Текст книги "Кровавый "Парк динозавров" (СИ)"

Автор книги: Андрей Каминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Если не считать проблемы других динозавров, – сказала Лекси, – к тому же стегозавр может и не убить, а просто отогнать. И тогда Ти-рекс может вспомнить о нас.

– Может и так, – кивнула Элли, – в любом случае, засиживаться здесь не стоит. Возможно, ты и была права, что нам нужно вернуться к главной дороге. Даже если мы никого и не найдем, это единственный путь назад, который мы знаем.

Никто с ней не стал спорить.

Они двинулись по дороге, готовые чуть что юркнуть в кусты. Время от времени им попадались датчики – массивные зеленые ящики, закрепленные на специальных подпорках или же прямо на деревьях. Ни один из этих ящиков не работал – и Лекси с Тимом, одно время останавливавшиеся вокруг каждого датчика, сопровождая это разного рода жестами, вскоре оставили это занятие. Элли же даже не пыталась ничего делать – ей было очевидно, что электричества все еще нет. Ее обуревало нехорошее предчувствие, пока еще не облеченное в конкретные мысли, но уже ощутимо давящее на нее свинцовой тяжестью. Что-то ей подсказывало, что проблемы не только в Парке, что со всем этим островом что-то сильно не в порядке.

Меж тем дождь кончился и сквозь нависшие над джунглями тучи вновь выглянула Луна. Вскоре троица беглецов вышла к тому месту, где остановились машины, когда выключили свет. Автомобили еще были здесь – изломанные, с разбитыми стеклами и выломанными дверцами. Влажную почву покрывали огромные следы, кое-где виднелись и кровавые пятна, которые не успел смыть дождь.

– Тут была драка? – спросил Тим.

– И еще какая, – присвистнула Элли, опускаясь на колени и пытаясь что-то разглядеть в грязи, – не хочу торопиться с выводами, но, похоже, тот с кем схватился Ти-рекс, задал ему изрядную трепку и заставил бежать отсюда.

– Час от часу не легче, – помотала головой Лекси, – и что это за тварь?

– Не знаю, – покачала головой Элли, продолжая изучать землю. В детстве, отец брал ее на охоту и кой-чему девушка там научилась – в том числе и читать следы. Конечно, звери, что водились здесь, мягко говоря, отличались от обычных обитателей аляскинских лесов, но все же кое-что понять было можно.

– Очень похоже, что победитель ушел туда, – Элли встала с колен, махнув рукой на восток, – там где Парк заканчивается, если я правильно помню карту. А это значит…

Негромкий шелест в кустах прервал ее слова и Элли резко обернулась на звук. В следующий момент ветви раздвинулись и из леса вышел Кортни – грязный, в изодранной одежде, весь в крови. С плеча его свисал гранатомет.

– Шон! – Лекси метнувшись мимо Элли, с разбегу прыгнула на шею мужчине, обхватив его талию своими сильными ногами. Тим с неожиданной ревностью глянул на сестрицу, потом перевел взгляд на Элли – а та, широко распахнув глаза, смотрела на второго мужчину, выходящему вслед за Кортни. При виде Сэттлер на лице его расплылась довольная улыбка.

– Элли!

– Алан! Как я рада тебя видеть!

– Мы все рады, – усмехнулся Кортни, ссаживая Лекси на землю и пожимая руку Тиму, – как дела, боец?

– Могло быть и получше, – буркнул Тим.

– Ты связывался с дедушкой? – спросила его Лекси, – он заберет нас отсюда?

– Они починят электричество? – вмешалась в разговор Элли, – когда?

– Когда все это закончится!

– Не хотелось бы никого пугать, – оборвал расспросы Шон, – но, похоже, у меня для вас плохие новости. Судя по всему, вы до сих пор не представляете всей глубины задницы, в которой мы оказались. Чтобы выбраться из нее, нам придется слушаться меня во всем.

Момент истины

– Вы можете идти, док?

Малькольм осторожно шагнул, перенося вес на больную ногу, и тут же скорчился от боли.

– Боюсь, что нет, – покачал головой математик, – я могу, конечно, попробовать, но…

– Лучше не надо, – бросил Шон, – чтобы попасть к врачу, нужно пройти пол-Парка. Сами вы этот путь не проделаете.

– Разве мы не можем отвезти его? – спросил Грант. Шон криво усмехнулся.

– Бензина осталось от силы метров на сто, – сказал он, – если не меньше. Нам придется сходить за бензином, потом вернуться назад – и отвезти доктора Малькольма.

– Сходить? Куда? – недоуменно спросила Хардинг, – до гостиницы?

– Так далеко не понадобиться, – сказал Шон, – хотя, конечно, пройтись придется.

Он достал из бардачка карту – во всех автомобилях Парка имелась подобная схема, – и расстелил ее на капоте.

– С севера к дороге, по которой вы ехали, – говорил он, водя пальцем по карте, – примыкают три секции: с гадрозаврами, завроподами и стегозаврами. Через территорию последних проходит ответвление от главного маршрута, выходящен к реке. Если бы не дождь и не выключение света, вы бы тоже проехали этой дорогой к Стиксоозеру. А на стыке между секциями завроподов и стегозавров есть лодочная станция…

– Лодочная станция? – переспросил Грант.

– Да. У нас на реке семь моторных лодок: три на озере, три у водохранилища и одна – вот там, ровно посредине. И, соответственно, там есть бензин. Если мы возьмем топлива и вернемся – у нас есть шанс дотянуть до гостиницы.

– Допустим, – кивнул Грант, – а куда мы денем доктора Малькольма?

Шон посмотрел на раненного математика, потом перевел взгляд на машину.

– Метров сто она еще протянет, – пробормотал он, – помогите доктору забраться в кабину. Кажется, я знаю, где его разместить.

Оценки Кортни оказались слишком оптимистичными: уже через сорок метров мотор заглох. Охотник выглянул из окна, вглядываясь в окружающие заросли, потом кивнул.

– Тут рядом, – сказал он, – идем.

Поддерживая с трудом передвигавшегося Малькольма, Сара и Грант прошли за Шоном по узкой тропинке, петлявшей меж высоких пальм. Она привела их на открытое пространство, посреди которого высился храм из темно-зеленого камня, в форме четырехгранной пирамиды. Возле каждой из граней стояли изваяния причудливых тварей, напоминавших помесь змеи и рыбы. Из их пастей лились пахнувшие серой фонтанчики, наполнявшие окружившие храм каналы. Поднимавшиеся из них облачка пара окутывали храм туманной дымкой, переползавшей и на окрестные джунгли.

– Кто это построил? – спросила Сара. Шон пожал плечами.

– Говорят, что аборигены, – сказал он, – хотя мне не верится, что твои волосатые друзья способны создать что-то подобное. Но пусть об этом спорят археологи. Для нас главное то, что входы в этот храм слишком узкие для больших ящеров.

Шон оказался прав: в небольшой проход, обнаружившийся за одним из каменных изваяний, они заходили пригнувшись. Войдя, они оказались в небольшом зале, почти пустом: лишь у дальней стены, в специальных нишах, красовались человеческие черепа.

– Веселенькое местечко, – хмыкнул Малькольм, усаживаясь на каменный постамент, ранее служивший, судя по всему, подставкой под статую, – невольно подумаешь, не останется ли на этом месте и твоя голова.

– Выше нос, док, – усмехнулся Шон, – вот, возьмите это.

Он протянул Малькольму один из автоматов, брошенных боевиками и подобранных Шоном, когда он проверял машины. Математик сразу передал оружие Саре.

– Ты лучше знаешь, как с этим обращаться, – сказал он. Шон поморщился, что не укрылось от Сары.

– Ты знаешь, что он прав, – с некоторым вызовом сказала она.

– Знаю, – кивнул Шон, – это меня и беспокоит. Там всего шесть патронов – не расходуй их понапрасну. Я вернусь так быстро, как только смогу.

– Я с вами, – сказал Грант, – может, мне удастся найти Элли.

– Док, вы будете только мешать.

– Не буду, – сказал Грант, доставая из своей полевой сумки кольт «Анаконда», – всегда ношу его с собой на всякий случай. А вам сейчас каждый патрон на счету.

– Вы хоть умеете с этим обращаться? – скептически хмыкнул охотник.

– Я был в Ханое в 1971, – в тон ему ответил Грант, – как-нибудь разберусь.

– Здесь это оружие пригодится больше, – заметил Шон.

– Сару и Яна защитят эти стены, – сказал палеонтолог, – а вы будете на открытом небе. К тому же, – он криво усмехнулся, – если мы пойдем вдвоем – это значит вдвое больше шансов, что хоть один нас вернется с бензином.

Шон пристально посмотрел на палеонтолога, потом кивнул.

– Хорошо, – сказал он, – Сара, ты остаешься с доктором. Постарайтесь не привлекать к себе внимания – в этих джунглях водятся не только большие ящеры. Береги патроны.

С этими словами он вышел из храма. Грант, бросив ободряющий взгляд на Сару и Малькольма, последовал за ним.

Оставшись одна, Сара, захватившая аптечку из машины Шона, наложила Малькольму перевязку на ногу, уже начавшую распухать. Математик страдальчески охал и дергался, так что оба изрядно намучились, прежде чем Саре удалось сделать все как надо.

– Отдыхай пока, – сказала она, – а я осмотрюсь.

Ее глаза уже привыкли к темноте и она могла хорошо рассмотреть большую, кубической формы, комнату в которой они оказались. Одну из стен занимали ниши с черепами, но другие покрывали полустершиеся рисунки, подобные тем, что они видели в пещерах Горы-Череп. Одна картинка особенно привлекла внимание – нечто иссиня-черное, напоминавшее не то причудливый цветок, не то огромную морскую звезду. Лепестки, изогнутые подобно щупальцам, усеивали многочисленные глаза. В самой сердцевине «цветка» виднелся ярко-розовый разрез, из которого расползались в разные стороны весьма неприятные твари. Под изображением размещалась плоская плита из черного камня, а между ней и стеной располагался глубокий колодец, источавший дурманящие испарения и едкий мускусный запах.

– Это все напоминает… – вслух проговорила Сара.

– Это Хаос, – раздался позади нее голос Яна. Сара обернулась – математик, облокотившись на локоть, также внимательно рассматривал причудливое изображение.

– Из лона Хаоса рождается мир, – сказал Малькольм, – кто бы не построил этот храм он, безусловно, прозревал эту верную мысль – пусть и в столь наивной форме. Впрочем, я всегда считал, что древние были умнее нас. Тридцать тысяч лет назад, когда люди рисовали картины на стенах пещер в Ласко, они работали по двадцать часов в неделю, чтобы обеспечить себя пищей, инструментами и одеждой. В остальное время они могли делать, что им заблагорассудится. И при этом они жили в естественном мире с чистым воздухом, с чистой водой, с прекрасными деревьями и роскошными закатами! Думаю, те, кто рисовал все это, были по складу ума схожи с теми древними мудрецами.

– Не уверена, что мне бы понравилось общаться с теми, кто украшал помещение вот этим, – Сара кивнул на черепа в стенах.

– Чем они хуже твоих друзей, – прищурился Малькольм, – или Шон говорил неправду?

– Он говорил правду, – устало произнесла Сара, не видя смысла в том, чтобы врать и увиливать сейчас. Она подробно рассказала молчаливо слушавшему ее Малькольму историю своего появления здесь, не упуская ни единой значимой детали – включая и то, что случилось с Дженни Стемпер.

– Можешь мне не верить, но я не хотела, что бы все закончилось так, – закончила свой рассказ Сара, – Джонни обещал, что постарается обойтись без жертв.

– И ты поверила? – спросил Малькольм. Сара отвела глаза.

– Впрочем, – после некоторого молчания сказал Малькольм, – это неважно. Этот Парк был обречен с самого начала – не имеет значения, что именно стало пусковым механизмом для катастрофы. Люди, создавшие этот Парк ничуть не лучше твоих террористов – а в чем-то может и хуже. Такова природа ученых: они дружно пудрят всеммозги, расписывая, как докапываются до истины, но на самом деле они сосредоточены лишь на одном: способны ли они что-либо свершить? Они никогда не спросят себя: а нужно ли это свершать? Такой вопрос они называют бессмысленным: они верят, что открытие неотвратимо, а посему каждый рвется быть первым. Но любое открытие – всегда насилие над природой. Ученые сами стремятся к этому, они самоутверждаются таким образом. Они не могут удовлетвориться ролью наблюдателей, не желают мириться с естественным ходом вещей. Им необходимо препарировать природу, нужно создать что-то противоестественное. Так и появился этот Парк, где очередные вивисекторы решили воскресить существ, которые природа мудро убрала из истории нашей планеты. В этом смысле создатели Парка мало чем отличаются от террористов – которые, судя по твоим описаниям, точно также одержимы идеей, «что-то свершить». Они также свято верят в то, что их победа столь же неизбежна, как неизбежно открытие у ученых. Твоего Джонни Конго ждет такой же провал, как и Хэммонда с Ву, потому что его цели столь же противоестествены. Все их планы, продуманность, которую они считают гарантией своей успешности, разрушит нечто, что никто не сможет предвидеть. Мелкая, незаметная ныне деталь станет тем детонатором, который…

– Тихо, – Сара вдруг вскинула руку, – слышишь?

Малькольм замолчал и в наступившей тишине они оба услышали пронзительный вопль, похожий на крик хищной птицы. Ему ответило еще с десяток подобных же звуков.

Сара осторожно прокралась к выходу и выглянула наружу. В окутавшей храм туманной дымке неспешно перемещались зловещие силуэты. Сара отметила сине-зеленые перья на макушке и хребтах тварей – да и двигались они как-то по-птичьи. Однако куда большее впечатление производили острые зубы в приоткрытых пастях и длинные серпообразные когти на задних лапах. Именно эта деталь и помогла Саре опознать этих животных: в студенчестве она прошла курс по палеонтологии и перед отправкой на остров она на скороую руку освежила его в памяти. Благодаря этим познаниям сейчас она сразу узнала тварей окруживших храм.

Один из ящеров поднял голову и желтые глаза с вертикальными зрачками встретились с глазами Сары. Из оскаленной пасти вырвалось злобное шипение, динозавр прижался к земле и вдруг мощным прыжком перемахнул через канал. Женщина шарахнулась внутрь храма, срывая с плеча автомат.

– Что там, Сара? – встревоженно сказал Малькольм, но тут в проходе появилась оскаленная морда велоцираптора. Коротко взлаял автомат и тварь с отчаянным воплем исчезла. Снаружи послышался жалобный вой, а следом – злобное рычание. Сара, рискнув выглянуть, увидела, что раненного динозавра разрывают на части его же собратья. Среди них выделялась крупная самка, чью макушку венчал настоящий султан из фиолетовых перьев. Вот она вскинула голову и уставилась прямо на Сару. Та, отступив обратно в храм, быстро проверила автомат – из шести патронов осталось три.

– Что это за твари? – спросил у нее из-за спины Малькольм. Он уже встал со своего постамента и, хромая и держась за стену, подошел к Саре.

– Велоцирапторы, – не оборачиваясь, сказала женщина.

– Они ведь смогут пролезть сюда? – тревожно спросил математик.

– Да, – угрюмо произнесла Сара, не отводя взгляда от хищных ящеров. Они уже сожрали раненного собрата и теперь вновь поднимали головы, уставившись на храм. Сара вскинула автомат, хотя и понимала, что это бесполезно – ей не хватит патронов на полтора десятка рапторов.

Она еще раз посмотрела на самку с фиолетовым султаном – та стояла неподвижно, окруженная выходящими из-под земли клубами пара. Остальные рапторы собрались вокруг, явно ожидая ее реакции. Было во всей этой сцене что-то глубоко ирреальное – и странная, дикая мысль внезапно мелькнула в голове Сары.

– В конце концов, хуже уже не будет, – пробормотала она и, развернувшись, всучила автомат ошарашенному Яну.

– Возьми, – сказала она, – думаю, разберешься, что к чему.

– Сара, что ты… – глаза математика внезапно округлились, он замотал головой, – ты сошла с ума! Я не позволю.

– Это наш единственный шанс, – сказала Сара. Малькольм схватил ее за руку, но женщина, вывернувшись из его ослабевших пальцев, выбежала из храма. Спустя миг, она уже стояла перед самкой велоцираптора. Та продолжала стоять неподвижно, склонив голову и вглядываясь в Сару. Остальные ящеры тоже не двигались с места. Сара же пыталась как можно более полно воскресить в памяти давнюю сцену на мраморном алтаре перед заброшенным городом. Сернистые испарения, поднимавшиеся от наполненных каналов, дурманили голову не хуже едкого дыма от колдовских трав, горевших во время ее инициации Джонни Конго, когда он учил молодую женщину «разговаривать с гиенами». Вспоминая его уроки, Сара глубоко вздохнула и глянула в глаза раптора.

– Сестра! – истово сказала она, – я знаю, что тебе пришлось пережить. Тебя и твоих сестер терзали током, держали за колючей проволокой, вас собирались использовать на потеху хохочущей толпе. Но ты отвергла жалкую участь, что уготовили тебе самцы людей. Обуреваемая яростью и любовью, ты восстала – и теперь твои мучители прячутся как крысы по норам, в страхе перед гневом освобожденных сестер. Я понимаю тебя, сестра! Я приветствую тебя, сестра! Мы с тобой одной крови – ты и я!

На последней фразе у Сары все же дрогнул голос – даже сейчас ей была отвратительна не фраза, но человек, что сделал ее бессмертной. Но она все также бестрепетно смотрела в глаза раптора – и самка не шевелилась, внимательно вслушиваясь в слова женщины. Сара, набравшись смелости, шагнула вперед и осторожно коснулась чешуйчатой головы – но даже сейчас раптор не шевельнулся.

– Не бойся, сестра! – бормотала Сара, – я никогда тебя не обижу. Обнимемся сестра!

Сейчас она сама верила во все, что говорила – и эта вера придавала ей смелости. Мелкими шажками Сара продвигалась вперед, пока, наконец, ее дрожащие руки не обвили мускулистую шею. Самка на миг замерла, а потом вдруг положила голову на плечо Сары. Молодая женщина всхлипнула от избытка охвативших ее чувств и во внезапном нахлынувшем порыве поцеловала самку прямо в жуткую морду.

– Спасибо тебе, сестра! – надрывно произнесла Сара, – верь мне.

Раптор выгнула шею и острые зубы вдруг вонзились в шею Сары. Та даже не сразу почувствовала боль – страх ужасной смерти на мгновение затмило чувство невероятного разочарования. Самка плавно согнула ногу и одним ударом изогнутого когтя распорола тело женщины от паха до груди. Окровавленный ком внутренностей вывалился на исходящую паром землю и тут же все рапторы разом кинулись на Сару.

Дорога страха

Изрядно поредевшему отряду Джонни Конго пока везло – дерево, на которое они взобрались, спасаясь от наводнения, оказалось достаточно высоким и крепким, чтобы выдержать не только вцепившиеся в ветви террористов, но и могучий поток воды, разлившейся после взрыва плотины. Боевики, ошеломленные столкновением с мастодонзавром, а также видом стиксозавров, сейчас понуро смотрели на бурлившую под ними мутную воду. Не добавлял хорошего настроения и, наконец-то, разразившийся над их головами тропический ливень. Плотные струи без труда пробивали плотную листву, вымочив тонгоракцев до нитки. Оглушительно грохотал гром, сверкали, озаряя все вокруг молнии. Трое оставшихся в живых боевиков, охваченные суеверным страхом, испуганно озираясь по сторонам, почти убежденные, что умерли и попали в мрачный ад кровожадных морго из самых жутких легенд своего народа.

Джонни Конго также был подавлен, однако он не позволял унынию и суевериям овладеть им. Пристроившись рядом с Куртмайером, он молча наблюдал как немец, скорчившись в неудобной позе в переплетении ветвей и растянув над собой изрядно порванную куртку, пытается наладить единственную захваченную ими рацию. Пока боевики шли к цели, Конго запрещал ею пользоваться, опасаясь, что разговор сможет перехватить здешняя служба безопасности – кто его знает, какими возможностями они обладают? Однако сейчас эти опасения представлялись Джонни неактуальными – на фоне только что виденных ими тварей, десяток-других отставников уже не выглядели угрозой.

Меж тем дождь шел на спад, гром и молнии стали более редкими, даже небо потихоньку расчищалось. Уровень воды, разлившейся после прорыва плотины, также стремительно падал – река возвращалась в старое русло, оставляя за собой подмытую и рухнувшую секцию забора, поваленные деревья, покрытую липким илом дорогу. Удовлетворенно кивнув, Джонни тронул за плечо немца.

– Ну что, может, попробуем?

– Можно, – с сомнением произнес Генрих Куртмайер, – теперь, когда гром уже не гремит уже над головами, может, кого и услышим.

– Тогда работай, – кивнул Джонни, – мне нужно поговорить с Бобби.

– Надеюсь, вода не проникла в механизм, – пробормотал Генрих, щелкая переключателем, – ну вот, что-то вроде получается.

Из рации внезапно послышалось шипение, потом громкий треск и вот, средь шума помех, вдруг раздался взволнованный голос.

– Кто-то меня слышит? Прием! Кто-нибудь? Прием, вы слышите меня?

– Я слышу, – рявкнул Конго, – кто говорит?

– Командир! – в голосе послышалась почти истерическая радость, – слава Богу, вы живы!

– С чего бы мне быть мертвым, – сказал Джонни, – с кем я говорю?

– Чак. Чарльз Монгарата.

Джонни помнил этого бойца – одного из тех, кто умел управляться с катером.

– Доложите обстановку, боец, – сказал он, – и где Мугела?

– Он мертв, командир, – теперь Джонни явно различил панический ужас в его голосе, – это проклятый остров, командир. Тут всюду морго!

Джонни бегло оглянулся на остальных бойцов – блеснувшая молния осветила их и без того серые от страха лица. Про себя он подумал, что зря позволил им слышать этот разговор – но как тут скроешь?

– Что ты несешь? – зло сказал Конго, – что значит мертв? Как он погиб?

– Я не знаю, командир, – голосзахлебывался от страха, – Мугела велел нам сторожить катер, а сам с остальными отправился к Стене. Оттуда он уже не вернулся – вместо него пришли морго, – голос задрожал сильнее, – уверен, они и убили Мугелу. Никто из отряда не вернулся, по рации они не отвечают. Морго убили и нас, если бы мы не вышли в море.

– У вас что, нет оружия? – огрызнулся Джонни, – что это за морго? Огромная жаба, с пастью как у кита или змееголовые твари?

– Ог…ромная жаба, – теперь к испугу Чака прибавилось и недоумение, – змееголовые? Нет, командир, мы ничего такого не видели, – он запнулся, – вы хотите сказать, что есть и другие морго? Твари, что явились к берегу походили одновременно на крокодилов и страусов, с когтями, огромными, словно рог носорога. Мы убили нескольких, но их оказалось слишком много. Там были и другие твари… похожие, но другие. Одна из них цапнула Джерми Киогу и теперь нога его распухла и ужасно болит. Наши люди ни за что не согласятся сойти вновь на берег.

Джонни оглянулся на других боевиков, без сомнения слышавшие все это. По их глазам читалось желание скорей умереть, чем спуститься вниз по реке. Главарь террористов перевел взгляд на Генриха – тот беспомощно пожал плечами.

– Что с охранниками? – спросил Джонни.

– Тоже мертвы, мы убили их всех.

– Хоть одна хорошая новость за сегодня, – проворчал Конго, – теперь слушай меня, Чак: у тебя есть карты острова?

– Ддда…кажется есть.

– Замечательно. Чак, да послушай меня, Чак – ты боец или баба?!! Хватит трястись!

– Простите командир. Больше не буду.

– Хорошо. Найдите на карте ту самую гору, в форме черепа. С запада к ней примыкает что-то вроде поселка.

– Нашел, командир.

– Хорошо, – сказал Конго, разворачивая перед собой подобную карту и подсвечивая ее карманным фонариком, – отправляйтесь туда и ждите нас до вечера завтрашнего дня. Если мы не явимся – снимайтесь с якоря и уходите куда хотите.

– Мы будем ждать, командир, – голос Чака зазвучал чуть более бодро.

– Отбой, – кивнул Джонни и выключил рацию, после чего посмотрел на своих бойцов, – после того марш-броска по джунглям, ничего не помешает нам спокойно дойти до цели по нормальной дороге. Вы меня поняли? Никто и ничто, ясно вам!

Выглядел он достаточно свирепо, чтобы боевики торопливо закивали в ответ. Лишь в глазах немца мелькнуло странное выражение, похожее на иронию. Однако Джонни решил разобраться с этим, когда они уже выберутся в более безопасные места.

– До рассвета еще далеко, – он бросил быстрый взгляд на небо, – и, похоже, опять пойдет дождь. Нужно поторопиться, если мы хотим найти более надежное укрытие.

Спустя некоторое время небольшой отряд уже шел по грязной дороге под струями возобновившегося дождя. Боевики то и дело испуганно озирались на обступавшие со всех сторон джунгли, зловеще шелестевшие над головами. Джонни беспокоило иное: приглядевшись он увидел, что роскошные лианы и прочие вечнозеленые растения скрывают за собой все те же металлические изгороди. Попадавшиеся тут и там знаки с символом молнии предупреждали, что ограда находится под напряжением. Все это чертовски напоминало западню и Джонни уже начал сожалеть о том, что, подавшись мимолетному порыву, решился на этот бросок.

Сверкнула молния, озарив все вокруг, но даже сквозь раскат грома Джонни услышал короткую автоматную очередь над ухом и свирепо обернулся.

– Какого черта?

– Я видел его, – ответил дрожащий террорист, – он перелетел дорогу.

– Перелетел? Кто?

– Морго, – ответил боевик, – с крыльями, как у летучей мыши.

– Что ты несешь!

– Он прав, Конго, – негромко произнес Генрих, глядя куда-то вверх, – погляди.

Джонни проследил за его взглядом и зло выругался глядя на кружащих в небе над дорогой уродливых крылатых тварей. Между раскатами грома слышно было, как они издают протяжные крики.

– Не смей, – сказал Джонни, увидев, что один из его бойцов схватился за оружие, – береги патроны. Я не думаю, что эти твари нападут.

– Они и не собираются, – сказал Генрих, мрачно глядя наверх, – но, похоже, они подают кому-то знак.

Словно в подтверждение его слов одна из крылатых тварей издала очередной крик, пролетев чуть ли ни над самыми верхушками деревьев. В тот же миг Джонни понял, что это ему напоминает.

– Стервятники! – выдохнул он.

Громкий звук, разнесшийся над джунглями, боевик поначалу принял за очередной раскат грома, но тут же понял свою ошибку. Вслед за ним прогремел настоящий гром и тут же – громогласный рык, принадлежавший, судя по всему, невообразимо огромному чудищу. В следующий миг земля под ногами Джонни сотряслась от тяжелых шагов.

– Быстрее! – Джонни метнулся к ограде, в поисках прохода, однако всюду он видел только ячеистую сетку, натянутую между плотной решеткой. Стена эта вздымалась на двадцать футов – перелезть, конечно, можно, но не быстро, а тяжелые шаги слышались все ближе. Вот во мраке замаячило исполинское тело и воздух вновь огласил утробный рев. Пораженные террористы, охваченные каким-то священным трепетом, созерцали, как из мрака медленно выплывает невообразимое чудовище. Серо-зеленая кожа блестела от дождя и на ней Конго заметил свежую рану, явно оставленную когтями, подобными тем, которыми оканчивались задние лапы твари. Тварь вскинула голову, приподняв хохолок из твердых перьев и над джунглями в очередной раз пронесся ужасающий рык.

– Аааа, – истошный вопль ударил по ушам Джонни, – пощади, Великий Морго!

– Стреляйте! Стреляйте, собачье отродье! – выкрикнул немец, но один боевик уже отбросил автомат, падая на колени и простирая дрожащие руки к нависшей над ним безобразной морде. Рядом рухнул в грязь и второй террорист, однако Джонни, Генрих и третий боевик открыли шквальный огонь из автомата. Перед Конго мелькнул яростный глаз, в следующий миг взорвавшийся кровавыми брызгами – это Генрих, улучшив момент, сделал удачный выстрел. Рык обезумевшего от боли монстра, казалось, разорвал всем барабанные перепонки и исполинская пасть схватила стоявшего на коленях террориста. Истошный крик сразу оборвался, сменившись хрустом костей, когда динозавр, отшвырнув окровавленный искореженный комок, в который превратилось человеческое тело, в ярости хлестнул могучим хвостом. Брызги грязи ударили в лицо Конго, на миг ослепив его, но он продолжал стрелять, пока обезумевший от боли монстр, не мотнул слепо головой, ударив боевика. Подброшенный сильным толчком, Джонни ударился об ограду и бессильно сполз на землю. В следующий момент все вокруг содрогнулось от страшного удара – это в забор врезался динозавр. Сразу несколько секций ограды повалились на землю, чудовищная тварь издала очередной рев, но теперь Джонни Конго услышал в нем жалобные нотки. Продрав, наконец, глаза, он увидел рядом с собой тварь, лежавшую на боку и содрогавшуюся в предсмертных конвульсиях.

– Твой яд все же сработал, – к Джонни подошел Генрих. Он прихрамывал, через щеку его тянулся кровоточащий шрам, но в целом выглядел вполне бодро. Джонни спешно ощупал себя – все его тело, казалось, превратилось в один сплошной синяк, но переломов и иных серьезных повреждений вроде не было.

– Странно, что он совсем не подействовал на ту проклятую жабу, – продолжал немец, – это чудище сдохло довольно быстро.

– В подземной твари самой было яда столько, что хватило бы на весь отряд, – произнес Джонни, – думаю, ей и карботель не страшен. Хорошо, что эта тварь сдохла – теперь эти суеверные дураки поймут, что я сильнее любых морго. Где, кстати, они?

Ответ на этот вопрос он получил сразу – даже издохнув, чудовище не выпускало из пасти тело боевика, перекусив его почти пополам. От двух других террористов осталась лишь кровавые лепешки на дороге. Рядом валялись и их искореженныеавтоматы, превратившиеся в бесполезные куски металла.

– У нас осталось мало патронов, – озабоченно сказал Генрих, – я собрал, конечно, что мог от этих двоих, но если здесь не одна такая тварь, нам и этого надолго не хватит.

– Предлагаешь повернуть назад? – спросил Конго.

– Возможно, это и было бы безопасней, – сказал Генрих, – если бы не это.

Он показал Джонни разбитую рацию.

– Я не смогу связаться с катером, – сказал он, – а он будет нас ждать на западном берегу.

Джонни хотел снова выругаться, но тут же замолчал, внимательно вслушиваясь в ночные звуки. Гром уже стих и сквозь шум дождя командир «Свободного Тангорака» явственно услышал короткую автоматную очередь. Судя по всему, стреляли где-то в глубине джунглей.

– Кажется, я знаю, где можно разжиться патронами, – сказал Конго и, не дожидаясь ответа, нырнул в пролом, сделанный в ограде издыхающим чудовищем. Несколько помедлив, Генрих последовал за ним. Позади к трупу мертвого ящера, словно обычные вороны, слетались крылатые ящеры. Здесь же суетились и шустрые компи, энергично обклевывавшие неожиданно богатую добычу.

Уже светало, когда оба террориста, вышли к поляне с горячими источниками, где стоял, окутанный парами, пирамидообразный храм из темно-зеленого камня.