Текст книги "Пленница по имени Никто (СИ)"
Автор книги: Анна Калина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Глава 10
Кто перед ним, Роан понял почти моментально. Не обманул ни невинный облик, ни попытка отвлечь, когда тварь в теле девушки рухнула на колени. Роан повидал много существ полумрака, чтобы распознать одержимого сразу. А вот Майри таким талантом не обладала. Совершенно не пользуясь логикой, Майри кинулась к девице, дабы утешить ту и защитить.
Защитить! Естественно, ведь Роан страшен и жесток в гневе и свинчивает шеи всем спустя миг после знакомства!
Пока Шантарро скрипел зубами, Майри уже дёргалась, схваченная за шею одержимой тварью. Морок слетал с той моментально, на белой коже проступили чёрные вены, глаза заполнялись чернотой, она расползалась из зрачка, заполняя всё пространство глаз. Гниль, смрад, смерть – синонимы Мрака. У мага было немного времени, чтобы решить, как отделить свою незадачливую подопечную от тёмной твари.
Мешала сосредоточиться глупая эмоция, сродни страху. А если он не сможет? Одержимые подлые и хитрые, и этой ничего не стоит свинтить Майри шею с такой скоростью, что Роан и моргнуть не успеет. И эти огромные глазищи, цвета летних лугов, которыми Майри смотрела на мага. Мыслить нужно было молниеносно.
Майри была связана с Роаном. Он об этом знал, Ройса – нет. И Шантарро тут же разыграл свой козырь, отдав молниеносный приказ Майри. Её тело подчинилось, уводя девушку из-под удара силы. И ведь сработало же! Только Майри зацепило чуть сильнее, чем Роан ожидал. Но ей хватило и ума и ловкости тут же исчезнуть с поля боя, забиться в дальний конец лужайки и затихнуть.
Теперь девушка стояла над уставшим Роаном, молча, кусала губы и ждала. А граф Шантарро чувствовал себя скотиной. Хоть и имел для своего решения тысячу оправданий, и собрался действовать в рамках привычной морали. Только этот её взгляд...
– Подойди, – сказал он, поднимаясь на ноги.
Майри покорно шагнула к нему, опустив взгляд, сцепив вместе тонкие пальцы на руках. Ещё и дрожала. И Роану опять стало стыдно. Хотя от чего? Она всего лишь вещь, сосуд с силой, всё равно, что кувшин с водой посреди пустыни. Её создали для этого. А совсем рядом двое подростков, в которых намертво вцепились порождения Мрака, и дети умрут, если Роану не хватит сил загнать демоническую тварь в её родной мир. С оборотнем ему хватит сил, но вот с одержимой.
– Если отдашь сама, будет не так противно, – шепнул он, прижимаясь лбом ко лбу Майри.
Маги и сами порой делились силой. Привычный ритуал, но почему тогда такое чувство, что он ворует? Глубокий вдох через нос, Майри вздрогнула, и из центра её груди робко выстрелил один луч силы. Он менялся, становился туманом, а Роан вдыхал его. Тут же переставала кружиться голова, в мышцах появилась былая твёрдость. Главное было не забыться и не начать пить силу жадно, большими глотками, вырывая у Майри испуганный вскрик.
В глазах девушки плескался страх, зрачки расширялись, вытесняя изумрудную зелень, пока она не стала тонким ободком вокруг черных омутов. Захотелось ее успокоить. Рука сама потянулась обнять девушку. Майри вздрогнула и посмотрела прямо в глаза мага. Бледная, растерянная. красивая. Видимо, сила слегка опьянила, потому, что граф Шантарро поймал себя на том, что наклоняется к девице с совершенно диким желание – поцеловать.
Девушка пошатнулась, хватаясь за подставленную руку графа. Скорее всего, ей было больно. Очевидно, что отнятая часть силы сказывалась на её самочувствии. Логично, что Роана эта ерунда волновать не должна была. Но волновала. Зачем создавать живой сосуд, со взглядом способным прожечь душу? Зачем создавать существо, вызывающее такую импатию?
– Умница, – шепнул он, отходя от девушки.
И отворачивался, чтобы не видеть бледных щёк и одинокой слезы, зависшей на ресницах. Да, он скот. Роан признался в этом давно и себе и окружающим. А Майри... Майри придется смирится.
Науро уже рассыпал по лужайке соль из полотняного мешочка. Расторопная тень досталась Роану. И где только этот паршивец стащил столько соли? Волчонка маг перетащил в центр пентаграммы, вокруг его сестры составил такую же. Контур из соли мог задержать любую нечисть, так что уже можно было не бояться, что верёвки порвутся.
На горизонте уже алел солнечный диск, заваливался за крыши домов, с листьев деревьев стекали одинокие капли, под ногами чавкала раскисшая под ливнем почва. Слова заклинаний были знакомы с детства, да и не одного демона Роан вытряс из человеческого тела. Потому, когда мальчишку на земле выгнуло дугой, а девица начала визжать как полоумная, Шантарро только усилил купол над рощей, чтобы шум не привлекал любопытных крестьян.
Майри стояла в отдалении, испуганно жалась к берёзе. Науро кутал её в плед и зорко следил, чтобы девушка не упала в обморок. Когда соляная пентаграмма вспыхнула алым, в летних сумерках можно было увидеть, как открывается портал и всасывает крылатый сгусток тьмы, выдёргивая его из тела бессознательно повисшей у дерева девушки. Портал схлопнулся. Затих и маленький оборотень.
– Он во сне пришёл, – всхлипнула девица, назвавшаяся Ройсой.
Они снова сидели в мельнице. Расстелили полотно на пыльном полу и подкреплялись хлебом и сыром, которые приволок Науро. Майри спала на одном из тюков с соломой. Её сил хватило дойти до мельницы, на пороге она уже явно засыпала, и Науро отвёл девушку спать.
– Он? – переспросил Роан, – демон?
– Силуэт, – пожала плечами Ройса, – обещал помочь. Обещал отомстить. Я думала, это болотный бог.
Маг едва не подавился сыром, услышав такое смелое заявление девицы.
– Бог? Болотный? – переспросил он, – пришёл и поведал тебе суть тёмного обряда?
Ройса опустила взгляд и вздохнула.
– Мы просто. Просто в шутку провели обряд. – всхлипнула девушка.
Роан, не отрываясь, смотрел на девушку. На то, как краснели её щеки, как пальцы нервно сминали старую, местами в заплатках юбку. Как наполнялись слезами её глаза.
– Не в шутку, – резко обронил Роан.
Девица всё же разрыдалась. Нико только всхлипнул и прижался к сестре. Роан почти понял, что толкнуло этих ребят на дикий по своей природе обряд. Люди склонны делать глупости, когда напуганы или обижены. А эти двое...
– Где ваши родители? – тихо спросил маг.
– Их унесла лихорадка в прошлом году.
– Ты старшая? И защиты и поддержки никакой?
До боли знакомая каждому картина, кто хоть раз видел сирот, оставленных без опеки. Девица, которую некому защитить. Такой не прочь попользоваться все кому не лень, ведь к ответу никто не призовёт. А из защитников только малолетний братец.
– Я не жалею, что те двое умерли, – впервые за всё время отозвался Нико, – За то, что они сделали с Ройсой, за ту боль, за.
– Нико!
– Вся деревня знала. Все молчали, только хихикали по углам, – завёлся мальчишка, – это случилось ещё зимой. Они пришли в наш дом. Привезли дров и.
– Нико, не нужно. Прошу.
– И попросили от сестры заплатить? – хмуро спросил Роан.
– Да кто её просил. Меня в погребе закрыли, да и всё. А Ройса потом месяц больная лежала. К стене лицом. Ни ела, ни пила. Таяла на глазах. И провели мы обряд. Позвали защитника.
– Зло вы позвали, – вздохнул маг. – А оно даст на медяк, а отнимет всё, и даже больше. Души оно у вас чуть не отняло. А теперь жизни ваши на волоске.
– Я отвечу. За всё отвечу, – принялась причетать Ройса, – только Нико отпустите. Это я на уговор пошла, я брата обманом в колдовство втравила, я и.
Роан думал. Кодекс гласил уничтожать без сожаления то, что несёт опасность людям. Кодекс гласил, что чаровать людям запрещено, за это была единственная кара – смерть. От рук этих двоих умерли крестьяне, по закону людей, магов, правосудия их ждала петля.
Роан ненавидел такие моменты, когда вместо света и тьмы ему приходилось разбираться в полутонах и оттенках. По всем законам эти двое были виновны. По всем правилам, привести приговор в исполнение стоило магу, ставшему свидетелем нарушения.
– Шуруйте домой, – угрюмо произнёс маг, – и рты лишний раз не разевайте. Я вас не знаю. Вы меня – впервые видите. А лучше скройтесь из деревни, пока есть время. Начните новую жизнь. Забудете прошлое.
Девушка и мальчик так и замерли, опасливо глядя на мужчину. А тот продолжил свой ужин, задумчиво любуясь игрой света от свечи на дощатом полу. Палачом быть просто, достаточно выполнять приказ и жить по инструкциям. Это освобождает от терзаний и мук совести. Палачу указывает, что делать, судья. Но что делать, когда и судья, и палач – одна особа?
Пролить кровь легче простого. И приказ исполнить дело немудрёное. Собака бездумно вгрызается в глотку тому, в кого хозяин ткнёт пальцем. Лошадь покорно везёт ездока даже в лес, полный волков. Армии вырезают целые континенты, выполняя приказ трусливого правителя, не желая думать своей головой. Жить по приказу проще. Только жизнь ли это, когда в ней нет твоих решений? Роан вынул из седельной сумки кошель с серебром и бросил его на пол.
– Вам карту нарисовать? – зло прошипел маг, – или сами дорогу из деревни найдёте?
Девица даже рванулась к Роану, то ли на колени падать собралась, то ли руки целовать, только маг остановил её, подняв руку и, молча, ткнул пальцем в сторону двери.
– Время, – рявкнул он, – или я передумаю.
Нико подхватил кошель и попятился к двери. Ройса ещё пару раз обернулась, а потом осенила мага каким-то странным знаком.
– Храни вас боги, господин, – шепнула она и скрылась в сгустившихся сумерках.
А Роан остался сидеть на полу, всё так же глядя на свечу. Он не любил службу охотника. Да и пошёл он на неё только из-за беды, случившейся с дедом. Эти вечные схватки, бои, засады утомляли, выматывали. Судить других Роан не любил больше всего. Судить может тот, кто безгрешен, а где же такого сыскать? Теперь же можно было дать себе отдых.
Науро принялся убирать с покрывала остатки еды. Сложил ткань. Упаковал седельные сумки. Роан кивком поблагодарил слугу и поплёлся спать. Майри свернулась зародышем на жёсткой соломе. Намокшее платье, спутанные волосы, кровь на шее. Не похожа она была на убийцу. И на обманщицу тоже не похожа. Маг стянул с себя сюртук и укрыл девушку поверх того пледа, в который закутал её Науро.
Чем дольше Роан был рядом с Майри, тем больше путался в мыслях и выводах. Обманщица или жертва? С виду она походила на растерянного ребёнка, но воспоминания о страшной бойне в стенах замка Прогассо снова заставляли графа Шантарро злиться. Он не мог, не имел права доверять Майри. Вот приедут в Гриммо, и там он сможет понять, как жить рядом с этой девицей дальше. Сюртук Роан забрал, и, не давая совести проснуться, ушел спать в дальний угол. Эмоции опасны, они создают иллюзии и мешают трезво мыслить. А Роана пугало то, как его характер менялся рядом с Майри. И это злило.
Глава 11
Луга и поля сменились камнями. Сухая почва, сухие деревья. Зелень и краски остались далеко позади, а впереди виднелись только чёрные шпили гор на фоне ровного, прозрачноголубого неба.
Мы ехали уже больше двух часов, и за это время маг сказал только два слова, одно из которых – «помолчи». Когда я проснулась утром, то очень удивилась, увидев на полу мельницы старый коровий череп. Маг спокойно сидел на ступенях и изучал свою находку, потом поднялся и обошёл её по кругу. Хмыкнул. Со стороны он выглядел тихопомешанным, и я уже решила, что маг и вправду спятил. После того как я поделилась с Шантарро силой, ощущения были не самые приятные, но всё же не такие жуткие, как тогда с тенью. Просто усталость, будто я не спала несколько дней. Но, выспавшись, снова была полна сил.
И я тихонечко наблюдала, как Шантарро начал колдовать над черепом. Вытянул руку вперёд, пошевелил пальцами, будто разминался. Вокруг старой пожелтевшей черепушки заклубился зеленоватый туман. Он тянулся неровными языками, опутывал коровью голову, затекал в пустые глазницы, обвивал обломанные рога. Спустя миг на полу уже лежала жуткая голова волка. Огромная, с длиннющими зубами и высунутым синим языком. В глазах едва заметно светились алые искры, а в месте, где голова крепилась к телу, были заметны следы отсечения с запёкшейся кровью.
С этим «подношением» мы с Шантарро и отправились в деревню, где маг гордо вручил добычу старейшине под оханья и аханья старушек и визг детишек. Голова отправилась в мешок. А нам в уплату вручили... припасы и худенький кошель с серебром. Я видела, как закатил глаза Шантарро, даже желваки на челюстях мага вздулись. Но за плату поблагодарил, сгрёб серебро, хлеб сложил в мешок, а вот от барашка вежливо отказался, пожелав скотинке дожить до зимы и хорошенечко обдумать побег перед праздничным застольем.
Теперь вот ехал злющий, как демон, ломал одну из буханок хлеба и катал из мякиша шарики. Но всё же теперь граф Шантарро не казался мне таким уж чудовищем. Чудовище бы не спасало людей ценой собственной жизни. А ещё, я заметила, что вчера у мага был ещё один кошель с деньгами. Сегодня же ни кошеля не наблюдалось, ни Ройсы с Нико в деревне я не заметила. И мне почему-то захотелось поболтать.
– А хорошо вы придумали с тем черепом коровы, – шепнула я.
Шантарро даже обернулся, приподнял бровь и дёрнул уголком рта.
– Подлизываешься, Майри? – с издёвкой произнёс он.
Вот что он за человек? Почему нужно быть постоянно вот таким вот.
– Если вам нравится ехать в тишине и давиться хлебом, – прошипела я, – Я с удовольствием на это посмотрю.
И отвернулась, глядя куда-то, где среди камней неторопливо катился ковыль. Шантарро рассмеялся, эхо ответило ему таким же раскатистым смехом и спрятало его в разломах гор.
– Меня научил иллюзиям дед, – уже серьезно произнёс маг.
Я уловила мелькнувшую в его голосе грусть. Шантарро тут же подобрался, нервно расправляя плечи. А я вспоминала старика, со смешной бородкой, которого звала дядей Ваалем. Теперь воспоминания о нём почти стёрлись, он казался чужим и далёким. И по сути, и был для меня чужим человеком. Но этот чужак зачем-то защищал меня. Воспоминания о дядюшке отшвырнули меня во вчерашние события, перед глазами опять пронеслись картинки с оскалившимися тенями и видение.
– Господин Шантарро, – выкрикнула я, пришпоривая лошадь.
Лошадка послушно потрусила быстрее, пока мы не поравнялись с магом. Колдун даже придержал свою лошадь, удивленно изогнув бровь.
– Вчера, когда вы сражались с одержимой, – затараторила я, пытаясь удержать в памяти подробности своей галлюцинации, – случилось странное.
– Страннее чем все, что случилось до этого? – улыбнулся Шантарро.
– Да, – игнорируя его веселье, я перешла сразу к делу, – было странное видение, скорее воспоминание. Мне привидилось, что дядюшка Вааль перед гибелью пытался мне что-то сказать.
Я видела, как мага перекосило от того, что я назвала старого графа дядей, но как мне было называть его? Я помнила его добрым дядюшкой и называла так же.
– Вам знаком подобный знак? – прошептала я, выводя в воздухе руну так же, как дядюшка в моем воспоминании.
Шантарро нахмурившись глядел на меня.
– Повтори еще раз, – попросил он, всматриваясь в воздух.
Я послушно повторила знак, старательно выводя все до мельчайших подробностей.
– Вы знаете этот символ?
– Нет, – Шантарро стал еще более хмурым, – но это уже что-то. Давай поторопимся.
– Мне показалось, что там на ступенях замка, граф хотел что-то сказать, – виновато пробормотала я, – но из всего, что я могла разобрать, мне было понятно только «Найди».
Шантарро так резко остановил лошадь, что я успела обогнать его на добрых половину корпуса.
– И когда ты это вспомнила?
– Мне часто снятся сны о том дне, но утром я мало что могу вспомнить, – я прикусила губу, а потом, зажмурившись, выдохнула, – ваш дед приснился мне в ту ночь, когда я... ночевала в доме герцога Харро.
Я ждала, что он опять начнет метать громы и молнии, орать, обзывать меня идиоткой. Но, Шантарро только снова пришпорил коня, продолжая поездку. А потом, будто бы невзначай обронил:
– Больше не молчи о том, что вспомнишь.
– Я стараюсь вспомнить хоть что-то, – шепнула я, – но уже с трудом вспоминаю и его лицо.
Это осознание меня напугало. Я не задумывалась, насколько моя память изменилась за это время. Я не особенно и пыталась вспоминать те дни, так как раз за разом вспоминала день нападения на замок. Залитые кровью ступени и крики во дворе – не самые лучшие воспоминания. А сны, приходящие ночью, приносили странные картины, которые к утру были туманны и не понятны.
– Вспомнишь, – кивнул граф, и мы двинулись дальше.
Опять каменные пустоши, высохшие деревья и тишина.
– Странно, почему тут ничего не растёт, – вздохнула я, оглядываясь.
Вопрос был просто для поддержания общения. Люди и вправду не любили жизнь возле портала. Боялись близости жизни с магами. Но вот природа... Я никогда не бывала так близко к межмирью. Точнее, не помню, чтобы была.
– Это из-за близости портала, – неожиданно быстро откликнулся маг, – эманации полутени убивают жизнь в этом мире. На изломе миров остаются только камни.
Поднимался ветер. Чем ближе оказывались горные шпили, тем более зловещей становилась вокруг природа. Засохшие стволы деревьев, сухая почва и тишина. Ни пения птиц, ни жужжания насекомых. Только ветер и хруст камешков и песка под копытами лошадей.
Когда мы выехали на круглую площадку среди гор, то я даже испытала разочарование. Ни свечения, ни искр. Ничего. Портал стоял посреди песчаной пустоши. Небольшая площадка, окружённая со всех сторон огромными камнями. Арка из мрамора, вся растрескавшаяся от времени, она вырастала из песка двумя резными колоннами. В верхней части арки размещался барельеф с изображением диковинных тварей и рун. Но самым странным было то, что по колонне вилась зелёная ветка плюща. Живого и сочного. Только листья растения были необычного ало-лилового цвета. Они оплетали камни, и растение даже выпустило пышные шишки, похожие на плоды хмеля.
Мы с графом спешились и подошли к арке. Я с любопытством коснулась пальцем растения. Пушистое соцветие качнулось, роняя на песок сверкающую пыльцу.
– Это гороцвет, – пояснил стоявший рядом Шантарро, – житель Гриммо. Гость в мире людей.
Я обошла арку по кругу, понимая, что ветка гороцвета торчит прямо из ниоткуда, словно выныривая из пустоты. Ветер шуршал, перекатывая мелкие песчинки под ногами, пускал по площадке песчаные волны, закручивал миниатюрные вихри. Только перекати-поле вяло путешествовало от камня к камню. Шантарро подошёл к арке, касаясь колонны рукой. Тут же изменилась пустота в проходе.
Задрожал воздух, поплыл, как в жаркий день над огнём. Ветер стал свистеть громче, смешиваясь с шуршанием песка. Словно тысячи змей притаились в камнях. Маг протянул мне руку, сам уже шагал в дрожащую пустоту портала. Вот и всё. Сейчас, вложив пальцы в ладонь Шантарро, я навсегда разорву свою связь с родным для меня миром. Или не родным?
Маг не стал меня торопить, и это его внезапное сочувствие удивило. А ещё вспомнились пережитые за эти дни события. Мне нет места ни в одном из миров. Шантарро настойчивее потянул меня за руку, и я шагнула следом, прикрывая глаза. Только ветер ещё выл за спиной, трепал край юбки, словно умолял остаться. Что ждёт меня здесь? Что ждёт меня в ином мире? Оставалось только отдаться судьбе, приведшей меня сначала в замок Прогассо, а потом столкнувшей с Роаном Шантарро.
Мир Гриммо не оглушил, не ослепил, не напугал меня смрадом серы и гари. Просто обдал теплым дыханием ветра, окутал голосами поющих птиц и шелестом листвы. А я продолжала стоять с закрытыми глазами, боясь взглянуть на то место, которое мне придётся называть домом. Отыскала остатки своей отваги и открыла один глаз. Закрыла.
– Мы, конечно, можем простоять посреди площади хоть год, – с улыбкой произнёс Шантарро, – но, если тебя затопчет лошадь, я расстроюсь.
Я тут же открыла оба глаза, чтобы точно разглядеть, где нахожусь. Площадь! Мы и вправду стояли на площади, камни под ногами были всех мыслимых и немыслимых расцветок и складывались в узор из круга со знаками зодиака. А в центре круга были солнце и луна. Арка соизволила торчать именно из них.
Вокруг сновали люди, ездили повозки. Гороцвет приветливо качал листочками, обсыпая нас пыльцой, ведь здесь это растение разрослось настолько, что оплело всю арку. Я с раскрытым от удивления ртом крутила головой, разглядывая дома и лавки, мастерские и коляски, катившие по дороге. Всё было очень похожим на то, что было в моём мире и всё же...
– Поберегись! – выкрикнул возница, проезжая мимо нас.
Обычная коляска, обычная лошадка в упряжке. Даже возницы в моём мире точно так же распугивают рассеянных пешеходов. Только на козлах сидел гном. Широкоплечий и бородатый, с носом-картошкой, торчавшим из-под сползавшего на глаза колпака. Гнома я проводила таким же ошалевшим взглядом, пока Шантарро волок меня через улицу. Наши лошадки так и остались стоять на площадке у портала, к ним уже спешил еще один гном с ведром и щеткой.
– Думаю, первое время тебе не стоит выходить из дома одной, – рассеянно заявил маг и утащил меня в узкую улочку.
Здесь пахло котами и сыростью. В распахнутых окнах домов можно было разглядеть чужие кухни и гостиные, услышать разговоры, споры, ругань, смех. Хозяюшки переругивались стоя у окон, кто-то натягивал через узкую улочку бельевую верёвку. Дети гонялись за кошкой. И только я подумала, что смогу привыкнуть к Гриммо, как та самая кошка резво подпрыгнула на месте и обернулась беловолосой девчушкой лет семи. Дети радостно завизжали, а потом под дружное «теперь водит Гарри» темноволосый мальчуган обернулся сорокой.
– Мамочки, – прошептала я, глядя вслед убегающим детишкам.
Шантарро тоже обернулся. Глянул на меня, на опустевший переулок.
– Это всего лишь дети, – рассмеялся маг, – Перевёртыши. Видимо, их класс проходит заклинания трансформации. Просто постарайся не пинать котов или собак на улице.
– Я просто выходить из дома не буду, – решительно кивнула я.
И мы побрели дальше. Мимо тихого дворика с фонтаном. Мимо сладко пахнущей пекарни, мимо винного погребка, стены которого украшала лоза винограда. Дальше, по тёмным улочкам, мимо кирпичных стен и распахнутых окон.
– Шантарро! – послышался за спиной мужской голос.
Маг остановился, и мне пришлось затормозить, что очень радовало. Ходить рядом с Шанарро было невозможно. Он шагал, а мне приходилось бежать следом, раз за разом рискуя упасть на землю. Из окна высунулся кудрявый мужчина лет тридцати. Широко улыбнулся и помахал магу рукой.
– Давно тебя не было видно, – произнёс мужчина, почти по пояс высовываясь из окна.
– Дел было много, – не очень любезно проворчал Шантарро и снова схватил меня за руку.
– Вижу, дела твои хорошо идут, – теперь незнакомец в окне разглядывал меня, – решил завести себе игрушку? Должница?
– Я спешу Краас, прости, – зло произнёс Шантарро, и мы скрылись за поворотом, оставив незнакомца торчать из окна.
А я перестала оглядываться по сторонам. Молча, шла за магом, а в ушах продолжало звенеть «игрушка». Что же, мне сразу обозначили место в местной иерархии. Но осознавать себя ничем было всё равно обидно.
– Пришли, – заявил Шантарро и остановился.
Мы вышли из лабиринтов городских улиц и оказались на просторной улице. Что же, в мире людей граф Прогассо жил не бедно, отчего же его внук должен жить в вонючей подворотне. На этой улице все дома были большими, богато украшенными лепниной, с белоснежными лестницами и огромными окнами. На этой улице никто не орал и не ругался.
К двери одного из домов вела мраморная лестница. Широкие белые ступени, тяжелая резная дверь из дуба, высокие арочные окна. Дверь бесшумно открылась, стоило магу подойти к ней. В прохладном холле пахло лавандой и горьковатым дымом, на каменном полу плясали солнечные блики, а стены украшали деревянные щиты.
Из тени снова появился силуэт Науро. Тень металась по холлу, словно не знала, куда бежать в первую очередь. Потом Науро замер, и над его головой замер такой же полупрозрачный силуэт вопросительного знака.
– Про комнату – молодец, – кивнул Шантарро, – Пускай нам принесут поесть что найдётся. А ты пошли весточку господину Ригарро и можешь отдыхать.
Науро кивнул и растворился, словно ушёл в пол из грубых плит. Дом Шантарро был неприветливым и хмурым, как и его владелец. Хоть стены и были обиты дорогой тканью, а лестницы украшала резьба, хоть всюду стояли дорогие безделушки, а уюта в доме не было. Пусто, одиноко и ... холодно, хоть за окном и дышало жаром лето.
– Располагайся, – произнёс маг, присаживаясь в кресло у окна, – вот так я живу.
И он обвёл рукой просторную гостиную с дорогими картинами и добротной мебелью. В этом интерьере Роан Шантарро оказался очень органично вписанным элементом, как если бы он был статуей. Сидя спиной к окну, маг выглядел очень зловеще. Тень скрывала его лицо, солнечные лучи обрисовывали непослушные волосы, рассыпавшиеся по плечам, и создавалось впечатление, что я снова вижу злую тень из мира Мрака.
Словно очередная тень, в комнату просочился мужчина. Я присмотрелась, но всё же это действительно оказался человек. Или не человек? Дорого одетый лакей вкатил в комнату тележку с чаем и нехитрыми закусками. Он, молча, поклонился и вышел прочь. Странные слуги были в доме Шантарро, под стать ему самому, хмурые и молчаливые. Но всё же люди? Или я приняла за живое существо очередную тень? Или это неведомая мне тварь под личиной человека?
Осторожно опустилась на краешек софы у камина. Я ощущала себя инородной в этом доме. И в этом мире. И всё больше душу затапливала тоска по тому времени, когда я плясала на площади и засыпала под звёздами. Видимо, тогда я и жила... В камине оказалось зажжено пламя. Точнее, я заметила слабые всполохи огня среди черноты углей. Странно, конечно, но моё удивление усилилось, когда из огня на меня с любопытством взглянули два жёлтых глаза.
