Текст книги "Прогулки по тонкому льду (СИ)"
Автор книги: Анна Калина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)
Глава 2
Последующие два дня я почти все время спала, изредка делая перерывы на еду и болезненный укол от доктора в многострадальные тылы, которые за этот период напоминали минное поле. Для каждого нового укола место катастрофически сокращалось, а я с ужасом представляла свои «трудовые будни», которые по большей части провожу в сидячем положении. Помимо этого, ныли все ушибы и ссадины, ломило кости, а при попытке подняться голова кружилась так, словно окружающий мир бросался в пляс, празднуя моё удивительное спасение. На столике у кровати росла пирамида из гостинцев и детских рисунков, а Флинн время от времени разгонял толпу детишек из-под окон лазарета. Мне хватало сил только вяло улыбнуться кому-то и помахать рукой.
Нога, чьи прямые обязанности по отравлению моей жизни были вероломно захвачены, стала болеть втрое больше. Так, чтобы никто не забывал, кто тут главный. Суставы ломило, как при сильном жаре, но в десятый раз засунутый под мышку термометр упрямо показывал нормальную для живого человека температуру тела.
Доктор, которому я описала симптомы, списал все на стресс и отравление газом и, выгрузив на тумбочку груду таблеток, посоветовал побольше отдыхать. Это я и делала, прерываясь на еду. Есть, кстати, хотелось дико, и я на радость врачу поглощала двойные порции обеда, с ужасом думая о том, как буду втискиваться в платье.
На третьи сутки я сумела выйти из режима «мишка в спячке» и обнаружила себя отдохнувшей, свежей и полной сил. А еще то, что на дворе, судя по всему, глухая ночь. Итак, мне предстояло снова лечь спать. Но сон не шел. Даже не начинал идти и, судя по всему, проложил свой маршрут так, что школа Эргейл в него не входила. Я честно ждала этого неторопливого визитера, но спустя два часа все так же таращилась в окно, откуда на меня таращилась непроглядная ночная тьма. Я перевернулась на другой бок, скрипя пружинами панцирной кровати.
Смена положения тела никак не улучшила тот факт, что мне не только не спится, но еще и очень хочется пить. Доковыляв до умывальника, я, поправ воспитание, напрямую присосалась к крану, отметя мысль о стакане. Долго, мало, неэффективно. Едва не захлебнувшись от напора, но утолив жажду, я принялась долго и со вкусом умываться.
В зеркале я не отразилась. Это всклокоченное и бледное чудище с мутным взглядом не могло быть мной. Ужас. Меня можно было с легкостью запускать по ночному замку греметь кандалами. Уверена, что призраки приняли бы меня за свою. Кожа у меня от природы и так очень бледная, но болезнь сделала ее синюшно-бледной, обозначив еще ярче синяки вокруг глаз. Губы лихорадочно алели, контрастируя с кожей, и казались просто огромными (хотя рот у меня и так немаленький). Глаза? Редкий цвет. Одни говорят, что они светло карие, другие – что желтые. Сейчас они были какими-то блекло– коричневыми. Про «гнездо» на голове я вообще молчу. Как? Как за пару дней из красивой (об этом мне говорили с детства, так что подтверждения имеются) женщины, я превратилась в ЭТО?
Устав искать пятый угол в комнате и без толку жонглировать колючим лазаретным одеялом, я решилась на побег. Точнее, на прогулку, желая успокоить ноющую ногу и проветрить затуманенную голову. Выломав пару зубцов в расческе, но приведя волосы в надлежащий вид, я собралась на прогулку. «Так ночь же», – сказал рассудок. «Сил нету сидеть в четырех стенах», – сказало мое упрямство. У меня к постельному режиму с детства сильная неприязнь, так что рассудок был вынужден замолчать. Спустя пару минут я уже брела по парковой дорожке, кутаясь в пальто и шурша опавшими листьями под ногами.
Ветер подхватывал их, катал по траве, собирал в маленькие смерчи и развеивал, унося в небо. Уже было не так тепло, как в сентябре, воздух был ароматным и влажным, над землей поднималась легкая дымка осенних туманов. А облака неторопливо ползли по небу, то пряча толстушку-луну за своими ошметками, то оголяя ее для лучшего обзора.
За спиной что-то где-то хрустнуло. Я замерла на дорожке и, оглядевшись, постаралась унять свою мечущуюся в истерике панику. Мало что, где и чем может хрустеть. Ежик веточкой, Бублик косточкой… моя буйная и порою слегка неадекватная фантазия любезно предоставила картинки из газеты, мягко намекая кто и, главное, КЕМ может хрустеть во мраке ночи. И мне сразу так спать захотелось. Там в палате тепло, хорошо, двери крепкие, окна маленькие, стены толстые. Да, срочно спать. Спать, спать, спать…со светом.
И я гордо засеменила обратно, проклиная свою тягу к прогулкам и неспособность развить нужную скорость для побега. А в кустах снова что– то хрустнуло, а потом зашуршало.
– Бу-бу-бублик? – с надеждой в писклявом голосе позвала я. – Хороший мой, не пугай меня, иди сюда.
Вот кто меня тянул за язык? Вот зачем я вообще рот открыла? Ведь сидел там кто-то под кустом, хрустел себе чем-то. Или кем-то. А теперь он зарычал и, судя по шуршанию, двинулся в мою сторону. Я тоже ускорила движение к заветным стенам лазарета. Но, как говорится, «не тут-то было». Пред мои ясные и увеличившиеся от страха очи вышла фигура, загородив путь к дальнейшему отступлению.
У фигуры в наличии было крупное телосложение, когти на мощных руках и ярко светящиеся янтарные глаза. Моя логика пребывала в полнейшем ступоре и судорожно искала хоть какое-то объяснение увиденному. Объяснение находиться отказывалось, а паника, объединившись с воображением, во всех красках рисовала продолжение той жуткой, кровавой картинки, что я видела. Кстати, у несчастной жертвы «неведомого убийцы» обозначились мои черты.
– Добрый вечер, вы к кому? – тоном классной дамы решила уточнить я.
А что? Еще теплится надежда, что это все плод моей фантазии, или некий оптический феномен, или… не знаю, но молчать страшнее. А еще разговор позволял выиграть время и отвинтить навершие трости. На этом нехитром занятии я и сконцентрировалась со всей присущей мне старательностью.
Отойдя от шока, мой когтистый собеседник зарычал. Вот просто чудесно! Мне светящихся глаз было вполне достаточно! Что я с этим всем делать буду? Моя логика от греха подальше хлопнулась в обморок, не выдержав натиска фактов. Бразды правления взял страх. Как я умудрилась отпрыгнуть в момент нападения, для меня осталось загадкой. Но очнулась я уже резво уползающей прочь по траве в сторону колючих зарослей шиповника.
– Помогите! – жалобным писком умирающего котенка позвала я.
Кого звала? Не знаю, но так хоть оставалась надежда на спасение. Рычание за спиной приближалось, но я этот факт игнорировала, активно ползя в сторону кустов на четвереньках. Юбка очень мешала, но желание жить очень активизировало. Увы, я на своих «четырех» передвигалась не так ловко, как мой преследователь. Меня схватили за ногу и жестко дернули назад. Я огласила парк полным муки воплем и нецензурным восклицанием. Моя нога! Конечность словно взорвалась от боли, в глазах потемнело, а в душе подняла голову ярость. Сволочь! Ну убиваешь, так убивай. Зачем же мучить? Страх был низвергнут с пьедестала в тот же миг.
– А ну пусти меня, сволочь неадекватная! – рявкнула злющая дама средних лет и со всей силы шарахнула нахала тростью по косматому темечку.
Нападающий взвыл, повторяя мою недавно воспроизведенную арию, и, потеряв бдительность, разжал когтистые пальцы. А я утроила свое стремление в колючие объятия шиповника. Окопаюсь там, и пускай бегает вокруг сколько влезет. А там ограда, а под ней вчера Бублик подкоп сделал. Прорвусь… Если жить захочешь, и не в такую щель просочишься. Мои «поползновения» завершились нежданной встречей. Они молча взирали на меня, утопая в пожухлой траве, в окружении опавших листьев. Тупоносые, вычищенные до зеркального блеска, с обитыми железом пятками. Сапоги. В сапогах, к нежданной мною радости, нашелся мэтр Легран. Видит небо, я в своей жизни отцу так не радовалась, как появлению мэтра.
– Ноарис, я же просил не шляться ночью в парке! – пророкотало
начальство.
Да я в этот парк и носа больше не покажу. Только заберите меня отсюда, желательно живую и невредимую. А мэтр, продолжая меня удивлять, с невозмутимым видом достал из-за спины саблю. Спокойно перешагнул свою потрясенную подчиненную и легким шагом пошел на сближение с «незваным гостем». Я попыталась подняться, но у мэтра, видимо, имелись не только сабля за спиной, но и глаза на затылке:
– Лежать! – холодно приказало начальство.
Честно, я от его тона еще бы и в листья зарылась. Далее мой здравый смысл принялся метаться в лабиринте сознания, пытаясь отыскать выход, изредка спотыкаясь о бездыханную логику. Дебри необъяснимых фактов сгущались вокруг, угрожая поглотить как здравый смысл, так и здравый рассудок вашей покорной слуги.
Для начала очнулся и зарычал наш «неизвестный», принявшись пятиться, глядя на Леграна светящимися глазами. Луна снова явила свой лик из-за обрывков облаков, и мой здравый смысл почил с миром. У «неизвестного» были клыки, когти и клочья косматой шерсти, покрывавшие все тело. Дальше больше. Мэтр Легран изобразил странное движение рукой. В его раскрытой ладони появились клубы сизого то ли дыма, то ли тумана, в которых я явственно разглядела вспышки крохотных молний.
– Ты нарушил мои границы, – холодно сообщило начальство косматому нарушителю. – Я даю шанс сдаться или уйти… или буду вынужден защищаться.
Нарушитель оскалился, зарычал и совершил манёвр, предвещающий Леграну скорую смерть от разрыва горла. Но маневр был разгадан, а в бросившееся на мэтра чудище полетел тот самый «туман», принявший форму шара. В ночи раздался протяжный вой, запахло паленой шерстью, а неизвестный отлетел на каменную дорожку парка. Мой шок принял устрашающие масштабы, заставив замереть все в той же сидячей на траве позе. Легран и косматый «некто» стали кружить по дорожке, как два диких кота, перед тем как вцепиться в шкурки друг другу.
– Нужно вызвать патрульных! – подала я голос, пытаясь подняться на ноги.
Логично же? Мне на тот момент логика была недоступна, так что о чем подумалось, то и сказалось.
– Это лишнее! – отозвалось начальство. – Им нечего здесь делать.
Мэтр был само спокойствие, словно он не кружил по ночному парку с саблей в руке, а отчитывал меня в своем сумрачном кабинете. Я продолжала поражать себя и других дичайшей нелогичностью суждений.
– Но это же он! Тот самый, из газеты! – вещала я, все так же сидя на траве и пытаясь выпутаться из пышных юбок.
– Бесспорно, он самый, – усмехнулся Легран.
То, что случилось потом, окончательно лишило меня сил подняться. «Зверь» зарычал и снова бросился на Леграна. Мэтр произвел неуловимый манёвр, рубанув на сей раз нападавшего саблей, а не ударив «дымом». Лезвие скользнуло по волосатой груди, брызнула кровь, раздался протяжный скулеж, словно где-то отдавили хвост собаке. Нападавший взвыл, падая на колени и запрокидывая голову. Мэтр с саблей оказался у несчастного за спиной, схватив того за косматую шевелюру.
Серебристой молнией взметнулась сабля, лезвие блеснуло в лунном свете и опустилось. Раздался чавкающий звук разрубленной плоти, и обезглавленное тело рухнуло на каменную дорожку парка. Меня замутило. Желудок бережно собирал по своим закромам остатки скудного завтрака и спешно готовил его к эвакуации. Легран, все так же стоявший над бездыханным телом, отшвырнул отрезанную голову, и та с тихим шуршанием покатилась по дорожке. А потом два элемента, которыми стало некогда единое тело, вспыхнули синим пламенем, на глазах превращаясь в прах.
Я начала отползать, попутно отвинчивая рукоятку трости. Щелчок – и на волю выбралось тонкое, похожее на шило лезвие. Оно плясало и подпрыгивало в моих дрожащих руках, давая пускай и хилую, но надежду на самозащиту. Почему самозащиту? А потому, что мэтр, потерявший интерес к останкам убиенного, двинулся в направлении меня, активно уползающей к шиповнику. Хотя, если сопоставить все, что я только что увидела, мне следует, не сбавляя темпа и энтузиазма, ползти по направлению к психиатрической лечебнице. Меня, судя по всему, там уже ждут и даже готовят отдельную палату с мягкими стенами и удобную рубашечку с длинными рукавами. Увы, мое отползание было вероломно прервано растущей в парке ивой.
– Итак, мэса, что же вам не спалось-то? – приближаясь, пророкотал мой директор. – Мм-мм, какой у вас чудный гвоздик. Отдайте, а то поранитесь.
Легран скептически оглядел мой недоклинок и одним движением вырвал его из ослабевших пальцев. Моё единение с ивой продолжалось, я вдавливала себя в шершавый ствол с таким напором, что вероятность того, что я сдвину или выкорчую это треклятое дерево, возрастала с каждой секундой.
– Ме-ме-мэтр, – донесся тихий голос из зарослей. – Вы здесь? Вы его поймали?
Голос Пэлпропа я узнала сразу. А вот увидеть самого носителя слегка вибрирующего тембра оказалась не готовой. Начнем с того, что у Пэлпропа были рога. Не в смысле, что его супруга была женщиной ветреной и неразборчивой в связях. А в прямом смысле РОГА, торчащие из буйной медной шевелюры рабочего. И копыта были, которые звонко цокали по камням, пока этот индивид несся к Легрнану с лопатой наперевес. Мой полный истеричных ноток смешок отвлек собравшихся от продолжения беседы и четко обозначил, кто именно требует срочной госпитализации.
Пэлпроп замер на месте и… фыркнул. Полностью копируя звуки возмущения любой уважающей себя лошадки. Легран, до этого просто меня разглядывающий, стал глядеть на меня пристальней и злее. А я снова отметила изменившуюся внешность мэтра. Черные пряди змеями спускались на плечи и ниже, сияние вокруг фигуры усилилось. Но левый мой глаз продолжал осторожно косить в сторону рогатого работника из лав обслуживающего персонала.
– А это уже интересно, мэса, – присаживаясь рядом со мной на корточки, усмехнулся Легран.
Мне интересно не было, мне было страшно и жутко. А еще плохо, о чем я и решила дать понять начальству, начав заваливаться в обморок. Спасительная тьма уже тянула ко мне свои чумазые лапки, но Легран, как всегда, все и всем испортил.
– Отставить! – заботливо рявкнули на меня. – В глаза смотреть!
И меня, игнорируя сопротивление, схватили за подбородок, заставляя смотреть на мэтра.
– Что вы такого увидели Ноарис, что стали бледнее обычного? – допытывался у меня Легран.
– Бред, – охотно сообщила я скорее себе, чем мэтру.
– Вот как? – с легкой усмешкой произнес Легран.
– Да, да. У меня же бред? – с надеждой заскулила я, хватая мэтра за отвороты пиджака.
Мэтр прорычал что-то негодующе-ругательное. Пэлпроп, все так же позирующий в обнимку с лопатой, тихо ойкнул. Я же с детской надеждой во взоре глядела на Леграна.
– Пойдемте, Лиарель, – вздохнул мэтр, хватая меня под мышки. – Поговорим в тепле.
– Я с вами никуда не пойду, – снова начиная «сдвигать» иву, пискнула я.
– Хорошо, – согласился Легран. – Поговорим в холоде. Как желаете. В этот вечер все для вас.
И меня, заместителя директора, взрослую женщину с высшим образованием, взвалив на плечо, понесли прочь из парка. Я запищала и попыталась остановить это непотребство, хватаясь за кусты, деревья и скамейки. Но Легран невозмутимо отлеплял меня от растительности и садовой мебели и тащил дальше. Пэлпроп в компании рогов и лопаты молчаливо уцокал прочь из парка. Я попыталась заорать, но вечно ударялась лицом о спину Леграна, отчего нужной тональности так и не достигла. А потом меня и вовсе с плеча сняли и, обняв под грудью и прижимая к груди мэтра, понесли дальше, зажимая рот свободной рукой.
Меня донесли до лазарета, протащили по темному коридору и поставили перед дверью палаты, откуда я так неосмотрительно отправилась гулять. Вот, дома нужно сидеть, а не выгуливать охочие до приключений части тела по темным закоулкам, на радость всякой нечисти.
– А теперь давайте поговорим, – распахивая двери, произнес Легран.
Я послушно шагнула через порог, а потом, не теряя времени, с силой рванула двери, наваливаясь на них всем своим скромным весом.
– Что за… – озадачились за дверью.
– Одну секундочку! – пискнула я, подпирая двери стулом.
– Ноарис, что это за выходки? Откройте! – грозно прорычали из-за двери.
– Сейчас, – отозвалась я, подтягивая к двери комод.
– Лиарель. Прекратите истерику, я ничего вам не сделаю, – угрожающе пророкотал за дверью Легран.
– Охотно верю, – прохрипела я, толкая к двери кровать.
Попутно я раздумывала, чем еще можно забаррикадировать вход в палату. Ручку двери несколько раз подергали, ругнулись, выражая сим коротким восклицанием свое ко мне отношение и мнение о моем умственном развитии. А мне-то что? Я жизнь свою спасаю и остатки рассудка, что еще не размазало о «сказочную» действительность школы Эргейл.
– Лиарель, я понимаю, вы напуганы, – бубнил под дверью Легран. – Но клянусь вам, что вы в безопасности.
– Я и не смела сомневаться, – отозвалась я с подоконника, на который с трудом забралась.
Трясущимися пальцами я пыталась открыть шпингалет, удерживающий раму в закрытом состоянии. Шпингалет, зараза, открываться отказывался. Легран потихоньку утрачивал свою любезность, зверея под дверью.
– Или ты сейчас откроешь эту демонову дверь, или я ее выломаю! – заявили мне.
И выломали дверь. А как же дать время подумать? Я вот честно задумалась над тем, что разбить окно тоже выход, но пока решала, чем лучше: ногой или рукой – Легран двинулся в наступление. Не мог подождать? Мэтр легко, как рысь, перемахнул через повалившийся на пол комод, протиснулся мимо сдвинутой койки и неторопливо направился ко мне. Я продолжала жаться к холодному стеклу и машинально теребить злосчастный шпингалет.
– Оно не откроется, – с улыбкой сообщило мне начальство. – Слезайте, Лиарель.
– Что с Флинном? – шепотом отозвалась я.
– Спит, – также шепотом ответил Легран. – Так что заканчивайте шуметь, а то доктору завтра рано вставать.
– Вы его убили, признайтесь, – плаксиво заявила я, все так же елозя ноющими тылами по стеклу.
– Ноарис, я сейчас вас убью, – холодно произнесло начальство. – И закопаю, и станцую на могилке. А Флинн под чарами и просто спит. Но я не могу усыпить всю школу, так что кончайте шуметь и слезайте.
И ко мне простерли руки, намекая, что помогут слезть. Во мне теплился робкий лучик надежды, что мою фигуру на подоконнике заметят с улицы и придут спасать. Но потом я вспомнила, кто там бегает во мраке, и знакомиться с возможным спасителем передумала. Легран с невозмутимостью парковой статуи помог мне слезть с подоконника, поставил на пол.
– Хотите получить ответы на вопросы, извольте сесть, – зло заявили мне и ткнули пальцем в сторону кровати.
Пришлось покорно сесть на кровать. Сетка бережно баюкала сжавшуюся меня в углу, Легран продолжал стоять у окна, прожигая взглядом дыру в стене. Почему в стене? Потому как во мне уже прожгли не дыру, а дырищу, так что путь к стене за моей спиной был полностью открыт.
– Рассказывайте, – холодно скомандовали мне.
– Что рассказывать? – хрипло и невнятно отозвалась я.
– Что за обряд вы провели? Какой твари что пообещали? – тоном опытного дознавателя продолжал Легран. – Я не знаю, что вы там сотворить умудрились.
– У вас жар? – осторожно уточнила я. – Какой обряд? Вы, о чем?
Я ожидала холодного ответа. Я ожидала очередной пакостной ремарки. Но я не ожидала, что меня схватят за плечи и, подняв с кровати до уровня своего лица, продолжат испепелять взглядом. Честно, сейчас мне стало еще страшнее, чем в парке. Не ожидала я такой силищи от худощавого, похожего на жердь Леграна.
– Я о том, мэса Ноарис, – реву мэтра Леграна мог позавидовать любой олень в брачный период, – что еще вчера вы были обычной женщиной, отравлявшей мне жизнь, а сегодня от вас фонит магической силой, как от опытного мага-практика.
Почему я еще пребывала в сознании, не знаю. По логике, я уже должна была хлопнуться в обморок в тот самый миг, когда увидела схватку Леграна и «зверя». Но нет, я продолжала упорно сохранять себя в себе, из чистого любопытства.
Мне просто было любопытно, это я схожу с ума или Легран? Исходя из последней фразы, мы с мэтром, в случае госпитализации, будем общаться, перестукиваясь через стенку. А на прогулках во дворике лечебницы обсуждать цвет выпитых за завтраком пилюль.
– Что, простите? – На большее я, увы, не была способна.
Легран, похоже, растерялся, с подозрением изучая мои честные и полные недоумения глаза. Я продолжала смотреть на мэтра, болтая ногами в воздухе. А еще судорожно соображала, будут ли меня вообще выпускать из палаты или прогуливаться я буду исключительно вокруг ночного горшка? Половину дня по часовой стрелке и половину дня против часовой стрелки с перерывами на обед и сон. Что же, ходить я люблю, так что перспективы у меня самые «радужные».
– Ноарис, вы проводили какой-нибудь магический обряд? – осторожно уточнил Легран.
Я отчетливо помню, что однажды, в пылу гнева, плюнула на дверь кабинета начальства, пожелав тому скончаться в муках от коросты. Но я не была уверена, что это именно то, что интересует Леграна. Я отрицательно покачала головой.
– Вам были явления странных существ? Видения? Вы слышали навязчивые голоса? – продолжал допрос мой директор.
– А вы? – не удержалась от вопроса я. – Судя по всему, вы знаете, о чем говорите.
– Вы издеваетесь?
– Я? – До меня все же добралась задержавшаяся где-то истерика. – Я издеваюсь? Меня чуть не убили, на моих глазах происходили вещи, которые не поддаются никаким объяснениям. У Пэлпропа рога! А вы орете не переставая, словно я повинна в государственной измене!
Все, свершилось, волны истерики накатывали одна за одной, меня начинало трясти, а из глаз брызнули слезы. Вися в руках своего невменяемого начальства, я горько оплакивала свой утраченный рассудок, поломанную жизнь и проклинала тягу к прогулкам. Меня, безутешную и вдрызг расклеившуюся, усадили на кровать и осторожно присели рядом. Протянули носовой платок. Чистый. Я уже начала подвывать от рыданий, но платок взяла. Мстительно в него высморкалась и вернула владельцу. Странно, меня не только не обругали, но даже протянули стакан с водой.
– Успокоилась? – менее агрессивно уточнил Легран, пока я, похрюкивая от слез, давилась водой.
– Что здесь происходит? – осторожно шепнула я. – И что случилось с вами, Пэлпропом и тем несчастным?
– С нами? – Легран странно усмехнулся. – С нами не случилось ровным счетом ничего. Просто вы, сударыня, можете видеть этот мир таким, каков он есть на самом деле.
Последний глоток стал мне поперек горла, и я принялась кашлять и задыхаться, щедро делясь последним глотком с начальством.
– В смысле? – отдышавшись, уточнила я.
Ну а вдруг я просто тугоухостью страдать стала? У меня же контузия.
– В смысле то, что вы привыкли считать нормой, – отряхивая воду с рукава, раздраженно отозвался Легран, – нормой не является. А в мире помимо людей существуют те, о ком принято говорить, как о героях сказок или легенд.
Я задумчиво взирала на мэтра, прижимая к груди пустой стакан. Потом протянула руку, проверяя, нет ли у Леграна жара. Нет. Потом проверила лоб у себя. Тоже нет. Значит, не жар…
– Вы не знаете, где доктор хранит справочники? – задумчиво протянула я, оглядываясь по сторонам.
– Зачем это вам? – удивился мэтр.
– Должна же я знать, на какой стадии шизофрении нахожусь, – с истеричным смешком отозвалась я.
– Вы не сошли с ума, Лиарель, – устало вздохнул мой директор.
– Готова с вами поспорить.
– Погибший в парке был оборотнем, и он убил тех несчастных девушек, о которых писали газеты, – спокойно и ровно сообщил Легран.
О! Мне не нужен справочник, мне нужна веревка, кляп и парочка крепких парней– санитаров. Где же вы, ребята? Вас тут ждут не дождутся.
– Оборотень? – спокойно уточнила я.
И так же осторожно, дабы не делать резких движений, отодвинулась от мэтра. Дальше. Еще дальше. Оп, спинка кровати. Какая жалость.
– Да. Мы с Пэлпропом и его дочерью выманили оборотня в парк, – следя за мной, принялся излагать Легран. – Микки служила приманкой, но увы, более аппетитной убийце показались вы.
Я задумчиво вертела в пальцах стакан и тупо таращилась на пиджак Леграна. Итак, мэтр не только убийца и живодер, он еще втравил в это дело ученицу школы и ее отца. О небо, куда я попала и когда меня уже увезут отсюда? Всю нашу с Леграном беседу я то и дело косилась на дверь, ожидая, когда в ней появится Флинн со своим неизменным шприцем и объявит, что мне пора просыпаться. Но, видимо, я этого не дождусь.
– Лиарель! – Мэтр снова схватил меня за плечи и заставил на него взглянуть. – Не знаю, как, но вы получили магический дар, который дает вам возможность видеть сквозь личину. Теперь для вас не осталось тайн в этом мире, вы видите тех, кто жил в нем с самого начала, но вынужден скрывать свой истинный облик.
– Я маг? – Я уже даже удивляться устала. – Но как такое возможно?
Никогда не думала, что буду сидеть и обсуждать подобную чушь с серьезным видом. И с начальством.
– Есть всего несколько способов получить магический дар, – опираясь спиной на изножье кровати, продолжил мэтр. – Самый простой – получить его по наследству. У вас в роду были ведьмы?
– Была двоюродная тетка, которую так называли, – пожала я плечами. – Но там дело скорее в характере.
А что мне остается? Я на грани истерики, и единственный известный мне способ совладать с ней – это юмор.
– Хорошо, – уголок губ мэтра дернулся в страну пародии на улыбку. – Есть случаи, когда силу маг дарил своему приемнику или ее, получали посредством обряда, – продолжал мэтр. – Вам дарили или вы находили странного вида кольца, кулоны, браслеты?
– Мэтр, я с трудом нахожу дорогу к койке по вечерам, – вздохнула я. – Нет, я ничего не принимала в дар и ничего не находила.
– А в момент взрыва?
– Что в момент взрыва?
– У вас не было странных видений, ощущений?
– Кроме того, что я умерла? – проснулась во мне дремавшая доселе язва.
Я задумалась, вспоминая тот странный сон, что видела, пока лежала под завалами шкафов и побелки. Пришлось пересказать Леграну свой сон во всех подробностях. Судя по лицу мэтра, вопросов у него стало только больше.
– И? – уточнила я, закончив излагать сюжет своих галлюцинаций.
– Видимо, в момент вашей смерти дух сумел впитать крупицу чужой силы.
– Это как?
– Сила – это часть мироздания, как и душа, – развел руками мэтр. – Они не умирают, а просто остаются во тьме, ожидая своего перерождения. Вы умерли на краткий миг, так что ваше воскрешение вполне смахивало на рождение. А подходящая сила просто нашла нужное ей тело. Оттого маги в большинстве своем наследственные. Для силы нужно определенное тело, с определенными параметрами.
– И что за сила у меня?
– Понятия не имею, – пожал плечами Легран. – Это зародыш. Он только осваивает новую оболочку. Вы как новорожденный маг, даже дышать человек начинает не сразу. Вот и силе нужно окрепнуть.
– И что мне теперь делать?
– Жить. И, по возможности, не вопить на каждом повороте, что у кого-то есть рога или хвост. Это усложнит вашу жизнь. – И мэтр снова улыбнулся. Странная перемена.
– Кстати про рога…
– Дались они вам! – Нет, перемены в Легране мне почудились.
– И все же, кто такой Пэлпроп?
– Фавн, мэса, – охотно ответил мэтр. – И супруга, и все семеро его дочурок. Все фавны. И у всех рога.
– Чудно… А вы, выходит, маг?
– Выходит, – благодушно кивнули мне.
– А какой? – Я уже вошла во вкус, и во мне также проклюнулось любопытство. – Светлый или темный?
В детстве я провела не один час за книгами. А что делать, если мой унылый досуг скрашивали только полки с книгами и старенькое фортепиано? А еще вид за окошком, возле которого я сидела в кресле, не имея сил даже нормально пройтись по комнате. Отец и мать старались уделить мне любую свободную минутку, но, как ни старайся, помимо меня у каждого была куча дел и обязанностей. Вскоре я привыкла быть одна и мир книг почти полностью заменил мне реальный. Я жила в «книжных» городах, дышала их воздухом и любовалась архитектурой.
Я перечитала прорву легенд и сказок. Эпосы, романы, детективы – я заглатывала их, как кашалот планктон. Что же, такое увлечение романтикой и сказками помогло мне забыть о боли и своей ущербности, позволяя окунуться в выдуманный мир. Увы, это обернулось для меня излишней наивностью и доверчивостью. А это редко играет во благо тем, кто живет в мире реальном.
– Все же вы не безнадежны, – хмыкнуло начальство. – Сказки читали… Только это миф. Магия цвета не имеет. Это всего лишь сила.
– Но как же злодеи… и темные маги?
– А как же живодеры и убийцы? – парировал мэтр, сложив руки на груди. – Магия, как оружие, нет плохой и хорошей силы, как нет доброго и злого оружия. Один и тот же клинок может как нанести удар, отнимая жизнь, так и отбить нападение, жизнь спасая. Любую силу окрашиваем мы сами и наши мотивы.
Я задумалась, неспешно ворочая извилинами и осмысливая услышанное. Голова опять начала гудеть, усталость пришла на смену нервной дрожи, и чувство было таким, словно я с утра до ночи разгружала вагоны.
– Ложитесь спать, Лиарель, – вставая с кровати, предложил Легран.
– Да я сегодня уже не засну, – зевая в кулак, промямлила я и зевнула снова. Потом еще раз, а потом почувствовала, как меня укладывают в постель. Я напряглась, когда Легран осторожно набрасывал мне на плечи одеяло. Подождала, последует ли за этим подушка на лицо. Нет. Ну и славно. И я со спокойной совестью уплыла в мир грез.
