Текст книги "Ловушка для невесты"
Автор книги: Анна Грейси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
Глава 6
«Как давно я не ловил форель», – подумал Рейф, глядя, как Аиша с преувеличенным спокойствием идёт к воротам, и именно в этот момент ему вспомнились те ощущения, которые он испытывал, вытаскивая рыбину на берег. Пусть леска немного размотается, но потом он её намотает обратно. Пусть форель борется, бьётся и уплывает прочь. А Рейф снова намотает леску на катушку, заставив рыбу вернуться к нему.
Маленькая мисс Клив может бороться с ним и спорить столько, сколько ей вздумается, но Рейф уже принял решение: она будет принадлежать ему.
Он в жизни не встречал такой необычной юной особы. И если Аиша полагала, что он просто так уйдёт из её жизни…
Ему понадобилась вся сила воли, чтобы позволить ей уйти: всё его существо молило о том, чтобы задержать её – а если необходимо, то утащить волоком, лягающуюся, царапающуюся и кусающуюся – и увезти прочь от этой ужасной жизни. Если бы он захотел, то мог бы сделать так, что уже завтра девушка была бы на корабле, покидающем Александрию.
Рейф всё ещё ощущал, как прижимал Аишу к полу – это исхудавшее, но отчаянно смелое создание, поставившее на кон свою жизнь ради уличного воришки-оборванца.
У этой девушки была гордость и смелость, и, проведя на войне восемь лет, Рейф знал цену этим качествам. Если бы обстоятельства вынудили его, то он завернул бы Аишу в ковёр и доставил на корабль, но пока он хотел добиться, чтобы она взошла по трапу корабля по своей воле и с высоко поднятой головой.
Рейф смотрел, как Аиша аккуратно закрывает ворота и скрывается из вида неторопливой походкой, словно до этого она не мечтала поскорее убраться как можно дальше от него.
Как ей удалось столько лет прожить на улице? Да ещё и притворяясь мальчишкой? Свободная арабская одежда скрывала девичью фигуру, манера поведения была такой же, как и у остального уличного сброда, и Рэмси был абсолютно уверен, что грязь хорошо скрывала превосходный цвет её лица, но для него всё в Аише казалось необычайно женственным.
Даже если до сих пор никто не разоблачил её, она всё равно находилась в опасности, так как вокруг было много мужчин, которые могли польститься на прелестного юношу.
Почему же Аиша не захотела уехать в Англию? Чего она так испугалась?
И что, чёрт побери, означали её слова о том, что Алисия мертва, а здесь осталась только Аиша?
Она сказала, что не подверглась насилию, но что-то всё-таки случилось, Рейф был в этом уверен. В её глазах светилось вселенское понимание и какой-то глубокий затаённый страх.
У неё на лице не было того дикого выражения, какое Рейф видел у женщин, подвергшихся насилию – а во время войны он повидал их немало – неживой, потускневший взгляд, который мог в любую секунду смениться на жгучую ярость или горькую ненависть к самой себе.
Но по какой ещё причине она могла сказать, что мертва, и назваться другим именем?
Этот вопрос не давал Рейфу покоя.
Чем раньше он вернёт её домой, в Англию, тем будет лучше. Она сможет оставить всё в прошлом и начать совершенно новую жизнь.
Но сначала ему придётся разорвать её связь с прежней жизнью. С женщиной Лейлой и мальчишкой Али.
Должно быть, Лейла имела большое влияние на Аишу. В Али чувствовались повадки вора, хотя и довольно неуклюжего, в то время как мисс Клив бесшумно взобралась на высокую стену, окружавшую дом, и так же бесшумно пробралась внутрь здания. Рейф мог поклясться, что она делала это не первый раз.
А Лейла могла оказаться какой-нибудь воровской наставницей. Он должен встретиться с этой женщиной, и как можно скорее.
Как ни странно, недолгое время спустя Рейф встретил Али на улице. Он подозревал, что мальчишка следил за ним из любопытства или, возможно, в надежде добыть себе какой-нибудь еды.
– Пойдём, я накормлю тебя, – через переводчика обратился Рэмси к Али.
Мальчика не надо было приглашать дважды. Придя в дом, он уселся за стол и принялся ждать угощение, а его глаза поблёскивали в предвкушении.
Хиггинс, проявив редкое понимание мальчишеских желаний, принёс большую тарелку с сэндвичами, немного фруктов и высокий стакан с молоком. Пока Али расправлялся с угощением, Рейф задавал ему вопросы.
– Эта Лейла заставляет тебя работать на неё?
– Да, конечно. Всё время. Без передышки, – заявил мальчуган.
– А что за работу ты выполняешь?
Али осмотрелся по сторонам с заговорщическим видом, затем наклонился вперёд и сказал:
– Женскую работу! – он допил молоко и вытер молочные усы рукавом. Хиггинс протянул мальчику носовой платок. Али вежливо поблагодарил его и сунул платок в карман. Хиггинс вздохнул.
Но Рейф не обратил внимания на незавидную участь носового платка.
– Что значит «женскую работу»?
– Собирать зелень и травы у реки, мести полы и продавать пироги и хлеб на улицах, – объяснил ему Али. – Вообще-то продавать еду не так уж и плохо, потому, что пироги Лейлы – самые лучшие во всём Каире, и мне разрешают съесть те, у которых треснула корочка, а подметать полы… ну… никто не видит меня, когда я этим занимаюсь. Но вот что касается зелени… – Мальчик с несчастным видом покачал головой. – Другие мальчишки смеются и дразнят меня.
Губы Рейфа подрагивали от еле сдерживаемой улыбки. Возможно, мальчишку всё-таки не заставляли работать, по крайней мере, не так, как он вначале полагал. Али показался ему смышлёным парнишкой.
Рейф вспомнил, как повела себя мисс Клив, когда он предложил, чтобы Али поехал с ней в Англию. «А мальчик испытает такие же чувства, услышав это предложение?» – задался Рэмси вопросом. Было ясно, что эти двое испытывают друг к другу привязанность.
– Ты знаешь, что я собираюсь увезти Аишу в Англию?
Али беспечно поглощал свой сэндвич.
– Она мне говорила, что вы этого хотите, но она не поедет с вами. Аиша упрямая, как мул. Никто не может заставить Эш делать то, что она не хочет.
– А если бы тебе разрешили поехать с ней в Англию?
Али перестал жевать. Он положил сэндвич и задумался.
– В Англию?
– Да.
– Вместе с Эш?
– Да.
– А зачем?
– У Аиши в Англии живёт бабушка, которая хочет, чтобы внучка приехала и жила вместе с ней.
Мальчик кивнул и снова взялся за сэндвич.
– Старым людям нужна семья, чтобы рядом был кто-то, кто позаботится о них.
– Эта старая леди очень богата. Аиша тоже будет богатой, если поедет.
Али снова кивнул, уже с благодарностью.
– Это было бы неплохо.
– Если ты захочешь, то можешь поехать с Аишей.
Мальчик проницательно посмотрел на Рэмси.
– И Лейла тоже?
Рейф отрицательно покачал головой.
– Нет, Лейла не сможет поехать, – сказал он твёрдо. Леди Клив может согласиться на то, чтобы принять десятилетнего арабского беспризорника в качестве платы за то, что ей вернут внучку, но Рэмси был совершенно уверен в том, что её широкий жест не коснётся пожилой арабской женщины-крестьянки.
Али пожал плечами и, расправившись с сэндвичами, принялся хрустеть яблоком.
– Тогда я остаюсь здесь. У Лейлы никого нет, кроме Омара, а от него мало толку.
– Ты предпочтёшь остаться?
Мальчик посмотрел прямо на Рейфа и просто ответил:
– Это Лейла забрала меня с улицы, она относится ко мне как к сыну. Сын должен заботиться о матери. Я остаюсь здесь. Когда я вырасту, у меня будет свой собственный дом, и Лейла будет жить в нём вместе со мной.
Рейф молча слушал мальчика.
Несомненно, слово «обуза» здесь было неуместно.
Рэмси наблюдал за тем, как Али решительно расправлялся с яблоком и его сердцевиной, пока от фрукта не остался только твёрдый стебелёк.
Рейф верил в преданность, ценил её, требовал её от близких ему людей. То, что преданность должна быть вознаграждена, было для него постулатом, не подлежащим сомнению.
До сегодняшнего дня. Но прямой и искренний ответ Али необычайно изумил Рейфа своей простотой. Потому что нельзя допустить, чтобы из-за своей преданности мисс Клив не заняла положенного ей по праву места в светском обществе.
Теперь Рейф просто жаждал встречи с Лейлой. Вне всякого сомнения, она знала, как добиться преданности от людей, зависящих от неё.
И что он сделает потом? Завоюет её доверие? Перехитрит её? Применит силу? Рейф поймёт, как действовать, когда встретится с этой арабкой. Он не сомневался, что ему предстоит в некотором роде сражение.
Тем временем Али, съев всё, что ему принесли, поднялся, поблагодарил Рейфа и Хиггинса за угощение и ушёл. Рейф отметил, что мальчик вел себя довольно непосредственно. Он явно из тех, кто приковывает к себе внимание.
Рэмси взглянул на стоявшие в холле часы. У него ещё было время, чтобы написать несколько писем, а днём он успеет нанести пару визитов.
Он встретится с Лейлой и посмотрит, что эта женщина из себя представляет. Но прежде он нанесёт визит самому нелюдимому человеку в Каире.
* * *
– Азар! Эй, Азар!
Аиша обернулась, чтобы посмотреть, кто её звал. Это был Гади. Тот подбежал к ней, шлёпнул по спине и приветственно ухватил её за руку, как старый друг.
Инстинкт подсказывал ей: будь настороже. Они с Гади никогда не были друзьями. Это Али искал компании Гади, а не наоборот.
– Азар, как я посмотрю, ты сегодня не продаёшь пироги. Пойдём вместе. – Его взгляд упал на грудь Аиши и задержался там на одно мучительное мгновение.
Аиша тотчас же поняла, что он искал: доказательства того, что она женщина. Но он ничего не найдёт, напомнила она себе и своему участившемуся пульсу. Её груди были плотно перевязаны, а на девушке было несколько слоёв свободной одежды.
Гади посмотрел на Аишу и улыбнулся ей фальшивой улыбкой.
– Куда направляешься?
– К реке, собирать зелень, – ответила Аиша, показав юноше мешок.
Гади пренебрежительно хмыкнул.
– Фу! Женская работа! – Он кинул на Аишу хитрый взгляд исподлобья. – Но ты ничего не имеешь против такого занятия, да?
– У реки тихо и спокойно. Пока я собираю зелень, у меня есть время подумать о чём-нибудь.
Юноша фыркнул.
– Настоящий мужчина не стал бы унижаться и выполнять такую работу.
Аиша еле заметно улыбнулась.
– Похоже на то, Гади, что у тебя всегда был хороший аппетит. Если бы твой желудок на несколько дней остался без еды, то, настоящий ты мужчина или нет, ты бы понял, что любая работа, благодаря которой твой живот наполняется едой, хороша.
Гади нахмурился.
– Намекаешь на то, что я толстый?
Аиша подавила улыбку. Гади был смазливым тупицей, довольно тщеславным и самолюбивым.
– Нет, Гади, ты сильный и высокий. А я часто голодал, потому-то я такой маленький и слабый.
Гади сдавил руку Аиши.
– Да, ты хилый, – самодовольно согласился он. Продолжая держать её за руку, юноша внимательно посмотрел ей в лицо. – Мой дядя говорит, что знает тебя.
Аиша пожала плечами.
– Да? Может быть. Я-то его не знаю. – Голос её был равнодушным, безразличным. Аиша надеялась, что Гади не заметил, как участился её пульс.
– Он говорит, что твой отец кое-что должен ему. – Юноша неотрывно смотрел ей в лицо.
Аиша удивлённо посмотрела на него.
– Мой отец? Возможно. Откуда мне знать? Я не видел отца с самого детства.
– А мой дядя говорит, что твой отец был богатым англичанином.
Аиша уставилась на него, а затем рассмеялась.
– Англичанином? О да, смотрите на меня, богатого английского мальчишку в дорогих английских одеждах. – Она прошла несколько шагов с преувеличенно важным видом, потом снова засмеялась.
Казалось, Гади засомневался, но продолжал упорствовать.
– У тебя светлая кожа и странный цвет глаз. Ты вполне можешь оказаться англичанином. – Прикинувшись, что изучает её лицо в поисках характерных черт своей нации, Гади пытался найти доказательства того, что Азар – не юноша.
К счастью, он сам был из числа тех юношей, которые имеют женственные черты лица, а его борода ещё даже не начинала расти.
– Фью! – насмешливо отозвалась Аиша. – В наши дни в Египте столько людей со светлой кожей и необычными глазами – франки, греки, албанцы, а посмотри на себя – твои глаза почти золотистые, – указала она на юношу. – Моя мать рассказывала, что мой папаша был родом из Венеции, а ещё она говорила, что он был большим лжецом, так что, может быть, он и был англичанином. Но какое это имеет значение? – Аиша сплюнула в грязь.– Он уплыл от нас много лет назад, и денежки твоего дяди вместе с ним.
Некоторое время они шли молча. Дальше по улице был перекрёсток, на котором Аиша свернёт направо, к реке, а Гади – налево, к рынку. Девушка с нетерпением ожидала этого момента.
– Я помню тот день, когда впервые увидел тебя на улице, – сказал юноша. – Ты просто появился из ниоткуда. – И снова его испытующий взгляд опустился на грудь Аиши.
Она фыркнула.
– Ты имеешь в виду из Александрии? Я добирался сюда целую вечность. У меня чуть ноги не отвалились.
Взгляд Гади опустился на её ступни.
– Ты пришёл из Александрии пешком? Шёл пешком всю дорогу?
– А как же ещё? Ты думаешь, что мой богатый папаша-англичанин купил мне верблюда, чтобы я смог доехать до Каира, словно какой-нибудь лорд? – она засмеялась. – Как бы мне хотелось, чтобы мой отец, в самом деле, оказался богатым англичанином. О, какая жизнь тогда меня бы ожидала…
Развилка была уже совсем рядом. Гади сделал последнюю попытку.
– А ты слышал про англичанина с портретом?
– Ещё бы, о нём весь рынок судачит. – Аиша решила действовать напрямик. – Все говорят, что у него есть картина, на которой изображена девушка, очень похожая на меня. Между прочим, Али говорит, что мне надо переодеться девчонкой и посмотреть, не удастся ли получить у этого англичанина деньги.
Гади нахмурился.
– Эй, это была моя идея!
Аиша фыркнула и язвительно заметила:
– Ты думаешь, что англичанин настолько глуп? Я знаю, что у меня маленький рост. Может, я и сойду за женщину издалека, но вблизи? И предполагается, что девушка с портрета – англичанка. Каким образом я смогу разговаривать с этим мужчиной по-английски, а?
– О, – очевидно, эта мысль не приходила Гади в голову.
Мысли юноши отражались на его лице, и Аиша почти что видела своими глазами, что он решил, будто его дядя совершил большую ошибку: потому что, если англичанин искал её, и если она действительно была девушкой, почему же сама не пошла к нему? Такие умозаключения были ей только на руку.
Дядя Гади не рассказал ему всего, это было очевидно.
– Ну, мой дядя всё же хочет с тобой поговорить.
Аиша свернула к реке, удивляясь, как Гади мог не услышать биения её сердца. Ей казалось, что оно было почти оглушительным.
– Конечно, – бросила она через плечо. – Но не сегодня, Гади. У меня много работы.
К великому облегчению Аиши, он отпустил её руку и повернулся, чтобы идти по своим делам. Девушка продолжила свой путь неспешным шагом, уверенная в том, что Гади обернулся и, нахмурившись, наблюдает за ней.
На этот раз ей удалось его убедить, но надолго ли? Дядю Гади не удастся так просто провести. Сети уже приближались к ней. Выбора у неё почти не осталось, однако Аиша, возможно, всё ещё могла кое-чего добиться от англичанина…
* * *
Некоторое время спустя взволнованная девушка уже стояла у ворот дома мистера Рэмси. Это было на неё не похоже, но что-то в этом англичанине сводило на нет всю её решимость. Часть её продолжала настаивать на том, что единственное безопасное решение – не приходить на ужин. Другая же говорила, что Аиша должна попробовать добиться своего, и что удача любит смелых. Или отважных?
Или дерзких? Именно эту свою сторону Аиша изо всех сил старалась подавить; ведь это была именно та её часть, которая подпрыгнула от возбуждения, стоило только англичанину, одетому в длинные, плотно прилегающие бриджи из буйволовой кожи и до блеска начищенные сапоги, выйти из парадной двери дома.
Конечно, он тотчас же заметил Аишу, и это, по крайней мере, заставило её наконец-то принять решение, поскольку девушка не собиралась позволить ему увидеть, как она убегает прочь, словно трусиха, какой Аиша внезапно себя почувствовала.
Нужно побороть свои страхи. Единственное, что может сделать Рэмси, – это отказаться исполнить её просьбу. Без риска нет победы и всё такое.
– Мисс Клив, проходите, не стойте на жаре, позвольте предложить вам прохладительные напитки, – сказал Рейф с явным удовольствием в голосе, и Аиша прекрасно понимала, что он с трудом скрывает радость от своей победы. Мистер Рэмси сказал, что она вернётся, и вот она здесь.
Ей не хотелось принимать его приглашение, но обычаи Египта требовали, чтобы Аиша была вежливой и, по меньшей мере, согласилась выпить прохладительный напиток.
В то время как Хиггинс ставил перед девушкой стакан лимонада, она, сузив глаза, посмотрела на Рейфа.
– Вы сказали, что хотите помочь мне. Что вам не нравится, как я живу. И что моя бабушка беспокоится обо мне.
– Да, – осторожно подтвердил он.
– Тогда почему бы вам не помочь мне?
– Каким образом?
– Отдайте мне деньги, которые, как вы говорите, моя бабушка мне передаст.
Одна из тёмных бровей Рейфа изогнулась.
– И сколько вам нужно?
Аиша назвала огромную сумму, с её стороны это был смелый поступок. Лейла будет поражена тем, что она запросила так много денег, но почему бы и нет? Аиша была настоящей внучкой для этой пожилой женщины. Эти деньги решили бы все их проблемы. Они с Лейлой и Али смогли бы покинуть Каир и начать новую, праведную жизнь, свободные от прошлого и, что ещё лучше, от Омара.
– И что вы сделаете с этими деньгами?
– Куплю дом в Александрии, – ответила Аиша, ни секунды не колеблясь.
Рэмси сцепил пальцы и посмотрел на неё.
– Понятно. А кто будет жить в этом доме? – Тон его голоса стал заметно холоднее.
– Али, я и Лейла, – призналась Аиша. Выражение лица англичанина заставило её заколебаться на мгновение, но затем она всё же решила, что следует попытаться получить эти деньги. Это было меньшее, что отец мог сделать для неё. – Так вы дадите мне деньги на покупку дома?
– Нет.
Аиша хмуро посмотрела на Рейфа. Он даже не сделал вид, что обдумывает её просьбу.
– Почему?
– Потому, что леди Клив не просила меня проделывать такой путь только для того, чтобы поселить вас здесь в доме с чужими людьми. Она просила меня найти вас, потому что, чёрт побери, ваша бабушка вся извелась, беспокоясь за вас. Она – пожилая леди, у которой в целом свете никого нет, и потому леди Клив всем сердцем желает, чтобы вы вернулись домой, и тогда она сможет показать вам свою любовь и обеспечить ваше безбедное будущее.
Аиша отвела взгляд, пытаясь не выдать те чувства, которые она ощутила, услышав его слова. Рэмси описал ей очень трогательную картину, но эти добрые, тёплые чувства и эта любовь предназначались другой девочке, которая умерла, но никак не Аише.
Она попыталась настроить своё сердце против незнакомой пожилой леди. Несомненно, та не захочет любить и заботиться о внебрачном ребёнке своего сына, его незаконнорожденной дочери от чужестранки. Вероятно, Аиша станет для этой леди большой обузой. И та захочет отослать её. С глаз долой.
– Но если у меня был бы дом в Александрии…
– Я дал слово, – прервал её англичанин. – И я его сдержу.
– Мне всё равно, вы не можете дать обещание за меня, – яростно отозвалась Аиша. – И вы не сможете заставить меня уехать.
Англичанин склонил голову и задумчиво уставился на неё. Это был отнюдь не вызывающий взгляд, решила девушка, а такой, словно он только что заметил пятно грязи у неё на носу. И это показалось ему смешным. Но там было не одно пятнышко. Сегодня она была вся перепачкана грязью. Кроме того, что это была обычная для Аиши маскировка, это ещё было и послание для мистера Рэмси: она никогда не была английской леди и не будет ею.
Тем временем, Рейф продолжал внимательно смотреть на неё холодными голубыми глазами.
– Что? – защищаясь, спросила Аиша. – В чём дело?
– Я не дам вам денег на дом в Александрии, но куплю дом для Лейлы, а также найду для Али работу.
Аиша почувствовала облегчение.
– Вы…
– Но только если вы поедете со мной в Англию, – закончил Рейф.
Аиша замолчала. Он поставил её в безвыходное положение.
Без неё у Лейлы никогда не хватит смелости, чтобы скрыться от собственного брата. Если только кто-то ещё ей не поможет. А Аише необходимо уехать из Каира как можно скорее, поскольку дядя Гади продолжает подбираться к разгадке ее тайны всё ближе и ближе. Дом в Александрии стал бы решением всех их проблем.
Этот холодный, безразличный англичанин, совершенно не напрягаясь, мог принести ей на блюдечке исполнение их давней мечты, но Аиша должна была расплатиться за это своей свободой.
Он был таким же дурным человеком, как Гади и его дядя. Почти таким же.
Аиша пожалела, что нельзя швырнуть предложение мистера Рэмси в его ровные белые зубы – таким сильным было её искушение. Предложенная им сделка была слишком заманчивой. И он понимал это. Самодовольная свинья.
– Я обдумаю ваше предложение. – Ей было нужно время. Время, чтобы разобраться в своей роли во всём происходящем, время, чтобы понять, сможет ли она добиться того, чего хочет, и всё же остаться свободной.
– Когда вы дадите мне ответ?
Аиша задрала нос и ответила в его собственной холодной, безразличной манере:
– Скоро.
* * *
– Бакстер, мне нужен дом в Александрии, – заявил Рейф, когда его проводили в одну из прохладных, затемнённых комнат в доме Бакстера. – У тебя есть там связи?
– У меня везде есть связи. Какой именно дом? – Джонни Бакстер сидел со скрещёнными ногами на груде подушек и курил табак при помощи кальяна, словно настоящий восточный владыка.
– Небольшой, всего для двоих человек, с двором, достаточно большим, чтобы можно было построить там печь. Та женщина, для которой предназначен дом, печёт хлеб.
Бакстер отложил в сторону кальян.
– Ты решил остаться?
– Дом не для меня, а для женщины и мальчика, с которыми живёт мисс Клив.
Услышав это, Джонни выпрямился.
– Так значит, ты нашёл её? Внучку леди Клив?
– Да, нашёл.
– Где? Как?
– Она… эээ… наткнулась на меня в доме своего отца. – Чем меньше людей знало о том, что мисс Клив жила на улицах Каира, переодевшись мальчишкой-оборванцем, тем лучше.
– Вот так запросто? Появилась из ниоткуда?
– Мммм. Ну, почти.
Бакстер снова откинулся на подушки.
– Ты везучий шельмец, прям как в той пословице про устрицу. Я могу подготовить дом, комиссия составит пять процентов, и ты станешь его обладателем к концу этой недели. – Мужчина что-то написал на обрывке бумаги, позвонил в колокольчик, по-арабски дал какие-то инструкции вошедшему слуге и снова уселся поудобнее на подушки, в то время как слуга поспешил прочь. Затем Джонни еле заметно ухмыльнулся. – Я слышал, что ты поймал уличного воришку. Надеюсь, это была не мисс Клив?
– Ты почти угадал, – отозвался Рейф. Бакстер был не из тех людей, кто любит распускать сплетни. – Мальчишка – её названный младший брат. Он попытался украсть портрет, а мисс Клив пришла, чтобы освободить его из моих лап.
– Понятно… – Бакстер бросил на Рейфа взгляд из-под бровей.
– Она была одета как юноша, – объяснил Рэмси. – Несомненно то, что в дурную компанию девушка не попала. Этот дом предназначен женщине, которая пустила мисс Клив в свой дом, и мальчику Али, которого, кажется, она тоже приняла как родного.
– Этот дом станет для них наградой?
Рейф кивнул.
– А ещё он нужен мне, потому что мисс Клив не поедет со мной, если только не будет уверена в том, что будущее этих двоих обеспечено.
Бакстер удивлённо поднял брови.
– Всё верно, она предана им до мозга костей, – подтвердил Рэмси.
Слуга принёс им кофе и корзинку с печеньем, покрытым сахарной глазурью. Рейф с воодушевлением отхлебнул кофе из чашки. Как обычно, напиток был ужасно невкусным.
– Теперь давай перейдём ко второму вопросу, – предложил Рэмси. – У меня есть для тебя предложение. Ты ведь управляешь довольно большой торговой империей, не так ли?
Бакстер неопределённо пожал плечами.
– У тебя найдётся местечко в Александрии, где можно было бы обучать смышлёного мальчонку торговому делу?
Джонни задумчиво отпил кофе из чашки, а затем поморщился.
– Снова подгоревший. Моему повару пришлось уехать обратно в деревню, и с тех пор… – Он поставил крошечную чашку на медный поднос. – Мальчонку говоришь? Твоего воришку? Её названного брата?
– Да, он вор, но, чёрт возьми, весьма неумелый. Полагаю, у него мало опыта в этом деле. – Рейф посмотрел Бакстеру прямо в глаза и продолжил: – Я бы предпочёл, чтобы и дальше у него не было возможности воровать. Проведя восемь лет в армии, я научился разбираться в мужчинах и юношах. Этот мальчик подаёт большие надежды.
– Сколько ему лет?
– Думаю, десять или около того.
Джонни бросил на Рэмси понимающий взгляд.
– Ты хочешь избавить её от всех затруднений и позволить уехать с чистой совестью.
– Честно говоря, да. Я заплачу за обучение мальчика – полагаю, в Александрии есть приличная школа, – если ты возьмёшься научить его своему ремеслу и присмотришь за ним.
С минуту Бакстер размышлял, затем подался вперёд и протянул Рейфу руку.
– Ну, хорошо. Приведи ко мне этого мальчонку, и, если он мне понравится, я дам ему шанс.
* * *
– Что же мне делать, Лейла? – Аиша обеспокоенно ходила взад-вперёд по маленькому двору. – Он обставил всё так, что я теперь не смогу отказаться.
Лейла подметала двор, вымощенный булыжниками.
– Выбор есть всегда, – ответила она тихо. – Дом, работа для Али – это всё неважно. Ты – вот что главное.
Аиша уставилась на арабку.
– Что значит «неважно»? Это то, чего мы хотели.
На мгновение Лейла перестала орудовать метлой.
– Дело не в том, чего мы хотели. А в том, что ты сделаешь со своей жизнью. Возьмёшь ли ты её в свои руки и попытаешься добиться чего-либо или продолжишь прятаться от всего мира, как делала это с самого детства?
Аиша моргнула.
– Но ты же знаешь, почему я прячусь ото всех.
– Знаю, – согласилась Лейла. – И для этого есть веская причина, это правда. Но ты не можешь прожить всю жизнь вот так. Пришло время остановиться, понять, кто ты есть, и рискнуть ради возможности быть счастливой.
Девушка нахмурилась.
– Ты хочешь сказать, что я трусиха? Я ведь каждый день сталкиваюсь с трудностями.
Лейла потрепала её по щеке.
– Я знаю это, и никто не посмеет назвать тебя трусихой. Но ты слишком бережешь своё сердце; ты боишься любви.
– Это неправда. Я люблю тебя и Али…
– Да, любишь, но ты уже взрослая девушка, и пришло время тебе позволить себе полюбить мужчину. Понимаю, что тебе хочется спрятаться, притвориться, что тебе всё равно, но это же я, та, которая знает тебя с малолетства. Я не знаю человека, который пробудил в тебе гнев и страх; не представляю, хороший он или плохой, предназначен он тебе или просто тот, кто встретился на твоём жизненном пути. Это зависит от тебя. Но ты должна уехать отсюда, Аиша, хоть мне и нелегко об этом говорить. Эта страна не для тебя. Здесь ты никогда не станешь самой собой. И в глубине души ты это тоже понимаешь.
Аиша почувствовала, что её лицо превращается в каменную маску.
– Мой дом здесь.
Лейла печально покачала головой.
– Так было раньше, но загляни в своё сердце, дорогая, и скажи мне, разве ты не знала в глубине души, что однажды вернёшься в страну своего отца.
Это была правда, Аиша знала об этом, но ей не хотелось, чтобы всё было так.
– Однажды я уеду в Англию, но не… не так. Я не хочу с ним ехать. – Этот англичанин испугал её… нет, не испугал… Он угрожал ей… Нет, это тоже было не так. Но всё же Рэмси представлял для неё угрозу, она чувствовала это всякий раз, когда он смотрел на неё, и трепетала всем телом.
Лейла улыбнулась.
– Так значит, ты знаешь об этом, но сопротивляешься. Решайся, дитя моё, решайся прямо сейчас; проживёшь ли ты свою жизнь в страхе или возьмёшь её, словно апельсин, и выдавишь из неё всё, до последней сладкой капли? Тебе решать.
Арабка снова потрепала Аишу по щеке.
– А пока ты обдумываешь, как поступить… старик, который торгует специями, просит тебя написать ещё несколько ярлыков. Ему очень понравились те, что ты ему сделала. А после этого, почему бы тебе не спуститься к реке и не собрать для меня немного вкусной зелени? Река – хорошее место для размышлений.
* * *
Мисс Клив запросила необычайно мизерную сумму, но, очевидно, она об этом не догадывалась. Этого едва ли хватило бы светской красавице, чтобы украсить свой дом безделушками. Рейф думал об этом, следуя по улице за переводчиком по направлению к дому Лейлы.
Он вёл лошадь под уздцы. Улицы в этой части города были слишком узкими, а верхние этажи домов были расположены слишком близко друг от друга, чтобы по улочкам можно было проехать верхом. Но Рэмси не знал этого, когда брал лошадь напрокат.
Ему нужно было поддерживать свою физическую форму, потому он и взял напрокат это животное, намереваясь при помощи верховой езды избавить себя от лёгкого чувства разочарования. После разговора с Лейлой Рейф собирался совершить длительную прогулку верхом вдоль берега реки.
Арабка жила в тесной и грязной части города. Подходя к её дому, они увидели выбежавшего им навстречу Али, на узком тёмном лице которого сияла улыбка. Он с восхищением уставился на лошадь, и Рейф усадил мальчика в седло, к величайшей радости Али. Мальчик гордо сидел на лошади, улыбаясь и приветствуя всех, кто его видел.
Али указал на дом Лейлы. Тот был маленьким и захудалым, но улица перед домом была подметённой и чистой. Мальчик выскользнул из седла и, взяв Рейфа за руку, с гордостью повёл его вниз по ещё более узкому переулку и заколотил в высокую деревянную дверь.
– Мальчик говорит, что мы найдём Лейлу на заднем дворе, – негромко произнёс переводчик как раз в тот момент, когда дверь дома открылась.
Низкорослая женщина с пышными формами удивлённо посмотрела на Рейфа и лошадь и быстро опустила на лицо чадру. У неё были красивые глаза: большие, ясные и тёмные, но они так пристально и требовательно рассматривали Рэмси, что он против воли вспомнил осмотр, которому подверг когда-то офицер Рейфа-новобранца.
Рэмси выдержал строгий осмотр этой женщины со спокойным изумлением. С её помощью или без, но он увезёт Алисию Клив обратно в Англию.
Али представил их друг другу, и Рейф поклонился Лейле, которая жестами объяснила, чтобы он привязал лошадь к воротам, а затем вошёл в маленький внутренний двор. Двор был выложен булыжниками и начисто выметен, в горшках росли травы, а сверху, из-под крыши, свисала ярко-красная герань. Во дворе находился куполообразный очаг, лежали груды деревянных лотков, и витал аромат свежеиспечённого хлеба.
Старая косматая пятнистая кошка сидела сверху на очаге и злобно сверкала глазами, глядя на Рейфа и предупреждающе подёргивая хвостом.
– Так значит, – заговорила Лейла, – вы и есть тот англичанин.
– Несомненно, – ответил Рэмси через переводчика.
Арабка еле заметно кивнула, словно он выдержал испытание.
– Мир вам. Не хотите ли зайти в дом? – она указала на заднюю дверь, где аккуратно, одна к одной, были расставлены несколько пар потрёпанных домашних туфель.
Рейф, чьи сапоги были сшиты для того, чтобы их стаскивал камердинер, вздохнул, узнав об этом местном обычае, и наклонился, чтобы их снять. Али подбежал к нему, чтобы помочь, с удовольствием стянув с Рэмси сапоги один за другим.
