Текст книги "Призрачный ветер (СИ)"

Автор книги: Ангелина Шуракова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 12. Блуждающая дверь

Колобок отступил назад на пару шагов и замер.

– Тихо, – испуганно прошептал он, озираясь, и приложил указательный палец к губам.

Злата удивленно оглядывалась, не понимая, что его встревожило – вокруг стояла почти абсолютная тишина.

Она невольно вздрогнула, когда услышала оглушительный треск, похожий на звук, который раздается, если на раскаленную сковороду плеснуть холодной воды.

Пещерный полумрак рассекся светящимся прямоугольником размером с альбом. Фыркая и плюясь пучками света, он быстро вырос в высоту и ширину, став похожим размерами и формой на дверь с наличниками. На полотне крутились разноцветные круги, мелькали палочки и дуги; а в центре ухмылялась клоунская улыбка. Ярко красные губы растягивались и увеличивались в размере до тех пор, пока не заполнили всю ширину двери. Дверь поднялась над землей на расстоянии локтя и поплыла к Злате. Пахнуло таким жаром, словно не дверь приближалась, а раскаленная печная топка.

– Что это? – недоуменно прошептала Злата.

– Не приближайся к ней! – истошно закричал Колобок; встряхнул руками, и из них вылетела сеть. Толстые веревки взвились в воздух и упали на дверь. Мгновенно оплели ее, как паук оплетает пойманную добычу. Дверь дернулась и остановилась; жар прекратился. Улыбка пропала, на ее месте заискрился маленький светящийся огонек. Он быстро вырос, раскрасив красным все полотно. Веревки вспыхнули и сгорели дотла. Запахло жженым. От двери вновь дохнуло теплом, и она снова поплыла навстречу, но на этот раз повернулась ребром. Новая улыбка появилась на полотне, на этот раз зловещая.

Колобок снова метнул веревки. Дверь перекувырнулась сверху вниз, как гимнаст, прыгнувший сальто. Сеть проскочила мимо, шлепнулась на землю и растворилась. Новая волна жара опалила воздух.

Злате стало страшно. От двери веяло реальной опасностью. Ничего похожего Злата раньше не видела. Она отступила и уперлась ногами во что-то твердое. Камни! Она схватила один из них и швырнула. Дверь распахнулась, словно приглашая войти; в проеме бушевал огонь. Камень влетел внутрь и исчез в пламени. Полотно захлопнулось, а губы затряслись в беззвучном хохоте.

Колобок взмахнул руками и выпустил несколько веревок. Они поднялись вверх и сплелись в сеть. Дверные губы вытянулись трубочкой. Дохнули огнем, и веревки сгорели в воздухе, не успев долететь до двери.

Злата ухватилась за другой камень; но он пропал так же, как и первый. Она пошарила рукой в поисках камней, но вместо них нащупала книгу с выпуклым тиснением на обложке. В отчаянии схватила том и швырнула в пылающее жерло, запоздало понимая, что вряд ли такой предмет остановит дверь. Словно в замедленном кино, видела она, как книга летит, кувыркаясь в воздухе, как приближается к полотну; видела, как зловещая улыбка превращается в большую букву «о». Книга врезалась в центр буквы и легко пролетела сквозь нее, разрезая полотно с хлестким треском, словно ножом. Дверь оказалась вовсе не стальной и даже не деревянной, а бумажной.

На месте прорыва выступила рваная дыра с висящими лохмотьями бумаги. Огонь внутри двери вздрогнул и погас, обуглив края обрывков, а дыра стала с шипением увеличиваться в размере. Дверь скособочилась, один угол опустился, словно его подбили. Дверь съеживалась с непонятным бульканьем. Она быстро уменьшилась до размера обычного альбома, вспыхнула и сгорела; не осталось даже пятнышка.

Злата смотрела на место, где только что клокотала дверь, боясь признаться, что испугалась – нападение выглядело, как смертельная угроза.

– Что за фигня? – ошарашенно прошептала она. – Что это? Кино снимаете?

Колобок часто дышал и тоже выглядел испуганным.

– Кино? Нет, здесь все настоящее. Блуждающая дверь – такая опасность, с которой я мог бы и не справиться. – он стер пот с лица и вдруг завопил. – Что ты сделала? Ты сожгла фолиант моей бабушки! Как ты могла?

– Рукописи не горят, – брякнула Злата первое, что пришло в голову, понимая, что шутка выглядит неуместно. Она все еще пыталась успокоиться и понять, куда попала, и кто этот человек.

Колобок бросился к стопке и перебрал книги. Посмотрел, какой не хватает и заохал:

– Ты уничтожила книгу, в которой описывалась блуждающая дверь и низовые. Почему ты выбрала именно ее?

– У меня не было времени выбирать. Я схватила первое, что под руку попалось.

Колобок гладил обложки оставшихся книг, сокрушенно бормоча:

– Что же делать? Эту книгу не вернуть, а я так до конца и не изучил низовых. Теперь мы не узнам, как с ними бороться. Придется пробовать на себе.

Злата пожала плечами – подумаешь, пропала какая-то книга!

– Можно достать другую такую же книгу.

– Ты не понимашь, – рассердился Колобок, – другой такой книги больше нет! Она одиночная!

Злата удивилась слову «одиночная» и спросила:

– Вы хотите сказать, единственная? Но я же этого не знала.

– Девочка, – еще сильнее разозлился Колобок, – Ты вообще ничего не знашь о нашем мире. Впредь не хватай чужих вещей, это может быть опасно.

Злата закусила губу и раздула ноздри. Шумно вдохнула воздух и огрызнулась:

– А я что, просила насылать на меня горящие двери и раскладывать книги под ногами?

Она уже приготовилась к хорошему спору, но Колобок успокоился так же быстро, как и вспылил.

– Счастье, что ты не швырнула фолиант с описанием жизни моей бабушки и лично моей. Иначе… – примирительно произнес он, погладил у томов корешки и пробормотал. – Ты спасла нас. Если бы не книга, то дверь сожгла бы нас обоих или утянула бы вниз. Хорошо, что это у нее не получилось. Но больше я ни одной книги не потеряю.

Колобок с такой любовью прижал к себе оставшиеся книги, словно от них зависела его жизнь. Злата глубоко вдохнула и спросила:

– А все же, что здесь происходит? Где я? На съемочной площадке? Или, может, все это мне чудится? Галлюцинации от нехватки воздуха?

Колобок поклонился в пояс и торжественно произнес:

– Добро пожаловать в страну Альвию!

– Альвия? Что это за страна? Никогда не слышала о такой. – Злата наморщила лоб, пытаясь вспомнить что-нибудь про такое название.

Колобок выпрямился и быстро проговорил:

– Потом объясню. Мы должны как можно скорее попасть на другой уровень. Бежим!

– Куда?

– На верхний уровень. Бежим быстрее, пока не появился еще кто-нибудь.

Он развернулся и ринулся прочь.

Злата помедлила. Колобок похож на сумасшедшего, но оставаться здесь еще хуже – либо заблудишься и умрешь с голоду, либо пропадешь от непонятных опасностей. Она последовала за ним.

Колобок добрался до нагромождения камней и оглянулся. Убедился, что Злата следует за ним, и исчез, словно провалился. Злата подбежала ближе и заметила в центре каменного круга темное отверстие. Внешне лаз напоминал предыдущий колодец, только камни лежали по периметру не квадратом, а вкруговую. Особенно раздумывать было некогда, и она нырнула следом.

Падение проходило с невероятной скоростью. Оно напоминало спуск по «Черной трубе» в аквапарке. Злата никогда не горела желанием скатиться по ней, но однажды поддалась уговорам однокурсников. В «Черной трубе» Злата застряла. Она даже не сразу сообразила, что не катится – густая темнота и плеск воды, мягко омывающей бока, мешали понять это. Прошло несколько секунд, прежде чем до нее дошло, что сидит на месте. Она оттолкнулась и понеслась дальше, быстро набирая скорость. Спуск был настолько стремительным, что она боялась дышать, опасаясь врезаться в стенку трубы и разбиться. Выдохнула только тогда, когда булькнула в бассейн и вынырнула на поверхность воды.

Примерно такие же чувства испытывала Злата сейчас, что и тогда: чувство страха – а вдруг что-то сломается, или она застрянет? И беспомощности: вдруг упадет с неведомой высоты и разобьется? В аквапарке у нее было преимущество – она примерно знала, какой длины труба.

Сейчас Злата летела вниз, не представляя, сколько времени это будет продолжаться. Куда она летит, и чем закончится падение?

«Раз, два, три, – считала Злата, крепко зажмурив глаза, – восемь, девять, десять». На счет «десять» движение прекратилось. «Наконец-то», – она не успела оглядеться, как почувствовала, что взмыла вверх. Какая-то сила поднимала с такой же скоростью, с какой перед этим Злата падала. Измученный мозг уже ничему не удивлялся: «Какая-то искривленная действительность. Только бы выбраться отсюда живой». Она вылетела из колодца и упала на твердую поверхность.

Глава 13. Вещий Дисмарх

Вещий Дисмарх сразу почувствовал, что появилась угроза. Все златники и златницы были истреблены, он сам уничтожил последнего. После этого орел Клатч стал его собственностью.

Колдун думал, что после гибели златника получит его способности. Как же он ошибся! Три норнийки, которые жить не могли друг без друга, обманули его, сказав, что после смерти златника его силы перейдут к Вещему Дисмарху. Он еще разберется с обманщицами позже. Если надо, то лишит их оставшихся глаз, ушей и языка. Мало им одного наказания! Он уже расправлялся с ними, оставив на троих два глаза, пару ушей, да один язык. Это, впрочем, не мешало им общаться между собой и с другими альвийцами. Он невольно усмехнулся. Похоже, эти убогие старухи не могли жить без обмана, но иногда все же приходилось обращаться к ним: они часто предвидели то, что никому не было подвластно.

Вещий Дисмарх откинулся на спинку кресла и стал наблюдать за огнем. Языки пламени лениво лизали поленья, то поднимаясь, то опадая. Дрова корчились от жары, выстреливали в воздух.

Вещий Дисмарх взял кочергу и поворошил угли. Взметнулись вверх искры, увеличиваясь и расширяясь в размерах. Скоро они стали напоминать крылья. Огненные перья трепетали, как на лету. Появилась птичья голова с хищно загнутым клювом, сзади крыльев вырос хвост. Круглые глаза уставились прямо на Вещего Дисмарха, отчего ему стало не по себе. Клатч! Единственное живое существо, которого Дисмарх не мог разгадать. Впервые он увидел птицу в каминном огне десять лет назад. Он понял – птица нужна ему. Это был не простой орел. Он понимал человеческую речь и выполнял приказания. Клатч служил златнику, и Вещий Дисмарх отправился к небольшому лесному домику возле темного озера. Он прихватил с собой кольцо с потайным шипом, пропитанным сильным ядом.

Уж в чем-в-чем, но в ядах с Вещим Дисмархом никто не мог сравниться, недаром он несколько лет изучал только их; специально ездил по всей Альвии и искал знатоков ядов, заглядывал даже в давно забытые селения. Узнавал секрет, щедро одаривал и уезжал. А через какое-то время знатоки ядов умирали. Кто-то падал со скалы, кто-то тонул. Один задохнулся, поперхнувшись костью. В народе поползли слухи, что деньги его проклятые.

Вещий Дисмарх подготовил яд для шипа из лягушки гнилого болота. Поймать лягушку было очень трудно, и поэтому опасная отрава приберегалась для особых случаев.

Тело златника перевезли в замок и бросили в подвал. Позже отправили на нижний уровень. Что произошло с ним дальше, не мог ответить даже сам Дисмарх, но он и не желал этого знать.

Орел подчинился новому хозяину и стал служить ему.

Вещий Дисмарх стоял в вольере и бросал орлу куски мяса, которые тот заглатывал с такой жадностью, словно целую неделю ничего не ел. Обычно Клатч сам добывал себе пищу, но сейчас не отказывался от угощения. Вещему Дисмарху это не нравилось: за двое суток на свободе орел вполне мог поймать хотя бы какого-нибудь суслика. Что же он делал, где летал и что видел? Не нравилось Дисмарху и то, что в последнее время птица надолго улетала и пропадала дольше обычного.

Вещий Дисмарх поспешил к вольеру сразу же, как только сокольничий доложил, что орел вернулся.

Клатч чистил перья, старательно очищая их клювом от пыли и смазывая хвостовым жиром. Увидев Вещего Дисмарха, довольно курлыкнул и хлопнул крыльями.

– Что ты видел? – поинтересовался Вещий Дисмарх, доставая из чаши кусок мяса.

Орел потянулся к еде, но Вещий Дисмарх придержал лакомство.

– Ответь, ты видел девчонку?

Орел угрожающе щелкнул клювом, выхватил мясо, чуть не прихватив палец, и проглотил, не жуя. Злобно поглядывая на Вещего Дисмарха, потянулся к чаше.

– Где же ты летал? – спросил у орла Вещий Дисмарх и бросил ему следующий кусок. Клатч проглотил угощение и проклекотал что-то, словно отвечая. Вещему Дисмарху показалось, что птица насмехалась над ним.

Он скормил Клатчу все мясо и поспешил в кабинет, желая получить ответы у огня.

*****

Камин пылал так ярко, словно хотел поглотить как можно больше дров за минимальное время. Дисмарх напряженно всматривался в пляшущие языки пламени, стараясь что-то рассмотреть. Он успел разобрать, как гигантская птица взлетает вверх и как кружит над замком; и все, изображение пропало, остались лишь обычные головешки. Вещий Дисмарх решил, что слишком поторопился, сразу бросив в топку много поленьев; но картины не появились и тогда, когда остались лишь тлеющие угли. Это походило на то, что пропала связь с орлом, похоже, Вещий Дисмарх перестал понимать птицу.

Он пошевелил тлеющие угли и с раздражением бросил кочергу на пол. Она жалобно задребезжала, ударившись о каменные плиты, прокатилась и затихла.

Вещий Дисмарх схватил колокольчик и остервенело затряс им. Обычно мелодичный звон колокольчика сейчас прозвучал, как неумелое бренчание на гитаре.

Дверь отворилась сразу, словно только этого и ждала, и на пороге возник Рапис, как всегда, невозмутимый. Иногда Вещий Дисмарх думал, что у советника нервы связаны из стальных канатов. Походило на то, что ничто его не могло смутить – ни пожар, ни наводнение, ни даже собственное увечье. Хотелось бы Вещему Дисмарху быть таким же выдержанным!

– Нужно допросить Атропу, – вид у хозяина был мрачным.

– Хозяин, я уже говорил с ней, она не заметила ничего необычного.

– А Лей? У него спрашивал?

Рапис побледнел и переступил с ноги на ноги.

– Нет, но я уверен, что он тоже ничего не заметил.

– Немедленно допроси его и доложи мне! – прорычал Дисмарх. – А лучше тащи его сюда, живо! Иди! Я жду.

Он отвернулся к камину. Глухо стукнула дверь.

– Кругом одни идиоты, – не сдержал раздражения Вещий Дисмарх, прекрасно понимая, что вряд ли Раписа можно было назвать идиотом. Скорее всего Рапис не допросил Лея из-за Атропы. Наверняка она наслала на него чары забывчивости, и бедный советник забыл допросить Лея.

Вещий Дисмарх хмуро улыбнулся, вспомнив редкие торчащие брови Лея и вздыбленные волосы. Улыбка сразу пропала, когда он представил сверкающие близко поставленные глаза Атропы и развевающиеся на ветру ее седые волосы.

***

Вещий Дисмарх помнил, как Атропа сообщила ему, что в мире людей все, как обычно, никаких изменений нет. Но Вещий Дисмарх чуял, что она что-то утаила – уж слишком старательно избегала смотреть в глаза. Сначала он не придал этому значения, списав на то, что Атропа устала, но позже понял, почему она не призналась.

Рассказ Лея озадачил Вещего Дисмарха. Выходит, старая ведьма отправила в их мир девчонку. Непонятно было, как Клатч узнал об этом и как был связан с девчонкой? Чем она опасна и почему появилась именно сейчас? Да ещё пришла из мира людей. Может, она должна стать златницей?

– Это невозможно, – задумчиво проговорил он и хлебнул вина из бокала. Поморщился, не ощутив от напитка привычного блаженства, отставил бокал в сторону и пробормотал. – Златником не может стать простой человек, это дано только эльфу.

Вещий Дисмарх размышлял дальше. Даже если она потомок эльфа, что мало вероятно, пока она не посвящённая, представлять угрозу не могла. Конечно, он сглупил, что уничтожил последнего златника. Нужно было заставить его либо служить себе, либо держать в темнице; в замковых подвалах нашлось бы место. Видимо, в мире альвов обязательно должен быть хотя бы один златник. Сколько времени пройдет, прежде чем непосвященная девчонка поймёт, кто она? Лет восемь, не меньше. Он должен привлечь ее на свою сторону, а пока для большей безопасности лучше всего будет, если ее способности не откроются совсем.

«Может, я зря так всполошился, может, никакой угрозы нет? – подумал Дисмарх, и сам себе ответил. – Нет, не зря. Просто так Клатч не вышел бы из повиновения».

Глава 14. В заброшенной деревне

Яркая вспышка заставила зажмуриться – настолько ослепительным показался свет после подземелья.

Высоко над горизонтом полыхало пламя из облаков. Все буйство цветов желтого, алого и голубого смешались между собой, лишь над самой землей ослепительно сверкала белая полоса.

Злата с удивлением оглядывалась вокруг, пытаясь обрести привычную уверенность. Переход от пещерной тьмы в мир света оказался слишком резким.

– Может, вы все же объясните, что это было, и где мы сейчас? – спросила она у Колобка, едва глаза привыкли к свету.

Колобок стоял рядом с нагромождением камней в виде квадрата и старательно отряхивал брюки.

– Пагуба повылазила с нижнего этажа третьего уровня. – ответил он. – Добро пожаловать на средний уровень.

– Страны Альвии, что ли?

– Да.

– И что это за страна такая – Альвия? Кто в ней живет?

– Альвия – необычная страна. В ней живут разные народы: древны, литты, снувы, колпиты. Правят страной эльфы.

Злата подумала, что ослышалась. Какие эльфы, о чем он говорит? С опаской посмотрела на Колобка: не сумасшедший ли.

– Нет, ты не ослышалась. И я не сошел с ума. – проворчал он. – Это действительно страна эльфов.

Злата не удивилась. Она уже начала привыкать к тому, что он читает мысли.

– Видимо, галлюциноген все еще действует на меня.

– Галлюциноген? – напрягся Колобок.

– Да, вещество, которое искажает реальность. Чудится всякая ерунда. Одежда кажется большой.

Колобок заметно расслабился.

– Это ты маленькая, а не одежда большая.

– Ну вот, вам тоже чудится. – Злата подтянула штаны, выдвинула вперед ногу и поставила на пятку. Кроссовок на ноге смотрелся, как большая калоша, нанизанная на жердь. – Блуждающая дверь, всадники в пещере, паутинная сеть… Да еще и вот…. – Злата разжала пальцы. На ладони лежала резиновая фигурка собаки. Под длинной челкой, собранной резинкой в хвостик, смотрели, как живые, блестящие глаза.

Колобок нахмурился; взял свободную руку Златы и прикрыл фигурку.

– Никогда никому ее не показывай и особенно не давай. Запомни это очень хорошо. Ни-ко-му! – строго произнес он по слогам. – Это твой амулет.

– А-му-лет, – повторила Злата. – От чего он оберегает?

– Поможет вернуться домой.

Злата поспешно сомкнула пальцы.

– Это явь, а не сон, – продолжал Колобок, – Туточки все по-настоящему. Ты сама понимашь это. Во сне все нечетко, расплывчато, но здесь все идет одно за другим. Разве у тебя есть какие-то провалы в памяти или перескоки с одного на другое?

Злата восстановила в памяти последние события. Она вспомнила все, что произошло с ней после того, как врезалась в бетонную стену. Она снова испытала эмоции: страх, растерянность, гнев, отчаяние. Снова увидела пылающую дверь с улыбкой на полотне, но главное – крепко сжимала в руке резиновую фигурку, которая выглядела вполне осязаемо.

Все помнилось отчетливо. Она искала логическое объяснение происходящему и не находила. «Может, он загипнотизировал меня?» – в отчаянье подумала она. Колобок потерял терпение.

– Перестань искать объяснения! Объяснение одно – все, что происходит с тобой, правда. Что такое загипнотизировал? – полюбопытствовал он.

– Значит, внушил мне свои мысли.

– Нет, это я не могу. Я не такой, как асамы, и я не эльф. Мои мать и отец были простыми литтами, а вот бабушка … – Колобок запнулся. – Так что с тобой произошло?

Злата вспомнила прогулку в лесу и конфликт со старухой; странную пещеру с танцующими девушками и осколки, летящие в разные стороны.

Колобок жадно следил за лицом Златы, словно понимал, о чем она думает. Брови его нахмурились.

– Разве тебя не учили, что подсматривать нехорошо? Похоже, ты попала на обряд омоложения и превратилась в девочку. Сколько, говоришь, тебе было лет? Двадцать? Значит, сейчас тебе восемь.

Злата топнула ногой, как капризная девочка.

– Вы что, совсем уже, что ли? Я уже взрослая! Не видите, что мне двадцать лет!?

– Тогда объясни, почему пищишь, как мышь, и одежда стала большой? И ведешь ты себя, как ребенок.

Злата потрогала брюки в поясе, проверяя, хорошо ли держатся.

– А я что, знаю? Сама ничего не понимаю. Лучше покажите мне дорогу домой, пока еще не сошла с ума.

– Не сойдешь. Сумасшедшие сюда не попадат. – Колобок часто опускал гласную в окончании глаголов настоящего времени. – Хочешь домой, иди к Старой Альве. Она скажет, что делать и как тебе вернуться туда, откуда пришла.

– Снова Старая Альва! Да кто она такая, черт побери?

– Не ругайся. Таких слов здесь лучше не произносить, тем более нельзя говорить такое ребенку. Как там у вас выражаются: «Не буди лихо, пока тихо».

– Я, что ли виновата? Эти слова сами наружу лезут.

– Придумай что-нибудь легкое и смешное.

Только смешного Злате и не хватало. Она и так-то редко улыбалась, а в такой ситуации, как сейчас, хотелось кричать, а не смеяться.

– Ничего не придумывается. – с вызовом сказала она. – С такими поворотами последние зачатки ума растеряешь!

– О! Это мне нравится! – воскликнул Колобок и поднял вверх большой палец. – Вместо «черт побери» говори «зачаток ума». Пожалуй, это слово-речение я тоже запомню и запишу в формуляр.

Он открыл небольшую книгу с гладкой обложкой и произнес:

– Зачаток ума.

Злата заметила, что на странице появилась запись на неизвестном ей языке. Она дождалась, когда он оторвется от книги и спросила:

– Почему вы таскаете с собой целую гору книг? Можно их оставить в укромном месте.

– В таком опасном месте, как это, они все нужны. Они оберегают и дают силу. Вот в этой книге…

Колобок с упоением начал рассказывать о книгах. В первую книгу, самую тонкую, он записывал выражения, которые ему понравились. Из книги с черным кожаным переплетом он получал советы. Самая толстая книга, перевязанная золотистым шелковым шнурком, рассказывала о жизни его бабушки. В четвертой описывалась жизнь Колобка. Самой необычной была пятая книга – в ней рассказывалось о низовых. Колобок не знал, как она попала в руки к бабушке. Если бы фолиант не сгорел, то они могли бы узнать, кто такие низовые; как можно было их обмануть, какие у них слабые места, а также в какое время они активны, а когда пассивны.

Похоже, Колобок мог рассказывать о книгах еще очень долго, но Злата дождалась, когда он остановился, чтобы передохнуть, и спросила:

– Наверное, из книги советов можно узнать дорогу к моему дому.

Колобок долго думал, хмурил брови, наконец поднял глаза:

– Все дороги ведут через низовых, а мы не сможем их обойти. Низовые обязательно нас заметят и убьют. Я не знаю, как победить их. Ты сама видела, что паутинная сеть бессильна.

Злата предполагала, что Колобок скажет что-то подобное; и заранее придумала, что ответить.

– Мы можем обмануть их.

Колобок недоверчиво посмотрел на нее:

– Ты знашь, как?

– Почти, – ответила она. – Мы прочитаем о низовых из книги с описанием жизни вашей бабушки. Наверняка в ней про них написано.

Колобок достал толстую книгу и похлопал по ней.

– В книге семьсот страниц. Какую строчку раскрывать? Может, ты знашь? – спросил он. Злата обескураженно помотала головой. Колобок развязал золотистый шнурок и откинул обложку. – Чтобы вытащить нужное, жизни не хватит. Кроме того, я не уверен, что здесь что-то есть про низовых. Может, бабушка ни разу не встречалась с ними. Наверное, кто-то передал ей книгу, хотя она ничего не говорила об этом.

– Посмотри в оглавлении. Если бы это был компьютер, а не книга, можно было бы попросить, чтобы показала, – предложила Злата, вспомнив, как делала запросы в окне поиска Гугл.

Колобок поскреб пальцами по щеке и неуверенно произнес, глядя на книгу:

– Кто такие низовые?

На странице мелькнули непонятные очертания и пропали. Колобок повторил строже:

– Покажи, кто такие низовые?

Страницы оставались чистыми.

– Ну же, – раздраженно крикнул он, – Покажи!

Запестрели буквы и Колобок прочитал вслух:

– «Верни книгу о низовых». Как я ее верну, если она сгорела? – сердито засопел он и посмотрел на Злату. Она отвела глаза и спросила:

– А может, она не сгорела? Может, она лежит там?

Щеки Колобка покраснели и надулись:

– А то мы не видели! Или ты хочешь пойти на место встречи с блуждающей дверью и поискать? Лично меня туда даже вишневым соком с мятой не заманишь!

Колобок закрыл фолиант и небрежно перевязал шнурком. Засунул под мышку и сказал, обращаясь к книге:

– Вот там и лежи, раз ничего не знашь.

Злате показалось, что обложка приподнялась и опустилась, словно книга печально вздохнула. Она протерла глаза, чтобы снять наваждение и сказала:

– Ладно уж, зачаток ума, ведите меня к Старой Альве, что ли.

Он недовольно покосился, потоптался на месте и повел Злату по тропинке в лес.

Они шли молча, не разговаривали. Свистели птицы, некоторые из них попадались на глаза. На соседнем кусте приземлилась парочка ярких пичужек с красной шапочкой, белыми щеками и бело-желтыми пестринами на хвосте и крыльях. Злата остановилась, чтобы лучше разглядеть птиц. Они совсем не боялись – с интересом наблюдали за ней. Вскоре им это, видимо, надоело, и они улетели по своим делам.

Колобок скрывался за деревьями, и Злата поспешила за ним. Она ойкнула, когда чуть не сшибла с ног сопливую девчушку лет шести. Русые волосы ее были заплетены в косицу, голову опоясал шнурок. Коричневая рубаха доходила девочке до ног. Поясок с разноцветными кистями на концах опоясывал талию. В глазах у девчушки искрилось восхищение, не было ни капли испуга или недоверия.

– А ты кто? – звонко спросила она у Златы. – Ты не белоглазая ведьма? Ты не похожа на нее, ты красивая.

– Нет, я не белоглазая ведьма. Разве у меня белые глаза? Я – Злата.

– Злата? А я – Богумила. Разве у тебя много золота? А у нас совсем нет. Мы с мамкой пришли в лес по ягоды. Наберем, потом мамка продаст, муки купит, болтушку сделает. Своей-то муки у нас нет.

– А где твоя мамка?

– А вон там! – девочка неопределенно и взмахнула рукой.

На поляне ползала дородная женщина, собирая ягоды. Одета она была в многослойную одежду: почти да пят платье, от пояса шла распашная юбка, перехваченная в талии плетеным поясом. Белый ситцевый платок полностью скрывал не только волосы, но частично и брови.

Она не отрывала глаз от земли. Плетеное лукошко наполовину заполнили темные, похожие на чернику ягоды.

– Ма, ну ма-а-а! – девчушка подбежала к женщине, ухватилась за подол длинной черной юбки и задергала.

– Ну што тебе! – с досадой отозвалась женщина и обернулась.

Удивленно округлились ее глаза, женщина несколько раз перекрестила себя правой рукой и пригнула девчонку к земле.

– Што стоишь, крестись, давай! – женщина бухнулась на колени и торопливо что-то зашептала.

Девчушка с любопытством смотрела на Злату, вытаращив голубые глазенки. После очередного толчка матери встала на колени, поднесла руку ко лбу и вновь застыла, открыв рот. Глазенки девочки горели, стараясь впитать в себя все, что видела перед собой.

Злата обернулась. Сзади росли стройные стволы сосен, иногда разбавленные зарослями лиственных деревьев.

– Что они делают? Неужели мне молятся? – Злата наморщила нос и фыркнула, словно унюхала неприятный запах. – Тоже мне, нашли святую.

Она пожала плечами и побежала к Колобку, который ждал ее.

Красивое и печальное зрелище предстало перед глазами: заброшенная деревня с полуразвалившимися избами и сараями посреди величественного векового леса. От некоторых домов остались одни лишь бревна, да и те были поточены временем и жуками. Похоже, жители давно покинули эти места. Трава росла во дворах домов и бывших огородах, даже на уцелевших кое-где крышах. Большие ямы на запущенной дороге также заросли травой и мешали движению. Тишина и покой царили вокруг, как в заколдованном царстве, здесь даже ветер почти не дул.

– И что мы сюда пришли? – спросила Злата, опасливо оглядываясь. Пустынные дома вселяли непонятную тревогу, словно не сами жители покинули деревню, а их силой выгнали из нее. – Что тут забыли? Здесь никого нет.

– Мы идем дальше.

– Может, вы все же проводите меня домой?

Он покачал головой.

– Этого я не могу. Зато могу, – оживился он, – оставить тебя здесь.

Колобок широко улыбнулся, обнажив щербину в передних зубах, и посмотрел на Злату, видимо ожидая, что она обрадуется. Не увидев ответной улыбки, сник и пробормотал. – Впрочем нет, не могу. Я же должен помочь тебе.

– Ну так помогайте! – вскричала Злата. – Ведите скорей туда, куда хотели.

– Ах, да, конечно. – Колобок почесал затылок и озадаченно спросил. – А куда я хотел тебя вести?

Злата раздраженно засопела.

– Вы что, совсем уже того? Издеваетесь надо мной, что ли?

Колобок скромно потупился.

– Ну вообще-то, такое со мной быват, – признался он. Затем увидел, что Злата застыла с открытым ртом, и поспешил добавить. – Такое со мной быват, если я расстроился или устал. А сейчас я чувствую себя и расстроенным, и уставшим. Мне может помочь только одно.

Он достал из бокового кармана пиджака серебристую плоскую фляжку, открутил крышку и несколько раз хлебнул. Глаза его повеселели, и он протянул фляжку Злате.

– Будешь? Это вишневый сок с мятой.

Злата решительно отказалась и подозрительно оглядела его.

– С чего это вдруг вы расстроились?

– Как с чего? Я потерял сегодня свой фолиант! Ты хоть знашь, что это значит? Ты даже не представляшь, какая это утрата.

Злата виновато опустила голову и промямлила:

– Я, что ли виновата? Вы же мне его подсунули. – Злата вспомнила, что говорил Колобок, вскинула голову и вскричала. – Но вы сами утверждали, что этот фолиант спас нас!

– Ну, утверждал, – нехотя признался он. – Ладно, идем к Старой Альве. Надеюсь, ты будешь мне за это благодарна.

Он развернулся и пошел по заросшей дороге, путаясь в траве. Злата поспешила за ним, чуть не наступая на пятки и размышляя: «Вот за что его благодарить? Ладно бы, вернул домой, а то притащил неизвестно куда. И от блуждающей двери я спасла нас, а не он. Кстати, я еще разберусь, что это за трюк такой был проделан с блуждающей дверью».

Колобок недолго обижался. Запахи трав и цветов и легкое движение воздуха улучшили его настроение. Шагов через двадцать он повернулся к Злате.

– Хорошо, что я вовремя подоспел, иначе тебя забрали бы на самый низ третьего уровня. Не спрашивай, что там. Я этого не знаю, потому что никто оттуда не возвращался. Я с такими не встречался. – он остановился и посмотрел на небо, на которое начали наползать темные тучи, похожие на гигантских птиц. – Я-то не могу вернуть тебя домой, а Старая Альва может. Она превратит тебя обратно в двадцатилетнюю девушку и скажет, куда идти.

Они прошли мимо разрушенных заборчиков, от которых мало что осталось, затем мимо старого колодца. Его венцы обвалились, на трухлявых бревнах сновали маленькие юркие ящерки. Увидели непрошенных гостей и спрятались. Лишь одна ящерка с толстым животом осталась на месте.