Текст книги "Я – Товарищ Сталин 6 (СИ)"

Автор книги: Андрей Цуцаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава 12

Рассвет над холмами Аддис-Абебы окрасил небо в багровые и янтарные тона. Солдаты медленно пробуждались, их бормотание сливалось с лязгом оружия и ржанием мулов, но для Йосефа Вольде мир казался приглушённым, словно подёрнутым пеленой. Тревога, поселившаяся в нём после разговора в кафе «Селам», сжимала сердце, а предстоящая встреча с императором Хайле Селассие наполняла душу страхом. Он стоял у своей палатки, кутаясь в потрёпанную шамму, пальцы касались кинжала, спрятанного под тканью.

Йосеф знал, что слова человека в сером пиджаке, назвавшегося Алексеем, были ядом – сладким, коварным, проникающим в разум. Император слаб. Рас Касса – истинный Лев Иуды. Предложение русских – оружие, золото, поддержка – могло спасти Абиссинию от итальянских танков и бомб, но за какую цену? Рас Касса заподозрил британскую уловку, но Йосеф не мог избавиться от мысли, что за этими словами кроется нечто большее. Слухи о бегстве Хайле Селассие в Лондон, о его тайных переговорах с британцами уже просачивались в лагерь, отравляя умы солдат. В траншеях шептались, что император всё реже выходит к народу, что его речи о сопротивлении становятся тише, а взгляд – отстранённым. Йосеф чувствовал себя пешкой в игре, правил которой не понимал, но отступать было некуда. Долг перед Расом Кассой и Абиссинией требовал действий, даже если это означало шагнуть в пасть льва.

Рас Касса вышел из своей палатки. Его высокая фигура в белой шамме, расшитой золотыми нитями, выделялась на фоне выцветших палаток. Полководец остановился, взгляд скользнул по лагерю, где солдаты разводили костры, чинили винтовки и переговаривались. Но Йосеф знал: мысли Раса Кассы были далеко. Его широкие плечи, казалось, несли не только тяжесть войны, но и бремя выбора, который мог стать роковым.

– Йосеф, – сказал Рас Касса. – Ты готов?

Йосеф кивнул, хотя желудок скрутило от напряжения.

– Да, мой господин. Лошади?

– Готовы, – ответил Рас Касса, указывая на двух крепких коней, стоявших у края лагеря. Их гривы развевались на ветру, копыта нетерпеливо били по сухой земле, поднимая облачка пыли. – Едем вдвоём. Никто не должен знать об этом разговоре.

Йосеф почувствовал, как сердце забилось быстрее. Только они двое? Это означало, что Рас Касса доверяет ему больше, чем другим, но также и то, что бремя их миссии ляжет только на их плечи. Они оседлали коней и двинулись по узкой тропе, ведущей к Аддис-Абебе. Путь вилял между колючими акациями, чьи ветви цеплялись за шамму Йосефа, словно пытаясь удержать его. Город проступал на горизонте, его купола и шпили сверкали в лучах восходящего солнца, но для Йосефа он казался не убежищем, а лабиринтом, полным ловушек. Он ехал позади Раса Кассы, чья широкая спина казалась символом силы, но золотые нити на его шамме словно намекали на бремя власти, которое могло стать неподъёмным.

Когда они спустились с последнего холма, Аддис-Абеба раскинулась перед ними, её улицы бурлили жизнью, несмотря на ранний час. Базары уже оживали: торговцы выкрикивали цены на зерно, специи и ткани, их голоса сливались в гул. Телеги скрипели под тяжестью мешков, запряжённые мулы упрямо тащили их по булыжникам, а мальчишки сновали между прилавками, предлагая воду, фрукты или мелкие безделушки. Женщины в ярких платках несли корзины с инджерой. Йосеф ехал молча, его глаза шарили по толпе, выискивая серый пиджак, бледное лицо, аккуратную бородку. Но Алексея не было. Зато он заметил, как несколько солдат у лотка с манго бросили на них быстрые взгляды и тут же отвернулись, словно боясь быть замеченными. Один из них, молодой парень с перевязанной рукой, уронил манго и поспешно скрылся в толпе, его движения были слишком резкими, чтобы казаться случайными. Йосеф сильнее сжал поводья, чувствуя, как кинжал под шаммой слегка оттягивает пояс, напоминая о его уязвимости.

Дворец императора возвышался в центре города, его жёлтые каменные стены сияли в утреннем свете, словно отполированное золото. Купола, увенчанные крестами, блестели, отражая солнце, а высокие ворота охраняли солдаты в зелёных мундирах с винтовками наперевес. Их лица были суровыми, но Йосеф заметил, как молодой стражник отступил, когда Рас Касса спешился и шагнул к воротам. Стражник низко поклонился, но его глаза, прищуренные и настороженные, скользнули по Йосефу, словно оценивая, какую угрозу он может представлять.

– Рас Касса, – произнёс старший стражник, его голос дрожал от почтения. – Император ждёт вас?

– Проводи нас, – сказал Рас Касса.

Стражник кивнул и повёл их через двор, где журчал фонтан, его вода сверкала в лучах солнца, а пальмы отбрасывали длинные тени на вымощенный камнем пол. Йосеф шёл за Расом Кассой, чувствуя, как взгляды стражи цепляются за него. Он заметил, как один из солдат у ворот шепнул что-то другому, и тот быстро исчез. Йосеф сжал кулаки, стараясь унять дрожь.

Внутри было прохладно, стены украшали гобелены с изображениями львов и древних битв. Их провели в зал ожидания, где высокие окна пропускали свет, дробившийся на мозаичном полу в радужные пятна, похожие на осколки драгоценных камней. Здесь их оставили, и тишина, нарушаемая лишь далёким звоном колокола, стала почти осязаемой, словно воздух сгустился от напряжения.

Дверь отворилась, и вошёл служащий, худой мужчина с длинной бородой, в белой тунике и с золотым крестом на груди. Его лицо было бесстрастным, но глаза, прищуренные и внимательные, словно оценивали их, как торговец оценивает товар на базаре.

– Император примет вас, – сказал он. – Следуйте за мной.

Они прошли через длинный коридор, где стены были увешаны портретами прежних правителей Абиссинии, их глаза, казалось, следили за каждым шагом. Йосеф заметил, как один из слуг, стоявший в тени, поднял взгляд и тут же опустил его, но в этом коротком движении Йосеф уловил что-то зловещее, словно предупреждение.

Наконец, их ввели в тронный зал. Зал был огромным, с высоким потолком, расписанным сценами из Библии – ангелы с огненными мечами, львы, стоящие над поверженными врагами, воины с золотыми нимбами. Император сидел на троне, его фигура в чёрном плаще с золотыми узорами казалась меньше, чем ожидал Йосеф. Лицо, обрамлённое аккуратной бородой, было спокойным, но глаза – тёмные, глубокие, хитрые – словно видели всё, что скрыто. В зале не было никого, кроме него – ни советников, ни стражи, ни священников. Эта пустота пугала Йосефа больше, чем толпа, потому что она означала, что император хочет слышать их слова без свидетелей. Тишина в зале была почти осязаемой, как перед грозой, и Йосеф почувствовал, как его кожа покрывается мурашками.

Рас Касса опустился на одно колено, склонив голову, его белая шамма коснулась пола. Йосеф последовал его примеру, колени дрожали, пот стекал по спине. Он чувствовал, как взгляд императора впивается в него. Император поднял руку, давая знак подняться, его движение было медленным, почти театральным.

– Рас Касса, – произнёс Хайле Селассие, его голос был низким, но в нём чувствовалась сила. – Твоя победа в долине гремит по всей Абиссинии. Ты заставил итальянцев бежать, как шакалов, и народ воспевает твоё имя. Но я вижу тревогу в твоих глазах, мой воин. Что привело тебя ко мне в этот ранний час? И почему ты привёл своего посыльного? – Его взгляд скользнул к Йосефу, и в нём мелькнула искра – не гнева, а чего-то более опасного, словно он уже знал, что они скажут, и ждал, чтобы поймать их на слове.

Рас Касса выпрямился, плечи расправились, но Йосеф заметил, как его кулаки сжались, выдавая напряжение.

– Мой господин, Лев Иуды, – начал он, голос был твёрд, но осторожен. – Я привёл весть, которая не может ждать. Она касается вас, меня и судьбы Абиссинии. Йосеф, расскажи.

Йосеф шагнул вперёд, чувствуя, как взгляд императора впивается в него, словно игла, ищущая слабое место.

– Ваше Величество, – начал он. – Вчера в кафе «Селам» со мной говорил человек, назвавший себя Алексеем. Он сказал, что представляет русских. Он сделал предложение… касающееся Раса Кассы и будущего Абиссинии.

Император слегка наклонился вперёд, глаза сузились, но в них мелькнула искра – не удивления, а чего-то иного, словно он ждал этих слов и теперь наслаждался их звучанием.

– Продолжай, – сказал он, голос был спокойным, но с лёгкой насмешкой, как у человека, знающего больше, чем показывает. – Что за предложение осмелился сделать этот… Алексей? И почему он выбрал тебя, скромного посыльного, а не воина, как Рас Касса?

– Он сказал, что вы, Ваше Величество, слабы, – выдавил Йосеф, голос дрогнул, но он заставил себя продолжать, несмотря на страх, сжимавший горло. – Что вы готовите бегство в Лондон, бросив Абиссинию на милость итальянцам. Он утверждал, что Рас Касса – единственная надежда нашей страны, что народ видит в нём лидера, способного стать новым Львом Иуды. Он обещал поддержку русских – оружие, людей, золото, – если Рас Касса примет их предложение. Он выбрал меня, потому что я… я показался ему не опасным, Ваше Величество. Я думаю, он побоялся обратиться напрямую к Расу Кассе.

Он замолчал. Тишина в зале была оглушительной, и Йосеф слышал стук собственного сердца, гулкий, как барабан перед битвой. Император не шевельнулся, лицо оставалось бесстрастным, но пальцы слегка постукивали по подлокотникам трона. Он долго молчал, взгляд скользил между Йосефом и Расом Кассой.

– Интересно, – наконец произнёс Хайле Селассие, голос был мягким, почти ласковым. – Ты веришь этим словам, Йосеф? Веришь, что я, Лев Иуды, покину Абиссинию, оставив мой народ под итальянскими сапогами?

Йосеф замер, горло сжалось, словно в петле. Вопрос был ловушкой, и он знал это. Сказать правду означало признаться в сомнениях, которые грызли его, а ложь могла стать смертельным приговором.

– Я слышал слухи, Ваше Величество, – сказал он. – Говорят, что вы отправили семью за море, что вы ведёте переговоры с британцами. Я не знаю, правда ли это, но слова того человека… они задели меня. Я пришёл сюда, чтобы рассказать вам правду, потому что я верен Абиссинии и вам.

Император улыбнулся, но улыбка была холодной, хищной, словно он видел Йосефа насквозь.

– Ты поступил правильно, принеся мне эту весть. Но скажи мне, – он сделал паузу, глаза сузились, и Йосеф почувствовал, как они впиваются в него, словно клинки, – почему ты не пришёл ко мне сразу? Почему доверился Расу Кассе, а не своему императору? Неужели ты думаешь, что я не знаю, о чём шепчутся люди?

Йосеф почувствовал, как холод пробежал по спине, рука невольно сжала край шаммы, касаясь кинжала.

– Я… я служу Расу Кассе, Ваше Величество, – выдавил он, голос был слабым, но он заставил себя продолжать. – Я не мог скрыть от него такую весть, потому что он мой господин. Но я здесь, чтобы рассказать вам всё, чтобы вы знали, что враги плетут сети. Я лишь посыльный, но я верен вам.

Император долго смотрел на него. Затем повернулся к Расу Кассе, и улыбка стала шире.

– А ты, мой воин, – сказал он, голос стал тише, но в нём чувствовалась угроза, замаскированная под доброжелательность. – Твоя победа в долине сделала тебя героем, Рас Касса. Народ шепчется о тебе как о новом лидере. Неужели ты не слышал этих голосов? Неужели ты не думал, что можешь взять знамя, если я, как сказал этот Алексей, слаб?

Рас Касса замер. Йосеф заметил, как его лицо стало суровее.

– Мой господин, – сказал он. – Я воин, а не царь. Моя верность принадлежит вам и Абиссинии. Эти слова – провокация, уловка, чтобы расколоть нас. Я привёл Йосефа, чтобы вы знали правду, а не потому, что я сомневаюсь в вас. Лев Иуды – вы, и только вы. Я сражаюсь за вас, а не за корону.

Хайле Селассие медленно поднялся с трона, движения были плавными, почти кошачьими. Он спустился с возвышения, чёрный плащ с золотыми узорами шелестел по мозаичному полу, каждый шаг отдавался эхом в пустом зале. Он остановился перед Йосефом, так близко, что тот почувствовал лёгкий аромат ладана, исходящий от императора, и увидел тонкие морщины вокруг его глаз. Глаза, тёмные и проницательные, словно заглядывали в самую душу Йосефа, и тот невольно отступил на полшага, чувствуя себя добычей под взглядом льва.

– Ты поступил правильно, Йосеф Вольде, – сказал император, голос был мягким, но с лёгкой язвительностью, как у человека, знающего больше, чем говорит. – Но правда – это не только слова, которые ты принёс. Это выбор, который ты сделал, придя сюда. Ты мог промолчать, мог бежать, мог даже принять предложение этого Алексея. Но ты здесь. Почему?

– Потому что я верю в Абиссинию, – ответил Йосеф, голос был твёрже, чем он ожидал, несмотря на страх, сжимавший грудь. – Я видел, как итальянцы жгут наши деревни, как их танки давят наших братьев. Я не хочу, чтобы эти слова разделили нас, Ваше Величество.

Император кивнул, но улыбка не исчезла, и в ней Йосеф увидел что-то, что заставило его сердце сжаться – не гнев, а расчёт, как у человека, который уже сделал свой ход и ждёт, как противник ответит.

– Хорошо, – сказал Хайле Селассие, голос был спокойным, но в нём чувствовалась скрытая сила. – Но слова этого Алексея – не просто слова. Они – оружие, направленное на наше единство. Если они дошли до тебя, Йосеф, до лагеря Раса Кассы, то, возможно, они уже отравляют других. Я не покину Абиссинию. Моя семья в безопасности, но я останусь с моим народом, пока не увижу победу или смерть. Однако, – он сделал паузу, взгляд скользнул к Расу Кассе, – я знаю, что враги плетут интриги. Этот Алексей – не случайный гость. Возможно, он послан, чтобы проверить, кто останется мне верен.

Рас Касса шагнул вперёд.

– Мой господин, – сказал он. – Если вы сомневаетесь во мне, скажите прямо. Я сражался за вас в долине, я проливал кровь за Абиссинию. Я не предам вас, даже если весь мир повернётся против нас.

Император улыбнулся.

– Я не сомневаюсь в тебе, Рас Касса, – сказал он, голос стал мягче. – Найдите этого Алексея. Но не поднимайте шума.

Рас Касса кивнул.

– Мы найдём его, мой господин, – сказал он. – Я пошлю людей на базары, в кафе, в порты. Он не скроется.

Император вернулся на трон, движения были медленными, полными достоинства.

– Идите, – сказал он. – Но помните: Лев Иуды не склоняется перед врагом, будь то итальянцы или предатели в наших рядах. И не забывайте, что я вижу всё. Даже то, что другие пытаются скрыть.

Они покинули зал. Рас Касса шёл впереди, спина была прямой, но Йосеф заметил, как его кулаки сжались, выдавая напряжение. Во дворе солнце уже пекло, заливая город жарким светом. Йосеф вдохнул пыльный воздух, пропитанный запахами базара – кофе, специй, жжёного хлеба. Мысли кружились вокруг человека в сером пиджаке. Кто он? Британский шпион, как подозревал Рас Касса? Или кто-то другой? И что, если император уже знает об Алексее? Что, если он сам направил его, чтобы проверить верность Раса Кассы и Йосефа? Они оседлали лошадей и двинулись через город. Базары гудели, торговцы выкрикивали цены, мальчишки сновали между прилавками, но Йосеф видел только серый пиджак, мелькающий в воображении. Где-то в толпе человек, назвавший себя Алексеем, ждал, готовый либо раствориться в бесчисленных переулках, либо нанести новый удар. А над всем этим нависала тень императора, чьи глаза, хитрые и всевидящие, следили за каждым их шагом.

Рас Касса и Йосеф Вольде только что покинули зал, их шаги ещё эхом отдавались в коридоре, когда дверь тихо скрипнула, и в зал вошёл Фитаурари Тадессе. Худощавый, с длинной бородой, в белой тунике, украшенной золотым крестом, он двигался с достоинством. Его внимательные и проницательные глаза встретились с взглядом императора, и он низко поклонился, касаясь пола подолом туники.

– Ваше Величество, – произнёс Тадессе, – вы звали меня.

Хайле Селассие кивнул.

– Рас Касса и его посыльный были здесь, – сказал император. – Ты слышал их слова, Тадессе. Что ты думаешь об этом разговоре?

Тадессе выпрямился, его лицо оставалось бесстрастным, но глаза выдавали напряжение, словно он взвешивал каждое слово, прежде чем говорить.

– Мой господин, – начал он, – Рас Касса играет в свою игру. Его победа в долине сделала его героем, и это опасно. Народ шепчется о нём как о новом лидере, и я не верю, что он пришёл к вам лишь для того, чтобы рассказать о словах этого Алексея. Он хочет отвести подозрения от себя, показать свою верность, но это маска. Его действия имеют под собой расчёт. Он привёл Йосефа, чтобы тот подтвердил его историю, но я вижу в этом попытку усыпить вашу бдительность.

Император слегка наклонился вперёд, его тёмные глаза впились в Тадессе.

– Ты думаешь, он метит на трон? – спросил Хайле Селассие. – Рас Касса, мой воин, чья кровь смешалась с землёй Абиссинии в битвах за неё?

Тадессе не отвёл взгляд, его пальцы слегка сжались, но голос остался ровным.

– Я не говорю, что он уже поднял меч против вас, мой господин, – ответил он. – Но заговор зреет. Воины в лагерях шепчутся, что Рас Касса – истинный Лев Иуды, что он должен вести Абиссинию против итальянцев. Эти слова не случайны. Кто-то раздувает огонь, и я подозреваю, что западные державы – британцы, а может, и французы – прощупывают всех, кто может быть полезен. Этот Алексей, назвавший себя русским, может быть их агентом. Они сеют раздор, чтобы ослабить нас перед итальянским наступлением.

Император медленно откинулся на спинку трона, его взгляд скользнул по расписанному потолку, словно он искал ответ в сценах древних битв. Тишина в зале стала ещё тяжелее, нарушаемая лишь далёким звоном колокола, доносившимся издалека.

– Заговор, говоришь, – произнёс Хайле Селассие, его голос был спокоен, но в нём чувствовалась скрытая сила. – Слухи приходят и уходят. Рас Касса сражался за меня, его победы укрепили наш дух. Если он играет в свою игру, почему он пришёл ко мне с этой вестью? Почему не промолчал, не собрал сторонников в лагерях?

Тадессе сделал ещё один шаг вперёд, его голос стал тише, но в нём появилась твёрдость, как у человека, уверенного в своей правоте.

– Потому что он умён, мой господин. Рас Касса знает, что вы не доверяете никому слепо. Он знает, что слухи о его славе дошли до вас, и, если он промолчит, вы заподозрите его первым. Приведя Йосефа и рассказав о предложении Алексея, он показывает себя верным, но я вижу в этом расчёт. Его люди смотрят на него с благоговением, с надеждой. Они верят, что он может стать больше, чем полководец. И этот Йосеф… он не просто посыльный. Его глаза выдают ум и осторожность. Рас Касса выбрал его не случайно. Возможно, он – его глаза и уши в лагерях, в городе, даже здесь, во дворце.

Император поднял руку, и Тадессе замолчал. Хайле Селассие медленно спустился с возвышения и остановился перед Тадессе, так близко, что тот почувствовал лёгкий аромат ладана, исходящий от императора.

– Ты видишь заговоры повсюду, Тадессе, – сказал он. – Я доверяю твоему мнению, потому что ты всегда был моими глазами там, где я не могу видеть сам. Западные державы плетут интриги, это правда. Британцы хотят, чтобы мы стали их марионетками, итальянцы – чтобы мы пали под их сапогами, а этот Алексей, кем бы он ни был, – лишь пешка в их игре. Но Рас Касса… – он сделал паузу, его глаза сузились, – Рас Касса – не пешка. Он воин, и его сердце принадлежит Абиссинии. Вопрос в том, видит ли он меня в этой Абиссинии.

Тадессе кивнул, его лицо оставалось напряжённым, но в глазах мелькнула искра облегчения от слов императора.

– Ваше Величество, – сказал он, – позвольте мне следить за ним. Мои люди уже слышали разговоры в лагерях. Есть те, кто готов поднять оружие за Раса Кассу, если он решит взять власть. Мы должны действовать тихо, но быстро. Если заговор существует, мы найдём его участников.

Император вернулся к трону и сел, его движения были медленными, полными достоинства. Он долго молчал, его пальцы снова начали постукивать по подлокотникам, словно отсчитывая время до неизбежного.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Следи за Расом Кассой, но не трогай его. Он слишком ценен для Абиссинии, и народ любит его. Если мы ошибёмся, обвиняя героя, мы сами разожжём огонь, который пытаемся погасить. Найди этого Алексея. Узнай, кто он и кому служит. Я доверяю тебе, Тадессе. Ты не подведёшь меня.

Тадессе низко поклонился, его глаза на мгновение задержались на императоре, полные решимости оправдать доверие.

– Я сделаю всё, мой господин, – сказал он. – Алексей не скроется, и заговор, если он есть, будет раскрыт. Мы найдём его, и правда выйдет наружу.

Император кивнул, его взгляд скользнул по залу.

– Но помни, – добавил Хайле Селассие, – если Рас Касса верен, мы должны защитить его от этих слухов. Если нет… – он сделал паузу, – мы сделаем то, что должно быть сделано. Иди, Тадессе.

Тадессе поклонился ещё ниже, его туника коснулась мозаичного пола. Он развернулся и вышел из зала. Император остался один, его взгляд устремился к расписанному потолку, где ангелы с огненными мечами охраняли древних воинов. Хайле Селассие был Лев Иуды, и он не склонялся перед врагом – ни перед итальянцами, ни перед предателями, ни перед тенью заговора, что нависала над его троном.