Текст книги "Катрин Денев. Красавица навсегда"

Автор книги: Андрей Плахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

После смерти Монтана Катрин во всех интервью, даже самых откровенных, настаивает на чисто профессиональном характере своих отношений с Монтаном. А когда актер был жив, далеко не все в нем вызывало у нее солидарность. Когда бывший коммунист Монтан развернул по телевидению антикоммунистическую кампанию, Денев высказалась на страницах «Ле нувель обсерватер» коротко, но ясно: чем меньше актер лезет не в свое дело, тем лучше. Еще раньше она заявила: «В использовании людей артистического мира в целях политики есть что-то смешное». Сама она никогда не изменяла этому принципу.

С Монтаном Катрин Денев сыграла дважды (первый раз ей прочили его в партнеры еще в 1972 году, но вместо нее в фильме Клода Соте «Сезар и Розали» тогда выступила Роми Шнайдер). С Депардье – целых пять раз: их журналисты назвали «дуэтом 80-х годов». Трижды – с Трентиньяном, а актерское трио из «Агрессии» (Трентиньян – Денев – Клод Брассер) целиком перешло в фильм «Чужие деньги» режиссера Кристиана де Шалонжа (1978).

Эта картина сделана по мотивам одного из политических скандалов 70-х годов. Герой Трентиньяна вновь вынужден вести самостоятельное расследование, правда, не при столь трагических обстоятельствах. На сей раз он переживает крах банка, поддавшегося соблазну финансовых «пирамид», и именно его, скромного юрисконсульта, сильные мира сего делают козлом отпущения.

В мире надутых и бездушных банкиров, на фоне коричневых ковров и кожаных кресел разыгрывается история, в которой роль Денев – жены главного героя – не велика по объему, но очень существенна. Хотя эта молчаливая женщина редко появляется на экране, но ее незримое присутствие вдохновляет героя Трентиньяна на трудную борьбу за реабилитацию своей чести и достоинства.

Трентиньян, давний друг Катрин Денев, посвятил ей лестный пассаж: «В течение последних лет она становится все привлекательнее. Составляющие ее таланта – это честность, требовательность к себе и… немного сумасбродства. Без искры сумасбродства талант не может существовать, а Катрин сполна наделена этим качеством». Но Денев сближает с Трентиньяном и другое качество – культ privacy. Когда вышли мемуары Брижит Бардо, где та описала свой роман с Трентиньяном в самых интимных подробностях, он даже не стал читать эту книжку. Когда при встрече я спросил актера, что он думает по этому поводу, Жан-Луи со скромным достоинством ответил: «У меня остались хорошие воспоминания об этом эпизоде, поэтому я ни с кем не хочу ими делиться. Видимо, воспоминания Брижит не столь хороши».

С фильмом Шалонжа произошла странная, но характерная метаморфоза. По словам режиссера, он старался уйти от документальной информативности и создать на экране атмосферу кафкианского кошмара. Фильм, задуманный как политический, парадоксальным образом был воспринят во Франции как романтическая история о верности и самоотречении. Виновниками тому стали в значительной степени Трентиньян и Денев. Недаром картина получила приз Луи Деллюка; он присуждается обычно лентам поэтическим, сугубо французским по стилю. Это уже четвертый фильм Денев, отмеченный столь почетной наградой, – после «Шербурских зонтиков», «Жизни в замке» и «Бенжамена».

Трентиньян, Денев и Мишель Серро – новое актерское трио, перешедшее из одной картины в другую (Серро удачно выступил в роли директора банка у де Шалонжа): все они сыграли спустя несколько лет в фильме Франсиса Жиро «В свое удовольствие». И опять картина была воспринята как «дерзкая комедия» и «чувствительная мелодрама», хотя действие ее выходило в самые высокие правительственные сферы и претендовало на политическую остроту.

Автор статьи в «Экспресс» Даниэль Эйман определяет стиль романа и сценария Франсуазы Жиру, положенного в основу картины, посредством двух слов – «точность» и «радость». И хотя многое, по мнению критика, объясняет опыт знаменитой журналистки, занимавшей одно время пост министра культуры, однако: «Достаточно ли быть звонарем или горбатым, чтобы написать «Собор Парижской Богоматери»?..»

Но не все были столь же благосклонны к этому фильму, героиня которого по имени Клер когда-то родила внебрачного сына от человека, ставшего теперь президентом Франции. Давнее письмо от него попадает в руки молодого анархиста, который хочет использовать его в целях шантажа. Денев в этом фильме, как нигде, часто меняет наряды; авторы пытаются оправдать это тем, что ее героиня дизайнер одежды, но не убеждают тех, кому кажется, что актриса злоупотребляет эффектными туалетами.

На окнах парижских автобусов той весной можно было встретить афиши с изображением Катрин Денев и с телефонным номером 278-90-00. «Застанете меня (даже после 22 часов), – гласила надпись, – я вам отвечу». И она действительно отвечала: «Здравствуйте… Спасибо за то, что позвонили. Я – Катрин Денев. И раз уж мы вступили в разговор, напомню, что в новом фильме «В свое удовольствие» мою героиню зовут Клер». Позвонив по означенному номеру, можно было получить сведения и о содержании ленты, и об участии в ней Жан-Луи Трентиньяна, который, присоединяясь к беседе, доверительным тоном сообщал: «Признаюсь вам, я обожаю Катрин… Простите, Клер».

И мелодрама, и авантюрный жанр во Франции опираются на классические традиции и хотя часто снижают их, но порой способны подняться над тривиальностью и обрести интеллектуальный блеск. Но ведь есть, в конце концов, чисто развлекательное кино. Во Франции это прежде всего комедия.

Утвердить себя в комедийном, чисто французском жанре для Денев было особенно важно. Это означало решить сразу две задачи, о которых говорилось выше. Означало подтвердить свою репутацию актрисы многоплановой и актрисы национальной. Какой из французских актеров обошелся в своем послужном списке без комедии, хотя бы лирической. А некоторые – как, скажем, Анни Жирардо, создали фирменное жанровое образование с сильной комедийной нотой. И мы, идя в 70-е годы на «фильм с Жирардо», даже не зная о чем будет картина, все-таки довольно отчетливо представляли род характера – цельного, самостоятельного, напористого – который будет в центре повествования, и знали, что без смеха здесь не обойдется.

С Катрин Денев все иначе. Ведь она принадлежит к категории актрис, которую можно обозначить как анти-Жирардо. Поразительно, как в свое время Роже Вадим, сведя обеих на съемках «Порока и добродетели», уловил их полярность по отношению друг к другу, но словно бы перепутал полюса. Видимо, это объяснялось тем, что Жирардо тогда несла на себе печать недавно сыгранной в висконтиевских «Рокко и его братьях» роковой женщины Нади; Денев же, в представлении Вадима, воплощала нечто усредненно-миловидное. С годами роли поменялись: Жирардо стала типичной «средней француженкой», облик Денев обрел черты романтизированной исключительности.

Так что ее обращение к комедии несло дополнительный смысл. Это было возвращение из мира кинематографических фантомов к реальности – пусть и комедийно преображенной. Недаром, задумываясь о тех изменениях, которые происходили с ней на протяжении 70-х годов, Денев замечает: «Мне кажется, сейчас я развиваюсь в более реальном направлении, мой актерский образ приближается к повседневности».

Любопытно, что этот образ был пародийно использован в фильме Филиппа де Брока «Украли бедро Юпитера» («Секрет Афродиты»), хотя играла в нем не Катрин Денев, а Катрин Альрик. Это очень странная история: Альрик с копной золотых волос так похожа на свою знаменитую тезку, что в некоторых фильмографиях картины по ошибке значится Денев! И я сам чуть не стал жертвой этого заблуждения.

«Бедро Юпитера» было снято в том же самом 1980-м году, когда вышли «Последнее метро» и «Выбор оружия», а Денев находилась в зените славы и теперь уж точно считалась национальным достоянием. Конечно, она не согласилась бы на роль второго плана в комедии с Анни Жирардо. Даже несмотря на то, что в фильме снимался ее старый партнер Филипп Нуаре. Между ними давно возник прекрасный человеческий контакт. Еще когда она играла в «Жизни в замке», Нуаре немного посмеивался над ее страхом перед рампой и говорил, что только театр делает настоящего актера. А Катрин, дразня его, утверждала, что те, кто кончил Консерваторию драматического искусства, заштампованы и лишены той свободы, которой требует кинематограф.

В 1977 году Денев опять встретилась с Нуаре на съемках фильма «Удар молнии». Снимал Робер Энрико – тот самый, что недавно дал Нуаре лучшую роль его жизни в фильме «Старое ружье». Там его партнершей была Роми Шнайдер. Теперь образовался не менее звездный дуэт, но – поистине удар молнии – у продюсера кончились деньги и, к полному ужасу Денев, проект закрыли. Абстрактное слово «кризис» обрело пугающую плоть. Не все коту масленица, даже если ты не кот, а суперзвезда.

А Денев хотелось сыграть с Нуаре, да и к Филиппу де Брока, у которого на заре карьеры она снялась в фильме «Компаньон», относилась благосклонно. И все же трудно представить более дикое зрелище, чем комедия о похищенном из музея куске античной статуи, где Нуаре (добродушный эллинист) и Жирардо (энергичная комиссар полиции) образуют главную любовную пару, а Денев выступает в роли очаровательной идиотки, которая думает исключительно о сексе и бегает практически голой по греческому острову. Как только герой Нуаре начинает обращать на нее внимание как на женщину, она тут же оглушает его признаниями типа «Ой, я так вспотела!»

В итоге в «Бедре Юпитера» сыграла Катрин Альрик. Зато всего через два года Денев делает с Филиппом де Брока и его тезкой Нуаре комедию «Африканец». Именно у этого режиссера в фильмах «Картуш», «Человек из Рио», «Похождения китайца в Китае» сыграл свои первые откровенно авантюрные роли Бельмондо. В изгое и бунтаре де Брока угадал привкус некой экзотичности – скольких таинственных «людей из…» играл он впоследствии: далекое Рио сменялось столь же далекой Африкой, Гонконгом или еще каким-нибудь волнующим воображение уголком планеты. Принцип де Брока – адаптировать личность актера к жанровым ориентациям массовой публики – делает этого режиссера бесценным работником фабрики развлекательного кино.

Замысел «Африканца» был элементарен: разыграть карту двух беспроигрышных звезд – Нуаре и Денев. Он играл еще одного отшельника, бросившего парижскую квартиру ради африканской речной джонки; она – его бывшую жену, предприимчивую даму из турагентства. Как и в «Дикаре», опорой комедийного сюжета становятся актеры не чисто комедийные. Де Брока уже опробовал этот принцип, снимая Нуаре с Жирардо (актеров, способных выступать и в драматическом амплуа) в сюжетах, построенных на облегченном бытовом феминизме, который становится одним из приоритетов 70-х годов. Лидер всегда женщина, мужчина – симпатичный недотепа. Иногда они оба немного закомплексованы. Переходя от показной неприязни к скрытой симпатии, преодолевая амбицию и неуверенность, герои постепенно открывают для себя и для зрителей внутреннюю потребность друг в друге.

Сколько ни доказывала Денев свою способность вписываться в самые земные и даже фарсовые ситуации, она оставалась для зрителей синонимом недоступной, изысканной, небудничной жизни. «В четырех фильмах я появляюсь в джинсах и в свитере, в пятом – на мне вечернее платье. Но запоминают именно этот последний», – сетовала Денев. Де Брока, зная это, нашел выход: им в «Африканце», как и в «Дикаре», стала авантюра. Пусть характеры будут вполне приземленными, но одно дело, если они проявляют себя в парижских кафе или даже на сильно демократизировавшихся пляжах Сен-Тропе, и совсем другое, когда переносятся в атмосферу африканской экзотики. Как здорово будет смотреться Денев на фоне экваториальной растительности, сверкающих водопадов и выглядывающих из-за своих шалашей темнокожих пигмеев!

Де Брока избег налета эротизма, но фильм от этого не стал пресным. Перед нами классическая комедия характеров, зрелище вполне доброкачественное, смотрибельное, экологическое и гуманное. Наряду с человеческими чувствами фильм призывает охранять гибнущую природу, в частности, замечательных животных – слонов.

Режиссер не отнимает у Денев того, что неотъемлемо связано с ее имиджем. Его отсвет падает на экранный портрет Шарлотты, героини «Африканца», но это именно отсвет, не более. Шарлотта – настоящая парижанка, только не «средняя», как у Жирардо, а чуть-чуть недоступная, вознесенная над обыденностью. Достаточно увидеть в первых кадрах фильма, как героиня входит в помещение туристической конторы, чтобы понять: это – женщина экстра-класса, которая всегда будет провоцировать восхищенные и безнадежные взоры мужчин.

Она, конечно, своенравна – заметили, как отбрила в автомобильной перепалке придурка-водителя? Она всегда добивается своего – в данном случае пробивает поездку в глухой район Центральной Африки, где намерена создать туристический комплекс. И нет сомнений: создала бы его, преодолев недовольство облюбовавших этот район браконьеров и сумев привлечь на свою сторону всех заинтересованных лиц мужского пола – от чернокожего министра до директора заповедника и до загадочных пигмеев. Сумела, если бы не…

Здесь и завязывается комедийный конфликт, в котором Катрин Денев не просто главная участница, но истинная пружина. В самом прямом, физическом смысле. Легкая, неутомимая, она будет летать на самолетах, плыть на каком-то допотопном суденышке, лазать по джунглям и скалам, застревать в логове аллигаторов, перебираться через бурлящий поток по шаткому мостику из лиан – и ее походные туалеты будут при этом по-парижски элегантны.

Условность? Тысячу раз условность, хотя и для подобной условности потребовались вполне реальные качества – например, немалая выносливость. Пригодился и опыт одной цирковой программы со слонами, в которой Денев приняла участие. Между тем актриса утверждает, что никогда особенно не занималась спортом, ни разу не сидела на лошади, не стояла на лыжах (зачем же, впрочем, она ездит на лыжные курорты?).

Но дело, конечно, не в спортивном тренинге. Главное, Денев безошибочна в ощущении жанра и своей функции на экране. Поэтому, скажем, мотив шантажа, когда главарь шайки браконьеров подбрасывает Шарлотте зловещую африканскую маску со следами крови, сразу осознается как ложный след: ясно, что несчастья с такой напористой и сообразительной дамой не произойдет. Конечно, ей подыгрывают в этом партнеры – и готовый ради нее презреть интересы своих любимых животных директор заповедника, и соперница-негритянка, выводящая тягучие спиричуэлсы, а потом кидающаяся в порыве ревности мыть полы – дабы «успокоить нервы». И в первую очередь Планше, ее недотепа-партнер по командировке, бесцветная личность, которым Шарлотта откровенно помыкает.

Рядом со всеми этими карикатурными персонажами Шарлотта и впрямь выглядит пришелицей из другого мира. Таков замысел, таково воплощение и, если даже Шарлотта вынуждена мчаться с непутевым Планше в джипе, переоборудованном под клозет (чего не бывает в комедии), а потом – о судьба! – заночевать в нем же, терпя робкие поползновения соседа, все равно это не меняет ни внешнего, ни внутреннего облика героини Денев. Отыгрывая комические ситуации, она сама не становится комичной; примеряя их на себя и купаясь в низком жанре, остается посланницей высокого.

А что же ее партнер? Характер Виктора заявлен Филиппом Нуаре достаточно определенно и куда более убедительно, чем сходный тип в «Дикаре». Перед нами фанатичный флегматик, разочарованный в цивилизации – плевать он хотел на всю эту парижскую суетень. Да и кто там, в Европе, способен понять его увлечение экзотической фауной? Даже любящая Шарлотта в конце концов не выдержала дорогостоящих зоологических опытов мужа, населившего квартиру попугаями и удавами. Здесь же, в африканской глубинке, он чувствует себя как рыба в воде – открыл для солидности бакалейную лавку, опекает туземцев, подвозя им на мини-самолете почту и продукты. Главная же его задача – охранять слонов, по мнению Виктора, представляющих собой идеал красоты и интеллекта.

И вот в это патриархальное царство, где чернокожая мелюзга гоняет мяч прямо на летном поле, а во время устроенной Виктором торговой распродажи заливается и бренчит старенькое пианино, – в это царство африканской истомы и ленивого веселья вторгается одержимая деятельностью Шарлотта, на которой Виктор решительно поставил крест. «Странное совпадение», – вслух думает герой. «Да просто мир тесен», – в тон его мыслям невозмутимо отвечает Шарлотта.

Проявив при встрече максимальную корректность и лояльность, бывшие супруги готовы даже вместе поужинать. Но не проходит, разумеется, и пяти минут, как между ними вспыхивает ссора. Механизм комедийного конфликта пущен в ход, и теперь они будут поочередно то тянуться друг к другу, то обвинять один другого в невыносимом характере. Однажды Виктор даже выставит уснувшую в кресле Шарлотту за дверь своего номера, в другой раз завезет ее вместе с Планше в самое глухое бездорожье и там оставит, кажется, на погибель. Но от Шарлотты, убежденной, что «наш век требует прогресса», так просто не отделаешься. И вот уже сам Виктор, вернувшись к своим туземцам, начинает корить их за лень и провозглашает: «Наш век требует прогресса!»

Ясно: герои необходимы друг другу, и вся их строптивость и выходки – лишь парадоксально заостренное выражение любви. Ясно и другое: настанет, обязательно настанет между ними момент лирической кульминации, когда близость и потребность друг в друге, кажется, навсегда восторжествуют. Но тут же лирика будет перечеркнута очередным комедийным трюком: парочку, сладко уснувшую в палатке, пробудит нежное касание… хобота слона.

Останутся ли герои вместе или, что более вероятно, пойдут каждый своим путем? Скорее всего, так и будет: прелестная парижанка умчится на быстрокрылом лайнере «Эр Франс», а натурализовавшийся африканец вернется к пышной негритянке, слонам и спиричуэлсам. Важно другое: что попутно выяснению своих супружеских отношений герои фильма сумели вывести на чистую воду грязную компанию охотников за слонами.

После «Африканца», как и после «Дикаря», Катрин Денев делает годовую паузу в работе: экзотические выезды и комедийные эскапады забирают так много сил!

Еще в 1979 году Катрин Денев снялась у лучшего на тот момент французского комедиографа Ива Робера. Она знала его по фильмам «Привет, артист», где прекрасно сыграл Мастроянни, и, конечно, по «Высокому блондину в черном ботинке». В фильме Робера «Смелей бежим!» Денев играет красотку Эву, кабарешную певицу. Преамбулой к картине стала фраза Жюля Ренара: «Поскольку он прислушивался только к собственному мужеству, которое ему ничего не подсказывало, он был благоразумен и опасался во что-либо вмешиваться». Именно этот сверхзастенчивый экземпляр мужской породы, а проще говоря, отъявленный трус по имени Мартен попадает в невероятные приключения, которые влекут его из Парижа, еще не оправившегося от майских потрясений 1968 года, в Амстердам.

Мартена играет великолепный профессионал Жан Рошфор, который благодаря своему обаянию ухитряется сделать героя-конформиста вполне симпатичным. Это был новый партнер для Катрин Денев, и они без труда нашли общий язык.

Причина, побудившая Мартена оставить свою семью, свою страну и даже самого себя, каким он был, – Эва, независимая женщина, которая ничего от него не требует и очень удивлена, когда он делает ей предложение. Денев было легко в этой роли, написанной явно с учетом ее собственного отношения к жизни, любви и браку. Это авантюрный фильм о погоне за сокровищем, а сокровище здесь – женщина. И одновременно меланхоличная комедия о том, что слабый пол – это мужчины. Мишель Дилен из «Экспресс», отметив безукоризненную игру Катрин Денев и Жана Рошфора, назвал фильм «фугой для электрического пианино и скрипки».

Музыка вторгается в картину не только метафорически. Героиня Денев в длинном вечернем платье с блестками, в накинутом на плечи белом боа поет на сцене кабаре песню «Леди из Амстердама» – немножко а ля Марлен (Дитрих), немножко а ля Мэрилин (Монро). «Я люблю музыку и охотно пою, – говорит Катрин Денев. – Еще в моем первом большом фильме у меня была возможность петь, играя роль. И хотя мой голос в «Шербурских зонтиках» дублировался, все равно это было незабываемым переживанием».

Денев еще доведется не раз петь на экране – в фильмах «Я вас люблю», «Теща» и «8 женщин». Вместе с Сержем Гинзбуром она даже выпустит пластинку. Комедия и музыка для нее очень близкие понятия. «Комедия – это как музыка, – говорит она. – Музыка плюс диалоги. Но независимо от того, поют ли в комедии, в ней надо быть особенно точной и выдерживать музыкальный ритм».

Отличный пример комедии в музыкальном сопровождении – фильм Габриэля Агийона «Теща», снятый в 1998 году. Этот режиссер был известен как легкий провокатор: изрядно нашумел его фильм о транссексуалах «Педалируй потише» («Голубой и нежный»), причем в оригинальном названии обыгрывалась игра со словом «педераст». Новая «аморальная» картина Агийона рассказывала о том, как мать уводит мужа у собственной дочери – правда, ничего для этого не делая. Просто в женщину с внешностью Катрин Денев нельзя не влюбиться, даже если ей за пятьдесят, а вас угораздило быть ее зятем.

Сначала Леа, героиня Денев, живет в гражданском браке с негром и управляет отелем на карибском острове. Пока вдруг в такси на нее буквально не набрасывается Антуан (Венсан Линдон) – ее, похоже, сбрендивший зять. Но когда негр падает с неба вместе с самолетом, Леа, оставшись без мужчины и без денег, тоже падает – в объятья Антуана. Его малышка-дочь точно определяет поворот сюжета: «Теперь папа живет с мамой моей мамы». А в это время ее дедушка (отец Антуана) женится на шлюхе. Вообще то, что происходит в фильме, иначе не назовешь, как сплошной бардак. Женщины, среди которых преобладают алкоголички и психопатки, сквернословят, вторгаются в мужские туалеты и устраивают там танцы в стиле «марьячи». И это еще не самое большое безобразие.

Хотя в фильме играет известная певица Лин Рено, Катрин Денев достались в нем два вокальных номера, и один даже, представьте, в стиле «рэп». Актриса легко делает то, что, казалось бы, ей не по возрасту и не по стилю, и ухитряется быть фривольной, но очаровательной и нисколько не вульгарной. Кажется, это ее врожденное свойство.

В одной из песен фильма поется: «В любви нет ни совести, ни закона – только в любви можно ощутить полную свободу». С этим можно было бы поспорить, если бы «Теща» не была комедией, а для комедии жанровый закон есть, но совесть и оглядки на мораль вовсе не обязательны. Особенно если комедия «типично французская»: американцы никогда бы не смогли снять такое кино.

Хотя комедия во Франции в 90-е годы и на заре нового века тоже стала другой, чем тридцать-сорок лет назад: более агрессивной и циничной, в чем-то – более примитивной и тупой: достаточно вспомнить серию «Такси» от продюсера Люка Бессона. Несколько лучше выглядит другая популярная серия про Астерикса и Обеликса, основанная на комиксах. Денев как-то решилась «одолжить» свою внешность для одного из рисованных серийных изданий. И в кино у нее был опыт участия в фильмах, близких по своей стилистике комиксу: назовем снимавшуюся в Тунисе картину Жоэля Сантони «Они выросли, эти малыши». В общем – ясно, что это не ее стихия, но эстетика кича и кэмпа все больше интересует актрису в последнее время: свидетельством тому и «Теща», и «8 женщин».

Автор «Тещи» Габриэль Агийон снял после нее фильм «Распутницы», где изобразил двух жриц свободной любви. Но ничего общего с обаятельным вольномыслием тещи-Денев. Обеим уже стукнуло по пятьдесят, но этот факт престарелые девушки упорно игнорируют. В прошлом – майские баррикады 68-го и костры из лифчиков в Вудстоке, марихуана и кокаин, секс и рок-н-ролл, романы с великими мира сего включая президента Франции. Сегодня, чтобы не отстать от паровоза, приходится глотать экстази и разыгрывать из себя «мост между Энди Уорхолом и Жан-Полем Готье». Бегать по дефиле, протыриваясь в первый ряд поближе к Катрин Денев (как и Готье, она в фильме настоящая) и приглашать на дом мальчиков по вызову, пряча от греха подальше кольца и браслеты в мусорный ящик. Не нужно быть кинодраматургом, чтобы догадаться, где разыграется следующая сцена: не на подиуме, а на городской свалке, в которой будут отчаянно рыться «нимфы 70-х годов».

Эти две карикатуры, толстая и тонкая, сыграны двумя чудесными актрисами – Жозиан Баласко и Натали Бай. Баласко в свое время прославилась в фильме «Слишком красива для тебя»: сам Жерар Депардье отдал ей, с ее внешностью заводской кладовщицы, предпочтение перед писаной красавицей Кароль Буке. Тогда вся французская столица была увешана фотографиями пышнотелой Жозиан, признанной последним писком капризной парижской моды. Но и теперь, годы спустя после писка, Баласко знает, как не дать соскучиться публике, совершая стремительный стриптиз на весах и болтая по мобильнику сразу с несколькими озадаченными абонентами.

Впечатляет и Натали Бай, ранее не замеченная в особой любви к гротеску. Ее героиня выпархивает из машины с резонным замечанием: «Ты против, чтобы в такси курить, а я – чтобы платить», – и больше за весь фильм не выпускает изо рта сигарету. Распатланные белые волосы – пародия на роковых блондинок а ля Денев – плюс вечный бокал шампанского с миллионами веселящих пузырьков.

И «Теща», и «Распутницы» – по жанру кинокапустники, а по концепции – очередные шаги Агийона на пути создания современного культурного кича. Попутно режиссер ломает имидж известных актрис – Натали Бай и, хоть и не столь радикально, Катрин Денев. Характерно, что та же Бай в разговоре со мной заявила: «Во Франции только одна звезда женского рода – Катрин Денев, которая не страдает от недостатка ролей. Другие актрисы, «кому за тридцать», по-прежнему жертвы мужского шовинизма». Сама Бай, которой посчастливилось дебютировать в «Американской ночи» и сыграть еще в двух фильмах Трюффо, была очень успешна в молодости, но потом пережила долгий период неудач и, что хуже, простоев. Вторая молодость наступила, когда ей было уже под пятьдесят – во многом благодаря приходу во французскую режиссуру женской «феминистской волны».

У Катрин Денев актерская судьба сложилась куда более ровно. Не ломая себя, она осуществилась и как комедийная актриса. При этом никогда не играла одноклеточных существ.

Тем не менее и в эпоху феминизма комедия во Франции остается преимущественно мужским жанром. Среди наиболее успешных и устойчивых комедийных дуэтов преобладают мужские. Даже Жерар Депардье изменил своей любимой партнерше сначала с Пьером Ришаром, потом с Кристианом Клавье, а совсем недавно – с Жаном Рено.

«Я смеюсь с удовольствием, – говорит Катрин Денев, – и люблю заставлять смеяться других. Я сыграла много серьезных ролей, но предпочитаю те, в которых искрится юмор. На съемках комедии царит особенная атмосфера. Так было, когда снимались «Жизнь в замке» и «Дикарь». «Девушки из Рошфора», вообще-то говоря, не были комедией, это был какой-то горько-сладкий фильм, полный меланхолии. К сожалению, во Франции комизм всегда немного умозрительный, картезианский. Вот Вуди Аллен, как никто, умеет ввести в орбиту жанра и любовь, и смерть, и эротику…»

Денев привлекает не просто комедийный, «чисто французский» жанр, но его высокие проявления, которые с уходом Рене Клера и Жака Тати стали во Франции до обидного редки. Правда, появилась «Амели» – и заговорили о новом «виртуальном» образе французской комедии, которая при всей своей формальной современности возрождает лирический облик старого Парижа.

На вопрос, в какой картине она хотела бы сняться, Денев без колебаний отвечает: «В комедии – легкой, иронично-интеллектуальной, броской. Но такую найти ох как трудно!»

Из хроники

(Ницца, 1973)

Катрин Денев с Марчелло Мастроянни ехали к себе на виллу. Актриса была за рулем и заметила, что у них «на хвосте» папарацци, как с легкой руки Феллини стали называть во всем мире надоедливых желтых репортеров. Это вызвало в ней приступ ярости. Когда расстояние между машинами сократилось до минимума, она резко затормозила, а потом дала задний ход и смяла капот преследователей. Только по счастливой случайности никто не пострадал. Подъехавшей полиции Денев заявила, что готова подать в суд за вмешательство в личную жизнь.

Из хроники

(Париж, 1979)

Как-то поздно вечером Катрин Денев подъехала к своему дому, расположенному в центре Парижа. Внезапно из темноты казавшейся безлюдной улицы возник незнакомец и нанес несколько сильных ударов по стеклу автомобиля. На Денев посыпался дождь осколков. Но у нее хватило самообладания, дав задний ход, добраться до ближайшего комиссариата полиции. Нападавшего задержали. Выяснилось, что этот человек уже в течение долгого времени досаждал Катрин Денев письмами и телефонными звонками. В свое оправдание он заявил, что с тех пор, как он увидел Денев на экране, жизнь без этой женщины для него стала невозможной…

Из интервью с Жаном-Полем Раппено

(Москва, 2003)

– Вы снимали в своих фильмах лучших французских актеров. Существует ли у вас свой фирменный метод работы и общения с ними?

– Прежде всего надо почувствовать природу актера. Что привлекает в Депардье? Сочетание физической мощи и внутренней слабости, как будто где-то в нем прошла трещина. И готовя окончательный вариант сценария, я уже знаю, на кого пишу каждую роль. Я сижу с девушкой, которую мы во Франции называем script girl, и прорабатываю все роли, отсекаю все лишнее, примеряю их на себя, и на актера. Наверное, я сам – неудавшийся актер. Мне хочется помочь будущим исполнителям, убрать все капканы, смикшировать все трудности на их пути. Когда артист приходит ко мне на съемочную площадку, его роль полностью обжита.

– Вы сумели открыть в Катрин Денев талант комедийной актрисы. Но, кажется, сначала вы собирались пригласить на роль в картине «Жизнь в замке» ее сестру Франсуазу Дорлеак?

– Да, когда я написал роль Мари – девушки, вечно куда-то бегущей, изменчивой и порывистой, да еще в жанре бурлеска, я имел в виду Франсуазу, которая именно такой была в жизни. Она согласилась. Но беда в том, что с ней было совершенно невозможно работать. По крайней мере, мне это не удалось. Она всегда опаздывала по меньшей мере часа на два, а то и вообще не приходила на встречи, поскольку была не в настроении, и это стало прямо-таки выводить меня из себя. Тем не менее я продолжал пытаться ее приручить. И спустя несколько месяцев этой канители, сплошных недоразумений поймал себя на том, что начинаю все больше поглядывать на ее сестру – казалось, такую благоразумную, воспитанную, сдержанную, полную противоположность моей придуманной героини. Я долго колебался, а потом попробовал Катрин – и оказалось, что она тоже способна на динамику, несколько иную, но тоже очень совпадавшую с общим тоном фильма. Когда мое решение созрело, мне пришлось сделать трудный шаг и позвонить Франсуазе с просьбой понять и простить меня. Она сказала: «Ну раз речь идет о моей сестре, я прощаю. А была бы другая актриса – не простила бы до самой смерти».