Текст книги "Альсара"

Автор книги: Андрей Карелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц)

"Она ещё даже не знает всех прелестей своего собственного тела. Как это, наверное, приятно быть ею. Как заманчиво ласкать себя". Райан завидовал, он действительно завидовал не себе, а ей. Он вспоминал их недавние занятия любовью, словно в дымке, словно во сне. Он не мог до сих пор поверить, что это реально. Райан никогда не концентрировался на чисто физиологическом удовлетворении. Вообще он мог бы за всю жизнь заняться сексом всего несколько раз, по числу детей, которые потом родятся, и ему больше не надо. Но эта знойная южанка… Ему хотелось ещё и ещё к ней прикасаться. Но команданте не мог себе позволить тревожить её сон. В общем, сейчас для Райан Маршала не было задачи важнее, чем её желания, её настроение, её счастье. Он мечтал ей принадлежать, быть всегда рядом и отдать всё на свете Азии, только если это ей понадобиться.

Глупо думать, что команданте Омикрона влюбился, как мальчишка, хотя, судя по его возрасту, запросто мог. А кому ещё, как не полному сил молодому конкистадору охранять границы Омикрон Региона. Хотя Райан был скорее творцом, чем военным. Он всегда шёл туда, где тяжелее, любил безнадёжные ситуации и не распутываемые узлы. Возможно поэтому, а не по причине его военных достижений он и возглавил южное крыло Омикрона. Не такое-то и существенное подразделение. А теперь именно он контролировал безопасность на юге и вёл сопротивление неисчислимым рейдерам. Его методы, его максимализм много добавили в копилку Омикрона. И, похоже, Райан Маршал был единственным интеллектуалом на военной службе Омикрона, в этом конкуренции у Райана не было.

Он окончил университет Омикрона и сразу поступил на воинскую службу. Вовсе не потому, что любил драться, просто считал это крайне необходимым. Возможно, Райан втайне мечтал о карьере политика и лучшего начала, чем служба в Гарнизоне и быть не могло. Но столкнувшись с реалиями рейдеров, Райан ушел на юг. Он сам, почти без поддержки отбыл в самый далёкий форпост на юге и провёл там два года. Скрываясь под другим именем, Райан изучал и наблюдал. Не надо думать, что команданте Маршал был прирождённым бойцом. Скорее он был искателем истины. И он её отыскал. Он намного лучше любого омикронца знал повадки рейдеров, их быт и их идеи. Многие из них были настолько ортодоксальны, что могли взорвать Омикрон изнутри. Райан всё это собирал и впитывал. Учиться он любил и умел. И вернувшись с юга, Райан Маршал очень быстро возглавил южное крыло Омикрона, а теперь и дослужился до младшего команданте. Конечно по блату, конечно благодаря тому, что он имел университетское образование. Но не в последнюю очередь благодаря своим знаниям и надёжным товарищам, готовым идти за молодым команданте в огонь и в воду.

Многие считали его гением. Сам Райан никогда на этом не зацикливался. Идеи, разжигающие его изнутри, могли послужить началом конца великой войны конкистадоров и рейдеров. И до настоящего времени его волновала только война. А теперь… теперь в его жизни появился смысл. Он ощутил себя живым человеком, рядом с этой знойной красавицей, мирно спавшей на соседнем сидении гравитона. Рядом с Азией.

С её плеча сползло покрывало. Или же девочке было слишком жарко спать под таким тёплым одеялом, да ещё и в разогретом салоне гравитона. Она явно хотела остыть. Райан смотрел и не мог оторвать взгляд от обнажённого плеча своей избранницы. Этот вид был для него настолько соблазнительным, что конкистадор даже на секунду потерял управление гравитоном, когда засмотрелся на Азию, на её тонкие плечи.

"Контролируй себя. Смотри в оба", – повторял себе команданте. Он был абсолютно спокоен именно сейчас, когда они подлетали к Омикрону, загадочно сияющему им из глубины облаков. Райан помнил, что Азия простужена, что Азия измучена, что она нуждается в отдыхе и именно её желания сейчас станут для команданте главными мотивами действий. Райан хотел предугадать её пожелания, он хотел сделать для Азии всё, что только возможно на этом свете.

Команданте Маршал улыбнулся, когда вспомнил эти глупые стихи про звезду с неба, про вечную любовь. Он-то свои чувства никогда не смог бы выразить словами и никогда бы, не дал нереального обещания, того, которое никогда не сможет выполнить.

"Какую звезду? Мы же живём под беззвёздным небом". Райан Маршал улыбнулся. Но глядя, как Азия сладко спала, снова стал серьёзным. Он абсолютно не сомневался в том, куда они сейчас летят, и чем они будут там заниматься. Он отлично мог принимать все решения и за себя и за Азию. Не важно, ведь всё это для неё единственной.

Конечно, Райан Маршал в глубине души был стратегом, он отлично понимал, что жизнь для одной только любви бессмысленна, он мечтал совсем о другом. Он мечтал иметь домик где-то далеко в пустошах, подальше от разжиревшей цивилизации в более-менее простых условиях. Он мечтал иметь большую семью, вовсе не для того, чтоб почувствовать свою власть над многочисленными детишками, а просто как самоцель. Только так Райан Маршал представлял своё идеальное будущее.

Но всё это невозможно сделать в одиночку, каждому человеку нужна пара. И вот здесь Маршала подводил его извечный абсолютизм. Он не видел с собой рядом ни одну из девушек его окружавших. Возможно, именно поэтому он отдалился от Омикрона, став отшельником. Райан поселился на далёком хуторе, коротая всё свободное время один в размышлениях. Нет, он не собирался так жить, он мог быть в центре внимания, но это всё его так сильно нагружало. Команданте не найдя девушку своей мечты, предпочитал оставаться одиноким. Для него это было проще, и он по-другому не умел. Нет, Райан был довольно шумным и весёлым, но что-то не давало ему становиться в один ряд со всеми простыми омикронцами. Некоторые считали команданте заносчивым, другие видели в нём большую сволочь, но правда была простой, он просто не мог себя ломать и общаться со всеми подряд. Вообще Райан всё время сужал свой круг общения, и как святыню хранил место, которое предназначалось его избраннице. Теперь, если повезёт, это место займёт Азия Биара.

Когда гравитон остановился, уже было раннее-раннее утро. Утренние сверчки уже пели, а небо покрывалось уходящими на запад чернеющими облаками, на фоне светлеющего неба. Райан остановился, он как можно тише без лишних движений поднял Азию своими мощными руками. Он как зеницу ока берёг её сладкий сон. И пусть она отдыхает.

Райан видел как Азии тяжело, она была простужена и измучена, девочка не видела комфортных условий жизни с самого Эвэдэ, а это, вероятно, сильно портило её жизнь. Райан представлял, как Азия тяжело переживала из-за отсутствия горячей воды или нормальной еды. И для него сейчас было крайне важно, чтоб она поправилась как можно быстрее.

Райану нравилось её состояние, он очень любил жалеть кого-нибудь. Для него чувство жалости было сродни чувству влюблённости и команданте никак бы не смог разделить эти два подобных душевных трепета.

Райан отнёс Азию к себе в дом. Он оставил приоткрытыми окна, для того, чтоб поддерживать приятную прохладу в вечно пустующем домике Маршала. Так закончился сегодняшний вечер, плавно переходящий в утро. Азия не знала, как ни когда она оказалась в этом прекрасном месте. Всё что она помнила, это благородное лицо команданте.

Сам Райан сел неподалёку, он смотрел на заходящие луны Альсары и думал, он всегда много думал, эта привычка осталась у него с детства.

"Я человек созерцания, а не действия", – уныло констатировал Райан Маршал.

"Если бы я делал всё то, что задумывал, что казалось абсолютно реально и выполнимо… я думаю, тогда Альсара уже превратилась бы в ядерную пустыню", приятно успокаивал себя Райан Маршал.

Он вспоминал вчерашний день, нет даже не вчерашний, а довольно давний, когда он увешанный сбруей входил в Цитадель Омикрона:

– Прошу поприветствовать младшего команданте – Райана Маршала, – когда Райан вошёл, весь вестибюль Цитадели Планетарного Гарнизона Омикрон-Сити взорвался аплодисментами. Райана встречали овациями, как героя.

Но уже через секунду все снова занялись своими делами. Это была шутка, так встречали всех опаздывающих гвардейцев, и команданте не стал исключением.

Но сейчас Маршал абсолютно спокойно направился в конференц-зал. Он вроде ненароком задел столик, чтоб с него что-то упало, и ловко поймал эту вещь. Райан чувствовал себя на этом посту хозяином жизни, и ничего не могло изменить его уверенности в себе. Он вёл свою войну, он знал с кем надо воевать и с кем он воевал. Он идеально знал всю дислокацию, и в его мозгу словно в гигантском компьютере была вся информация необходимая Омикрону для победы в войне с рейдерами. Именно информация, в военный исход конфликта самому Маршалу мало верилось.

Одет он был в джинсы, чёрную блестящую броню, похожую на мотоциклетную куртку, и в слегка отзеркаливающие тёмные очки мобильной конференции формы "капелька". У него была очень короткая стрижка, Райан и вправду был похож на сутенёра, что не сильно-то совпадало с его главной задачей нести смерть и разрушение, защищая завоевания конкисты.

– Всему южному крылу сейчас же собраться на совещание. Во славу семьи, – поприветствовал Райан гвардию древним приветствием конкисты, через очки видеосвязи.

Ему не нужно было никуда заходить, не нужно было пить кофе перед рабочим днём. Он точно знал, чего хочет добиться и куда отправиться потом. Такая странная определённость позволяла ему быть в нужное время в любом месте. В зале конференций Райан Маршал спокойно прохаживался "походкой Маршала", как он это не без заносчивости называл. Райан, когда о чём-то думал, то не мог сидеть на месте, ему нужно было движение, будь это какие-то механические движения руками или ногами. Ему лучше было отвлекать моторику во время размышлений. И поэтому он просто ходил и жестикулировал, стараясь завлечь как можно больше народу в свои размышления под благовидной формой лекции.

– Все собрались. Да вам не хватило стула – возьмите мой, – он отдал стул со своего места, – заберите у подразделения разведки, с них всё равно никакого толку. У кого энергоброня, могут и постоять… Так для кого я это говорю.

Звук с места, от собравшихся в зале:

– Для собственного успокоения, – раздался громкий смех. Но видно было, что все пришли не просто так, а им было интересно, что скажет Маршал. В их опасной работе это всё же веселье, послушать свежие идеи младшего команданте.

– С чего я начал: Мы формируем новый фронт. Если говорить открыто, в войне с рейдерами существенного продвижения, не имея за спиной поддержки Северной Империи Астрайдеров, не было уже полтора столетия. Мы не несем цивилизованности и государственности этим людям, – кто-нибудь улавливает ход мысли?

– Да, конечно!

– Останешься потом ещё раз всем объяснишь. – Райан снова вернулся к обсуждаемой теме, – наши славные предки сделали эти просторы Землёй обетованной. Они построили гарнизоны и двинулись на юг. Эти земли забрали суперкомбинатов Астрайдеров и были дарованы нам. Мы считали, что земли пустынны, но теперь, как оказывается, многомиллионная человеческая биомасса отлично жила тут и без нас. Они посчитали нас захватчиками, и война неостановима. – Райан замедлился, вроде бы не все понимают, хотя слышали это уже от Маршала сотни раз. – Я проанализировал их язык и религию, они вовсе не дикари и они очень многочисленны, хотя их верования меня раздражают. Всё ясно пока?

– Всё, кроме того, зачем нам это слушать в десятый раз? – снова раздался дружеский смех зала. Но Райан не отвлекаясь, продолжал презентацию своих рассуждений вслух. Раньше он писал об этом статьи, но сейчас предпочитал рассказывать и объяснять на натуре, так доходчивее. Кроме того, теперь у него была власть и возможность заставить слушать его рассуждения всё большую аудиторию. Ему в этом всячески содействовали, ведь по общему убеждению командования, человека лучше изучившего рейдеров, чем Райан в Омикроне, не было. Словно он и был рейдером среди конкистадоров.

– Мы пытаемся найти зерно истины и повести за собой других в правильном направлении. Мы боремся с рейдерством, а не с южанами. Которое, по сути, значительно более важное и мощное движение, чем сами мы. Мы не понимаем, что ступили в чужой дом и нас просто просят убраться.

Райан ещё долго мог рассуждать про моральную неправоту Гарнизона Конкисты по отношению к местным туземцам-рейдерам.

– Мы даём им цивилизацию, разрушая их способ жизни. – Подводил очередной блок рассуждений Маршал.

– Райан, заведи себе подружку и не морочь нам голову.

– Тебе что, больше всех надо. – По залу раздались одинокие смешки.

Но команданте только улыбался на такие замечания сослуживцев. Многие незаслуженно считали Маршала ловеласом. Сам он не помнил, когда его последний раз могли видеть с девушкой. Нет не в том дело, что он их не любил, даже наоборот, Райан боготворил весь женский пол. Просто он не мог вот так вот начать встречаться с девушкой. Просто захотеть и связать свою жизнь с кем-то. Это было выше его воли, выше его сил. Он обычно сбегал после первого свидания и поэтому, не желая доставлять больше никому боль, он принял решение ни с кем не встречаться просто так. Не потому, что он добрый и хороший, просто ему самому было чертовски неприятно доставлять боль девушкам. Хорошо, если для них это ничего не значит, а если они серьёзно, а если одна из них влюбится. А что такое разбитое сердце команданте знал очень хорошо, по себе.

"Но откуда этот имидж ловеласа?".

– Как только у меня появится девушка, я обязательно вас всех с ней познакомлю. – Без привычного цинизма ответил Маршал. Несмотря на академический характер выступления, ему удавалось держать внимание довольно большого коллектива людей.

– Ты надеешься найти на юге очередную принцессу, – раздался голос сзади, но сразу остановился, поняв, что перегнул лишнего. Хотя судя по улыбке Маршала, стало понятно, что ему приятны такие замечания.

Райан продолжал, не теряя времени, зная, что концентрация внимания подолгу невозможна:

– Наш способ жизни не гармонизирован, наше место на карте не гармонизировано. Мы вызов для самого понятия рейдерства. Нужно не искоренять рейдерство, а искать способы сосуществования с южанами. Мы должны стать ими, а они нами. У нас должна быть общая цель. Нам нужно заключить с их баронами вечный мир. Вы даже себе представить не можете, сколько народов живёт на юге. Это единственный выход. Нам нужен покой любой ценой. Лучше ценой войны с третьей стороной, война сближает народы, даёт им общие корни. Если бы явился новый враг, то стать рейдерами мы смогли бы мгновенно и больше не слышать этого презрительного слова "Конкиста".

Более сильного лектора, чем Райан Маршал, у гарнизона не было. Он рассказывал увлечённо и интересно. Может именно потому он и стал младшим команданте, выделившись среди остальных конкурентов на южном направлении. Время поиска новых решений, когда все старые отказались работать, и Райан Маршал был просто необходим своему народу. Со временем он мог возглавить весь Омикрон. Его карьера шла в гору быстрым темпом, скорее не как карьера военного, а карьера политика, на что он и рассчитывал. И это притом, что Маршал был отшельником, и вообще человеком довольно странным. Может людей и тянет к людям со странностями, почему-то именно они становятся вождями.

– Всё, что ты говоришь, Райан, как обычно, противоположно всему, что мы делали раньше… – Раздался поучающий голос.

– Это просто развитие мысли. Мы должны двигаться дальше. Если хотим остаться здесь, нужно заслужить это право у истории.

– Вы считаете, мы за эти столетия его не заслужили? – Задали очередной вопрос с места.

– Выйдите и посмотрите. Там на юге они считают совсем по-другому, там мы для них враги, мы изверги, мы уроды. Там, а не здесь, попробуйте что-то доказать. – Райан указал рукой в южном направлении, и все точно понимали, о чём он говорит. – И времени вас, нас, какая разница, остаётся всё меньше. Если раньше рейдеры были вооружены лишь примитивными пистолетами. – Райан положил на стол десерт игл, такой же, как тот, что Азия подобрала в поезде. – То сейчас у них есть вездеходы и гравитоны, тяжёлые пулемёты, вертушки и такая армия смертников… – Райан остановился. Он видел врага лицом к лицу сотни раз, и эти ребята тоже видели. Что он им рассказывал? Что он им пытался доказать? – Настало время для заключения мира. – Спокойно напоследок сказал Маршал. – А что мы ещё им можем предложить?

– Гениально, просто супер, – говорил сам себе Рома, стоя недалеко от трибуны павильона. Друг Райана, с которым они начинали служить. Рома был выше и сильнее, но почему-то именно Райану он доверил бы командовать. Если бы Рому спросили, то он бы не задумываясь, пошёл на смерть за команданте Райаном Маршалом. Так как считал его уникальным стратегом. Возможно, его так захватывали новые идеи Маршала о путях войны. Но именно ему Рома и доверил бы вести Омикрон к победе. Он не сомневался в Райане. Всё больше людей в гарнизоне смотрели на Райана как на новую надежду конкисты.

Конкистадоры, оставленные на задворках Северной Империи, давно перестали интересовать собственных хозяев, и теперь им приходилось самим искать свой путь в жизни.

Райан придавал огромное значение развитию и построению городов к югу от Омикрона, пусть на это уйдут годы и ресурсы, пусть многие омикронцы погибнут в спасательных операциях, вроде той, когда они эвакуировали Эвэдэ, но у Омикрона вырастет живой щит, новая граница, граница не столько военная, сколько ценностная, культурная. Именно поэтому им доводилось выручать попавших в беду южных альсарян, создавая поселения на границе региона. Им было больше некуда податься. Там, на далёком севере, конкистадоры были чужими, а здесь так и не стали своими.

Райан Маршал закончил свой доклад. Необычайно эмоциональный и как обычно, необычный. Теперь всем оставалось только не согласится с Маршалом, чтоб попасть под его острую, как бритва, контркритику. Райан не выносил непонимания и тупости. А любого умного человека мог перевести на свою сторону силой убеждения. Может, он был бы талантливым дипломатом, если бы не отсутствие дипломатичности.

Но в душе Райан Маршал знал, что постепенно и правильно выводит на нужные мысли всё своё южное крыло Омикрон Гарнизона. Слова действительно имели огромную силу, силу убеждения.

На самом деле смотрелось странно: команданте Гарнизона конкистадоров – агитирует за рейдеров. Рейдеры должны ему за это приплачивать, а вместо этого с ним воевали. Он много раз чуть не погиб в бою. Сколько раз его выручал Рома. Но Райан имел свои цели и готов был к ним идти, так как видел абсолютную правильность выбранного пути.

Многие политики Омикрона видели будущее Гарнизонов в союзе с Северной Империей и готовы были по прежнему тщательно охранять добывающие комбинаты Астрайдеров от вылазок рейдеров. Но Райан Маршал видел выход только в одном. И только в одном месте для него восходило солнце истины – на юге. Там где находятся поселения рейдеров. Пусть они неорганизованные и дикие, но за ними будущее.

Каждый раз выдвигать провокационные идеи и снова склонять несогласных на свою сторону… Пусть их будет немного, но они на передовой. Пусть за ним идут единицы, это не имело большого значения. Важно, куда идут, а не, сколько их. Остальные подтянутся. Ведь это главный фронт борьбы за Альсару. За Конкисту! За славу семьи!

Тем временем утренняя зарядка для мозгов в Цитадели Омикрона подходила к концу. Райан сам отлично знал, как важна физическая подготовка, но в войне с рейдерами, в партизанском противостоянии интеллектуальная подготовка значила не меньше, а иногда даже больше. Ведь бойцы Гарнизона в любой момент могли оказаться лицом к лицу с рейдерами. Они должны были не только силой оружия, ножа и пистолета доказывать свою правоту, но и быть в силах ответить на вопросы и сами задать правильный тон дискуссии.

"Правильная идеологическая подготовка – это важнейший ключ к победе", – часто говорил Райан Маршал. – "В моих жилах течёт кровь конкистадоров, но на четыре пятых я южанин и мне нечего делить с рейдерами, кроме неба, которого на всех хватит".

Райан Маршал отлично знал, что есть такая детская игра: рейдеры– конкистадоры. Он в детстве в неё сильно любил играть, не задумываясь, что придётся в это играть всю жизнь.

Да, команданте мечтал объединиться с рейдерами, если надо, он уйдёт на юг, чтобы защищать свой народ и построить Новый Омикрон. Уже десятки людей, почти всё южное крыло, готовы были идти вместе с ним. Нельзя так просто останавливаться. И ещё Райан знал, что гибкость сильнее прочности, она не ломается. Так как всё, что он умеет – это говорить и командовать, то он поведёт за собой многих для создания чего-то нового более справедливого и чистого на земле Альсары.

Заканчивая свою лекцию, Райан Маршал мысленно был уже там, на юге, среди новых городов, возводимых Омикроном. Возможно, новые граждане Омикрон Региона – это та сила, которой ему не хватает для построения собственной империи. Необходимость вести народ всё время присутствовала. Народ просто ждал того, кто поведёт его за собой. И если это будет не Райан Маршал, то кто же?

Он всегда говорил вещи, которые не нравились многим. Поэтому за ним готовы были следовать такие, как Рома и другие, увидевшие в нём лидера. Всё больше людей хотели видеть в Маршале нового вождя.

Райан вовсе не предлагал прекращать войну, просто развернуть её, но против иного противника. Против тех, кто заставил их уничтожать и ненавидеть рейдеров. Против загадочных кукловодов, режиссирующих эту войну и ненависть. Райан знал. Он разгадал загадку происхождения гарнизонов и понимал, где сейчас находится враг. Но об этом он пока молчал, никто не был готов его услышать. Никто не готов был услышать правду.

"Тотальное уничтожение хоть одной из фракций Альсары ведёт к её обеднению, надо создать систему идеальной гармонии". – Так говорили неофаталисты. Представители религии, к которой принадлежал и сам Маршал. У них не было церквей, они не собирались по ночам и не молились какому-то странному Богу. Они ходили в те же церкви, в которые ходили и их предки или вообще не имели отношения к религии. Это каждый решал сам. Но их объединяло одно, научное видение картины мира. Неофатализм был принят Гарнизонами Альсары. Это было витиеватое сплетение веры и науки в единое целое. Религиозный атеизм и был неофатализмом. Надо было во что-то верить при этом, не отрицая материалистичности бытия и происхождения жизни.

Так вот думая о религии, Маршал вышел в вестибюль там его уже ждал обвешенный сбруей Рома:

– Чего такой серьёзный, – толкнул его в броню Райан, – ты в натуре паришься, что скоро тебе придётся служить рейдерским баронам, а не Омикрону.

– Ты серьёзно, – на лице Романа было явно выраженное переживание. Оно было настолько естественно, что Райан было, поверил, что ему удалось удивить Романа. Но потом оказалось, что Рома просто подколол Райана этим выражением лица. Как он мог удивиться тому, что слышал много раз. Райан стал повторяться. – Ты же знаешь, что я буду служить с тобой. А будешь ты бароном или команданте мне всё равно. Мне вообще всё равно где служить, лишь бы было побольше оружия. – Рома всё время крутил в руках идеально заточенный боевой нож. Вообще в его руках нож был в несколько раз более опасным оружием, чем в руках самого Маршала или любого другого гвардейца Омикрона. Да в руках Романа оружие работало на двести процентов его убивающей мощности. Ему не надо было ничего, он отказался от командования, доверив это своему другу и соратнику Райану Маршалу, чтоб больше времени уделять тренировкам и оружию.

Райан Маршал умел делать вид, что ничему не удивляется, при этом сам любил подколоть других. И хотя Рома был довольно доверчив, он уже успел изучить Райана вдоль и поперёк. И теперь именно он был дирижером их отношений.

– Быть может не мы, но наши дети будут стоять под воротами Палас дэ Фродоса. – Вдруг высказал мысль Райан. Это была ещё не озвученная им концепция.

Вот теперь он поддел Романа.

– Зачем нам туда, они же на нас не нападают. – И Рома ткнул своим огромным пальцем в грудь Райану. – Или ты объявишь войну Северной Империи? Да ты крут.

– Не знаю, не знаю. Просто на юге становится скучновато. Война уже не та. Рейдеры перевелись, теперь нам подавай настоящих врагов. – Небрежно говорил Маршал.

– Скажи честно. Это ты только что придумал, чтоб меня подколоть?

– Да нет, думаю над этим уже пару лет, а что? – Вроде не при делах заметил Маршал.

– Просто Палас дэ Фродос… Да воюй с кем хочешь. Пока есть война, наш труд будет крайне нужен и востребован.

Они обменялись крепкими рукопожатиями.

– Ладно, мне пора домой на мой хутор, как теперь его тут все называют. – Сказал Райан напоследок.

Райан жил далеко за пределами Омикрона, у него был небольшой домик западнее Видимого Алькова. Он жил практически один в пустынной местности. Ему просто не нужен был дополнительный повод, чтобы радоваться жизни. Хватало его минималистических потребностей и неба над головой, чтоб свободно мыслить. И поэтому как обычно, ни с кем не прощаясь, не сдав оружие, он прыгнул в гравитон и умчался в известном направлении.

Сейчас ожидая, когда проснётся Азия, Райан сидел на пороге своего дома. Он вовсе не выглядел задумчивым, скорее он был таким всегда. Его виртуальный мир сейчас представлял то буйство красок, которых не хватало в реальном мире. Но Райан любил свою пустыню. Он любил и те ивы-котики, которые растут вокруг его дома. Он любил песок и лужи, вода в которых иногда прогревалась днём, но на смену ей всегда приходила прохладная. Райан бы мог поклясться, что детально изучил все окрестные пустоши на много километров и если бы у него было времени побольше, то проводил бы всё свободное время в их изучении. Он наблюдал утренние миражи над песчаником, и часто свет восходящего солнца освещал лицо команданте. Он это помнит, он это знает, и он будет счастлив пережить это ещё тысячу раз.

"Ты так и будешь весь день сидеть и наблюдать". Райану показалось, что он услышал миленький голосок Азии, хотя он уже привык слышать её охрипшую и простуженную и такую несчастную, но при этом женственную.

"Райан тебя видит. Райан за тобой наблюдает", – подумал, улыбнувшись одной стороной лица Маршал, он был свободен в это утро и предпочёл бы всё время провести с Азией. Райан снова вернулся в комнатку. Азия спала несладким сном, у девочки был жар. Маршал, как военный, отлично понимал, что все внутренние проблемы организма разрешимы, просто надо дать иммунитету с ними справиться. Сам бы он терпел. Но команданте не мог допустить, чтобы девушка его мечты, чтобы Азия страдала.

Райан отчетливо понимал, что её нужно показать врачу, но также он отлично мог поставить диагноз сам, это не составляло труда. Почему он так повел себя, но Райан лёг рядом с обнажённой и тяжело болеющей Азией. Райан погладил её по утончённому плечу и вогнал иголку со специальным имуноускорителем прямо в её печень. Операция крайне болезненная, но ведь она и так спит. Райан словно просил у девочки прощения, но она так и не проснулась. Всё остальное утро Маршал провел, не сводя с Азии глаз. Он смотрел за каждым её движением, каждым постаныванием. Он сам чувствовал, как спал её жар, как организм сам нашёл в себе силы не без помощи сильнодействующего военного лекарства. Когда ты на фронте, болеть времени нет. Любая более-менее сильная хворь могла отступить за пару часов, но за это придётся заплатить адской болью.

"Хорошо, хоть она этого не почувствовала". Зато Райан мог во сне полюбоваться её прелестями. Ему очень нравилось тело его избранницы, но для многих она могла показаться слишком худой. Азия вовсе не была обладательницей идеальных форм. Она относилась к тому метаболизму, у которого как раз проблемы набрать вес, а не сбросить. Этому может позавидовать только тот, у кого подобных проблем никогда не было. Маленький зад, маленькая грудь при довольно вытянутом росте. Но Райан просто с ума сходил от её телосложения, он находил Азию просто совершенством, возможно потому, что просто в неё влюбился и теперь для него любые её качества казались идеальными. Наоборот Райан усиленно искал недостатки, но, как назло, ни одного не видел.

Азия проснулась от того, что ей снился ужасный сон. Она долго не решалась открыть глаза боясь, что все её страхи подтвердятся, но когда открыла, то увидела тёплую домашнюю обстановку, может правда чересчур запущенную, зато полностью обжитую. Сейчас оказалось всё с точностью до наоборот. Проснувшись, девочка почувствовала себя абсолютно счастливой. Азия помнила, что простудилась, помнила вчёрашнее путешествие на гравитоне в деталях, но вспомнить, как попала в этот дом, не могла никак. Она сидела, закутываясь в одеяло на кровати, совсем одна в комнате. А на улице нещадно палило как будто застывшее в зените солнце.

Азия стеснялась подняться. Конечно, ей всегда хотелось, точнее это было её тайной страстью ходить у себя по дому абсолютно обнажённой, но сейчас Азия нашла какую-то рубашку, видимо принадлежавшую Маршалу и одела её на себя.

"Мне очень идут мужские рубашки, особенно больших размеров". Не без самодовольства заметила девочка.

"Надо привыкать ходить по дому без одежды. Это может понравиться Райану. Райану". Азии так нравилось повторять про себя имя её нового парня. Девочка отлично запомнила, черты его лица. Мысли о нём вызывали очень живую улыбку на её личике. Ей бы хотелось и дальше играться, это так увлекало.

Азия в детстве любила сказки про рейдеров, но их вечные враги конкистадоры были ничем не хуже, даже интереснее, загадочнее. Они были всегда зловещими и прекрасными. Какое интересное сочетание.

Внезапно Азия поймала себя на мысли, что хотела бы создать семью, в таком то возрасте, здесь и сейчас. Может она просто чересчур повзрослела. Или потеря стольких близких людей взывала её к восполнению популяции, как обычно бывает у млекопитающих.

Но она уже чувствовала себя взрослой. Хотелось безразмерно большего. Девочка лишь на секунду выглянула в окно. Там палило зенитное солнце, а ей сейчас хотелось мягкости и прохлады.

Лишь секундный взгляд в зеркало привёл Азию в ещё большее замешательство. Нет, ей, конечно, нравилось, как природа без её согласия подкрашивает ей глазки, но ведь это ненормально. Когда девчонки говорят, что у них изумрудные глаза то имеют в виду, что они хотя бы не карие. А у Азии стали появляться салатовые прожилки радужной оболочки. Конечно, Азия раньше многое отдала бы за такое разукрашивание глаз, но сейчас она переживала: не было ли это симптомом какой-нибудь страшной альсарской лихорадки, о которой она никогда не слышала. Но пока это только делало её привлекательней.