Текст книги "Проект "Плеяда" 2.0 (СИ)"

Автор книги: Андрей Каминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

«Опять сортир» – поморщилась Илта, заходя следом. В уборной было три кабинки, в одной из которых виднелись женские ноги в бежевых чулках и черных сапожках. Послышалось характерное журчание, потом звук смываемой воды. Не дожидаясь пока Маша выйдет, Илта распахнула дверь кабинки. Девушка удивленно подняла взгляд на открывшуюся дверь и ее карие глаза широко распахнулись. Она раскрыла рот, чтобы закричать, но Илта слегка ударила ее по горлу, затем по солнечному сплетению.

– Тихо сучка! – произнесла она, – где бумаги!?

Маша что-то промычала, что могло расцениваться и как попытку рассказать, равно как и гордый отказ. Однако Илта уже заметила папку на бачке.

– Ага, ну гляну позже, – сказала она, – ну-ка встань!

Докторша из НКВД (наверняка она была в каком-то звании, вряд ли сюда допустили кого-то со стороны) попыталась что-то сказаать, но Илта не дожидась этого ухватила ее за пышные кудри и вздернула на ноги, разворачивая спиной к себе. Попытки сопротивляться были прерваны ударом по пояснице – скорее простым шлепком, – но от него Машу скрючило в три погибели и девушка уже не сопротивлялась когда ее уложили грудью на бачок. Спущенные до колен трусы и юбка съехали до щиколоток и позволяя Илте запустить руку между ног девушки. Та ойкнула и попыталась убрать нахальные пальцы.

– Перестань, – поморщилась куноити. Согнув свободную руку в локте, Илта с силой надавила на крестец, заставив Машу вновь всхлипнуть от боли. Тем временем Илта быстро освободила ее от халата, блузки и нижнего белья.

– Они тебе больше не понадобится, – пояснила Илта, закидывая одежду на спинку кабинки.

– Бо…больше? – выдохнула Маша, но тут же с ее губ сорвался приглушенный стон: Илта вновь запустила руку ей между ног лаская и массируя клитор. Второй рукой она ухватила Машу за подбородок, заставив вздернуть голову. Зубы финнояпонки прикусили мочку уха советской женщины, удерживая голову задранной, в то время как освободившаяся рука Илты уже ласкала набухшие соски. Природа брала свое и страх с недоумением уступали место похоти пробуждаемой ласками Илты. Трепещущее тело извивалось в руках куноити, ожесточенно тершейся пахом о зад девушки. Сама Илта так и не удосужилась раздеться, оставаясь в осточертевшей ей форме давно съеденного рыбами Романа Лунева. Получать удовольствие в таком облачении да еще и без помощи рук было весьма затруднительно, однако Илта все равно возбудилась от полузабытого ощущения покорного женского тела извивающегося под ней. Поэтому кончили обе одновременно – Маша, застонав рухнула на унитаз, содрогаясь в сладостных судорогах. Над ней встала довольная Илта.

– Ну, как-то так, – произнесла она, вытирая пальцы о штаны, – понравилось?

– Пошла ты! – послышался в ответ злобное шипение.

– Как грубо, – рассмеялась Илта, – а я ведь была такой нежной.

– Откуда ты взялась!? – спросила Маша, ощупывая прокушенное ухо, – кто ты, черт тебя возьми, такая?!

– Девушка, у которой давно не было девушки! – хмыкнула Илта – устраивает такой ответ? Я надеюсь, тебе понравилось? Мне, например, очень.

– Пошла ты!

– Повторяешься, – Илта вновь надавила локтем в крестец, выдавив из Маши очередной стон боли, – а еще врешь! Я же видела, что тебе было приятно. Вы красные привыкли получать все на халяву, но там, откуда я пришла за удовольствие принято платить.

– Что тебе нужно?

– О, вот это дело! Нужно мне немного – кое-какая информация об этой богадельне.

– Думаешь, изменницу нашла? – презрительно кинула Маша.

– Слушай, мне некогда точить лясы. Если ты не начнешь говорить, – Маша дернулась почуствовав на лице холодное лезвие, – тебя приласкает мой друг. Начну с левого глаза, а там посмотрим, – может второй глаз, может нос или ухо.

Вскоре Илта знала все. Ее пленницу звали Мария Ланькова, она была одним из множества врачей Центра, месяц назад еще и получившая петлицы капитана НКВД. После этого ее и перевели на нижние уровни, где находился медицинский персонал, сотрудничавший непосредственно с научным руководитилем Проекта «Плеяда». Обязанностей у докторши была масса, среди прочего, ей вменялось и предварительное обследование поступивших в Центр девушек, прежде чем отправлять их к загадочному Доктору. О нем Маша тоже рассказала – о гениальном ученом, уже лет тридцать занимавшимся проблемами гибридизации людей и человекообразных обезьян, добившись поразительных результатов.

– Вот оно что, – присвистнула Илта, – вот кого я видела внизу.

Она сама удивилась тому, как спокойно она восприняла сказанное – почти как должное. Видимо подсознательно она ожидала как раз чего-то в этом роде.

– И вы надеетесь с их помощью выиграть войну?

– Вроде того, – буркнула Маша.

– Неужто вам своих солдат не хватает?

– Новусы быстро растут, – пожала плечами Маша, – в два раза быстрее человека достигая половозрелости. Они послушны, неприхотливы. При правильном обучении из них можно получить вполне сносных солдат. Есть какие-то программы на повышение их боеспособности, меня как раз должны были ввести в курс дела.

– Да, рановато я тебя выцепила, – протянула Илта, – ну что поделаешь. А про шаманов что знаешь?

– Про кого? – в голосе Маши послышалось столь неподдельное изумление, что Илта не стала продолжать вопросы. Похоже этой девчонке рассказывали далеко не все.

– А этих троих – тоже ты отбирала?

– Ну да, – кивнула Маша, – мне это доверяют. А ты что, видела нас с Эппингером?

– Угу. Очень познавательно. Он немец?

– Ну да. Точнее австриец. Умнейший человек.

– Оно и видно. А кто все эти подопытные?

– Враги народа, кто же еще. Тот, кому переливали человеческую кровь – вредитель на производстве – не то гвозди в муку подмешивал, не то толченое стекло, не помню уже.

– Правда подсыпал? – небрежно поинтересовалась Илта.

– Так написано в обвинении, – Маша попыталась пожать плечами, – остальные не лучше. Тот, кому обезьянью кровь переливали – троцкист, пригрели вражину. А третий – кулак, лютый причем. Недаром так за жизнь цеплялся – кулачья порода она такая!

– Да, – протянула Илта, – такая. Слушай, а ты не знаешь в Чите у вас был филиал или что-то в этом роде? Там еще девушка одна работала, блондинка.

– Наташка? – пренебрежительно сказала Маша, – обычная изменница. Пыталась сбежать, недавно ее поймали, сюда привезли. Наверное, уже понесла от новуса. А что?

– Нет, ничего, – заверила ее Илта.

Маша не успела понять, что допрос окончен, когда сильная рука вновь ухватила ее за подбородок, заставляя задрать голову. Острое лезвие черкнуло по белому горлу и, истекающая кровю докторша упала, содрогаясь в предсмертных судорогах. Илта хмыкнула и вытерла нож о рукав.

Чтобы скинуть надоевшую форму, переодеться в машину одежку и накинуть сверху халат Илте понадобилось меньше минуты – также как и переобуться в сапоги докторши. Аккуратно подхватив папку и сунув ее под мышку, она бросила последний взгляд на истекающее кровью голое тело и вышла из уборной, плотно прикрыв дверь. Уборная женская, так что можно не опасаться, что сюда заглянет герр Эппингер. А наутро когда найдут труп, эскулап из советской Вены станет первым на кого падут подозрения.

Почти бегом спускаясь по лестнице, Илта очень надеялась, что к тому времени она уже четко будет знать, как отсюда уходить.

Первого новуса (если не считать тех, на которых она чуть не выскочила из лифта) Илта увидела, спустившись по лестнице и пройдя около тридцати метров по темному, слабо освещенному коридору. Свернув за первый поворот, она услышала глухое, угрожающее рычание и волостаая лапища преградила ей путь. Недоверчиво блеснули красные глаза, толстые губы раздвинулись, обнажая острые клыки.

– Я к товарищу Иванову, – сказала Илта, поднимая папку с бумагами так, чтобы обезьяночеловек ее хорошо разглядел. Ей удалось сохранить на лице совершенно спокойное выражение, хотя момент был рискованный – если у этих уродов принято по-другому называть своего безумного гения…

– Урггххрр, – обезьяноподобное существо в форме НКВД отодвинулось, давая пройти Илте. Оно даже махнуло лапой, указывая путь. Илта небрежно кивнула в ответ и зашагала к светящемуся прямоугольнику двери. Возле нее слонялось еще несколько обезьянолюдей, исподлобья смотревших на подошедшую девушку. Однако, завидев папку в ее руках, они расступились. Илта перевела дух про себя – пока дела шли неплохо Но расслабляться не стоит – в любой момент она могла наткнуться на того, кто знает настоящую Ланькову. Несмотря на безобразный облик эти твари явно не были обычными животными – в низко посаженных глазках под мохнатыми бровями, светился злой, явно не звериной ум. Впрочем, Илте случалось водить за нос и народ похитрее, чем мохнатые тролли Хара-Хутага. Посмотрим, как получится здесь.

Илта толкнула массивную железную дверь и шагнула вперед.

Почти сразу же ее оглушил многоголосый рев, визг, истерический хохот. В ноздри ударила жуткая вонь – смесь запахов крови, шерсти и экскрементов. Илта оглянулась по сторонам, рассматривая клетки за которыми бесновались обезьяны.

– Что-то вы долго милочка, – послышался сбоку недовольный голос, – заблудились?

Илта обернулась на голос и едва удержалась от удивленного возгласа при виде сгорбленного обезьяноподобного существа с ежиком седых волос на макушке. Существо вышло из-за стола и вразвалку подошло к куноити.

– Вы же Мария Ланькова? – спросило ее подошедшее чудовище. Илта машинально кивнула, – давайте папку.

Илта протянула ему папку с документами, хотя и не без сожаления. Перед глазами ярко всплыла картина – ребро ладони ломающее кадык. Убить его сразу здесь, забрать папку, поискать другие документы. А там уже подумать и как выбираться отсюда.

Нет. Слишком рискованно. Она не знает где лежит все, что интересует Исии Сиро, понадобится время, чтобы найти нужные материалы. А за дверью несколько обезьянолюдей, которых вряд ли так же легко убивать голыми руками, как людей.

И к тому же – она до сих пор не знает где Наташа.

Илья Иванов, не догадываясь о ее терзаниях, просматривал документы в папке и, судя по всему, они привели его в отличное настроение. С его губ то и дело срывалось «восхитительно!», «чудесно!», «это даже больше, чем на то, что я рассчитывал». Илта тем временем осматривала лабораторию, понимая, что попала в святая святых «Плеяды». Взгляд ее зацепился за портрет на стене и Илта невольно вздрогнула от сходства глаз седоватого ученого и уродливой твари стоявшей от нее на расстоянии вытянутой руки.

Наконец, Илья Иванов захлопнул папку, положив ее в отделение шкафчика, где лежали документы (Илта постаралась запомнить полку) и повернулся к девушке.

– Поздравляю с удачным окончанием эксперимента, коллега, – широкая улыбка придавала полуобезьяней личине особенно жуткий вид, – значение этого открытия трудно переоценить. Уверен, что это только начало нашей совместной работы, которая без сомнения будет весьма плодотворной. А вы как считаете, товарищ Ланькова?

– Почту за честь, если окажусь вам чем-нибудь полезна, – ответила Илта.

– Думаю, окажитесь, – заверил ее доктор. – Мы с вами знакомы, так сказать, заочно – я видел ваши заключения по нашим подопытным. Собственно именно поэтому, я и попросил ваше руководство перевести вас сюда. Сами понимаете, у нас много женщин на сносях и мне не помешает толковый гинеколог.

Он говорил что-то еще, сыпля медицинскими терминами, Илта кивала и поддакивала, старательно делая вид, что все это ей знакомо и понятно. Ее обучили оказывать первую помощь, были у нее и кое-какие хирургические (и даже паталогоанатомические) навыки, но вот женские дела были практически неизвестны куноити. Ей еще не приходилось иметь дело с беременными – если не считать мимолетных секусальных контактов, – а саму Илту неплохо натаскали только на тему способов предохранения от возможной беременности и ликвидации ее возможных последствий.

– Так, когда начнем? – умудрилась вставить она словечко в излияния доктора.

– А прямо сейчас, – Иванов рассмеялся каким-то кудахтающим смехом, – привыкайте, у нас тут ночная жизнь. Сегодня я не буду вас особенно напрягать – просто ознакомитесь с обстановкой, войдете в курс дела. Ну, а завтра начнете полноценный рабочий день.

Говоря все это, Иванов непрерывно расхаживал от стола к шкафчикам, не обращая внимания на обезьян, пытающихся поймать полу его халата. Илта тем временем мучительно пыталась решить, что же ей все-таки делать. Ей уже начинало казаться, что убить Иванова – не самая плохая идея, когда он, ухватив со стола связку ключей, решительно двинулся к двери.

– Идемте, товарищ Ланькова, – сказал он, – вы же тут недавно работаете, как мне известно?

– С полгода, – бодро ответила Илта, то, что ей рассказала покойная Маша, – из Иркутска перевели, прямо с медакадемии.

– Если вы первый раз на нижнем уровне, то считайте, что к работе еще не приступали, – усмехнулся Иванов, – пойдемте, я покажу вам настоящий Центр.

Они шли по слабо освещенным коридорам, в которых узнавались бывшие пещеры.

– Многие помещения остались чуть ли не в первозданном виде, – пояснял Иванов, – а нижние ярусы практически не обследованы. Но оно и к лучшему – в такой обстановке новусы чувствуют себя уютней.

* * *

Глядя на трех обезьянолюдей, шедших следом, Илта не могла не согласиться с доктором – мало кто выглядел здесь настолько на своем месте как зверолюды. Вправо и влево от коридора отходили боковые проходы в которых угадывалось шевеление, слышалось негромкое урчание, которому провожатые (а иногда и сам Иванов) отвечали негромким рыком. Здесь больше чем где-либо в Центре, ощущалось, КТО выбрал пристанищем эти пещеры. Эти подопытные обезьяны, звероподобные твари в чекистской форме, наконец, само пугающее создание, шедшее рядом – все это выглядело коллективным воплощением Мечита. Илта грезила наяву – в каждом шорохе, каждом звуке, раздававшемся из пещер, чудилось ей мерзкое хихиканье из ее кошмаров, в каждом смутном силуэте, мелькавшем во мраке виделась ей заживо освежеванная обезьяна.

«Ты Гончая Эрлэн-хана.»– всплыли в ее мозгу слова старого шамана. Она поняла, что у нее не получится просто так взять документы и уйти, не вступив перед этим в схватку с врагом Владыки Закона.

Коридор петлял, то, сужаясь, то расширяясь, от него по-прежнему отходили разные ответвления, временами в стенах попадались и двери. Пару раз коридор переходил в небольшой мостик, перекинутый через глубокие расщелины, на дне которых Илте чудились чьи-то уродливые согбенные тени. А выше, чуть ли не над самым потолком виднелись святящиеся прямоугольники, за которыми мелькали чьи-то испуганные лица.

За мостиком обнаружился очередной туннель, метров через восемь распавшийся на несколькокоридоров. Иванов указал Илте на ближайший к ним.

– Начнем отсюда, доктор Ланькова, – церемонно произнес он, – может, узнаете кого из своих пациенток. Можно сказать, будете работать со знакомым материалом.

Илта вздрогнула – вот об этом она не подумала. Черт, ведь и вправду доктор Ланькова должна знать многих здешних пациенток. Правда она говорила, что не одна занимается обследованием женщин, перед отправкой их на опыты, но все же…

Однако отступать было поздно и Илта, чуть помедлив, проследовала за профессором.

– Ну, как ты тут? Не скучала без меня?

Алиса Барвазон, щеголяя выглаженным и вычищенным кителем, сидела на койке, закинув ногу на ногу и надменно разглядывая Наташу. Согнанная ею с кровати бурятка «Таня» робко жалась у стены, кидая боязливые взгляды то на саму комиссаршу, то на стоящих у двери могучих обезьянолюдей, вошедших вместе с майором.

– Что, неужели не скучала? – вскинула брови Алиса, – как же так?

– Что тебе надо? – глухо спросила Наташа, с бессильной ненавистью глядя на давнюю мучительницу, – издеваться пришла?

– Нужна ты больно, – пожала плечами комиссарша, – ты себя уже и так наказала порядком. Веришь или нет, но я и вправду захотела тебя проведать – и впрямь ведь много вместе пережили. Помнишь ведь Зею?

Наташа горько усмехнулась – и хотела бы забыть тот безумный марш-бросок через тайгу, да где уж там. В то, что у Алисы проснулись сантименты девушка, разумеется, не верила.

– Сюда, конечно, я по служебным делам спустилась, – продолжала Барвазон, – но потом решила и тебя проведать: вдруг раскаялась, поняла, наконец, где правда в этой войне?

– Где тут правда еще не поняла, – покачала головой Наташа, – а вот неправду вижу хорошо. Черт возьми, одного человека бы убрать в свое время и не было всего этого.

– Это ты про кого? – напряглась Алиса.

– Про Николашку, – мотнула головой Наташа, – распустил, понимаешь, всю сволоту, сам страну обезьянам красно…ым сдал, а такие как я или Илта расхлебывают.

В глазах Алисы мелькнул гнев, но она сдержала себя.

– Дурой была, дурой и осталась, – пренебрежительно сказала она, – ну да ладно. Как тут тебе: хорошо, спокойно, сытно? Все как ты и хотела.

– Все хорошо, товарищ майор государственной безопасности, – бодро рапортовала Наташа, – кормят, лечат, даже синема показывают. Только скажите начальству, чтобы репертуар сменили, а то уж больно паскудные картины пошли, смотреть противно.

Синема? – недоумевающе спросила Алиса.

– Ну да, – ответила Наташа, кивая в сторону решетки, – вот такое. Все как у империалистов проклятых с этим, как его…Конгом, вот! Обезьяны девушек то жрут, то насильничают, а те, бесстыдницы такие, еще и сами на них прыгают. Срамота буржуйская, одним словом.

Раньше бы она испугалась, глядя как перекосилось лицо Барвазон. Но Наташа уже устала бояться – поэтому она открыто усмехалась в полыхавшие ненавистью черные глаза.

– Ты, – выдавила из себя комиссарша, – все еще не успокоилась, гадина?! Погоди, вот только родишь – самолично тебя в яму кину.

– До моих родов еще дожить надо, – хмыкнула Наташа, – так что ты угрозы свои в задницу засунь еще месяцев на шесть. А то глядишь еще появиться на свет недоносок какой или и вовсе выкидыш у меня случится, от волнения. Ты же палач, а не врач, куда тебе понять, а вот Иванов не обрадуется. Да и Свечкарев тоже – а он тебя уже на заметку взял, я помню.

Алиса от злости даже потеряла дар речи и Наташа даже подумала – не перегнула ли она палку? Остальные девушки смотрели на их диалог с ужасом, даже стоявшие у стены обезьянолюди подались вперед. Алиса, справившись с возмущением, собиралась что-то еще сказать, но тут хлопнула дверь и все повернулись к входу.

– Вот, товарищ Ланькова, и ваши первые, пациенты, – сказал доктор Иванов, – знакомьтесь, пожалуйста. Если вы уже не знакомы, разумеется.

В этот же момент Илта поняла, что знакомы и даже очень хорошо. Глаза Наташи и Алисы одновременно округлились, с губ почти синхронно сорвались возгласы.

– Ты!?

– Взять ее!

– Всем назад! – послышался в ответ громкий окрик.

Наташа и остальные девушки только изумленно моргали – иной реакции на столь быстро развивающиеся события от них ждать не приходилось. Обезьяноподобные новусы рассерженно ворчали, а их создатель натужно хрипел придавленный зажимом локтя Илты, отпрянувшей в угол. Дуло выхваченного пистолета упиралось в висок профессора.

– Один шаг и я вышибу ему мозги, – спокойно сказала куноити.

– Ты понимаешь, что будет с тобой, если ты его убьешь? – спросила Алиса.

– Вполне, – усмехнулась Илта, – вторую пулю я пущу себе в висок. И у тебя будет два трупа – один мой, второй – этого яйцеголового, без которого ваш Центр – просто груда бетона. Подумай тогда – кого твое начальство сочтет виновным во всем этом. Задумайся над тем, что будет с ТОБОЙ!

На лице Алисы мелькнула бессильная злоба. Она узнала черноволосую женщину с которой видела Наташу в Харбине, от своей же пленницы зная, кто она такая. Удар достиг цели – слишком уж ценной фигурой был старый профессор.

– Что все это значит? – наконец подал голос Иванов, – товарищ Ланькова, вы…

– Старый идиот, – с чувством произнесла Алиса, – кого ты привел?!

– Что?! Кого!?

– Вам привет от доктора Сиро Исии, – усмехнулась Илта, все сильнее вдавливая курок в висок профессора, – вы, правда, не знакомы, но думаю, понравились бы друг другу. Эй, комсомолка, – она кивнула Алисе, – скажи своим уродам, чтобы отошли к стене.

– Что тебе нужно? – с ненавистью прошипела Барвазон, после того, как зверолюды ворча оступили к решетке. В провале за решеткой слышался рев черных тварей.

– Для начала я хочу забрать то, что ты украла, – отрезала Илта, – Наташа, иди сюда!

«Она пришла за мной! Она спасет меня!»

– Черта с два, – выдохнула Алиса. В ее руке что-то блеснуло и Наташа нервно сглотнула почуствовав у горла холодное лезвие.

– Ее жизнь за жизнь профессора, – иронично подняла бровь Илта, – думаешь, ваша партия сочтет это равноценным обменом? Наташа, подойди ко мне.

Алиса неохотно посторонилась и девушка, все еще не веря всему происходящему, осторожно двинулась к Илте.

– Погоди! – сказала куноити, – у нее есть ключи? – она кивнула в сторону Барвазон.

Наташа неувернно покосилась в сторону комиссарши лицо которой, казалось, превратилось в застывшую маску.

– Она вроде как своим ключом дверь открыла, – неуверенно произнесла она.

– Слышь ты, – Илта кивнула Алисе, – ну ка достань ключики. Ага, а теперь брось на пол.

Брошенная со всей силы связка ключей зазвенела по полу. Наташа быстро подняла ее и кинулась к Илте. Та кивнула, и вдруг вскинула пистолет, чуть ли не наугад стрельнув через плечо Наташи. Девушка испуганно обернулась – охранник-обезьяночеловек, медленно заваливался в угол, держа почти снятый с плеча карабин.

– Не нужно этого, – холодно произнесла Илта, вновь приставляя дуло пистолета к виску Иванова, – Наташа, встань мне за спину.

– Я еще доберусь до вас обеих, – прошипела Алиса Барвазон, пальцы ее непроизвольно сжимались и разжимались, – жизнь положу, но…

– Жизнь положить это легко, – кивнула Илта, – может, и вправду встретимся.

Отступая и по-прежнему удерживая Иванова в заложниках, обе девушки медленно вышли из камеры.

– Закрой ее, – скомандовала Илта и Наташа, с трудом захлопнув дверь, заскрежетала ключом в замке. Закончив с этим, она развернулась в сторону Илты и неожиданно разрыдалась, уткнувшись в плечо девушки. Весь ужас, все унижения и пытки последних недель вырвались наружу, едва Наташа получила надежду на освобождение.

– Ну-ну, перестань, – бормотала смущенная Илта, – не видишь у меня обе руки заняты.

– Илта…мне было так страшно, – всхлипывала Наташа, – это место ад, нет, хуже ада. Если бы ты знала…

– Потом ты мне все расскажешь, – пообещала куноити, – сейчас не время. Черт!

За дверью загрохотали выстрелы, потом послышались раздраженные крики.

– Пошли отсюда, – Илта немного грубо стряхнула с плеча Наташу.

– Куда? – вытерев слезы, спросила девушка.

– А вот это нам товарищ Иванов покажет, – усмехнулась Илта, – покажите ведь, профессор?

– С чего бы мне вам помогать? – выдавил профессор.

– Наверное потому, что даже обезьяна хочет жить – хмыкнула Илта, – и потом, разве вам не хочется вернуться в свою лабораторию? Я так просто жажду услышать продолжение рассказов о ваших гениальных открытиях.

– Сиро Исии, говорите? – прищурившись, спросил Иванов, – Я слышал, что на развалинах читинского филиала видели японцев с эмблемами биологической защиты.

– Считайте это обменом научными данными, профессор, – кивнула Илта, – нехорошо скрывать их от коллег из-за такой мелочи, что наши страны сейчас воюют. Вы сейчас проведете нас обратно в лабораторию и покажите мне все, что я попрошу. А потом поможете выбраться отсюда – и поверьте после этого ни я, ни Наташа не приблизятся к вашему проклятому Центру и на пушечный выстрел. Договорились?

– Я бы сказал, что меня не устраивает в этом плане, – деланно усмехнулся доктор, – но пистолет, увы, не у меня. Так что договорились…

– Отлично, – произнесла Илта. Она, наконец, освободила шею доктора от своего захвата и тот, наклонился, закашлявшись. Илта брезгливо стряхнула серые шерстины с халата.

– Идемте, профессор, – она ткнула пистолетом в его спину, – и давайте без геройства. Вы ведь ученый, а не солдат.

– Советский ученый, прошу заметить, – Иванов гордо выпятил грудь, что при его обезьяноподобной внешности выглядело комично.

– А вот об этом вы мне не напоминайте лишний раз, – сухо сказала Илта, – как говорят наши немецкие друзья – «шнелль, роттен швайн»!

За дверью слышались выстрелы и крики – б похоже, что оставшиеся в заточении обезьянолюди вместе с Алисой пытались подать знак остальной охране.

– Шагайте профессор, – Илта вновь подтолкнула Иванова пистолетом в спину, – и не вздумайте запутать след. Я запомнила дорогу, не сомневайтесь.

На самом деле она блефовала, но Иванов, похоже, поверил. Зло зыркнув на Илту он засеменил по коридору. За ним шла куноити, держа пистолет у левого бока профессора. Замыкала шествие Наташа, то и дело оглядывавшаяся назад.

Они вышли на небольшой мостик под которым – теперь Илта это видела четко – метались в яме черные образины. Они тыкали пальцами в стоящих наверху людей, издавая нечленораздельное рычание. Илта так засмотрелась на них, что едва не пропустила движение в одном из светящихся окон наверху. Но все-таки заметила.

– Назад! – крикнула она Наташе, падая на пол сама и опрокидывая профессора. Пули свистнули у нее над головой, когда куноити, откатываясь обратно, пальнула вверх почти наугад. Сверху послышался протяжный вой боли, которому снизу в несколько голосов отозвались черные твари.

– Цела?! – крикнула Илта.

– Кажется да! – отозвалась Наташа.

– Агхххрррр!!! – покрытое шерстью тело в белом халате навалилась на Илту, подминая ее под себя. Черная лапа прижала к полу руку держащую пистолет, клацающие челюсти с острыми клыками рвались к горлу девушки. Из распахнутой пасти капала горячая слюна, в налившихся кровью серых глазах не было уже ничего человеческого. Словно пленение и последующая перестрелка разом высвободили звериную часть сознания профессора, вытеснив все человеческое. Теперь не яйцеголовый интеллектуал с забавной внешностью, но обезумевшее животное атаковало девушку. Куноити была застигнута врасплох – она знала много смертоносных приемов, гарантированно отправиших бы на тот свет любого человека, но в грубой силе она уступала нависшей над ней твари. Все что она успела – на автомате вцепиться пальцами свободной руки в волосатое горло. Пальцы ее сжали кадык и тварь заметалась, ухватилась лапой за душащую ее руку. Грубая кожа и густой волос, спасли профессора: он отцепил пальцы Илты, отводя ее руку в сторону. Как в замедленном кино чудовищная пасть устремляется на беззащитное горло девушки.

– Аааа, – сверху на профессора упало что-то растрепанное, кричащее, вцепившееся в волосы. Одним ударом профессор отшвырнул Наташу в сторону, но этого промедления хватило Илте, чтобы, собрав все силы, высвободить руку, оставив пистолет на полу. Тут же она отняла обе руки и со всей силы ударила ладонями по ушам зверочеловека. С криком боли Иванов схватился за уши, меж волосатых пальцев выступила кровь. Удар ребром ладони по сонной артерии оказался еще сокрушительнее: в иное время Илта может и попыталась только оглушить, но сейчас ей было уже не до ценного пленника – со стороны моста уже слышались крики и топот.

Иванов словно мешок повалился на Илту. Высвободившись из-под трупа, она подала руку Наташе, пытающейся подняться у стены.

– Как ты?

– Ребра ударила, – девушка страдальчески поморщилась, – но, кажется ничего не сломано.

– Хорошо, – несколько пуль ударилось над их головой о стену, – пора уходить.

По мосту уже бежало с десяток обезьянолюдей – в форме НКВД, ворруженных до зубов. Подхватив с пола пистолет и сделав пару выстрелов – надо же только сейчас она стреляет из оружия Лунева, – Илта кинулась по коридору, увлекая за собой Наташу.

Они вновь выбежали к развилке, откуда вели ходы в палаты-камеры, наугад нырнув в один из коридоров. Через несколько метров он уперся в очередную закрытую дверь.

– Конец? – обреченно произнесла Наташа.

– Посмотрим, – сквозь зубы произнесла Илта, – дай ключи.

Наташа вслепую сунула ей связку и Илта поспешно перебирая ключи, нашла подходящий к замочной скважине. Еще минута и девушки влетели внутрь, запирая дверь.

Внутри было темно, но Ищта нашарила выключатель и комнату залил свет.

– Таак, – оглядываясь, произнесла Илта, – и где мы теперь?

– Похоже на палату, где я жила, – сказала Наташа, оглядываясь, – только эта какая-то странная. И пустая.

Палата и вправду пустовала – и вправду выглядела странно. Несколько кроватей стояли как попало, чуть ли не навалившись друга на друга. Одна вообще была перевернута, так же как и стулья, полагавшиеся по одному на пациентку. На полу валялись клочья от постельного белья и пух от подушек, пропитанный растекшимися везде лужами темно-красной жидкости.

– Кровь! – Наташа отшатнулась, – что за…

– Вот что, – Илта кивнула на окно. Кованой решетки не было – вместо нее зияла черным огромная дыра, по бокам которой торчали железные шпеньки. Илта подошла к ним и внимательно осмотрела.

– Перепилены, – произнесла она, кивая на окно, – погоди, а это что?

В ноздри ей ударил сладковатый запах крови. Она пригляделась – на железных огрызках виднелись ошметки плоти, словно кого-то с силой протащили наружу.

– Что там вообще такое? – вслух спросила куноити.

Только быстрая реакция спасла Илту, когда из темноты вынырнула черная волосатая рука, старавшаяся схватить ее за лодыжку. Наташа взвизгнула, когда куноити сделав немыслимый кульбит отскочила, открывая высунувшуюся из провала черную голову. Злые глаза обвели двух девушек, из приоткрытого рта вырвался злобный крик. Над ухом Наташи раздался выстрел и в голове чудовища появилось аакуратное отверстие. Тварь покачнулась и рухнула вниз.

– И что же это? – почти спокойно спросила Илта. Наташа сбивчиво объяснила.

– Много там таких? – задала второй вопрос Илта.

– У нас было пять или шесть – ответила Наташа, – Илта, но как…

– Ты меня спрашиваешь, – удивилась куноити, – самой непонятно. Видать кто-то из здешних шишек недооценил свое детище. Это пилили не один день, видно ночью, когда девки спали. Видно сегодня еще обхода тут не было – вот их и поймали сонными.

Наташа вздрогнула от ужаса, представив черных тварей лезущих в комнату к спящим девушкам. Илту же беспокоил и другой вопрос – как скоро их начнут искать? Вряд ли у Алисы и доктора Иванова был один комплект ключей – тем более, что с мертвого профессора Илта забыла снять связку. Первое, что сделает охрана – освободит комиссаршу и охранников, затем станет искать беглецов. И найдет, конечно – Алиса расскажет, что у нее отобрали ключи. Да и в любом случае – долго тут оставаться не дело.

Илта еще раз подошла к окну и с осторожно глянула вниз. Внизу толпилось несколько чудовищ, с голодным вожделением глядевших вверх. В ногах их лежали груды истерзанной, окровавленной плоти в которой сложно было опознать отдельные тела.