Текст книги "Призрачный ветер (СИ)"

Автор книги: Ангелина Шуракова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 29. Вещий Дисмарх в гневе

Над замком, сурово взирающим на все в округе, клубились темные тучи. Они напоминали страшных злобных зверей с оскаленными мордами. Гнулись, постанывая, верхушки деревьев; сыпались вниз желтые и сухие листья.

Из замка доносился такой рев, словно несколько дней не кормили льва в клетке. Слуги попрятались по своим каморкам, трясясь от страха и испуганно прислушиваясь.

– А-а-а! У-у-у! – раздавались громогласные крики. – Всех уничтожу!

Эхо поднималось к высоким потолкам, билось под ними стаей черных птиц, стремясь выскочить за пределы замка, но закрытые наглухо окна препятствовали этому. Не найдя выхода, эхо множилось, наслаивалось друг на друга.

Слуги потеряли счет времени, сидя тихо, как муравьи в муравейнике и ожидая, когда хозяин утихомирится. Немало времени прошло, прежде чем вопли стихли.

Слуги осторожно зашевелились, гадая, миновала угроза или нет, все еще не осмеливаясь выйти. Тишина висела недолго. Снова послышался грозный рык, на этот раз хозяин призывал Раписа. Челядь вздохнула с облегчением – похоже, никого не накажут. Раз хозяин призывал советника, значит, причина гнева не в них.

Рапис не заставил себя ждать. Видимо, он знал, что медлить нельзя. Он рывком открыл дверь и вошел в комнату хозяина. Одного взгляда ему хватило, чтобы увидеть сорванные и истоптанные гобелены, перевернутые кресла, разбросанные по полу и расплющенные фрукты.

Вещий Дисмарх стоял у окна и держал в руках осколки фарфоровой вазы.

Рапис с сожалением посмотрел на остатки вазы из редкого голубого фарфора, возраст которой насчитывал тысячу лет. Он лично искал эту вазу, мотаясь от одного родового замка к другому, и вел переговоры о ее покупке. Она пережила пожары, наводнения, переезды, и закончила свою жизнь от несдержанности последнего хозяина.

Советник невозмутимо поклонился.

– Хозяин, вы меня звали.

Вещий Дисмарх взглянул на него с ненавистью и прошипел:

– Твоя хваленая Аннета раскололась, как яичная скорлупа, и все рассказала этой девчонке, а та доложила Старой Альве.

Рапис вздрогнул: такого провала он не предвидел. Вещий Дисмарх буравил слугу свирепым взглядом, ожидая ответа. Рапис снова поклонился.

– Так и было задумано, хозяин.

– А, было задумано? – заревел Вещий Дисмарх и метнул в Раписа остатки вазы.

Рапис увернулся. Осколки ударились о стену и брызнули в стороны, расколовшись на более мелкие фрагменты.

– Хозяин, я предвидел, что она расскажет, и разработал запасной план, – поспешил сказать советник, не дожидаясь, когда разгневанный хозяин метнет в него столик с резными ножками.

Вещий Дисмарх оторвался от столика и прорычал:

– Что за запасной план?

– За девчонкой следит другой подсыльный.

– А почему я узнаю об этом только сейчас? Почему ты не сказал об этом раньше?

– Я боялся, что вы оставите Аннету дома.

Лицо хозяина побагровело, даже корни волос покраснели.

Опасливо поглядывая на столик, Рапис пояснил:

– Я знаю, что вы не успели насладиться Аннетой, но она отвлекла внимание от основного подсыльного, и тот теперь вне опасности.

– А что делать со старой древнийкой? – рявкнул хозяин. – Она теперь знает, что мы задумали.

– Она не опасна, думая, что раскусила все наши планы, поэтому мешать не будет.

– Основной подсыльный тоже может провалиться. Иногда я думаю, что сам великий асам помогает ей. – пророкотал Вещий Дисмарх.

Рапис тоже подумал, что девчонка слишком удачлива.

– Можно избавиться от нее, если отправить на нижний уровень. – предложил он.

Хозяин долго смотрел на Раписа, словно размышляя, согласиться, или нет.

– Займись этим. Пусть основной подсыльный устроит это.

– Хорошо, хозяин.

Вещий Дисмарх потихоньку остывал.

– Иногда я думаю, что не я управляю своими делами, а ты проворачиваешь свои делишки, – проворчал он.

– Хозяин знает, что это не так, – поклонился советник.

Чувствуя, что гнев хозяина проходит, Рапис поставил кресло на ножки. Вещий Дисмарх уселся в него и взмахнул рукой в сторону шкафа с бутылками, сверкнув медным кольцом на пальце.

– Налей мне моего любимого.

Советник достал узкую длинную бутылку с красной этикеткой, вытащил пробку и налил в бокал бордовой жидкости. Нос уловил аромат с тонкой примесью лесных цветов, луговых трав и терпкого запаха винограда. Вещий Дисмарх глотнул, откинул голову на спинку и закрыл глаза. Рапис знал, что он уже пожалел, что сорвался и разбил уникальную вазу. У хозяина часто так бывало – вспыхнет, поломает мебель, а потом жалеет. Нет, чтобы сначала переговорил с ним, а потом бы решил, что делать дальше.

– Из-за твоих интриг пострадала ваза. Восстановить ее не получится. Ты знаешь, что она мне нравилась. – спокойно сказал Вещий Дисмарх.

– Да, хозяин, но я знаю, где можно достать такую же вазу. Разумеется, она дорого стоит.

– Ты уже убедился, что я не жалею денег, когда хочу получить желаемое. Ступай, и чтобы через неделю похожая ваза стояла в этой комнате. – Вещий Дисмарх поднялся. Краснота спала, и лицо его приняло обычный цвет. Он плотнее запахнул халат, из-под которого выглядывали мускулистое тело и сильные, покрытые черными волосками ноги, и добавил. – Распорядись, чтобы здесь навели порядок. И пришли в мою спальню красивую девушку, я там скоро буду. Хочу расслабиться.

Он направился к выходу из комнаты. Советник услужливо распахнул дверь и склонился в поклоне. Вещий Дисмарх молчаливо прошел мимо и широкими шагами устремился в ванную комнату.

Глава 30. Закрытый зал в библиотеке

Дверная панель отъехала в сторону, и в проеме возник сначала широкий нос, а следом за ним появилась и сама Матвеевна. Она шумно втянула воздух и оценивающе оглядела комнату. Увидела Злату, и в глазах мелькнул довольный огонек. Матвеевна по-хозяйски прошла внутрь и села на стул. Злата оторопело смотрела на нее, стараясь угадать, что привело гостью, и думая, как бы ее быстрее выпроводить. К счастью, Аннета отсутствовала в комнате, иначе пришлось бы ей потом объяснять, что было общего между Матвеевной и Златой.

Гостья, похоже, не спешила озвучивать, зачем пожаловала. Она словно наслаждалась замешательством хозяйки. Загадочно улыбаясь, долго крутилась на стуле, видимо, искала удобное положение, а затем расправляла на коленях юбку и фартук. Наконец, ей, видимо, надоело играть в молчанку, и она спросила:

– Когда поедем домой? Что-то мне надоело уже здесь торчать. Я пыталась узнать, где тут железнодорожный вокзал или автобусный, никто ничего не ответил. Смотрят на меня, как на мадагаскарскую комету, и молчат. – заметив на лице Златы непонимающий вид, пояснила. – Мадагаскарская комета – это бабочка, я ее в парке бабочек видала. Большая такая, с длинным хвостом. Так вот, смотрят на меня, как на мадагаскарскую комету, будто ждут, что я сейчас вспорхну и улечу.

Матвеевна взмахнула руками, словно и правда хотела взлететь. Стул под ней жалобно охнул.

Злата невольно улыбнулась, представив Матвеевну в роли толстого мотылька. Ее маленькие крылышки истошно молотили воздух, но не могли поднять в воздух неуклюжее ворсистое тело.

Злата вздохнула: она ждала и боялась вопросов о доме.

– Баба Люба, пора бы уже сообразить, куда мы попали и в каком мире живем. Здесь нет вокзалов и аэропортов.

– Должны быть. Хотя, – старушка тяжело поднялась со стула и пошаркала к окну. Из него открывался вид на мраморный сад и зеленеющие луга, простирающиеся почти до горизонта.

Матвеевна вздохнула:

– Чудно здесь все, как-то не по-нашему. Порой мне кажется, что мы находимся либо на другой планете, либо в каком-нибудь параллельном мире.

«Наконец-то начинает прозревать», – подумала Злата.

Матвеевна высунула голову в окно и глубоко вдохнула.

– Ах, какой ароматный воздух. Цветами пахнет! У нас бы дома так. А то дышишь всякими газами.

Злата попыталась оттеснить Матвеевну от окна, опасаясь, что кто-нибудь ее заметит. Начнутся потом вопросы, что, да как.

– Баба Люба.

– Перестань называть меня бабой Любой! Я ещё не старая. – Матвеевна оторвалась от окна и нахмурилась.

Злата вспыхнула:

– Ну, во-первых, так короче, а во-вторых, когда я называю вас баба Люба, то представляю что-то родное, близкое: свой дом, семью, бабушку.

– Бабушку она представляет, – проворчала Матвеевна. – Представь еще, что мы с тобой на отдыхе на Канарах. Ладно, зови меня бабой Любой. Только помни: о доме я не забыла. Пока мне здесь нравится. Кормят хорошо, и погода, как на юге. Только моря не хватает, да.

Злата пододвинулась к окну и увидела на лавочке Аннету. К счастью, та смотрела не на окна, а на книгу, которую держала в руках. Злата улыбнулась как можно шире и пододвинула к гостье стул.

– Любовь Матвеевна, что же вы стоите? Садитесь, пожалуйста. В ногах правды нет.

Матвеевна подозрительно уставилась на нее, словно гадая, почему вдруг Злата стала такой приветливой.

– Спасибо, постою. – отказалась она. – Я еще не старая.

– Вот и я говорю, что успеете в старости настояться.

Матвеевна еще раз оглядела Злату, которая постаралась выглядеть как можно искреннее. Видимо, у нее это получилось, потому что гостья опустилась на стул, вытянула ноги вперед и сказала, растирая коленки:

– Хоть и говорят здесь вроде по-русски, а все какое-то чужое. Не видно автобусов, даже автобусных остановок нет. Самолеты не летают, телефоны не звонят. И как они тут общаются? Дремучий лес. Но почту приносят, это я видела. Продукты привозят.

Матвеевна нагнулась и стала массировать лодыжки. Стул накренился, и она чуть не упала. После этого долго кряхтела и вертелась, пытаясь удобнее сесть. Наконец ей это удалось, и она продолжила размышлять:

– А еще меня удивляет, что именно здесь школу устроили. Негоже так делать в храме Господнем. Лучше бы музей учинили, да открыли бы для посещений туристов. Вот в советское время из таких храмов дворцы и музеи делали. Лишь после Ельцина в храмах с церквями разрешили проводить богослужения, и народ сразу повернулся к богу. – похоже, особо поговорить Матвеевне было не с кем, поэтому она и делилась своими мыслями. – Вот ты веруешь в бога?

Матвеевна пронзительно взглянула на Злату, и она не стала говорить, что особо не верила, пока не попала сюда. А вот отец верил. Искренне или нет, Злата не могла сказать, зато знала, что он, как многие его знакомые бизнесмены, жертвовал приличные суммы для протестантской церкви, а та, в свою очередь, направляла эти деньги на развитие и работу реабилитационных центров. Любой наркоман абсолютно бесплатно мог обратиться в центр, и ему помогли бы справиться с наркотической зависимостью.

Матвеевна не дождалась ответа и продолжила:

– А может, оно и правильно, что деток туточки учат, сызмальства приучают верить в бога.

Злата нетерпеливо заерзала. Нужно было переговорить с гостьей как можно быстрее, пока Аннета наслаждалась солнечным теплом в мраморном саду.

Злата решила не юлить и прямо спросила:

– Когда вы попали сюда, была у вас в руках игрушка?

Матвеевна перестала вертеться на стуле.

– Игрушка? Нет. Что я, дите какое, что ли? Выросла уже!

– Баба Люба, включите мозги. Видели ли вы игрушку кота, похожего на Барсика?

– Нет, не видела. – рассердилась Матвеевна. – Что ты ко мне пристала! Что вообще происходит?

Злата отвернулась от окна:

– Вы были хоть раз в запретном зале библиотеки? Видели фигуры зверей?

Краем глаза Злата уловила за окном движение – Аннета пошевелилась и закрыла книгу. Злата напряглась – сейчас она придет в комнату, а разговор толком даже не начался! К счастью, к Аннете подошла Цикута, и они стали о чем-то разговаривать.

– Убиралась однажды. – донесся голос Матвеевны. – Мариса заболела, вот и отправили вместо нее меня полы мыть. Чего там только нет! Всяких зверушек разглядывать не стала, а вот старинные весы, большие яйца…

– Это шары, а не яйца. – машинально поправила Злата, радуясь, что еще есть время.

– Без разницы! Шары, яйца. И то, и другое круглое. Еще видела необычные камни, – продолжала вспоминать Матвеевна. – Они меняют цвет. Делаются то синими, то красными, то зелеными. И внутри что-то мерцает. Эх, мне бы такой камушек. Красота-то, какая! Хотела взять в руки один, чтобы разглядеть получше, но он оказался таким тяжелым, что даже с места не сдвинулся.

Информация про камни заинтересовала Злату. Подобный камень был на перстне у магистра Веха Мудрого. Судя по тому, с какой легкостью магистр двигал рукой, камень весил очень мало. Она снова выглянула в окно и похолодела – и Аннета, и Цикута исчезли. Злата передвинулась на другую сторону окна и увидела их возле водоема.

Больше тянуть было нельзя, и Злата сказала:

– Вы должны мне помочь проникнуть в закрытый зал библиотеки.

– Даже не собираюсь. – отрезала Матвеевна. – Заходить туда без разрешения нельзя.

– Но я должна туда попасть, – упрямо повторила Злата. – И вы мне поможете. Вы постоите у входа и предупредите меня, если кто-то появится.

– Учиться надо, а не бегать по запрещенным местам. Мне сказали, что ежели буду плохо мыть, то отправят чистить свинарник или коровник. Мол, у них там скотников не хватает. Так что работаю, стараюсь. А ты что надумала? Тут я тебя не помощница.

– Тогда вы никогда не вернетесь домой.

Наступила тишина. Матвеевна стиснула зубы: похоже, страх быть застигнутой боролся в ней с желанием попасть домой. Видимо, последнее победило, и она спросила:

– А без этого точно никак нельзя попасть домой?

– Точно, – твёрдо ответила Злата.

– Охо-хоюшки, на что ты меня толкаешь. – Руки Матвеевны беспокойно забегали по фартуку, старательно разглаживая каждую складку. – Хорошо, я открою запретный зал и впущу тебя.

– И станете караулить дверь, чтобы никто не зашел.

– И стану караулить дверь, – как завороженная, повторила Матвеевна. – А ежели что, то покашляю. Только пообещай, что ничего такого дурного не сделаешь.

– Обещаю, – ответила Злата. – И еще вот что. Меня зовут Оксаной. Запомните, Оксана.

– Оксана, так Оксана. Мне без разницы, – проворчала Матвеевна. Похоже, она потеряла к Злате интерес и направилась к выходу. Панель отъехала в сторону, и Матвеевна вышла из комнаты.

Соглашение было достигнуто. Злата посмотрела в окно. Аннета исчезла, но Злата не боялась ее прихода.

***

На полках стояли фигурки зверей: хомяки, попугайчики, кошки, собаки. Были даже лиса и волк. Немного в стороне отдельной группой расположились ящерицы, черепахи и рыбы. Белели острые зубы в открытой пасти застывшего крокодила. Особенно много было кошек: рыжие, черно-белые, мохнатые и лысые. Неужели все фигурки являлись амулетами? Сколько же людей попало в Альвию? И где все они сейчас? Тоже что-то моют и убирают? Неужто их перекидывают сюда из мира людей для работы? «Узнаю дорогу домой и сообщу хозяевам зверей». – поклялась себе Злата.

Среди всей массы фигурок она искала одну – нечесаного черного кота. Кошки сидели, стояли, выгибали спину; лежали, облизываясь. От их обилия зарябило в глазах. Есть! Вот он! Он стоял, глядя наглыми зелеными глазами и вытянув в струнку драный хвост с репьями.

Злата прислушалась – снаружи не доносилось ни звука. Она протянула руку и схватила кота. В это время Матвеевна громко закашляла, и снаружи раздались быстрые шаги.

Крепко держа игрушку, Злата подобралась к двери и прислушалась.

– Что вы здесь стоите? – она узнала по голосу директора. Только он говорил так же нарочито громко и весело.

– Так это, дежурю я. – ответила Матвеевна.

– Зачем?

Злата прижала руку к груди – сердце стучало, как колеса у скоростного поезда.

– Ну как же? Мне, как горничной, положено мыть пол и мусор убирать. – смиренно ответила Матвеевна.

Злата затаила дыхание. Запретный зал в библиотеке всегда мыла Мариса – неразговорчивая женщина с неприветливым лицом. Директор должен был об этом знать. Сейчас он смекнет, что его обманули. Злата оглядела зал в поисках укромного местечка. Она уже двинулась к закутку между стеной и шкафом, когда услышала, как хохотнул директор:

– Да, конечно, для чего еще нужны горничные? Продолжай убирать.

Шаги затихли вдали, и Злата облегченно выдохнула. Счастье, что новый директор не вникал в хозяйственные дела, впрочем, в учебные дела он не вникал тоже. Непонятно, зачем он вообще был нужен? Чтобы носить гордое звание директора?

Злата выскользнула из библиотеки и бесшумно прошмыгнула мимо Матвеевны в комнату для хранения хозяйственного инструмента. Следом за ней в комнату втиснулась Матвеевна.

– Ну что, нашла, что искала? – пробубнила она, с нетерпением глядя в глаза.

– Да, – ответила Злата и раскрыла ладонь.

Матвеевна осторожно взяла фигурку кота и внимательно ее осмотрела. Потрогала репьи на хвосте, пощупала очевидно разорванное в драке ухо и неуверенно погладила по голове.

– Ишь ты, – благоговейно прошептала она, – И правда, похож на Барсика. Это кто ж его так вылепил?

– Баба Люба, вы должны понять, где мы находимся. Мы в чужом мире. В нашем мире Барсика теперь нет. Вот он, перед вами. Превращенный.

– Мы что, как бы в сказке, что ли?

– Как бы да.

Матвеевна внимательно посмотрела на Злату. Карие глаза посерьезнели.

– Так это и правда Альвия? То-то я думала, почему ничего не слышала о такой стране? – она снова погладила игрушку и сказала, обращаясь к ней. – А я еще сердилась на тебя. Ты, бедняжка, так пострадал.

Она сжала в руке подбородок и задумалась. Злата терпеливо ждала: в свое время ей тоже понадобилось время, чтобы осмыслить непонятное. Матвеевна растерянно пробормотала:

– А как же теперь? Мы вернемся домой, а Барсик? Так и останется игрушкой? Или снова станет настоящим?

Злата крепче сжала карман, в котором лежала фигурка Грэсси. Очень хотелось бы ей верить, что так и будет.

– Я не знаю, – искренне ответила Злата.

Матвеевна кивнула, словно соглашаясь.

– Когда мы уйдем отсюда?

– Скоро, – сглотнула Злата, – есть одна сложность.

– Какая ещё сложность?

Наверное, каждому человеку доводилось быть в роли ученика, который не знает ответа на поставленный учителем вопрос. Примерно такое же чувство испытала сейчас Злата, отвечая:

– Нужно выяснить, в какую сторону идти.

Матвеевна не возмутилась, лишь посмотрела непонимающим взглядом и прошептала:

– Разве ты еще не знаешь?

Злате так и хотелось съязвить: мол, нет, не знаю! Но отчего-то стало жалко старушку. Что будет, если она узнает правду? Как себя поведет?

– Не больше вашего.

В глазах Матвеевны появилось понимание:

– Спроси у директора, он скажет.

– У кого? У Дегиуса Важного? Он точно ничего не знает.

Матвеевна сморщилась, словно набрала полный рот клюквы.

– Я говорю про деда, а не про этого остолопа.

– Этот остолоп как раз и есть директор.

– Ну какой же он директор? Так, ширма одна, свадебный генерал. Он же ничего не знает ни про школу, ни про работников, ни про учеников. Я недавно к нему обратилась, мол, господин директор, дайте мне моющего средства. А он отмахнулся от меня. Сложил руки на причинном месте со словами: «А я-то тут причем?».

Матвеевна хлопнула себя ладонями по низу живота, очевидно, подражая Дегиусу Важному, и развела руки в стороны. Получилось настолько комично, что Злата не сдержалась и засмеялась. Матвеевна продолжала возмущаться:

– Что значит, причем? Да при том, что ты тут самый главный! А он, значит, отправил меня к Веху Мудрому. Тот живо снабдил меня и тряпками, и жидким средством для мытья, да еще и руку пожал; вроде как уважение выказал. Вот я и говорю тебе – спроси у деда, тот все знает.

– А вот вы попробуйте, спросите у него сами. – предложила Злата.

– А что, – повеселела Матвеевна, – и спрошу!

Глава 31. Вещий Дисмарх и Дегиус Важный

Вещий Дисмарх с изумлением разглядывал двухэтажную виллу, покрытой плоской стеклянной крышей с ограждением на ней из того же стекла. Стекла было очень много: большие окна от пола до потолка, объемные прозрачные двери. Можно было даже предположить, что крыша тоже состояла из особо прочного стекла.

Давно Вещий Дисмарх так не удивлялся. Соорудить такую виллу мог только очень богатый альвиец. Обычно богачи строили жилища в виде замков, считая их более долговечными и практичными. Насколько он знал, хозяин этой виллы не относился не то что к очень богатым, но даже к хорошо обеспеченным альвийцам.

Вещий Дисмарх примерно предполагал, кто ссудил деньги на строительство великолепной виллы с бассейном, садом и зоной для отдыха.

Он прошел мимо идеально ровного газона по дорожке, выложенной плиткой, и поднялся по длинным и широким ступеням. Двери открылись сразу же, как только он остановился перед ними.

– Похоже, меня ждали, – усмехнулся он и вошел внутрь.

Дегиус Важный стоял в центре холла возле столика из узорного стекла и потягивал из тонкого высокого стакана сок.

– Чем обязан визиту такого высокого гостя? – спросил он и насмешливо-подобострастно наклонил голову к плечу.

Вещий Дисмарх недовольно поморщился, но решил пока не обострять отношения. Углядев в глубине холла большое кресло, по-хозяйски сел в него и закинул ноги на подлокотник. С удовольствием заметил, что хозяину не понравилась его наглость.

Холл был обставлен с помпезностью. Пухлые мягкие кожаные кресла и диван, стол из дорогого розового дерева, элитные дизайнерские шкафы с пескоструйным рисунком. На стене висел большой экран телевизора последней модели. Плавно журчал небольшой фонтанчик, увлажняя сухой воздух, на стене бесшумно работал кондиционер. Хозяин виллы, в отличие от гостя, предпочитал пользоваться последними достижениями науки и техники. Вещий Дисмарх усмехнулся – сам он любил обстановку в стиле средневековья, поэтому и дом его походил на замок, и убранство внутри соответствовало тому времени.

Вещий Дисмарх видел, что хозяин пытался скрыть напряжение за внешней непринужденной улыбкой. Сам гость своим видом показывал, что получает наслаждение от сидения в кресле.

Дегиус Важный достал два бокала и бутылку коньяка. Молча плеснул по чуть-чуть и предложил один бокал гостю.

Вещий Дисмарх крутанул бокалом перед носом и вдохнул аромат.

– Ммм, вижу, ты устроился с удобствами. Шикарная мебель, отличный коньяк. Похоже, знакомство со мной и директорство в школе пошли тебе на пользу.

Дегиус Важный промычал что-то нечленораздельное и хлебнул из бокала:

– Что вас сюда привело?

Вещий Дисмарх неторопливо снял сначала одну ногу с подлокотника, а затем – другую; еще раз вдохнул коньячный аромат и отставил бокал в сторону.

– Предпочитаю пить только свое вино. – он медленно, словно нехотя, поднял вверх указательный палец и выставил перед собой, словно упреждая мысли собеседника. – Не думай, что боюсь яда, обыкновенная привычка. Чужие вина удовольствия мне не приносят.

Дегиус Важный молча потягивал коньяк, глаза его странно фосфоресцировали. Вещий Дисмарх улыбнулся, оценив терпение обычно всегда порывистого Дегиуса.

– Я слышал, у вас в этом году новое пополнение, прибыло семь учеников. – произнес гость, внимательно наблюдая за Дегиусом Важным и отмечая, что тот вздохнул с облегчением.

«Боится, что спрошу про деньги, – хмыкнул про себя Вещий Дисмарх, – которые я выдал ему на подкуп Веха Мудрого. Этому кретину не хватило ума склонить на мою сторону одного из умнейших эльфов нашего времени. Жаль. Старик Вех в десять раз, если не больше, ценнее надутого индюка Дегиуса».

Вещий Дисмарх не отказался бы от министра, похожего на Веха Мудрого. Уж он бы лучше распорядился деньгами, и не истратил их не известно куда.

Вещий Дисмарх усмехнулся: дураку понятно, на что потратил деньги Дегиус Важный, стоило лишь посмотреть на золотые часы на стене, на шикарную мебель и на голографических рыб, парящих в воздухе. Одна из них, в виде некрупной акулы, подплыла к Вещему Дисмарху и раскрыла зубастую пасть. Дисмарх успел заметить ухмылку на лице хозяина. Похоже, того радовало неудовольствие гостя. Вещий Дисмарх щелкнул пальцами, и изображение пропало. Честно говоря, ему не нравилось, что приходилось общаться с таким субъектом, как Дегиус Важный, и говорить ему о цели своего визита, но столь щекотливое дело он никому не мог поручить. Рапис отправился добывать вазу взамен разбитой, а решить вопрос нужно было срочно. Разглядывая ногти, словно сейчас это было для Дисмарха самым важным на свете, лениво протянул:

– Среди новеньких есть одна ученица. Она поступила позже и не похожа на других. Мне хотелось бы знать, как идет ее обучение, и много ли у нее друзей.

Дегиус Важный заметно расслабился, услышав вопрос: перестали ходить желваки на скулах, а рука не сжимала плотно стакан, словно готовая его раздавить. Похоже, он ожидал чего-то более серьезного, чем отчет о какой-то девчонке. Вещий Дисмарх мог спросить о любом ученике или магистре школы и получить подробный ответ. Дегиус Важный ничего не утаил бы, так как никто иной, как сам Дисмарх рекомендовал его на пост директора.

– Друзей у ней нет, а так девчонка, как девчонка, – ответил Дегиус Важный, – ничем не выделяется. Хотя нет, выделяется.

Вещий Дисмарх напрягся. Дегиус Важный самодовольно улыбнулся и продолжил:

– Таких глупых учениц в школе давно не было. Думаю, у нее совсем нет никаких способностей. Можно исключить ее из школы раньше срока.

Вещий Дисмарх выдал свою заинтересованность нетерпеливым жестом руки:

– Нет-нет, не нужно привлекать к ней излишнего внимания. Пусть учится. Исключишь ее со временем, не нарушая правил. Но! – он взял бокал и покрутил в руках, глядя на то, как перекатывается в нем темная жидкость. – Мне бы очень хотелось, чтобы за девочкой следили. Также внимательно, как я слежу сейчас за коньяком, чтобы не пролить.

Он наклонил бокал, и темная жидкость прилила к краю, чуть не выплескиваясь. Несколько мгновений он держал бокал в таком положении, затем выровнял его, и коньяк вернулся на донышко.

– Так, на всякий случай, – продолжил гость. – Вдруг она придумает какую-нибудь каверзу, или кто-то захочет ей в чем-то помочь. Думаю, ты понимаешь, о чем я?

Вещий Дисмарх ввинтил взгляд в хозяина комнаты, и тому стало не по себе. Помимо воли он согласно кивнул головой. Вещий Дисмарх удовлетворенно поставил бокал на стол и встал. Щелкнул пальцами, и акула вновь появилась. На этот раз она поплыла к Дегиусу Важному, по пути открывая зубастую пасть. Стремительно подлетела к нему и исчезла. Дисмарх лениво улыбнулся и направился к двери. Услышав облегченный вздох, резко обернулся:

– Как только заметишь что-то необычное, немедленно, без промедления доложишь мне. И еще. У девчонки есть фигурка собаки. Мне бы хотелось заполучить ее. – увидев в глазах директора досаду, продолжил, – Ты обставишь пропажу фигурки так, чтобы никто ничего не заподозрил.

Он зевнул, словно от скуки.

Дегиус Важный округлил глаза:

– Но я не могу этого сделать, это не в моих привычках. Мне даже следить и то будет нелегко. Как я объясню повышенное внимание к девчонке?

– Обычное беспокойство ее неуспехами. Как директора, тебя должно это волновать.

– Ну, хорошо, – не сдавался Дегиус Важный, – Но украсть фигурку….

Вещий Дисмарх разозлился. Почему обязательно каждому болвану надо было объяснять, что и как делать?

– Ты же не думаешь, что я рекомендовал тебя на пост директора исключительно за твой веселый характер? Напрягись и выполни мою просьбу. А не то, боюсь, мне придется потребовать назад свои деньги. Ты же так и не подкупил Веха Мудрого. Или предложить другого директора. А лучше всего я сделаю и то и другое.

«Наконец-то болван понял, зачем я приходил», – с раздражением подумал Вещий Дисмарх, глядя на съежившегося хозяина. Он развернулся и покинул виллу.