Текст книги "Мы в город Изумрудный... (СИ)"

Автор книги: Андрей Лукин

Андрей Лукин
Мы в город Изумрудный…

«Мы в город Изумрудный

Идём дорогой трудной,

Идём дорогой трудной,

Дорогой непрямой.»

И.П. Токмакова

 

По дороге из Жёлтого кирпича

Занесло ураганом в далёкую даль?
В жизни может случиться любая беда.
Слёзы маленькой Фее помогут едва ль.
Слёзы, девочка, это всего лишь вода.
 
 
Отправляйся скорей, прочь тревогу из глаз.
Серебром башмачков в такт сердечку стуча,
Ты вернёшься домой в свой любимый Канзас
По дороге из жёлтого кирпича!
 
 
В одиночку туда ни за что не дойти,
Но Волшебной зовётся страна неспроста!
Встретив пугало в самом начале пути,
Осторожно сними бедолагу с шеста.
 
 
Ничего понапрасну не обещай,
Лишь солому стряхни у Страшилы с плеча,
Страх зажми в кулачок и смелее шагай
По дороге из жёлтого кирпича.
 
 
В старой хижине ночь пролетит словно миг,
После трудного дня будет крепок твой сон.
Ты наутро услышишь похожий на крик
Заржавевшего горла измученный стон.
 
 
Пусть в железной груди ничего пока нет,
Но топор Дровосека острее меча.
И напрасно в засаде сидит Людоед
У дороги из жёлтого кирпича!
 
 
А когда вдруг набросится царственный зверь,
И маслёнку с железной собьёт головы,
Ты его не пугайся, ты просто поверь,
Что бывают на свете трусливые львы.
 
 
И уже через час, подружиться успев,
Друг на друга порою шутливо рыча,
Будут важно вышагивать пёсик и лев
По дороге из жёлтого кирпича.
 
 
С новым другом не страшен лесной полумрак,
Но беда поджидает на каждом шагу:
То свирепые тигры, то жуткий овраг,
То коварные маки на том берегу…
 
 
Завершается вечер воскресного дня,
Над раскрытою книгой погасла свеча…
Что ж, друзья, вы идите теперь без меня
По дороге из жёлтого кирпича.
 
 
Эту сказку я знаю почти наизусть.
Отчего же волнуется сердце моё
И куда-то уходят заботы и грусть
Всякий раз, когда я открываю её?
 
 
Мне как будто бы снова одиннадцать лет,
Снова жажда чудес как огонь горяча,
И я вновь ухожу в изумрудный рассвет
По дороге из жёлтого кирпича!
 

Гости из Фиолетовой страны

– Что ж вы такие худенькие да маленькие, – жалостливо говорила старушка, подкладывая в тарелки Мигунов очередную порцию пельменей и щедро поливая их сметаной. – Или вас там в вашей Изумрудной стране вовсе не кормят? Да как такое может быть! Я вчерась сама видела, как к вам туда продуктовая лавка проехала.

Мигуны с трудом могли представить себе, каким образом может ездить лавка, но в этой удивительной стране, видимо, случается и не такое.

– Мы живём не в Изумрудном городе, мы из Фиолетовой страны, – вежливо поправил старший Мигун.

– Не знаю, Фиолетовая она или Сиреневая, но морить детишек голодом никому не позволено, – сердито сказала старушка. – Чаю будете? С вареньем. Есть малиновое и клубничное.

Отказаться было невозможно. Мигуны с наслаждением пили горячий чай, а варенье из банки исчезало просто с волшебной скоростью.

Старушка между тем продолжала:

– А сегодня то ваши что учудили…  Приходят в магазин всей компанией и все в этих своих чудных одёжках. Одни все зелёные, другие все в голубых кафтанчиках, да и сапоги тоже синей краской извозили…  И на шляпах у всех колокольчики подвешены. Словно на коровах, право слово. Чипсов себе накупили и этой…  как её…  Кокао-колы. А расплатиться хотели зелёными стекляшками. Изумруды, говорят. Клавка-то наша, продавщица чуть со смеху за прилавком не померла. Изумруды, мол! Стекляшки из разбитых бутылок насобирали и суют всем, кому ни попадя! Вот уж клоуны, так клоуны! А колдунья иха рассердилась и как закричит: заколдую вас тут всех, если будете над нами смеяться, и напущу на вас Летучих обезьян!

Старушка утёрла выступившие от смеха слёзы:

– С каких это пор обезяны летать начали? И чему вас только в школе учат!

Мигуны опасливо переглянулись:

– Колдунья? А как её зовут?

– Зовут как? Да это ж Нюркиной внучки подружка. Запамятовала я имя-то. Ну такая…  Всегда во всём фиолетовом ходит и с зонтиком. И всем говорит, что воды боится.

Побледневшие Мигуны в ужасе уставились друг на друга. Этого не могло быть! Она же растаяла!

– Вспомнила! – обрадовалась старушка. – Бастилия! Во какую дурь удумала! Где ж это видано, чтобы человека Бастилией звали. Эй, да куда же вы? Постойте! Я вам пирожков ещё дам! Угостите там своих друзей…  ролевиков или полевиков. Тьфу, память дырявая, ничего запомнить не могу.

Воскресный день в Волшебной стране

Представьте себе, что у нас появился парк развлечений «Волшебная страна». Настоящий развлекательный комплекс, занимающий огромную территорию, с Изумрудным городом в центре, с Большой рекой, со страной Подземных рудокопов, с Фиолетовым, Жёлтым, Розовым дворцами. Со всеми тайнами, пещерами, хищниками, опасностями и приключениями…  Диснейленд на русский лад. Волковленд.

При всём моём оптимизме я отчётливо понимаю, что в ближайшее время такой парк у нас не появится. Скорее всего, не появится вообще никогда. Государству не до детей, у него своих забот (гораздо более «важных») хватает. Олигархам интереснее покупать футбольные клубы и яхты. Депутатам…  О депутатах лучше промолчим.

Да и подходящих мест для такого парка у нас не так уж и много. Крым, к сожалению, давно уплыл в Киевскую Не Русь, (написано до майдана!), в Сочи готовятся к Олимпийский играм…  В Подмосковье слишком длинная зима. С трудом представляю себе бредущих по засыпанной снегом дороге из жёлтого кирпича дрожащих от холода детишек, которым экскурсовод показывает торчащую из сугроба шляпу Страшилы.

Но если просто вообразить себе, что такой парк уже существует! И что денег на него хватило, и энтузиасты не опустили руки, и погода на нашей стороне, и жизнь вроде бы наладилась…  И поехал ваш ребёнок со своим классом на выходные в этот парк с радостью и удовольствием, зная, что там ему будет интересно и не скучно. А, вернувшись, усталый и довольный, рассказывает о том, как там всё было.

Как мы ходили в «Волковленд»

Не успели мы в парк войти, как девчонки сразу понацепили на себя эти дурацкие розовые шляпы с бантиками, все из себя волшебниц строить начали. Мол, смотрите, как я похожа на Стеллу…  Ага, очень все похожи. Особенно Танька Карпухина. Ну просто вылитая добрая волшебница. От такой Стеллы даже настоящая Гингема драпанула бы без оглядки, слово даю.

И как всегда всё у нас началось с облома. В пещеру Гингемы мы не попали. У меня даже сначала настроение испортилось. Экскурсоводша наша, та, что в костюме Виллины, сказала, что там ремонт ещё не закончен, типа потолок обвалился и туда пока нельзя. Мы с Вованом хотели тихонько пробраться, но нас сердитый дядька поймал на входе…  И никакой не Урфин Джюс. Нормальный дядька, каменщик или штукатур, я не знаю точно. Сказал, чтобы мы через месяц приходили, и он нам тогда всё покажет. Ну не знаю, подумать надо. Вообще, хотелось бы, конечно, пещеру посмотреть.

А наши тем временем все, как бараны, за Виллиной шли и слушали, что она им заливает. Как маленькие, честное слово. Им как будто сказку эту в детстве не читали. «Посмотрите на фургончик Элли», «А вот домики Жевунов», «Загляните в хижину Железного Дровосека», «Не трогайте дуболомов, их недавно покрасили». Бр-р-р!

Я Вована подговорил и мы с ним напрямик к Людоедскому замку пошли. Я ещё на входе на карту нарочно посмотрел, где он здесь стоит. Вот в замке мне понравилось. Актёр, который Людоедом сегодня работал, как раз обедал. Он и нас угостил. Правда, мы шашлыки есть не стали, зато фанты напились от души, у меня даже из ушей пузырьки вылетать начали. Нам этот актёр, забыл его фамилию, разрешил замок осмотреть, и мы сразу на самый верх забрались, на самую высокую башню. А оттудова весь парк видно: и горы, и все дворцы и сам Изумрудный город. И мы даже наших увидели, как они по жёлтым кирпичам топчутся и с дурацким видом по сторонам смотрят на чучела саблезубых тигров.

А тигры эти только до половины сделаны. У них голова и передние лапы из кустов торчат, а спины и хвоста нету. А когда рядом пройдёшь, эти тигры рычать начинают и глаза у них загораются. Тупо как-то придумано, для детсадовцев. Я бы изобрёл, чтобы они выпрыгивали на дорогу и кого-нибудь насмерть загрызали. Ну, конечно, понарошке загрызали, ну чтобы какую-нибудь подставную девчонку они похищали и уносили в лес, а она бы жутко кричала нечеловеческим голосом. Или не девчонку, а мальчишку. Я бы на такую работу согласился, честное слово. Только чтобы не задаром. Мне на новую видюху подкопить надо. Уж я бы там поорал, я громко кричать умею. Вот тогда бы интересно было…  А так – отстой полный.

Через овраг, конечно, прикольно было по стволу перебираться. Овраг глубокий, а на дне камни острые, далеко-далеко. Даже дух захватывает. Девчонки навизжались от души, особенно, когда мы все были на дереве, а оно вдруг заскрипело и чуть не упало. Даже наша классная несколько раз взвизгнула. Мы с Вованом реально обалдели, мы не знали, что она умеет так визжать. Потом правда оказалось, что никакой глубины там не было, это просто так нарисовали для обмана зрения. И перила зря на дереве сделали. Без них было бы намного страшнее. Не умеют почему-то взрослые по-настоящему пугать. Обязательно какой-нибудь правильной дурью всё удовольствие испортят. Я это давно заметил. Когда сам вырасту, не буду так делать, вот честное слово.

Через Большую реку мы на пароме переплыли. Ну, тут вообще фигня какая-то. Эту реку не то что вброд перейти можно, её перепрыгнуть раз плюнуть. У нас на даче ручей – и то шире. А Никита всё ждал, когда же начнётся маковое поле. Он на это поле больше всего рассчитывал и всем говорил, что там настоящие маки растут, и у всех прохожих от них крутые глюки начинаются. Только маки оказались ненастоящими, они были пластиковые. Девчонки ахали и охали, а Никита ругался сквозь зубы и вообще был злой, как Урфин Джюс. Всю мечту ему обломали.

Когда мы наконец в Изумрудный город пришли, все страшно обрадовались, потому что уже и пить хотелось и проголодались немного. В воротах студенты-фараманты нам очки зелёные раздали, типа в городе закон такой – только в очках ходить. Не, сначала прикольно было, всё такое зелёное, и лица у всех, как у лягушек…  А потом надоело, это же обычные очки были, не три дэ даже. Тоска, а не очки. Ну я их и выбросил в урну.

Экскурсоводша нашей классной сказала, что мы теперь можем перекусить, погулять, отдохнуть, а через два часа у нас посещение Фиолетовой страны. И мы пошли в кафе «У Руфа Билана». Изумрудное мороженное мне понравилось, вкусное такое, а вот усыпительная газировка – слишком приторная. А Миха целую бутылку выпил и давай прикидываться, будто у него память отшибло. Цеплялся ко всем и спрашивал: «Кто я?», «Где я?» Но никто не смеялся, потому что Миха своими дурацкими приколами давно всех утомил. Лучше бы он на самом деле всё забыл.

Наши все потом на главную площадь пошли, кататься с Гудвиным на воздушном шаре. Но я прикинул, что на шар я стопудово не попаду, потому что народу там было больше, чем людей, сразу несколько классов. За два часа точно очередь не дойдёт. Поэтому я пошёл во дворец и там случайно оторвал бороду у Дина Гиора. Хорошо, что он был неживой. Я эту бороду ему на место хотел приладить, только у меня ничего не получилось, потому что она без клея держаться не хотела.

Страшила увидел, как я с бородой воюю, и так хохотал, у него из-под кафтана солома вылезла. И в наказание он попросил меня посидеть вместо него на троне. Ну я и посидел немного. Меня даже сфотографировали, как я там сижу в Страшилиной шляпе. Круто получилось, шляпа прикольная и трон весь в изумрудах такой. А Страшила всё время разговаривал с кем-то по мобильнику, какие-то у него были разборки со своей девчонкой. А потом вдруг ввалились наши. Тоже пришли пофоткаться. А тут я сижу в шляпе и говорю им: «На колени, несчастные!» Все просто обалдели. Особенно классная. А Миха даже позеленел от зависти, что не он первый до этого трона додумался.

Ещё мы ходили на ту стену города, где дуболомы идут на штурм. Они там под стеной стоят, а некоторые даже по лестницам уже вскарабкались. А мы по ним из катапульты стреляли. Мы с Вованом хотели попасть в Урфина. Он на чучеле медведя сидел. Но в него стрелять не разрешили. Тогда мы подбили сразу трёх дуболомов, и за это Дин Гиор дал нам три билета на волшебный бал в Розовом дворце. Класс! Мы с Вованом как представили себя на этом балу во всём розовом, так сразу же эти билеты у девчонок на Жевунскую жвачку выменяли. А у этого Дин Гиора борода тоже была приклеенная, хотя сам он был не манекен, а живой человек.

В Фиолетовой стране мне почти всё понравилось. Особенно дорога ужасов. Это когда во дворец Бастинды идёшь, а на тебя всякие враги внезапно нападают из темноты. Сначала волки железные, потом вороны заклевать хотят, меня даже всерьёз несколько раз клюнули. Не больно, но всё равно страшновато. Потому что неожиданно. Ещё пчёлы какие-то на нас набросились, а в самом конце Летучие Обезьяны откуда-то сверху выпрыгнули. Все орали, как сумасшедшие. И мы орали и обезьяны, потому что мы стали защищаться и некоторым обезьянам чуть хвосты не поотрывали.

Бастинда тоже орала. Она Миху застукала, когда тот в её дворце на стене нацарапал ножичком: «Здесь был Миха из пятого «А». Она погналась за ним, а он с перепугу взял да и облил её спрайтом. Думал, она типа растает, как в сказке. Ну, или просто отвяжется. Ага, отвязалась. С неё из-за этого спрайта весь грим слез и нос отклеился. И наша классная потом с Бастиндой долго разговаривала и извинялась. В общем, Михе я не завидую. Ему ещё эту облитую Бастинду припомнят, это факт.

Под конец мы так устали, что больше уже никуда не хотели. Домой только поскорее хотели вернуться, чтобы там хорошенько от отдыха отдохнуть. А на выходе из парка стоят два таких огромных чёрных камня, на которых написано «Гингема». И эти камни всё железо к себе притягивают, как магниты. И нужно в эти камни бросить монетку, чтобы они тебя выпустили из парка. А кто монетку не бросит, того камни навсегда примагничивают. Это нам так сторож в костюме дуболома объяснил. Ну а мы типа ему поверили. Монетки, конечно, бросили, но только для того, чтобы потом ещё раз в этот парк приехать. Примета такая. Мы ведь ещё в пещере у Подземных рудокопов не были, и у Марранов не были, и в замок Гуррикапа тоже неплохо было бы сходить, когда его достроят.

На этих камнях столько монеток было примагничено, что просто жуть. И Никита сказал, что приедет сюда ночью и все эти деньги соберёт. Понятно, что никуда он не приедет, потому что он трус и темноты боится.

Ведьмовы посиделки

Если бы они были родом из России.

Бастинда – Василиса

Стелла – Степанида

Гингема – Евгения

Виллина – Валентина

Урфин Джюс – Устин Жуков

Гуррикап – Гурьян

– Перед вами, дети, фургончик, в котором в Волшебную страну (да, да, тогда она ещё была по-настоящему волшебной) прилетела девочка Элли. Что вы говорите? Ну, конечно же, это всего лишь очень точная копия. Какие начитанные дети пошли, просто не знаешь, как себя с вами вести. Настоящий фургончик остался где-то в Кругосветных горах. Во время сражения с великаншей Арахной он был повреждён, и его решили бросить в ущелье. А теперь мы с вами пойдём в пещеру волшебницы Гингемы. Предупреждаю сразу: там очень слабое освещение, поэтому внимательно смотрите под ноги и по сторонам. Все готовы? Ну, пошли…

Через полчаса шумная стайка ребятишек, прокричав по команде учителя: «Спасибо, Евгения Григорьевна»! удалилась по дороге из жёлтого кирпича в сторону Изумрудного города. Старушка-экскурсовод тяжело вздохнула, постояла, потёрла поясницу и тихонько пошла к себе домой.

– Ну и где ты шляешься? – это было первое, что она услышала, когда вошла в пещеру (в настоящую, а не в ту, которую показывали посетителям). – Я тебя здесь уже больше часа жду. Договаривались же.

– Ребятишек водила. У них автобус дорогой сломался, вот они и задержались.

– Ну и сказала бы, что «приходите завтра». За переработку тебе, чай, не платят.

– Так русские же ребятишечки были. Из родных краёв. Разве ж могла я их не приветить.

– Ох, добрая ты, Женечка, ох и добрая. А давно ли тебя злой колдуньей величали?

– Что было то сплыло, – отмахнулась старушка. – И вспоминать ни к чему. Ты, Василиска, лучше бы не гундела, а делом занялась. Цельный час тут проторчала впустую, а на столе хоть шаром покати.

Василиса поджала губы:

– Вот ты всегда так. Всех вокруг обвиноватишь, а сама вроде как и ни при чём. Зачиталась я, книжка вон у тебя больно интересная. Про Гарри Поттера называется. Где взяла?

– Школьники англицкие давеча потеряли. Ты смотри, не порви. Вдруг хозяин объявится. Неудобно будет порватую отдавать.

– Неудобно ей, – ворчала Василиса, споро расставляя на столе тарелки. – В ранишние-то годы рявкнула бы на школьников энтих, да и вся недолга. Только бы их здеся и видали…  – она оглянулась на хозяйку. – А Степанида-то что же?.. Неужто не придёт?

– Да куды она денется! Придёт, не запылится. Валюху по дороге дождётся и припожалует…  Да вот уже и они!

– Ну что, бабоньки! – говорила спустя некоторое время сухонькая, но боевая Валентина, с удовольствием оглядывая заставленный салатами, закусками и наливочками стол. – Тряхнём стариной. Мужиков сегодня не будет, получаются у нас потому чисто ведьмовы посиделки. Ох, и давно же я душой не расслаблялась! Наливай, Василиска, до краёв!

– А что это с мужчинами нашими случилось? – спросила Степанида. По её лицу видно было, что отсутствие сильной половины её несколько огорчает. – Когда это они в хорошей компании выпить отказывались?

– Заняты они, – пояснила хозяйка, раскладывая по тарелкам салат. – Тёзка мой в Канзас опять потащился, воздушный шар ему там новый смастрячили. Всё не налетается никак, волшебник липовый. Устин в лес ещё на той неделе уехал, брёвна для дуболомов заготавливает. Ну а Гурьян, сами знаете, который год уже не просыхает. Куды ему с нами за один стол. Он свою норму ещё в запрошлом веке вылакал. Да ты, Стеша, не убивайся, нам и без них весело будет.

– А молодых почему не позвала? – не унималась Степанида.

– Так они же у нас непьюшшие, – хохотнула Василиса. – На кой они нам тут такие сдалися? Один соломой шуршит, другой железками бренчит – тоска смертная. Без них сегодня обойдёмся.

– Ну что, бабоньки, по первой? – поднялась Валентина с рюмкой в руке. – Давайте за нас!

– Точно, Валюха, за нас! Сами за себя не выпьем, никто больше не выпьет!

– Ох, и хорошо пошла! Ох, и сладенько! Из чего ты, Евгения свет Григорьевна, наливочку такую забористую колдуешь?

– Тебе скажи, ты и пить не будешь. Там рецепт такой, что постороннешнему человеку лучше и не рассказывать.

– На пиявках она её настаивает, Василиса, на пиявках. А то ты не знала!

– Тьфу! Ну и гадость же, ну и гадость. Наливай по второй!

– Стеша, ты закусывай, закусывай…  Салатику вот возьми.

– Нет, Женечка, я лучше огурчиком. У моих-то огурчики не растут. Одни только розы. До чего надоело – не поверишь! Чай розовый, варенье из розовый лепестков, масло розовое…  Иной раз ка-ак бы сотворила чего…  А потом подумаешь, подумаешь, да и промолчишь.

– Терпеливая ты больно, – сказала Василиса. – Вот они на тебе и ездют со своими розами. От тебя от самой уже розовым маслом за версту разит.

– За милю, Василиса, за милю.

– Не понимаю я энтих ваших милев, – отмахнулась Василиса. – А розами разит!

– Зато Стеша у нас лучше всех сохранилась. Ты глянь, какая у ней кожа нежная, ровно у молодки.

– Коли бы меня таким маслом кажный день мазали, так и я бы за девочку сошла.

– Ой, бабоньки, держите меня! – захохотала Валентина. – Мало Василисе, что её облили, так её теперь ещё и обмазать надо! От такой девочки все мальчики разбегутся!

– Ты, Валентина, чем старее, тем дурнее, – засмеялась и Василиса. – У тебя не язык, а помело. Тебя саму бы обмазать с ног до головы, а то скоро совсем завялишься.

– А чёй-то мы всухомятку сидим? – сама у себя спросила Евгения и сама же себе приказала. – Наливай по третьей, – и сама же всем налила.

– За что пить будем? – вздохнула Степанида.

– За родину давайте выпьем, – предложила Валентина. – За землю отчую. Принесла же нас всех нелёгкая в энту распроклятую Америку. И чего дома не сиделось, дурищам!

– Ну, заладила. Как лишку выпьет, так сразу про Рязань свою вспоминает. Кто тебя оттудова гнал?

– Правильно она говорит. За родину грех не выпить, – поддержала Степанида. – Может, и мы когда вернёмся.

– Кому мы там нынче нужны!

Бабки пригорюнились. Хозяйка, окинув взглядом стол, метнулась на кухню, приволокла чугунок с голубцами:

– А вот и горяченькое подоспело! Угощайтесь, не стесняйтесь, по Арахниному рецепту сготовлено.

– То-то они у тебя такие агромадные. Один съешь – всю неделю сыт будешь.

Тем временем свечерело. Утомившийся от гомона и смеха филин неслышно улетел в лес на охоту. В камине уютно потрескивали дрова.

– Тебе, Васька, хорошо. – сказала хозяйка, подперев щёку рукой. – Ты у нас самая хитрая. Вышла на пенсию заслуженную посредством утонутия, и забот не знаешь. Прыгашь по жизни ровно стрекоза, ни тебе туристов, ни экскурсий, ни отчётов, ни комиссий. Не жизнь, а сказка.

– А тебя кто заставлял оживать? – отвлеклась от холодца Василиска. – Шмякнуло тебя по башке фургончиком – вот и радовалась бы жизни. Так нет же – в экскурсоводы её понесло. Про свою героическую гибель правильными словами кажный день кому ни попадя рассказывает. Да так, что у самой чуть слёзы из глаз не брыжжут. Мазохистка ты, Женечка, вот что я тебе скажу.

– Так скушно прибитой всю жизнь притворяться. Не привыкшая я без дела сидеть.

– Ну, тогда и неча тебе жалиться.

– Эх, девки, хорошо-то как! – поднялась из-за стола Валентина. – Надоело сиднем сидеть. Сейчас плясать буду!

– Глянь, Стеша, глянь! Кочергу-то нашу опять на пляски потянуло. Больше ей не наливайте, она мне опять всю пещеру перевернёт…  Ты с кем плясать-то надумала, старая? Нету нынче здеся мужиков, нету!

– Есть! – заявила Валентина, уперев руки в боки и постукивая каблучками по полу. – Есть один!

– Да где же он? Да кто ж это таковский?

– Крокодилус твой сушёный, – Валентина подхватила чучело крокодила и закружилась с ним по пещере. – Ну чем не мужик!

Василиса лихо опрокинула рюмку и тоже подхватилась из-за стола:

– Моя очередь следущая с крокодилусом плясать!

– Стеша, ты что загрустила?

– Да так, Женечка, в сердце что-то кольнуло, не обращай внимания, сейчас отпустит.

* * *

Устин Жуков выпряг коня, закрыл ворота, потом присел на лавочку. В пещере дым стоял коромыслом. Разошедшиеся бабоньки, наплясавшись, взялись петь:

 
– Виновата ли я, виновата ли я,
Виновата ли я, что люблю?
 

Устин вздохнул всей грудью тёплый вечерний воздух, посмотрел на темнеющее небо. Месяц серебрится, звёздочки ясные перемигиваются, берёзки вон в роще белеют…  А всё одно – не лежит душа. «Так похоже на Россию, только всё же не Россия». Сколько лет в этих краях прожито, а на родину с прежней силой тянет. Охо-хо!

Из тёмноты пещеры на всю Волшебную страну звонко разносилось задушевное:

 
– Виновата ли я, что мой голос дрожал,