Текст книги "Прогулки по тонкому льду (СИ)"

Автор книги: Анна Калина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

Глава 6

Пока я переваривала своим травмированным котелком полученную информацию, охотники уже бодро входили на территорию лабиринта. Итак, что я знаю об охотниках? Кроме того, что мэтр Легран не высокого о них мнения? Ничего… Так есть ли смысл бояться? Не думаю. Для начала нужно понять, что им от нас нужно.

– Микаэлла Пэлпроп, Лиарель Ноарис? – грозно уточнил у меня один из охотников.

Микки икнула. Я разозлилась. Для начала нужно поздороваться. После представиться. Хамство, видимо, это такое поветрие в Тайном Мире. Что же, я с этой наукой знакома.

– С кем вынуждена говорить? – холодно произнесла я, покосившись на здание школы.

Сквозь сплетение веток кустарника мне было хорошо видно, как Легран уже выскочил из парадного входа и мелкой рысью направился все к тому же лабиринту. На сердце стало спокойнее. Мэтр, конечно, не самый мой любимый собеседник, но, во-первых, он хорошо ориентируется в незнакомом мне мире, а во-вторых, зная характер мэтра, я уверена, что обидеть нас не то что не посмеют, а даже и не подумают.

– Старший служитель башни, – неприязненно отозвался хам.

– А имен вам там не дают? – поглаживая холодеющую от ужаса Микки по руке, уточнила я. Тянем время, а что еще делать?

Охотники растерялись. Старший повернулся к тому, что стоял у него за спиной.

– Вам следует пройти с нами для дачи показаний, – выдали мне неожиданный ответ.

– Каких показаний? – настороженно уточнила я. – И почему их нельзя дать здесь? Охотник собирался ответить, но его прервали грубым:

– Имя, звание, причина несанкционированного визита?

Мэтр Легран стоял на узкой тропинке, скрестив руки на груди. Уже второй раз за короткое время я была искренне рада видеть мэтра. Однако, как неожиданно обернулась жизнь! Еще на той неделе я мечтала видеть мэтра как можно реже, а теперь только и жду его появления.

– В совет подана заявка на допрос этих женщин, в разбирательстве по превышению полномочий… – поворачиваясь к Леграну, сообщил один из стражников. – Вами.

– А совет не остановил тот факт, что вчера я сам имел радость побывать на допросе? – насмешливо прорычало начальство. – На все вопросы ответил. Не удовлетворил? А я так старался.

Что же, теперь причина дурного настроения мэтра мне известна. Это не оправдывает его свинского поведения, но многое объясняет.

– О вашей способности прятать мысли знают все, – в тон Леграну ответил охотник.

– Всем так же известно о нашем конфликте с Майном, – развел руками Мэтр. – И что?

– Мэтр, я уважаю вас, – отводя взгляд, выдохнул охотник. – Но у меня приказ.

– Если ты так чтишь закон, то должен знать, что допрос несовершеннолетней без родителей запрещен, – кривя губы в своей извечной надменной улыбке, рыкнул Легран. – Мэса Пэлпроп моя ученица, мэса Ноарис моя подчиненная, но я не получал от совета ни одного письменного извещения.

– Я только выполняю приказ, – упрямо повторил охотник.

– Какая удобная отговорка! – покачал головой мэтр. – Так выгодно прикрыться приказом и не нести ни за что ответственность… Открывай, я пойду с вами.

Охотник сжал челюсти, на загорелых скулах заплясали желваки, Легран холодно взирал на разгневанного мужчину. Охотник не выдержал тяжелого взгляда Леграна. Тяжко вздохнув, мужчина взмахнул рукой.

Воздух вокруг нас затрещал, словно в нем зарождались разряды тока; поднялся ветер, закручивая в вихри опавшие на дорожку листья; в глаза полетела пыль и мелкие камешки. А потом прямо на моих глазах пространство в лабиринте стало расползаться. Словно кто-то невидимой рукой раздвигал мир вокруг, который в данный момент казался лишь рисунком на невидимом гобелене. В образовавшейся «щели» было темно, и разглядеть, что там, за гранью, у меня не вышло, как я ни напрягала глаза.

– Только после вас, – произнес мэтр, кивая охотникам в сторону разрыва.

Потом в этот проход шагнул мэтр-директор и только потом по взмаху его руки прошли мы с Микки. Попав в полутемное помещение после ярко освещенного двора, я на долю секунды почти ослепла и бесспорно бы упала, не подхвати меня кто-то под локоть. Проморгавшись, я смогла разглядеть то, что стояли мы в каком-то кабинете. Судя по грубым камням на стенах, это была все та же Башня, которую я навещала вчера. В кабинете было много… не людно.

Рядом со мной стоял хмурый и настороженный Легран (он-то и не дал мне растянуться посреди кабинета), по правую руку стояла Микки. Мэтр Майн, по кляузе которого нас сюда и привели, подпирал стену рядом с сидящим за столом старцем. Охотники? Охотники «рассосались» до нашего появления.

– Что ты здесь делаешь, Легран? – недовольно прошипел кровосос-интриган.

– Сопровождаю своих подопечных, – пожал плечами мэтр. – Как того требует закон.

– Ты…Ты…

– Хватит, мэтр, – недовольно скривившись, перебил кровососа старец. – Мэтр Легран имеет право сопроводить свою ученицу и подопечную. Я не вижу в этом проблемы.

Майн засопел, как набирающий скорость паровоз, но дерзить старцу не осмелился. Итак, вот как выглядит власть Башни… Хм, хиленько выглядит, если честно. Это был сухой, как мумия, старик с абсолютно лысой головой и, судя по цвету глаз, абсолютно слепой. Слепое правосудие в полной боевой готовности. Злая ирония судьбы?

– Да, сударыня, ваш вывод совершенно верен, я ни разу не видел этот мир, – сдержанно отозвался старик. – Но видеть правду это мне не мешает.

Скажем так, если бы меня не держали под руку, то сейчас я бы рухнула на пол. А… Как?

– Старший дознаватель Лазарус, – склоняя голову, представился старик. – Мы с вами просто побеседуем, и вы сможете вернуться к своим делам.

– Лиа… – начала я писклявым фальцетом. – Лиарель Ноарис. – Вышло у меня со второго раза.

Микки невнятно проблеяла свое имя, и по приказу мэтра Лазаруса мы обе уселись напротив его стола. Мэтр Легран отправился изучать пейзаж за окном, Майн все так же сопел за правым плечом мэтра-дознавателя.

– Микаэлла, – переплетая узловатые пальцы, произнес Лазарус. – Расскажите мне о том, как вы встретились с оборотнем, который был убит прошлой ночью?

– Я… Я встретила его, когда шла из булочной, – теребя манжет платья, проблеяла Микки. – Он помог донести сумки. Был ми-милым и приветливым, провел до самой школы… А, потом ме-е-е-ня встретил в коридоре мэтр Легран и сообщил, что мой новый знакомый, скорее всего, убийца.

Микки затравленно покосилась на Леграна, мэтр немного дернул уголком рта и кивнул, успокаивая девочку. Видимо, Микки очень боялась нечаянно сказать что-то, что могло повредить мэтру. Итак, что тут за тайны творятся и какое место в них отведено Леграну?

– На чем основан этот вывод? – прорычал Майн. – Как можно бездоказательно обвинять кого-то в преступлении?

– На девушке была метка призыва, – усмехнулся Легран, оборачиваясь к Майну. – Я вчера сообщил об этом на допросе. Оборотень использовал магию для выманивания жертв. Я посчитал себя вправе действовать соответственно обстоятельствам.

– Вы могли его задержать! – змеей прошипел кровосос. – Нужно действовать по закону, который вы нещадно игнорируете не в первый раз.

Мэтр Легран теперь опирался спиной на стену и с насмешкой изучал разъяренного вампира.

– Майн, позволь напомнить, что мои предки были одними из тех, кто писал эти законы, – холодно процедил мэтр. – И эти законы призваны защищать всех без исключения. Эргейл мой дом, я живу на ее территории. Закон гласит, что для защиты своего дома каждый волен поступать на свое усмотрение. Личные территории неприкосновенны.

– Он был нестабилен! – гнул свою линию Майн.

– А чья вина в том, что нестабильный оборотень скакал по городу и грыз детей?! – зло щуря глаза, прорычал мэтр. – Пока вы водили вокруг него хороводы, умерло три девчонки, годящиеся тебе, Майн, во внучки!

– Безумие защищает от ответственности, – талдычил упырь.

– Использовать магию для выманивания жертв и обхода закона ему ума хватало, – расхохотался Легран. – Сдается мне, мальчик был вполне вменяем, просто очень хотел поохотиться. Он чуть не загрыз мэсу Ноарис, на то время она даже не знала о Тайном Мире. Я предложил ему уйти, он напал. Где я что нарушил? Тащи свод правил и ткни мне пальцем в нужный параграф!

Все время, пока длилась эта словесная перепалка между мэтрами, Лазарус с еле заметной улыбкой кивал в такт каждому слову, а после одним только взмахом руки приказал обоим замолчать. О-у, обо мне вспомнили? А я уже понадеялась отыграть роль мебели и тихо-мирно вернуться домой. По тонким губам старика скользнула едва заметная улыбка. Ой. Я всегда думаю, что и кому говорю, но что делать тогда, когда и думать-то опасно?

– Мэса, прошу вас, вспомните обсуждаемый вечер, – перестав улыбаться, попросил у меня старик. – Не волнуйтесь, просто расскажите, как все было.

Я глубоко вздохнула и искоса глянула на Леграна, мэтр мой взгляд поймал. Странно, но от этого взгляда мне стало неловко, словно в жар бросило, настолько пристально меня уже давно никто не разглядывал.

– Я отправилась на прогулку, покинув территорию лазарета, – пожав плечами, произнесла я. – Решила подышать воздухом…

– Ночью? – с насмешкой произнес упырь из своего закутка.

Да, всех эта моя странность удивляет, но мне нравится тишина и покой мира, погруженного в сон, меня это успокаивает, помогает обдумать прожитый день. Я женщина странная и не отрицаю этого.

– Это выглядит странно, но это моя причуда, – холодно отозвалась я. – Я не знала, что нарушаю этим какие-то законы.

Майн с силой сжал челюсти, Легран только хмыкнул и снова отвернулся к окну.

– Вы вышли в парк, что дальше? – голосом опытного гипнотизера изрек Лазарус.

Странные ощущения удивили меня, но не напугали, я продолжала говорить и словно погружалась в пережитое той ночью. Я даже чувствовала прохладный ветерок и запах прелых листьев. Ощущала легкое волнение и трепет, что рождали во мне ночные прогулки.

– Дальше я присела на скамейку и услышала шорохи в кустах, испугалась и пошла в лазарет, – задумчиво протянула я. – А по дороге встретила этого самого господина с клыками, когтями и светящимися глазами.

В душе поднялся страх, я, как наяву, увидела себя, ползущую по газону, и нависшего надо мной оборотня. Животный ужас и боль от попытки дернуть меня за ногу. Картинки одна за одной вспыхивали перед глазами, и вот уже мэтр-директор кружит по полянке с саблей в руке, а оборотень с рычанием ищет возможность напасть. Я отчетливо слышала свист сабли на холодном ветру и стук покатившейся в траву отрубленной головы.

– Спасибо, – задумчиво изрек старик. – Мне все понятно, более вопросов у меня нет.

– Но это злостное нарушение…

– Это была самозащита, мэтр Майн, – холодно оборвал его старик. – Я более вас не задерживаю. И чем беспокоить охотников своими фантазиями, займитесь реальными преступлениями.

– Слушаюсь, – задыхаясь от злобы, прорычал кровосос.

Метр Майн отлепился от стены и вышел вон из кабинета, на прощание с силой хлопнув дверью.

– И вас задерживать тоже не вижу надобности, – более дружелюбно произнес мэтр Лазарус. – Один лишь совет, Ен: воздержись от своих радикальных методов решения проблем.

– Я постараюсь, – кивнуло мое начальство.

– Уж постарайся, – вздохнул старик. – Помимо меня есть и те, кто примет сторону Майна.

Мы попрощались с мэтром Лазарусом и двинулись прочь из кабинета, судя по виду коридора, шагали мы все к тому же зеркалу. На половине пути, как и в прошлый мой визит в Башню, дорогу нам преградил мэтр Майн.

– Я достану тебя, Легран. Это не конец, – шипело кровососущее.

– Открою тебе страшную тайну, Майн, – откровенно издеваясь, шепнул Легран. – Ты меня уже давно и основательно достал.

Дальнейший путь мы проделали без преград и проблем, оставив мэтра Майна, медленно звереть в гордом одиночестве. Нас с Микаэллой затолкнули в зеркало, и вывалились мы уже в кабинете Леграна. К слову, мэтр-директор за нами не последовал. Хвала небу, до вечера меня более никто не дергал и не донимал. То ли все тоже устали, то ли мой ошалевший от всех событий вид отпугивал желающих пожаловаться.

***

Безумный день подходил к концу. О ночных, как, впрочем, и вечерних прогулках, пришлось забыть, так как я теперь точно знала, кто может притаиться за кустом во мраке ночи, и рисковать больше не желала. Но мои издерганные нервы остро нуждались в отдыхе. Конечно, лучшим вариантом было спрятаться от всех и, окопавшись в постели, долго и основательно отпаивать себя чаем. Но это возможно проделать только в лазарете, а после тесного общения с медицинским инвентарем Флинна я побоюсь болеть еще как минимум половину оставшейся жизни.

И как у любой запасливой хозяйки, у меня имелся план «Б». Не такой экспрессивный, как с лифтом, но не менее действенный, верный и привычный, выработанный в далеком детстве. Когда-то, будучи еще ребенком, я не могла позволить себе прогулки не только в парке, но и по комнате. Большую часть дня я просиживала у окошка с книгой в руках, в хорошую погоду я сидела в кресле на веранде. Единственной борьбой с тоской были чтение и игра на стареньком, но верном фортепиано. Музыка дарила мне ту свободу, которой так не хватало в жизни.

Я осторожно приоткрыла двери музыкального зала и юркнула в полутемное помещение. Мне нравилось слушать, как раскатывается по залу эхо от моих шагов, как фонари с улицы заливают ползала рассеянным светом. Здесь я была одна, я и мои мысли, размышления, переживания. И я последовала по узорчатому паркету, отражаясь в высоких зеркалах, туда, где, прикрытый парусиной, стоял мой исповедник. Мой друг, мой соратник, он один знает мои переживания, мое настроение, мои страхи. Мой молчаливый слушатель. Я уже давно тайно прихожу сюда, пока Пэлпроп убирает в опустевших коридорах школы.

Я привычно откинула белую ткань, освобождая музыкальный инструмент от покрывала. В полумраке по полированной поверхности засверкали блики. Со скрипом открылась крышка, и пальцы пробежались по белым клавишам. Рояль ответил на касание мелодичной песней. И я снова набрала знакомую с детства гамму. Жизнь изменилась, а привычки все те же.

И усевшись на стул, я принялась на ощупь подбирать мелодию, словно пытаясь отобразить в музыке то, что пережила за день. Звуки отскакивали от клавиш и летели ввысь, кружили по залу, в своем танце рождая мелодию. Мир снова изменился, заиграл красками, отступили усталость и тоска, сердце стало биться чаще, на губах сама собой появилась улыбка. И пальцы порхали все быстрее над черно-белой раскладкой клавиш, рождая все новые и новые аккорды, и те устремлялись в свой собственный пляс, унося за собой и мою душу, в мир красоты и гармонии, все дальше и дальше от суетливого мира вокруг.

В зеркале у стены мне померещилось смазанное движение, словно кто-то стоял за спиной. Мелодия дрогнула, сфальшивила и рассыпалась, словно разлетевшаяся на осколки ваза. Я испуганно обернулась, пытаясь разглядеть в полумраке своего тайного слушателя. Он стоял у двери, прислонившись спиной к стене, и слушал мою игру. Расслабленный, руки сложены на груди, глаза полуприкрыты, выбившаяся из челки прядь расчертила лицо косым шрамом. Стоило музыке замолчать, как мэтр открыл глаза, вглядываясь в полумрак. Наши взгляды встретились.

– Напугал? – чуть хриплым голосом отозвался мэтр Легран.

– Немного. – Мой немного смущенный голос утроило эхо.

А Легран тем временем медленно двинулся ко мне. Высокий, гибкий, похожий на дикого зверя. Черная одежда и волосы мэтра сливались с окружающей тьмой, и только пронзительно-серые глаза мужчины ярко выделялись на смуглом лице. Я даже невольно залюбовалась им, следя за тем, с какой грацией мэтр движется. Леграна сложно было назвать красавцем, его черты были далеки от известных мне канонов красоты, лицо скорее жесткое, чем приятное. В движениях, осанке, во всей фигуре мэтра было что-то от дикого зверя. Хищника. То, как медленно он шагал, бесшумно переступая по паркету, как щурил глаза, словно выслеживая жертву. И это в нем завораживало, пробуждая в душе странное волнение. Так, не о том думаю.

– У вас ко мне еще задание? – закрывая крышку на клавишах, устало уточнила я.

– Нет. Я просто зашел послушать музыку.

Мэтр-директор замер рядом с сидящей мною. Повисла неловкая пауза, в которой было слышно лишь завывание ветра за окном и мерный стук капель дождя по стеклам. Мне было неловко сидеть наедине с Леграном в интимном мраке музыкального зала. Отчего бы это? Мне вообще последнее время были непонятны те переживания, что рождались в душе рядом с начальством. Ей богу, как юная гимназистка. Акстись, Лиа, одиночество играет с разумом и чувствами не хуже хмеля. Тебе ли этого не знать?

– Я пришел перед вами извиниться, – опираясь рукой на крышку рояля, тихо произнес мэтр.

– За что? – не веря в услышанное, уточнила я.

Просто у мэтра за те месяцы, что мы знакомы, поводов для извинений накопился целый воз. Должна же я знать, за что конкретно вздумало извиниться мое начальство! Тем более что до этого он о подобном даже не задумывался… Даже обозвав меня безмозглой кокеткой, мэтр не счел нужным просить простить его.

– За все, – окончательно добило меня начальство. – Я был неправ с самого начала. То, как я вел себя с вами… вы этого, не заслужили. Свинство с моей стороны нельзя оправдать. Вы заслуживали лучшего к себе отношения, просто я был слишком занят поиском в вас недостатков. А следовало искать достоинства. Я мало кого встречал, кто мог так достойно принять новый и непонятный мир. Ваша выдержка делает вам честь. Я с самого начала ошибся на ваш счет.

Я сидела, открыв рот и таращилась на начальство в полнейшем потрясении. Пришлось даже пару раз моргнуть, проверяя, реальность это или очередной выверт моей фантазии.

– Так, – прищурившись, уточнила я. – Кто вы и куда подевали нашего нелюбезного директора?

Мне ослепительно улыбнулись, потом, тряхнув гривой черных, как ночь, волос, с поклоном объявили:

– Я за него. Мэтр отправлен в отставку.

– Я против! – притворно негодуя, сообщила я. – Мне будет недоставать этой удивительной язвы. А школа лишится железного правления.

– Вот как? – Смоляная бровь поползла вверх.

– Дети боятся вас, как конца света… А, может, и больше, – пожала я плечами.

– Обязуюсь остаться для окружающих таким же чудовищем, – усмехнулся Легран. – А вас прошу простить мое свинство.

– Признаться, я и сама часто была неправа, – протягивая мэтру руку, отозвалась я. – Тогда и вы простите меня.

Мы пожали руки в знак примирения. А меня так и подмывало расспросить Леграна о сегодняшнем допросе, но вспомнилась реакция мэтра на мой прошлый вопрос, и все желания пропали.

– По вашему взгляду видно, что у вас есть вопросы, – задумчиво изрек Легран.

– Есть, но я не уверена, что получу на них ответы, – смущенно призналась я.

– А вы попробуйте, – с обворожительной улыбкой произнес мэтр.

Я прикусила губу и недоверчиво глянула на Леграна. Выглядел мэтр вполне вменяемым, так что я решилась на риск:

– Насколько серьезна проблема, связанная со смертью оборотня?

Легран притворно печально вздохнул и, развернувшись ко мне спиной, бодрым шагом отправился к выходу из зала. Э-э-э? Я опешила и молча глядела на удаляющуюся спину мэтра, почти поверив, что он спокойно уйдет без единого слова, на прощание хлопнув дверью. Мэтр меня удивил. Дойдя до стены у входа, он схватил стул и двинулся обратно, к замершей за роялем мне.

– Это не проблема, – усаживаясь на стул, сообщили мне. – Это личные счеты и к убийству оборотня не имеют никакого отношения. Майну плевать, кого и где укокошат…

– Так значит, убийство оборотня не преступление? – растерянно уточнила я. – Или преступление? Поясните, я запуталась…

– Наш мир устроен еще сложнее, чем мир людей, – со вздохом начал мэтр. – Есть те, кто следует законам, есть те, кто законы нарушает, а есть те, кому законы не писаны.

Услышанное меня не удивило. Просто не рождаются легенды и сказки на ровном месте. Если бы все жили мирно, то люди бы не боялись чудовищ. Но меня волновал практический вопрос, который я и поспешила озвучить:

– Но как это возможно? Ведь есть же охотники? Совет… В конце концов, полиция. Ведь, пропавших же будут искать. Это получит резонанс в обществе и…

– Лиа, про гибель простых горожанок написала только желтая пресса, – усталым голосом прервал меня мэтр. – Кто обратит внимание на умершего в канаве пропойцу или на погибшую шлюху? Пускай убили ее не ножом, а клыками, до этого никому нет дела.

– Выходит, ничего не поменялось? К чему тогда этот свод законов, который вручил мне Хэйл?

– А к чему нам свод законов, принятый парламентом? – насмешливым тоном отозвался мэтр. – Ранее эти законы свято чтили, но есть те, кто думает, что связи или деньги делают его особенным. Возвышают над правилами… Но есть и те, кто так же поступает и с ними, следуя четко букве закона.

Тон мэтра был ровным и сдержанным, но я кожей ощущала бушующую в Легране ярость. Он говорил со мной, глядя в сторону, рисуя на крышке рояля невидимые узоры. Взгляд холодный, отстраненный, злой.

– У Майна был брат, – все так же, словно размышляя вслух, продолжал мэтр. – И он очень любил забавляться с юными девицами.

– Как забавляться? – севшим голосом уточнила я.

– Что вам известно про упырей, Ноарис? – вопросом на вопрос ответил мэтр.

Я устал, потерла переносицу.

– Ну… Они боятся солнечного света, чеснока, пьют кровь, и их можно убить, отрезав голову или вбив кол в сердце, – выпалила я все, что знала.

– М-да… Покажите мне того, кого таким способом убить нельзя, – грустно улыбнулся мэтр. – Увы, сударыня, упыри не пьют кровь. Они пьют жизнь. Кровь – это жидкость, несущая в себе информацию о человеке. Оттого ее используют в разных ритуалах, оттого на ней клянутся, оттого берегут ее чистоту. Беря каплю крови, упырь медленно выпивает жизнь из жертвы. День за днем ее покидает сначала радость, потом силы, потом и жизнь.

– А упырей много вообще живет на свете? – озадаченно отозвалась я.

– Я понял ход ваших мыслей, – усмехнулось начальство. – Пить людей до дна законом запрещено…

– А до половины можно? – съязвила я.

– По капле. То здесь, то там… Нищие с легкостью позволяют вертеть собой за пару звонких монет, – холодно произнес мэтр. – Жизни при этом уходят крупицы.

Я сглотнула, слушая этот жуткий рассказ. Выходит, многие из попрошаек, не зная об этом, медленно умирают, питая чудовищ, ворующих их жизни.

– И закон это позволяет?

– Все это происходит с добровольного согласия жертвы, – развел руками мэтр.

– Ясно, – тупо подытожила я. – И что же случилось с братом Майна?

– Он посмел наплевать на закон и, прикрывшись чином Майна, открыть охоту на людей, – вздохнул Легран. – М… что такое парочка попрошаек умерших от истощения? Десяток сюда, десяток туда, кто их считает? Но он имел неосторожность убить одну побирушку. И не учел, что другом этой побирушки был молодой и мстительный оборотень…

– И?

– И нет теперь у Майна брата, – развел руками мэтр.

– А оборотень?

– Сбежал, – покачал головой мэтр. – Украл у меня амулет перехода и удрал. Каюсь, моя вина, что я слишком ему доверял, – продолжил мэтр с коварной улыбкой. – Но я привык доверять своим учениками. И иногда оставлял амулеты на столе без присмотра. Увы, амулет перехода, а потом еще и маскирующий амулет…

И мэтр улыбнулся мне, лукаво глядя в глаза. Признаний не было, только мои догадки. Что же, учитывая возможности дознавателей, я мэтра понимаю. Эта странная откровенность мэтра, и его поведение, и весь этот разговор вызывали странные чувства. Сложно их описать, но отчего-то на душе становилось теплее. Мэтр продолжил меня удивлять и, достав из кармана какую-то странную подвеску, положил ее на крышку рояля.

– Это вам.

Я удивленно глянула на это странное украшение. Серебряная подвеска в форме круга из двух переплетенных змей, а в центре стеклянный шарик с какой-то бурой жидкостью. Странное украшение, красивое, но явно предназначенное не для услады глаз.

– Простых извинений было достаточно, – сдержанно произнесла я.

– Не фантазируйте, Лиарель, – усмехнулся мэтр. – Это ключ от библиотеки в моем кабинете. В шаре капля моей крови.

Я подняла на мэтра удивленный взгляд.

– Вам нужно учиться, познавать этот новый для вас мир. А без помощи вы не справитесь. У меня много книг, которые будут вам полезны, – пояснил мэтр. – Но это особенные книги, и взять их с полки и прочесть может только тот, кому я это позволил. А маг даже в мой кабинет не войдет, не то что рыться на полках. Эта подвеска и ключ, и оберег, и средство связи. Заклинание на замке пропустит вас, а в случае проблем достаточно сжать кулон в руке. Так что советую носить его постоянно.

– А какие проблемы у меня могут быть? – настороженно уточнила я, беря кулон.

– Я верю, что их не будет, – усмехнулся мэтр. – Надеюсь, для вас он будет только ключом.

– Спасибо.

– Наденьте, – все так же глядя мне в глаза, попросил мэтр.

Я решила не спорить и принялась возиться с замком. Увы, крючок был слишком тугой, и, как я ни старалась застегнуть его сзади, у меня не выходило.

– Я могу помочь? – следя за моими муками, уточнил мэтр.

– Буду благодарна, – вздохнула я, опуская затекшие руки.

Мэтр поднялся и, забрав у меня цепочку с кулоном, встал мне за спину. Я чувствовала, как холодный металл коснулся кожи, тяжелая подвеска скользнула в вырез платья. А потом меня как огнем обожгло касание теплых пальцев. Едва ощутимое, мимолетное, но его хватило, дабы поднять в моей душе целую бурю эмоций. Я молча сидела, напряженная, как сжатая пружина, мэтр так же молча стоял за моей спиной, и его касаний я не ощущала. Но этот интимный полумрак, это едва ощутимое тепло чужого тела рядом рождали неловкость и смятение.

– Вы не откажете сыграть еще что-то? – нарушил тишину Легран. – Хочется услышать хоть что-то приятное на сон грядущий.

– А вы играете?

– Не столь виртуозно, как вы.

Мэтр вернулся на свое место, я положила руки на клавиши, радуясь, что смогу отвлечься от тех эмоций, что волнами бились в душе. И пальцы снова коснулись клавиш, высекая из них музыку, аккорд за аккордом, заполняя тишину холодного зала новым потоком чарующих звуков. А за окном дробно тарахтели в окно капли осеннего дождя. Вода струилась по стеклу, размывая очертания парка и построек корпусов вдалеке. Остались только огоньки фонарей, светлячками зависшие в чернеющих сумерках за окном. И звук инструмента смешивался с шумом и журчанием дождя, разгонял тьму в углах, делая все вокруг волшебным и нереальным.

Легран все так же сидел и слушал музыку, неотрывно глядя на меня. В первый миг, словив на себе этот пристальный взгляд, я едва снова не сфальшивила, но, затолкав волнение подальше, доиграла партию. После, сославшись на дела и поздний час, поспешила покинуть зал. Мне очень не понравился взгляд, которым меня проводил мэтр-директор, и взгляд, с которым он слушал мою игру. Слишком пристальный, слишком задумчивый и полный какой-то глубоко спрятанной эмоции, которую я так и не смогла разгадать. Догадка, как искра, вспыхнула в мозгу, но я поспешила потушить ее, прибегнув к голосу рассудка. Всему виной обстановка и полумрак, вот и все…