Текст книги "Альсара"

Автор книги: Андрей Карелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)

"Интересно знать, как из него правильно стрелять", – думала про себя девочка. Ей было страшно, и она всё ещё надеялась уладить всё без применения силы.

– Пожалуйста. Простите, но я ничего такого плохого не сделала. Я просто шла в Омикрон. – Сказала своим наивным голоском Азия – "Пока ничего плохого не сделала", – добавила она про себя.

Хоть было и страшно, но это было интригующе. Это так добавляло адреналина.

– Последнее предупреждение: именем Омикрона. Сдать оружие и сдаться добровольно.

Оглушающий голос, звучал непонятно с какой стороны. Но Азия сильно боялась подниматься, тем более после того, как прозвучали выстрелы.

"Я бы сдалась, если бы я была немножко смелее", – но сдаваться было сложно и страшно, поэтому Азия оставалась лежать на животе, на песке с широко раскинутыми ножками, чтоб ещё сильнее прижаться к песку, и держать пистолет наготове. Она больше не хотела ничего отвечать, глупо веря, что про неё забыли.

"Я создана не для перемещения ползком по пустыне", – девочке было так неудобно лежать в курточке, что она её сняла, оголив и второе плечо.

Плечи Азия старалась держать выше, чтоб не обжечь об горячий песок, светлые волосы так некстати лезли в рот, и ей приходилось их выплёвывать.

– Привет, – послышался сильный издевательский голос прямо сзади.

Азия напугано обернулась. До этого момента всё казалось затейливой игрой, всё было интересным.

За ней стоял богатырского телосложения высокий мужчина с мужественными чертами лица и мощным лбом. В руках у него был арбалет. Довольно странное оружие как для охотника пустыни Альсары.

"Я уверенна, что это какое-то глупое недоразумение", – подумала про себя девочка, но не успела сказать.

Мужчина в долю секунды, так, что Азия не успела отреагировать, выстрелил. И гарпун попал девочке прямо в ягодицу. Азия почувствовала, как остриё побило ткань джинсов. И словно огромная оса впилось в её мягкое тело.

Азия даже не сумела крикнуть, боль сковала её в движениях, слёзы покатились, но звук застрял глубоко внутри.

В следующий миг острый как скальпель метательный нож с ртутным плавающим балансом пронзил руку, в которой она сжимала пистолет. Мысль выпустить его из пальцев только секунду назад посетила Азию, но она не успела отреагировать.

Она ведь не хотела никому ничего плохого. Воздух выдавило из лёгких, и девочка не могла вдохнуть снова.

– Даже не думай что-то мне доказывать, это ничуть не ослабит мою решительность. – Надменно произнёс воин пустыни.

Азия чувствовала себя ужасно. Боль полностью пронизывала всё тело, она чувствовала себя маленькой и такой несчастной в этом огромном и таком жестоком мире. Азия, наконец, отошла от шока, но теперь её ждали новые неприятности. Рома, так звали бойца Омикрона, сильно ударил её носком ботинка в живот:

– Можешь и не стараться, у меня нет жалости к рейдерам, таким как ты.

Он ударил её ещё несколько раз. Избитая и несчастная, беспомощная и маленькая она уже не могла плакать, а только всхлипывала.

Рома взял её за шиворот и поволок куда-то. Азия была полностью в его власти.

– Я не буду вынимать гарпун, чтоб не дать тебе истечь кровью, я же не рейдер. – Рома сделал вид, что доволен собой.

Он привязал Азию к какой-то решётке прямо на солнцепёке.

Азия всё время пыталась что-то сказать, что она не хотела никому ничего плохого, что вообще оказалась здесь случайно, что это не её пистолет, но сейчас ей оставалось только тихонько всхлипывать от боли. Она не могла понять, как она, такая вооружённая, представляла такую лёгкую мишень даже для опытного бойца, каким был Рома.

Азию страшно напугал Рома, она боялась даже хныкать в его присутствии. Привязанная здесь в таком положении, бедная девочка ничего не могла сделать, чтоб помочь себе. Если бы её так и оставили, то у неё бы вообще не было шансов.

– Если такая тварь, как ты, сдохнет, я буду только счастлив. Но не надейся на лёгкую смерть, – сказал Рома, и ушёл, оставив Азию в таком плачевном положении.

"Я ведь ещё маленькая девочка, почему он со мной так", – Жалела себя Азия. От жалости к себе у неё снова навернулись слёзы.

Она уже не чувствовала боли, сзади всё словно онемело. Кисть страшно болела, а солнце беспощадно палило. Руки были переплетены сзади, и она висела на них в метре от раскалённого песка. Выбраться из такого сложного положения не представлялось возможным.

Она чувствовала, какими солёными были её слёзы и пот. Азия не могла больше сопротивляться, и сознание начало потихоньку покидать её. Она боялась заснуть, заснуть и не проснуться.

Девочка отключилась.

Пока она была в бессознательном состоянии, Рома всё же сжалился и размяк. Несколько раз проведывал свою пленную. Позже, видимо тоже из жалости, вытянул нож из раздробленной ручки и перевязал рану. Теперь она вызывала у него больше чувств, больше жалости, чем отвращения. У неё пересохли губки. Её голова перегрелась на солнце. Так что Рома, пока никто не видел, надел ей бейсболку на голову, от солнца. Сделать охлаждающий компресс – это уже верх жалостливости, которую он не мог себе позволить по отношению к врагу.

Да, именно врагу, к рейдерам. Шла война, и Рома хорошо знал, кто он и с кем воюет. Он помнил кто такие рейдеры, сколько взрывов и нападений они учинили. Скольких он собственноручно задушил, и скольких его друзей уже не стало во имя этой войны.

Несмотря на всю жалось и сожаление за содеянное с Азией, Рома видел, как она одета, как себя вела, соответственно понимал кто она. Рейдеры пользовались и не такими уловками, чтоб пробраться в город. Иногда это были старики, а иногда даже дети. Словно троянские кони они попадали в Омикрон, а потом там взрывались дома и гибли люди.

"Кроме того, у неё же было реликтовое рейдерское оружие – десерт игл, какое было только у рейдеров, я должен радоваться что сам остался жив", – успокаивал он себя.

Но совесть не успокаивалась. Когда Рома очередной раз её навещал, Азия всё ещё была без сознания, её губы пересохли и потрескались. Он взял смоченную губку и протёр ей рот. Рома всё ещё смотрел на неё как врага, но он уже понимал, что перегнул палку.

В придачу от девочки теперь ещё и неприятно пахло, сходить в туалет она иначе никак не могла.

"Ну, в этом часть моей вины, – думал Рома, – я же всё-таки человек".

Девочка вызывала у него теперь только жалость и симпатию, никакого отвращения и вражды. Он решил присматривать с ней, чтоб ничего с ней не случилось.

А вдруг она умрёт? Кого-кого, а её смерть он не хотел брать на свою совесть. Азия безжизненно висела подвешенная за руки сзади. Рома перевязал верёвки выше, ближе к лопатками, чтоб освободить и так повреждённую ручку. Теперь ему самому до слёз стало жалко девочку, но ничего поделать с собой он не мог.

Это был его долг. Каждый гвардеец Омикрона должен был поступить так же. Его командир – Райан Маршал – создавал свой тип войска. Где каждый солдат принимал решения наряду с командованием. В южном крыле Омикрона теперь служили лишь рождённые под знаком Бога Войны. Те, для кого оружие не просто сильная вещь или предмет гордости. Те, кто возводил силу и разум в культ, а оружие почитал как святыню.

Рома и сам владел сотней видов вооружения в совершенстве, от метальных ножей с плавающим балансом, до многоствольных пулемётов.

Похоже, Райан Маршал собирал вокруг себя фанатиков. Таких, как Рома, которые не задумаются и не остановятся в последний момент. Ковбоев, которые сначала стреляют, а потом разбираются.

Люди – главное оружие войны. Такая военная доктрина Омикрон Гарнизона.

Когда Азия пришла в себя, перед глазами всё плыло. Ей подташнивало, а голова кружилась, словно была не на месте. Видимо у неё был солнечный удар. Азия почувствовала, как к ней прикасались. Ныли затянутые верёвками мышцы. Открывать глаза было сложно, сильно начинало тошнить. Она так и лежала, или если правильно сказать, висела на ржавой решётке, не подавая виду, когда пришла в сознание. Да и назвать это сознанием было можно с натяжкой.

Очень скоро их навестил патруль Омикрона, проверяющий посты.

– Рома, ну посмотри, что ты с ней сделал, – шутливым голосом произнёс вновь прибывший солдат, видимо его друг, раз так с ним говорил. Судя по силуэту, он был постарше и более тучным, чем Роман.

– Посмотри, что было у неё, – кинул десерт игл Роман, с уверенностью в своей правоте.

– Да она же совсем ещё ребёнок! – Удивлённо вскрикнул другой.

– По нашему уголовному закону, ответственность наступает с двенадцати лет. Она полностью ответит за свои преступления.

– Такая миленькая девочка не может быть рейдером, это я тебе говорю, как знаток женщин – тучный солдат аккуратно приложил руку ко лбу Азии. – Она вся горит. Я тебя предупреждаю, мне, конечно, всё равно, но если она умрёт, то её смерть будет на твоей совести.

– Значит, моя совесть будет чиста, – кинул в ответ уверенный в себе Роман. И принялся разглядывать свой боевой нож.

Азия думала, что она была в сознании, но оно игралось с ней, то приходя, то опять уходя. Солнце уже заходило, а жар не прекращался.

Девочка почувствовала как её нежно, и аккуратно снимают и несут на руках. Она не могла ни поднять голову, ни напрячь хотя бы один мускул. Как ей хотелось оказаться в добрых руках. Она почувствовала, как стало прохладнее. Очень аккуратно её уложили на что-то мягкое и холодное. Под голову положили свёрнутый брезент. И укрыли необыкновенно пушистым одеялом.

"Я такая грязная, а меня так укрывают", Азия инстинктивно улыбнулась, подумав про это. Ей стало так хорошо, что она забыла на секунду про боль.

Девочка приоткрыла глазки, над ней склонились два человека, но обидчика с ними не было. На её открытых глазах снова навернулись слёзы:

– Не позволяйте больше ему меня обижать, пожалуйста, – очень жалобно сказала Азия своим тоненьким голоском.

– Какая она красавица, – сказал один другому.

– Да, красивые глазки, – ответил он другу, – не переживай, мы тебя никому не отдадим.

– Вот на, выпей, – тучный солдат приподнял голову Азии и поднёс к её губам миску с чем-то обжигающе холодным на вкус. Азия начала пить, но часть пойла всё же вылилась на неё. Руками она помочь себе не могла. Ей сразу положили на лоб охлаждающий компресс.

– Знаешь, мы тебя чуть не потеряли, – если б не Рома, то ты могла бы не пережить сегодняшнего дня.

– Если б не Рома – с тобой вообще ничего плохого бы, не случилось, – передразнивал его другой.

– Если б не Рома, то нас бы уже четыре раза всех перерезали, – поправил своего друга солдат.

Он снова обратился к лежащей девочке:

– У тебя сильно подорван иммунитет, этот солнечный удар и заражение крови могло быть для тебя фатальным, – говорил он мягким серьёзным голосом Азии.

Девочка слушала, широко раскрыв свои серые с салатовыми вкраплениями глазки. Она не говорила ничего, ей было сложно сейчас разговаривать. Она даже не могла сейчас взять миску с этим пойлом одной рукой.

Они ехали на каком-то вездеходе, периодически останавливаясь, чтоб дать ей ещё пару глотков, так как на ходу она больше разливала.

Азия не стала спрашивать, как там её ягодица. Она чувствовала, что рука была очень плотно перебинтована.

– Да, смотри, как легко принести человеку боль и как тяжело вылечить его потом. – Говорили они между собой про Азию. – Поэтому я и пошёл в медицину.

– Да нет, просто этот Райан Маршал псих, и все кто с ним служат ненормальные.

– Это ты про Рому? – Солдат стал внимательнее. – Рома, наверное, лучший боец Омикрона и он первый вызвался служить на юге вместе с Маршалом.

– Чего же ты не запишешься в южное крыло…

– Ты прав, я дорожу своим психическим здоровьем и адекватным восприятием мира.

Они ещё долго говорили о своих делах и о жизни Омикрон Гарнизона, обсуждая друзей и начальство.

Стало темно. Азия лишённая всяких эмоций, лежала и смотрела вверх, поднимая голову только, чтоб снова напиться. А они всё ехали и ехали.

Азия не помнила, как они остановились и как её спящую аккуратно перенесли в медицинскую палату. Она тогда уже крепко спала.

Гвардейцы привезли спящую девочку в госпиталь. В общем если бы она была рейдерским агентом, то с задачей проникновения в окопавшийся город она бы справилась. Ели не учитывать тот факт, что Азия была без сознания, с тяжёлыми синяками на теле с пробитой метательным ножом кистью руки и гарпуном в одном месте.

Да, действительно, оборона Омикрона работала на славу. Только самоубийцы могли пытаться проникнуть в этот городок. Военная мощь посёлка потомков конкистадоров росла, и это был форпост для борьбы с рейдерами. А такие досадные ошибки, как с Азией, случались. Ведь от них никто не застрахован.

Азия крепко спала всю ночь, не видя никаких снов, слово она провалилась в бездну и перестала существовать. Это было действие сильного наркоза, который использовался тогда, когда надо было, дать организму восстановится. Ведь, по сути, все её раны не смертельны, никакие жизненно важные органы не были задеты. А заражение крови – это вопросы иммунитета.

Девочка проснулась ранним утром. Она себя чувствовала, как будто снова родилась. Она ощущала запах накрахмаленных простыней и свежесть этой необычайно светлой медицинской палаты. Ничего напоминающего о том, что это больница. Никаких скальпелей, шприцов, запаха лекарств. Наоборот, утренняя свежесть, свет и солнце, которое своими первыми лучами разбудило Азию.

Она проснулась, улыбаясь во сне. Сразу ощутила покалывание в ягодице, но от раны не было и следа. Азии нравились её ягодицы, ещё бы она очень сильно любила всё своё тело, каждый сантиметр своей кожи.

Девочка была одета в белую ночную рубашку, которая еле прикрывала её ниже пояса, поэтому вставать с постели или раскрываться она не решилась, ведь на ней не было одежды.

Никакого ощущения невыспаности, наоборот только полный прилив сил. Она так не радовалась раннему утру никогда в жизни.

"Надо использовать этот наркоз по ночам, когда не можешь заснуть", – с улыбкой подумала про себя девочка.

Её кожа, каждая клеточка её тела сейчас отдохнула и снова была готова ко всему. Но были и неприятности. Та рука, в которой она несла этот злосчастный десерт игл, который следовало выбросить, была пробита метательным ножом. И теперь она была замотана в непрозрачный медицинский бинт, предназначенный для скорого выздоровления.

Азии не нравилось, что у неё пока нет руки, но ещё больше её пугало, то что она совсем её не чувствовала, словно её не было вообще.

– А, моя козочка, проснулась, – сказала приятным голосом только что вошедшая пожилая медсестра, – как спалось.

– Что у меня с рукой? – спросила чуть не плачущим голосом Азия.

– Ну не переживай, нам главное что ты жива, здорова. А руку ты могла и где-то потерять.

– Как можно потерять руку, – всхлипывала сильно разволновавшаяся Азия, – это же не вещь какая-то, не кошелёк. Я же её постоянно при себе ношу. Она мне очень сильно нужна.

– Ну не переживай, у тебя всё будет в порядке.

– Зачем я кому-то нужна без руки, я не хочу так жить, – истеричила Азия.

Медсестра обняла Азию и успокаивала, как могла. Внезапно она посмотрела на табличку и историей болезни и сразу успокоилась.

– Ну не стоило плакать, у тебя всё на месте, каждый пальчик. Просто твоя рука сейчас залита биогенным гелем из стволовых клеток. Ещё день, клетки переймут твою ДНК и заменят повреждённые ткани собой. Это как заживление, только быстрее и без шрамов. – Объясняла Азии медсестра. – Ты не волнуйся, там нет ничего искусственного, организм сам себя восстановит с помощью массы стволовых клеток. Так за пару дней у тебя будет здоровая рука, а иначе на это бы пошли месяцы.

– Как надолго я здесь, – чуть веселее сказала Азия, – здесь это где? Возле Видимого Алькова?

Медсестре стало сразу всё понятно.

– А, так вот почему… Ты в Омикроне, столице Региона, Видимый Альков над нами, – Азия при этих словах начала выискивать его в окне, но медсестра сразу исправилась, – здесь ты его не увидишь, он в другую сторону. А ты здесь до тех пор, пока тебя не заберут представители властей.

При этих словах Азии стало тяжело. Медсестра словно увидела эту грусть и сразу попыталась отвлечь свою пациентку от неприятных мыслей:

– Ты кушать будешь?

Азия утвердительно кивнула, она уже успела осмотреть своё тело и отметила, что ей ещё удалось похудеть. Она уже давно полноценно не ела.

Медсестра удалилась и скоро вернулась с подносом блюд.

Азия без особенной охоты поела диетического супчика, на самом деле она бы сейчас не отказалась от солёных креветок или жаренных альсаранских жуков, завёрнутых в листья винограда. Но и такая еда сейчас была очень вкусной и питательной.

На десерт медсестра принесла ей странной формы зелёные фрукты. Азия с недоумением посмотрела на неё.

– Тебе надо есть много фруктов, в них полезное сочетание витаминов и микроэлементов.

– Это фрукт, – Азия взяла в руку один плод и недоверчиво его рассматривала.

– Ты что, никогда не видела яблок?

– Не видела чего? – Азия действительно первый раз в жизни держала в руках этот липкий фрукт или овощ.

– Просто бери и кусай.

– Я боюсь, – "Глупая откровенность, сколько ещё она перепортит в моей жизни", – добавила в мыслях девочка.

– Не бойся, – и медсестра сама взяла и укусила одно из яблок.

При надкусывании раздавался странный хруст.

– Я не могу, оно не кусается, – пробовала укусить яблоко Азия.

– Пробуй сильнее, вообще, тебе надо больше есть, у тебя сильно истощённый организм, – в этот момент девочка первый раз сумела укусить яблоко. Кисло-сладкий вкус и неуловимый аромат. Оно, казалось, полностью наполняет тебя свежестью, проникая везде. Азия проглатывала, почти не жуя, пытаясь распробовать на вкус его сок и как можно больше поглотить в себя этого удивительного фрукта. Яблоко обладало идеальным балансом кислого и сладкого привкуса без приторности. А медсестра рассказывала ей секреты правильно питания и ругала за необоснованное стремление к похудению у молодёжи.

Когда девочка съела первое яблоко, медсестра подсказала ей, не есть плодоножку и косточки, а выбросить. Азия попросила ещё одно, чтоб распробовать вкус. Потом ещё и ещё. Сейчас она не могла наестся яблоками. К сожалению, она не могла ни о чём думать, кроме как об их вкусовых качествах и практически не слышала лекции, лишь соглашаясь и одобрительно кивая. Азия просто упивалась соком яблок. У неё уже болели зубы от кислоты, поэтому она старалась не жевать.

Даже когда медсестра оставила её одну в палате отдыхать, она ещё долго ела яблоки, а потом вспоминала их разговор, но не вспоминалось ничего кроме абсолютно нового вкуса.

Теперь у неё появился новый любимый фрукт.

Оставим Азию в её новом доме. Пусть даже это госпиталь Омикрона, и вернёмся на тысячи километров отсюда. Туда где никогда не заходит солнце, в город, свет которого виден с далёких планет. Который считается одним из величайших чудес Разрушенной Вселенной.

Куда Зэн Шейдэн прибыл на плавателе и отправился на такси гравитоне.

Зэн был заносчивым человеком. Но в высшей степени увлекающимся. От азарта он наливался красками, бросался в дело сломя голову. Он вовсе не был туп, просто вспыльчив до крайности.

Иногда он мог вспылить просто так, без причины. И до рукоприкладства дело доходило. Поэтому и стал Зэн военным. И отработал на правительство десяток лет, а может и больше.

А сейчас его пригласил к себе в подданство Император Звёздной системы Альдрованда, владыка Альсары Его Величество Александр Астрайдер.

На Альсаре власть была своего рода атавизмом, так как сохранялась монархическая имперская система управления. Со всеми почестями и привилегиями королевской династии.

Император Александр Великий, как он называл себя, из скромности не перенося своего длинного титула, старался подражать Версалю эпохи Ренессанса.

Только вот его приверженность ко всем благам современной цивилизации всегда тянула его на Крайзалис. Планетарную Столицу всей известной Вселенной.

Правда с годами Александр взялся за ум и проводил больше времени на Альсаре. Но для этого он легковерно переместил столицу в самый большой и сверкающий город, в каких привык жить на Крайзалисе.

Даже чудо архитектуры, которому не будет равных в веках, город-крепость, город-дворец, город-пирамида Палас дэ Фродос был для него тесноват, маловат и слегка провинциален.

Но именно туда направлялся Зэн, желая встречи непременно с самим императором, который в своём рыцарском стиле возложит на него его обязанности.

Гравитон делал остановки по дороге к Палас дэ Фродосу, сначала в ювелирной лавке, а потом парфюмерном салоне какого-то встречного городка. Этот городок, напоминал собой не отдельное место проживания, а заправку на дороге к большому городу.

Вообще все пути и все ландшафты как лучи света стягивали к Палас дэ Фродосу, свет которого который было видно за сотни километров в ночи.

Хотя Зэн и был готов увидеть что-то выдающееся, но его предвосхитили. Это было то, по сравнению с чем самые большие горы казались маленькими холмиками, а космические станции – скучными грудами металлолома.

Огромная, идеальной формы, прозрачная, испускающая и излучающая свет архитектура. Издалека она казалась чёрной, а при приближении прозрачной, как стакан воды. На её фоне приближающиеся транспортные потоки превращались в маленьких муравьёв или вообще терялись из виду.

Приближение к подобному архитектурному шедевру заставляло призадуматься. Но когда Шейдэн понял, на каком они находятся расстоянии, то был просто ошарашен.

Это было, словно приближаться к отдельной планете. Его размеры всё росли и росли, а лететь оставалось ещё долго.

Вблизи стало видно, понятно и различимо, как устроен этот город. Общая структура придавала ему колоссальной надёжности. Казалось, никакой взрыв, и даже ядерный, не мог нанести существенного вреда вечному городу.

Зэн Шейдэн уже чувствовал себя архитектором этого невероятного сооружения. Он представлял, как всё это строится, но охватить весь замысел он не мог.

– Как жаль, что это не впечатляет нашего императора, – внезапно заговорил, казавшийся немым таксист, видя впечатлённого Шейдэна.

– Почему вы так решили, – поддержал разговор Зэн, – он ведь здесь жил раньше.

– Да, но он отобрал у нас статус столицы, – таксист осуждающе покачал головой, – хотя наплыв приезжих не прекратился, и туристов не стало меньше, но всё же столица это столица.

– А Палас дэ Фродос слава Альсары, – пафосно и немного наиграно добавил Зэн.

Он изучал историю Альсары. Теперь, когда ему было сделано предложение подданства – это было обязательно. Шейдэн нашёл массу интересного в истории планеты Альсары, словно это был не нудный пропагандистский материал, а сюжет к блокбастеру.

Шейдэн добрался до указанного места и покинул такси, рассматривать город ему было особенно некогда, да и первого впечатления хватило бы на много дней вперёд. С собой он взял четыре флакончика из ювелирного магазина, заполненных в парфюмерном салоне дивной пурпурной эссенцией из озёр жизни.

Ему налили бесконечно малую концентрацию, так как более концентрированная пурпурная эссенция была объявлена вне закона. Шейдэну пришлось уговаривать продавца продать ему её без разрешения врача. Зэна проинструктировали, что надо брызгать лицо раз в час и закапывать в глаза каждый день утром, для нормализации обмена веществ. Проще говоря, чтоб нормально переносить эту жару, это солнце, этот климат. Ещё ему порекомендовали сменить одежду, но тут он и сам разберётся. Кроме того, Зэну светила новая форма офицера его величества Александра.

Зэн Шейдэн достаточно быстро нашёл полагавшийся ему адрес, так как город был устроен крайне логично, без никакой хаотической застройки.

"Здесь не надо жить, чтоб знать город идеально, наверное, это скучно", – подытожил про себя Шейдэн.

Подойдя к канцелярии адмирала Гаусса, он испытал на себе всё внутреннее величие Палас дэ Фродоса. Это место было построено, чтоб вселять чувство покорности и своей незначимости в сравнении с хозяевами этих покоев.

Это было обычное министерство, которых оставалось здесь не так и много.

Шейдэн привык к министерствам, к дубовым дверям и ковровым дорожкам. Или к современному стилю Крайзалиса, самого развитого мира звёздной системы Альдрованды. Но такой пышности, вычурности, надменности и высокомерия он ещё нигде не видел.

Мало того, его встречал ещё даже не сам Император, которого он судя по всему, вообще не увидит, а генерал его величества Гаусс.

– Подождите, пожалуйста, пару минут, – сказала прелестного вида секретарша в приёмной.

"Вот планетка, мне везёт здесь на красивых девушек". Девушка всё время улыбалась, занимаясь своей работой, она была словно визитка Гаусса, словно ещё одно подтверждение всего этого величия.

Шейдэн вообще был поражён, столько реально красивых девушек, он не видел нигде в тех мирах, в которых довелось побывать.

– Мне везёт в вашем мире, – сказал он девушке, пытаясь завлечь её разговором. Но разговора не получилось, она лишь мило улыбалась, иногда смеясь в ответ на его слова и шутки.

Но не сильно раздосадованный Зэн отправился в кабинет генерала, когда девушка сказала, что путь свободен.

Зэн вошёл в пустой кабинет, потом увидел следующую комнату, и та тоже оказалась пусто. И наконец, в третьей он встретил генерала.

– А-а! Мой добрый друг Зэн Шейдэн. Решил лично пожаловать в наш скромный обитель. – Шейдэн видел генерала Гаусса впервые, но его крепкое рукопожатие и не сходящая улыбка до ушей располагала.

– Как добрались, как Вам наша жара. Вы уже успели загореть, такой загар не получишь ни на одной планете во Вселенной, – рассказывал без умолку улыбающийся генерал Зэну Шейдэну. Он постоянно пожимал ему руку и хлопал Зэна по плечу, так что тот еле удерживался на ногах.

– Вы прибыли, как нельзя кстати, и сразу в работу.

"Как можно так долго улыбаться? Нет, это искренне, такого не сыграешь", – думал про себя Зэн.

– Зэн, вы ещё не поселились в гостинице, ну и не надо, нечего рассиживаться в этом Палас дэ Фродосе, – он указал на величественный вид из окна его личного кабинета, – здесь ничего реально не происходит. Все события там, куда мы вас направим. И правильно, сразу сегодня на подготовку и оттуда на первое задание.

– Какие мои полномочия, – относительно сухо, наконец, вставил первую фразу Зэн.

Генерал задумался над тем, что сказать, став серьёзным:

– Вы сейчас интернированы, не подданный и не гражданин ни одной планеты или государства?

– Да, я выполнил условия вашего приглашения и подал отставку от гражданства.

Генерал снова повеселел:

– Ну, так мы с вами можем откровенно поговорить, – Гаусс хлопнул его по плечу со всей силы.

– Видите ли, господин Шейдэн, – голос его предвещал долгий рассказ, – Альсара сейчас находится в сложном положении.

Они перешли в светло-зелёный зал для конференций и тут Зэн Шейдэн впервые заметил, что генерал был одет в форму песчаного цвета.

"Наверное, и мне такую выдадут". – Подумал про себя Зэн.

Меж тем генерал Гаусс продолжал.

– Идёт буквально война за ресурсы. Но война не только с планетой, которая не хочет их отдавать, а и с бюрократией Дома Астрайдеров, установившей квоты. – Лицо генерала стало вытянутым при этом слове.

– Да вы понимаете, о чём идёт речь, наша раса существует, я бы не хотел этого говорить, за счёт добычи и продажи ресурсов. Именно подземных ископаемых. Много столетий нашу планету лихорадило, но это не мешало династии Астрайдеров поставлять на мировые рынки рекордные партии сырья. И мы этого добились, став монополистами. Теперь весь Мир, вся Вселенная зависит от наших поставок. Наши парламентарии и интеллектуальная элита считает, что Альсара зависит от собственной добывающей отрасли. Говорят, что 30 % нашего бюджета – это доходы от продажи полезных ископаемых. Но они глупы и заблуждаются, если так считают. Во-первых, не 30 %, а 70 %. Они забывают включить сюда транспорт и инфраструктуру. Да и вы, мой дорогой друг, не прибыли бы сюда, если бы не добывающая отрасль.

Генерал на секунду отвлёкся. Он так уверенно и воодушевлённо говорил, что Шейдэн не посчитал возможным его перебивать и о чём-либо спрашивать.

– Во-вторых, – продолжил генерал после небольшой паузы, – это не мы зависим от поставок ископаемых, а они, всё остальное человечество…

– Какая задача, – вдруг неожиданно спросил Зэн Шейдэн.

– Вы приглашены как экономист министерства полезных ископаемых Альсары, которое возглавляю я, генерал Гаусс.

Ответ очень удивил Шейдэна, но генерал продолжил.

– Оставьте свои глупые мировоззрения про то, что экономист это работа с глупыми цифрами и деньгами. Вы не будете оперировать деньгами. Они там, в парламенте думают, что у них есть инфляция, дефолты, рыночные скачки котировок, курсы валют. – Генерал говорил воодушевлённо и пафосно, – у нас с вами одна валюта: Ртуть, Нефть, Кобальт, Уран, Титан, Платина – реальные объекты экономики. Вы будете делать реальную экономику. Вы меня понимаете, реально стоящие вещи, а не их отражение на бумаге. То без чего не может жить наша бурно строящаяся галактика.

– Я знаком со способами добычи на Альсаре, – заговорил Шейдэн.

– Но вы наверняка ещё плохо знаете о квотах и опасностях. Они ограничивают нас квотами, думая, что уберегают планету, а на самом деле пилят ту ветку, на которой сидят, за счёт чего живут.

– Опасностях?

– Да, Альсара планета ужасных катаклизмов и терминаторных штормов. Они были для нас опасны до изобретения технологии комбинатов.

Двое разговаривающих военных сели на мягкие кресла и перед ними из стеклянного круглого столика словно выросло голографическое изображение комбината. Оно напоминало техногенный гриб, или великанскую сигару.

– Своими модулями комбинат выбуривается прямо в мантию планеты и там уже пускает корни, систему подземных шахт. Из которых, робошахтёры доставляют на поверхность выбранные и найденные ископаемые. Альсара ведь единственное во Вселенной место добычи уникальной концентрации природных богатств. Комбинаты защищены и от природных катаклизмов и от нападения.

На лице Шейдэна появилась реальная заинтересованность.

– Кто может напасть на комбинат, на котором столько вооружения и укреплений, что можно пересидеть ядерный удар.

– Как кто – космические пираты, да и аборигены Альсары, привыкшие винить во всех бедах нас. У вас на борту комбината может быть сотня тонн золота. Можно чем угодно рискнуть за такой приз. По правде говоря, мы подделываем отчёты, – голос генерала стал тише, вроде он кого-то боялся, но ведь он рассказывает это первому встречному, толком ничего о нём не зная, значит, вряд ли что-то скрывал, – большинство терминаторных штормов происходят по причине нарушения в магнитных полях планеты самими комбинатами. И наши учёные бьются над изобретением новой технологии добычи. Но на это уйдёт несколько десятков лет, а на внедрение ещё больше.