Текст книги "Кровавый "Парк динозавров" (СИ)"
Автор книги: Андрей Каминский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
– Тимми!!! – закричала Лекси, выскакивая из машины, – сука, не трожь его!!!
Тираннозавр остановился, повернув голову, потом шагнул в сторону девушки. В этот же миг позади послышался утробный рык и в дождливом мраке замаячила еще одна устрашающая тень. Тираннозавр резко развернулся, на ходу проглатывая тело Дженнаро и готовясь к битве. Лекси метнулась к брату, поднимая его и вместе с ним бросаясь в заросли. Ее примеру последовали и Элли с Сарой, выбежавшие из машины и кинувшиеся в разные стороны. За их спинами уже слышался громогласный рык и лязг зубов, с которым сошлись в жестокой схватке чудовищные отродья мезозойской эры.
Жизнь находит выход
Кортни нетерпеливо ерзал на ветке, бросая раздраженные взгляды на пирующих дилофозавров. Их, похоже, совершенно не смущал ливень, в отличие от самого Шона, которому порядком надоело мокнуть на дереве. Как охотник не старался найти местечко посуше, тропический ливень просачивался и сквозь плотную крону гинкго. К тому же приходилось укрывать от дождя гранатомет: Кортни не знал, как скажутся на оружии столь обильные осадки, но не желал рисковать. То и дело он порывался парой выстрелов разметать в клочья чертовых ящеров – останавливала его лишь мысль, что он останется безоружным, в лучшем случае с одним снарядом. А снаряды в этом чертовом Парке нужно беречь: что-то подсказывало Кортни, что если из вольеров выбрались дилофозавры и велоцирапторы, то это могут проделать и остальные ящеры. Кортни же совсем не улыбалась перспектива оказаться с разряженным гранатометом перед тираннозавром или спинозавром.
От мертвого трицератопса остались обглоданные кости, а от убивших его террористов – и вовсе ничего. Насытившиеся, отяжелевшие от съеденного, черно-красные ящеры один за другим исчезали в лесу. Вскоре на дороге не осталось ни одного дилофозавра – Шон понял, что переваривать добычу животные будут в своем вольере, где у них хватало мест для отдыха. На остатках трапезы ядовитых динозавров уже скопились, оглашая воздух громким попискиваньем, изящные компи, а также несколько молодых велоцирапторов. Взрослых рапторов нигде не было видно – и Шон, изнывавший от вынужденного бездействия, решил рискнуть. К тому же дождь явно пошел на спад – может вскоре дадут и электричество?
Закинув за спину гранатомет, охотник быстро спустился с дерева. Было еще темно, но очки ночного видения позволяли неплохо видеть в темноте. Стараясь одновременно не выпускать из виду пирующих на дороге ящеров и время от времени оглядываться на чащу у него за спиной, Шон принялся осторожно пробираться ко все еще стоявшим на дороге машинам. Один джип трицератопс разнес в хлам, но два других выглядели относительно целыми. Шон искренне надеялся, что ему удасться завести хотя бы один из этих автомобилей.
Он уже был почти у цели, когда откуда-то сбоку послышался громкий шорох и приглушенное шипение. Кортни резко обернулся, вскидывая гранатомет и направляя дуло в сторону подозрительного звука, готовый выстрелить в любую секунду. Шон почти сделал это, увидев шагах в пяти от себя двух велоцирапторов: палец уже лег на спуск, он почти видел, как тела ящеров разлетаются по веткам багровыми кусками мяса. Сдержался он в самый последний момент, ведомый все той же банальной мыслью: надо беречь патроны, в следующий раз они могут оказаться куда нужнее…
Оба ящера казались полностью поглощенными друг другом – настолько, что даже не замечали вышедшего человека. Кортни не сразу понял, что они делают: на минуту ему даже показалось, что один раптор пожирает другого. Лишь спустя пару ударов сердца он понял, что видит нечто куда более безобидное. Один из ящеров, побольше, навалился на другого, упершись ногами по обе стороны от замершего под ним тела. Острые зубы впились в мускулистый загривок, но не так чтобы сильно, даже не прокусив кожу. Нижний ящер лежал смирнехонько, выпятив таз и задрав длинный хвост, пока насевший сверху собрат совершал быстрые поступательные движения нижней частью тела. Перья на его голове и хребте стояли дыбом, тогда как у второго ящера напротив были прочно прижаты, выражая, видимо, неоспоримую покорность превосходящей силе.
Перед глазами Шона всплыло самодовольное лицо доктора Ву:
«Все экземпляры, выведенные в Парке юрского периода – самки» – генетик любил это повторять, подчеркивая, что он предотвратил всякую возможность размножения динозавров. Возможно, так оно и было, а наблюдаемое Шоном «совокупление» являлось не более чем похотливой игрой бесплодной плоти, вынужденной в столь банальных формах искать выход накопившемуся сексуальному напряжению. И все же охотника на миг пронзило предчувствие некоей опасности – как и всегда, когда в Парке что-то шло не по плану. Особенно, когда это касалось велоцирапторов.
– Удачно развлечься вам, дамочки, – пробормотал он, чувствуя, как по его спине струится холодный пот. Не сводя прицела с динозавров, он медленно попятился назад. Самки рапторов казались настолько поглощенными друг другом, что даже не заметили невольного свидетеля их лесбийских забав. Лишь когда заросли окончательно скрыли их из виду, Шон позволил себе короткий вздох, быстрым шагом выходя на дорогу.
Здесь его появление не осталось незамеченными – компи, тревожно попискивая, оторвались от еды, балансируя на хвостах и наклоняя головы словно курицы. Черные глазки с явной опаской уставились на Шона. Более крупные динозавры также не обрадовались появлению человека: так один из молодых рапторов издал громкое шипение, раскрыв зубастую пасть. Кортни поднял гранатомет, но ящер почти сразу потерял к нему интерес, вернувшись к бедренной кости трицераптопса с остатками мяса. Шон выждал минуту, но, видя, что никто из ящеров не собирается на него нападать, отошел к машинам. Беглый осмотр показал, что как минимум один джип можно завести – у него спущено лишь одно колесо, к которому Шон быстро нашел запаску в багажнике. Хуже было с бензином – по расчетам Кортни его хватило бы на пару километров. Усевшись за руль, он задумался, что делать дальше: вернуться на полуостров или же попытаться проехать через Парк. Второй вариант был короче, но куда опаснее. Вернувшись назад, Шон мог выбраться на дорогу шедшую вдоль западного побережья острова, прямо до Горы Черепа. Там же Шон рассчитывал разжиться бензином и каким-нибудь оружием. Останавливала его лишь мысль о террористах – кто его знает, сколько их осталось с той стороны Стены. Почти решившись, Кортни протянул руку к ключам зажигания, когда ветер вдруг изменил направление и сквозь обычные шорохи Парка донес до Шона новый звук. Охотник страдальчески простонал, узнав в этом звуке отчаянный женский крик. Ему даже показалось, что он узнал кричавшую.
Заурчал мотор и машина, разбрызгивая глубокие лужи и распугивая выпрыгивавших из-под колес мелких ящеров, устремилась вглубь Парка.
– Отойди от него! Кому сказала, сука!!! Иди сюда, тварь!!!
Сара Хардинг восседала на высоком заборе, обхватив ногами неустойчивую проволочную конструкцию, размахивая руками и крича, все, что в голову придет. Но ее крики пропадали втуне – стоявший в десяти шагах от забора ящер почти не обращал внимания на женщину, сосредоточив внимание на более близкой цели. Ян Малькольм, съежившийся у подножия холма на котором стоял забор, заслонялся руками, будто надеясь отбиться от приближавшегося чудовища. Этого динозавра экскурсанты еще не видели – около двадцати футов в длину, покрытого красно-коричневой чешуей. Передние лапки, еще более короткие и тонкие, чем у тираннозавра, казались особенно жалкими на фоне могучих задних ног и длинного хвоста, поддерживавшего массивное тело. Над желто-зелеными глазами твари поднимались два коротких, но острых рога.
– Уйди от него! – вновь вскрикнула Сара, но динозавр, не обращая на нее внимания, распахнул зубастую пасть. На Малькольма пахнуло мерзким смрадом гниющего мяса и он уже готовился расстаться с жизнью, когда позади него раздался новый рев, а вслед за ним – треск разрываемой металлической сетки. Забор затрясся и Сара, не удержавшись, свалилась с него. Позади нее рухнула проволочная секция и в образовавшемся проеме возник маленький Ти-рекс, угрожающе глядевший на рогатого ящера. Тот издал громкое шипение, с кровожадным видом уставившись на нового врага, тогда как Малькольм и Сара оказались сразу между двумя чудовищами. На мгновение все четверо, – люди и динозавры, – застыли будто вкопанные. И тут тишину разорвал громкий рык и на вершину холма выскочил второй рогатый динозавр, еще больше первого. Ти-рекс, увидев, что оказался один против двоих, попятился и, развернувшись, исчез в зарослях. Два динозавра вновь обратили свое внимание на людей, когда со стороны дороги послышался шум мотора и звук распахнувшейся двери. В следующий миг верхняя часть тела ящера, стоявшего на холме, взорвалась с оглушительным грохотом. Задние лапы и хвост, сучившие в агонии, скатились по склону, хлестая кровью и разбрасывая внутренности. Второй ящер, напуганный смертью собрата, развернулся и исчез в лесу, заполнившего окруженную холмами котловину.
Сара, брезгливо отдирая с лица внутренности ящера, посмотрела вверх и увидела на склоне холма рослого мужчину с гранатометом в руках.
– Шон Кортни! – выдохнула она, – никогда не думала, что буду рада тебя видеть!
– Боюсь, не могу ответить тебе тем же, – процедил Шон. Пройдя мимо Сары, он подошел к Малькольму и, подав руку, помог ему подняться. Математик, утративший свой цинично-интеллектуальный лоск, выглядел жалко: вымазанный странной желтой слизью, смешанной с грязью, на которую налипли травинки и какие-то белые обломки. При попытке ступить на правую ногу, он издал страдальческий стон, его лицо побледнело и он ухватился за плечо стоявшего рядом Шона.
– Кажется вывих, – простонал математик, – если не перелом.
– Как вас угораздило попасть в загон к карнотаврам, док? – спросил Шон, – и где остальные?
Малькольм, морщась от боли, кратко рассказал все, что случилось на дороге, после того как выключилось электричество.
– Мы с Сарой встретились в зарослях, – объяснил он, – и хотели поискать остальных, когда за нами увязался маленький Ти-рекс. Мы кинулись сюда – и наткнулись на эту ограду. Ящер уже наступал нам на пятки, так что мы начали перелезать и…
– И свалились прямо в пасть карнотавру, – хмуро кивнул Шон, – ладно, эту часть истории я понял – в отличие от многого другого. Сара, – он повернулся к женщине, – ты ничего не хочешь рассказать?
– О чем ты? – наигранно возмутилась женщина.
– Ты знаешь о чем, – Шон подошел почти вплотную, недобро глядя в глаза Сары, – о банде террористов, что явились на остров под видом несчастных беженцев. Они перебили уйму народу там на Полуострове, так что если ты с ними заодно…
Он замолчал, положив руку на рукоять торчавшего из-за пояса большого ножа.
– Послушайте, мистер Кортни, – начал было Малькольм, – сейчас не время…
– Самое время, док, – вскинул руку Кортни, – так что скажешь, Сара?
Женщина зло глянула на него.
– Не представляю о чем ты, – отчеканила она.
– Правда? – Шон иронично заломил бровь, – у нас тут нет полиции, но в случае чего, я и сам могу провести допрос.
– Если ты дотронешься до меня хотя бы пальцем…
– Вот вы где! – послышался вдруг голос с вершины холма и в проломе забора появился Алан Грант, – я услышал выстрелы и поспешил сюда.
Вид у палеонтолога был неважный: одежда превратилась в окровавленные лохмотья, над бровью виднелась глубокая ссадина, но глаза смотрели бодро.
– Вы не видели Элли? – встревоженно спросил он, – и внуков Хэммонда?
– Они не с вами? – спросил Шон. Палеонтолог покачал головой.
– Наш разговор не закончен, – сказал Шон, хмуро посмотрев на Сару, – но пока попробуем найти остальных.
– Реджис, скорей всего, погиб, – сказал Грант, – я видел машину, в которой он остался. В ней никого, но лобовое стекло раскурочено, а на сиденье лужа крови.
– Значит, так оно и было, – кивнул Шон, – скажу честно, что и шансы остальных невелики.
– Мы не можем их бросить! – воскликнул Малькольм и вновь поморщился от боли.
– Конечно, – сказал Шон, – но нужно думать, что делать и с вами.
– Ян! – вдруг воскликнул Грант, – где вы умудрились угодить в гнездо?
– Что? – Малькольм недоуменно осмотрел себя. Шон понял все быстрее, чем остальные: густая желтая масса, вымазавшая костюм и обувь математика, осколки скорлупы, несколько уцелевших округлых предметов у подножия холма.
– Вы подавили их яйца, – изумленно сказал Грант, – спрыгнув с забора, вы угодили прямо на гнездо динозавров.
– Карнотавров, – уточнил Шон, – неудивительно, что они так разъярились. Хотел бы я, чтобы здесь был доктор Ву.
– Он ведь уверял эти ящеры не могут размножаться!? – воскликнул Малькольм.
– Почему? – спросила Сара, радуясь возможности сменить тему.
– Все здешние динозавры – самки, – пояснил ей математик, – нам рассказывали это на экскурсии, на которую ты опоздала. Я еще подумал тогда, что тебе это понравится
– Не знаю насчет размножения, но все инстинкты у них в наличии, – хмуро ответил Шон.
В двух словах он рассказал о виденных им самках рапторов и лицо Гранта озарилось улыбкой понимания.
– Ну, конечно же! – воскликнул он, – как я сразу не догадался. Партеногенез!
– Черт возьми, Грант! – воскликнула Сара, – так вы думаете, что…
– Это единственное объяснение всему происходящему, – сказал Грант, – и да, мексиканская хлыстохвостая ящерица! Шарьер же рассказывал, что использовал их гены.
– Да объясните, черт бы вас побрал, в чем дело! – рявкнул Шон.
– Мне сразу показалось, что с этими динозаврами что-то не так, – начал Грант, – они слишком похожи на рептилий, хотя согласно новейшим теориям, по крайней мере некоторые из них должны более походить на птиц. А потом я вспомнил, что Шарьер рассказывал, как они использовали генетический материал рептилий – и ящериц, конечно же, ящериц. Их гены повлияли не только на облик динозавров: для некоторых ящериц, как и для многих иных животных характерен партеногенез. Это, как бы вам объяснить…когда размножение происходит без участия самца.
– Непорочное зачатие? – усмехнулся Шон.
– Вроде того, – кивнул Грант, – партеногенез иногда называют «девственным размножением». Женские яйцеклетки развиваются в организме без оплодотворения – что не мешает самкам давать жизнеспособное потомство. Но у мексиканской хлыстохвостой ящерицы, генетический материал которой, как я понял, здесь использовали особенно широко, все происходит еще интересней. Для стимулирования овуляции им все же требуется секс, однако в ходе эволюции эти ящерицы утратили мужские особи. Потому они имитируют спаривание с другими самками, за что их прозвали «ящерицы-лесбиянки». В отличие от людей, у ящериц подобный лесбийский секс оказывается вполне плодотворным. Надо полагать, здесь эти качества передались самкам динозавров – по крайней мере, некоторым видам.
– Вы хотите сказать, что… – начал Малькольм.
– Доктор Грант хочет сказать, – перебил Шон, – что чертов Парк превратился в питомник доисторических лесбиянок, которым не нужны самцы, чтобы плодиться и размножаться и каждая из которых мечтает откусить нам голову, – Шон усмехнулся в лицо покрасневшей Саре, – кажется, так выглядит ваш рай, доктор Хардинг?
У Реки Джунглей
– Наконец-то!
С вершины скалы Дженни задумчиво созерцала раскинувшиеся перед ней джунгли и ленту реки, неторопливо текущей на восток. Путь сюда дался девушке легче, чем она опасалась: углубившись в лес, журналистка скоро наткнулась на узкую, порядком заросшую, но все же различимую дорогу. Идти босиком, конечно, оказалось не особо приятно: пару раз она чуть не наступила на змею, но к счастью девушке и пресмыкающемуся удалось разойтись, не причинив друг другу вреда. После этого Дженни удвоила осторожность: сломав длинную палку, она время от времени прощупывала преграждавшие ей дорогу заросли. Детство на африканской ферме давало о себе знать – кое-какие правила поведения в тропическом лесу не забылись и за двадцать лет жизни в Англии. Куда большую проблему представляла сама дорога: как не старалась Дженни беречь ноги, все же ее ступни очень скоро покрылись ссадинами и волдырями. Она уже выбивалась из сил, когда ей посчастливилось выйти к брошенной деревне, окруженной заросшими бурьяном полями. В полуразвалившихся домишках Дженни нашла несколько чудом уцелевших циновок. Разорвав их, она тщательно обмотала израненные ноги, создав подобие грубой обуви. Пошарив еще, Дженни нашла в одной из хибар забытый топор – изрядно проржавевший, но все еще годный в дело. Смехотворное оружие, если хотя бы половина того, что ей рассказывали об этом острове – правда, но все же лучше чем ничего. В окрестностях деревни она нашла несколько грядок с одичавшим бататом и основательно подкрепилась сладковатыми клубнями. Отдохнув и набравшись сил, девушка вскарабкалась на растущее у окраины деревни большое дерево и, более-менее определив расстояние, двинулась в путь.
Солнце уже клонилось к закату, когда Дженни все же вышла к примеченным ею скалам. Среди них выделялся высокий утес, возвышавшийся над деревьями футов на тридцать. Вскарабкавшись на него, Дженни выяснила сразу две вещи: во-первых, до реки оставалось примерно футов триста, а во-вторых, она заблудилась. Никакого водохранилища Дженни, сколько не вглядывалась, так и не разглядела, а это значит, что она отклонилась гораздо западнее, чем планировала и вышла совсем к другим скалам.
– Черт бы побрал эти джунгли, – выругалась журналистка, – и куда теперь?
Словно в ответ над ее головой прогремел гром и сверху упало несколько капель. Дженни поморщилась – ну вот, теперь придется искать еще и убежище от ливня. Поразмыслив, она все же решилась остаться среди скал – укрытие здесь найти легче, чем в лесу. Пересидев непогоду, она все равно собиралась идти к реке: там начинались ограждения, а значит, могло иметься и какое-то наблюдение, какие-то люди.
Ее рассуждения прервал отдаленный грохот. Поначалу она приняла его за очередной раскат грома, но сразу же поняла, что этот «гром» был рукотворным.
И она сразу поняла, кто мог организовать этот взрыв.
В следующий миг стремительно темнеющее небо озарила вспышка молнии, раскат грома раздался над джунглями – а вслед за ним послышался уже знакомый Дженни звук, – громогласный рев, напоминающий кваканье исполинской лягушки. Но даже не это напугало Дженни сейчас, а то, что в ответ – и уже значительно ближе – послышался оглушительный рык, принадлежавший, судя по всему, очень крупному зверю. Доносился же он из-за той самой реки, куда направлялась Дженни.
Вновь сверкнула молния, грянул гром и, наконец, хлынул проливной дождь. Дженни укрывшись в небольшой пещере, доедала последний из прихваченных клубней батата, запивая его водой из стекавших по скале потоков дождя. Насытившись, она от нечего делать принялась точить топор о ближайший камень, время от времени проверяя пальцем острие. На удивление получалось довольно сносно.
Внезапно меж раскатов грома и шум ливня прорвался некий посторонний звук. Дженни прислушалась– и вновь над скалами, прямо над ее головой, разнесся крик, напоминавший клекот огромной птицы. Ему ответило несколько подобных воплей, а следом – полный смертельного ужаса человеческий крик. Дженни не задумываясь, выскочила из своего убежища, вскарабкалась на большой утес – и замерла, пораженная одновременно изумлением и благоговейным страхом.
Сверкнувшая молния осветила сцену достойную пера какого-нибудь Валледжо: над скалами парило похоже на птицу чудовище, с перепончатыми крыльями и длинным зубастым клювом. Дженни, чьи познанияя в палеонтологии были весьма скромны, решила, что перед ней птеродактиль – никаких других крылатых ящеров она просто не знала. Впрочем, даже ей показалось, что это чудовище слишком велико – размах крыльев птерозавра не уступал иным самолетам. На это чудовище налетало несколько ящеров поменьше – всего лишь раза в два больше крупного орла. Кроме размеров от большого монстра их отличали массивные короткие головы и длинные хвосты. С оглушительным клекотом и громким шипением крылатые твари атаковали великанского птеродактиля. Тот свирепо отбивался: на глазах Дженни удар могучего клюва раздробил одному из нападавших чудовищ голову и почти оторвал крыло. Покалеченный ящер, шумно хлопая крыльями и брызжа во все стороны кровью, рухнул почти к ногам журналистки. Вблизи тварь выглядела еще отвратнее – уродливая голова, увенчанная массивным конусовидным наростом, клацающая оскаленная пасть с длинными тонкими зубами, острые когти на задних лапах. Двумя ударами топора Дженни отрубила твари голову и вновь посмотрела на небо. Смерть собрата не испугала остальных ящеров: издавая мерзкие крики, они вновь и вновь атаковали крылатого исполина. В тот же миг до Дженни вновь донесся человеческий вопль – и новая молния, рассекшая небо, высветила в лапах чудовища отчаянно извивавшуюся фигуру.
– Твою жешь мать! – выдавила Дженни.
Чудовища, вопя и хлопая крыльями, постепенно приближались к скалам, на которых засела девушка. В свете молний она смогла разглядеть пленника монстров – толстого парня в изорванной окровавленной одежде. Круглое лицо искажала гримаса нечеловеческого ужаса, пухлые руки бесполезно молотили по стиснувшим его плечи когтистым лапам.
– Держись! – крикнула Дженни, – я сейчас!
Ухватив ближайший камень, она швырнула его в птеродактиля, с первого раза угодив по массивному черепу. Вряд ли твари это причинило сколь-нибудь серьезный ущерб, но, во всяком случае, новый враг его совсем не обрадовал. Крылатый гигант издал громкий вопль, а Дженни, воодушевившись, обрушила на него целый град камней. К сожалению, она не всегда попадала в цель – многие камни пролетали мимо, некоторые попадали в меньших ящеров, круживших вокруг птеродактиля, а один даже угодил по голове жалобно вскрикнувшему толстяку.
– Прости! – виновато крикнула Дженни и, прицелившись получше, кинула еще один камень, угодив им прямо по голове – на этот раз все-таки птеродактилю. Крылатый ящер, издав возмущенный вопль, все таки разжал когти. Послышался отчаянный визг и толстяк, нелепо всплеснув руками, кувыркнулся вниз. Дженни на миг похолодела – в пылу сражения она как-то не подумала, с какой высоты придется падать несчастному. Однако раздавшиеся вскоре отчаянные вопли из глубин леса, подсказали ей, что с человеком все в порядке – по крайней мере, пока.
В небе продолжалась битва крылатых ящеров, однако парочка монстров ринулась к ветвям, откуда доносились вопли. Еще одна крылатая тварь, широко распахнув крылья и выставив вперед острые когти, устремилась прямо на Дженни. Та, вскинув топор, готовилась встретить чудовище, но поскользнулась на скользком от дождя камне и, с отчаянным воплем съехала вниз, пробив дыру в зеленых ветвях. Птерозавр, ошеломленный стремительным исчезновением добычи, немного покружил над скалами и снова взмыл вверх. Меж тем Дженни, увлекаемая стекавшими со скал потоками, пересчитала задницей все неровности и выбоины на камне, прикрывая лицо от хлещущих со всех сторон ветвей, при этом умудрившись не выпустить из рук топор. Съехав со скалы, Дженни лихо спрыгнула на берег огромной лужи или даже небольшого озерца, наполняемого стекавшимися со всех сторон потоками грязной воды.
Спасенный мужчина обнаружился здесь же – запутавшись ногами в толстых лианах, он висел футах в восьми над водой, вопя благим матом и отмахиваясь от рассевшихся под ним крылатых ящеров. Злобно шипя, твари подпрыгивали, взмахивая крыльями и клацая зубами, норовя оторвать кусочек от висящего вниз головой толстяка. Пока криками и взмахами рук ему удавалось держать птеродактилей на расстоянии, но Дженни, сразу оценившая обстановку, поняла, что продержался бы он недолго.
Птерозавры настолько увлеклись добычей, что пропустили появление нового врага. За что и поплатились: подскочившая Дженни вогнала топор в череп ближайшей твари, почти разрубив ему голову. Второй ящер, не желая повторения судьбы собрата, взмыл в воздух и, пробив дыру в древесной кроне, растаял в ночном мраке.
– Сейчас, все будет в порядке, – заверила Дженни косящегося на нее безумным взглядом мужчину. Вскарабкавшись на ближайшее дерево, она придирчиво осмотрела переплетение лиан, а потом, недолго думая, рубанула по самой толстой. Выбор оказался верным: со страдальческим воплем толстяк рухнул с дерева, с головой погрузившись в мутную воду. Нелепо барахтаясь, мужчина вынырнул, размазывая по пухлым щекам жидкую грязь и близоруко уставившись на спрыгнувшую на землю Дженни. Затем он поднял руку и, нащупав на лбу огромную шишку, плаксиво вскрикнул.
– Больно!
– Извини! – ответила Дженни, несколько задетая таким началом разговора, – я не хотела попасть в тебя.
Мужчина что-то буркнул под нос, ощупывая себя и болезненно охая.
– Я думал, что разобьюсь, – пожаловался он, – если бы не эти лианы.
– Ты не думал, чтобы с тобой сталось, если бы ты остался в лапах этой твари? – раздраженно сказала Дженни, – кстати, это еще не поздно.
Она перевела взгляд на небо, откуда, в промежутках между раскатами грома, слышались крики крылатых ящеров. Толстяк тоже услышал их.
– Надо убираться отсюда, – выдавил он.
– Дельная мысль, – одобрила Дженни, – ты как, идти можешь?
– Да…кажется.
– Ну и отлично, – девушка озабоченно посмотрела на небо, озаряемое вспышками молний, – кажется, дождь усиливается. Лучше пересидеть его в скалах.
– Хорошо, – кивнул мужчина, – вот только…мне бы штаны прополоскать.
– Это еще зачем? – удивилась Дженни, – тут везде грязь. Ты шагу не сделаешь, чтобы не испачкаться вновь.
– Там не грязь, – смущенно произнес мужчина. Дженни удивленно вскинула брови, но тут же почувствовала исходящий от толстяка узнаваемый запах. Что же, неизвестно, как бы она сама продержалась, проболтавшись в воздухе, в лапах крылатой твари.
– Ладно, давай, – махнула рукой девушка, – только быстро!
Толстяк торопливо закивал, стягивая испачканные штаны. Голым он представлял собой еще менее эстетическое зрелище, поэтому Дженни вновь обратила взгляд на небо, где, озаряемые сполохами молний, все еще сражались птерозавры. Большой птеродактиль, избавившись от лишнего груза, двигался теперь куда быстрее – и теперь уже меньшим ящерам приходилось туго от его могучих когтей и исполинского клюва. Завороженная жутким зрелищем, Дженни не замечала, как толстяк, простирывавший свои штаны в луже, то и дело бросает на нее странные взгляды.
Позже, укрывшись в пещере, товарищи по несчастью начали знакомиться.
– Так как, говоришь, тебя зовут? – спросила Дженни, после того как представилась сама.
– Недри…Деннис Недри.
– Ты работаешь на Хэммонда?
– Да, я программист. Очень многое в Парке замкнуто на меня, – с некоторой бравадой сказал толстяк. Дженни, впрочем, пропустила ее мимо ушей – сейчас ее мысли занимали более серьезные проблемы.
– Мне нужно как можно скорее встретиться с Хэммонндом, – сказала она, – ты поможешь мне добраться до вашего офиса?
– Это невозможно, – лицо Недри исказилось от ужаса, – только не сейчас.
– Почему? – спросила Дженни.
– Ты что, – округлил глаза Деннис, – не видела этих тварей? В чертовом парке Парке сотни самых разных чудовищ. И они все на свободе! Ни один нормальный человек не сунется туда сейчас.
– Я не совсем нормальный человек, – усмехнулась Дженни, – что «значит на свободе»?
– Все ограды под напряжением, – буркнул Недри, – были. Раньше ток удерживал динозавров в вольерах, но после этого как электричество вырубилось… сама видишь.
– Понятно, – протянула Дженни, – но ведь все наладят?
– Без меня, – Недри криво усмехнулся, – им придется долго копаться. Да еще и эта гроза…Ток дадут, в лучшем случае, к утру.
– Звучит скверно, – кивнула Дженни и тут до нее дошло, – так, а почему «без тебя»?
– Потому что все системы жизнеобеспечения завязаны на компьютерные сети, – сказал Недри, – а они вышли из строя. А поскольку компьютерами занимаюсь я…
– И что, тебя некем заменить? – спросила Дженни.
– Нет, – голосе толстяка ей послышалась неуместная сейчас гордость.
– Звучит паршиво, – мотнула головой девушка, – но, если ты отвечал за все это – как так получилось, что все эти сети вышли из строя?
В полумраке пещеры она не видела лица Недри, но, тем не менее, почувствовала охватившее его замешательство.
– Так получилось, – буркнул толстяк, – система толком не отлажена.
Журналистское чутье Дженни подсказывало, что Недри что-то недоговаривает. Однако, поразмыслив, она решила оставить эту загадку до утра.
– Ладно, – кивнула она, – сейчас мы все равно ничего не сделаем. Утром решим как быть дальше, а пока я, пожалуй, посплю.
– Спать? Здесь? Сейчас?
– Ты как хочешь, – пожала плечами Дженни, – а я с утра на ногах и чертовски устала.
– Ну хорошо, – неожиданно покладисто сказал Недри, – я тогда посторожу.
– Так мило с твоей стороны, – улыбнулась Дженни. Выбрав в пещере местечко посуше, журналистка разлеглась прямо средь камней, подложив под голову топор. Она и вправду изрядно вымоталась за сегодня, так что почти сразу провалилась в сон.
Проснулась она от тяжелого сопения у нее над ухом. Грузное тело, пахнувшее потом и дерьмом, прижалось к ее спине, нахальные пальцы пытались залезть ей в штаны, в то время как вторая рука шарила у нее по груди. Дженни, не тратя сил на возмущенные вопли, что есть сил саданула локтем и услышала в ответ хруст ломающегося носа. Воодушевившись, она врезала еще раз и почувствовала, как навалившееся на нее тело обмякло. Вскочив на ноги, Дженни от души пнула копошившуюся перед ней толстую тушу. Разъяренная не сколько этой неумелой попыткой изнасилования, сколько тем фактом, что спасенный ею человек оказался неблагодарной свиньей, она схватила топор, готовая проломить толстому засранцу башку.
– Стой! – крикнул Недри, в ужасе заслоняясь руками, – не надо!!!
Серый предрассветный свет уже проникал в пещеру и Дженни ясно видела скорчившееся на полу трясущееся существо. Гнев оставил ее, уступив место презрению и брезгливости.
– Не убивай меня! – еще раз крикнул Недри, – без меня Парк не наладят.
– Да плевать на Парк, – процедила сквозь зубы Дженни, – и, кстати, вот что мне пришло в голову. На остров готовится высадиться банда международных террористов – и в этот же момент тут вырубается электричество. В жизни не поверю, что это совпадение – и что жирный кусок дерьма, который отвечает за все это, тут не причем. А с террористами у меня разговор короткий…
Она перехватила топор поудобнее, делая вид, что готовится ударить Недри.
– Нет! – взвизгнул он, закрывая голову руками, – я ничего не знаю ни о каких террористах! Электричество я отключил совсем не из-за них.
