Текст книги "Альсара"

Автор книги: Андрей Карелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 36 страниц)

Только сейчас можно было оценить весь размах событий. Многие местные бароны просто в очереди стояли к Якову. Каждый хотел чем мог помочь освобождению Альсары от гнёта Северной Империи Астрайдеров. Картинки зловещих комбинатов и терминаторных катастроф стали самой лучшей агитацией за назревающую революцию.

Азия обнаружила у себя множество талантов, которые не ценила в детстве. Во-первых, талант слушать. Во вторых бесстрашность, которой её наградила Ксива и Матра. Азия была способна к абстрактному мышлению, при этом сохраняя довольно практичный склад ума. Эти её качества как нельзя лучше помогли войти девочке в самое близкое окружение Бороды-Якова. Кроме того, она не была ставленником какого-либо рейдерского клана и это делало её менее заангажированой и простой.

Азия делала то, на что никогда бы не пошла бы ранее. Она сама вела агитацию. Это было несложно, нахватавшись всего от Бороды и используя технику убеждения, выученную в храме Ксивы. Азия была убедительной и харизматичной. Иногда она позволяла себе говорить то, что не мог позволить сказать сам вождь Яков, и это добавляло остроты в её образ. Яков не собирался ссориться с баронами, но иногда просто нужно было указать этим зажравшимся свиньям их место.

Но главное, её живые впечатления о терминаторном шторме, рассказанные со всей душой, не оставляли никого равнодушным. Эта тема действительно была золотой жилой. Большинство городков опять на своей шкуре прочувствовали своё шаткое положение. Ведь в любой день любой городок мог очутиться на месте Эвэдэ и тогда никаких гарантий никто не давал.

Азия настолько ловко научилась об этом говорить, почти всегда со слезами, что даже её друзья не понимали, искренне она это делает или нет.

– Тебе не кажется, что это аморально, использовать гибель родного посёлка в целях политических манипуляций, – однажды спросил Врач, Азия так и не узнала его настоящего имени, хотя, похоже его никто не знал. Врач скрывался непонятно от кого.

– Мне кажется, аморально было просто уничтожить Эвэдэ и даже не попытаться спасти его жителей. А то, что я делаю, просто адекватная реакция на пережитое. Если Астрайдеры ответят за свои прегрешения, что ж, тогда и я готова.

– Да вы с ним сходитесь. Ты действительно подходишь Бо… Якову. Ты такая же циничная и расчётливая, и у тебя есть ответы на все вопросы.

– Если бы у тебя отобрали всё сразу, ты бы хотел отомстить или думал о моральности методов как это сделать? Я всего-навсего хочу предотвратить подобное в будущем, для своих детей, для всех детей Альсары. Я считаю, что бороться с Северной Империей это святая обязанность всех альсарян.

Азия же в этом и не сомневалась. Она полностью верила в правоту своих убеждений и правильность навязываемой Альсаре борьбы. У неё просто не было времени для сомнений. Она ведь не только проводила время в беседах и чаепитиях рядом с Яковом. Не только выступала или вела переговоры. На многих переговорах она представляла Организацию, там, где появление Якова было опасным для него, Азией могли просто пренебречь. Она вела всю его переписку с друзьями. И даже готовила его речи и статьи к печати. В общем, всё то, что он раньше делал сам, но сейчас переложил на Азию, чтобы освободить больше времени для раздумий о революции. А ведь это было куда важнее для мыслителя такого уровня, как Яков.

Теперь у Азии не осталось никакого личного времени и пространства. Она жила только делами революции и лично Якова. Но Азии это нравилось, это увлекло, она не чувствовала, что делает что-то не так, неправильно. Она находилась рядом и училась. Теперь ведь ей надо было столько уметь, чтобы быть полезной Бороде – Якову, быть полезной революции, быть полезной Альсаре. Наконец-то она нашла себя. Какой глупостью девочка считала те годы, когда она жила только для себя. Теперь у неё были совсем другие цели и интересы.

Азия не придумала ни одного лозунга, ни одной статьи сама. Правда, это делал Яков, иногда подписываясь "Азия Биара". Ей была приятна такая забота. Теперь Яков нигде не появлялся без своей вечной спутницы.

Организация Якова поднимала людей, выпуская агитационную прессу. Договаривалась с различными группировками по разным причинам, не симпатизировавшим Астрайдерам – имперской династии севера Альсары, которые и были виноваты в терминаторных штормах из-за неконтролируемой добычи минералов. Организация на все полученные разными способами деньги закупали оружие и вооружались, вооружались. На каждой доступной точке Яков организовывал учебные стрельбища рейдеров и ставил своих проверенных людей, даже еле знакомых, но преданных идее революции. Уже столько было сделано и столько ещё предстояло сделать.

Разворот подготовительных работ просто поражал воображение, но Азия отчётливо понимала, что этого недостаточно. Годы, проведённые ею в неведении о готовящейся революции, теперь казались прожитыми зря.

Азия старалась в сжатое время теперь уместить всё то, что не успела сделать для родной Альсары. Ведя переговоры или агитацию, сверкая на трибуне рядом с Яковом или готовя ему кофе или чай, если это требовалось. Яков знал, как она стреляет из пистолетов и как она поглощена идеями революции. Он не хотел отпускать Азию ни на шаг.

Даже осознание Азией того, что она скорее красивая этикетка для Организации Якова, не оттолкнуло её от идей революции.

"Ну и что, если я способна так послужить своей родине, пусть это будет так". Просто она наиболее удачно вписывалась в образ южанки и придавала неописуемой мягкости и лёгкости всей революционной шумихе, просто своим присутствием, своей поддержкой, своими словами и жестами. Азия нравилась людям, и ей хотели подражать. Но не стоит забывать, что девочка очень быстро вошла в курс дела и стала самой близкой помощницей Якова, разгрузив его от рутинной работы.

– Ты заменяешь мне полушарие мозга, отвечающее за примитивную деятельность, – шутил Яков над Азией. Но она не обижалась, а даже смеялась над его шутками.

Яков говорил с многочисленных трибун. Его стиль и голос уже начинали узнавать многие. Его словам хотелось верить, видя какие неимоверные усилия он вкладывает в революцию. Ночами он писал и писал свои агитки. Он хотел донести правду до всех альсарян независимо от места проживания. Азия всегда редактировала его письмена. Не то, чтобы девочка отличалась правописанием, просто она была достаточно упорна и пользовалась неограниченным доверием Якова.

– Ты так сексуальна, знаешь, ведь все думают о тебе с этой стороны, когда первый раз видят, – сказал однажды Яков Азии, – а никто в этой организации тебя не тронул, как я и обещал.

Азия приняла более удобную позу, готовясь слушать. Она отлично знала, как надо общаться с Яковом, она это чувствовала. Он был в определённой степени самодуром, и не нуждался в собеседнике, его надо было просто выслушать и главное понять. И он попал как раз на такую Азию, которая с детства любила слушать сказки, неважно, просто любила слушать.

– Я внимательно Вас слушаю, – произнесла девочка.

– Ты ведь намного больше стоишь, чем это кажется на первый взгляд.

– Спасибо. – Застеснялась Азия.

– Нет, почему, Азия, какое красивое имя, явно откуда-то издалека из самых глубин пустыни Альсары.

Азия засмеялась:

– Я родилась на сопках, а пустыня была рядом с Омикроном.

– Какая даль этот Омикрон, почему ты ничего о нём не рассказываешь? – Задумался Яков.

"Я рассказываю, просто вы меня не слушаете! Интересно, Яков хоть кого-нибудь кроме себя слушает?"

– Я была там всего раз и недолго…

Яков внезапно полностью забыл тему разговора. Он получил сообщение от своих секретных покровителей.

– Отлично. Просто великолепно. Наконец закончена разработка новой технологии. Её назвали дирижаблем, техника, не имеющая ничего общего с дирижаблем, но наши товарищи из Интернационала Уникейджена разработали субкосмический авианосец в форме дирижабля специально для условий Альсары. Специально для революции. Специально для нас.

– У нас есть товарищи на Уникейджен? – Сделала удивлённый вид Азия, так привыкшая, что Яков перелетает с одной мысли на другую.

– Почему ты так резко сменила тему, неужели тебе неприятно услышать о своей сексуальности?

– Почему, приятно. Вы же не рассказываете о моей бисексуальности, как это делают другие. – Азия смутилось, – мне бы хотелось, чтоб из моей личной жизни делали больше тайны.

Яков осёкся, ему было приятно вести дискуссию с девочкой, которая была в три раза младше его. Не имела практически никакого образования, кроме начальной школы и обучения в Ксива и Матра. Но она была достойным спарринг-партнёром в дискуссии. Он не встречал ещё людей, которые могли бы противостоять ему в дебатах. Но Азия, похоже, становится именно таким человеком. Яков был пленён ей формой ведения дискуссии и интересом в её глазах к его словам.

Яков вглядывался вдаль. Азия была именно тем человеком, кто мог достойно нести знамя революции вслед за ним. Кто эти Ксива и Матра? Становилось интереснее.

На самом деле, Азия владела всего одним абсолютным знанием: Яков любит говорить сам и не любит слушать, не любит, когда с ним не соглашаются. И это приносило ей все открытые возможности. Но Азия, конечно, была не полной глупышкой.

– Ты притягательна, особенно своими кукольными глазками. И если бы мне было не столько лет, а меньше раза так в два, то мы бы могли быть вместе. Я бы тогда мечтал о такой женщине как ты, умной и красивой. Но сейчас я осознаю, что не могу интересовать тебя как мужчина. И если мы стали бы встречаться, ты была бы неискренней. Понимаешь, твоя фишка в искренности. Ты живая, ты настоящая. К тебе хочется прикоснуться. Но это не должно быть обманом. Это должно быть и твоим желанием, – Яков на всякий случай объяснил, – если бы я стал претендовать на тебя как на девушку, я бы потеряли тебя как союзницу и как революционерку.

– Спасибо, что вы это понимаете. – Азия была сейчас немногословной и этим ещё больше завораживала Якова.

– Похоже, светает, а у нас ещё не готов статья о выхлопных газах и отработанных модулях кораблей. Нужно же как-то доносить правду о Астрайдерах и их деятельности на уничтожение родной планеты. – Заторопился Яков.

Честно говоря, Азия иногда сама не верила той информацию, которую они распространяли через прессу и телевидение. Настолько всё было приукрашено в чёрных тонах. Но правда оставалась правой. Астрайдеры были глухи к страдающему из-за их непомерной жадности народу юга.

Когда погибло Эвэдэ, Азия не знала, кого винить, но теперь перед ней чётко вырисовался образ врага. Пусть это будет владыка Александр Астрайдер, император Северной Империи, или весь народ Палас дэ Фродоса и Бэйдонта, мегаполисов Древней Насыпи – это неважно. Главное они все были соучастниками преступления неописуемой жестокости, геноцида народа южной Альсары. Для успокоения своей совести северяне даже придумали, что юг безлюден, что это пустые земли, но это было не так.

"Как в наше время возможны такие жестокости". Не могла дать себе ответ Азия. Это её только укрепляло к ненависти к Северной Империи. А конкистадоры, на которых вымещали свой гнев рейдеры – были просто заложниками ситуации.

"Но в их жилах течёт кровь северян. Значит, они тоже причастны к этому преступлению. Неужели и Райан причастен?" – Думала на досуге Азия. "Нет, Райан хочет всё изменить. Он ведь спас выживших после катастрофы в Эвэдэ".

Несмотря на благородный сбор средств на революцию, все знали, что большая их часть – это награбленное рейдерами у тех же поселений, которые они собирались освобождать. Конечно, Яков сам больше не мог этим заниматься. Поэтому были специальные отделы, отдалённые от Якова, но полностью подчинённые Организации. У Якова были сторонники в рейдерской среде. Да почти все рейдеры по всей Альсаре так или иначе поддерживали Бороду Якова. И с каждым днём их становилось всё больше. Так просто было разбудить патриотический дух во вчерашних грабителях и убийцах. Здесь даже не нужны были методы Ксива и Матра.

Но были и ещё более страшные союзники, к которым Азия не хотела бы иметь никакого отношения. И тут Азия не могла никак повлиять на Якова.

Яков зачастил в Сиридар. И как вы думаете, к кому? Непосредственно к самому инквизитору Джерри Пирму. Азия всегда инициировала недомогание или просто усталость, чтобы не встречаться с этим человеком.

Инквизитор был нужен Организации. Он, как никто другой имел влияние среди верующих Святой Церкви, и его проповеди были источником поддержки для революции. Кроме того, Якова и Пирма связывала давняя дружба. Они просто любили общаться.

Несмотря ни на что, Азии всё ещё приходилось скрывать своё происхождение. Она была клоном и им оставалась, и даже еженедельное прохождение теста ни разу не давало других результатов. По-прежнему единственным человеком, который знал ей тайну, был Врач. Он методично подтверждал Якову, что Азия приболела и полететь с ним в Сиридар, встретится с бароном Пирмом, не сможет.

Да Яков и сам обо всём догадывался. При всём его желании дружить между собой его друзья не желали.

Азия вообще не понимала увлечения Якова общением с бароном Пирмом. Что общего было у Джерри Пирма – кровавого барона инквизиции и Якова – светлого лидера революции Альсары. Яков говорил, что у него дела, ему надо привлекать новых приверженцев, но всё становилось ясно, когда они с Джерри встречались.

– Почему он общается с этим жирным чудовищем, пожирающим человеческую плоть, – не успокаивалась Азия. Она ведь теперь была почти главным человеком в окружении Якова. Но она не имела права встать между ними. – Ну, не рассказывать же Якову о моей страшной тайне, – говорила Азия Врачу.

– Неизвестно, как он на это отреагирует, я вообще удивлён, что ты мне рассказала. Ты знаешь, что по всей Альсаре до сих пор сжигают заживо таких как ты. А Джерри любит лакомиться мясом клонов. Эту привычку он подцепил ещё в молодости, и говорят, от этого и растолстел.

– Спасибо, что напоминаешь, – рассердилась Азия, – а то я уже давно не была в Сиридаре и не видела…

Все знали, что происходит практически на главной площади. Да, публичная казнь оставалась нормой даже для развитого общества юга Альсары. Инквизиция, и так винившая во всех бедах клонов, теперь взялась за это серьёзно. Самым маленьким наказанием за клонированность была стерилизация. А самым худшим могло быть что угодно, на что хватит фантазии у очередного барона-инквизитора.

Крематории для клонов смотрелись ужасающе страшно. Но самое страшное было внутри покоев Джерри, куда никого не пускали просто так, и там готовились тела свежеоприходованных клонов. Он забил холодильники человеческим мясом и постоянно им питался.

"Хорошо, хоть он не подсадил Якова на эту ужасную диету, и не проводит больше своих ужасных пиров", – переживала Азия.

Ничто не менялось. Азия по-прежнему никак не могла повлиять на Якова, а тот продолжал дружить с Джерри. Мало того, он хотел, чтобы и Азия разделяла его дружеские чувства, как его помощница.

– Мне просто страшно находится рядом с таким человеком и мне неприятно видеть его эстетически, – однажды призналась девочка. И сама испугалась своего признания.

– Джерри хороший, он толстый не потому, что болен. Хотя, я лучше тебе не буду рассказывать, лучше думай, что это сказки.

– Ходили слухи, что Джерри Пирм, питался человеческой плотью.

– Ну почему ты его за это упрекаешь. Он живёт в таком месте и в такое время, где это норма. – Яков ничего не скрывал от своей помощницы. – Это не считается грехом, есть мясо клонов. Или ты сочувствуешь этим клонированным выродкам, которые уже однажды подорвали здоровье человечества. Многие тогда умирали от наследственных болезней.

– Я ненавижу клонов не меньше чем Вы, – соврала Азия, – просто сам факт поедания человеческой плоти вызывает у меня тошноту. – Это уже было правдой. – Я боюсь, что мне на приёме подадут отбивную из человечины.

– Не бойся, он не станет тебя этим кормить, он это ест сам и вряд ли предложит кому-то. В молодости он часто делал подобное. Он борется со своей привычкой, но пока безуспешно. И ни в коем случае не собирается ещё кого-то на это подсаживать, он же всё-таки священник. Но если тебе страшно, – продолжал Яков, – то можешь иногда оставаться в гостинице Сиридара, когда я встречаюсь с бароном.

Азия хорошо понимала, что этот ужас – правда, её ведь учили отличать правду от вымысла в Ксива и Матра. Но самый ужас был не в том, что Джерри ест людей, не людей, а клонов и иногда сам их готовит. Больше всего Азию сокрушало то, что это была её вера. Ведь раньше она свято верила во все заповеди. Она не была религиозной, но не имела ничего против, и это было достаточно увлекательно и модно. Теперь она видела это средоточие греха и порока. Этот Сиридар, этот инквизитор, Джерри Пирм.

"И этот человек может назвать меня грешницей", – несмотря на весь сарказм ситуации, девочка отлично понимала, что это правда, и он не только может это сделать, но делает каждый день с сотнями невинных людей-клонов. Азия впервые подумала о клонах как о людях.

Их знакомство и встречи не заканчивалась ничем, к счастью для Азии. Джерри Пирм не испытывал никаких тёплых чувств к ней, она не смогла расположить его, как девушка. А значит, и не интересовала, как собеседница.

Но Якову все-таки нужна была Азия рядом. Он без неё ни одного шага не делал. Так получилось, что Азия Биара и Джерри Пирм вынуждены были общаться. Это было самым тяжёлым в бесконечном неписаном списке обязанностей Азии.

Джерри был радушным компаньоном и, несмотря на внешний вид безобразного жиртреста, оказался очень воспитанным.

– Рад вас приветствовать, Яков, мой друг. – Он поцеловал руку Азии, присевшей в знак приветствия. Если бы он знал, что целует руку клона. – Азия, Вы так редко бываете у нас в гостях, – начал затяжную речь барон. Азия держалась надменно, чтоб не выдать страх перед этим местом. Девочка сделала вид, что приятно удивлена тем, как обходительно барон ведёт себя с ней.

– Спасибо, я очень польщена вашим вниманием. – Азия улыбнулась. – Просто моё отсутствие на полях Организации во время отсутствия Якова – нежелательно.

– Как продвигается подготовка к революции? – Спросил Джерри Азию, булькая своим неприятным голосом. Девочке еле удавалось сдерживаться, чтобы не выдать своего отвращения. Похоже, барон загонял под кожу на лице различные вещества шприцом и потом там скапливался гной, выглядящий безобразно. А барон наблюдал, как это коробит окружающих и был собой доволен. Даже Яков не мог спокойно смотреть ему в лицо, и была в этом и какая-то сила, какое-то верховенство барона над всеми.

– Как всегда. Несколько городков к нам присоединились и начали выпуск лёгкого оружия, а в остальном уровень патриотизма падает… – Азия спокойно начала рассказывать об их насущных вопросах, как будто не понимая, что барону это совсем не интересно. Он просто её проверял. Как она сможет с ним говорить и как она будет при этом чувствовать себя.

– Я вот только не знаю, как вы собираетесь штурмовать укреплённые комбинаты. Я в войне не мастер, – утрировал Джерри Пирм. – Я больше разбираюсь в пытках.

– У нас есть сильная огневая поддержка. Никто даже ещё не представляет, сколько людей готовы взять оружие в руки. – Сказала Азия.

– Опасность есть в том, чтобы не перегреть ситуацию. Скоро надо начинать действовать. Остальные подтянутся, – заговорил своим менторским тоном Яков.

– Но ведь бароны– рейдеров проголосовали против, – возразил Джерри Пирм. Азии было так неприятно на него смотреть, но иногда приходилось. Её взгляду попался уродливый шрам, в котором постоянно собирался гной. Но, похоже, это барона только забавляло. Он специально вкалывал туда шприцем разные добавки, чтоб процесс гниения не прекращался.

– В частном порядке они дали своё согласие, – подытожила Азия. – Многие готовы отдать всё для революции и пойти даже наперекор своим лидерам. Выходит, те, кто не поддержат революцию, потеряют своё влияние. Они потеряют всё. Скоро всё изменится.

Яков был полностью согласен с её словами, так как это были полностью его мысли, только высказанные Яковом Азии в другой обстановке. Он понимал, что она сама ничего не искривляет, просто понимает по-своему. Он всё равно удивлялся её проницательности. Ведь сколько надо иметь ума, чтоб понять, что его слова истинны. Многим на это полжизни не хватит.

"Если бы все альсаряне были такими же, как эта девочка", – думал Яков, глядя на дискуссию Азии и Джерри. "Она совсем не боится барона– инквизитора и отстаивает свои убеждения".

– Да, Джерри и Азия, вы оба правы. Теперь настал момент истины. Я не хотел этого делать, но сейчас уже нечего выжидать, – когда Яков это сказал, у Азии аж похолодело внутри, она ведь хорошо помнила свой секрет, который может стоить ей жизни, а если Яков попросит её сейчас пройти тест, то всё вскроется. Ведь корзина с тестами на клонированость стояла рядом, и они с Джерри частенько этим баловались. – Но мне придётся использовать тебя по первоначальному назначению. – Он обращался к Азии. – Я думаю, что на некоторое время дела нашей Организации смогут обойтись без твоего прелестного внимания. По крайней мере, до того момента, как ты вернешься из Омикрона. Дело в том, что это общее дело, и я хотел бы, чтобы и Джерри знал, на что я тебя посылаю. – Яков дал ударение на слово "тебя". Он отправлял Азию один на один с конкистой.

– Яков, вы отпускаете меня в Омикрон, – удивлённо и радостно сказала Азия.

– Ровно настолько, сколько нужно, чтоб склонить чашу весов на нашу сторону. Нам понадобится сила конкистадоров.

– Но ведь они же неверные. – Заговорил Джерри Пирм. – Кто знает, сколько клонированной нечисти скрывается за этими стенами.

– В Омикроне не разрешено клонирование.

– Но они с ним и не борются. – Джерри говорил со всей присущей ему эмоциональностью. – Многие призраки прошлого, те, кто хотят вернуться к жизни посредством клонирования, запросто могут найти убежище в стенах Омикрона и других городов конкисты.

– Вы что, хотите всех их уничтожить? Стереть с лица земли всех клонов до единого? – Не выдержала Азия. Но тут резко поняла, что она делает что-то не то и не там. Она сразу замолчала.

Яков казалось, и не заметил её выходки, но Джерри похоже затаил какую-то неясную мысль.

– Конечно, – просто ответил Джерри Пирм.

Азия воспользовалась моментом, чтоб улизнуть из этого места. Ей так и хотелось быстрее сбежать отсюда, чтобы не видеть этого здания и не слышать этих запахов, и вообще забыть всё, что собой олицетворял барон.

– Ты вот так просто отправишься и даже ни о чём не спросишь? – окликнул её Яков.

– Я думала, приказы не обсуждаются, если это не шутка, – сказала Азия, не желая, чтобы её останавливали.

– Раньше ты бы спорила, а потом согласилась, но что случилось сейчас? – Яков задумался, – ты просто хочешь отправиться в Омикрон.

– Какая проницательность. – Азия сказала это таким тоном, что это было похоже не на сарказм, а скорее на удивление.

За это Яков и любил Азию, никакого сарказма или неповиновения, и при этом она оставалась самостоятельной личностью. Глубокой и интересной для него.

– Так мне можно отправляться в Омикрон?

В присутствии барона Пирма, Яков спокойно говорил с Азией, вроде бы они были одни. Барон с интересом наблюдал.

– Сдай оружие, два десерт игла. Ты уже однажды погорела на этом, а инциденты мне не нужны.

– Я же… это было давно, я сейчас намного опытнее и лучше умею обращаться с ними, – искренне не хотела прощаться с оружием девочка.

– Этого мне не надо ещё больше. Конфликт в Омикроне может заставить конкисту ухудшить своё отношение к нашей Организации. Тебе, может быть, и всё равно, но мне этого не хочется. – Яков был логичен и аргументирован, как всегда. Сложно было сомневаться хоть в одном его слове.

– А как же я? Как вы сбираетесь защищать вашего самого близкого помощника? – Азия говорила умоляюще.

– Если мне не изменяет память, ты проделала всякие вещи с электричеством, у тебя есть тайное оружие, может менее мощное, но себя защитить сможешь.

Азия давно не тренировалась, она принимала серебряную смазку, как наркотик, только для кайфа и совершенно не пользовалась способностями, приобретёнными в Ксива и Матра, кроме манипуляций над другими людьми.

"Что ж, придётся вспомнить о скрытых способностях. Спасибо, Яков".

Девочка молчаливо отправилась к выходу. Проходя через пилоны зала конгресса Сиридара, она чувствовала себя полноправной хозяйкой этого мира. Она второй человек в организации Якова, его самое доверенное лицо. Это она всего добилась. Пусть пока эта Организация немногочисленна, пусть сейчас она просто координационный штаб между баронами рейдеров. Но с началом войны, с подъёмом революции… Просто слова имеют огромную силу. Харизма лидеров Организации. Те, кто вчера были подданными своего города или барона превратятся в подданных Альсары, подданных Якова, подданных Организации, подданных Азии. Девочка верила в революцию, она верила в успех всего случающегося на Альсаре. И она была правой рукой будущего императора Альсары – Якова. Азия в этом ни на секунду не сомневалась.

Азия не была готова снова увидеться с Райаном Маршалом. Даже несмотря на то, что она уже виделась и вела переговоры с множеством местных правительств. Городских мэров и рейдерских баронов. Но сейчас ведь речь шла о Райане. И Яков отлично понимал, почему посылает именно её. Азия была тем ключом, человеком одинаково близким рейдерам и конкистадорам на Альсаре. Возможно, никто другой не смог бы донести правду о Астрайдерах до зазнавшейся конкисты.

– И ещё, почему ты всегда контролируешь и перепроверяешь все мои действия, а сейчас можешь погореть на элементарном. – Яков показал на одежду Азии, – ты не собираешься переодеваться. Если мне не изменяет память, то ты уже однажды пострадала из-за такой курточки. Прикид рейдера не самое лучшее, чтобы войти в сердце конкисты, её цитадель. Лучше подбери что-то цивильное.

– Это было давно, раньше, – пыталась аргументировать Азия.

– Думаешь, мне станет легче, если мою самую близкую помощницу снова посадят в тюрьму, и мне придётся тебя оттуда доставать. – Яков сделал жалостливое выражение лица, напоминая, что пережила Азия в Омикроне.

– В конце концов, я способна за себя постоять.

– Если ты имеешь в виду свою ловкость, то ты же знаешь: против лома нет приёма. Если тебя схватят, ты ничего не сможешь сделать. А твои электроспособности… Если они в том же состоянии, то я не очень тебе завидую. И что-то не помню, чтобы ты тренировалась последнее время.

– А всё отлично помню. Я в отличной форме. – Азия пыталась убедить больше не Якова и Пирма, а себя в этом.

– Ты станешь рисковать всем, надеясь на свою великолепную интуицию, или доверишься проверенным методам.

Яков был среднего роста, немного выше Азии, несмотря на свою комплекцию – достаточно крепкого телосложения, смотрелся, как крепыш в годах. Пирм был похож на колобка, но огромного. Азия же была достаточно миниатюрной и поэтому выглядела практически такой же ростом, как Яков, но ниже Пирма, хотя её осанка делала её высокой в глазах окружающих. Она шла всегда немножко позади. И это не из почтения к вождю. Просто Яков двигался рывками и ходил очень быстро. Лидерские повадки в нём не позволяли ему идти позади, что выдавало в нём человека целеустремлённого и увлечённого.

– Что вы мне посоветуете?

– Тебе нужно переодеться. Оденься так, как хочешь. Ты там будешь не среди рейдеров.

Азии были одинаково близки рейдеры и конкистадоры. Поэтому она не делала разницы между этими понятиями. Хотя в детстве конечно больше любила рейдеров. Все их любили. Но сейчас всё круто изменилось в её жизни. Азия никогда не подумала бы, что станет одной из них. И никогда бы не подумала, что будет любить конкистадора. Это парадоксально, но Райан Маршал – единственный, кого трудно было выбросить из головы, несмотря на непродолжительность их романа и на длительную разлуку. Азия только верила в то, что Райан её помнит.

– И ещё, Азия, я тебе разрешаю делать всё, что захочешь, для блага революции, – Яков извинился перед бароном Джерри Пирмом за то, что он отвлёкся от их разговора. Он просто хотел показать Джерри Азию. Показать, какая она и за что он её любит. Какая она обычная и славная. И ничего лучше, чем приказ об Омикроне, ему в голову не приходило.

Они вместе смотрели вслед уходящей девушке:

– Как тебе её походка, – улыбался Яков, радуясь себе, – зной.

– Только, по-моему, сильно виляет бёдрами, – спокойно констатировал Пирм.

– Все девушки в её возрасте это делают.

– Ты не находишь, что она слишком молода для нашей революции.

– Я знаю, – Яков задумался, – но видел бы ты её на саммите баронов. Она умеет зажечь. Чтобы она не натворила, но именно благодаря ей мы сорвались с мёртвой точки. Она сумела переубедить нескольких магнатов перейти на нашу сторону, и даже не знает об этом. А теперь я использую её для связи с конкистой. Я в ней ничуть не сомневаюсь. Просто хотел показать тебе: все наши предыдущие попытки так попытками и остались, но эта девушка, Азия…

Барон сделался задумчивым:

– Мне кажется, она не им вскружила головы, а тебе. Ты просто чересчур многого от неё ожидаешь. Я вижу просто пустышку и ничего более. Ну, очень хитрую и умную пустышку. Красивая форма, но отсутствие содержания.

– Возможно. Возможно, ты и прав. – Яков явно был готов к этому вопросу.

– А тебе так нравится с ней общаться, потому что она всегда с тобой во всём соглашается. Ты сейчас сам видел, как она просто цитирует тебя единственного, на ходу. У неё нет ничего собственного, я даже не знаю, понимает ли она то, что говорит. И то, во что, ты говоришь, верит. – Пирм продолжал добивать Якова.

Но Яков был только рад этому разговору.

– Видишь ли. Всё что я говорю, это ведь не бредни. Это точка зрения, продуманная годами. Я не сочиняю на ходу. Я много читал, писал, думал наедине с собой. И теперь я вышел к людям с этим. – Яков замедлил темп разговора. – Но другим часто на осознание того, что я даю им в разжёванном виде, нужны годы. А очень многие в принципе неспособны это осознать. Но не Азия. Она настолько быстро насыщается этой правдой, как губка. Через пару лет она способна стать достойным лицом революции. Если ты думаешь, что она пустышка, то она очень быстро наполняется смыслом. Она уже знает про революцию больше многих в Организации. Если меня не станет, кто, как не она способна будет дальше нести пламя революции и не сойти с нужного пути. Есть и другие умные люди, ты, Джерри, например. Но не можем, же мы идти в бой вдвоём. – И оба засмеялись над шуткой Якова.

– И ты уверен, что она тебя не использует? Что она способна и достойна своего положения?