Текст книги "Перепутья Александры (СИ)"

Автор книги: Анна Бахтиярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

   – Вы в порядке? – осведомился знакомый мягкий голос.

   – А ты откуда тут взялся? – сердито поинтересовалась я у сероглазого парня по имени Дмитрий, проигнорировав протянутую широкую ладонь и спонтанно перейдя на "ты". – И почему тут?

   Вдоль позвоночника прошел неприятный холодок, ибо "выкинуло" меня не куда-нибудь, а прямиком на мертвый Златин Слой, где при последнем посещении я повстречалась с поддельной хозяйкой.

   – Не знаю, – несколько растерялся парень, глядя, как я отряхивая воинственно-малиновое платье. – Хотел попасть в другое место, но оказался здесь. Так странно. Оно будто неживое.

   – Так и есть, – брякнула я и махнула рукой. Объяснять что-либо этому интеллигенту не было ни малейшего желания. – Нужно уходить отсюда, – решила я, раздумывая, что приказать небесам на сей раз. История моего подросткового путешествия повторялась. Они ни в какую не желали слушаться и отправляли меня куда угодно, лишь бы мимо цели.

   И тут я сделала невероятную глупость. Посмотрела нечаянному собеседнику в глаза. Ух! Если в прошлый раз я просто увлеклась их глубиной, то теперь аж голова закружилась и что-то перевернулось в животе. Единственный раз со мной такое случилось на первом курсе, когда я увидела старшекурсника и местного ди-джея Оскара Иволгина, от которого млели девчонки, как минимум, всего факультета. Помнится, я страдала по нему почти год. Таскалась на все вузовские дискотеки, чтобы поглазеть на объект обожания и повздыхать издалека. Облачалась в лучшие наряды, старалась ненароком попасться Оскару на глаза. Однажды даже специально налетела на него. Вот только заговорить так и не решилась. А потом узнала, как он на глазах у одногруппников жестоко высмеял другую влюбленную в него девчонку. И как отрезало. В моих глазах рыцарь без страха и упрека провалился ниже плинтуса и перестал вызывать любые эмоции, кроме омерзения. А потом – уже сама будучи выпускницей – я повстречала Иволгина на улице и поразилась, как он располнел и оброс, совершенно потеряв презентабельность.

   Неудивительно, что вновь превращаясь в утопленницу, барахтающуюся в двух серых озерах, я запаниковала. Не хватало только влюбиться, как школьнице. И в кого?! В Поточного парня, который в реальности может оказаться а) женат, б) полным неудачником, в) семидесятилетним дедушкой, решившим вспомнить золотые годы. Поэтому и крикнула. Необдуманно:

   – Прочь отсюда! Сейчас же!

   Поток, разумеется, снова решил позабавиться. Отправил. Но не одну, а в компании Дмитрия. Подбросил в воздухе и смачно шлепнул о землю. Точнее, об засаженную клубникой грядку. Нет, растительность, конечно, смягчила посадку. Однако пара дюжин раздавленных ягод никак не способствовала повышению жизненного тонуса.

   – Мерзость, – вынесла вердикт я, убирая красное месиво с носа. Просто супер! Теперь буду похожа на Деда Мороза. У Дмитрия сочные клубнички хотя бы по щекам размазались. Прямо-таки румяный красный молодец получился. Я решила сострить на эту тему, чтобы снять неловкость и развеять дурман, но не успела. Над головой, вызвав массу не слишком радужных воспоминаний, просвистел... желудь. – Не может быть, – простонала я, увидев грозное снабженное мозгами оружие, притаившееся метрах в трех за кустом крыжовника. Какое счастье, что мы в эту колючку с неба не рухнули!

   – Эй! – возмутился Дмитрий, когда пушка выпустила ему в затылок с пяток снарядов. – Что за баловство?!

   Надо отдать ему должное. В отличие от Михаила он не кинулся наутек, сверкая пятками. Ещё и о даме решил позаботиться.

   – Александра, не двигайтесь, – велел он наставительно. – Я с ней разберусь.

   Потеряв дар речи от изумления, я наблюдала, как парень поднимается и, прикрывая лицо локтем, бесстрашно шагает к пушке. А та, одурев от наглости оппонента, палит желудями не переставая. Ещё и подпрыгивает на месте, как мелкая собачонка.

   – А ну прекрати! – Дмитрий ловко навалился на пушку. Та попыталась увернуться, а затем взбрыкнуть, но оказалась крепко прижата к земле. Выпустила пару желудей. Но они лишь прокатились пару метров.

   – РРрррррр, – неожиданно издало оружие. Больше обиженно, нежели сердито. И вдруг заскулило. Протяжно. Вызывая тоску.

   – Вон оно что, – обрадовался парень. – Это всё упрощает, – он хлопнул в ладоши.

   Почувствовав ослабление хватки, пушка вывернулась и, продолжая подвывать, покатила прочь. Правда, продлилось это недолго. Внезапно по орудию прошёл огненный всполох, и из красного зарева вывалился мохнатый пес, потешно перебирая грязными лапами. С непривычки конечности отказались подчиняться, и собака проехала по земле на попе.

   Я сложилась пополам, наблюдая за взъерошенным недоразумением. Надо же, и впрямь собака!

   – Гав! Гав-гав! – в отместку издало она, сообразив, что это я над ней смеюсь. – ГАВ!

   – Не бойтесь, Александра, – посоветовал Дмитрий, вновь протягивая мне руку. – Не думаю, что он кусается. Просто старается реабилитироваться после поражения. Интересно, кому это пришло в голову, превратить пса в пушку. Неудивительно, что он мстил каждому встречному.

   – Тут много умников, – усмехнулась я, проводя ревизию платья. Ягодных пятен набралось не меньше десятка. И вдруг мне поплохело. Дмитрий уже дважды назвал меня по имени. А ведь ни в прошлую, ни в нынешнюю встречу я не говорила, как меня зовут.

   – О! Не пугайтесь! – парень попался сообразительный, быстро смекнул, в чём дело. – У нас есть общие знакомые в Потоке, потому мне и известно ваше имя. Я говорю о мальчике Боре. Он рассказывал про недавнюю встречу. Довольно правдоподобно вас описал. Сказал, дружит с вашим братом Вовой.

   – Сводным братом, – машинально поправила я, всё ещё подозрительно поглядывая на собеседника. Я словно нарочно искала причину ему не доверять. – Знаете, как найти мальчиков?

   – Увы, – Дмитрий развел руками. – Я не слишком хорошо управляю Потоком. Он постоянно выносит меня не туда, куда надо. Но о проделках этих трех сорванцов слышу постоянно. Вчера только рассказывали, как они пытались ослику крылья наколдовать.

   – Получилось? – ужаснулась я, больше волнуясь о несчастном животном, нежели о малолетних паразитах.

   – Не совсем. Крыло выросло только одно. Но и его уже нет. Взрослые устроили мальчишкам взбучку и привели ослика в порядок.

   – Вы хорошо знаете Борю? Мне он показался не слишком общительным.

   – Так и есть, – по лицу Дмитрия вдруг прошла судорога, кажется, он близко к сердцу принимал проблемы мальчика. – Но это неудивительно. Он не чувствует себя полноценным. Из-за ноги. Жутко стесняется. Кроме того, у него мало причин доверять людям. Его воспитывает бабушка. У обоих родителей другие семьи, и никто не захотел взять первенца-инвалида в новую жизнь.

   – Хромота у него с рождения? – мне стало невероятно грустно. Пора было привыкать, что Поток собирает обиженных и обделенных, но пока не получалось.

   – Нет. Последствие травмы. Ему было семь лет, а на вид ещё меньше. Мальчишки постарше вечно его задирали. Да и сверстники тоже. А однажды взяли на "слабо" – пройти по доске над канавой. У них во дворе трубы меняли. Геройство кончилось сложным переломом колена и пожизненной хромотой.

   – Жаль, – едва слышно пробормотала я.

   – Мне тоже, – Дмитрий сжал кулаки, а потом опомнился и улыбнулся. – А ваша история, Александра? Вы попали сюда вместе с братом?

   – Нет, мы... – я с трудом удержала руку, взметнувшуюся, чтобы зажать рот. Конечно, красавчик не заслужил доверия, но ни к чему выглядеть совсем уж глупо. И так вся перемазанная с ног до головы.

   Красавчик?! Всё! Надо убираться отсюда! Одной!

   – Всё в порядке? – участливо поинтересовался парень, заставив меня порозоветь и промямлить:

   – Да, просто мне пора, – и, быстро развернувшись, я зашагала прочь, как перепуганная школьница, которой подмигнул взрослый мужчина. К счастью, метров через десять меня взяло такое зло, что едва пар из ушей не повалил. – Ладно! – выпалила я поворачиваясь и чуть не уткнулась в грудь Дмитрия, нахально последовавшего за мной. – Почему вы решили, что я хочу говорить о себе? Считаете, рассказали о мальчике и заслужили право спрашивать? О себе самом вы еще не говорили ни слова, между прочим!

   – Вы мне не доверяете? – в лоб спросил он.

   – Поток не то место, где стоит доверять первому встречному, – прозвучало грубо, но Дмитрий не обиделся. Наоборот, изогнутые губы тронула улыбка.

   – Мне нравится ваша откровенность, – признался он. – Я бы с удовольствием ответил вам тем же и рассказал о себе, если бы только знал, кто я.

   – Амнезия? – хмыкнула я. – Да ладно!

   Это был явный перебор. Конечно, у загремевших сюда людей частично отшибало память. Все, кого я здесь встречала, понятия не имели, что предшествовало коме. Многие забывали и часть взрослой жизни. Но чтоб совсем не помнить ничего, с таким мне сталкиваться не доводилось. Уж не зубы ли мне заговаривает этот красавчик?

   – Я знаю свое имя, – опередил Дмитрий язвительное замечание, вертевшееся у меня на языке. – Кажется, я учился в каком-то институте. У меня была собака. Колли. Окно моей спальни выходило на реку. Александра, видите ли, все воспоминания обрывочны. Как лоскутки. И я понятия не имею, что действительно важно.

   Я молчала. Очень хотелось принять рассказ за чистую монету, но не получалось. Рассудок, наученный печальным опытом, отчаянно советовал быть бдительной. Напоминал, что Василию Петровичу, проявлявшему заботу о новичках, я когда-то поверила. Без вопросов. И, как оказалось, зря. А этот Дмитрий, сваливается мне на голову уже третий раз. Словно нарочно находит меня. Вдруг неспроста?

   Не зная, что ответить, я подумала, что было бы неплохо поскорее отсюда выбраться. Чтобы отложить неприятный разговор до лучших времен. Невероятно, но моё желание сбылось. Нет, пушка не думала грохотать, выбрасывая меня (или нас) на другой Слой. Я просто открыла глаза в Вовиной палате...

   – Получается, я могу покидать Поток, когда захочу? – спросила я доктора, когда поведала (в общих чертах) о произошедшем. Ссоры последних недель оказались забыты, ругань из-за экспериментального лечения тоже. Вернее, мы пока нарочно не вспоминали о препарате. Кто бы мог подумать, что именно лекарство нашей семейной компании, чуть не убившее троих пациентов, способно открывать двери в закольцованный мир!

   – Видимо, да. Просто прежде вы не пытались этого делать. Похоже, для вас со Светой работают разные законы. Ей из раза в раз отводится конкретное время. Тридцать три минуты. Она может возвращаться и раньше, но стоит задержаться, Поток выбрасывает ее прочь. Вы же способны находиться там дольше. Сегодня вас не было сорок минут. К тому же, у вас есть тело. Света – лишь фантом.

   – Не факт, – я устало откинулась на спинку стула в кабинете заведующего, решив чуточку затронуть избегаемый вопрос. – Света ещё не пробовала заходить в Поток через пациентов, принимающих препарат. Возможно, что-то изменится.

   – Возможно, – задумчиво кивнул Кондратьев, стараясь не смотреть на меня. – Как только девочка вернется, пусть поработает с вашим братом, если...

   – Если Вова всё ещё будет жив, – закончила я неосторожно брошенную фразу и перевела тему. Заговорила о том, что волновало меня не меньше жизни Владимира. – Как думаете, Дмитрий был откровенен со мной?

   – Сложный вопрос, – доктор почесал подбородок. – Записывать парня в лгуны было бы преждевременно. С другой стороны, амнезия отличный способ не дать нам разыскать его в реальности.

   – Что же делать? – меня отчего-то не покидала мысль, что это была не последняя встреча с таинственным молодым человеком без прошлого.

   – Проявлять осторожность. А ещё... – Кондратьев странно посмотрел на меня, словно опасался реакции на слова, которые собирался произнести. – Будет лучше, если вы не станете сближаться с парнем. Видите ли, – доктор снова запнулся и неожиданно покраснел. – Думаю, вам стоит знать – к этому юноше неровно дышит Света...

   ****

   2010 год.

   Пожалуй, стоит опустить эпитеты, прозвучавшие от шефа, когда Светка на себе выволокла меня из Потока. Хвалебные речи в адрес бывшей подруги – тоже. А заодно и упреки мне – за то, что сомневалась в её лояльности.

   – Если б не Света, ты оттуда бы не выбралась, – гремел Семеныч, пока я пыталась сфокусировать блуждающий взгляд на обстановке его кабинета. – Это надо было додуматься – отдать мальчишке энергию! Ну и пусть умирал бы! Ты не в состоянии спасти всех, Александра! Хватит! Ничего не желаю слышать!

   Его грозная речь отдавалась в голове все последующие сутки, которые я провела дома в постели – в компании довольных сим фактом Дуськи и Леськи. Ближе к вечеру заехала Алла. Справиться о моем здоровье и посплетничать о сыне с невесткой, которую она не слишком жаловала. Её ни капли не смущало, что Рита – моя близкая подруга. Пока не родился Матвей, дражайшая мачеха свято верила, что эта неподходящая, по её мнению, пара рано или поздно разведется.

   – Ужасная безвкусица, – просвещала меня Алла о последнем визите Риты. – Туфли совсем не подходят к платью. И вообще, оно её полнит. Посоветуй этой девице не обтягивать так бедра, ткань того гляди треснет!

   – Могла ей сама на это намекнуть, – показательно зевнула я.

   – Да?! – взвилась Бастинда. – Чтобы Вова со мной опять полгода не разговаривал, считая, что я нарочно извожу его обожаемую Риту! Она же сразу жаловаться побежит! А мне хватает проблем с твоим отцом! – выпалила мачеха в запале и осеклась. Но поразмыслив с минуту, решила рубить с плеча. – С кем он встречается, знаешь?

   – Кто? Папа? – постаралась я придать лицу колоссальное изумление.

   – Александра, не надо делать из меня дуру, – Алла погрозила пальцем, словно нашкодившему ребенку. – Интрижки Виктора – старая история. Седина в бороду, бес в ребро. Здесь скандалить, всё равно, что с ветряными мельницами сражаться. Но последняя пассия – другое дело. Неужели, не видишь, как изменился отец? Пропадает где-то, даже правдоподобные объяснения отсутствию не трудится придумывать.

   – Перестань, – отмахнулась я, даже на миг не допуская мысли, что папа способен потерять голову от любви. – Наверняка, дело в работе.

   – Ничего подобного! – Алла даже всхлипнула в попытке пронять меня. – Спроси у своей бабки. Галина Дмитриевна явно что-то знает. Виктор без конца ей названивает, за закрытыми дверями секретничает.

   Я только расхохоталась в ответ, окончательно обидев мачеху. С другой стороны, это надо совсем голову от ревности потерять, чтобы подозревать свекровь. Бабушка – поверенная в любовных делах отца? Смешнее и придумать невозможно! Я точно знала, что она не переставая пилит папу за похождения. Верит, что, коли заключили брак, нужно терпеть. Хотя чего ожидать от женщины, безропотно прожившей сорок с лишним лет с таким деспотом, как мой покойный дед...

   Случай исполнить просьбу мачехи представился через пару часов, когда порог моей квартиры перешагнула упомянутая бабушка. Узнала, что я приболела и тут же примчалась с гостинцами. Несмотря на восьмой десяток, прыткости и остроты ума этой старушке было не занимать.

   – Это всё твоя неуемность, – твердила она, раскладывая на столе пироги, которые мне и за неделю не съесть. – Работаешь, как ломовая лошадь. Между прочим, женщины в нашей семье всегда занимались мужьями и детьми, а не гнули спину на непонятно кого.

   – О, да! Великая честь – воспитывать новое поколение Корнеевых! – выразила я свое свободолюбие, пытаясь придумать, куда сбагрить все это кулинарное богатство. – Лучше расскажи, что у вас с папой за секреты завелись, – продолжила я шутливо. – Алла уверена, что ее брак вот-вот развалится.

   Надо было видеть бабку. И творожный пирог, смачно шлепнувшийся об пол. Естественно верхушкой вниз.

   – Вот коряга старая, – припечатала пойманная с поличным старушка, нагибаясь, чтобы спрятать покрасневшее лицо. – Главную вкусноту угробила.

   – Бабушка, – угрожающе протянула я, похлопывая ладонью по столу. – Не увиливай.

   От дальнейшего допроса ее спас звонок в дверь. И кого принесла нелегкая? Надеюсь, не Риту, жаждущую пожаловаться на Аллу. Иначе я сама взвою.

   – Корнеева Александра Викторовна? – спросил парень в яркой желтой униформе, странно сочетающейся с темно-рыжими волосами. – Служба доставки. Распишитесь, пожалуйста.

   – Что там? – бабушка осторожно высунула нос в коридор.

   – Бомба, – неудачно сострила я, вертя в руках продолговатую коробочку.

   Так и вышло. Не в прямом смысле, разумеется. А по тому эффекту, который произвело на обеих содержимое посылки. Это оказались духи. С до боли знакомым запахом лилий, преследующим меня последние тринадцать лет.

   – Боже праведный, – простонала бабка. – Кто их тебе прислал?

   Я не сразу заметила, что она прислонилась к стене и схватилась за сердце. Машинально я тряхнула коробочку и поймала квадратный листок.

   "Пора покончить с закольцованным миром. Александра, я уверен, вам по силам раскрыть все тайны. Дмитрий"

   Ужасно захотелось ущипнуть себя побольнее. Чтобы проснуться. Или сбросить морок. Но, увы. Реальность становилась пострашнее Потока.

   Глава 14. Подруги и друг

   2003 год.

   Мне понадобился весь имеющийся в арсенале такт, чтобы выведать у Кондратьева историю взаимоотношений Светы с Дмитрием. Доктор отвечал неохотно, односложно и, похоже, жалел, что открыл рот. Но я была настойчива. Не реагировала на пожелания следовать в самые неприспособленные для прогулок места и снова возвращалась к непростому разговору.

   Постепенно из разрозненных кусочков удалось составить цельную картину. Молодой человек не подозревал о существовании слепой девушки. Как все узники закольцованного мира, не мог её видеть. Зато она потеряла голову после первой же "встречи". Дмитрий устроил праздник для детворы – наколдовал качели с каруселями, чем и привлек Светино внимание. С тех пор, при каждом посещении Потока она старалась разыскать парня. Если улыбалась удача, следовала за Дмитрием по пятам, пока её не выкидывало в реальность.

   Как я поняла по скупым замечаниям эскулапа, ему порядком надоела безответная любовь напарницы. Девушка напрочь забывала, для чего ее привлекли в отделение. Думала только о Дмитрии. В грош не ставила ни собственную безопасность, ни жизни пациентов. Меня же рассказ доктора поверг в уныние. Узнает Света, что её зазноба со мной любезничает, наверняка, быть ссоре. Не метлой же поганой от себя гнать сероглазого красавца, коли снова объявится. Кроме того, я не была уверена, что хочу от него избавляться.

   – Света завтра возвращается, – оповестил доктор через три дня после памятного посещения Вовиного сознания. – Проверим, может, у девочки действительно появятся новые возможности. Из-за препарата.

   – Хорошо, – кивнула я, стараясь не думать об экспериментальной терапии.

   Утром звонил папа. Наше хваленое лекарство вызвало побочный эффект еще у семи пациентов в других больницах. Стало быть, ухудшение Вовиного самочувствия – вопрос времени. И Макарова, кстати, тоже. Кондратьев втайне от родственников снова включил Макса в испытания. Правильно! Не мог же он пойти к ним на поклон, после того, как лично раскритиковал препарат в пух и в прах. Впрочем, обвинения в нарушении врачебной этики ему не грозили. День спустя явилась Лиза в компании потенциальной свекрови. Девушка выполнила задуманное, уговорила мать жениха подписать бумаги. Но я все равно злилась на доктора за самонадеянность.

   – Вам лишь бы повод найти со мной поругаться, – парировал в ответ на упреки Кондратьев. – Не разрешаю препарат – плохо, даю добро – опять не так. Вы уж определитесь, госпожа Корнеева.

   Доставлял неприятности и командированный папой в отделение Вадим. Свято веря, что оказывает мне услугу, совал нос во все закутки. Искал компромат на заведующего. Замучил вопросами медсестер и едва отбился от Любы, попытавшейся его поколотить за излишнее любопытство.

   – Нечего тут разнюхивать! – продолжала кипеть Любаша даже сутки спустя. Она приехала в больницу после обеда. С утра провожала на вокзале сына с мамой в деревню. – Строит из себя рыцаря на белом коне. Сколько он тут перед тобой расшаркивался, а теперь с другой девицей в обнимку сидит.

   – С кем сидит? – я сначала даже не уловила смысла Любиных слов.

   – С оглоблей какой-то. На лавочке. Прямо у крыльца. Голову ему на плечо положила. Вся такая трагичная. Тьфу! Не веришь, сама посмотри.

   Я отмахнулась, заверяя медсестру, что мне нет дела, с кем сидит на лавочках в свободное время Вовин лучший друг. Но потом не утерпела. Спустилась вниз. Знала, что Люба не станет выдумывать, но и в то, что Вадим притащил сюда подружку, верилось с трудом.

   Глазам и впрямь предстала картина маслом. На ближайшей к главному входу скамейке под тенью тополя сидели двое. Как и описывал медсестра, незнакомая девица в потертых джинсах и старой футболке уткнулась парню в грудь, а он, что-то ласково приговаривая, гладил ее по волосам. Хотя почему незнакомая? Когда девушка оторвалась от торса Вадима, чтобы вытереть нос клетчатым платком, я вросла в крыльцо. И заорала, пугая прохожих.

   – Рита!

   Парочка вздрогнула, превратившись в героев полотна "Не ждали". Вадим несуразно подскочил, кашлянул, попытался поправить галстук и только потом сообразил, что пришел в больницу без него. Ритка прижала руку с платком ко рту. Поморщилась и швырнула его в урну.

   – Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась я, подойдя ближе. Должно же быть правдоподобное объяснение тому, что моя лучшая подруга рыдает в объятиях Вадима и выглядит при этом сущим пугалом.

   – Вадик, оставь нас, – попросила Ритка, беря из рук парня новый платок. – Всё нормально, иди, – подтолкнула его девушка в филейную часть. – Ты тут не помощник.

   – Что с твоей одеждой? – спросила я первое, что пришло на ум, присаживаясь рядом с той, о которой еще утром знала всё.

   – Я прямо с поезда. Из леса. Оставила багаж в камере хранения. И сюда.

   – Давно встречаетесь?

   – Официально, полгода, – Ритка снова вытерла нос. – До этого от раза к разу. Несерьезно все было. А потом закрутилось.

   – Не понимаю, – я посмотрела на зареванный профиль подруги. – Зачем ты скрывала роман с Вадимом?

   – С Вадимом?! – расхохоталась она истерически. – Сашка, ты бестолочь! Причем тут Вадим? Я с Вовой встречаюсь!

   – С нашим Вовой? С вздернутым носом? – уточнила я, глупо хихикнув. Показалось, Луконина издевается. Но она повернулась ко мне, глядя очень серьезно.

   – Поэтому мы тебе ничего не говорили. Знали, будешь либо ржать, как идиотка, либо плеваться. Володя из-за тебя долго решиться не мог на нормальные отношения со мной, все на сестренку оглядывался, реакции боялся!

   – Подожди, – замотала я головой. – Но ты же с Вадимом постоянно флиртовала. У нас дома. Прохода ему не давала!

   – Только чтобы Вову позлить. Он тогда никак решиться ни на что не мог. Вел себя, как собака на сене. И сам никаких шагов не предпринимал, и скандалы закатывал, если рядом со мной другой парень оказывался. Вот я и кокетничала с его лучшим другом. Думала, сильнее проймет. Знаю, была эгоисткой. Вадика ставила в неудобное положение. Но он стойко терпел, подставляя нам обоим дружественное плечо.

   – А если бы он в тебя влюбился? – рассердилась я. Стало невероятно обидно за парня.

   – Корнеева, ну ты совсем дура! – Ритка ударила кулаками по скамье. – Вадик в тебя влюблен! Еще со школы. А ты всё нос воротишь. Ждешь непонятно кого!

   – Что-о-о?! – эту информацию мой и без того шокированный мозг не готов был переваривать. – Рит, хватит насмехаться!

   – Полагаешь, у меня на это есть силы? – лицо подруги исказила гримаса боли. – Мой парень в коме! А меня даже рядом не было. Вадик не мог связаться со мной. По правилам дурацкой программы, у нас с собой были только рация и один мобильник на всех. И то лишь для экстренных случаев.

   – Бастинда знает?

   – Нет, – Рита потерла кончиками пальцев виски. – Хотели рассказать, когда я из лагеря вернусь. Чтобы не дать ей изводить Вову в мое отсутствие. Мы съехаться собирались. Поселится в отдельной квартире. А она... Ты же знаешь свою мачеху. Как она за Володю держится.

   О, да! Это я знала, как никто другой. В Аллином представлении, любая девушка, попадавшая в поле зрения драгоценного сыночка, мигом превращалась в объект для преследования, злословия и унижения. Проклятье! А ведь Луконина Бастинде всегда не нравилась. В детстве мачеха неоднократно советовала мне обзавестись другой лучшей подругой. Вместо этой выскочки, не умеющей себя вести в приличном обществе. А все потому, что Ритке однажды приспичило раскритиковать Аллину стрижку, не подозревая, что та слышит. От спуска с лестницы Луконину уберег дед, как раз находившийся у нас в гостях, пользуясь папиным отсутствием.

   Что ж, кажется, Вовина кома не последний кошмар, обрушившийся на наше семейство. Я еще раз поблагодарила небеса, что успела выехать из родового гнезда, до появления на сцене официальной подруги вздернутого носа. Боже, неужели я сумела осилить сию потрясающую новость? С другой стороны, после всех моих Поточных приключений, роман Вовы и Риты по десятибалльной шкале едва до пятерки дотягивал. Что до Вадима, то этот невероятный факт и впрямь подлежал кропотливому анализу...

   Света объявилась к ночи. Уставшая. С осунувшимся лицом. А еще говорят, деревенский воздух освежает. Отпустила пару ругательств в адрес родственников, которым не хватает мозгов и адекватности. Помянула недобрым словом российские дороги и объявила, что готова приступить к работе хоть сию же минуту. Кондратьев удовлетворенно крякнул, потер руки и огорошил нас принятым решением. В Поток нам сегодня предстояло зайти обеим (мне – через Вову, Свете – через Макса) и попробовать встретиться внутри. Вернее, слепой девушке было велено разыскать меня. Все-таки фантому найти реального человека гораздо проще.

   Поглядев с минуту на Вовино лицо, которое неожиданно из блаженного превратилось в сурово-озабоченное, я шагнула на пляж к Рыжику. Конь не преминул смерить меня обиженным взглядом и губы надуть. Не исправил ситуацию даже спешно наколдованный сахар. Мне презрительно фыркнули в лицо, а потом еще язык показали, комично подергав кончиком. Честно. Моя Поточная животинка не уставала демонстрировать человеческие выкрутасы.

   – Вот лошадиный бог! – возмутилась я, силясь не покатиться со смеху, пока мой дражайший питомец гордо вышагивал прочь, тряся хвостом. – Ладно, летим. Но смотри, выкинешь какой-нибудь фортель, больше в жизни на тебя не сяду!

   Рыжик дернул головой. Мол, подумаешь, какие мы грозные. Но все же вернулся и распластался на песке, привычно раскладывая крылья. Тяжко вздохнув, я подобрала малиновый подол и взобралась на нетривиальное транспортное средство. Ноги снова вделись в стремена, в руках материализовалась уздечка.

   – Сможешь найти Вову? – поинтересовалась я у лошади. – Или в прошлый раз нас к нему случайно вынесло?

   Конь что-то хмыкнул без выражения и пошел на взлет. В буквальном смысле. С разбегу. Крылья с шумом захлопали, копыта оторвались от земли. Лишь рева двигателя не хватало для полноты ощущений. Проклиная собственную сговорчивость, я вцепилась в рыжую лошадиную шею. Зубы сжались, чуть не прикусив язык. "К Вове!" – оформился приказ в голове.

   Бам! – послушно отозвалась пушка и сложила небо. Странно, но полета, как такового, не состоялось. Не успели мы покинуть убежище, как под ногами (пардон, копытами) нарисовалась трава. Ожидая жесткой посадки, я зажмурилась. Поэтому не сразу заметила, что занесло нас точно не к вздернутому носу.

   – Вы в порядке, Александра? Выглядите бледной.

   Я ахнула и, кажется, нелепо открыла рот. Передо мной, уже по какой-то невероятной традиции, стоял Дмитрий. С книгой в руках. Судя по всему, читал под садовой яблоней до нашего вторжения.

   – Опять вы! – возмутилась я вместо приветствия и, проигнорировав руку красавчика, попыталась спешиться с коня. Получилось, пусть и не грациозно, зато без позорного падения. – Это уже издевательство! Куда бы я ни отправилась, встречаю вас. Нет, это не моя мнительность. Это факт!

   – Наверное, проделки Потока, – предположил Дмитрий. – Он явно чего-то добивается.

   – Скорее, строит козни, – я огляделась. Место оказалось вполне милое. Яблоньки, груши, вишни. Можно пир фруктовый устраивать.

   – Простите, если моя компания вам неприятна, – парень потупил взгляд.

   – О! – мне стало жутко неловко, а щеки мигом откликнулись и запылали. – Дело не в вас. Я брата пытаюсь найти, но не выходит.

   – Тогда, – лицо Дмитрия просветлело, – может, стоит прекратить поиски. Сделать наоборот. И Вова сам отыщется.

   – Не уверена, что в Потоке эта уловка сработает. Лучше попытаюсь взять его измором, – я потянула Рыжика за уздечку и собралась отправить небесам повторный приказ, но уйти вдруг показалось неудобным. – А как ваши дела? Удалось что-нибудь вспомнить?

   – Ничего существенного, – помрачнел Дмитрий. – Только место одно. Теперь постоянно перед глазами стоит. Парк. Вернее, скамейка в нем. С нее открывается очень интересный обзор. Видно озеро, русалку и кита.

   – Настоящих? – насторожилась я.

   – Нет, конечно. Возможно, это скульптуры. Я не уверен. В картинке нет четкости. Точно знаю лишь, что у русалки в руке гребень.

   – Она марафет наводит и парней завлекает, – протянул сбоку сердитый детский голосок.

   Света! Я не поверила глазам. Показалось, меня вернули назад во времени. Вместо печальной девушки с мертвыми глазами рядом стояла девочка двенадцати лет с двумя куцыми светлыми косичками. Бровки сведены, руки спрятаны в карманах сарафанчика.

   – Ты меня видишь? – ошалело спросила она.

   – Александра, вам нехорошо? – заботливо поинтересовался Дмитрий. – Куда вы смотрите? – он проследил за моим взглядом и не заметил ровным счетом ничего.

   – Морок, – невольно прошептали губы.

   – Еще чего! – возмутилась Света, шагнула к нам, и не успела я опомниться, как полетела на траву. Мелкая зараза со всей силы толкнула меня ладошками.

   – Александра! – Дмитрий, как истинный джентльмен, кинулся к поверженной барышне. – Вы целы?

   – Да! А вот кому-то точно не поздоровится! – пообещала я, глядя, как Света попыталась оттащить от меня парня, но ее руки поймали лишь воздух. В отличие от меня, к Дмитрию доступа у нахалки, по-прежнему, не имелось. – Простите! – спохватилась я, когда красавчик опять смутился. – Это я не вам.

   Кажется, я его еще больше запутала. Впрочем, его недоуменное состояние сейчас меня мало трогало. Гораздо больше беспокоила помолодевшая Света, которая, судя по надутым губам, обдумывала новую пакость. Вот до чего ревность доводит! А ведь взрослая девица!