Текст книги "Ловушка для невесты"
Автор книги: Анна Грейси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)
Лейла проводила их в крохотный дом, в котором было всего две комнаты, в одной стояли несколько низких диванов, а во второй находился небольшой, занавешенный альков. Бедность жителей этого домишки была очевидной.
– Кофе? – спросила Лейла.
– Спасибо, – ответил Рэмси. Он всё ещё ощущал во рту горький вкус подгоревшего кофе, выпитого у Бакстера, но Рейф уже успел узнать, что египтяне были необычайно гостеприимны, а ему не хотелось обижать хозяйку. Рэмси не нужна была помощь этой женщины, но для Алисии было бы лучше, если бы он ею воспользовался. Однако Лейла не собиралась упрощать ему жизнь, в этом Рейф был уверен.
Она вела себя гостеприимно, но в её тёмных глазах мелькало подозрение.
Лейла внесла в комнату поднос с двумя маленькими чашками, наполненными зловещим тёмным варевом, и тарелкой с крошечными круглыми липкими комочками. Она поднесла их Рейфу и переводчику, затем грациозно поклонилась, присела и стала ждать, пока они попробуют напиток. Рейф заметил, что себе Лейла кофе не налила.
Рэмси внутренне собрался и осторожно отпил маленький глоток густого, тёмного кофе.
– Как вкусно, – удивлённо заметил он. Рейф сделал ещё один глоток, потом ещё один. А он мог бы привыкнуть к такому кофе.
– Вы знаете, почему я здесь, – заявил Рэмси. Не было причин ходить вокруг да около.
Лейла бросила быстрый взгляд на Али, сидевшего со скрещёнными ногами у ног Рейфа, и что-то сказала мальчику по-арабски.
– Она посылает его подметать двор, – объяснил переводчик. Али поднялся на ноги, опустив плечи и еле волоча ноги, – ни дать ни взять мученик.
– Эй, парень, не присмотришь за моей лошадью? Напои её водой, – обратился к мальчику Рейф. Он уже поил водой свою лошадь у Бакстера, но это позволит на какое-то время занять мальчонку, а заодно Рэмси будет уверен в том, что никто не потревожит его лошадь.
Личико Али засияло, когда он понял, о чём его просят, и счастливый мальчик выбежал на улицу.
– Вы можете тоже идти, – по-английски обратилась к переводчику Лейла, изумив обоих своих гостей. Затем она добавила: – Мой английский не такой хороший, но достаточный.
Рейф кивнул переводчику, который со слегка уязвлённым видом вышел из комнаты.
Арабка сказала Рэмси:
– Это между вами, мною и Аишей. Я не знаю её английское имя – Алисья Кли…?
– Алисия Клив, – подтвердил Рейф. Он съел одно из липких яблок, запечённых в тесте. – Восхитительно.
Лейла быстро поклонилась, явно не заинтересованная в его комплиментах.
– Вы приезжаете забрать мою Аишу в Англию.
– Да.
– Но вчера вы ходите на рынок рабов к Замилю, – продолжила арабка. – Почему? – она изучающее посмотрела на Рэмси своими ясными глазами.
Это была отважная лобовая атака, которой он не ожидал от женщины. Рейф почувствовал, что в нём просыпается уважение к Лейле.
– Я хотел узнать, не продавал ли он кому-нибудь эту девочку. Думаю, вы её узнаете. – Он вынул портрет Алисии Клив. – Мне сказали, что её могли похитить и продать как рабыню. И что Замиль может вспомнить её.
– Такое зло раньше случалось, – признала Лейла. Она протянула руку, чтобы взять рисунок.
– А-а-а, – улыбнулась арабка. – Так вот как выглядела Аиша до того, как стала жить на улице. – Она внимательно рассматривала портрет. – Такая маленькая и милая, такая невинная. Заканчиваете ваш кофе?
– Да, спасибо, он был очень вкусным.
– Поверните чашку.
Рейф нахмурился.
– Прошу прощения?
– Поверните чашку. Вот так. – Она показала, что нужно делать, перевернув вторую чашку так, чтобы густые остатки кофе с донышка вылились на блюдце.
Смущённый Рэмси сделал то, что его просили. Видимо, это был обычай, с которым он раньше не сталкивался. И он показался Рейфу довольно неопрятным.
Лейла вернула ему портрет Аиши.
– Вы женаты?
– Нет, – сказал Рэмси, удивившись внезапной смене предмета разговора.
– Почему нет?
Рейф еле сдержался, чтобы не взорваться и не отчитать эту женщину за наглость, вместо этого он сухо ответил:
– Последние восемь лет я был солдатом и участвовал в войне в чужой стране.
– Вы страдаете сильно? – взгляд Лейлы опустился чуть ниже его живота.
Губы Рэмси изогнулись. Никто не мог обвинить эту женщину в том, что её намёки слишком тонкие.
– Серьёзных повреждений у меня нет.
– Сколько лет вы живёте?
– Двадцать восемь. – Он сложил руки и снова уселся на скрещённые ноги.
Лейла оживлённо кивнула.
– Время вам жениться.
– Вы с моим братом как два голоса, которые поют одну мелодию, – любезно ответил Рейф.
Арабка задумчиво посмотрела на него, взяла его чашку и на некоторое время уставилась в неё. Целая вереница чувств отразилась на её лице, быстро сменяя друг друга. Лейла что-то пробормотала по-арабски, взглянула на Рейфа, затем снова в чашку и опять кивнула. Постепенно она расслабилась. Затем вздохнула и поставила чашку на блюдце.
Последовало непродолжительное молчание, после чего арабка заговорила:
– Вы увезёте мою Аишу от меня. Я думаю, скоро?
Капитуляция? Так быстро? Но Рейф не собирался задавать лишние вопросы.
– Алисии предстоит лучшая жизнь, чем та, которую вы могли бы когда-нибудь ей предложить.
Лейла кивнула.
– Я знаю, и это хорошо, – ответила арабка, удивив его. – Но она не хочет ехать.
Уж не собиралась ли эта женщина попытаться выманить из него деньги?
– Она поедет, – заявил Рейф мрачным голосом, – хочет она этого или нет. Хотите этого вы или нет. Алисия не знает, что для неё лучше.
– Вы заставить её ехать в Англию? – спросила Лейла.
– Если понадобится, то заставлю, даже если она будет брыкаться и вопить, – подтвердил он. – И ни вы, ни кто-либо другой меня не остановит.
– Хорошо. – Арабка сложила руки в молитвенном жесте. – Вы должны заставить её ехать. Она упрямая, вы понимаете. Я говорю ей, эта жизнь не для неё, жить так, как Аиша, – это тюрьма для неё – но разве она послушает? Ей нужен мужчина. Я вижу это в её чашке.
Рейф даже моргнул от такого резкого поворота в их разговоре. Он ожидал, что Лейла начнёт возражать ему, устроит дальнейший допрос о его душевных качествах и характере или попытается потребовать у него денег, но никак не ожидал этого почти материнского одобрения. И ещё это предположение, что Аише был нужен мужчина…
– Это какое-то недоразумение, мадам, – решительно сказал ей Рейф. – Я приехал сюда не невесту искать. Я просто должен отвезти мисс Клив к её бабушке.
В тёмных глазах Лейлы мелькнули искорки.
– Так вы говорите.
Рэмси ничего не ответил. У мамаш из «Олмакс», которые только и думали о том, как бы его женить, нашлась сестра по духу в Египте.
– Она женщина, моя Аиша, не маленькая девочка, – продолжила Лейла с деликатностью кузнечного молота. – Почти двадцать лет. Красивая. Время ей выйти замуж, тоже.
Рейф решительно направил разговор в другом направлении.
– Мне любопытно… как вы познакомились с Алиси… Аишей?
– Это было пять, может быть, шесть лет назад. Она молодая девушка тогда, умирает с голода – я не люблю смотреть, как любой ребёнок ходит голодный. Она идёт за мной, идёт на запах моих пирогов. Я смотрю за ней краем глаза. Я кормлю её. Я кормлю голодных детей и раньше, много раз. Но Аиша, она особенная. Она благодарит меня.
Рэмси нахмурился. Это был ключевой, очень сложный момент разговора.
– Как именно?
– Она собирает дрова для моей печи. – Лейла простодушно развела руки в стороны от избытка чувств. – Как я могу отвернуться от такого ребёнка, умирающего с голода, но гордого? – Арабка прерывисто вздохнула, вспомнив ту встречу с Аишей. – И поэтому я разрешаю ей спать позади. – Она указала на задний двор.
– Позади? Вы имеете в виду, за домом? Под открытым небом? – ужаснулся Рейф.
– Вы думаете, это плохо, но ей безопаснее быть снаружи, чем в доме. Мой брат, он думает, Аиша – бесполезный мальчишка, но он терпит, что она спит во дворе, потому что она хорошо работает и помогает мне печь пироги. Если он узнает, она девушка… – Лейла опустила глаза и вскинула руки вверх, повторив столь часто встречающийся на востоке жест покорности судьбе. Рейф ясно представил себе, что бы за этим последовало.
– Она хочет, чтобы я купил ей дом в Александрии, – сообщил Рейф Лейле, решив посмотреть, как она воспримет такую новость.
Глаза арабки расширились.
– Она говорить вам об этом?
– Да.
– Но вы не давать ей дом? – с тревогой в голосе спросила Лейла. – Она должна уехать с вами в Англию.
– Я не дам ей денег. И она поедет со мной в Англию.
– Хорошо.
– Вы не будете скучать по ней?
Глаза Лейлы снова расширились.
– Конечно, я скучать по ней. Она близкая мне, как дочь. Моё сердце будет болеть без неё. – Она сделала выразительный жест, дотронувшись до груди. – Но я знаю, она должна быть со своими родными. Она должна стать самой собой.
Арабка оказалась совсем не такой, как Рэмси ожидал. Он думал, что столкнётся с хитрой мошенницей, которая станет использовать мисс Клив как козырь в кармане. А не с той, кто будет убеждать его забрать девушку в Англию для её же блага. Даже, несмотря на то, что Лейла, и это было очевидно, лишится помощницы по хозяйству.
– А как у вас появился Али? – спросил Рейф.
Арабка ласково улыбнулась.
– Он ещё один такой, как Аиша. Нет семьи. Однажды она приводит его домой, как голодного щенка, и… – Лейла пожала плечами. – Этот рот такой маленький, чтобы его прокормить; даже теперь ему много не надо.
Однако Рэмси хорошо помнил, с какой жадностью ел мальчик.
– А если у Али появится возможность пойти работать?
Глаза арабки заблестели.
– Будет учиться ремеслу?
Рэмси покачал головой.
– Я ничего не могу обещать, но один мой знакомый, возможно, даст ему работу.
– Кто?
– Человек по фамилии Бакстер.
Лейла задумчиво кивнула.
– Англичанин, который одевается как араб. Я слышала о нём. Он богатый и влиятельный человек в этом городе. – Она посмотрела на Рейфа проницательным взглядом. – Почему вы делаете это для Али?
– Аиша намного охотнее покинет Египет, зная, что вы в безопасности, а у мальчика есть будущее.
Арабка кивнула.
– Да, это правда. Она беспокоится обо всех. А Бакстер, он хороший человек?
– Полагаю, что да, но я встречался с ним всего дважды. Я хорошо знаю его кузена.
Лейла просто отмахнулась от упоминания о кузене Бакстера.
– Когда мама Али умерла, его приютить сосед, но он бить его так часто, и Али убегает. Я не позволить Али идти к тому человеку, который жестокий.
Рейф кивнул.
– Тогда пойдёмте со мной прямо сейчас, и вы вдвоём с Али встретитесь с Бакстером.
Арабка взглянула на дверь.
– Не сейчас, потому что мой брат скоро будет дома, он будет ждать свой ужин, – ответила она. – Но приходите завтра, около обеда. Он уйдёт тогда, и мы сможем пойти поговорить с этим Бакстером.
Рэмси встал и поклонился. В нём проснулось подлинное уважение к этой маленькой женщине. Теперь он понял, почему Аиша и Али чувствовали свой долг перед ней – они любили её. Лейла ничего не просила для себя.
– Тогда до завтра, до полудня.
У порога Рейф надел свои сапоги, а затем обернулся к арабке и спросил небрежным тоном:
– Куда, вы сказали, пошла Аиша? – хотя на самом деле та ничего не говорила об этом.
Лейла пожала плечами.
– Думаю, к реке. Собирать зелень.
Глава 7
– Азар! Эй, Азар!
Аиша заставила себя обернуться не торопясь, как бы случайно. Гади? Второй раз за два дня? Плохой знак. Она находилась на окраине города, рядом со своим излюбленным местом сбора трав. Обычно Гади здесь не бывал.
– Вижу, снова идёшь к реке, – Гади подхватил её под руку. – Может быть, на этот раз я пойду с тобой.
Его рука обвилась вокруг её плеча.
– Сначала мне нужно на рынок, посмотреть, что там есть, – сказала Аиша небрежно и повернулась. Гади держал её крепко.
Смотрел он не на неё, а куда-то вперёд. Туда, где без видимой цели околачивалась пара подозрительных типов.
Аиша напряглась и попыталась вырваться.
– Что ты хочешь, Гади? У меня нет с собой денег.
Ещё двое мужчин преграждали путь к рынку, исключая возможность побега. Когда один из них, невысокий и коренастый, целеустремлённо направился к ней, Аиша почувствовала тошнотворную безысходность. Дядя Гади.
Много лет назад она сочла своим кровным делом установить, кому принадлежали грязные ноги с кривыми ороговевшими ногтями, которые последний раз видела в тринадцать лет, лёжа под кроватью своей умирающей матери и стараясь не дышать.
Именно дядя Гади произнёс тогда:
– Продолжайте искать. Она где-то здесь – ей больше некуда идти. Белая девчонка-девственница принесёт много денег на торгах у Замиля.
Гади вцепился в её плечо обеими руками:
– Я говорил, что мой дядя хочет с тобой встретиться.
Хотя она уже не ребёнок, но всё ещё белая и девственница. И она попалась.
Аиша без предупреждения развернулась и пнула Гади ногой, целясь в его мужское достоинство. Тот с воплем сложился вдвое. Его дядя и мужчина позади неё перешли на бег. Аиша вытащила нож и безнадёжно огляделась вокруг. Единственный путь отступления – река, но она не умела плавать. Однако это всё же лучше, чем попасть в рабство. «Наверное», – засомневалась она, вспомнив о крокодилах.
Дядя Гади и его подручный наступали на неё с двух сторон, оттесняя к реке.
– Я убью любого, кто попытается дотронуться до меня, – отчаянно желая убедить в этом не только себя, Аиша размахивала ножом и отступала.
Дядя Гади осклабился во весь свой щербатый рот, обнажая жёлтые зубы. Он что-то сказал, и все мужчины вытащили ножи.
– Не будь дурой, – проревел дядя Гади. – Мы не хотим оставлять отметины на твоей хорошенькой белой коже, но сделаем это, если придётся. И подпорченный товар я смогу продать так же легко. Я давно положил на тебя глаз, – он шагнул вперёд, – но так и не смог узнать, куда ты подевалась той ночью.
Аиша незаметно подвигалась назад, слыша, как мягкий берег реки чавкает под ногами.
– Не подходите, – огрызнулась она. Её загнали в ловушку. Оставалось или броситься на мужчин с ножом, или просто повернуться и прыгнуть. Река сможет унести её. И она сможет выжить… если не утонет. И если не будет крокодилов…
Торжествуя победу, дядя Гади с выражением самодовольства на лице придвинулся ближе.
Река всегда была ей другом. Аиша пробормотала короткую молитву, сделала глубокий отчаянный вдох и собралась с духом, чтобы прыгнуть.
Крик и грохот копыт поразили её и привели в смятение. Она ошеломлённо вытаращила глаза. Англичанин на чёрном жеребце бешено орал и скакал так, будто бы в него вселился сам дьявол.
Он направил жеребца прямо на группу мужчин, и они в панике бросились врассыпную. В то же мгновение он спрыгнул с лошади, приземлившись на одного из нападавших. Сбитый с ног, тот свалился, ловя ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Англичанин вскочил.
– Сзади! – выкрикнула Аиша, когда другой мужчина бросился с ножом на её заступника. Англичанин пригнулся, и нож прошёл на волосок мимо. Одним коротким движением он подхватил злодея и сбросил его в реку. Тот пронзительно завизжал и лихорадочно заколотил по воде, разнося брызги во все стороны.
Не только Аиша не умела плавать.
Англичанин стоял между нею и остальными тремя мужчинами. Только Гади оставался вне пределов его досягаемости. Теперь англичанина атаковали с трёх сторон, но у Аиши не было времени смотреть или помогать ему – Гади наступал на неё с ножом.
Она развернулась и полоснула негодяя своим клинком. Тот пронзительно вскрикнул и снова бросился на неё. Один взмах ножом, другой, но Аиша была проворнее, и оба раза Гади промахнулся.
Она услышала ужасный хруст костей и краем глаза заметила, как ещё один мужчина с воплем боли свалился от удара кулака англичанина. Однако сама не могла отвести взгляд от Гади.
Тот неожиданно бросился вперёд и вышиб у неё из руки нож. Аиша молниеносно нагнулась и схватила большой речной камень. Годы, проведённые на улице, научили её использовать всё, что попадается под руку, и даже обезоруженная, она всё ещё могла сражаться.
С силой брошенный камень отскочил у мерзавца ото лба. Гади пошатнулся, из небольшого пореза тонкой струйкой потекла кровь, но он продолжал приближаться.
– Ты получишь за это, – прорычал он и замахнулся ножом – смертельным клинком в форме полумесяца, острым как бритва.
Ни на одно мгновенье Аиша не отваживалась выпустить Гади из поля зрения. Не было времени, чтобы схватить ещё один камень. Противник был слишком близко. Лучшее, что она могла сделать – это увернуться от удара, или хотя бы уменьшить его вред.
Раздался ещё один всплеск и вопль, и взгляд Гади метнулся в сторону, когда очередной бандит был сброшен в реку.
А ещё через мгновение англичанин оказался рядом с ней и с диким рёвом прыгнул на Гади. В стремительном выпаде сверкнул кривой нож, но защитник Аиши был достаточно быстр. Уклонившись от клинка, он ответил нападавшему ударом кулака, и ещё одним. Гади зашатался, но продолжал размахивать оружием.
Третий тяжелый удар сбоку угодил ему в голову. Выронив нож, Гади беззвучно свалился лицом в грязь.
Он не двигался.
Англичанин повернулся к Аише.
– Вы целы? – он только слегка запыхался.
Аиша кивнула.
Он бросил на неё быстрый пытливый взгляд, улыбнулся, и в короткой ласке охватил ладонью её подбородок. Отвернувшись, он встал между нею и последним оставшимся противником. Дядей Гади.
У того был нож, у англичанина только его руки. Но этими руками он нанёс поражение уже четверым мужчинам. И дядя Гади заколебался, стоя с нервно подёргивающимся лицом.
Светло-голубые глаза англичанина горели гневом.
– Теперь остался только один мерзавец, – Рейф подступил к дяде Гади с отстранённой холодной улыбкой на лице, решительно сжимая большие окровавленные кулаки.
С пронзительным воплем дядя Гади развернулся и убежал.
В то же время племянник с чваканьем вытащил своё лицо из грязи и на всех четырёх устремился прочь. Третий мужчина, тот, чьи кости хрустели при падении, вернулся к жизни и пьяно поковылял следом.
Англичанин не обращал на них внимания. Повернувшись к Аише, он внимательно изучал её лицо, легко пробежал руками по её телу, ища повреждения.
– Вас не поранили?
Аиша покачала головой, удивляясь мгновенному превращению беспощадного воителя в нежного защитника.
Взволнованная, она едва могла поверить, что всё уже закончилось. То, чего она страшилась все эти годы, наконец, произошло, но она выжила. Аиша задрожала.
Англичанин сразу же притянул её к себе, обхватил сильными тёплыми руками, крепко прижал к груди. Аиша прислонилась к нему. Ей было холодно, несмотря на жаркий день. И когда его руки сжали её, она почувствовала себя в большей безопасности, чем когда-либо… за долгие годы.
* * *
– Чего они хотели? – немного погодя спросил англичанин.
Аиша напряглась.
– Не знаю.
Сначала он ничего не говорил, а затем приподнял ей подбородок и посмотрел в глаза.
– Они должны были что-то сказать. Произошла ссора? Они обнаружили, что вы женщина? Это точно не ограбление.
Она не могла ускользнуть от его взгляда. Было нечто такое в его голубых глазах, особенно ярких под тяжёлыми веками, отчего, когда она смотрела в них, все её тайны готовы были вырваться наружу.
И что бы тогда с ней сталось?
Стал бы он смотреть на неё с такой нежной заботой?
Нет. Забота предназначалась мисс Алисии Клив, законной дочери английского лорда и английской леди. Не Аише.
Но можно помечтать. Она закрыла глаза и склонила голову ему на грудь. Было слышно, как бьётся его сердце.
С минуту Рэмси молча держал её в своих объятиях.
– Хорошо, я больше не буду спрашивать. Теперь мы можем вернуться обратно? – его голос звучал прохладнее. Ему не понравилась то, что она ничего не рассказала.
Ещё меньше ему бы понравилось, если бы она рассказала.
Аиша собралась с силами, выступила из кольца его рук и ослепительно улыбнулась:
– Благодарю за моё спасение. Если бы вы не появились, так благородно, как рыцарь из сказки, скачущий во весь опор, чтобы спасти деву… – она оглянулась вокруг. – Я не знала, что вы умеете ездить верхом.
– Вы многого не знаете обо мне. – Он проследил за её взглядом. Примерно в сотне футов от них стояла его лошадь со свободно болтающимися поводьями и щипала траву. – Я взял её внаём на один день.
Когда он направился к жеребцу, тот отошёл на несколько шагов и выглядел при этом каким-то настороженным.
– Проклятье, я не думал… Мои собственные лошади приходят на свист. Придётся нам его ловить.
Почти через час, к тому времени, как они поймали жеребца – Аише удалось подманить его пригоршней сочных листьев – ужас, вызванный нападением, отпустил её.
Аиша гладила морду большой чёрной лошади, пока та поедала листья.
– Вы любите лошадей?
Она кивнула. Одним плавным движением англичанин вскочил на коня и подал ей руку. Протянув свои, она почувствовала сильный уверенный захват, а на счёт три, он легко поднял её и усадил позади себя.
Обхватив своего спасителя за талию, Аиша прижалась к нему теснее, и положила щёку на его широкую твёрдую спину. Она ощущала его аромат – смесь запахов мужского пота, одеколона и лошади.
Чувствовала она себя странно легкомысленной и почти беззаботной. То, чего она боялась, уже произошло – дядя Гади знал, кто она такая.
Теперь у неё не было выбора. Маскарад подошёл к концу. Больше нельзя оставаться в Каире. Без защитной маски её узнало бы слишком много людей… Единственная возможность – уехать в Англию.
С этим красивым, нежным, устрашающим воителем, мужчиной, которого она не понимала, но которому не могла противиться.
* * *
– Они заставили меня вымыться полностью ещё раз – заново! – хмуро приветствовал Али Рейфа, когда тот прибыл на следующий день.
– Да, и какую суматоху он поднял, – добавила Аиша после того, как объяснила Рейфу, что сказал Али. Она прилагала все усилия, чтобы сделать вид, будто накануне ничего не случилось, но робкое осознание, которое он заметил в её глазах, согрело ему душу.
На самом деле, он едва удерживался от того, чтобы не заключить её в объятья и ещё раз убедиться, что с ней все в порядке. Ночью он несколько раз просыпался, снова и снова перед его глазами вставала картина, как красивый молодой головорез с ножом бросается на Аишу, и слышится треск разрезаемой клинком ткани.
Ткани, благодарение богу, а не плоти.
Следовало скормить этого типа крокодилам.
Аиша с беспокойством ощупывала его глазами:
– С вами всё в порядке? У вас текла кровь…
– Всего лишь несколько царапин, – ответил он коротко, не привыкший, чтобы вокруг него суетились. – Промыто и забыто.
– Хорошо. Я не могу вспомнить, поблагодарила ли я вас, но…
– Поблагодарили. Несколько раз. – Лучшей благодарностью был тот момент, когда она с готовностью прильнула к нему, вся дрожащая от пережитого, ища утешения, зная, что с ним она в безопасности. И позже, когда они ехали верхом, и она обвила его руками, тесно прижавшись стройным телом.
– О, тогда всё хорошо, – пробормотала Аиша. Казалось, она собиралась сказать что-то ещё, но затем закрыла рот и повернулась к мальчику.
Рейф смотрел, как она возится с Али, и чувствовал стеснение в груди. Неудивительно, что за два года на балах и загородных домашних приёмах он не нашел женщину, на которой ему бы захотелось жениться. Он искал не в тех местах.
Глядя на неё в упор, он мечтал снова обнять её, но понимал, что пока ещё не время. Рейф заметил, что, хотя Аиша до сих пор одета как мальчик, не только Али выглядит необычно чистым и опрятным. Ещё одно молчаливое подтверждение того факта, что дни её маскировки подошли к концу.
Как он и предполагал, кожа её свежевымытого лица оказалась нежной и гладкой. У него возникло непреодолимое желание коснуться этой кожи, чтобы убедиться, что она действительно так мягка и шелковиста, как выглядит.
Аиша перехватила его взгляд, и лёгкий румянец разлился по нежному личику.
– Это всё для Али, – сказала она, как если бы её опрятность нуждалась в оправдании. – Мы все хотим произвести хорошее впечатление. Семья человека очень важна.
Рейф наклонил голову. Семья человека? Дочь английского баронета, провозглашающая себя семьёй сироты с улицы? Причём, с таким достоинством, с такой гордостью.
Ну да, она действительно необыкновенная. Большинство девушек были бы только рады разорвать сомнительные знакомства, чтобы занять более высокое положение. Но не она.
В этой маленькой красавице-оборванке он обнаружил больше врождённых хороших манер, чем в дюжине герцогских дочерей у себя на родине.
И всё же ей будет нелегко в Англии. В английском обществе неосмотрительных и несведущих поджидает удивительно много мелких нюансов и ловушек, придуманных чтобы выявить и изгнать тех, кто к нему не принадлежит. Происхождение Аиши обеспечит ей доступ в свет, но не обязательно признание.
Аиша прожила в трущобах почти столько же лет, сколько и в отцовском доме. Когда большинство девушек её происхождения учились играть на фортепьяно, вышивать, рисовать акварели и танцевать, Аиша узнавала, что такое голод и опасность, усваивала уроки воровства и драки, училась изображать мальчишку и выживать.
Да, ей придётся нелегко, но он будет там и сможет в любой момент оказать помощь. Её бесстрашия хватит на всё.
Он никогда не забудет, как она стояла спиной к реке, вооруженная только ножом, а шайка местных убийц приближалась к ней. В его памяти навсегда запечатлелся её отчаянный взгляд, брошенный за спину, на стремительную реку, полную крокодилов. Он увидел тогда в её глазах решимость прыгнуть или защищаться. Тоненькая девочка против пяти вооруженных мужчин.
Восемь лет он провел на войне, но ни разу в жизни не был так напуган. Напуган тем, что мог не успеть.
Наконец, Лейла появилась из дома в покрывале и абсолютно закрытом платье.
К изумлению Рейфа она взяла его руку и поцеловала.
– Аиша рассказала мне о том, что вы совершили, – её глаза были полны слёз. – Всё, что я могу сделать для вас, англичанин, я сделаю.
– Пустяки. Любой поступил бы так же, – резко ответил он.
Лейла улыбнулась и похлопала его по груди.
– Не любой. Только воин.
Они быстро преодолели лабиринт глухих улочек – Аиша показывала дорогу – и, в конце концов, добрались до дома Бакстера.
– Вижу, вы привели ко мне делегацию, – произнёс Бакстер, скривив лицо в насмешливой гримасе, когда увидел, как его слуга впускает всю компанию в дом. Рейф выполнил официальные представления, назвав Аишу по-английски мисс Алисией Клив.
Бакстер широко открыл глаза.
– Он говорил, что нашёл вас. Приятно познакомиться, мисс Клив, – Бакстер поклонился.
– Называйте, меня, пожалуйста, Аишей, – она бросила короткий взгляд на Рейфа, – мне так больше нравится.
Бакстер ещё раз поклонился:
– Мисс Аиша. А это, видимо, Али.
Али поклонился и внимательно оглядел комнату горящими от любопытства глазами.
– А это, должно быть, Лейла, – Бакстер испытующе посмотрел на Лейлу, затем поклонился.
Лейла пробормотала что-то Аише по-арабски, но прежде чем та смогла ответить, Бакстер с озорным видом ответил сам, на том же языке.
Глаза женщины расширились от удивления. Она пришла в волнение и сказала что-то, вызвавшее смех Бакстера.
– Её поразило то, что иностранец так хорошо говорит по-арабски, – объяснил Бакстер, обращаясь к Рейфу. – Она сказала мисс Клив, что хотя мои голубые глаза достаточно хороши даже для девушки, я, тем не менее, видный мужчина.
Он подмигнул Аише и добавил:
– Однако сам я предпочитаю карие, и вы можете сказать Лейле, что глаз красивее, чем у неё, я не видел уже очень давно.
В тех немногих местах, где кожу Лейлы можно было видеть, она заметно порозовела.
– Нет никакой необходимости что-либо мне говорить, – отрезала Лейла по-английски. Ни на кого не глядя, она с чувством собственного достоинства уселась на самую дальнюю диванную подушку.
Бакстер смотрел на неё с приятным удивлением. Затем он приказал, чтобы пока он расспрашивает Али, подали кофе.
Он забрал Али в свой кабинет, и там они начали разговор. От комнаты, в которой оставались все остальные, кабинет был отделён тяжёлой тканой занавесью, лишь частично задёрнутой, так что голоса, хоть и тихие, звучали различимо.
Подали кофе, а вместе с ним тарелку маленьких кексов. Слуга наполнил чашки, раздал всем присутствующим и после этого ушёл.
Рейф внимательно изучил кофе и решил не рисковать. Краем глаза он заметил, как Лейла сделала маленький глоток и затем, с гримасой поставив чашку, бросила быстрый взгляд на Рейфа.
– Здесь готовят худший кофе, который я когда-либо пробовал, – тихо сказал он.
Женщина наклонилась вперёд и внимательно вгляделась в кексы.
– Кексы несвежие. На этом плесень, видите? – она взглянула в сторону кабинета, где доверительно беседовали Бакстер и Али. – Вы говорите кофе здесь всегда плохой?
Рейф кивнул.
Лейла поколебалась, и перевела взгляд с кабинета, в котором продолжался разговор, на дверной проем, куда ушёл слуга.
– Они позорят своего хозяина, – тихим голосом сказала она, а затем поднялась и выскользнула из комнаты.
Сидящая рядом с Рейфом Аиша не интересовалась кофе. Вытянув шею, чтобы лучше слышать, она, как ястреб, следила за расспросами Али. Слуги вернулись и забрали едва тронутые кофе и несвежие кексы.
Аиша не отводила глаз с занавеса, за которым находился Али, что-то бурча себе под нос и сжимая кулаки.
– В чём дело? – спросил Рейф.
– Я собираюсь придушить этого мальчишку!
Через просвет Рейф взглянул на Бакстера, который вовсе не выглядел недовольным Али. Скорее, он казался позабавленным.
– Почему?
Аиша закатила глаза.
– Бакстер спросил его: «Если торговец продаёт апельсины по пять пара [3] [3] В данном случае, полагаю, речь идёт о турецкой пара (тур. рага, от перс. пара – кусок) – мелкой серебряной монете, равной ⅟40 пиастра. Кстати, турецкий пиастр, иначе называемый куруш (тур. kuruş) или ранее гуруш (guruş) через множественные заимствования образованное от латинского grossus, этимологически родственно русскому грош.
[Закрыть] за дюжину, сколько фруктов ты смог бы купить за полпиастра?» И что эта маленькая обезьяна ответила? Он сказал, – Аиша передразнила Али: – «Пять пара это слишком дорого, я бы пошёл к Ахмеду Четырёхпалому, который торгует позади мечети, и он бы продал мне их по четыре пара за дюжину, или даже дешевле!» – Она сжала кулаки. – У него была такая великолепная возможность, а он её упустил!
Рейф накрыл ладонью её кулак.
– Нет, не упустил. Посмотрите на лицо Бакстера. Он выглядит скорее приятно удивлённым, чем наоборот. Что он говорит?
Аиша перевела:
– Кто такой Ахмед Четырёхпалый, и почему он продал бы апельсины дешевле? И Али отвечает: «Он живёт около мечети с синим минаретом, и у него есть два брата и четыре двоюродных брата, которые работают в доках Александрии и всегда могут достать товары подешевле. И Ахмед всегда может предложить лучшую цену».
Бакстер засмеялся.
– Перестаньте волноваться, – прошептал Рейф. – Рискну предположить, что мальчик всё делает правильно. Такая личность, как Ахмед Четырёхпалый действительно существует?
– О, да. Он может достать для вас всё, что захотите. И товары у него всегда самые дешёвые, но далеко не всегда самые лучшие. То, что куплено у Ахмеда Четырёхпалого следует тщательно осматривать, – рассеянно ответила девушка.
Бакстер продолжал задавать Али запутанные вопросы, и тот, не колеблясь, отвечал, часто добавляя к ответам собственное мнение.
