Текст книги "После дождя (СИ)"

Автор книги: Андрей Вольмарко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц)

Он слушал дождь. Слушал гул голосов снизу. Слушал, как его дыхание со скрипом и хрипом вырывается из груди. Слушал, как капли стучат в окно успокаивающим стуком.

Он слушал. Слушал и думал – не станут ли эти звуки последним в его жизни?

Не самая приятная гамма. Однако больше всего его интересовало не обилие звуков.

Он вполне может позволить себе умереть, если хотя бы увидит лицо того, кто заварил эту кашу.

Наконец, в коридоре послышались шаги и хлёсткий голос, приглушённый дверью.

Знакомый голос.

– Какого демона вы творите вообще?! Я взял вас потому, что у вас есть перспективы! Будущее! А вы сами же перечёркиваете его!

– Вы правда выдадите нас страже?

– Ты идиотка?

Хромой келморец, гневно нахмурившись, указал второму на дверь. Тот поднялся и открыл её, пропуская внутрь суховатую и изящную фигуру.

– И кто тут у вас?– ещё более знакомый голос заставил Баэльта поднять голову.

Это было непросто – отёкшая и болевшая шея отказывалась повиноваться. Однако результат оправдал все усилия.

Перед ним, опираясь на резную трость, стоял мужчина немалых лет, с залысиной и седыми волосами. С аккуратными бородкой и усами.

Изящный и строгий. Казавшийся гробовщиком, попавшим на ярмарку.

Начальник стражи и торговый судья.

– Потрясающе,– прошептал Эрнест, делая шаг вперёд. Пару мгновений он жевал губами, хмурясь. А затем повелительно махнул рукой.– А ну проваливайте отсюда! Живо!

– Он может броситься на вас…

– В таком состоянии он бы даже на выпивку не набросился бы! Пшли вон, придурки!– он взмахнул тростью, указывая на выход. Трое келморцев, ворча, затопали прочь. Хромой на миг задержался у входа.

– Он убил Кодера и Тревера.

Эрнест посмотрел на него через плечо.

– Я, представь, заметил.

Хромой кивнул и, опустив голову, закрыл за собой дверь.

А Торговый судья и начальник стражи, постукивая тростью, подошёл к Баэльту.

Эрнест. Почему он не догадался? Это же проклятый Веспрем! Рыба гниёт с головы! Боги, каким он был слепым… Каким слепым... Старик ведь знал всё. С самого начала сидел в центре всего этого. Почему он не догадался?!

Да потому что Эрнест никогда не опускался до насилия. Вот почему.

Потому что он стоял на месте, пока правила игры менялись и искажались.

Эрнест, человек, который всегда работал открыто и максимально честно.

Торговый Судья стоял и смотрел на него. А потом, глубоко вздохнув, тростью притянул по полу один из стульев, развернул его спинкой вперёд и уселся на него, положив руки на спинку.

– Я так понимаю, ложь и враньё уже не пройдут?

– Нет,– прорычал Баэльт.

Он был в ярости. Только демонская боль и отсутствие оружия сдерживали его.

И интерес.

– Нет,– уже шёпотом повторил юстициар.

Эрнест понимающе кивнул.

– Ты всегда был принципиален,– он извлёк платок из камзола и протянул его Баэльту.– Самое меньшее, что я могу сделать сейчас.

– Налейте выпить, будьте добры,– попросил Баэльт, осторожно притрагиваясь платком к челюсти и стирая кровь.

От этого платка пользы не больше, чем от сита во время наводнения.

Эрнест налил ему янтарной жидкости и протянул кружку.

Юстициар сплюнул кровь на пол, а потом припал к поданной кружке. А. Келморское виски.

Вместе с кровью ухнув в желудок, выпивка обожгла внутренности.

– Кажется, ты удивлён тому, как всё сложилось,– произнёс Эрнест, забирая кружку.

Баэльт, глотнув ещё воздуха, ответил:

– Удивлён? Нет. Разочарован.

– Ну, разочарование – частый гость в нашем городе. А чем именно ты разочарован?

Действительно, чем он был разочарован? Тем, что виновный был под самым его носом? Тем, что Эрнест, которого он считал самым незыблемым и неизменяемым человеком в Веспреме, изменил свои методы?

Или он разочарован в себе?

– Никогда бы не подумал бы, что вы опуститесь до убийства.

Эрнест хмыкнул, доставая ещё один платок и утирая им воду с лица.

– Убийство – это крайняя мера, на которую меня вынудили. Без которой не обойтись, если ты пытаешься добиться порядка в этом городе. А я пытаюсь, поверь.

– Добиться порядка?– горестно ухмыльнулся Баэльт кровавой улыбкой.– Вы послали троих клеморцев– вояк избить цехмейстера, чтобы заставить его что– то сделать. Я же знаю, что это не было убийством. Либо вы продолжаете врать, либо ваши наёмники сплоховали.

Эрнест потёр морщинистый лоб.

– Ну… Вынужден согласиться – они палку перегнули. Аж до слома. Кто ж знал, что у Рибура будет такой крепкий лоб, но такое слабое сердце? Я просто хотел, чтобы этот скупердяй начал платить налоги. Но теперь…– Эрнест неопределённо махнул рукой.– Сам видишь. Ты же знаешь – в наше время в Веспреме довольно тяжело найти приезжих толковых наемников. Даже эти келморцы – второсортные ребята. Хотя… Я бы даже сказал – вообще нисколько не сортные. Идиоты… Как можно было так испортить всё… К тому же, как только их лица примелькаются, их цена упадёт втрое. Бесполезная шайка болванов.

Баэльт криво ухмыльнулся и сплюнул на два трупа у себя под ногами.

– Я помог сэкономить вам на плате им.

– Я уже понял,– с сожалением проговорил Эрнест.– Они ненавидят тебя.

– Как– нибудь переживу,– тихо прохрипел Баэльт,сплёвывая кровь на пол. Ему некогда было заботиться о манерах. Ему вообще не о чем больше заботиться.

– Так… Зачем?

– М?– Эрнест вопросительно выгнул брови, и Баэльту захотелось ударить этого человека.

Никогда раньше ему не хотелось так сильно причинить боль кому– либо. Забавно. Потому как сейчас у него было меньше всего шансов сделать это.

А он бы хотел почувствовать, как его костяшки обжигает лёгкая боль от совсем не нежного прикосновения к скуле старика. Затем он бы с хрустом впечатал ему нос в череп. А затем…

– Зачем вы сделали это?– тихо проговорил он, щупая языком зубы. Слава богам, вроде бы все на месте.

Эрнест надул щёки и шумно выдохнул.

– Этому городу нужна твердая рука, Баэльт, и я пытаюсь быть этой самой рукой. Будем откровенны. Торговый судья – прибыльная должность. Глава города, считай. Глава Торгового Совета! Но я занял её не для того, чтобы получать деньги. Денег у меня и так хватает.

Ну да, как же. Не для этого. Разумеется. Высшие цели. Порядок. Власть. Спокойствие. Никак не ради денег!

– Все для того, что бы иметь хоть какие– то порядки,– продолжил Эрнест.– Знаешь, чем был Торговый Совет до того, как появился я? Сборищем грязных аферистов, убийц и подлецов.

«А теперь это сборище чистых, богато одетых и пышущих изяществом аферистов, убийц и подлецов.»

– В лучшем случае переговоры в то время заканчивались серьезными увечьями. В лучшем! А потом пришёл я. И навёл порядок теми методами, которые этот город понял.

– Вот оно как,– протянул Баэльт

– Мне послать за врачевателем?– вежливый голос Эрнеста опять разбил почти собравшиеся мысли Баэльта на испуганную кучку вопящих и носящихся в его голове вспышек.

– Лучшим лечением станет знание.

– Знание? Ох… Знания опасны, мой мальчик. Но тебе виднее. Что ты хочешь узнать?

– Алан, Гус и Моргим,– Баэльт с ненавистью выплюнул эти имена.– Три ублюдка. Почему Алан участвовал в этом? Почему Гус?.. Почему?!

– Потому что я приказал, очевидно,– пожал плечами Торговый Судья.– Алан Деннетро был почти не при чём. Разве что перевёл по моему приказу кое– какие средства на счёт цеха алхимиков. Гус охотно изготовил для меня яд. А Моргрим предоставил мне этих дегенератов, назвав их одними из лучших.

– Вы использовали их как прикрытие на случай, если всё всплывёт?

– В этом городе всегда полезно иметь пару рычагов влияния на людей вроде Гуса или Моргрима. А Алан… Так, на всякий случай.

– Значит, шантаж и прикрытие одновременно.

– Что– то вроде. Если бы не ты и не Малькорн, всё прошло бы относительно спокойно. А,– старик гневно ударил рукой по спинке стула,– да что там! Если бы эти идиоты просто выбили бы согласие из Рибура – вот что было бы относительно спокойно! А потом началась возня.

– Малькорн и склад,– ему было лень формулировать вопрос полностью.

– Моргрим попытался стравить вас, кусок идиота. Знал бы вас обоих получше – отправил бы на склад своих людей. Но нет, ему захотелось сделать это изящно. Честно говоря, я рад, что вы договорились. Не хотелось бы терять ни его, ни Малькорна.

– О, убийства снова претят вам?– Баэльт ехидно ухмыльнулся и тут же скривился от боли.– Обвините меня в чём– нибудь и отправите в Котёл до конца жизни?

Во рту пересохло, и он провёл сухим языком по губам.

– Не угадал. Но об этом немного позже. Ты ведь так и не узнал, за что именно умер Рибур.

Какая уже разница? Виноват ты, старикан. Это главное.

– За то, что келморцы не умеют делать так, как им велят, нет?– выдавил из себя юстициар.

– Он нарушил баланс,– жестоко произнёс Эрнест. Пламя свечи положило зловещие тени на его лицо.– Этот безмозглый нидринг решил, что сможет создать третью силу. В Веспреме есть два человека, обладающих серьёзной властью – я и Малькорн. А этот огрызок нидринга попытался вылепить третьего – Гуса! А потом, демоны раздери, обманул его, обманул меня и, обворовав всех, сбежал под крыло Малькорна. Я не люблю тех, кто раскачивает лодку. Очень не люблю. А потому и Гус получит своё. Со временем.

– Как Рибур, да?

– Рибур – это случайность,– отсёк Эрнест, хмурясь.– Досадная случайность. Хотя он и заслужил это. Попытка переворота, кражи, контрабанда в обход наших обычных контрабандных каналов… Контрабанда в обход контрабанды…– внезапно старик усмехнулся.– Как же весело мы живём.

– Действительно весело… А теперь вы войдёте во вкус? Начнёте убивать направо– налево? Ведь это так легко. Один приказ – и проблемы нету.

– Убийство – это единичная ошибка, которая больше не повторится,– покачал головой старик.– Не тебе пенять меня чем– либо, Мрачноглаз. О тебе и твоей жене часто слышно в трактирах– тавернах. Имена затёрлись, но люди вроде меня ещё помнят историю о Баэльте Эриэрне и…

– Хватит,– проскрипел Баэльт, опуская голову.

Этот– то посмеет высказать всё, что думает.

Повисло молчание, в котором спутанные мысли Баэльта скакали с одной на другую.

Кто бы мог подумать… Малькорн– герой и Эрнест– злодей. Баэльт помнил, как работал с Торговым Судьёй и считал его самым честным, справедливым и гордым человеком на свете. Ну, довольно честным, справедливым и гордым для того, кто одной рукой руководит светлой частью дел города, а другой рукой удерживает в каких– то рамках тёмную.

Куда сейчас делись эти гордость, справедливость и честность? Их тоже поглотил Веспрем?

Боги. Как он ненавидел этот проклятый город.

– Значит, вы пожертвовали им во благо города,– мрачно подытожил Баэльт, дотрагиваясь до носа. Зараза, как же болит…

– Нет,– покачал пальцем Эрнест.– Пожертвование – это когда ты отдаёшь что– то дорогое тебе безвозмездно. А Рибура я разменял.

– Разменял.

– Я не отдал его просто так. Это был обмен. Жизнь одного нидринга на благосостояние и порядок в городе.

– Вы же сказали, что не хотели его смерти.

– Я не приказывал его убивать. Но…Кхм… Снижение его политическйо активности многое облегчило.

Баэльт бессильно опустил голову.

– Хочешь сказать, я поступил неправильно?– пожал плечами Эрнест.– Твоё право. Но я так не считаю. Вини не меня – вини случайность. Но и это Рибура точно не вернет.

«Да плевать мне на Рибура,– подумал полуфэйне.– Дело раскрыто, поздравляю, Баэльт! Правда теперь ты, похоже, в дерьме ещё глубже, чем по уши!»

– Я вас понимаю. Но не прощаю,– прохрипел Мрачноглаз, поднимая гневно подрагивающий глаз на Эрнеста.

Вновь в воздухе повисли лишь звуки. Лёгкое постукивание туфли Эрнеста по полу. Стук дождя по стеклу окна. Стук крови Баэльта у него в висках. Стук сердца у него в груди.

Тук. Тук. Тук. Тук.

– Не прощаешь, говоришь?– медленно спросил Эрнест, в один миг разрушая симфонию стуков. И жизнь вновь потекла в своём обычном течении.

– Нет,– просипел Баэльт.– Не прощаю. Это… Не справедливо. Грязно. Подло.

Эрнест хмыкнул.

– Либо у тебя есть какие– то другие причины говорить «нет», либо ты идиот. Говоришь так, будто бы не знаешь Веспрема. Сколько ты тут уже прожил? Двадцать лет? Я – ещё больше. Этот город всегда был таким. Вечная грызня, вечный обман, вечный поток денег. А если ты собираешься не просто жить, а управлять этой помойной ямой…– Торговый Судья пожал плечами.– Сам знаешь – в подвале с крысами скоро сам запищишь.

– И тем не менее – нет.

Перед неминуемой смертью можно побыть чуть– чуть принципиальным.

Торговый Судья выпрямился на стуле, что– то ища во внутренних карманах своего камзола. Очередной платок?

Или, быть может, нож?

Без разницы. Виновный найден.

Конечно, Гири об этом не узнает. Никто не узнает.

Наконец, Эрнест плавно поднял руку и протянул её в сторону Баэльта. На конце сжатой в руке цепочки что– то блестело.

Что– то, очень знакомое Баэльту. А потом Эрнест осторожно дал ему это.

Амулет с чёрным камнем тускло блеснул в свете свеч.

– Справедливость всегда есть, Мрачноглаз. Даже здесь, в Веспреме. Я дам тебе выбор. Отвернись от идиота Малькорна, и ты получишь этот амулет. Мне нужны люди вроде тебя. Я формирую Торговое отделение юстициаров. Будешь одним из первых. Мне нужны преданные, умные и решительные люди.

– И кто будет управлять вашим отделением?

– Торговый Судья,– Эрнест указал на себя ладонью,– то есть, я. А если ты не согласен…– он грустно развёл руками в сторону в знаке сожаления.– Тогда я просто молча уйду отсюда. Оставив тебя наедине с келморцами. Я не приемлю убийств, да. Но ведь я буду не при чём.

Баэльт молчал, разглядывая у себя в руке медальон. Настоящий медальон юстициара. Не преступный. Самый настоящий. Красивый и…

Справедливый. Законный.

Не такой, как у него.

Он так давно мечтал об этом.

Но жизнь снова обманула его. Он не в светлой приёмной Торговых Палат, никто не рукоплещет ему, он не сможет гордиться раскрытым делом, Каэрта не будет им гордиться…

Всё было не так, как он представлял.

Мечты всегда исполняются совсем не так, как их представляют.

Слеза скатилась из его глаза, едва ползя по корке засохшей крови.

– Вы говорили, что никак нельзя вернуть…– прошептал он.

– Я врал,– извиняющимся тоном перебил его Эрнест.– Я могу тут всё, Мранчоглаз. Я – хозяин этого города. Я – необходимое зло. Без нищеты невозможно богатство, без ненависти невозможна любовь, без угнетённых не будет свободных. Я – король этого города поневоле, играющий роль полуслепого тирана,– кажется, старику нравилось говорить. Но как только Баэльт это подумал, Эрнест замолчал.– И я всё еще жду твоего решения, Баэльт.

Баэльт опустил голову. Король города. Человек, который имеет власть над всем тут. Который закрывает глаза на ужасы, что происходят вокруг лишь для того, чтобы огромное тело города продолжало работать, извергая в казну золото.

– Вместе мы точно сможем наладить хоть какой то порядок,– Эрнест говорил спокойно и… Убедительно. По крайней мере, ему хотелось верить.– Несмотря на твои методы, я знаю, на чьей стороны ты на самом деле. Малькорн… Он затуманит тебе голову. Он говорит, что хочет вернуть королевскую власть. Ложь. Он маскирует свои симпатии к рабочим, чтобы Торговый Совет не разорвал его. Он думает, что это мужичьё сможет управлять Веспремом ,– Эрнест ухмыльнулся.– Никто, кроме меня, не сможет. Но мне нужна помощь. До порядка тут далеко. И мне нужна помощь людей вроде тебя. Так что выбирай, Мрачноглаз. Да? Или нет?

Нет, конечно же нет. Ему было плевать на то, каким станет Веспрем. Он не хотел становиться марионеткой в руках этого старого урода.

Впрочем, главным было другое.

Это несправедливо. Грязно. Подло. Он взял деньги у Гири, он обещал Малькорну, он должен…

– Да,– слово сами сорвались с его губ, заставив вздрогнуть от неожиданности.

Эрнест довольно улыбнулся.

Человек, который закрывал глаза на преступность, бедность, убийства и голод в городе, человек, который подряжал убийства далеко не одного существа в городе, человек, который играл в короля этого города – этот человек протянул ему руку. Баэльту показалось, что с кончиков пальцев Эрнеста стекает кровь.

И Мрачноглаз, к собственному удивлению, пожал эту руку.

Глава 12

Порочность свободы

В комнате было темно.

Баэльт с наслаждением затянулся плактом. Ему было хорошо. Несмотря на грохот с первого этажа, громкое перекрикивание стражников и ворчание Мурмина.

Очень хорошо.

Правда, радость чуть омрачалась привычной гнетущей пустотой в груди.

Обычно он не любил суеты, толчеи и криков. Однако сегодня, посреди переворачиваемого вверх дном дома, ему это нравилось.

Потому что он правил этим хаосом. Потому что он с лёгкой улыбочкой приказал страже искать любой намёк на документы.

Потому как сегодня его первый обыск в качестве юстициара после того, как он сказал «да» Эрнесту.

– Хрен что мы найдём,– заверил Мурмин, копаясь в столе.

Баэльт не ответил – он внимательно рассматривал нож, взятый ранее со стола. Скорее, даже кинжал. С волнообразным лезвием.

Явно не для бумаги.

Баэльт пару раз видел раны, нанесённые таким ножом. Зашить их невозможно, а сама рана выглядела так, будто бы...

Он скривился от воспоминаний. Хотя бы за это стоило подвергнуть всем неудобствам этого мелкого, тщедушного торговца.

– Хороший нож,– заключил Баэльт, отнимая от губ плакт и выпуская под потолок облачко дыма.– Наверное, им удобно вскрывать… Конверты. Или что вы, контрабандисты, обычно вскрываете. Так, Альвик?

Альвик замычал и заерзал на стуле.

Мурмин оторвался от своего занятия и посмотрел на Баэльта с ехидным прищуром.

– Я, конечно, не юстициар, но вроде бы кляп во рту обычно мешает отвечать на вопросы?

Забавно. Как быстро для нидринга с его способностями находится работа в страже, если кто– то попросит за него.

– А кто сказал, что мне нужны его ответы?– холодно поинтересовался Баэльт, глядя на незадачливого контрабандиста.

Наверное, Альвику демонски неуютно – сидеть связанным посреди своего дома, который громит десяток стражников.

Впрочем, Баэльту было глубоко наплевать, кому и что удобно.

С первого этажа, в шуме криков и стука шагов, послышался грохот, как будто бы упало что– то тяжёлое. Наверняка опрокинули шкаф.

– Его ответы прячутся где– то в этом доме,– мрачно продолжил Мрачноглаз, указывая вокруг себя ножом.– Под полом, за картиной, в книге– муляже…– он следил за реакцией Альвика на перечисление возможных тайников, но тот продолжал что– то яростно мычать. Может, хочет сознаться?

Ну уж нет. Не сейчас. Баэльт ещё не закончил своё маленькое представление, что слегка разогревало ему сердце.

– Бумаг может не быть вовсе,– сварливо заметил Мурмин.

– Может и так,– нехотя согласился Баэльт.– Но если они здесь, мы найдём их.

В дверь заглянул низкий стражник.

– Ничего нет, господин,– отрапортовал он.– Мы нашли уже три тайника, и в каждом не было никаких бумаг.

– А что было?– Баэльт бросил на него пристальный взгляд.

– Ничего,– не моргнув глазом, солгал стражник.

– Хорошо. Тогда продолжайте поиски.

– Есть,– и стражник, громко стуча сапоги, двинулся дальше по коридору.

Баэльт устало вздохнул.

Он уже успел забыть, каково это – управлять десятком придурков, которые годятся только как рабочая сила.

– Как– то не внушают мне доверия мои новые подчинённые,– пожаловался Мурмин.– Наверняка придётся всё перепроверять после них.

Мрачноглаз согласно вздохнул и медленно перевёл взгляд на торговца.

– К тому моменту тут всё будет разнесено. Уверен, тебе бы хотелось избежать всего этого.

Альвик неуверенно кивнул, хлопая глазами.

Кажется, ты созрел для торговли. Но стоит дать понять, кто есть кто.

– Это хорошо. Как думаешь, Мурмин, он хочет избежать ещё чего?

– Наверняка.

– И я так думаю. Например,– Баэльт указал ножом на колено Альвика,– чтобы этот нож поработал над твоими ногами.

Торговец взвился и задёргался.

– Знаешь, хромых ведь не особо любят в Котле. Из– за них вся цепочка скованных тормозит. Говорят, их сразу убивают.

Альвик часто дышал, глядя на него расширившимися глазами. Баэльт судорожно вздохнул– вздрогнул от мурашек, что пробежали по спине.

– Так что, кажется, ты вряд ли захочешь доли хромого в Котле. Я ведь снова прав?– и юстициар медленно направил нож в сторону торговца.

Альвик энергично закивал и замычал в знак согласия. По морщинистым щекам побежали слёзы.

– Хорошо. Тогда поговорим. Ты же умный? Конечно умный. Почти провернуть нехилую контрабанду в обход надзора Торгового Судьи – и оставаться незамеченным до последнего. Ты демонски умён. И понимаешь, к чему приведёт твоё молчание.

Не дожидаясь ответа, Мрачноглаз освободил рот купца от тряпки.

– Я не виноват, клянусь, я простой...– начал было лепетать торговец, однако Баэльт лишь покачал головой, заставив его обречённо– раболепно оборваться.

– Я юстициар, Альвик,– проговорил Баэльт, едко улыбаясь.– Я пёс. Когда меня спускают с цепи, мне без разницы, виноват ли тот, на кого указали. Я просто должен догнать его.

– Но я же невиновен!– из глаз худого человечка брызнули слёзы.– Клянусь, я никогда не занимался контрабандой!

Очень убедительно, очень. Из него мог бы выйти хороший попрошайка. Впрочем, как знать – быть может, эта роль ему ещё предстоит?

– Ты столько лет прожил в этом городе и так не понял одну простую истину. Тут нельзя доверять никому. Ты знаешь, кто донёс на тебя? Твои партнёры. Так что даже не пытайся отпираться. Иначе мне придётся ударить тебя. Уж поверь мне, это того не стоит. Ты в любом случае отправишься в Котёл,– лицо Альвика судорожно дёрнулось.– Приказ о конфискации имущества уже подписан, как и приказ о твоём аресте. Единственное, что ты можешь сделать – слегка облегчить свою участь.

– Как?!– с отчаяньем простонал старик, склонив голову и плача.

Баэльт заговорщицки склонился к нему.

– Можешь солгать.

– Но я невиновен!

– Альвик, Альвик,– Баэльт оборвал его, улыбаясь.– Приказ подписан. Помнишь? Так что ты уже виновен. Тебе стоит лишь придумать… Как бы сказать…

– Подробности своей вины,– угрюмо подсказал Мурмин.

– Точно. Подробности своей вины.

Альвик сглотнул и преобразился. Слёзы всё ещё текли из его глаз, однако лицо ожесточилось, брови нахмурились, а губы плотно сжались.

– Здесь все занимаются контрабандой. Почему я?– спросил он сухим голосом.

– Потому что на тебя донесли,– пожал плечами Баэльт.

– И что вы сделали с теми, кто донёс?

– Отправили их в Котёл. Так что будете сидеть рядом.

Альвик зло и недоверчиво кивнул.

– Конечно! В Котёл, ага!– он сплюнул на пол рядом с ботинком Баэльта. Плюнь ещё раз – и я изобью тебя. Прошу, плюнь.– Спорю на свой дом, что ещё и дали им денег, а потом отпустили! Эти говнюки всегда были у вас под крылом, я знал! Мне говорили, что они уже прокидывали пару человек, которые работали в обход Эрнеста! А я не поверил, дурак!

– Действительно дурак,– согласился Баэльт, дрожа от предвкушения победы.

Торговец вздохнул и резко как– то уменьшился. Плечи его опустились, а взгляд из злого стал печальным.

Да, да…

– А их вы просто отпустили…– отрешённо проговорил Альвик, заставив Баэльта нахмуриться.– Как всех тех, кто у вас под крылом. Они могут творить всё, что захотят – но под вашим крылом, отстёгивая долю.

– В этом– то твоя проблема,– буркнул у него из– за спины Мурмин, ковыряясь ножом в столе.– Ты вылез из– под крыла на холодный дождь.

Альвик покачал головой, глядя перед собой. Он открыл рот, собираясь что– то сказать, однако тут же закрыл его и снова покачал головой.

Баэльт почти понимал его. Он читал заметки по его делу, которые составили для него.

Обычный мелкий торговец в третьем поколении. Слишком горд, чтобы отказаться от наследственного особняка и всех сопутствующих трат. Слишком беден, чтобы вступить в Первое звено торговой гильдии, выплатить все долги и оплатить лечение жены и дочери.

Обычная история для этого города. За одним исключением. Альвик Тортоде решил вести контрабанду в обход контрабандных каналов Эрнеста и Торгового Совета.

Довольно драматичная история, которая могла бы выжать слёзы из любого.

– Вы делаете это только потому, что я не платил долю Эрнесту?– тихо спросил торговец, глядя в пол.– Я могу выплатить…

Баэльт знаком прервал его.

– Мы делаем это потому, что ты пытался обмануть королевские законы, которые тут представляем мы.

– Значит, ему нужны моё дело и мой дом…– грустно кивнул Альвик.

– Ты нарушил…

– Мрачноглаз, ну хватит этого, а? Торговый Совет уже давно чтит лишь один закон – свой собственный,– грустно проговорил Альвик.

– Закон – это то, что возвышает людей, фэйне, аргрингов и нидрингов над животными. Какой бы там закон ни был – его нужно исполнять. И ты нарушил закон Торгового Совета. Ты виноват.

– Все в этом городе виноваты. Но если кто– то попросит показать пальцем на кого– то конкретно, я укажу на Эрнеста. Теневой король, который даже не пытается прятаться. Он не сделал для города ничего, но рассказывает всем, что построил тут порядок. Порядок юстициарского беспредела? Порядок его старческих прихотей?

Баэльт нахмурился. Слова Альвика неприятно накладывались на его собственные сомнения по поводу Эрнеста.

– Он испортит даже таких, как ты, Мрачноглаз. Принципиальных законников, которым подавай только правосудие. А может, уже испортил. Я слышал, ты занимался Рибуром.

Баэльт похолодел.

– Что тебе с убийства Рибура?

– Убийство Рибура,– Альвик фыркнул.– Никакой возни. Никакой реакции. А потом, когда ты всерьёз берёшься за дело, тебе возвращают амулет, а убийцей внезапно оказывается писклявый счетовод, у которого денег на убийц даже не хватило бы.

– Он воровал из цеха,– хрипло проговорил Баэльт.

– Да, я слышал. Вы нашли у него деньги в доме. Ты и Эрнест. После обыска и обвинения. А ещё я слышал, что он безумно бедно жил для того, у кого обнаружили пару тысяч фольтов.

– Старался не привлекать внимания.

– Да, звучит логично. Знаешь,– Альвик сощурился,– мне кажется, что наш Торговый Судья под обличьем теневого короля носит облик самой бездны. И, кажется, эта бездна беззакония начала переползать в тебя. Иначе бы ты тут не стоял, Мрачноглаз.

Юстициар закатил глаза в притворном раздражении.

Он напряжённо размышлял.

Альвик оказался проницателен. Даже более чем. И, кажется, говорил лишь правду. Обидную и больную правду. И всё, что сказал Альвик, лишь освежило сомнения Баэльта.

А что, если он Эрнест действительно видит в нём не юстициара? Просто очередная шестерня в его механизме беззакония и насилия?

Ответ казался ему до боли очевидным.

«Если мне повезёт, я смогу изменить это со временем. Осторожно. Маленькими шажками. А пока у меня лишь одна принцип – не позволить принципам выкинуть меня обратно в нищету.»

Посмотрев на глядящего в пол старика, он вздохнул.

«И уже сегодня кому– то придётся заплатить за моё решение.»

Баэльту на миг стало жалко этого торговца. В Котле он вряд ли долго протянет. А что будет с его дочуркой и женой?

В следующий миг чувство жалости пропало. Пустота в груди безжалостно засосала его.

Но он, Баэльт, преисполнился глубокой благодарности к Альвику за этот удар сердца, когда он был… Живым.

Баэльт выдохнул облачко дыма в потолок.

– Альвик. Пожалуйста,– слово далось ему с трудом,– начни говорить. И я попрошу за тебя Эрнеста. Расскажи мне всё, что можешь.

– Что рассказать?– Альвик истерично хохотнул, качнувшись на стуле.– Вам донесли люди, которые должны были привезти мне товар! Я даже не сбыл ни одной партии! Просто сделал заказ – и всё!

Баэльтгадливо нахмурился. Кажется, подобие уважения к Эрнесту только что умерло.

Зачем тогда Эрнесту бумаги? Бумаги о несостоявшейся сделке? Почему наказание такое суровое?

Наверняка всё зависит от товара.

Спросит или нет? Спросить? Нет?

Спросить.

– Альвик…– Баэльт на пару мгновений задумался, жую губу.– Что ты заказал?

Торговец мотнул головой из стороны в сторону.

– Оружие,– тихо проговорил он.– На него сейчас неплохой спрос. Мечи, топоры, кинжалы, арбалеты, луки, болты, стрелы. Всё, что делает этот город лучше.

– Каким же образом?

Торговец поднял взгляд сощуренных глаз.

– Чем меньше живых веспремцев, тем лучше для мира вокруг.

Повисло молчание.

Баэльт любил молчание. В любой форме и в любое время. Оно нравилось ему. Позволяло сосредоточенно подумать. Никаких глупых слов, никакой неловкости. Лишь тишина.

– Мрачноглаз,– позвал Альвик.

– Что?

– Бумаги в книге. «Искусство красивых слов». Синяя обложка, пятая полка сверху,– убито проговорил Альвик.– Прошу тебя, Мрачноглаз, попроси за меня Эрнеста. Мне нельзя в тюрьму, мне нужно заботиться о дочери и жене. Прошу тебя!– его голос взлетел едва ли не до писка.

Юстициар, вяло кивнув, подошёл к выпотрошенному книжному шкафу. Из горы книг на полу он вытащил единственную книгу с синей обложкой. Открыв её, он пробежался по буквам. «Заказано», «уплачено», «выручено».

Удовлетворения не было – лишь тусклая, слабая радость по поводу того, что это всё закончилось.

– Хитро,– Баэльт показал Мурмину книгу.– Большая часть стражи вовсе не умеет читать. Увидев такую книгу, они не отличат её от любой другой.

– Мало кто отличит,– заметил Мурмин.– Буквы есть буквы.

– А я думал, ты умный, Альвик,– разочаровано проговорил Баэльт.– Оставлять бумаги после такого дела?

Альвик Тортоде молчал, опустив голову. Он не походил на слабого, сломленного и плачущего. Скорее, он походил на человека, который пытается пережить какое– то серьёзное горе. И переживает. И переживёт.

Баэльт покачал головой, удобнее перехватывая книгу.

– Мурмин, вели ребятам сворачиваться. Пусть забирают его,– он кивнул подбородком в сторону Альвика.– И пусть опечатают дом. Эрнест сказал – конфискация имущества. И намекни этим идиотам, что для них же лучше передать всё найденное в тайниках под учёт.

Когда он выходил из комнаты, Альвик лишь легонько кивал головой.

Пока он спускался по лестнице, он слышал рёв Мурмина и топот тяжёлых сапог. Они сомнут дорогие ковры, эти сапоги. Они оставят немало царапин на изящном паркете. Они пнут дорогущую вазу.

Наконец, в широком и мрачном зале первого этажа, перед ним столпился десяток стражников.

– Бумаги найдены,– проскрипел Баэльт, даже не заботясь о приветливом виде.– Вы свободны.

– Как только опечатаете дом и распределитесь по времени, кто когда будет тут дежурить,– поправил Мурмин, складывая огромные руки на груди.

Стражники зароптали, и Мурмин тут же продолжил:

– Дежурные получат надбавку. Всё понятно?

– Всё понятно, сержант,– кивнул один из них. Кажется, весь десяток остался доволен таким раскладом.

– Вот и отлично,– улыбнулся им Мурмин, открывая дверь перед Баэльтом и предлагая тому первому сделать шаг под струи дождя.– После вас, господин юстициар.

На улице, несмотря на дождь, было полно людей. Над плотной толпой поднимался раздражающий шум.

Вздохнув, Баэльт поправил шляпу и слился с толпой. Мурмин вышагивал рядом с ним, расталкивая людей со своего пути. Мрачноглаз же, заменив веточку плакта, разглядывал дома.