Текст книги "Письма героев (СИ)"

Автор книги: Андрей Максимушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Сам знаешь, с дорогами в России плохо, на сопредельных территориях еще хуже. Думаю, как закончится контракт, вернусь домой, так куплю себе «Жука» Московской фабрики или что-то более комфортабельное представительское от рижских автомобилестроителей.

Вот еще, недавно получил весточку от Кирилла. Не беспокойся, твой старший весь пошел по нашей семейной линии характером. Пусть не мирной профессией увлекся, но это дело молодое. Думаю, хороший летчик всегда себе найдет работу по душе. Сам знаешь, у наших авиакомпаний самолетов больше чем пилотов, людей прямо с полугодичных курсов расхватывают. Так, что не беспокойся, придет время, будет Кирилл Алексеевич водить большой многомоторный лайнер с Корпусного аэродрома на Царицын или Константинополь, а то и на Берлин или Лондон…'.

Закончив письмо, Иван еще раз его перечитал, проверил не ляпнул ли чего лишнего, что может армейских цензоров заинтересовать. Еще раз внимательно посмотрел на штемпеля и марки на письме от брата. Глаз выхватил знакомые яркие выделяющиеся штампы Красного Креста.

«А ведь хорошая идея. Надо Леночке в письме намекнуть, чтоб оправила послание во Францию тоже через этих международных медиков» – подумалось инженеру.

Эх, осталось только упаковать все в конверт и дождаться армейского почтальона. Увы, с отправкой и получением почты в последние дни у нас все очень плохо. Полевая почта не успевает за механизированными частями, да и с поиском адресатов не все так просто. Проклятая секретность. Рассказывают, почтовые работники даже не всегда знают, в каком направлении и в какой стране искать человека.

Глава 23
Санкт-Петербург

14 апреля 1940. Князь Дмитрий.

Война прибавила работы. Спокойные времена, когда можно было вести размеренный образ жизни, ездить на службу к девяти, вечерами посещать мероприятия, свободное время проводить с семьей и друзьями безвозвратно прошли. После возвращения из Потсдама Дмитрий не успел написать отчет, как сюзерен нашел ему новое развлечение.

– Сегодня в два совещание в здании напротив Зимнего, – прозвучал в трубке знакомый голос. – Пропуск заказан, на входе тебя встретят.

– Какая тема?

– Твоя любимая. Послушаешь, оценишь куда мы влезли с нашими дорогими генералами.

– Ты будешь?

– Всенепременно.

В трубке раздались гудки. Министр Романов недоуменно перевел взгляд с карты на телефон. Осталось только понять, стоит ли надевать генеральскую форму, или лучше предстать в гражданском? Он конечно подозревал, о чем пойдет речь, но не знал какая от него польза на этом совещании. По интонациям в голосе Алексея можно было понять, что сюзерен не слишком доволен успехами армейцев. На часах половина десятого. Время есть.

Дмитрий Александрович позвонил в гараж, потребовал зарезервировать машину. Сразу по возвращении из Германии царь обязал своего порученца ездить исключительно на служебном транспорте. Из спортивного интереса Дмитрий выторговал себе право во внерабочее время пользоваться личным авто. Многим нравится барский образ жизни, не все задумываются о нюансах, но князь знал, что водители и охрана докладывают о всех перемещениях подопечного. Иногда это нервирует.

Сегодня Дмитрию подали полноприводный «Жук». Как раз успел пообедать в обществе министра иностранных дел, машину заказал с запасом времени, чтоб успеть заскочить домой переодеться. Для совещания в Генштабе генеральская форма все же предпочтительна.

Как Алексей и обещал, на центральном входе генерал-майора Романова ждали. Дежурный офицер сверил фото в картотеке с оригиналом, затем отправил ефрейтора проводить визитера в кабинет. Дмитрий и раньше здесь бывал, но от помощи провожатого не отказался. В последние месяцы в здании многое изменилось. Уже поднимаясь по лестнице и обернувшись князь увидел подъезжающий представительский " Руссо-Балт'. На часах без пяти два, русский царь безупречно точен. Задерживаться и ждать Алексея порученец не стал, в зал совещания он вошел вслед за начальником Генштаба блистательным Григорием Афанасьевичем Вержбицким.

Как всегда, по персоналиям участников легко угадывалось что сегодня будет обсуждаться. Вопреки этикету, Дмитрий первым тепло поздоровался с генерал-полковником Быкадоровым командующим Персидским фронтом. Исаак Федорович только сегодня прилетел из Тегерана. С Быкадоровым прибыл его начальник штаба, невысокий коренастый генерал-майор с простецким круглым лицом. Разумеется, присутствовал военный министр, должность хоть и чисто административная, но Алексей привлекал его к военному планированию, особенно когда требовалось подрезать крылья безудержному полету мысли штабных стратегов.

Сам Генштаб представляли два незнакомых Дмитрию полковника. Адъютантов, офицеров связи не наблюдалось, хороший признак, значит затягивать совещание Вержбицкий не собирается.

– Здравствуйте, господа, – в дверь вошёл Алексей Второй.

Царь по ходу поздоровался со всеми за руку и занял место во главе стола.

– Исаак Федорович, прошу оперативно доложить обстановку.

Быкадоров сразу прошел к большой карте на стене. Видно, готовились заранее, на карте уже отмечены синие стрелки движения русских войск, краснеет штриховка британских и иракских частей, отмечены рубежи обороны, позиции, аэродромы противника.

– Как планировалось, третий мехкорпус наступал в полосе железной дороги через Сулейманию на Керкук, после достижения рубежа на Тигре генерал-лейтенант Пепеляев повернул на север, – указка в руках Исаака Федоровича отмечала на карте ключевые точки. – Нефтяной район Керкука взят с минимальными потерями и минимальным уроном для скважин. Атаку Мосула провели 7-я и 12-я мехбригады при поддержке 12-й пехотной дивизии. Благодаря неожиданности первого удара удалось парализовать оборону противника и быстро захватить Мосул, сопротивление англичан в городе сломлено за два дня. К сожалению, противник успел взорвать несколько скважин, оборудование повреждалось во время боев, из-за обстрелов. На сегодня добыча остановлена по причине сложностей с отгрузкой.

– На вечер вчера третий механизированный идет к верховьям Ефрата на Алеппо. Как я докладывал, 10–11 числа авангардные части атаковали позиции французов под Эль-Хасакой. Противник разгромлен, хоть и задействовал в контрударе танковый полк. По разработанному плану Ефрат мы достигнем уже завтра. Для захвата переправ утром будет высажена парашютно-пластунская бригада. Сейчас она в резерве. На случай неуспеха и для наведения дополнительных переправ у корпуса двенадцать понтонных парков.

– Исаак Федорович, можно короче? – негромко молвил император. При этом он подался вперед и сцепил пальцы перед собой.

– Как скажете, Ваше Величество. – Быкадоров поправил закрывавшую пустую глазницу черную повязку. – Продвижение к Багдаду остановлено. Две моторизированные пехотные дивизии создают угрозу противнику и блокируют возможный контрудар. По оперативному плану мы усиливаем резервами западную группу, после разгрома сирийской группировки французов механизированные части продвигаются вдоль моря на Бейрут и Дамаск. Максимально используем железные дороги. Без этого переброска техники невозможна.

– План мне известен. – Алексей нахмурился. – Доложите ситуацию в зоне ответственности восточной группировки.

Император коротким жестом осадил готового было вмешаться начальника Генштаба. От Дмитрия не укрылись недовольные лица штабистов. Понятное дело, Вержбицкий считал себя куда компетентнее в деле военного планирования чем никогда не командовавший даже ротой император.

Быкадоров же спокойно перешел к обстановке в Персии. Здесь все оказалось куда лучше. Противник блокирован под Исфаханом. Пехотные части с авангардом из двух мехбригад и казачьих полков быстро захватили всю полосу Трансперсидской железной дороги. Узлы сопротивления противника выбамбливались авиацией. Сейчас группировка уперлась в сильный узел обороны у Ахваза, для штурма подтягиваются резервы и полки тяжелой артиллерии. Спешно строятся полевые аэродромы в оперативном тылу.

– Григорий Афанасьевич, Ваши соображения?

– Необходима оперативная пауза на шесть дней в Персии. У противника уже локальный паритет в авиации над Басрой. После подтягивания авиаполков, резервов и артиллерии, атакуем. Мы планируем обходной маневр с форсированием Тигра и Ефрата и связывающим фронтальным ударом. Два дня сражения, затем 11-я мехбригада и казаки обрушат фланг и зайдут противнику в тыл. Ситуация под Исфаханом не критична. Царицынская пехотная окапывается и занимает господствующие высоты. Маневр по горам затруднен, нет дорог. После выхода к Персидскому заливу и разгрома приморской группировки англичан, возвращаемся по железной дороге и выбиваем пробку.

Дмитрий задумчиво смотрел в окно. Все планы он и так знал. По нахмуренному виду сюзерена, видно было, что тот тоже слушает начальника Генштаба чисто проформы ради.

Для человека случайного перечисление частей могло ввести в ступор, заставить отступить перед мешаниной «моторизированных», «механизированных», «подвижных частей». На самом деле все предельно просто. Моторизированная дивизия, это обычная пехота, посаженная на машины. Тылы тоже оснащены техникой под завязку. Механизированная дивизия насыщена бронетехникой и специально оснащена для быстрых маршей и самостоятельных действий в отрыве от основных сил.

В механизированном корпусе одна танковая и две механизированные дивизии. Тяжелая артиллерия исключительно шестидюймовые гаубицы и дальнобойные корпусные пушки. В танковой дивизии 240 танков, в двух механизированных около 160-и штурмовых бронеходов. Пехота специально обученная работе с танками, называется бронегренадерами. Впрочем, это название относят и на солдат мехдивизий. Термин не устоявшийся, на армейском сленге это любая пехота, обученная прикрывать бронетехнику.

Кроме полноценных мехкорпусов, а в русской армии их всего четыре, есть еще механизированные бригады. Бригада строится вокруг танкового полка и полка моторизированной пехоты либо казачьего полка. Артиллерия только полевая. Бронесилы исключительно быстроходные танки Кристи (БТК) различных модификаций и бронемашины. Тылы ужаты до предела. Все поставлено на скорость и маневр. Мехбригады хоть формально и считаются танковыми войсками, но ударные возможности у них невелики, это своего рода драгуны и казаки машинного века.

– Позвольте задать вопрос по небоевым потерям, – включился военный министр.

– В технике большие. Западная группировка потеряла пятую часть на маршах. С учетом отремонтированных машин и пополнения некомплект пятнадцать процентов на сегодня, – быстро ответил Лазарев. Начальник штаба фронта даже не заглядывал в блокнот чтоб вспомнить цифры.

– Боевые потери?

– Тридцать шесть танков, двадцать три «ослика» и «бычка», больше пятидесяти броневиков и бронетранспортеров. В основном потери несут разведбаты, они на легкой технике. Третий механизированный потерял под Эль-Хасакой шестнадцать танков и столько же штурмовых самоходов

Слушая Бориса Петровича князь Дмитрий понял куда клонит военный министр. Первая же неделя войны выявила большие проблемы со снабжением фронта. Все висит на Гиляньском участке железной дороги и порту Энзели. Туркестанские части стоят во втором эшелоне, их переброска вызовет проблему встречных перевозок. Однопутная железная дорога имеет свои пределы пропускной способности.

– Григорий Афанасьевич, твои соображения по второму этапу?

– Согласно плана, Ваше Величество. Конно-механизированная группа генерал-лейтенанта Кравцова проходит через Афганистан и создает угрозу северной Индии. На западе после выхода мехкорпуса к морю, при поддержке флота, на снабжении морем и через Турцию проходим через Палестину на Суэц и Порт-Саид. Британские части в южной Месопотамии, возможно с Багдадом забираем в большой котел.

– У французов в Сирии 120 тысяч штыков. Вы против них бросаете 80 тысяч с оперативным резервом. Справитесь?

Лицо Вержбицкого тронула легкая улыбка, выдала чувство этакого превосходства и самоуверенности.

– Масса пехоты значения не имеет. У нас уже через три дня задействуются новые аэродромы. Небо наше. Ориентировочно треть танков противника уже выбита в первом сражении. Поле боя за нами, подбитая техника тоже у нас. При превосходстве в подвижных частях, артиллерии и авиации до моря дойдем, не без проблем, но прорубимся. Будем громить по частям.

– Какие потери в технике ожидаются при снабжении через пустыню? – Дмитрий увидел слабое место плана генштаба. Хотя, альтернативы еще хуже, честно говоря. Изначально ставка делалась на молниеносный удар и бронированные кулаки механизированных частей. При наступлении по всем правилам, операция могла затянуться до середины лета. Тем более, у противника снабжение морем и формально равная группировка. У нас превосходство в технике и неустранимые слабости со снабжением. Это все молнией пронеслось в голове князя.

– Восточный план одобряю. Западный надо менять, – царь резко отодвинул стул и подошел к карте.

– Григорий Афанасьевич, Ваш план работал на снабжении через Турцию и морем.

– Железные дороги скоро будут перегружены, – добавил Дмитрий. К нему повернулись удивленные лица.

– Нефть. У вас в тылу уже работают нефтяники, восстанавливают добычу, привлекают рабочих и уговаривают специалистов поработать на нас. Уже сейчас пошли первые цистерны с нефтью по железной дороге. Пока по нашей ветке через от Керкука через Сулейманию и на Баку. Через три-четыре дня восстановим турецкий маршрут на Константинополь или Эрзенк.

– Мы учитываем нагрузку от нефтяных перевозок, – сухо ответствовал Лазарев. – Если не ошибаюсь, это все до пуска нефтепровода.

– Не получится, – констатировал порученец. – Маршрут через Урмию давно проработан, трубы заказаны, но работы займут больше года. Очень сложный маршрут, очень дорого тянуть трубопровод через горы, много водных переходов. В обычное время это было не выгодно. Да и сейчас, Вы сами знаете, расчет был на захват Хайфы и Бейрута, использование британских труб и танкерных перевозок.

Алексей коротко одобрительно кивнул порученцу и вернулся к карте.

– Флот не поможет, снабжение морем пойдет не скоро. Турецкий маршрут только по ранним договоренностям.

Все взгляды прикованы к царю. Доселе молчавший штабист вдруг тряхнул головой, его лицо исказила горькая усмешка.

– Десанта на Кипр не будет, – продолжил царь Алексей, чувствовалось, слова даются ему с трудом. – Эскадра Средиземноморского флота сегодня потерпела поражение у Кипра. Потоплены два линкора. Британские потери пока неизвестны, не думаю, что они серьёзны.

Быкадоров переглянулся со своим начальником штаба.

– У нас есть план атаки через Пальмиру. Разрешите, Борис Петрович доложит.

Начальник штаба фронта встал, машинально смахнул пылинки с мундира. Получив разрешающий кивок царя вышел к карте.

Говорил он спокойно, четко по делу. Задумка заключалась в быстром марше двух мехбригад через пустыню на Пальмиру, где организуется промежуточная база снабжения, затем подвижные части не теряя темп атакуют на Хомс или Дамаск по ситуации. Идущие следом подвижные дивизии усиливают удар, берут Триполи и Бейрут, оставляют заслон против французов и разворачиваются на Палестину. Все тоже самое что и с первоначальным планом, но сирийская группировка не уничтожается, а блокируется. Узкое место – придется срочно бросать ресурсы на строительство дорог через пустыню. Снабжение повиснет на автомобильном транспорте что ограничивает численность атакующей группировки.

Следующий час генерал-майор Лазарев стойко отбивался от критики. Но на его стороне оказался военный министр. Наконец, Алексей хлопком по столу прекратил прения. План принят. На завтра планируется второе совещание уже с участием моряков. Начальника штаба с армейцами отправили дорабатывать свои идеи.

– А вас я прошу задержаться, – царь повернулся к военному министру и легонько шлёпнул по плечу Дмитрия.

– Может чай или кофе? – предложил Верховский. – Признаться, в горле пересохло.

С этими словами министр залпом опрокинул стакан воды.

– Звоните, – согласился царь.

Дмитрий достал портсигар и бросил на сюзерена вопрошающий взгляд. В ответ получил кивок бровями.

– Угостите, если не трудно. Я свои в Красном замке оставил.

Кофе и чай принесли быстро. Вкусы царя и министра здесь знали. Дмитрию на выбор принесли и то и другое. Он не привередничал, выпил половину чашки кофе, а в чайную чашку налил на треть заварки. Требовалось взбодриться и привести мысли в порядок.

– Я понимаю, армия не посчитала нужным доложить о наших бедах и главных сложностях?

– Они их не видят, Ваше Величество. Генерал-майор понял, – взгляд в сторону Дмитрия, – а они нет.

– Техника?

– Да. Операцию изначально считали по опыту туркестанских частей. На самом деле все оказалось хуже. Марши по горным дорогам и пустыням убивают машины хуже снарядов. Даже «Дромадеры» туркестанского исполнения не выдерживают. У меня от интендантов уже заявки на две тысячи автомобилей и тысячу моторов. Конечно, просят с запасом, но вот вам масштаб бедствия.

– С топливом проблемы есть?

– Скорее всего нет. Общий расход в пределах плана. Оперативные запасы на две недели активных действий. При этом постоянно подвозим бензин.

В России военное министерство в первую очередь отвечало за организационные вопросы, мобилизацию и военные заказы. Не удивительно что министр даже без блокнота и подсказок референтов сходу называл цифры и вспоминал болезненные моменты.

– Наступление через эту самую Пальмиру реально?

– Как понял, основные силы противник оттянул на север, у англичан в Палестине расчетная дивизия россыпью. Если наши все провернут быстро, то до Бейрута дойдут парадным маршем.

– Снабжение?

– Надо считать. Пусть Вержбицкий своих планировщиков запрягает. Снабжение одного корпуса до Иерусалима и Яффы должны выдержать. Но не обещаю. Две трети автопарка после операции придется списывать, разумеется.

– Что у нас на море случилось, Алексей Николаевич? – с языка князя сорвался тревожащий его вопрос.

– Мне буквально перед выездом принесли шифровку. Собесский пошел всей эскадрой к Кипру, он должен был прикрыть десант на остров. Что-то не получилось. Нашу эскадру перехватил Каннингем. «Гангут» полным ходом бежит к Галлиполи, за ним эсминцы со спасёнными. Транспорты и десантные суда успели укрыться в турецких портах и итальянских водах.

– «Босфор» уцелел?

– Собесский его даже не брал. Посчитал что без быстроходного соединения справится. Сам он скорее всего погиб. Рапорт пришел за подписью командира «Екатерины».

Следующий день принес некоторое облегчение. Дмитрий полночи не мог глаз сомкнуть. Новость о неудачном морском сражении давила. Прекрасно понимал, что одно фиаско может послужить спусковым крючком целой цепи неудач. Понятно стало выжидание Анкары. Турки банально боятся поставить не на ту карту.

Эту ночь царь провел в Зимнем. К нему утром Дмитрий и поехал, беззастенчиво пользуясь личным правом входить без вызова. Очень удачно попал на доклад начальника МГШ. Сегодня картина оказалась не столь катастрофична, как думалось. Кедров аккуратно выгораживал подчинённого, хотя ясно было, есть в происшедшем немало вины и командира эскадры и командующего флотом. С другой стороны, при правильном планировании операции могли потерять три линкора, а не два. Расклад боя прост – Контр-адмирал Собесский шел с двумя старыми двенадцатидюймовыми «Императорами». В эскорте старый крейсер и эсминцы. Авианосец держался отдельно. В прикрытии крейсерская бригада.

Разведка прошляпила выход Каннингема в море. Все считали, что английские линкоры стоят в Александрии или ушли устраивать демонстрацию у Сицилии. Естественно когда вдруг в оптику флагманской «Екатерины» разглядели на горизонте сразу три «королевы», о каком-то успехе и мечтать не приходилось, уйти тоже не могли. Ко всему летуны с «Гангута» заплутали и вместо удара по британским линкорам разбомбили авианосец «Игл». Сам линейный бой обсуждать смысла нет, однако, моряки клянутся, что добились попаданий в два линкора противника.

– Все плохо, но жить можно, – заключил Алексей. – Если Владимир Иванович выжил, ему от меня фитиль и понижение должности, если нет, то назначу героем. С остальными участниками эпопеи сами разберетесь, Михаил Александрович. Но не зверствовать, случайная неудача не должна сказаться на настроениях. Усекли?

Глава 24
Месопотамия

14 апреля 1940. Иван Дмитриевич

Пыль. Пыль. Пыль. В голову сами лезут стихи Киплинга. Раньше Иван Никифоров как-то иначе представлял себе войну и работу саперного батальона. Опять дорога, бесконечный марш. После ремонта моста через Малый Заб людей Никифорова, а поручик уже искренне считал эти два неполных взвода своими, направили не на запад, а на север. Полковник Никитин оставил на строительстве аэродрома одну роту и пошел к Мосулу вслед за 2-й Санкт-Петербургской.

Сражение за северный нефтеносный район не состоялось. Пока 3-й мехкорпус разворачивался у Тигра, две механизированные бригады и казачьи полки с территории Ассирии сходу сбили заслоны, ускоренным маршем вышли в тылы противника и взяли контроль над нефтяными скважинами. Ходили слухи, в интересах этой группировки работала половина авиации фронта.

Сам мехкорпус миновал Мосул и пошел в Сирию. По крайней мере, так говорили в батальоне. О реальных планах командования никто ничего не ведал. Зато командующего группировкой ругали все. Доставалось и командующему фронтом генерал-лейтенанту Быкадорову.

– Воздух!!! – раздался многоголосый вопль.

Водитель «Жука» свернул на обочину и одним из первых выкатился из машины. Никифоров и помощник комбата последовали его примеру. Уже из кювета Иван Дмитриевич увидел заходящую на колонну девятку самолетов.

Машины съезжали в поле. Некоторые останавливались прямо посреди дороги. Солдаты резво выпрыгивали из кузовов и прятались в кюветах. Увы, это не первый налет, а люди имеют обыкновение учиться быстро. Метрах в двухстах от Никифорова на площадке тяжелого грузовика солдаты спешно расчехляли зенитный автомат. Посреди дороги пехота ставила на зенитный станок крупнокалиберный пулемет.

Самолеты падали с неба. Секунды стремительной атаки. Сверху накатывался гул моторов, противный свист срывающегося с плоскостей воздуха. Иван вжался в землю, закрыл голову руками. Испугаться он не успел, только захотелось забиться глубоко в нору, закрыться броней и бетоном чтоб не слышать это жуткого воя. Громыхнуло. Еще. И еще. Целая серия взрывов. Земля под человеком дрогнула, по спине и затылку мягко погладила ударная волна. Слышен был только яростный стрекот «Эрликона», ему вторили треск винтовочных выстрелов, лай пулеметов.

– Ваше благородие, поднимайтесь. Вы живы? – денщик бесцеремонно тянул Никифорова за рукав.

– Наверное.

На Ивана Дмитриевича накатило чувство стыда за свой пережитый страх. Все никак не мог пересилить себя. Отряхнувшись и поправив фуражку, поручик резво взбежал на насыпь.

Все оказалось не так страшно, как думалось. Бомбы легли с большим разбросом. Рядом с дорогой по окрестностям то тут то там зияли свежие воронки. На шоссе горели две машины, еще один грузовик двухосный «Нижегородец» лежал под откосом вверх колесами. Рядом остановился фургон с красными крестами, к нему тащили носилки с раненным.

Кравцов уже распоряжался у горящих машин. Участок дороги оцепили и не подпускали никого к автомобилям. Видимо, опасались взрыва баков. Вскоре подъехал танк и спихнул технику с дороги.

В целом налет не столько нанес урон, сколь замедлил движение. На дороге образовался затор. Пока люди вернулись к машинам, пока пристроили безлошадных, пока разместили раненных время ушло.

В отличие от бронегренадеров и линейной пехоты саперы обошлись без потерь, ссадины и синяки, расстрелянные в небо патроны не считаем. Но время потеряли все, только через час после налета батальон возобновил движение.

Ближе к вечеру над дорогой опять появились вражеские бомбардировщики, на этот раз на шестерку французов сразу накинулись наши истребители.

– Смотри что делают! – Петр Гакен показывал на заходящих в лоб противнику «Дроздов».

Колонна разумеется встала сразу после сигнала. Люди высыпали наружу, но разбегаться и прятаться не спешили.

Лобовая атака не удалась, видимых повреждений у бомбардировщиков нет, слишком стремительно сближаются самолеты. Сущие секунды на открытие огня. Машины разошлись. Истребители лихо развернулись и помчались вдогонку за врагом, стремительные стальные машины соколами падали на противника. Однако французы уже легли на боевой курс.

– Воздух!!!

Иван Дмитриевич сбил поручика Гакена с ног и сам растянулся на земле. Штурмовая винтовка больно ударила между лопаток. Стрелять по самолётам Никифоров даже не думал. Шансы попасть мизерные, отрицательные даже, если быть честным.

Впрочем, отбомбились французы без энтузиазма, опасаясь атакующих с задней полусферы истребителей слишком рано сбросили бомбы. Только двое выдержали напряжение атаки, но запоздали с открытием бомболюков. Считанные секунды в небе, это сотни метров на земле. Бомбы легли далеко от людей и дороги.

Зато истребители не подкачали. Заслышав злобный стрекот пулемётов Иван поднял голову. Истребители опять выше бомбардировщиков, двое набирают высоту, третий красиво переворачивается через крыло. Строй бомбардировщиков развалился. Двое отстали от своих. Еще за одним тянется дымный след. Летчик держит машину, снижает высоту, видимо пытается сбить пламя, но на него почти отвесно пикирует «Дрозд».

Красивая схватка. Небо перечеркивают трассеры, наши давят, французы яростно отбиваются. Истребитель проходит через переплетение огненных струй, заходит в бок и бьёт полным залпом. С земли видно, как крылатая машина вздрагивает. В левой плоскости и фюзеляже расцветают дыры от снарядов. Бомбардировщик кренится, на крыле появляется пламя, за машиной тянется дым. Самолет идет со снижением, крыло и мотор горят. Падает француз километра за два от дороги. Оставшаяся пара истребителей находит себе подходящую жертву. Отставший от строя бомбардировщик расстреливают с одного захода. В небе плывут купола парашютов. Ветром французов относит в пустыню, к заросшим редким кустарником холмам.

Два полноприводных грузовика с солдатами съезжают в поле и устремляются к месту приземления пилотов. Шутка Фатума – только что люди вжимались в землю, пытались укрыться от летящей с небес смерти, а теперь они превратились в охотников. Древнее как мир развлечение, загонная охота, если не на мамонтов, то хоть на сбитых летунов.

– Опять гренадеры опередили. Глядишь, какое отличие получат за пленных.

– Нужно вам это, Гакен? – добродушно промурлыкал в усы Кравцов. – Возиться потом с этими подранками, машину и людей выделять чтоб на сборный пункт отправить.

– Не скажите. Нашему жандарму радость, хоть делом займется. Вон, как по сторонам зыркает.

– Давайте к машине, господа, – напомнил Никифоров. – А то наши саперы без нас уедут.

Опасность прошла. Люди забирались в кузова и кабины машин. Вскоре колонны снова пришли в движение.

По замыслу командования, пока весна, пока ручьи не пересохли, пока жары нет, мехкорпус с приданными мобильными бригадами должен ускоренным маршем пройти пустынные равнины и предгорья, ударить по северу Сирии, отрезая французов от турецкой границы. Говорили, что флот активизируется, пока легкие силы и авиация с аэродромов Румелии терроризируют британские силы в Архипелаге и на Пелопонесе, тяжелые соединения нацеливаются на сирийские порты и Бейрут. Так что на проблемах снабжения внимание не заостряли. После первых боев в штабах царили оптимистичные ожидания. Считалось, что вот-вот остался последний рывок к морю, а дальше будет проще.

– Иван Дмитриевич, – повернулся Кравцов, – Вы с какими-то своими друзьями два дня назад встречались. Дадут нам бензин и соляр с Мосула и Керкука?

– Не дадут. Не делают здесь бензин.

– А что за интересные колонны мы наблюдали на нефтепромыслах? Такие футуристические переплетения труб в пустыне?

– Это очистка и подготовка сырой нефти. Вся переработка на побережье и у нас под Баку. Сейчас наши инженера разбираются с британским наследством, оценивают, как можно быстро восстановить то, что мы здесь наломали.

Последняя фраза не лишена смысла. По дороге офицеры могли оценить поднимающиеся к небу высокие черные клубящиеся столбы пожаров. Кто там так поразвлекся уже не найти, и наши могли обстрелять или отбомбиться, и англичане при отходе успели что-то взорвать. Однако, работы нефтяникам прибавилось, это точно.

На следующий день батальон остановился на днёвку у забытого Богом курдского кишлака. Только глянув на домишки аборигенов Кравцов сморщил нос, выпятил нижнюю челюсть и громогласно распорядился разбивать палатки на пустыре с наветренной стороны от селения. Комбат поддержал своего помощника. Офицеры и солдаты тоже не высказали особого желания ночевать в местных хибарах.

Очень удачно к вечеру батальон догнали три брошенные на марше машины, из них две с людьми. Как рассказал унтер Селиванов, с ремонтом помогли мастера полевого завода. Непонятно какая новость больше обрадовала комбата: возвращение людей, или близость походных мастерских корпуса. Доселе многие полагали грешным делом, что ремонтники застряли под Керкуком. Загрузили их неподъёмной работой по оживлению десятков единиц техники, вот и осели на железной дороге.

Мимо расположения батальона потоком шли подвижные части. Застыв у пикета часовых Никифоров долго глядел на колонну танков. К своему стыду Иван Дмитриевич не мог определить модель. Скорее всего пехотные Т-22, или новые Т-25. Нет, Т-25 в Месопотамию не отправляли, не должны были. Значит, старый надежный Т-22. Неплохая машина Царицинских заводов по отзывам танкистов. Масса под двадцать тонн, бронирование уверенно держит снаряд малокалиберной пушки, в башне длинноствольное орудие в 47 миллиметров.

За танками шли грузовики и бронетранспортеры с бронегренадерами. Держали дистанцию мощные тягачи с гаубицами. И все это перемежалось «Дромадерами», «Нижегородцами» и АМО с различным грузом, зенитками на автомобильном шасси, легковушками и полноприводными «Жуками».

– Танковый полк нас обогнал, – пробормотал себе под нос поручик, – интересное дело получается.

Структура и вооружение частей мехкорпуса не были секретом для офицеров батальона. Линейные танки стояли на вооружении только танковой дивизии. К этому некоторое количество легких машин в составе разведывательных рот и батальонов, но эти все давно вырвались вперед. О том, что здесь проходили авангардные части можно было догадаться только по редким поломанным легким Т-27 и плавающим Т-24 на обочинах. Экипажам пары таких потеряшек саперы уже помогли с ремонтом. Никифоров с интересом заглянул в бронированные машины, пообщался с танкистами.