Текст книги "Научи меня любить (СИ)"

Автор книги: Angel Guardian

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Врываюсь в Алика одним мощным толчком, загоняя член по самые яйца. Двигаюсь медленно и с оттяжкой, с каждой секундой наращивая темп и силу.

Алик протяжно стонет и извивается, толкается и подмахивает, бесконечно повторяя:

– Еще… Сильнее… Глубже… Да… Так…

Начинаю вбиваться в него с бешеной скоростью, входя под разными углами, дабы доставить своему мальчику максимум удовольствия из того, что могу дать. Но и этой близости мне становиться недостаточно. Хочу большего. Поэтому, не сбавляя темпа, освобождаю руки Алика от ремня, отрываю его тело от дивана и прижимаю к своей груди. Разворачиваю его лицом к себе и впиваюсь в искусанные в кровь губы, размазывая алые капельки по лицу. Врываюсь в рот языком и жадно вылизывая его изнутри, то покусывая, то посасывая язычок парня.

В этом неистовом, ревущем и бушующем водовороте из страсти и возбуждения смешалось всё: любовь и похоть, отчаянье и надежда, боль и удовольствие.

Никогда прежде ничего подобного между нами с Аликом не происходило.

Мы словно потеряли связь с этой реальностью, переместившись в какую-то иную, параллельную с нашей, в которой мы и сам были другими. Жесткими и нетерпимыми, дикими и жадными, необузданными и первобытными.

Мы терзаем тела друг друга, не зная боли и усталости, отдаваясь процессу так, словно это наш последний день в жизни...

Когда в мой, затуманенный похотью, разум поступает сигнал о том, что мы оба зависли на периферии между раем и адом, я обхватываю рукой истекающий смазкой член Алика и начинаю его ритмично надрачивать в рваном ритме со своими движениями в нем.

– Следуй за мной, Аличек… – хриплю я севшим от страсти голосом, быстрыми и резкими движениями вколачиваясь в своего мальчика, – вот сейчас… вместе… со мной… д-а-а…

– Бо-о-ж-е-е… д-а-а… а-а-х…

От сильнейшего оргазма и усталости Алик повисает у меня на руках, я же в изнеможении заваливаюсь набок, прижимая к себе обессиленное тельце парня. Еще один подобный оргазм, и мое уже немолодое сердце этого просто не выдержит.

Прихожу в себя тяжело…

В голове туман и ни одной здравой мысли. Всё тело словно свинцом налито, а от долгого стояния на коленях мышцы затекли и неприятно ноют. Да и перелом ноги дает о себе знать, тянущей болью в бедре.

Глава 21

POV Алик

Открываю глаза и нахожу себя в объятиях Глеба. Мы оба лежим на полу, на моем пушистом ковре, но от этого всё равно не теплее. Меня начинает сотрясать озноб. Пытаюсь встать, но мои ноги меня не слушаются, а соднящая боль в анусе заставляет застонать, привлекая внимание Глеба.

– Ну, вот что ты за дурень, а? – тут же накидывается на меня любимый, бережно укладывая на диван. – Что на тебя нашло, Аличек?

– Не знаю, – отвечаю я, пряча глаза, от проницательного взгляда мужчины, – я хочу принять душ.

– Хорошо, давай я тебе помогу, – Глеб протягивает ко мне руки, помогая встать, не садясь на пятую точку. Получается. Поддерживая под локоть, мы бредем в сторону ванной. Каждый шаг тупой болью отзывается в заднем проходе. Ну что я могу сказать, я дурак… Хотел себя наказать, что ж, получите и распишитесь!

Уже перед душевой кабиной Глеб пропускает меня вперед и…

– Бля-я-ть, твою ж мать! – с болью в голосе восклицает он, разворачивая меня к себе лицом, – прости меня, Аличек, прости ради бога… – причитает мужчина, покрывая мое лицо поцелуями, – это я виноват… я должен был остановиться…

– Глеб, успокойся, – взволнованно говорю я, пытаясь понять, что происходит, – я не понимаю, за что ты извиняешься?

– За это, – отвечает он, подводя меня к зеркалу и поворачивая к нему спиной.

– Охх... – судорожный вздох вырывается у меня из легких, как только я наталкиваюсь взглядом на то, о чем говорит Глеб.

Вся внутренняя сторона моих бедер и ягодиц залита не только спермой, но и кровью, а шея, плечи и спина усыпаны бордово-синими засосами, неприлично ярко выделяющимися на бледной коже.

– Прости меня, мой хороший, это я вин… – снова начинает извиняться Глеб, но я не даю ему закончить, прижав пальцы к губам.

– Глеб, ты ни в чем не виноват, – с нажимом говорю я, заглядывая в полные боли и раскаяния глаза любимого, – я очень сильно тебя люблю, а это, – пожимаю плечами, чувствуя тянущую боль в мышцах, – пустяки, до свадьбы заживет, – улыбаюсь и опускаю руку.

– Люблю тебя, мой маленький, – прижимается ко мне Глеб, нежно меня целуя, – но я все равно перед тобою виноват...

– Тссс... Тихо...– шепчу я в приоткрытые губы мужчины, – не отвлекайся.

Несколько минут самозабвенно целуемся, прося друг у друга прощения. Я – за свою дурость и глупость, Глеб – за причиненную боль и дискомфорт.

– Ну всё, Аличек, иди в душ, а то ты совсем замерз, – с нотками беспокойства говорит Глеб, принимая дрожь возбуждения за озноб.

– А ты разве не со мной? – удивленно спрашиваю я, заглядывая в жемчужно серые глаза возлюбленного.

– Я присоединюсь к тебе через пять минут, – улыбается он, целуя меня в макушку, – мне нужно сделать один звонок, хорошо?

– Угу.

Глеб уходит, а я заползаю в душевую кабинку, превозмогая отвратительное ощущение между ног.

Как только первые прохладные струи воды касаются моего растраханного ануса, шиплю, словно кот, от адского жжения и пощипывания.

Бля-я-я, ну вот что я за деби-и-ил, а?! Захотелось, блять, экстрима. Драйва. Адреналина. Пиздец, да чтоб я еще хоть раз, да без подготовки, да на Глебовский член, да никогда в жизни! Хотя, признаться, оргазм был крышесносным. До звездочек перед глазами, гула в ушах и потемнения в глазах.

– Ты чего стоишь, не моешься? – спрашивает Глеб, забираясь в кабинку позади меня.

– Больно и щиплет... – опрометчиво говорю я, но тут же спохватываюсь. – Нет! Даже и не думай извиняться, – резко обрываю я любимого готового ужу приступить к очередной порции самобичевания, – лучше помоги мне вымыться.

Через полчаса, как две сонные черепахи, уставшие и разморенные, выползаем из душа. Сил нет, тело ватное, голова тяжелая. Спать хочется неимоверно.

– Вот, выпей, – протягивает мне таблетку Глеб, вместе со стаканом воды.

– Что это? – спрашиваю я, поглядывая на белую пилюлю.

– Обезболивающее. Пойдем, я тебе попку намажу, – грустно улыбается мужчина, за руку подводя меня к кровати, – ложись, Аличек.

Не возражаю, с радостью принимая горизонтальное положение, пятой точкой к верху.

– Что за мазь? – интересуюсь я, не узнавая упаковку, что держит в руках Глеб.

– Противовоспалительная, охлаждающая и заживляющая, – перечисляет ее свойства он, выдавливая немного геля себе на пальцы, – тебе придется немного потерпеть, мой хороший.

– Угу… А откуда она взялась? Айщ… – с шипением откликаюсь я, как только пальцы Глеба касаются сжатого колечка мышц, смазывая его вокруг.

– Кто?

– Мазь… ау-ф-ф… – теперь уже откровенно стону, закусывая край подушки, чувствуя, как один из пальцев Глеба проникает в меня, смазывая изнутри. Если до этого мне было только неприятно, то сейчас откровенно больно. Ощущение такое, словно в меня засовывают раскаленный паяльник.

– Всё, Аличек, всё, – успокаивающе гладит меня Глеб, целуя в поясницу, – ты молодец.

– Так откуда мазь? – не унимаюсь я, вытирая с глаз навернувшиеся слезы, – у меня такой не было, это точно.

– Мой водитель привез, – нехотя признается мужчина, начиная смазывать уже другой мазью мою истерзанную шею и плечи.

– Хмм… Странно, но я никого не видел, – озадачено тяну я, кайфуя от легких, массирующих движений Глеба.

– Я позвонил ему, когда ты был в душе.

– А как он вошел?

– Я дал ему твои ключи.

– И зачем такие сложности?

– Чтобы тебя не смущать...

– А он знает про… нас? – почему-то из всего вышесказанного этот вопрос волнует меня больше всего.

– Знает, а теперь спи, Аличек, – целует меня в висок Глеб и встает с кровати. На бесконечно долгие секунды меня охватывает паника, что он сейчас уйдет, но она тут же отступает, как только я чувствую, как прогибается матрас под мощным телом моего любимого, а его рука ложиться на мою поясницу, укрывая нас теплым одеялом...

***

Ну, вот почему так всегда, когда ты никого не ждешь и не приглашал, обязательно кого-нибудь да принесет нелегкая.

Просыпаюсь от нереально громкого звонка в дверь. В сонной тишине квартиры он особенно сильно бьет по ушам и не проснувшемуся мозгу. Кряхтя и постанывая, сажусь на кровати, глазами выискивая, чем бы прикрыть наготу.

– Ну и кого это черти принесли? – сонным голосом тянет Глеб, не отрывая головы от подушки.

– Думаю, я знаю, кого, – отвечаю я, приглаживая взлохмаченные волосы любимого, – спи.

– Угу...

На полу возле кровати нахожу банное полотенце. Оборачиваюсь им вокруг бедер и нетвердой походкой, превозмогая боль и дискомфорт, иду встречать гостя.

– Ну, вот и чего тебе не спится в ночь глухую, – говорю я, не сомневаясь, что за дверью стоит мой горячо любимый друг.

– Нихрена себе ночь, – усмехается он, оттесняя меня плечом, – ты на часы смотрел?

– Нет, суббота же, – пофигистически откликаюсь я, разглядывая Макса. Бодр и свеж, как майская роза, аж противно...

– О-ху-е-ть, – комментирует друг, уставившись на мою истерзанную шею. Предполагаю, что сейчас она выглядит еще краше, чем вчера, – ты что, беззубого вампира ночью разозлил, что он тебя так пожевал?

– Ха-ха-ха, – кривляюсь я, подкатывая глаза к верху, – очень смешно...

– Ты не один? – запоздало догоняет Макс, поглядывая в сторону спальной зоны.

– Глеб спит, так что тихо, – говорю я, забирая теплую куртку у друга и вешая ее в шкаф, – пойдем, я сварю кофе. Он мне сейчас капец как нужен.

– Пупс, ты уверен? Может быть, я все-таки пойду? – вижу, что Максу неудобно, но и выгонять я его тоже не намерен. Он неотъемлемая часть моей жизни, с которой Глебу рано или поздно придется познакомиться. Так почему бы и не сегодня?

– Нормально всё, пошли. Только тапочки надень, пол холодный.

Проходим на кухню, я быстро заряжаю турку всем необходимым, ставлю ее на огонь и говорю:

– Макс, будь другом, последи за кофе, а я пока оденусь, ага?

– Иди, конечно, а то твои засосы меня очень сильно смущают, – хихикает этот засранец, изображая укус вампира, сопровождая свою эту пантомиму чмокающими звуками.

– Дурашка, – бросаю я, скрываясь в ванной комнате.

– Как я понимаю, вы помирились? – задает первый же вопрос Макс, как только я возвращаюсь на кухню.

– Да мы, собственно, и не ссорились, просто это я дебил, – констатирую я факт, осторожно присаживаясь на пятую точку, – что? – спрашиваю, видя, как лицо друга кривится, глядя на меня.

– Бля, вот не понимаю я вас, пассивов, как вам может это нравиться? – откликается Макс, отпивая горячий кофе из своей чашки.

– Что «это»? – делаю вид, будто не понимаю, о чем он горит.

– Подставлять зад, – приглушенным голосом отвечает Макс, – это же больно.

– Не больнее, чем девушке, – беспечно пожимаю я плечами, – и вообще, какого хрена мы об это говор…

Закончить фразу не получается, потому что на кухне появляется немного помятый Глеб. Как только его взгляд падает на Макса, лицо делается мрачным и отстраненным.

– Глеб, знакомься, это мой лучший друг Макс, – быстро представляю я мужчин, совершенно не понимая, что за муха его укусила. Почему такая реакция?

– Друг, говоришь, – зло цедит слова Глеб, прищурив потемневшие от гнева глаза, – уверен в этом?

– Да, а что случилось? – реально не понимаю я, переводя взгляд с одного на другого.

– Алик, я пойду, – тихо говорит Макс, поднимаясь из-за стола.

– Сядь на место! – рявкает Глеб, подлетая к нему одним прыжком. – Кто. Ты. Такой? – печатая каждое слово, спрашивает он.

– Я. Его. Друг. – в той же манере отвечает ему Макс, сверкая глазами. – Ты глухой что ли? Тебе же только что сказали?

Стою в сторонке, смотрю на этих двух петухов и решительно ничего не понимаю...

Что вообще происходит? Театр абсурда какой-то, ей-богу!

– Вот скажи мне, Максим, а ты всех своих друзей при встрече целуешь в засос или это привилегия Алика?

– ЧТО?! – одновременно с Максом восклицаем мы, уставившись во все глаза на Глеба.

– Ты что несешь, придурок? – наезжает на него разгневанный Макс, становясь в оборонительную позицию. Он хоть и поменьше Глеба по комплекции, но зато в росте не уступает.

– Глеб, что ты такое говоришь? – спрашиваю я, разворачивая мужчину к себе лицом.

– Я видел вас на парковке аэропорта, – шипит сквозь стиснутые зубы Глеб, – вы очень мило зажимались около твоей машины.

На несколько долгих секунд в комнате воцаряется гробовая тишина, нарушаемая лишь нашим неровным дыханием, но вскоре ее разрывает дикий хохот Макса.

– Ах-хах-хах… Ну ты даешь, чувак… Хах… Ох… Сейчас, простите, – всё никак не может успокоиться мой друг, – фу-у-ух… Алик, помнишь, когда мы стояли около машины, ты мне еще про него плакался, – бестактный кивок в сторону Глеба, – я тогда еще руки положил на крышу твоей тачки…

– А-а-а… Да, точно, – подпрыгиваю я, тоже начиная смеяться, – Боже, Глеб, да мы не целовались. Мы просто говорили, – обнимаю я своего грозного Отелло, который уже начинает немного успокаиваться и приходить в себя, – Макс натурал, да и потом, я совершенно не в его вкусе, – шучу я, потираясь щекой о голую грудь мужчины.

– Ладно, Алик, я тебя понял. Прошу прощения, – извиняется Глеб, протягивая руку Максу, – совсем теряю голову, когда речь заходит об этом засранце.

– Да, я понимаю, – усмехается Максим, – я рад, что он в надежных руках. Ладно, пупс, я пойду, у меня еще есть дела.

– Ага, – киваю я, читая недоумение на лице Глеба.

– «Пупс?» – одними губами повторяет он, давясь рвущимся наружу смехом.

Ничего не объясняя, показываю ему язык и иду провожать друга...

POV Глеб

Пользуясь моментом, пока Алик занят, пытаюсь разобраться, какого черта я себя так виду. Что вообще происходит с моим пресловутым самоконтролем и хваленой выдержкой? Куда все подевалось? Почему я срываюсь и завожусь, стоит мне только подумать о другом мужчине рядом с Аликом?

Ревность – вот же мерзкая «тварь», разрушающая души и калечащая жизни.

Раньше мне не доводилось сталкиваться с ее алчной до крови «рожей», но вот с появлением в моей жизни любви, всё чаще и чаще не нее натыкаюсь.

Я знаю, что с этим нужно что-то делать и как-то бороться, но вот как – ума не приложу… Есть вещи, которые неподвластны нашему разуму и логике, потому что они исходят не из головы, а из сердца, а все что касается сердца неподвластно нашему контролю и холодному прагматизму…

– Завтракать будешь? – отвлекает меня от нелегких дум Алик, застывая на пороге кухни.

– Спасибо, но не сейчас. Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я, подходя к нему поближе. – Как твоя попка? – улыбаюсь и притягиваю его к себе, положив руки на поясницу.

– Немного побаливает, – смущается Алик, пряча лицо у меня на груди. Пользуясь моментом, критически осматриваю его шею и плечи.

Определенно этот парень будит во мне самые темные стороны моей души. Никогда не думал, что любовь может быть настолько сумасшедшей и травмоопасной…

– Пойдем, Аличек, я тебя полечу, – беру парня за руку и веду к кровати.

Как и в прошлый раз, процедура не проходит для Алика безболезненно. Он шипит и матерится, а я снова испытываю жуткое чувство вины.

– Полежи так немного, пусть мазь хорошо впитается, – прошу я, поглаживая аппетитную попку парня.

– Угу…

– Алик, у меня на следующей неделе открытие филиала в другом городе, а в субботу банкет по этому случаю. Я хочу, чтобы ты на нем присутствовал, – мой мальчик отрывает голову от подушки и внимательно на меня смотрит. Не могу разобрать эмоцию, что плещется на дне его сапфировых глаз. То ли удивление, то ли огорчение...

– Так ты об этом хотел вчера со мной поговорить? – тихим голосом спрашивает он, снова опуская голову на подушку, пристально наблюдая за моим лицом.

– Не только, – завуалировано отвечаю я, чуть изогнув губы в улыбке.

– И о чем же еще? – голос Алика звучит взволнованно. Сам же он нервно начинает покусывать губы, постоянно их облизывая.

– Я хочу, – делаю театральную паузу и ложусь рядом с ним на кровать, – чтобы ты, – провожу подушечками пальцев по его щеке, – ко мне, – приближаюсь к его губам и выдыхаю, – переехал.

Счастье, которым загораются его глаза, при желании можно было бы согреть весь мир. Как же он доверчиво открыт в такие минуты своей жизни… Это так трогательно и в то же время опасно, потому что я не всегда смогу его защитить, даже от самого себя…

Поцелуй, который длится всего несколько секунд, можно назвать целомудренным от того, что он целиком и полностью наполнен бесконечным шепотом одного-единственного слова «да».

Глава 22

POV Алик

Переезд – это пиздец, и больше мне сказать на этот счет нечего…

Наивный, думал, что у меня вещей – пара чемоданов и всё, а как тронул… Ё-ё-ё… Да тут на две жизни хватит.

Короче, к Глебу я перебирался всю последующую неделю, вплоть до знаменательного сабантуя в честь открытия филиала. За это время я неплохо сдружился с водителем Глеба, Дмитрием. Хороший оказался парень, хоть и поглядывал на меня первое время с какой-то настороженностью. Уж не знаю я, какие он там себе алгоритмы выстраивал по поводу нас с Глебом, но в конечном итоге расслабился и успокоился.

Суматошная выдалась неделя, скажу я вам. Смена места жительства. Поиск квартирантов. Работа над новым проектом. Отделка Глебовского особняка. В общем, совсем не удивительно, что я мог что-то и упустить из виду…

– Алик, ну вот как можно было забыть забрать костюм? – возмущенно говорит Глеб из динамика моего мобильного телефона.

– Как, как? Каком кверху! – устало отвечаю я, массируя переносицу. – Вся неделя – сплошной дурдом, ты же знаешь.

– Знаю, мой хороший. У тебя только неделя, а у меня каждый день так проходит, – тепло улыбается в трубку Глеб, что хорошо слышно по его интонации, – я сейчас позвоню в магазин и договорюсь, чтобы они доставили его тебе домой.

– Спасибо. – Бурчу я, чувствуя себя виноватым. – Сам-то ты когда приедешь?

– Увидимся уже в ресторане, – огорченно вздыхает любимый, шелестя какими-то бумагами, – думал, что успею разобраться с делами раньше, но…

– А как же смокинг? – непонимающе спрашиваю я.

– Я послал за ним Диму, скоро уже должен подъехать. А ты когда домой собираешься?

– Не знаю, – немного раздражено бросаю я в трубку, пиная какой-то строительный мусор, что валяется под ногами, – жду, когда привезут оборудование для бассейна.

– Пожалуй, я запрещу тебе работать в выходные дни, – саркастически замечает Глеб, – ты становишься слишком раздражительным и нервным, что категорически мне не нравится.

– Глеб, да тут работы осталось на пару недель, – импульсивно откликаюсь я, – но из-за тупости некоторых долбоёбов страдаем мы все.

– Ох, чувствует моя рука, что жопа у кого-то сегодня будет битая, – угрожающе тянет Глеб, нарочито строгим голосом.

– Отстань, – хихикаю я, чувствуя облегчение. Удивительно, но Глеб всегда знает, как остудить мой пыл без криков и морального прессинга. Просто и играючи…

– Алик, – орет на весь дом Вениамин Петрович, прораб рабочей бригады, – машина подъехала.

– Иду, Веня… – отзываюсь я, заведомо зная, какая последует за этим реакция.

– Я тебе не Веня, засранец ты малолетний… – звереет в ответ мужчина, а я удовлетворенно расплываюсь в улыбке. Сделал гадость и на душе радость.

– Всё, Глеб, мне пора, – уже на бегу бросаю я в трубку, – люблю, целую, пока.

– И я, пока.

***

Опаздываю. Не критично, не бессовестно, но всё равно опаздываю. Начало банкета ровно в пять, а на часах уже половина шестого. Выпрыгиваю из такси и тут же ныряю в уютное тепло ресторана.

На входе меня встречает приветливый и вышколенный метрдотель.

Он любезно провожает меня в банкетный зал, который заливает мягкий, приглушенный свет, играет классическая музыка, а гости тихо переговариваются, изредка нарушая сонную атмосферу вечера деликатным смехом. Все присутствующие, как и сама обстановка ресторана, кричат о своем статусе и положении. Мужчины сплошь и рядом в смокингах и бабочках, дамы в вечерних платьях и бриллиантах. Ничего нового, ничего необычного.

Хоть я и не завсегдатай такого рода вечеринок, но бывать на подобных мероприятиях приходилось не раз. Это сейчас всё так чинно и благопристойно, но пройдет часок другой и обстановка кардинально изменится. Моцарта сменит какой-нибудь зажигательный рок-н-ролл, мужчины поснимают свои шелковые галстуки, а дамы, растеряв весь свой шик и лоск, начнут вести себя пошло и развязно.

У проходящего мимо официанта беру с подноса бокал с виски и делаю несколько маленьких глотков янтарной жидкости. Невыносимо хочется увидеть Глеба. Я соскучился по нему, словно мы не виделись целый месяц, хотя вот уже как неделю живем вместе.

Ненавязчиво вглядываюсь в лица гостей, пытаюсь отыскать среди них одно единственное и родное. От количества «блистательной» публики начинает рябить в глазах.

Не найдя любимого, начинаю лавировать между гостями, продолжая выискивать статную фигуру своего мужчины, но не успеваю сделать и десяти шагов, как слышу его бархатистый голос. Поворачиваю голову и вижу Глеба, прижимающего к себе за талию высоченную шатенку, которая, по-свойски положив руку ему на плечо, что-то интимно рассказывает на ушко.

На одно короткое мгновение земля уходит у меня из-под ног, пошатнувшись всем миром...

Делаю несколько жадных глотков виски, продолжая наблюдать за парочкой. Через пару минут к ним подходит фотограф и прости принять влюбленную позу для какого-то там журнала.

Влюбленную, блять, позу! Вы издеваетесь?!

Неимоверным усилием воли удерживаю себя на месте. Снова беру у проходящего мимо официанта спиртное.

Как?! Как он мог меня не предупредить, что будет с телкой? Да, я понимаю, что ему приходится поддерживать образ заядлого холостяка и донжуана, но вашу ж мать, сказать-то можно было! Чтобы я сейчас не стоял как идиот и не обливался холодным потом и кровавыми слезами, которыми рыдает мое глупое и ревнивое сердце. Очень непросто научиться доверять кому-то другому, когда тебя уже однажды предавали, но я стараюсь, черт побери, так почему же он этого не ценит, отправляя все мои усилия псу под хвост?!

Так, всё, хватит, нужно взять себя в руки и успокоиться. Допиваю одним глотком обжигающую жидкость, закусываю ее кубиками льда и иду в туалет.

Умывшись холодной водой, смотрю на себя в зеркало. М-да, ну и видок... Всё равно, что после секса. Глаза блестят лихорадочным блеском, искусанные губы припухли и налились кровью, щеки порозовели и отливают озорным румянцем, а уже изрядно захмелевший мозг подталкивает показать Глебу «who is who».

Растягиваю губы в предвкушающей возмездия улыбке, посылаю своему блядскому отражению воздушный «kiss» и выхожу из уборной.

POV Глеб

– Боже, ну что за безвкусица, – язвительно тянет Тори, повиснув у меня на плече, – нет, ну ты посмотри на эту дешевую бижутерию, – продолжает комментировать девушка, разглядывая украшение проходящей мимо нас дамы. По-моему это жена какого-то чиновника.

– Главное, чтобы тебе твое нравилось, дорогая, – расплываясь в притворной улыбке, говорю я, наблюдая, как Тори тут же вскидывает руку к изящной шейке, прикасаясь ухоженными пальчиками к новой цацке, которую я ей подарил по случаю сегодняшнего выхода в свет.

Виктория – частая спутница такого рода мероприятий. Наша схема давно уже отлажена и обоим нам известна. Подарок, вечер и бурный секс после. Но так было до появления в моей жизни Алика…

Кстати о птичках… Ну вот где его черти носят?! Украдкой поглядываю на часы. Безобразие!

– Глеб Маркович, позвольте вас сфотографировать для журнала «БизнесLife»? – заискивающе спрашивает вездесущий репортер, нацелив на меня объектив своей фотокамеры. Можно подумать, ему действительно нужно мое разрешение. Педерастические журналюги – ненавижу их. Никуда от них не денешься, везде найдут…

Киваю в знак согласия, принимая, как выразился этот гандон, «влюбленную позу». Тьфу…

При первой же возможности сплавив Тори к таким же соплеменницам-гиенам, как и она, с наслаждением присоединяюсь к своим партнерам по бизнесу, попивая любимый коньяк.

Слушая финансовый прогноз Игоря на предстоящий год, выхватываю из толпы знакомый силуэт и облегченно вздыхаю. Ну слава богу, нашлась пропажа! Но в ту же секунду весь застываю, разглядев внешность Алика. Что это с ним? Что за возбужденный вид? А этот дьявольский огонек сапфировых глаз. Ох, не к добру всё это…

– Добрый вечер, господа, – с нотками вызова здоровается этот чертёнок, посылая в мою сторону гневные взгляды, – Глеб Маркович.

Медленно начинаю закипать, откровенно не понимая, какого лешего он себя так ведет.

– Добрый вечер, Альберт, рад, что Вы почтили нас своим присутствием, – язвительно говорю я, демонстративно поглядывая на часы, – и даже совсем не опоздали.

– Ну что Вы, Глеб Маркович, я бы никогда не позволил себе пропустить столь знаменательное событие, – откликается он, источая столько приторного сарказма, что в пору было задуматься об инекции инсулина.

Ну вот и какая бешеная блоха его укусила? Почему он ведет себя так, словно я его чем-то обидел?

– Кхм, Глеб, а ты не представишь нас молодому человеку? – корректно привлекает мое внимание Сергей, изучающее поглядывая на нас с Аликом.

– Да, конечно, – хищно улыбаюсь я, предупреждающе сверкая глазами, – Альберт Валевский – дизайнер и проектировщик интерьеров. Сергей Петрович и Игорь Викторович мои компаньоны по бизнесу.

– Приятно познакомиться, – в разнобой откликаются мужчины, пожимая друг другу руки.

– Альберт, скажите, а у Вас есть сейчас какие-нибудь проекты? – начинает прощупывать парнишку Игорь, явно заинтересовавшись нашей перепалкой.

– В данный момент Альберт активно занимается дизайном моего дома, – опрометчиво отвечаю я за Алика, чем неминуемо навлекаю на себя гнев и разрежение, что неприкрыто плещется на дне его потемневших глазах.

– Спасибо, Глеб Маркович, за Вашу помощь, но я и сам в состоянии за себя ответить, – с вызовом в голосе парирует Алик, на несколько секунд лишая меня дара речи столь неприкрытой дерзостью.

Отлуплю, выпорю, а затем трахну… Чтобы неделю не смог ходить, каждый раз вспоминая о своем безобразном поведении.

Никогда не позволял хамства и неуважения в свой адрес, не намерен делать этого и сейчас...

– Да-а-а, неплохого ты себе дизайнера нашел, – одобрительно смеется Сергей Петрович, фривольно хлопнув меня по плечу, – дерзкий и смелый – под стать тебе.

– Да, он такой, – елейным голоском соглашаюсь я с Васнецовым, глазами обещая Алику все кары небесные.

Ожидаемо, парнишка пугается и ретируется от разъяренного меня. А то, что я в бешенстве, подмечает не только он, но и рядом стоящие компаньоны. А вот это уже плохо, очень плохо.

Неделю на самоудовлетворении! Нет, месяц! Хотя кого я обманываю, сам же первый и сорвусь раньше времени. С Аликом мои гормоны ведут себя как полоумные, делая из меня ненасытное животное.

Украдкой наблюдаю за парнем, выжидая удобного момента, чтобы надрать ему задницу. Ага, курить пошел, хороший мальчик. Иду за ним…

– Какого дьявола ты себя так ведешь?! – грозным змеем шиплю я, настигнув Алика в помещении, отведенном для курения. Благо народу здесь не много, да и стоят они обособленно, не должны нас услышать.

– Почему ты мне не сказал, что будешь с телкой? – подозрительно спокойным голосом спрашивает Алик, игнорируя мой вопрос.

– Ах, во-о-от оно в чем дело, – тяну я, понимая наконец, где «собака порылась», – не знаю, – развожу руками я, отступая от Алика, – забыл, не счел нужным, да какая разница? – ну вот честно, да, тупанул, да, я дурак, но как бы то ни было, это не повод вести себя как взбалмошный ребенок.

От моих слов и безразличного тона Алик бледнеет и замирает на месте, словно перед прыжком в ледяную воду.

– Что значит, не счел нужным? – хриплым голосом уточняет он, прикуривая новую сигарету дрожащими руками.

– Алик, пойми, эта девушка для меня никто и зовут ее никак, – все-таки решаю объясниться я, – кукла, пустышка, вещь. Да и потом, я не привык перед кем-то отчитываться, – глубоко затягиваюсь и выпускаю струйку дыма, – с твоим появлением в моей жизни многое сейчас меняется, но эти изменения не мгновенны, понимаешь? Наберись терпения, Алик, и поверь, ты удивишься результату!

Стою, курю, наблюдаю за мыслителем процессом моего мальчика. И что-то он мне совсем не нравится…

– Я ответил на твой вопрос, Алик? – немного резковато спрашиваю я, раздражаясь ослиным упрямством парня, что так хорошо читается на его красивом лице.

– Более чем, – в той же манере отвечает он, разворачивается и уходит с гордо поднятой головой.

Не останавливаю его, давая нам обоим возможность подумать и остыть. Сажусь в кресло рядом с большим фикусом и глубоко затягиваюсь горьковатым дымом. То, что Алик бесится из-за моего эгоизма и беспечности, я еще могу понять, но то, как он ведет себя на глазах у моих гостей и партнеров, просто недопустимо. Слухи всегда разлетаются очень быстро, а с не дремлющей прессой под боком и того быстрее, а вот это уже опасно…

– Глеб, ну куда ты пропал? – плаксивым тоном тянет Виктория, как только я возвращаюсь в зал.

– Выходил покурить, а что случилось? – злюсь, не люблю, когда меня контролируют.

– Да ничего, – заискивающе улыбается эта лиса, цепляя меня под локоток, – пойдем, тебя Олег ищет.

При упоминании последнего сразу же сводит зубы. Вот не люблю я этого заносчивого банкира. Вроде бы и мужик он толковый и дела ведет грамотно, но вот есть в нем что-то такое, от чего меня просто воротит. Плюс, эта его политика открытого гея. Ну не приемлю я эпатажа и показухи относительно своей ориентации.

Никогда не понимал, зачем и для чего нужны все эти новомодные ЛГБТ-сообщества и гей-парады? Что все эти люди хотят доказать и, главное, кому? Что такие «фрики», как мы, имеем право на свободную и открытую жизнь в современном обществе? Что однополые отношения – это норма, и в них нет ничего предосудительного? Что?

Да и потом, дело же не в том, принимает тебя общество или нет. Хочешь любить – люби и плевать на всё. Хочешь жить с человеком – так живи. Зачем все эти женитьбы и официальные узаконивание отношений? Счастье ведь не в штампе в паспорте и не в праве гордо называть себя мужем или женой. Дело в отношении, уважении и взаимопонимании…

– Сейчас, только найду одного человека? – отстранено говорю я девушке, глазами выискивая Алика.

«Хм, интересно… О чем это они так мило беседуют с Игорем?» – раздраженно думаю я, направляясь к парочке с длинноногой Тори на буксире.

– Глеб, ну куда ты меня так тащишь? – возмущенно шипит девушка, еле поспевая за моим размашистым шагом на своих неимоверно высоких каблуках.

– Альберт, вот Вы где, а я Вас повсюду ищу, – расплываюсь я в ехидной улыбке, – вижу, Вы нашли общий язык с мои финансовым директором.

– Ну что Вы, Глеб Маркович, я никуда и не терялся, а тот кто ищет, всегда найдет, было бы желание. – Ядовито цедит слова Алик, гневно поглядывая на девушку, что вцепилась в мой локоть, словно клещ. – И да, Вы правы, Игорь Викторович очень приятный собеседник, – на слове «приятный» Алик кладет свою руку на предплечье Игоря, по-щенячьи доверчиво заглядывая тому в глаза.