Текст книги "Кровавый "Парк динозавров" (СИ)"
Автор книги: Андрей Каминский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Вновь прогремел гром и хлынувший, наконец, тропический ливень внес еще большую сумятицу. Некоторые террористы, сбитые с толку, кинулись в лес, в противоположную от дилофозавров сторону. Но Шон Кортни уже видел, что это плохая идея – к мечущимся средь деревьев людям спешили знакомые тени. Велоцирапторы не стали отсиживаться средь всеобщей кровавой потехи, также умудрившись выбраться из своего вольера. Шон понял, как это произошло: рев трицератопса и грохот выстрелов привел в возбуждение всех окрестных хищников. Без сомнения, дилофозавры и велоцирапторы попытались вновь проверить ограду на прочность – и на этот раз обнаружили, что электрическое напряжение исчезло. После этого им уже не составляло труда вырваться, чтобы подоспеть к роскошному пиру.
Бобби уже подбегал к воротам, когда услышал звук, похожий на крик хищной птицы и из зарослей выскочило нечто ужасающее, с острыми клыками и зубами. Заорав от ужаса, Бобби вскинул руки, пытаясь ими оградиться от чудовищной твари. Ужасающая тяжесть сбила его с ног, искривленный коготь впился ему в живот, и тело террориста оказалось распорото от кадыка до паха. Бобби еще жил, когда острые зубы вонзились в его вывалившиеся внутренности, а жуткая пасть вырывала и проглатывала окровавленные куски. Рядом крича от ужаса и боли, также помирали и остальные боевики – никому из них не удалось добежать до ворот.
Дикие крики подсказали Шону, что рапторы нашли свои жертвы. Одну гибель Кортни видел своими глазами – когда рапторы, вцепившись с разных сторон в истошно вопившего террориста, в мгновение ока растерзали его. Похожая судьба ждала и остальных. Велоцирапторы, которым не досталась поживы, вышли на дорогу, где и столкнулись с ядовитыми ящерами, пожиравшими как убитых людей, так и тушу трицератопса. При виде новых врагов дилофозавры злобно зашипели, по бокам от голов у некоторых вдруг раскрылись кожистые складки, как у плащеносной ящерицы. Один из рапторов, проигнорировав это предупреждение, подошел слишком близко – и дилофозавр плюнул ему в морду. Ящер отскочил, тряся головой и пытаясь вытереть морду передней лапой, злобное шипение сменилось жалобным клекотом. Сразу три раптора метнулись к нему и Парк огласил истошный вопль, когда когтистая лапа молниеносно распорола ослепленному зверю брюхо. Кишки, свернутые кольцами, вывалились наружу, словно жирные змеи и все трое ящеров кинулись на издыхавшего собрата, пожирая его живьем. Остальные рапторы разделились – не пытаясь схватиться с дилофозаврами, часть устремилась по дороге вслед за убегавшими террористами, остальные же растворились в лесу. Мгновение спустя и на дороге, остались только дилофозавры, неустанно набивавшие свои утробы. Несколько молодых рапторов, как заметил Кортни, все же осталась у дороги, видимо, надеясь поживиться остатками добычи дилофозавров. В кустах уже мельтешили и прокомкогнаты: свободно передвигаясь по Парку, мелкие ящеры надеялись урвать свой кусок человечины. Наступившую после этого тишину нарушал лишь шум дождя, чавканье голодных пастей и шипение динозавров отгонявших слишком назойливых падальшиков от своей добычи.
Ужас в скалах
Солнце уже клонилось к закату, когда отряд Джонни Конго вышел к искусственному озеру. За спиной боевиков остались джунгли, заброшенные плантации и несколько опустевших деревень. На заросших бурьяном огородах копались одичавшие куры и свиньи, мясом которых подкрепились боевики во время короткого привала. Свинину пришлось есть сырой – Конго запретил разжигать костер, опасаясь, что кто-то увидит дым. Впрочем, эти опасения оказались напрасны – за весь путь им так и не встретилось ни одного человека. Судя по всему, Хэммонд совершенно не занимался этой частью острова, что террористам было только на руку.
Достичь цели им помогали карты, предоставленные лордом Пенвордом – он дал их Саре, а та передала Джонни Конго. К вечеру боевики вышли к группе скал, у которых делала поворот на юг Река Джунглей. Здесь же разлилось водохранилище и впрямь походившее на озеро, укрытое, будто в чаше, меж скалистых берегов. Там где средь скал имелись зазоры, путь воде преграждали бетонные стены. После побега стиксозавра над ними дополнительно нарастили металлический забор, протянув над ним колючую проволоку и пустив по ней ток. С юга озеро ограждала массивная дамба, посреди которой красовался небольшой домик увенчанный высокой антенной на крыше.
За всем этим наблюдал в бинокль Джонни Конго, залегший на одной из скал с плоской вершиной. Рядом с ним, в другой бинокль, смотрел Генрих Куртмайер. Оба головореза увидели, как дверь домика распахнулась и оттуда выбежал мужчина в камуфляже с бритой головой. Он посмотрел на крышу дома, похоже, что-то сказал и нырнул обратно.
– Как думаешь, сколько их? – спросил немец.
– Вряд ли много, – ответил Конго, – тогда бы установили, что-то побольше этой будки.
– Может, за дамбой есть и другие строения, – предположил немец.
– Может быть, – пожал плечами черный великан, – пока не увидим, не узнаем. Так или иначе – нам туда. Идем.
Он отдал приказ и боевики, залегшие меж камней, начали отходить. Прячась за скалами, солдаты «Республики Тангорак» осторожно, будто стая гиен, приближавшихся к буйволу, подходили к дамбе. Среди них выделялись два человека вместо обычного оружия несших несколько громоздких ящиков. Шедший рядом Генрих особенно внимательно смотрел за тем, чтобы никто из боевиков не повредил весьма непростой груз.
Шедший впереди Джонни напряженно думал над тем, что он увидел со скалы. Была в той дамбе какая-то странность, нечто такое, что он никак не ожидал увидеть – однако эти тревожные мысли были слишком смутными и неоформленными, чтобы Джонни мог облечь их во внятные слова. В конце концов, он решительно тряхнул головой и зашагал вперед: так или иначе, на месте все выяснится.
Он всегда предпочитал действие размышлениям. Сын тангоракского полукровки, после изгнания из Чагоса, поселившегося на Сейшелах и там женившегося на чернокожей женщине, которую местные почитали за колдунью. В ее жилах тоже текла кровь жителей Тангорака – ее дед переселился на архипелаг еще в прошлом веке, – и она знала много тайных обрядов, принесенных с давно потерянной родины. Иные ритуалы она передала сыну – даже не обучая, некоторые умения достались ему как бы по наследству.
Когда ему исполнилось десять, родители перебрались в Танзанию – не по своей воле, из-за каких-то сложностей с законом, которых Джонни так и не дознался. Там они попали в одно из коллективных хозяйств, созданных в рамках политики уджамаа – африканского коммунизма, насаждаемого президентом Джулиусом Ньерере. Однако ковыряться в земле претило беспокойной натуре Джонни – в пятнадцать лет он убежал в Замбию, где и примкнул к одной из марксистских банд терроризировавших Родезию. Честолюбивого и смышленого юнца, с крайне экзотической внешностью вскоре приметили китайские инструкторы, давшие подходящее идеологическое обоснование его кровожадным инстинктам. Последующие двадцать лет Джонни провел в разных войнах, став одним из самых жестоких боевиков Африки и внушая почтительный ужас во всех странах, где ему доводилось воевать. Однако он всегда чувствовал себя чужаком среди всех народов Черного Континента, что, освободившись от колонизаторов, с ожесточением голодных гиен кинулись грызть глотки друг другу. Они воевали за свое – точнее то, что считали таковым, – но при всех раскладах Джонни отводилась роль лишь цепного пса в политических играх вожаков, без шансов сыграть собственную игру. Тогда Джонни Конго и решил выкроить государство, где он сможет стать столь же полновластным владыкой, как африканские диктаторы, вроде Роберта Мугабе или Соморы Машела, которыми он всегда восхищался. Государство получилось бы совсем крохотным, но это было и к лучшему – значит, дело можно решить сравнительно небольшими силами. Всего лишь один сильный и точный удар положит остров к ногам Джонни Конго.
Сейчас же он собирался этот удар нанести.
Вот и дамба – массивное сооружение, преграждающее путь массе воды. Сравнительно узкий поток, вытекавший из-под массы земли, камня и бетона, продолжал течение реки на юг. На западном берегу сплошной стеной стояли джунгли, средь густых зарослей которой просматривался блеск металлических ограждений. Возле самой дамбы виднелись ворота, за которыми угадывалась уходящая вглубь Парка дорога. К ней же подводился переброшенный через реку широкий мост, от которого, по обоим берегам, поднимались две лестницы. Опасения Генриха оказались напрасны: никаких строений, кроме установленного на дамбе домика здесь не имелось, если не считать стоявшей на одной из скал трансформаторной будки. Но и она выглядела на удивление тихой, как будто выключенной. На самой дамбе также не наблюдалось никакого движения.
– Генрих и еще пятеро на правую лестницу, – скомандовал Джонни. – Остальные – за мной.
Словно в ответ его словам послышался раскат грома и на землю упали первые капли дождя. Махнув рукой Джонни, быстро перебежав мост, кинулся вверх по лестнице. За ним, стараясь не отставать, спешили прочие бойцы. Оставшиеся на правом берегу боевики, вместе с Генрихом, уже взбегали на главную лестницу.
Охранники, как и все в Парке, застигнутые врасплох отключением электричества, засели в каморке, не желая угодить под дождь. На водохранилище работало всего лишь двое человек – считалось, что для управления предельно автоматизированным и компьютеризированным сооружением этого достаточно. Один охранник пытался по рации связаться с центром, желая узнать, когда включат электричество, второй, в свете карманного фонарика, внимательно изучал инструкции по технике безопасности, ища рекомендации к подобному форс-мажору. Дверь они не закрывали – все равно тут, как и везде, она закрывалась только магнитными карточками, сейчас бесполезными. Никто из охранников не успел ничего сделать, когда в дверном проеме вдруг появилась исполинская фигура и автоматная очередь изрешетила обоих. Следом в каморку зашли Джонни Конго, Генрих Куртмайер и еще парочка террористов.
– Пошевеливайтесь, – приказал Конго, – времени мало: нужно побыстрее сделать все и убраться отсюда. И да – почему так темно? Включите свет!
Генрих уже копался в причудливой машинерии, занимавшей большую часть каморки. Джонни, подобрав выпавший из рук одного из убитых фонарик, осветил помещение, равнодушно оглядев множество плоских экранов и тому подобной аппаратуры. Надписи на ней ничего не говорили Джонни – всеми техническими делами занимался немец. И выражение на лице Генриха, Джонни совсем не понравилось: как правило, эта тревожная гримаса говорила о том, что что-то идет не по плану.
– Что-то не так? – бросил Джонни.
– Электричество отключено, – сказал немец, – вся эта аппаратура сейчас – лишь груда металлолома. Сдается мне, что здешняя охрана прибудет раньше, чем мы думали.
– Значит, ускоримся и мы – нетерпеливо сказал Конго, – у тебя все готово?
– Да, конечно, – кивнул немец, – вообще нам повезло, что чертово электричество отключилось. Помнишь те железные хреновины, что мы видели пока шли к дамбе?
– Ну да, – буркнул Джонни, припомнив размещенные на некоторых скалах и деревьях зеленые ящики. В середине лицевой стороны каждого из них была вмонтирована линза, а под ней написан какой-то номер.
– Эти датчики движения, – пояснил Генрих, – их разместили, чтобы следить за озером и его окрестностями. Сейчас они не работают, поэтому нас и не засекли.
– Значит, сами духи предков помогают нам, что отключили белым их глаза и уши, – произнес Джонни Конго, отметив как радостно сверкнули зубы на лицах его сподвижников. Сам Конго, лишь немногим менее суеверный, чем его спутники, сам поверил в сказанное им – а как иначе объяснить столь удачное стечение обстоятельств? Если бы не эта загадочная авария – план мог накрыться еще до начала операции.
Спустившись с дамбы, террористы принялись, под присмотром Куртмайера, распаковывать загадочный груз. Они доставали из ящиков «кирпичики» пластической взрывчатки, а немец брал их сразу по нескольку штук, обматывая проволокой и соединяя с детонаторами, похожими на небольшую черную коробку. С величайшей осторожностью немец расставлял смертоносные механизмы, соединяя разноцветные проводки и выставляя цифры таймера. Одна ошибка могла стоить жизни всей группе – но Генрих не знал ошибок. В итоге взрывчатка установилась в трех местах: самый сильный заряд встал у подножия дамбы, на три фута выше реки. Два других снаряда были заложены на обоих лестницах.
– На таймерах установлено разно время, – пояснил Генрих, – и сработают взрыватели отдельно друг от друга, с интервалом в двадцать минут. Первый взрыв, самый сильный, подорвет основание дамбы, а когда она пойдет трещинами – взорвутся и два остальных снаряда, что окончательно разрушат дамбу. Нам же этого временного промежутка хватит, чтобы отойти в безопасное место.
– Отлично, – кивнул Джонни, – начинай.
Повинуясь его словам, террористы начали отход– когда они находились на расстоянии примерно ста футов от дамбы прогремел первый взрыв. И тут же в ответ последовал оглушительный рев, напоминающий кваканье исполинской лягушки.
Все боевики как по команде обернулись на этот звук. Дамба, как и планировалась, пошла крупными трещинами, отовсюду хлестала вода, хотя сама плотина еще держалась. Что оказалось неожиданностью – огромный водоворот, образовавшийся в реке, прямо под местом взрыва. Словно под землей находилась некая огромная полость, которую сейчас стремительно наполняла бурлящая вода. Вот рухнул огромный пласт и меж комьев земли, обломков скал и потоков воды вынырнуло нечто огромное, покрытое серо-зеленой кожей с пупырышками. Вновь раздался оглушительный рев и из воды вдруг выпрыгнуло безобразное, совершенно невообразимое чудовище. Выпученные глаза тупо уставились на оцепеневших от ужаса людей.
– Морго! – полный ужаса крик раздался сразу из нескольких уст. Однако это был не злой дух, но куда более жуткая тварь. Среди образцов янтаря, собранного командой Хэммонда, имелся небольшой образец из бывшей Восточной Германии. В глубине янтаря таилась муха, в незапамятные времена сосавшая кровь мастодонзавра – самой крупной амфибии в истории Земли. Хэммонд не был уверен, что ее стоит воскрешать – и Генри Ву, ознакомившись с крайне поврежденной ДНК, был склонен с ним согласиться. Однако Франсуа Шарьер сумел переубедить обоих – и работа закипела.
Несколько попыток кончились неудачей, однако Шарьер не сдавался, комбинируя ДНК и клетки различных амфибий и рептилий. В конце концов, смелый опыт увенчался успехом, хотя любой палеонтолог заметил бы, что воскрешенный монстр сильно отличался от современных реконструкций мастодонзавра. Он больше всего напоминал исполинскую лягушку с бородавчатой кожей, коротким жирным хвостом и пастью полной острых зубов. Однако, главная проблема была даже не в этом: в попытках воскресить исполинского стегоцефала, Шарьер и Ву использовали, среди прочего, и генетический материал ядовитых амфибий – древесных листолазов, жаб аг и огненных саламандр. В результате каждая пора получившейся твари источала смертоносный яд – двое легкомысленных лаборантов, умерли всего лишь прикоснувшись голыми руками к пупырчатой коже. Еще один лаборант чуть не погиб, просто надышавшись ядовитых испарений. После этого тварь, предварительно усыпив, отвезли в подземное помещение, оборудованное при строительстве дамбы в расположенной под скалами естественной пещере. Разумеется, все ходы и выходы были закрыты прочной сеткой с электрическим током, тогда как наблюдение обеспечивали специальные датчики. Пищу через большой люк предоставляла очередная автоматизированная система. Раскормленный свиньями и овцами, мастодонзавр разросся чуть ли не до размеров слона, а жуткое кваканье прорывалось даже сквозь толщу земли и скал, разносясь по окрестностям. Отключение электричества и последовавший за этим взрыв освободили тварь – которую из-за всех проблем не покормили вовремя. Впрочем, чудовище, получившее, среди прочего, инстинкты роющих земноводных, уже смогло и выбраться и самостоятельно отправиться на поиски корма.
Всего миг выпученные глаза рассматривали людей, а потом напряглись огромные лапы и тварь прыгнула вперед, разом оказавшись среди террористов. Двое человек крича и корчась от невыносимой боли, умирали от яда брызжущего из уродливых бородавок, еще двух заглотала исполинская пасть. Открытый из всех стволов огонь, казалось, только разозлил чудище, с новой яростью кинувшееся на людей. В считанные минуты она сожрала еще троих, после чего остальные кинулись наутек.
Джонни Конго и Генриху Куртмайеру повезло – им, также как и еще трем боевикам, удалось добежать до ворот Парка и распахнуть их, вбегая внутрь. Чудовище, занятое пожиранием добычи, несколько замешкалось, а когда решило догонять удиравших людей, наконец, прогремело два других взрыва. Дамба треснула пополам и из широкой трещины хлынул поток воды, увлекая за собой жуткую тварь. Незадачливые террористы меж тем карабкались на ближайшее дерево. С его вершины они могли наблюдать стремительно мелевшее озеро и устремившихся в реку двух огромных ящеров с длинными шеями и бочкообразными телами.
Добро пожаловать в «Парк динозавров»
Дождь лил стеной, почти скрыв от Реджиса Парк. Не помогали и очки ночного видения. Электричество отсутствовало уже минут сорок и мужчина всерьез обеспокоился столь затянувшимися неполадками. Реджис уже опустошил одну банку пива и потянулся за следующей, стараясь хоть так заглушить вызревавшее в нем раздражение. Мало того, что из него сделали няньку для гостей, так еще он вынужден теперь торчать посреди Парка. Чувствовал он себя все более неуютно – до Реджиса вдруг дошло, что лишь ненадежная теперь ограда отделяет его от шастающих вокруг доисторических монстров. Он уже пожалел, что не пошел с остальными – в компании он бы чувствовал себя спокойнее. Реджис выглянул в окно – дождь вроде начал стихать. Может, все же рискнуть и пробраться к экскурсантам?
Негромкий, но тяжелый удар сотряс землю, заставив содрогнуться и машину. Реджис недоуменно оглянулся, затем, опустив стекло, попытался разглядеть что-то в пелене дождя. Земля содрогнулась вновь, закачались деревья и на дорогу вдруг ступило исполинское чудовище. Голая кожа блестела от дождя, пока огромный зверь медленно поворачивал из стороны в сторону увенчанную рогами голову. Реджис вжался в сиденье, стараясь не шевелиться – он слишком хорошо знал, что бывает, когда трицератопс атакует. На его глазах, однажды, трехрогий динозавр разнес в хлам машину и лишь по счастливой случайности никто не пострадал. Реджис понимал, что ему может так не повезти. Он припомнил, что неподалеку есть вольер, в котором содержалось два таких чудовища – видимо им удалось выбраться на волю. Интересно, где второй?
Трицератопс стоял неподвижно, будто высеченная из серого камня статуя и Реджис несколько успокоился, решив, что машина не вызывает у твари интереса. Эд начал надеяться, что динозавр двинется дальше по своим делам, как вдруг трицератопс опустил голову и взревел глядя в сторону леса. В следующий миг из пелены дождя неотвратимыми призраками смерти неспешно выступили два зловещих силуэта, осторожно приближавшихся к травоядному динозавру.
– О нет! – в ужасе прошептал Реджис.
Дождь почти утих и Реджис хорошо видел выходивших из мрака чудовищ. Одно из них достигало в длину футов четырнадцать, второе – все двадцать. Мускулистые тела, кажущиеся темно-зелеными в очках ночного видения, мощные задние лапы, длинные хвосты. Безобразные головы имели небольшой рог на носу, делавший их похожими на головы носорогов или же трицератопсов. В остальном же между четвероногим ящером и осторожно кружившими вокруг него двуногими тварями имелось немного общего. Больший ящер раскрыл зубастую пасть и громко зашипел. Это стало сигналом – стремительно, как и все хищники, обе твари кинулись на трицератопса.
Рогатый ящер угрожающе ревел, пригнув голову, пока цератозавры кружили рядом: то приближаясь, угрожающе оскалив острые зубы, то вновь отскакивая, уворачиваясь от острых рогов. Хищные динозавры пытались найти уязвимое место, но травоядный гигант, с неожиданным для такой туши проворством, всегда успевал выставить рога, заставляя цератозавров отступить. Ящеры, угрожающе шипя, метались вокруг него, ожидая малейшей промашки. Меньший цератозавр первым потерял терпение: внезапно он высоко прыгнул, пытаясь перескочить через спину трицератопса. Однако, ящер явно не рассчитал сил – мгновение спустя ночь огласил истошный крик и цератозавр повис, извиваясь на острых рогах. Лезвия рогов распороли хищнику живот, завязнув в его плоти, пока рогатый ящер, тряся головой, пытался сбросить врага. В тот же миг второй цератозавр, сорвавшись с места, совершил мощный прыжок, очутившись на загривке трицератопса. Когти задних лап терзали плоть рогатого ящера и тот, оглушительно заревев, заметался из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть вцепившуюся в него смерть. Тяжесть повисшего на его рогах меньшего цератозавра заставила трицератопса оступиться, поскользнувшись в грязи. Даже рухнув на землю, он пытался расправиться с врагом, раздавив его своим весом. Но цератозавр с необыкновенным проворством отскочил и тут же метнулся вперед, проскочив меж бьющих по воздуху громадных ног. Острые когти разорвали беззащитное брюхо, после чего цератозавр снова отскочил от хрипевшего, истекавшего кровью из растерзанного живота, трицератопса. На его рогах все еще корчился в предсмертных судорогах меньший цератозавр. Его же более удачливый собрат держался в стороне, по-птичьи склонив голову и внимательно осматривая гибнувших ящеров. На миг блестящий глаз ящера изменил направление, скользнув взглядом по машине и Реджис обмер от страха – ему показалось, что цератозавр смотрит прямо на него. Но если хищник и заметил Реджиса, то не уделил ему должного внимания, вновь переключившись на более крупную добычу. Не дожидаясь окончания предсмертной агонии трицератопса, цератозавр шагнул вперед. Зубастая пасть ухватила комок вывалившихся внутренностей и ящер принялся пожирать еще шевелившегося зверя. Сидевший в машине Реджис круглыми от ужаса глазами наблюдал за кровавой трапезой.
Внезапно цератозавр прекратил пиршество, настороженно уставившись на что-то в тени деревьев. Там что-то зашевелилось и, спустя миг, из леса появилось приземистая тень, передвигавшаяся на четырех ногах. Реджис узнал длинную узкую голову, покрытую серо-зеленой чешуей спину, длинный хвост. Раздвоенный язык выскакивал из распахнутой пасти, пока холодные глаза, оценивающе смотрели на цератозавра, готового защищать добычу от новой угрозы. Минуту или две оба хищника мерились взглядами, потом мегалания, решив, что этот противник ей не по зубам, наклонила голову и потрусила в сторону леса. Спустя миг огромная ящерица растворилась в зарослях. Цератозавр, словно успокоившись, наклонил голову и продолжил пожирать тушу трицератопса. Следивший за ним Реджис напряженно думал, что делать дальше – сидеть здесь, ожидая, когда включат электричество и надеясь, что никакая тварь не обратит на него внимание или рискнуть пробраться к остальным.
Внезапно машина качнулась от страшного удара, крыша затрещала и прогнулась под невероятной тяжестью. Реджис закричал от страшной боли, когда колоссальный вес буквально вдавил его в сидение. Осколки стекла брызнули в лицо человеку ив тот же миг перед ним появилась безобразная морда мегалании. Зубастая пасть распахнулась прямо над его лицом и в следующий миг жуткой силы тиски сдавили голову Реджиса. Глаза мужчины заволокло тьмой, в которой расплывались багровые пятна. Его с невероятной силой дернуло, вытаскивая из машины. Что-то хрустнуло и разорвалось внутри него, растекаясь по телу жуткой болью и последнее, что успел почувствовать Реджис, как страшная пасть исполинского варана разжевывает и проглатывает его.
– Теория хаоса учит нас, – говорил Малькольм, – что линейности, которую мы приписываем буквально всему, – от физики до литературы, – просто не существует. Мы не воспринимаем резкие иррациональные перемены как неотъемлемую часть нашего существования. И, тем не менее, это так. Реальная жизнь не представляет собой цепочку внутренне связанных событий, происходящих в строгой последовательности. Жизнь это великое множество столкновений, и какое-то одно событие способно совершенно непредсказуемым, подчас даже роковым образом, изменить ход последующих. Это истина, такова структура нашей Вселенной. Однако мы упорно делаем вид, что…
– Вы это слышите? – внезапно Грант перебил математика. Малькольм, Дженнаро и присоединившийся к ним недавно Тим, – попытка сесть в машину к девушкам была пресечена Лекси, – недоуменно посмотрели на палеонтолога.
– О чем вы, доктор Грант? – вскинул бровь Малькольм, – я ничего не…
Он осекся на полуслове – теперь и он услышал сквозь шум дождя отдаленный крик, похожий на вопль гигантской чайки. Мужчины недоуменно переглянулись.
– Это все напоминает… – неуверенно начал Дженнаро.
Новый крик прервал его на полуслове и из струй дождя вдруг вынырнула огромная тень. Скользнув над машиной, так что широкие крылья на миг скребнули по крыше, чудовище умчалось дальше. Вслед за ним устремились другие твари – в мгновение ока они заполонили воздух над дорогой. Грант, объятый научным интересом, отмечал все – огромные перепончатые крылья, острые клювы, усеянные тонкими зубами, тощие тела, покрытые дряблой кожей. У некоторых тварей были короткие, едва заметные хвосты, у других же – длинные, в несколько раз длиннее самого тела чудовища. Иные ящеры были не больше вороны, другие же имели размах крыльев, полностью накрывавший обе машины. Затмив крыльями все небо и оглашая воздух жуткими криками, птерозавры неслись над ними, словно дьяволы вылетающие из ада.
– Это птеродактили? – шепнул над ухом Гранта Малькольм.
– Это вообще все, – ответил Грант не в силах оторвать взгляд от казавшейся бесконечной стаи, – тут с десяток видов. Как, черт побери, им удалось вырваться из авиария?
Словно в ответ из леса раздался оглушительный рев – Грант сразу узнал его. В следующий миг на дорогу, что-то нечленораздельно вопя, выбежал толстый человек, грязный и окровавленный, в разорванной ветками одежде.
– Это Недри! – вскрикнул Тим.
Крики толстого компьютерщика заглушил новый рев и из леса выломился тиранозавр. Грант машинально отметил, что он заметно меньше чудовищ, виденных ими сегодня – видимо, это и был тот самый «малыш-Рекс». Впрочем, даже динозавр-подросток достигал не меньше десяти футов в высоту. Однако действовал как-то неуверенно, как и подобает молодым животным, тупо щелкая пастью, пытаясь схватить мельтешивших перед ним крылатых ящеров. Парочку ему все же удалось поймать и сожрать, однако остальные оказались слишком проворны. Вскоре Ти-рекс прекратил безуспешные попытки догнать их, сосредоточившись на мечущемся перед ним Недри. Один прыжок – и ящер уже очутился рядом с перепуганным толстяком. Удар тупой морды – и Недри упал на дорогу, пятясь задом и оглушительно вопя.
– Пошел! Пошел вон! Слышишь меня! – сидя на дороге, толстяк махал руками, словно это могло напугать зверя. Юный динозавр, похоже, был озадачен поведением жертвы и звуками, которые она издавала. Зверь наклонил голову и с любопытством принюхался, а Недри заколотил кулаками по его морде.
– Убирайся! Назад! Убирайся! Пошел прочь! – Недри кричал во все горло, и динозавр попятился, давая человеку встать на ноги.
– Ты, глупое животное! Назад! Назад! Ты меня слышишь?! Назад! – вопил Недри. Подросток зарычал и вдруг, словно решившись, бросился на человека. Недри отшатнулся, поскользнулся и упал, шлепнушись на зад и закрываясь руками, визжа как зарезанная свинья. Тим отвернулся, не в силах смотреть, тогда как Грант распахнул дверь, выскакивая наружу, хотя и понимал, что уже не успеет. Тиранозавр уже раскрыл пасть, готовясь вцепиться в Недри, когда над его головой вдруг хлопнули огромные крылья и молодой динозавр невольно отпрянул в сторону. Исполинская тень на миг накрыла человека с тираннозавром – и стремительно взмыла вверх. Небо расколола очередная молния и в ее свете был хорошо виден силуэт огромного птерозавра, уносящего ввысь вопящего от ужаса Денниса Недри.
Гранту уже было не до сочувствия толстяку – внезапно палеонтолог осознал, что стоит под дождем, на открытом пространстве, в десяти шагах от тиранозавра. Раздосадованный тем, что у него перед носом увели добычу, молодой ящер глухо зарычал, шагая в сторону палеонтолога. Но в тот же миг над землей прокатился новый рык, куда более громкий. Маленький рекс, забыв о людях, стремительно кинулся в окружившие дорогу заросли.
– Что там, Алан?! – Элли наполовину высунулась из машины, не обращая внимание на дождь, тревожно смотря на Гранта, – он ушел?
– Садись в машину! – крикнул Грант, – закройте все двери и сидите тихо.
Элли хотела было спросить что-то еще, как вдруг ее глаза округлились от ужаса, с которым она посмотрела на что-то за спиной Гранта. Палеонтолог резко обернулся – и сам чуть не заорал. Из мрака надвигалась блестящая от дождя туша – многотонная машина для убийства, с пастью полной огромных зубов. Взрослый тираннозавр, наклонив голову, мчался на машину и Грант, понимая, что уже не успеет укрыться в тайоте, кинулся в лес. Из машины было высунулся Дженнаро, но, увидев чудовище, побледнел и захлопнул дверцу. Этот звук, как и резкое движение, привлекли внимание тираннозавра – в следующий миг огромные челюсти вгрызлись в машину, корежа и кромсая металл. Разломать автомобиль ему не удалось, поэтому монстр с досады ударил головой. Неплотно прикрытая Дженнаро дверь распахнулась и ящер, вцепившись зубами, разом оторвал ее. Затем он засунул голову в машину и тут же выдернул, держа в пасти вопящего, колотящего руками по морде твари Дженнаро. Тираннозавр вскинул голову и в кричащая человеческая фигурка взмыла в воздух. Ти-рекс распахнул жуткую пасть и отчаянный визг адвоката оборвался, когда ящер-убийца сомкнул челюсти. Хрустнули кости и огромная пасть принялась перемалывать человеческое тело. Кровь стекала по подбородку чудовища, падая на землю вместе со струями дождя. Тим и Малькольм, не сговариваясь, выскочили из машины, устремившись в лес. Тиранозавр на миг застыл, будто не решив, за кем бежать, потом кинулся за подростком. Тим, услышав позади себя оглушительный рев, оглянулся и увидев несущегося на него зверя, отчаянно завопил, подскользнулся и кубарем покатился по земле.
