355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Карелин » Альсара » Текст книги (страница 30)
Альсара
  • Текст добавлен: 10 октября 2016, 05:42

Текст книги "Альсара"


Автор книги: Андрей Карелин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 36 страниц)

– Начинается план Якова, план революции, – сказала Азия по своей видеоконференции для рейдеров, находящихся в гарнизоне. Рейдеры давно подчинялись лично Якову, а значит лично Азии. У девочки были такие же очки, как у Райана, с широкими стёклами капельками, но менее зеркальные.

К полудню вся собравшаяся рейдерско-омикронская братия уже пылила на своих гравитонах и колёсах-вездеходах с пилами – технике для штурма комбината. Палило знойное альсарское солнце, и пылью уже невозможно было дышать.

Выехало несколько гусеничных конструкций для нападения на комбинат. Они должны были создать огнешторм для штурма.

– Не меньше суток понадобится для выдвижения в район боевых действий, – сказал адъютант Райана Маршала – Рома.

– Значит, выдвигаемся сейчас. Азия, командуй своим о начале операции.

Райан и Азия стояли на одной гигантской гусеничной платформе.

Остальные гравитоны, вездеходы и платформы двигались максимально близко к поверхности, чтоб не тратить энергии полёта. Рейдеры ещё захватили с собой целую кучу вураторов – мамонтоподобных инопланетных созданий, которые так хорошо прижились на Альсаре. Они перевозили на них не только пожитки и сами переезжали. На вураторах были закреплены сдвоенные пулемёты и штурмовые орудия. А в их многочисленные бивни были вживлены алмазные пилы, что-то типа подков для лошади, для того, чтоб быстрее выбуриваться в землю. Вуратор ведь роющее животное.

Новым и интересным приобретением для революции стала самозарывающаяся машина-скорпион. На вид похожая на скорпиона с шестиствольным пулемётом-вертушкой в жале хвоста. Передвигающаяся методом сороконожки по песчаным дюнам. Нападение такой техники должно было быть неожиданным и в песках лучше её не проходило ничто. Несколько колесообразных вездеходов завершали картину. Предполагалось, что гравитоны могут стать очень лёгкой добычей и скрываться от обстрелов надо будет в песке и на болотах. Ветровой колесо-вездеход нёс сдвоенный пулемёт и два хорошо защищённых от простреливания десантника. Либо алмазную пилу, для распиливания композита комбинатов.

– Цыганский табор переезжает? – Райан не знал, как оценивать те подразделения, которыми он командовал вместе с Азией. Она ведь здесь рука Якова.

– Скорее это лицо новой революции. Никто не знает о характере будущей войны. У нас всего по чуть-чуть. – Азия улыбнулась.

Двигаясь на передвижной платформе, обрамлённой всякой всячиной и не устающими, бегущими даже во сне, вураторами. Нужно было следить только за показаниями датчиков движения комбината, как за показаниями компаса. Райан отлично справлялся с этой задачей, получая данные со спутника. Омикрон гарнизон имел спутник, двигающийся по орбите Альсары туда, куда было нужно гарнизону. Ещё много столетий назад выведенный на орбиту и имеющий колоссальный запас термоядерного топлива спутник был частью технологий комбинатов. Он должен был жить и служить так же долго.

"Ох уж эти технологии древности. Сейчас таких не делают".

– Вообще, спутник – это термоядерная бомба с видеокамерой. – Рассказывал Райан сказки на ночь Азии, когда они вечером ложились спать на едущей платформе.

Связи с Яковом не было и Азия начала переживать за судьбу их предприятия.

– Ты ведь не из-за меня сюда пустился. – Сказала она неожиданно Райану, когда он, рассказывая сказку на ночь, и думал, что Азия уже спит. А рассказывал её только для себя, как обычно.

Вокруг сияло своими раскатами разрушенных галактик беззвёздное небо.

– Если бы я описывал эти события, то сказал бы, что ничто не вечно под беззвёздным небом. А теперь касательно тебя. То да. Я пошёл за тобой. И нет. Даже если бы тебя не существовало, я бы всё равно сюда отправился. Комбинаты должны быть обесточены. Они мне никогда не нравились.

– Я не понимаю. Мне принимать это как заслугу своей очаровательности? – Шутливо заметила Азия.

– Ты принцесса пустыни Альсары. Ты самое сказочное, что я когда-нибудь встречал в своей жизни.

– Даже принимая во внимание мои недостатки?

– Что ты, у тебя их нет. – Райан никогда не говорил комплиментов. И это было похоже на самые сокровенные мысли команданте.

– Кроме того, что я наркотически зависима от серебряной смазки, а это тяжелейший наркотик, клон и предпочитаю девушек? А ещё у меня непонятный салатовый цвет глаз и искалеченная психика!

– У меня тоже полно недостатков.

– Какие?

Райан просто не мог их сейчас вспомнить и конкретизировать. Но они были, и он для себя их точно знал.

– Я тебе о них рассказывал, когда мы только познакомились. Если ты не помнишь, то и я тоже.

– Да ладно расскажи.

– Я тебе уже сказку рассказал. Пора спать. Завтра бой. Ведь ты не видела настоящей войны. Почему тебе так спокойно?

– В Ксива и Матра нас учили в виртуальном сновидении. Мы участвовали в различных битвах, которые были для нас словно реальностью. – Вспомнила Азия обучение у Рона.

– Но ты ничего не помнишь.

– Я ничего не помню, – усмехнулась Азия. Закуталась в одеяло возле Райана и, улыбаясь, уснула.

Райан Маршал же остался в своих мыслях. Он представлял себе будущее и прошлое. Всматривался в загадки Разрушенной Вселенной. Ведь предсказатели могли читать судьбу по беззвёздному небу. Почему он не может?

На следующий день, поздним утром, когда они продолжали продвигаться по пескам Альсары, поднимая знойные столбцы пыли, был дан сигнал о видимом приближении к комбинату. Вдалеке виднелась похожая на столб облака грибовидной формы гигантская конструкция.

– Этот больше Видимого Алькова. – Сказал видавший в своей жизни комбинаты Рома.

– Всем на тактические сборы. – Отдал приказ Райан. – Азия, привлекай своих, что ли.

Но, к удивлению Маршала, Азия абсолютно точно знала, что делать, как будто ситуация была ей до боли знакома.

– Комбинат имеет зону обстрела 180 градусов. Это повышает риск попасть под кинжальный огонь основного орудия, – к удивлению всех произнесла первой девочка.

– Поэтому предлагаю создать тройной удар. Из трёх точек окружив комбинат и нанеся как можно больше одновременных ударов, пока боевые группы приближаются в упор к комбинату. – Предложил Райан.

– Ракетные комплексы первыми ввяжутся в бой. – Отрапортовал Рома.

– А наши гравитоны должны будут подобраться как можно ближе, прикрывая подход вураторов, скорпионов и колёс-вездеходов.

– Пехотинцы должны будут создать решающее давление на ближнюю оборону комбината.

– Если кто-то будет подвержен обстрелу, то лучшим выходом будет рассредоточение по плоскости, это даст нам время. В случае отступления все просто будут уничтожены. – Добавила Азия. Видимо она детально изучила технологию комбинатов.

– Самым безопасным средством будут планирующие платформы. Остальные либо слабо бронированы и рискуют быть сожжены слабыми лучами комбината. Либо малоподвижны. – Подытожил Райан, желая, чтоб Азия оставалась здесь. Но она выбрала гравитон. Снова наперекор воле Маршала. И хоть ему не нравилась эта самостоятельность, но что-то он в ней находил. Она ведь самостоятельная личность, как и мечтал Маршал.

Штурм начался сразу после одновременного залпа всеми ракетницами в сторону комбината. Сразу из трёх точек с дистанции выстрела комбинат был залит опасным излучением. Штурмовые группы, как по сигналу, ринулись в атаку.

Азия и Райан просто не могли находиться в одном гравитоне.

– Сейчас мы не можем знать об их техническом уровне, и если будет уничтожен кто-то один, это будет не так значительно, как потеря сразу обоих командующих. Мы будем находиться, каждый в своём флагмане. – Скомандовал Райан. Он со всех сил боролся с желанием не пустить или сдержать её. Райан чересчур хотел оберегать Азию. Так, что даже прокусил себе губу до крови, чтоб подавить в себе эти чувства.

"Это не приведёт ни к чему хорошему. Эта лишняя забота никому не нужна. Если бы её не было здесь, то Яков бы послал её на куда более опасный участок фронта".

Внезапно Райан понял. Яков держал Азию здесь, специально, зная её темперамент и желая, чтобы её оберегал Райан. Только Азия об этом не знала. Она ведь из Ксива и Матра. Там атрофируют чувство страха.

Боевые группки из гравитона, двух колёс-вездеходов и трёх скорпионов, окружённые дюжиной гружённых вураторов направились прямо в самое пекло сражения. Уже на полпути комбинат отреагировал. Огромный, мощный луч прорезал небо прямо над головами наступающих и ударил в одну из установок. Расплавив самоходное устройство и повредив стрелковый механизм, снайперы продолжали отстреливаться, но, похоже, первый блокпост был уничтожен, и комбинат разворачивал своё орудие.

Была отдана команда на рассредоточение двух других установок.

– Не хватало нам потерять все ракетницы в первом бою. – Недоумевал Райан Маршал.

Видя такую реакцию и временное ослабление огня, комбинат вывел другую военную махину на поле сражения. Это была батарея, производящая десятки мощных выстрелов за секунду. Теми же мощными лучами, только более рассеянными.

Азия скомандовала о полном наступлении всех сил на комбинат:

– План отвлечения огня не удался. Приближайтесь как можно ближе.

В это время и гравитон Райана Маршала и гравитон Азии были уже в пути. Находится на большом расстоянии было куда опаснее, чем приближаться к этому железному зверю.

– Они вообще что-то добывают или оружие тестируют на нас. – Злился Райан Маршал в видеосвязь.

Лучевые батареи полностью уничтожили передний фланг наступавших, но не смогли подавить прорвавшихся. По ним были нанесены удары окопавшимися танками гаубичного типа, которые становились самостоятельным оружием после рассредоточения ракетных гусеничных установок. Какая полезная техника. Этот бой выполнял задачу тестирование боевых возможностей различных технологий против комбинатов.

Из подбитых гравитонов высыпались солдаты в лёгких бронекостюмах. Они, не останавливаясь, продолжали бежать и палить по комбинату. Отличить рейдеров от конкистадоров было легко. Первые бились яростней. А конкистадоры хоть и уступали в эмоциональности, но стреляли гораздо точнее и действовали продуманнее. Они сразу разобрались группками и наносили удары в основных направлениях.

Комбинат больше не мог сражаться с помощью батарей в связи с их низкой эффективностью против пехоты противника. В этот момент из всех пор, открывшихся на железном теле гриба-комбината, вылетели истребители. Другие поры пополнились сдвоенными пулемётами, обстреливающими наступавших. Снайперы тоже били в цель.

"Сколько у них оружия", – думал Маршал, стараясь не переживать об Азии, а управлять ходом сражения.

Пилы-вездеходы пробивали бронекомпозит комбината, давая обстреливать засевших там бойцов Астрайдеров.

– Давно мы не видели наших истинных врагов так близко, – сказал Райан рейдерам и конкистадорам сражавшихся впервые по одну сторону баррикад с реальным противником.

Гравитоны подлетели максимально близко к комбинату и вот чудо. Тот просто не мог сопротивляться. Гравитон выходил на близкую орбиту, проще говоря, летал кругами вокруг гиганта и обстреливал все открывающиеся огневые точки. Это сильно понижало обороноспособность комбината. Пилы-вездеходы окопались максимально близко, чтобы пробивать композит. Комбинаты были сделаны из самого прочного вещества. Их бронь выдерживала немыслимые удары, вплоть до ядерного. И поэтому техника специально для бурения в этом веществе была обязательна на вооружении сил революции. Это одно из изобретений, разработанных на полях Организации силами Якова.

Скорпионы встревали в бой против любых слабо вооруженных объектов и скрывались в песках от ударов возмездия. Поэтому, когда несколько взводов тяжеловооруженных бойцов Астрайдеров вступили в бой на песке – они были очень быстро рассеяны и уничтожены.

Основной же военной мощью оставались колёса-вездеходы и пехотинцы в доспехах. Рейдеры меньше верили в доспехи и пользовались более взрывным оружием. Конкистадоры – больше предпочитали точность выстрелов и сильную оборону. Они больше вооружались картечью и автоматическим оружием. Вообще стиль войны каждого солдата свой. Так вот здесь погибло их предостаточно. Если по двадцать человек на каждого врага – то это хорошо.

"Все они герои Альсары. Сколько гибнет наших героев", – думала Азия, видя захлёбывающееся в крови наступление, но не прекращающееся ни на миг.

Внезапно её гравитон столкнулся с гравитоном сил комбината. Два тяжеловооружённых бойца против маленькой девочки из Ксива и Матра. Гравитоны грохнулись на песок с малой высоты, и Азия выскочила через разбитое переднее стекло. На ней был лишь облегающий белый бронекостюм, специально предоставленный ей, как помощнице Якова. Не обращая внимания на действия своих противников, Азия направила на гравитон сильный электроразряд, выхватила два десерт игла и, пробежавшись по крыше вражеского гравитона, выпустила по обойме в каждого бойца Астрайдеров. Азия даже не оглянулась. Ей было ясно, что они уже мертвы. Девочка перезарядила пистолеты и направилась прямо к пробитому отверстию в основании комбината. Оба гравитона, оставленные позади, взорвались и горели теперь синим пламенем.

Сейчас на подступах к комбинату велись все основные бои. Азия шла напрямую, продолжая стрелять по сторонам в отступающих бойцов Астрайдеров. Совершенно ясно, что окопаться в шлюзах комбината им уже не удастся. Несколько могучих выстрелов, и с победными криками все бойцы революции ринулись внутрь поверженного зверя.

Где-то ещё стреляли, но большая часть бойни происходила в коридорах и лифтах комбината. Гравитоны начали высадку десанта прямо на крышу и на специальные отсеки комбината, а вураторы доставляли бойцов к подножию. Азия тоже попала внутрь. Девочка обнаружила, как легко ей удавалось видеть всё словно со стороны. Она почти никогда не промахивалась и не волновалась. Азия приняла многократную дозу серебряной смазки, желая как можно сильнее усилить эффект электраэтернала.

Райан высадился на крыше комбината и пробил своим пулемётом-вертушкой проход внутрь. Он шёл и сносил блокпост за блокпостом. Ведь нет лучшего оружия, чем плотный слой пуль, которые просто чистили коридор для всех идущих позади.

Судя по всему, все защитники комбината были либо уничтожены в яростном припадке рейдерами, либо добровольно пали от рук революционеров, считая плен невозможным. Но никто никого и не собирался брать в плен, такой задачи просто не стояло. Впереди была только рубка начальника комбината, и все кто боялись погибнуть, забаррикадировались там.

– Значит, они не станут отстреливаться. – Почувствовала их реакцию Азия и приказала взорвать входную дверь.

Она вошла первой. Держа в руках смертоносное оружие – два гранёных пистолета десерт игл. Кроме того он сама электраэтернал.

В комнате было четыре человека. Все они боялись, кроме одного, он был в ярости. Плотный, лысый, в красной мантии чиновник, с красным от злости лицом, ненавистно смотрел на Азию.

Группа вооружённых рейдеров ворвалась в зал. Тучный человек в красном не сдвинулся с места.

– Вы хоть понимаете, глупые туземцы, куда вы вляпались! – Его голос срывался на крик.

– Не кипятитесь, – весело улыбаясь, ответила Азия. Словно и не было тех жертв, которые они понесли. Словно не было сотен убитых. Азия дала знак рейдерам никого здесь не трогать. Конкистадоры Маршала, судя по всему, и не собирались. Они ввалились в комнатку и заняли почти всё место.

Азия улыбнулась своей невинной детской улыбочкой.

– Вы обвиняетесь в геноциде. – Сказала она, как ни в чём не бывало.

– Я подданный династии Астрайдеров. Я комбинатор. Руководитель добычи. Если добыча будет остановлена… – Он краснел от злости.

– Зэн Шейдэн. Вы прибыли с другой планеты. – Читала Азия его досье с голографического экрана. Перед её шармом сейчас трудно было устоять. Но именно это сейчас так сильно бесило и злило Шейдэна.

Он сжимал до крови кулаки и не проронил больше ни слова.

– Здесь ведь есть всеальсарская связь, – Азия сделала удивлённое лицо. – У сил революции ещё такой нет.

Она приказала побеждённым рабочим комбината включить ей прямой эфир на всю Альсару в обмен на их жизни. Кроме того, другого выбора у них всё равно не было. Так хоть шанс оставался. Азия вышла в прямой эфир. Это было её первое выступление на таком уровне. Её видели сейчас не только все рейдеры и конкистадоры, но и на других комбинатах. Но даже в империи Астрайдеров в самом Бэйдонте и на космических станциях. А после… После этот сигнал получили на всех планетах системы Альдрованда. Можно сказать, на Азию сейчас смотрел весь мир, вся Вселенная.

– Здравствуйте. – Сказала девочка, не зная как держаться перед камерой. И улыбнулась, чтоб скрыть неуверенность. – Меня зовут Азия. Я представляю Альсару. Всю Альсару, а не только Северную Империю. – Азия так лучезарно улыбалась, как не смог бы никто после того, что видел на штурме. После картины гибели стольких товарищей. Просто Азия знала: то, что она делает, правильно, что революция – это свет. И идут они к свету, и нет места злости, горю, и насилию в этом светлом будущем. И поэтому она показывала сейчас не то состояние, в котором была, а то, о котором мечтала. – Столетия добычи минералов с использованием технологии комбинатов привели юг Альсары в ужасное состояние. – Азия сменила свои эмоции на жалость и отвращение, словно актриса на сцене. – Нам ведь здесь приходится жить. – Сейчас были почти слёзы, ведь Азия вспоминала и говорила об Эвэдэ. – Мой родной посёлок Эвэдэ региона Омикрон погиб во время неполадок в работе одного из комбинатов. За последние десятилетия миллионов людей потеряли родных и близких в этой безжалостной гонке за сверхприбылями…

Шейдэн слушал и удивлялся их примитивности.

"Ведь выживает сильнейший!" Правда, он забыл, что сам сейчас был не в этой роли.

– Настало время остановить добычу на Альсаре. Дать югу свободу жить, не опасаясь постоянных катастроф. Революция должна победить!

Короткое, но достаточно ёмкое послание было передано, а Азия вспотела больше, чем во время штурма. Но радость и улыбка не сходила с её сверкающих глаз. Как ненавидел её Шейдэн за это. Его жизнь рушится, все планы летят в тартарары, а она смеет радоваться.

– Вы всё равно нас не остановите. Никаких переговоров не будет. Вы поставили ультиматум и будете уничтожены. – Выпалил Зэн.

– Но ведь Вам придётся сообщить о наших планах своему командованию. – Азия невинно взмахнула ресничками. – Я надеюсь, что они оценят нашу благосклонность. Вы получите гравитон с необходимым запасом топлива и отправитесь в Бэйдонт. Сообщить, что случилось. И предупредить, – взгляд Азии сделался опасным, – что мы идём за ними и не успокоимся, пока последний комбинат не прекратит своего существования и пока Астрайдеры и их приспешники не прекратят уничтожать Альсару.

Всё это время Азия находилась в прямом эфире и все видели, как потерпевший поражение Шейдэн смирился со своей ролью. Как опустились его глаза, и в них застыла слепая ярость. И как светилась Азия в предчувствии скорой победы.

Шейдэн мог не возвращаться с плохими новостями. Ему лучше было погибнуть здесь. Но так усиливался эффект начала революции и демонстрировались человеческие качества её идеологов.

Шейдэн вместе с пленными офицерами комбината были обезоружены. Ему, как командиру, дали гравитон и отпустили. Это был жест доброй воли. Остальные три пленника теперь должны были снабжать информацией о работе комбината революционеров. В обмен на свою жизнь и свободу.

"Возможно, и Шейдэна не стоило отпускать, но так будет правильно. Это как нельзя лучше демонстрирует гуманность революции", – думала Азия, которая просто не понимала, что делать с пленными. Ведь они собираются делать революцию быстро, а не вести продолжительную войну.

Образ Азии, запечатлённый на видеокамере комбината, был разослан во все известные уголки Вселенной, и стал самым популярным образом этого года. Все только и обсуждали её глаза, плечи и грудь. Какими бы их не находили, но саму Азию многие заочно любили или ненавидели. Она заставила сердца всех революционеров биться чаще.

В течение нескольких дней все участники штурма комбината наслаждались самым ярким фейерверком и празднованием, какие когда-либо видели. Все радовались, пели, танцевали. Выпивка и запрещённые медпрепараты заполнили собой всё пространство. Омикрон Гарнизон и Рейдеры Якова так сплотились между собой, как никто и никогда. Они менялись оружием и бронёй. И всё праздновали и праздновали. Любая связь с комбинатом сопровождалась шумом несмолкающего фейерверка возле обесточенного комбината.

Яков объявил о присвоении первых наград героям Альсары. Теперь революция была в действии. То, о чём так долго говорил Яков, начинало давать плоды.

В ставке Якова принялись обсуждать все последующие ходы. Яков продумывал всё до мелочей. Конечно, он ведь не Азия, которая сейчас радовалась совершенному. Он понимает, что за всем этим стоит огромная работа. Что всё это труд десятилетий в изгнаниях. Сейчас его волновала только перспектива. Он сосредоточился на формировании системы внутренней безопасности. Как не удивительно, но Якова окружали люди из Ксива и Матры. В частности, Эн Рон, бывший преподаватель Азии, сейчас сопровождал Якова.

– Нас могут искать, и стремится уничтожить, – сказал Яков Рону.

– Где бы вы не находились, такая возможность сохраняется. Но потеря публичности грозит большими неприятностями, – констатировал Рон.

– Что ты думаешь об Азии? Она моя самая близкая соратница и помощница.

– Она самая лучшая моя ученица. Я уже говорил. – Ответил Рон не без отеческой гордости.

– И это всё? – Удивился вождь революции.

– Она мне как дочь. Вы ведь в курсе, что все её родные погибли в Эвэдэ. – Рон говорил и так всем понятными истинами.

– Да, она и мне очень близка. Просто хотел узнать хоть что-то из её жизни не из её собственных уст. – Яков повернулся лицом к Рону. – А как вы относитесь к её продолжительной близости с этим конкистадором?

Рон изменился в лице:

– Для меня её желания выше всего. Если это ей нравится, пусть сама выбирает. Кроме того, конкистадоры в своей массе привлекательнее рейдеров. Девушки охотнее с ними встречаются, по моему наблюдению.

– В былые времена я бы стал с вами спорить. Но сейчас и сам знаю. Не думаешь ли ты, что наша девочка так рекламирует отношения с конкистадорами. – Якова действительно волновал облик революционерки.

– Я не думаю, что это наше дело, с кем Азия встречается. Если вы собираетесь превращать её личную жизнь в сплошную агитацию, то я буду не против. Но не решать же за неё, кого ей любить.

– Действительно глупо. – Яков расслабился, – иногда мне кажется, что я что-то упустил. Но такие возражения возвращают меня с небес на землю, и я лучше чувствую ситуацию.

– Кроме того, мы не делим людей на конкистадоров, рейдеров и даже Астрайдеров. Наша вера уходит много дальше и глубже в века. Тогда никакой разницы между ними не было. Разве не в этом смысл всех революций, – продолжал Рон.

Яков заинтересовался:

– Ваша вера? Ксивианство?

– Да. Вера в богиню Ксиву и её благодеяния для земли Альсары.

– Её благодеяниями здесь теперь один песок и терминаторные шторма.

– Неофатализм не лучше. – Подметил Рон.

– Я не неофаталист и не атеист, хотя считаю, что по сути это одно и то же. Святая вера или вера в Ксиву, которая бросила свою планету. Я выбираю святую веру. – Выдал размышления вслух Яков.

– Вы забыли, – Рон загадочно улыбнулся, – что последователи Ксива и Матра могут читать ваши самые потаённые мысли. Вы атеист, а Святая вера просто связывает вас дружбой с Джерри Пирмом и нужна для воодушевления людей.

Яков не привык, чтобы с ним так общались. Но быстро понял ситуацию и пришёл в себя. Он даже засмеялся:

– Ха-ха. Да! Вас не проведёшь. Это даже труднее, чем вашу любимицу Азию. Если честно я даже не неофаталист, мне не нужна просто вера ни во что, кроме реального. Я атеист, в чистом виде. Я верю только в революцию.

Неофатализм отличался от просто материализма тем, что его последователи ходили в храмы и придерживались религиозных традиций, каких сами хотели. Они верили в первостепенность бытия. Форма религиозная, но содержание атеистично. Атеисты же над этим не задумывались.

– Ксива завещала нам познание. И мы примкнули к неофатализму, не потеряв ничего из своих святых писаний и традиций.

Дискуссия на тему религии была возможна только между Яковом и Роном. Джерри Пирм был чересчур далёк от подобных мыслей, как ни странно, ведь он был священником. А Азия верила Якову, любому его слову и всегда спешила согласиться. Это была одна из тем, на которую она не могла дискутировать с Яковом. Врач, рейдер который скрывал своё имя, служа революции, считал дискуссию, как жанр, пустой тратой времени.

– Так как там наша система безопасности, Эн?

– Мы определили самое безопасное место в ходе революции – это остов захваченного комбината. Его восстановление займёт гораздо меньше времени, чем сооружение многочисленных бункеров. Мы уже приступили, я лично отдал необходимые распоряжения.

– Да! У нас были планы по использованию комбинатов как оружия.

– Я думаю, что сейчас самое время возглавить ход военных действий! Но Вы – мозговой центр, Вам не следует подпадать под удары. Пускай за Вас это делают множественные спикеры. – Рон торопил Якова.

– Мои выступления будут крутиться только в записях. Я уже всё к этому подготовил. – Яков размышлял вслух. – Теперь я самый разыскиваемый человек на Альсаре. После падения одного единственного комбината. Астрайдеры этого не простят. Что же начнётся, когда таких происшествий будет тысячи. Мне понадобится двойник. Целая армия двойников. – Тут он прервался и обратился к Рону. – Кстати, Азия будет здесь, и вы сможете насладиться её присутствием. Теперь, когда всё идёт своим чередом, она нужна мне рядом. Её задачей будет освещение хода военных действий. У неё хорошо получается. – Яков всё равно думал про Азию как про очень красивую и дорогую игрушку. Надо же, она могла ходить и говорить. И ещё после штурма комбината её узнавали миллионы.

Продолжение функционирования самого главного центра на Альсаре должно было не только собирать, но и удерживать силы от слишком быстрого продвижения, имитируя примитивную военную стратегию.

Яков не мог в это поверить, как быстро его немногочисленная Организация была завалена предложениями о взаимовыручке. Теперь он быстро превращался из местного авторитета во всепланетного лидера. Никто больше не сомневался в однозначном лидерстве Якова. Нет, были, конечно, бароны, осмелившиеся оспорить лидерство нового вождя, но их голоса терялись в сотнях других, желавших присягнуть новому владыке.

Всего за несколько недель было захвачено свыше дюжины комбинатов. Полсотни боевых операций. Кто их мог контролировать. Якову оставалось только надеяться, что те, кого он направлял в воюющие регионы, были достаточно подготовлены, а местные рейдеры и конкистадоры и ещё Бог его знает, кто к ним присоединялся, не новички в войне. Другого способа оценки, кроме как по успешным результатам, не было.

Военные действия велись сразу по обе стороны экватора, там, где было большинство войск революции и там где сейчас пребывали добывающие комбинаты. Не задействованными оказались самые южные территории, они были пока недосягаемы.

Яков это предвидел. Его теперь не так радовал сам факт революции, как то, что он оказался прав. Как только отгремел салют после первого штурма комбината, и вся Альсара увидела лучезарную улыбку помощницы Якова, миллионы человек по всей планете кинулись вступать в Организацию – Революционное движение Якова. Все носили яркие ленточки, гордясь своим причастием к революционному движению.

Организация не имела столько призывных пунктов, но люди сами их организовывали. Достаточно было вывесить стяг – цвета Якова, и этот дом становился опорной точкой революции. Люди собирались и смотрели по телевизору записанные ранее выступления вождя и других революционеров. А потом самые резвые срывались и отправлялись туда, где творится история. Ведь сколько можно жить под постоянной угрозой терминаторных катаклизмов, пора взять дело в свои руки. Всем хотелось подвига.

Яков мечтал иметь профессиональную армию. А эта была больше похожа на орду. Ревущую, неподвластную никому, и оттого непобедимую.

Все выдающиеся магнаты юга Альсары присоединились к революции. Многие крупные города, которые раньше и виду не подавали, сейчас готовы были снабжать фронт тяжелой техникой и вооружением.

Всё время открывались новые лини сборки дирижаблей и военных гравитонов. Начался массовый выпуск гигроботов, гигантов на шарнирных ногах, сильнейшего оружия нападения. Поставки техники нужны были огромные. Инопланетные спонсоры из Уникейдженского Интернационала не могли столько дать. Внутреннее производство пока отставало. Но революцию делал не Яков. Её делал народ, и каждый вооружался, как мог, в соответствии со своими возможностями. Организация снабжала фронт лишь штурмовыми приспособлениями для разрезания композита сверхкомбинатов.

Революция порождала новых героев, уже сейчас начали появляться целые поэмы о революции. Большая часть, конечно, посвящалась Азии. Образ девушки-революционера, созданный Яковом, как нельзя лучше вписывался в переплетение тем любви, добра, счастья и революции, но были и посвящённые вождю, и просто каким-то событиям, успешным или неуспешным, неважно. Много трагических былин породила эта война. Это было отражение души страждущего народа. Путь к счастью ещё никогда не был настолько прямым и казался светлым и радостным.

Яков был во всех этих вопросах не осведомлён. Целый пласт культуры творил иногда больше, чем придуманные и запущенные в народ речовки. Теперь, когда за его слова гибли тысячи. И когда он должен был всё время решать, как управлять фронтами. Яков действовал на пределе своих интеллектуальных возможностей.

Каждый штурм комбината, даже безуспешный, стоил тысяч жизней и оставлял за собой груды металлолома. Но потом надо было направить туда людей и амуницию. Причём, намного больше, чем было раньше. И когда нужно было перебросить самых обстрелянных офицеров на этот фронт, Яков иногда терялся с назначениями. А потом следовал новый безуспешный штурм. По уровню безграмотности и глупых потерь – эта революция опережала любую войну, о которой было известно Якову. Вождь ценил человеческие жизни, но пропасть в технологиях, компенсированная перевесом численности, неизбежно вела к многочисленным жертвам.

К счастью, революция не имела ограничений в живой силе. Тысячами собирались новые и новые рекруты, сами не думая о бездарном командовании, или возможности погибнуть зазря. Думая лишь про светлые идеалы революции. Градус героизма зашкаливал. Те, кто был ранен и не мог дальше воевать, кто уже видел войну в самом страшном её обличии, отправлялись Организацией в тыл, где они, не жалея себя, становились рупорами революции, привлекая новобранцев для отправки на фронт. Уже несколько огромных заводов занимались только производством дирижаблей. Другие концентрировались на пилах и скорпионах. Третьи вели разработки нового вооружения.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю