Текст книги "Научи меня любить (СИ)"

Автор книги: Angel Guardian

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Слушаю Кристофа и охреневаю. Никогда не задумывался над тем, как и какое впечатление мы с Глебом производим на окружающих. И тут на тебе…

С одной стороны приятно слышать, что наши чувства видны и осязаемы, но в тоже время меня это пугает и беспокоит. Как же теперь затолкать обратно то, что уже вырвалось наружу и бесконтрольно резонирует вокруг нас?!

– Я не смог отказать себе в удовольствии наблюдать за вами и дальше, – на несколько секунд Кристоф задумывается, собирается с мыслями и продолжает, – и однажды увидел, как вы целуетесь, сидя у камина, думая, что вас никто не видит, – от осознания того, что нас с Глебом видели, меня сначала бросает в жар, за тем в холод…

– Ох... Я... – пытаюсь найти, что сказать, но слов не нахожу, обессилено роняя голову на грудь.

– Что Вы, Альберт, Вам не стоит этого стыдиться, – по-своему расценивает мое замешательство Кристоф, – это было настолько чувственно и красиво, что я совсем забыл, что передо мною двое мужчин. Вы не подумайте только, я за вами не следил, просто каминная – это единственно место, в котором можно спокойно покурить в столь поздний час. Я совсем не думал, что там кто-то может быть. А вы были настолько увлечены друг другом, что даже и не обратили внимания на открывшуюся дверь.

С каждым новым словом, произнесенным Кристофом, мне хочется сбежать. Нет, я не испытываю стыда, просто очень неловко слышать все это от столь взрослого и солидного мужчины. А признание, что он посчитал наш с Глебом поцелуй красивым, вообще повергает в шок. Я не привык к людям, способным видеть в этом что-то помимо отвращения и неприязни.

– Вы, наверное, силитесь понять, зачем я Вам все это рассказываю… – делает проницательное предположение француз, – на самом деле я и сам не знаю… Шел сюда покурить, подумать, полюбоваться пейзажем, а встретил Вас, – новая сигара и снова струйка дыма, – тогда, наблюдая за вами, я поймал себя на мысли, что завидую вам. Вашей молодости, красоте, беспечности и страсти. Всё это уже давно покинуло мою жизнь, оставив лишь воспоминания о былом, – грустный вздох с оттенком печали заставляет меня повнимательней присмотреться к мужчине.

Плечи опущены, взгляд вдаль и внутрь себя…

О чем он сейчас думает? Что вспоминает? Какие чувства испытывает?

Как странно заканчивается мое пребывание на этой высокой горе, в этом удивительном месте…

– Вы счастливый человек, Альберт, – уже более твердым голосом говорит Кристоф, возвращаясь из своей задумчивости, – цените это, пока оно у Вас есть.

– Спасибо, буду, – хриплым голосом отзываюсь я, не зная, что еще сказать этому странному и необычному человеку.

– Что ж, Альберт, мне пора, – улыбается мужчина, протягивая мне руку без перчатки. Следую его примеру, снимая свою. Рукопожатие выходит крепким, с налетом интимности из-за того, что Кристоф, удерживая мою ладонь, проходится по ней лаской большого пальца, – я рад нашему недолгому знакомству. Благодаря вам я вспомнил то, о чем давно забыл…

– Мне тоже было приятно с Вами познакомиться, – лепечу я, пытаясь скрыть смущение, вызванное этим интимным поглаживанием теплых пальцев. Пытаюсь разорвать контакт, но мужчина не отпускает, крепче сжимая мою ладонь.

– Вы очень красивый молодой человек, – признаётся Кристоф, сокращая между нами дистанцию. Начинаю нервничать еще сильнее, не совсем понимая, что происходит... – Прошу Вас, подарите мне один единственный поцелуй, – от услышанного в шоке распахиваю глаза, пытаясь отыскать на лице мужчины хоть единый намек на издевку, но не нахожу его…

– Кристоф, я прошу Вас, не надо… Я не мог…

– Я прекрасно понимаю, что он не будет таким же чувственным и странным, каким я видел его тогда, в каминной, но позвольте мне ощутить хотя бы самую малость того волшебства, – перебив меня на полуслове, мужчина оттесняет меня к перилам, крепко прижимаясь ко мне всем телом, продолжая сжимать мою руку. В его голосе присутствует столько неприкрытой мольбы, что я невольно зависаю, пытаясь найти правильный выход из сложившейся ситуации. Я искренне не хочу обижать, бить или же грубо отталкивать этого человека. Хоть и могу вывести его из строя, даже не смотря на более мощную, чем у меня, комплекцию.

– Кристоф, послушайте меня, – повышаю я голос, призывая мужчину к вниманию, – я не могу сделать того, о чем Вы меня просите…

– Я настолько Вам противен? – хмурится он, наклоняясь к моему лицу. Близко… Опасно близко…

– Дело не в этом… – раздраженно вздыхаю я, но закончить мысль не успеваю, потому что губы Кристофа накрывают мои, а его горячий язык всего лишь на долю секунды врывается в мой рот, прежде чем я жестко отталкиваю его от себя. Он еле удерживается на ногах, скользя по утоптанному снегу.

– Dieu... Альберт, простите меня ради бога, – тяжело дыша и выставив перед собою руки, просит Кристоф, я же смотрю на него с огромным желанием набить морду.

– Как Вы посмели?… Я же просил Вас остановиться!… – негодую я, размахивая руками.

– Я не знаю, что на меня нашло, – убитым голосом отзывается мужчина, тяжело опускаясь на заметенную снегом лавочку. Трясущимися руками достает сигару, подкуривает, все это время усиленно избегая моего взгляда.

Не спрашивая разрешения, беру из его рук портсигар и тоже закуриваю. Непривычно крепкий табак рвет легкие, с кашлем вырываясь из них белыми клубами дыма.

– После того, как увидел тот ваш поцелуй и то, с какой самоотдачей и желанием Вы отдавались ему, я уже не мог ни о чем другом думать, а встретив Вас здесь, заговорив с Вами, просто потерял голову…

– Вы самый странный человек, которого я когда-либо встречал, – уже более спокойным голосом говорю я, присаживаясь рядом с мужчиной, – не потому, что Вы захотели, чтобы я Вас поцеловал, а потому, что Вы захотели этого после увиденного…

– Я и сам не ожидал от себя такого, – вижу, что раскаяние дается ему непросто, – никогда прежде я не испытывал интереса к мужчинам, но вы, Альберт… В Вас есть что-то такое, что может сорвать крышу у любого нормального человека. Ох, простите, я не это имел в виду…

– Всё нормально, я Вас понял, – решительно останавливаю его я, порядком уже устав от всего этого бреда, – что ж, Кристоф, мне пора… – поднимаюсь с лавочки, чтобы уйти, но на миг останавливаюсь и говорю: – М-да, странное у нас вышло с Вами знакомство, но тем не менее я Вас не забуду. Прощайте.

– Прощайте, Альберт, – слышу я уже в спину и, не оборачиваясь, ухожу со смотровой площадки.

***

– Где тебя черти носят? Ты вообще на время хоть иногда смотришь? – допросом встречает меня Глеб, как только я преступаю порог нашего номера.

– Гулял, – пожимаю плечами я, на ходу стягивая с себя пальто, – ходил на смотровую площадку, прощался с этим местом. А что случилось?

– Да ничего не случилось, – нервно всплескивает руками Глеб, – просто ты ушел полтора часа назад, а нам скоро уезжать…

– Гр-р-р… Ну неужели так сложно признаться, что переживал за меня, – рычу я, обнимая любимого за шею, – ты просто невыносим.

Прижимаюсь к его губам легким поцелуем, наслаждаясь теплом и близостью родного тела.

– Алик, почему от тебя пахнет табаком и другим мужчиной? – задает вопрос Глеб, который тараном врезается в мое сознание.

Твою ж мать… Ну вот как? Как можно было это учуять?

Отхожу от мужчины, тру лицо руками, сажусь в кресло и рассказываю о своем странном и весьма необычном знакомстве…

Реакция Глеба на приключившийся со мной инцидент пугает меня посильнее разбушевавшегося торнадо посреди нашего номера. Точнее сказать, полное ее отсутствие.

Как только он услышал, что чужие губы коснулись меня, даже на долю секунды, он просто застыл статуей, уставившись в одну точку перед собою. Лишь желваки, ходившие ходуном на его скулах, выдавали истинные эмоции и ту бурю, что творилась у него внутри.

– Глеб, не молчи, скажи что-нибудь, – жалобно прошу я, пересаживаясь на диван поближе к любимому...

Глава 18

POV Глеб

После рассказа Алика у меня возникает два желания: первое, пойти и убить этого похотливого французешку, посмевшего прикоснуться к тому, что принадлежит мне и второе, разнести этот номер к чертрвой матери, чтобы камня на камне не осталось. Но ничего из этого я не делаю. Просто сижу застывшим изваянием и жду, пока меня отпустит.

Яростью и ревностью, которыми меня накрыло несколько минут назад, можно было бы испепелить добрую половину человечества. Никогда прежде я такого не испытывал ни к одной из моих бывших любовниц или любовников. Все мы жили, модной в наших кругах, свободой отношений, без каких-либо обязательств и привязанностей. И то, что происходит со мной сейчас, является для меня новым и пугающим, делая меня уязвимым, слабым и открытым. Плохо, очень плохо... Как же я позволил этому случиться?...

– Глеб, не молчи, скажи что-нибудь, – слышу голос Алика, словно сквозь вату. Чувствую, как он присаживается ко мне на диван, положив руку мне на колено.

Я прекрасно понимаю, что винить Алика в случившемся глупо. То, что он не ушел от этого мудака раньше, не делает его виноватым. Это всего лишь говорит о природной деликатности и воспитании парня. Но вот, в чем парадокс, когда твое тело и душу разрывает от ревности, все доводы разума меркнут, превращаясь в пыль…

Немного придя в себя, беру сигареты и закуриваю. Алик продолжает сидеть, испуганно на меня поглядывая. Правильно, мой хороший, бойся меня, в гневе я страшен, хоть и не часто позволяю себе эту роскошь.

Докурив, с ожесточением сминаю окурок в пепельнице, подхожу к Алику и резко выдергиваю его с дивана.

– Ты. Мой. – Это все, что мне удается из себя выдавить перед тем, как впиться болезненным поцелуем в его губы. Металлический привкус, в который он окрашивается, заставляет меня сбавить обороты. Целую медленнее, но все также глубоко, лаская языком щеки, зубы и небо. Алик не сопротивляется, позволяя мне хозяйничать у себя во рту так, как мне этого хочется.

От губ влажной дорожкой спускаюсь по щеке к скуле, а затем ниже, к открытой шее, где бьется пульс. Кусаю, оставляя свою метку в виде большого кроваво-синего засоса. Довольно улыбаюсь, зализываю пострадавшее место, опускаюсь к ключицам. Продолжить ласку мешает одежда, но на секс нет времени. Поэтому с глухим рычанием отстраняюсь от парня, напоследок лизнув его в губы. Алик протестующе мычит, потянувшись за моими губами…

– У нас нет на это времени, мой хороший, – хрипло говорю я, обхватив любимое лицо руками и прижимаясь своим лбом к его, – но мы обязательно закончим то, что начали, когда вернемся в город. Я тебе обещаю.

– Ты же больше на меня не злишься? – тихим голосом, с нотками опасения, спрашивает Алик, поднимая на меня глаза, полные раскаяния и надежды.

С тяжелым вздохом отстраняюсь от него, не зная, как правильнее ответить на этот вопрос. Врать не хочется, но и сгущать краски тоже не вижу смысла.

– Уже нет, – хмуро признаюсь я, внимательно разглядывая лицо парня, – но давай договоримся на будущее – ты ничего от меня не скрываешь и от всяких там похотливых мудаков ретируешься до того, – делаю паузу, подхожу ближе к Алику и двумя пальцами за подбородок поднимаю его лицо вверх, заставляя посмотреть себе в глаза, – когда тебя захотят трахнуть…

– Глеб, меня никт…

– Тихо! – грозно прошу я, обрывая поток его излияний, приложив большой палец к губам. – Когда же ты уже научишься сначала слушать, а потом уже говорить, – вздыхаю, успокаиваюсь и продолжаю, – я понимаю, что ты не виноват, что родился таким желанным и соблазнительным мальчиком, перед которым не может устоять даже престарелый натурал. Я лишь злюсь на то, что ты позволил этому мужлану коснуться себя. А еще я очень зол на себя и свою собственную реакцию. До тебя я не знал, что такое ревность. Для меня эта эмоция была закрыта и вот сейчас, испытывая ее во всей красе, реально не знаю, что с этим делать… – осознавая, что сказал уже больше, чем следовало, резко обрываю себя на полуслове.

– Глеб, выслушай меня, пожалуйста, – пользуется моим замешательством Алик, отстраняясь от моей руки, – в подобной ситуации я побывал впервые в жизни. Я и представить себе не мог, что всё может так закончиться. Прошу тебя, не делай из этого поспешных выводов, ладно... – удрученно просит он, опуская голову мне на грудь, – мне очень дороги ты и твое доверие... – полушепотом заканчивает он, я же уже тем временем готов простить ему всё на свете, столь жалобно звучит его голос. Но не спешу этого делать, дабы не выдать ему сколь велика его власть надо мною…

М-да, воистину говорят, любовь страшная сила. Сила которая заключена в неоспоримой власти подчинения и манипулирования над теми, кого любишь ты, и кто любит тебя…

***

Обратный путь до города занимает меньше времени, чем когда мы ехали сюда. Как и ожидалось, Люцерн встречает нас бесснежными улицами и всеобщим весельем, всё так же продолжающимся с наступления Нового года.

– Добрый день. С возвращение и праздником! – лучезарно приветствует нас Оделия, как только мы переступаем порог вестибюли отеля.

– Спасибо, и Вас так же! – синхронно отзываемся мы с Аликом.

– Господин Новитский, для Вас сообщение с просьбой перезвонить вот по этому номеру, – сообщает мне девушка, передавая листок бумаги.

– Спасибо.

Поднимаемся в номер…

– Я в душ, – сообщает мне Алик, скрываясь за дверью ванной комнаты.

– Далеко не заплывай, – кричу ему в след, присаживаясь на кровать и набирая номер телефона, что передала мне администратор.

Разговор не занимает много времени. Это всего лишь навсего формальность по подтверждению брони и уточнению времени.

Быстро раздеваюсь и иду в сторону ванной комнаты, ни на секунду не забывая, что в душе меня ждет сексуальный парень с невероятно аппетитной попкой. Подкрадываюсь к нему сзади и крепко обнимаю мокрое и разгоряченное тело парня.

– Я думал, ты уже не придешь, – тихо признается Алик, откидывая голову мне на плечо.

– Глупости… Разве я могу упустить столь соблазнительную рыбку, – шепчу я ему на ушко, прикусывая мочку, – я же обещал тебе, что мы закончим начатое.

– М-м-м… – стон предвкушения, срывающийся с губ Алика, служит мне сигналом к боле активным действиям.

Прижимаю его к теплому кафелю и начинаю ласкать шею, плечи и спину… Мой мальчик выгибается и шумно дышит, потираясь ягодицами о мой уже напряженный член.

– Стой смирно, – требовательно прошу я, опускаясь дорожкой из поцелуев по позвоночнику Алика, оставляя за собой едва заметные отметены. Встаю позади него на одно колено и развожу соблазнительные полушария ягодиц руками, открывая себе доступ к сладкой дырочке. Несколько минут ласкаю ее пальцами, чуть надавливая на розовые стеночки, потом наклоняюсь и касаюсь кончиком языка сжатого колечка мышц.

От чувственной ласки Алик резко прогибается в пояснице, выстанывая мое имя сквозь стиснутые зубы. Его реакция на мои действия заводит меня еще сильнее, заставляя начать двигать языком с еще большим напором и нажимом. Как только стенки ануса расслабляются настолько, чтобы пустить меня внутрь, проскальзываю в них языком, снова срывая с губ Алика стон вперемешку с мольбой взять его поскорее…

Но для этого еще рано…

Поднимаю руку и завожу ее вперед перед Аликом, начиная ласкать его твердый, налитый кровью и желанием член. Стараюсь делать это в едином ритме со своим языком. Алик же, совершенно уже не контролируя себя от переизбытка желания, похоти и страсти, тихо поскуливает, в рваном ритме толкаясь мне в руку и одновременно насаживаясь на мой язык.

– Глеб… Кхм-м-м… Прошу тебя-я-я... Пожалуйста… – хнычет парень, не зная, куда уже себя деть.

– Сейчас, мой хороший, – хрипло отзываюсь я, покусывая порозовевшую кожу на ягодицах Алика, – ты такой сладкий и вкусный там, – выдыхаю я эти слова в его искусанные губы, наблюдая, как краска смущения заливает его лицо.

Признаться, до Алика риммингом[7] не занимался ни с одним из своих любовников или любовниц, считая эту ласку слишком интимной для ничего незначащих для тебя людей. Но вот с ним мне захотелось познать, каково это – больше отдавать, чем брать… Результат превзошел все мои самые смелые ожидания. Более искреннего и чувствительно мальчика, чем Алик, нужно еще поискать.

– Пойдем, – закрываю воду и тяну его на выход из душевой кабинки…

– Нет, здесь! – решительно останавливает меня Алик, пошло облизывает свои пальцы, обильно смачивая их слюной, поворачивается ко мне спиной, заводит руку за спину и проталкивает в себя сразу два, с глухим стоном насаживаясь на них.

– Боже, что же ты творишь… – от развратности картины, что разворачивается перед моими глазами, тело пронзает молнией такого дикого и необузданного желания, что голову сносит напрочь. Резко подхожу к Алику, отталкиваю его руку и за бедра приподнимаю его на носочки, заставляя еще сильнее прогнуться в пояснице, и больше не раздумывая ни секунды, резко и на всю длину вхожу в тесную и горячую глубину такой желанной и крышесносной задницы парня.

Всхлип боли на грани экстаза заставляет меня замереть на несколько невероятно долгих и мучительно сладких секунд перед тем, как сорваться в бешеный галоп, впечатывая сильное тело любимого мальчика в мокрый кафель, вбиваясь в него с громкими хлопками наших разгоряченных тел.

Не снижая темпа, за подбородок разворачиваю голову Алика к себе лицом и впиваюсь в его губы голодным, собственническим поцелуем, вылизывая его жаркий рот, посасывая язычок и прикусывая губы.

– Хочу тебя… как же я хочу тебя… – рычу я в его распухшие губы, каждое свое слово сопровождая резким и глубоким толчком.

– Да, Глеб… Бери меня… Еще… Сильнее… А-а-а-х…

От сильнейшего оргазма, которым нас неминуемо накрывает, теряю связь с реальностью и пространством…

Прихожу в себя стоящим и крепко прижимающим подрагивающее в пост-оргазменых судорогах тельце Алика. Он тяжело и прерывисто дышит, пытаясь прийти в себя. Сам не лучше, еле держусь на ослабленных ногах. Кровь набатом грохочет в ушах, руки слабо подрагивают, а сердце готово проломить грудную котлетку и пуститься в пляс…

Если каждый наш секс будет заканчиваться вот таким вот оргазмом, похожим на полет в другое измерение, я неминуемо стану сексоголиком, подсевшим на одного единственного человека… Хотя почему это стану… Разве этого уже не случилось?

Чтобы быстрее привести нас обоих в чувство включаю режим контрастного душа, подставляя голову под тугие струи прохладной воды.

– Ты бесподобен, мой хороший, – умиротворенно говорю я, легким поцелуем касаясь искусанных губ парня.

– М-м-м… Обожаю тебя, – отзывается Алик, крепко обнимая меня за шею.

– Пойдем, Аличек, нам пора собираться в Цюрих, – выпускать парня из своих объятий ой, как не хочется, но время не ждет.

– В Цюрих? – осоловело спрашивает он, заглядывая в моё лицо совершенно пьяными от пережитого экстаза глазами.

– Помнишь, я тебе говорил про еще один сюрприз? – спрашиваю я, придавая голосу таинственности.

– Помню, конечно, – тихо, с придыханием, откликается мой мальчик, глаза которого тут же зажигаются любопытством и предвкушением. Как же я люблю это…

– Вот поэтому нам и следует поторопиться…

POV Алик

После душа мы быстро собираемся и выдвигаемся в Цюрих. За рулем Глеб, что, признаться, меня очень радует, потому что мне сейчас есть, о чем подумать по дороге в город…

С каждым днем, часом и минутой, проведенные рядом с Глебом, мне все сложнее и сложнее сдерживать себя. Это всё равно, что пытаться удержать на цепи голодного зверя перед большим стадом пасущихся овец.

Всё мое сознание рвется на части от желания кричать о своих чувствах. Душу и сердце распирает от любви и потребности излить ее на объект своей влюбленности.

Молчание и контроль изматывают меня похлеще самой изнурительной физической тренировки, отпечатком ложась на мои плечи в виде постоянной и непроходимой усталости…

– Что с тобой, Алик? – обеспокоенно спрашивает Глеб, искоса поглядывая на меня.

– Всё хорошо, просто устал немного, – ласково улыбаюсь я своему любимому, тем самым успокаивая его. – за последние дни на меня навалилось слишком много впечатлений.

– Обещаю, что после сегодняшнего дня мы будем только гулять, есть, спать, ну и чуточку шалить иногда, – с улыбкой чеширского кота говорит Глеб, пошло облизывая свои губы.

– Если ты сейчас же не перестанешь меня дразнить… – наигранно грозно предупреждаю я, – то я…

– Ну что ты сделаешь? Что? – подыгрывает мне этот засранец, провоцируя на действия…

(Писалось под Celldweller – Own Little World (Klayton's We Will Never Die Mix); Celldweller – Shapeshifter feat. Styles of Beyond (Blue Stahli Remix); http://vk.com/audios304258210, совет автора, читать под эту музыку)

Отстегиваю ремень безопасности, разворачиваюсь к мужчине и решительно кладу свою руку ему на ширинку, слегка сжимая ее. Глеб резко втягивает в себя воздух сквозь стиснутые зубы, выдыхая:

– Сделай это, малыш… – с какой-то странной, незнакомой для меня эмоцией на дне его стальных глаз, просит меня он, расстегивая ремень на своих джинсах.

Непроизвольно облизываюсь, предвкушая сладостный момент от возможности доставить своему любимому опасную, но в тоже время яркую ласку в столь неподходящий момент…

Запускаю руку в расстегнутые джинсы и поглаживаю уже напряженную плоть Глеба. Он полностью откидывается на спинку сиденья, давая мне больше простора и свободы для действий.

Освобождаю член от белья и начинаю ласково его поглаживать рукой, размазывая по нему прозрачные капельки смазки. От собственного участившегося дыхания постоянно облизываю пересыхающие губы, не сводя взгляда с мощного, налитого кровью члена.

– А-а-алик, прошу тебя, возьми его в рот, – приглушенно стонет Глеб, приглашающее убирая руку на спинку моего сидения, – ты так порочно облизываешь свои губки, что я сейчас просто умру.

Хищно улыбаюсь своему мужчине, опускаю голову и вбираю его член до середины, плотно обхватив его губами, крепко прижимаясь к нему языком. Делаю несколько поступательных движений головой вверх-вниз, срывая с губ Глеба хриплый стон.

– Да-а-а… Так… Боже, как же хорошо…

Несколько минут самозабвенно сосу его член, тщательно вылизывая головку и сам ствол. Когда же Глеб уже бесконтрольно начинает толкаться мне в рот членом, вбираю его до основания, заставляя тем самым прогнуться в пояснице и зарычать сквозь стиснутые зубы что-то нечленораздельное...

Заглатываю его глубоко и резко, с громким чмокающим звуком загоняя член себе в горло. Глеб уже мало, что контролирует, положив руку мне на затылок и вжимая мое лицо себе в пах. Не сопротивляюсь, позволяя ему вести. Спустя несколько секунд, чувствую, как горячая терпкая струя бьет мне в глотку, растекаясь по ней сладковато-горьким нектаром.

В момент самой кульминации в салоне раздается монотонный голос женщины из GPS-навигатора, сообщая нам, что мы непозволительно сильно превысили скоростной режим трассы.

Глеб хрипло смеется, ощутимо снижая скорость, сетуя на то, что своей смертью он точно не умрет, я же, не выпуская полуэрегированный член изо рта, тщательно его вылизываю, слизывая последние капельки спермы.

– Ты, ты… маленький… дьяволенок… – беззлобно шипит в мои припухшие губы Глеб, припарковав машину на обочине, – спасибо тебе, мой хороший, это было незабываемо.

– Всегда пожалуйста, – довольно улыбаюсь я, потираясь носом о щетинистую скулу любимого.

Приведя себя в порядок, мы возобновляем свой путь под монотонное брюзжание Глеба, что такими темпами, как мы едем, до места назначения доберемся не раньше завтрашнего утра.

Возразить на это нечего, поэтому сижу и тихо посмеиваюсь, исподтишка наблюдая за напряженным Глебом.

Уже на въезде в город раздается трель мобильного телефона из кармана Глеба.

– Да, – коротко бросает он, принимая звонок, – Guten tag, Hans. Ich entschuldige mich für die Verzögerung. Wir haben fast erreicht[8].

Восторженно смотрю на Глеба, поражаясь с какой легкостью у него получается переходить с одного языка на другой.

– Что? – с улыбкой спрашивает у меня он, обратив внимание на мой пристальный взгляд.

– Мне очень нравится, когда ты говоришь на других языках, – признаюсь я, наблюдая за тем, как Глеб лихо заезжает на подземную парковку высокого здания, – меня это заводит.

– Ах, заводит, говоришь, – улыбается мужчина, глуша двигатель автомобиля, – я запомню это, Аличек. Пойдем, мы уже опаздываем.

Киваю и выхожу из машины. От волнения и нервов начинают потеть руки, поэтому постоянно вытираю их о джинсы. Увидев это, Глеб берет меня за руку и ведет к лифту. Поднимаемся на самый последний этаж, выходим и сразу же натыкаемся на двойника Тиля Швайгера.

От неожиданного сходства с немецким актером невольно теряюсь, пропустив момент знакомства и приветствия. Как зачарованный иду за Глебом и мужчиной, которого зовут Ганс.

Пройдя еще одни пролет по ступенькам верх, мы выходим на крышу здания.

Холодный ветер обдувает нас со всех сторон, но это не мешает мне отчетливо разглядеть посадочную полосу с припаркованным на ней вертолетом. От восторга и понимания, что меня ждет, задыхаюсь, теряясь в собственных чувствах и эмоциях. Меня переполняют: страх, радость, восторг и возбуждение.

Глеб о чем-то быстро переговаривается еще с двумя другими мужчинами, подписывая какие-то бумаги. Я же активно занимаюсь рассматриванием птички, на которой вот-вот полечу.

Черный прогулочный красавец с эмблемами авиакомпании по борту величественно стоит в паре метров от меня, призывно вращая лопастями.

Никогда прежде мне не доводилось летать на вертолете. И вот сейчас, стоя перед ним, я не знаю, бояться мне или же, наоборот, прыгать от восторга.

– Ну что, ты готов? – обнимает меня сзади Глеб, нисколько не смущаясь трех мужчин, что стоят слева от нас.

– Мне страшно, – сипло признаюсь я, поворачиваясь к Глебу, – ты же знаешь, что я до усрачки боюсь высоты.

– Не бойся Аличек. Я же с тобой, – успокаивающе шепчет он, целуя меня в кончик носа, – ты мне веришь?

– Угу, – киваю я, позволяя усадить себя на переднее сидение вертолета, рядом с пилотом.

– Нет, Глеб, прошу тебя, я не буду сидеть здесь без тебя, – реально паникую я, понимая, что место, предложенное мне, позволит увидеть все, над чем мы будем пролетать, в том числе и высоту. С одной стороны это круто, если бы не шла речь о таком трусливом зайце, как я.

– Тише, мой хороший, – успокаивает меня Глеб, пристегивая ремнями безопасности, – я буду совсем близко, сразу же за тобой, – уговаривает меня он, поглаживая сильными руками по моим плечам, – расслабься и получай удовольствие.

(Совет автора, читать под Two Steps From Hell – Strength of a Thousand Men (Original); http://vk.com/audios304258210)

Мой смех от пошлости и двусмысленности фразы сменяется протяжным воем, как только мы начинаем набирать высоту.

Закрываю глаза руками, не в силах побороть охватившее меня чувство паники и ужаса, всем телом ощущая пропасть, что находится у меня под ногами…

– Алик, Алик… – раздается голос Глеба у меня из наушникав, – мальчик мой, слушай мой голос, хорошо? – говорить не могу, просто киваю.

– Отлично, а теперь открой глаза… – начинаю яростно мотать головой из стороны в сторону, отказываясь выполнять просьбу, – открой и посмотри на меня, – настаивает мужчина, дотрагиваясь своими теплыми пальцами до моих ледяных и напряженных конечностей.

Убираю руки. Глаза по-прежнему зажмурены, а по лицу градом течет холодный пот.

– Ну что ты за трусишка такой, – смеется Глеб, вытирая пальцами мое лицо, – открой глаза, Алик, – с нажимом просит любимый, и я наконец-таки сдаюсь. Открываю и впиваюсь в его лицо пристальным взглядом, стараясь не смотреть в сторону панорамного окна.

– Вот, молодец, – поощряет меня Глеб, проводя подушечкой большого пальца по губам, – а теперь медленно поверни голову и полюбуйся на прекрасный вид, – снова начинаю трясти головой, но Глеб меня осаживает. – Ты. Мне. Веришь.

Ну как тут можно сопротивляться, когда на тебя смотрят глазами, полными нежности и обожания. Киваю и медленно начинаю поворачиваться к окну.

Ну что я могу сказать… Я дурак…

Первые секунды страха от головокружительной высоты и скорости сменяются не менее головокружительным восторгом от вида, что открывается мне с высоты птичьего полета.

***

Как только наш пилот Хьюго видит, что я пришел в себя и уже адекватно воспринимаю информацию, то приступает к выполнению своих обязанностей не только как пилота, но и экскурсовода.

За то время, что мы проводим в воздухе, пока не стемнело, успеваем облететь весь Цюрих. Познакомиться с его богатой и старинной архитектурой. Пролететь над Люцерном. Полюбоваться реками и озерами, что в богатстве разбросала по периметру и подножью Швейцарских Альп сама матушка природа.

А потом мы снова возвращаемся в город, чтобы я смог увидеть, как загораются огни, преображая его до неузнаваемости.

– Глеб, это потрясающе, – уже не первый раз повторяю я эту фразу, любуясь купающимся в огнях Цюрихом, – а можно мне к тебе? – спрашиваю я, поглядываю на мужчину щенячьими глазами.

И получив неохотное одобрение пилота на столь вопиющее нарушение правил техники безопасности, перебираюсь на заднее сидение, рядом с Глебом.

– Спасибо тебе, – шепчу я, прижимаясь к сильному телу мужчины, – это самый фантастический подарок, что я когда-либо получал в своей жизни.

– С новым годом, Аличек! – улыбается Глеб, радуясь моему восторгу и счастью.

А я тем времени понимаю, что вот он момент… Либо сейчас, либо никогда…

– Глеб, – зову я, заглядывая ему в глаза.

– Что, мой хороший?… – отзывается он, поглаживая мое лицо руками.

От волнения и страха, начинает кружиться голова, сердце гулко стучит где-то в районе горла, сдавливая его спазмом. Сглатываю вязкую слюну, откашливаюсь и говорю:

– Люблю тебя, – выдыхаю я, прижимаясь к его губам. Целую нежно, вкладывая в этот поцелуй всего себя целиком и без остатка…

P.S. Автор настоятельно рекомендует посетить папочку "Десертик" в контакте, жирненько так намекая, что пришло время это сделать =) Надеюсь, вам понравится моя подборочка =)

Глава 19

POV Глеб

«Люблю тебя»… Всего два слова, и мой мир разлетается на миллиарды осколков, наполняя душу и разум небывалым счастьем и теплом.

Целую Алика и поверить не могу, чем заслужил такой подарок судьбы.

Еще ни разу наш поцелуй не был настолько чувственным и нежным, пропитанным любовью и надеждой на светлое будущее.

Остался лишь последний штрих…

– Je t'aime, mon petit[9]… – шепчу я на ушко Алику, разорвав наш упоительно-сладкий поцелуй, – Liebe Dich… – прикусываю мочку, – Te amo… – скольжу языком по ушной раковине, – Love you… – очерчиваю языком острую скулу, – Люблю тебя… – выдыхаю в полуоткрытые губы Алика, увлекая нас в новый чувственный поцелуй.

С небес на землю нас возвращает пилот, многозначительно покашливая в микрофон наушников, которые болтаются у нас на шее, дабы не мешать очень важному процессу.