Текст книги "Прогулки по тонкому льду (СИ)"
Автор книги: Анна Калина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)
Глава 14
Я продолжала родниться с дверью, а рука конвульсивно сжимала висящий на шее амулет. Может, поможет и меня не съедят? А то так жить захотелось, вот прямо сейчас. Я снова потеребила подвеску в надежде, что активные действия ускорят явление спасителя. Даже подула на флакончик с кровью мэтра. Амулет равнодушно болтался на цепочке и никак не выдавал своей обеспокоенности моей персоной. Ну сожрут и сожрут, ему-то что?
На улице жалобно взвыла метель, бросаясь снегом в стекла. Деревья скребли ветками по стенам, словно, пытались открыть окна и прийти мне на выручку. Стихия отчаянно билась в бессмысленной панике, но путь ей был отрезан. Здесь нет каминов, здесь нет свечей. Газ перекрыт. Окна закрыты. А потом тварь отбросило в сторону, где она, встретившись со стеной, жалобно взвыла. Руки обожгло, словно под кожей горело пламя. Я потрясенно глянула на свои светящиеся ладони и опять вынуждена была признать, что понятия не имею, как это вышло. Свечение угасало, страшилище приходило в себя, а я все так же понятия не имела, как убраться вон из зала.
Нужно было добежать до зеркала, приложить руку к раме и, возможно, я смогу уйти отсюда. Но, во-первых, тварь схватит меня, прежде чем я доковыляю до спасительной стены. А потом? Я даже в спокойных условиях насилу справилась с зеркалом. И вот тогда, когда я уже сочиняла эпитафию для своего надгробия, зеркало снова замерцало, выпуская из своих недр знакомую ногу в до боли знакомом сапоге. Следом за конечностью вынырнул и весь ее владелец с извечной маской тоски и раздражения на некрасивом лице. В руках у мэтра уже клубился туман, обретая очертания кнута.
Легран загородил меня в тот самый момент, когда оклемавшийся монстр пошел в атаку. Удар, вспышка, еще удар, воздух в зале гудел, пахло озоном, но даже мне стало понятно, что происходящее идет явно не по плану.
– Итак, ты у нас не один, – меланхолично изрек мэтр. – Интересно.
И снова шарахнул по твари очередным залпом тумана. На безобразной, полупрозрачной коже образовывались ожоги, но спустя пару секунд они затягивались снова, оставляя тварь невредимой. Меня схватили за руку и дернули вверх, еще секунду спустя я оказалась на руках у мэтра, а тварь с воем бросилась наперерез, судя по всему, предугадав маневр директора. Легран, ловко увернувшись, оказался у зеркальной стены, сгружая меня на пол. Одно касание мэтра – и зеркало пошло рябью, открывая проход в безопасное место. Меня бесцеремонно толкнули в спину, и я вывалилась в кабинете мэтра, рухнув на мягкий ковер. За спиной послышался разочарованный рев, потом отборная ругань.
– Зар-р-раза! – донеслось из зеркальных недр.
Не знаю, кому адресовалось сие восклицание, да и выяснять не особенно хотелось. Очень хотелось убраться от зеркала подальше, и я стала воплощать этот план в жизнь, отползая в сторону двери. И правильно поступила, так как следом за мной из зеркала выскочило все то же чудище с ну очень подпаленной шкурой и удавкой из «кнута» на шее. Я плюнула на свои вялые попытки побега и энергичной колбаской откатилась под сень стола в кабинете. Там я залегла, свернувшись клубочком. Следом за чудищем из зеркала выскочил Легран, злой и потрепанный.
– Ноарис, в какой бы закуток вы ни забились, не высовывайтесь! – удерживая тварь, как бешеного пса на поводке, проорал Легран. – Ноарис, вы что, скончались от ужаса? Учтите, мне мумии под полом или в шкафу не нужны.
– Я в порядке, – пискнула я.
Тварь оскалилась и, резко дернувшись в мою сторону, потянула носом воздух.
– Интересно… – протянул мэтр. – Ноарис, нужно отвечать, когда вас зовут.
– Вы сами сказали затаиться, – обиделась я, выглядывая из своего укрытия.
Мой ответ окончательно выбил тварь из колеи, и она принялась биться в конвульсиях, пытаясь скинуть с шеи удавку. На лице Леграна расползалась зловещая улыбка, а сильные руки со вздувшимися венами прочно удерживали кнут. Кожа твари дымилась и опадала хлопьями, оголяя желтые кости. Я видела, как второй рукой мэтр коснулся рамы на зеркале, и блестящее стекло стало темным и мутным, словно подернутое пленкой.
– А теперь ныряйте под стол и притворитесь мертвой, – отдавали мне распоряжения, одной рукой продолжая душить монстра, а другой материализуя саблю. – Или хотя бы молчите.
Я кивнула и нырнула под стол, Легран замахнулся саблей на монстра, но вдруг туманные оковы лопнули, и монстр с ревом попер на меня. Но я не умерла. Я даже понять ничего не успела, только удивленно уставилась на клинок, который со свистом рубанул воздух и отсек протянутую ко мне лапу. И все это под оглушительный грохот металла. Тварь взвыла и прыгнула на стену. Оттуда под моим потрясенным взглядом она спокойно переползла на потолок и засела в непосредственной близости от входной двери. Чудно. Побег как вариант спасения не рассматриваем.
Мой шок продолжился, когда я глянула на того, кто предотвратил мою кончину. Ведь мэтр Легран в данный момент направлялся к твари, совершенно не глядя в мою сторону. А рядом со мной в боевой стойке замерли… доспехи. Те самые, которые своим видом пугали всех визитеров кабинета мэтра-директора. Я покосилась на эту диковинку, «диковинка» повернулась ко мне. Я отчетливо видела, как свет от камина проходит в швы доспехов, разрезая пустоту в них. Ого! Легран что-то бормотал и медленно подбирался к твари, поигрывая зажатой в руке саблей.
– Ноарис, вы уже изучили книги в моей библиотеке? – протянуло мое задумчивое начальство.
Я опешила и высунулась из-под стола, убедиться, не треснуло ли Леграна чем-то по голове.
– Только начала, – сдавленно пискнула я из укрытия. – А к чему вопрос?
– К тому, что сейчас у нас с вами будет практическое занятие, – криво усмехнулся Легран.
Тварь не мигая следила за его плавными перемещениями по комнате. Скалилась и баюкала обрубок лапы. То ли слизь, то ли кровь мерзкими тягучими каплями стекала на пол. А мэтр, еще пару раз взмахнув клинком, развернулся к твари спиной.
– Позвольте представить вам вендиго, – заявил мэтр, делая резкий выпад в сторону.
Вендиго с ревом, подобно огромной лягушке, прыгнуло с потолка в сторону мэтра, и только ловкость мужчины уберегла того от смерти. Я икнула и отпрянула, больно приложившись темечком о столешницу. Доспехи с грохотом обошли стол, полностью блокируя меня от нападения.
– Ноарис, вы читали или нет? – снова уходя от броска, выкрикнул Легран. – Зачем я давал вам допуск?
Я злобно сопела и потирала ушиб. Я не читала книги в кабинете Леграна, максимум листала книгу сказок, привезенную из дома. Меня осенило. Легенды, поверья. Вендиго дух-полутруп, существо, живущее, загрызая путников, застрявших в лесу. Умеет имитировать голоса людей, этим заманивая путников в чащу.
– Но что он делает в городе? – пискнула я, следя за тем, как мэтр, дразнясь, выматывает нечисть. – Это же лесная нечисть!
– Вы меня радуете, Лиарель, – оскалился мэтр. – Вспоминайте, как его убить.
– Убейте хоть как-то! – взвизгнула я, когда тварь повторила выпад. – Оно же сейчас вас пополам порвет.
– Если достанет, – хмыкнул мэтр. – Вспоминайте.
На моем языке вертелась фраза, достойная уст недавно увиденных фей: «Ты что, дурак?». Но я перефразировала ее, выдав:
– Вы шутите? – смысл тот же, но звучит благозвучнее.
– Нет. Эта тварь явилась сюда по вашу душу, – доконали меня оригинальностью мышления. – Так что вы ее и изводите!
И снова резкий прыжок, и когтистая лапа проходит мимо. Вендиго забыл обо всем: обо мне, о том, что у него только три конечности вместо четырех, о том, что он далеко от лесных зарослей. Он явно мечтал оторвать Леграну что-то из жизненно важных частей тела. Я с вендиго была солидарна и тайно поддерживала его в этом благородном рвении.
– Я жду! – выдернули меня из задумчивости.
– Вендиго боится огня!
– Действуйте, мэса.
А? Как? Я уставилась на Леграна. Тот подмигнул мне и рубанул саблей воздух, отгоняя вендиго. А в камине трещал огонь, алые языки пламени плясали по дровам, подмигивали мне желтыми всполохами. И мне вдруг стало самой интересно, смогу я или нет? Мысленно позвала пламя, потянулась к нему сознанием, представила, как огонь вспыхивает и, подчиняясь моей воле, бросается на тварь.
– М-да. Напомните мне не спорить с вами, – озадачено произнес Легран, глядя на догорающие останки некогда опасного существа. Мэтр тряхнул рукой, развеивая свое оружие.
– Главное запомнить, как я это сделала, – пробормотала я, потирая ушибленное колено. – Если бы не вы… Вы!
Меня осенило, и я с рычанием поползла вон из укрытия, намереваясь доделать то, что не сделал вендиго. Мэтр фыркнул и устало рухнул в кресло.
– Вы просто забавлялись? Вам ничего не угрожало! – Я подлетела к Леграну, нависая над ним всем своим ничтожным ростом.
– А что мне делать, если вы упрямо игнорируете необходимость самообразования?
– меланхолично заявили мне.
– Так это все вы? – взвизгнула я, заставив мэтра поморщиться. – Вы натравили его на меня?
Легран перестал улыбаться и угрюмо уставился на меня. Я заподозрила, что перегнула палку или сказала что-то явно не то.
– Оно действительно пришло за вами, – угрюмо вздохнул мэтр. – И пока я не перехватил управление над вендиго, он подчинялся другому магу.
– Меня хотели убить? – шепнула я, рухнув в кресло напротив мэтра.
– В том-то и дело, что нет. – Мэтр поднялся со своего места.
Через пару минут мне в руки сунули стакан с джином. Что-то я последнее время часто пью. И постоянно в компании начальства. Странная тенденция.
– Тварь должна была вас выкрасть, но не убить, – сообщил мне мэтр, садясь обратно в кресло.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Но кто мог натравить на меня этот живой труп? – развела я руками.
– К примеру, тот, кто в сжатые сроки сделал из обычной студентки мага-стихийника,– подытожил мэтр.
Я молча осушила свой стакан. Залпом.
– Кстати, Ноарис, у вас есть опыт ведения партизанской борьбы? – улыбнувшись чему-то, произнес мэтр. – Вы очень профессионально залегли в засаде.
– Что такое опыт, когда хочется жить? – вздохнула я и уже спокойно повторила озвученный вопрос. – Зачем был весь этот цирк с применением огня?
– Никто не может научить мага, как управлять его силой, – пожал плечами мэтр. – Это нужно прочувствовать. Но времени на длительные практики у нас нет. Я импровизировал.
– Давайте все же менее оригинально обучаться, – вздохнула я. – Я готова начать с книг.
– Верное решение, – усмехнулся мэтр и отсалютовал мне своим стаканом.
Пока мы с мэтром злостно нарушали правила поведения в учебном заведении и распивали алкоголь прямо на рабочем месте, мой недавний, слегка поржавевший спаситель скромно погрохотал к своему постоянному месту дислокации. Я эти все бряцающие передвижения наблюдала с нескрываемым любопытством.
– Кстати, мэса. – Легран обернулся к доспехам. – Позвольте представить вам Стэфана. – И махнув обернувшимся доспехам, мэтр благожелательно позвал: – Иди, получи свою порцию славы, а то потом ныть будешь, что я тебя не ценю.
Стефан расправил поникшие плечи и, тряхнув забралом, погромыхал ко мне. Грозно так шагал, потрясая перьями на шлеме, со скрипом и скрежетом. И вызывая подозрение, что доспехи распадутся, так до меня и не дойдя. Не распались. Дошли. Замерев рядом с потрясенной мной, Стэфан отвесил галантный поклон, как подобает любому уважающему себя рыцарю.
Под насмешливым взглядом начальства я пожала железную перчатку:
– Я очень благодарна вам, Стэфан, – заглядывая в просвет забрала, пискнула я. – Я обязана вам жизнью.
Стэфан на мои слова ответил еще большим скрипом, склоняясь к моей руке. Пальцев коснулся ледяной металл. Видимо, сие чудо магии изображало поцелуй руки дамы.
– Все. Не наглей, – беззлобно вздохнул мэтр. – С меня партия.
Доспехи, резко выпрямившись, козырнули мэтру и угрохотали на свой постоянный пост.
– Партия? – отводя взгляд от «предмета интерьера», уточнила я.
– Стэфан питает слабость к игре в шахматы, – охотно пояснили мне. – Он идеальный партнер. Чудесный стратег и абсолютно молчалив.
– Но кто он?
– Хм. Сложно сказать. – Мэтр потер переносицу. – Это плод моих студенческих забав. Нечто среднее между призванным духом и воскрешенным телом. Мне было скучно, делать было нечего, ранее Стэфан стоял в доме моих родителей, и все детство мы провели вместе.
После этих слов мэтр криво усмехнулся и снова глянул на Стэфана, неподвижно стоявшего в своем углу.
– Он что-то вроде сувенира.
– Напоминание о доме? – ухватилась я за намек.
– Скорее, все, что от него осталось, – обронил Легран и, не дожидаясь моих вопросов, поднялся. – Время позднее, мэса. А на завтра у нас запланирован марш– бросок.
– Что?
– Вояж, если говорить языком штатским, – отмахнулись от меня. – И перед ним стоит выспаться.
Я и вправду чувствовала себя уставшей и измотанной. День был тяжелым. Я поднялась из кресла, как всегда в начале пути, прилично налегая на трость всем весом. Нога отозвалась на маневр болью. Мэтр тоже поднялся, как того требует этикет. Глубоко вздохнув, я обернулась к начальству:
– Простите меня за сцену днем. – Пряча взгляд, я избегала глядеть на мэтра. – Мое недоверие вас оскорбило, а вы так много делаете для меня.
Когда моих пальцев коснулись теплые пальцы мэтра, я даже вздрогнула от неожиданности. Подняла взгляд. Легран стоял рядом, сжимая мою ладонь в своей руке, и от этого жеста поддержки мне сделалось неловко. Румянец пополз на щеки, словно у юной гимназистки, мысли спутались, дыханье сбилось, сердце радостно скакало по всей грудной клетке, беснуясь от счастья.
– Я не должен был на вас орать, – устало отозвался мэтр. – Просто знайте, я не сделаю ничего, что может вам навредить.
– Да. За это я вам очень благодарна, – пискнула я, стараясь унять дрожь в голосе.
– Позволите мне скопировать моего подопечного? – шепнул Легран и наклонился к моей руке. – Стыдно уступать в галантности жестянке.
В ответ из угла глухо фыркнуло, словно кто– то дунул в жестяную банку. Я затравленно улыбнулась, стараясь не впадать в экстаз от жеста мэтра.
– Я провожу вас через зеркало? – хрипло и как– то неуверенно шепнул Легран.
– Не стоит, – пискнула я. – Мне нужно прогуляться, да и мэса Никс должна видеть меня хоть иногда выходящей от вас. А то решит, что вы держите меня здесь пленницей.
Мы простились. Легран вернулся к камину, а я поспешила унести ноги подальше от источника робости. Туда, где мои гормоны улягутся, а нервы вернут былую прочность. Меня пугали собственные реакции, и чем дальше, тем больше моя симпатия к мэтру приобретала угрожающие формы. Я не имею права на еще одну ошибку, мне не хватит сил еще раз собрать свое сердце из осколков. И я даже не хочу пытаться проверить, взаимно ли мое чувство. Я знаю многих друзей, ставших любовниками, но из них почти никто не смог вернуть былую дружбу. Хочу ли я рисковать? Пожалуй, рисков в моей жизни и так достаточно, пускай хоть наши отношения с мэтром будут стабильными. От этой мысли на душе сделалось окончательно гадко.
Глава 15
– Фиу-фиу: бах-бах!
Я снова вздрогнула и устало откинулась на спинку кресла пароэкипажа. Психика моя была только недавно приучена к звукам горна, оттого на другой грохот продолжала реагировать излишне бурно.
– А он, вообще, не опасен для окружающих? – подозрительно уточнила я.
– Вы про пароцикл или про Хэйла? – усмехнулся Легран, выворачивая руль в сторону для обгона повозки с дровами.
– Это же не средство передвижения, а ужас на колесах, – вздохнула я, ткнув пальцем в боковое окно авто.
– Согласен, – хмыкнул мэтр. – Но Хэйл его любит и, скорее, сам на себе будет его возить, чем бросит.
Мы ехали по улицам Мэлкарса, а рядом параллельным курсом двигался мэтр Хэйл верхом на пароцикле. Вид у тролля был устрашающий и комичный одновременно. На голове металлическая каска, огромные очки-бинокли закрывают глаза, а полы пальто, подобно плащу, развеваются за спиной. В зубах неизменная сигара, дым которой делал Хэйла схожим с паровозом. Нещадно дымящий выхлоп пароцикла усиливал это сходство. Транспортное средство дребезжало, булькало, хлопало и стреляло попеременно, заставляя пешеходов шарахаться от него на тротуарах, а постовых испуганно вжимать головы в плечи.
– Рядом с вами всегда буду или я, или Хэйл, – все так же глядя на дорогу, заявил мэтр. – Одна вы быть не должны. Если будет хоть подозрение на приступ или даже ощущение дежа-вю, говорите мне.
– Думаете, там мы получим ответы на вопросы?
– Не уверен, – пожал плечами мэтр. – Но что нам остается?
Я кивнула и снова глянула в окно. Зима продолжила захват мира в свое владение. Она воздвигала крепости из белых сугробов, проводила обстрелы мирных жителей снежными хлопьями. Вероломно набрасывалась порывами холодных ветров. Мэлкарс стал подобием сказочной картинки, по улицам тянулись лабиринты расчищенных от снега улиц, деревья плотно укутались в белые «шубки», постовые торчали на своих постаментах, как флагштоки, воткнутые в сугроб. Конные повозки месили снег на дорогах в компании пароэкипажей. Дети играли в снежки, голуби грелись у дымоходных труб. Витрины магазинов уже стали украшать яркими гирляндами и снежинками, вырезанными из салфеток. Город готовился к празднику, и его дух уже явно ощущался в пропахшем корицей и дымом воздухе.
Академия живописи стыдливо показалась из зарослей старых ив. Скрипнула калитка, пропуская нас в царство искусства. Странные статуи во дворике, замысловатые скамейки с вычурной резьбой. Я смотрела вокруг с восхищением, Легран со скукой, Хэйл пытался заставить своего стального коня стоять прямо и не уезжать без него по склону. «Конь» увещевания игнорировал, как, впрочем, и нецензурную брань, и жалобные уговоры. Пароцикл норовил умчаться прочь с холма, стоило Хэйлу отойти от него хоть на шаг.
– Видимо, опять «ручник» заклинило, – вздохнул тролль.
В итоге, Хэйл остался стеречь свой «экипаж» от побега. Мы с мэтром-директором ступили на порог мира, где правили музы.
Ароматы красок и свежей глины, наброски в рамках, развешанные по стенам, огромная голова какой-то мифической жути, высеченная из камня и украшающая стену. Веселый смех студентов, которые сидели не там, где было положено, а там, где им хотелось. Кто на подоконнике, кто на полу. Легран сопел, живущий в нем педант уже рвал и метал, мысленно прикидывая наказание за такое нарушение дисциплины. Мне же здесь нравилось. А потом среди студентов в растянутых свитерах я заметила точеную фигурку в летящих одеждах. Одна, другая. Это были девушки, прекрасные, неземные, удивительные. Они смеялись, плавно блуждая по коридорам, подходили то к одному, то к другому живописцу.
– Кто это? – завороженно следя за ними, шепнула я.
– Музы, – со вздохом произнес Легран.
Теперь мне ясно, откуда у художников берутся образы для картин и отчего женщины на них столь прекрасны. Тонкие, как ивовый прутик, гибкие, одетые в нежнейший шелк, сквозь который видны изгибы тела. Белая кожа, тонкие черты, волны волос, струящиеся по плечам, украшены цветами и крохотными искорками, похожими на звезды.
– Они прекрасны! – слетело восторженное с моих губ.
– А еще взбалмошные и капризные, – вздохнул Легран.
– Мэтр всегда был к нам строг, – раздался воркующий голос за нашими спинами.
Обернувшись, я увидела еще одну музу, задумчиво стоящую у колонны. Волосы у нее были цвета морской волны, с вплетенными в них цветами вереска. Огромные серые глаза смотрели лукаво и с интересом.
– К тебе, Сеная, – оборачиваясь, произнес Легран. – И только потому, что из-за твоих капризов спилось три поэта.
– Ах, мэтр, – плавно подбираясь к Леграну, выдохнула муза. – Творческий люд такой ранимый, слабый. Мужчины ищут забвения в вине. Я даю вдохновение, полет фантазии, но не в моих силах дать творцу славу, признание. Мое дело вдохновлять. А они ждали моментальной славы.
Говоря, сие эфемерное создание вплотную приблизилось к Леграну, скользя полупрозрачной ладошкой по его плечу. Моя симпатия к этим существам медленно таяла на костре гнева. Он медленно поднимал голову, заставляя фантазию в красках рисовать убийство музы. Желательно с максимальным вредом для внешности нахалки. Меня бесил ее вкрадчивый голос, ее томный взгляд, устремленный на мэтра, то, как близко она стояла к Леграну, касаясь его своим едва прикрытым легкой тканью телом. Но больше меня бесила реакция мэтра, то, как спокойно он реагировал на близость музы, то, как искривились его губы в усмешке, стоило той глянуть мэтру в глаза. Он не попытался отойти, убрать ее руку с плеча.
– Но он питал тебя своей энергией, его страсти давали тебе силу жить. В конце концов, он создал тебя. А ты дразнила его, мотала ему нервы, – подавшись к музе, шепнул мэтр. – А потом бросила.
– Ах, – продолжала кокетничать муза. – Я была так молода. Это было давно, тогда вы были охотником, я только начинала свой путь в мире искусства. Теперь же я изменилась.
– Надеюсь, – отозвалось мое до отвращения ласковое начальство.
– Ах, – муза преданно заглянула Леграну в глаза. – Мэтр, вы уже давно не охотник. К чему эта строгость? Будь вы творцом, я бы была вашей верной музой и дарила столько вдохновения, сколько бы вы пожелали. И никогда не оставила бы вас.
– Маг смерти в разбалансированном состоянии – это опасность для всех, кто находится рядом, – с улыбкой мурлыкнул мэтр.
– Да, и это печалит меня, мэтр, – наигранно вздохнула муза.
– К-хе! – обозначила я свое присутствие.
Муза удивленно глянула на меня, Легран отчего-то стал улыбаться шире. Весело ему. Вон, как сияет, словно пятак натертый. Все мужчины одинаковы, им главное меньше одежды и меньше мозгов. Стало отчего-то обидно. Противно-противно, словно наступила в липкую лужу и теперь не знаю, как оттереть ботинок.
– Мы разыскиваем девушку, – грозно сопя, я полезла в ридикюль за фото. – Она училась здесь. Ребекка Ричардс. Знакомы?
Муза, хвала небу, соизволила отлепить от мэтра свое субтильное тельце и подошла ближе. Тем временем к нашей сосредоточенно сопящей троице подтянулась еще стайка полупрозрачных девиц всех мастей и расцветок. Были девицы с волосами цвета лаванды, были те: у кого прическа напоминала осколок радуги, поражая воображение буйством красок. Наряды из тюля, шелка, шифона разнились цветами, но были скроены в одном постыдном стиле, не оставляя фантазии даже шанса на работу. Я ощущала себя щербатым кувшином, невесть как затесавшимся в дорогой фарфоровый сервиз. Музы шептались, искоса поглядывая на Леграна, вздыхали и всячески пытались привлечь внимание к своей тощей персоне.
Я сунула портрет Ребекки Сенае и злобно глянула на мило беседующее начальство. Ишь, как мы распушились, как мы расцвели! Павлин темно-магический! Портрет Ребекки переходил из одной прозрачной ручки в другую, девы морщили носики, хмурили белесые бровки, надували алые губки. Работа мысли явно проступала на безупречных личиках, доселе не обезображенных этим тяжким трудом. Мир вокруг был безучастен к нашей беседе, студенты продолжали бродить по коридорам, погруженные в свои возвышенные думы. Нас обходили, даже не удостоив и минутным взглядом. Интересно, а что бы было, увидь люди тот мир, о котором даже не догадываются?
– Карри! Карри! А это не твоя девочка? – прощебетала одна из муз.
Из пестрой толпы выплыло создание с нежно розовыми кудрями, завернутое в серый тюль. В волосах запутались белые розы, на щеках играл нежный румянец. Этакая невинность во плоти. Муза бережно взяла портрет, поднесла к фиалковым глазам.
– Да. Я навещала ее, – тряхнула головой муза. – Но она уже месяц как не являлась в академию.
– Месяц? – Легран осторожно сдвинул одну из особенно резвых муз и приблизился к говорившей.
– Даже больше, – дернула плечиком Карри.
Мы с мэтром задумчиво переглянулись. Легран нахмурился и снова глянул на
музу:
– И тебя не взволновало ее отсутствие?
Дева удивленно вскинула бровки и перевела взгляд с хмурого мэтра на насупленную меня. Видимо, вопрос ее обескуражил.
– Нет. Я навещала ее дома. Бекки была увлечена другой работой и во мне не нуждалась, – удивленно выдохнула муза. – Вам же известно, что мы не всегда находимся рядом с творцом. Если нас не зовут, мы ищем того, кому нужнее. В мире полно людей, кому нужен импульс. Ребекка была занята другим и во мне не нуждалась.
Мы опять с мэтром переглянулись. Как заговорщики, ей богу.
– А чем она была занята? – выныривая перед Леграном, уточнила я.
– Она читала, – охотно подсказала муза. – Старинные книги. Много книг.
– Где? – настойчиво донимала я музу.
– Дома, – кивнула дева. – А потом перестала приходить в академию.
– Ясно, – прогрохотал за моей спиной Легран. – Когда ты видела ее в последний раз?
– Больше месяца прошло. Деревья тогда были еще желтыми, – задумчиво протянула муза. – Много ребят писали пейзажи, и я всегда была здесь. Вы же знаете, эмоции творца питают мою сущность.
– Знаю. – Мэтр жестко оборвал музу. – Больше ты ее не видела? Странностей не замечала?
– Странностей? – Муза наморщила гладкий лобик. – Нет… Хотя да, было. К ней приходил юноша. Они спорили. Безобразная сцена.
Мы с мэтром снова переглянулись. О небо, я сейчас шею себе сверну. Но инициативу допроса перехватить я успела:
– Какой юноша?
– Не художник, – охотно ответила милая муза. Особенно радовала ее холодность к Леграну. – Он пришел из города. Весь какой-то взволнованный. Глаза безумные. Он и Ребекка кричали друг на друга. Он уговаривал ее все бросить. Она не соглашалась.
– Что бросить?
– Я не знаю, – растерялось призрачное создание. – Он говорил: «Он лжет тебе, он тебя использует». А она: «Не смей, он любит меня!». Вот. А потом парнишка выкрикнул напоследок: «Ты идиотка, раз доверяешь этому хмырю!». И ушел. Больше ни его, ни Ребекки я не видела.
Легран задумчиво потер подбородок, разглядывая сидящих в холле студентов. Я усиленно старалась не вывихнуть мозг, пытаясь сопоставить имеющиеся факты. Извилины скрипели, завязывались в узлы, но факты сопоставлять отказывались категорически.
– Изобразить его сможешь? – задумчиво уточнил мэтр у музы.
Карри кивнула и оглянулась на студентов. Стайка муз тоже оживилась, они наперебой что-то советовали. Я так и не поняла смысла всей этой суеты. Но потом все куда-то двинулись. Ну и меня «двинули» вместе с собой. Наша делегация гордо курсировала по коридорам, мимо замысловатых статуй на постаментах, мимо карандашных набросков, развешанных на стенах. Все вокруг было пропитано аурой свободы, творчества. Здесь хотелось рвать оковы обыденности, искать новое видение мира, хотелось творить. Полет моих рассуждений прервался, так как мы всем дружным отрядом замерли возле какого-то взъерошенного юноши.
– Ага, – пискнул кто-то из муз. – Он по портрету лучший на курсе.
Карри вздохнула и подошла к парню. Юноша задумчиво изучал пейзаж за окном и о нашем присутствии даже не догадывался. Честно, меня озноб прошиб от мысли о том, что происходило вокруг меня ранее. А я об этом даже не знала. А ведь есть личное пространство! О небо, даже знать не хочу, кто был рядом, когда я мылась в душе. Не буду об этом думать. Карри коснулась плеча юноши. Присела рядом с ним на резную скамью, обняла за плечи. Потом ее полупрозрачная ладонь легла художнику на глаза.
– Что она делает? – шепнула я, подергав Леграна за рукав пальто.
– Посылает мысль-образ, – охотно пояснили мне, склонившись к моему уху. – Порой именно так рождаются идеи художников. Иногда музы шалят, посылая художникам образы фантастических существ. Отсюда и картинки в книгах, и фрески, и гобелены, с изображением русалок и единорогов.
– А я думала, авторы и вправду видели этих существ, – удивилась я.
– Не вы одна, – хохотнули у меня над ухом. – Этим музы и прикрывают свои проказы.
А художник тем временем остервенело калякал на куске бумаги, рваными штрихами делая набросок. Штрихи становились гуще, обозначился овал лица, шапка лохматых кудрей на голове. Огромные глаза, ошалевший, слегка безумный взгляд, лицо с впалыми щеками. Еще пару взмахов карандашом – и художник с интересом изучил свое творение.
– Ерунда, какая-то, – шепнул парень. – Думал об одном, в голову другое влезло. Вечно так…
И смяв рисунок, отшвырнул его в другой конец скамьи. Муза довольно улыбнулась и отошла от задумчивого творца. Мэтр-директор рисунок подобрал, разгладил, аккуратно сложил и сунул во внутренний карман пальто.
– Это все, чем я могу помочь, – вздохнула Карри. – Я давно не слышу зова Ребекки. Боюсь, поиски приведут вас к ее трупу.
– Мы в этом тоже не сомневаемся, – угрюмо отозвался Легран. – Но нами движет желание узнать, как именно она стала этим самым трупом. Она с кем-то дружила в академии?
Нам назвали несколько имен. Даже объекты для допроса указали. Так мы и курсировали по коридорам академии, уже видимые для студентов. Увы, все ответы сводились к одному – Ребекка Ричардс дружила с холстами и красками. Мало общалась со сверстниками, вечно витала в облаках, и сказать о ней что-либо допрашиваемые затруднялись.
– Вам здесь мало кто про Ребекку расскажет, – сообщила нам девица в цветастой блузке, раскуривая сигарету в мундштуке. – Она ни с кем не общалась.
Мы с мэтром уже двигались к выходу из академии, окруженные нашим призрачным эскортом. Который, к слову, бесил меня с каждым шагом все больше. Только Карри радовала. Нежная, тихая, воздушная. Слова девушки застали нас врасплох. Заговорившая девица сидела на подоконнике, пуская колечки дыма в приоткрытое окно. Явная представительница прогрессивной молодежи. Волосы острижены коротко, полное отсутствие корсета под одеждой, на губах помада ядовито-розового оттенка, бесчисленное множество браслетов на тонких запястьях.
– А вы были с ней знакомы? – Я вырвалась из шифоново-шелковой толпы с такой прытью, что едва не затоптала Леграна.
– Так. На композицию вместе ходили, – пожала плечами девица, раскачивая ногой, свесившейся с подоконника. – А вы кто?
– Родственники. – Легран снова встал за моей спиной. – Бекки наша племянница. Она пропала, и мы помогаем вести поиски.
При этих словах мэтр по-свойски положил руку мне на плечо. Музы за нами принялись шептаться, я начинала злиться. Бесил то ли жест мэтра, то ли реакция на него со стороны моей нервной системы. Сердце подпрыгнуло, потом замерло, потом принялось нервно перекачивать кровь, и эти перебои в подаче «топлива» явно сказались на моем мыслительном процессе. Голова стала пустой-пустой, и шум в ушах очень напоминал свист сквозняка в пустых коридорах сознания. Это-то и бесило.
– Она девчонка хорошая, – смерив нас ленивым взглядом, заговорила художница. – Но странная на всю голову.
– В чем это проявлялось? – Осторожно выпутываясь из захвата мэтра, я шагнула ближе к собеседнице.
– В чем? – Девица опять затянулась терпким дымом и задумчиво прикрыла глаза. – Вела себя странно. Картины странные рисовала. А бывало, уставится в пустоту, будто видит кого-то. Но это уже после летней практики твориться начало.
