Текст книги "Время выбора"

Автор книги: Андрей Чернецов

Соавторы: Влад Левицкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Твоя мудрость может сравниться лишь с твоей отвагой, доблестный Вайо, – отчеканила молодая эльфийка. – Этот воин и вправду только что прибыл с северных рубежей, и у него есть важные новости...

Теперь настала очередь вмешаться Ахтене. Потому что, несмотря на почти материнскую любовь к Эдраре, она просто не могла оставаться в стороне, когда ее возлюбленного награждали пусть и достаточно примитивными, но все равно колкими для нее комплиментами.

– Мы благодарим тебя, Эдрара, – чуть резче, чем следовало бы, ответила Лесная. – Ты можешь быть свободна.

И Ахтене демонстративно повернулась к стоявшему чуть сбоку воину. Однако краем глаза она все-таки заметила, как ее воспитанница гневно сдвинула брови, однако, по-видимому, решив-таки не рисковать, молча поклонилась и отправилась прочь.

– Зря ты так с ней, – осторожно бросил Вайо. – Она ведь еще совсем ребенок...

– Ребенок... Тоже мне ребенок, – проворчала Ахтене. – Уже и на противоположный пол заглядывается!

– Ты что... – начал было Вайо, однако вовремя спохватился – дозорный эльф ведь все еще находился на поляне, а выдавать ему свою самую сокровенную тайну, пусть даже о которой все давно уже знают, ему не хотелось.

– Гх... гм... – прокашлялся эльф-воин, привлекая к себе внимание.

Вайо и Ахтене немедленно уставились на эльфа. Он не отличался высоким ростом или атлетическим телосложением, однако чувствовалось, что этот эльф – воин до мозга костей.

– Как тебя зовут, воин?

– Мое имя Малио, – немедленно подобрался эльф. – Я имею честь служить на одной из дозорных застав северной границы.

Это была сугубо церемониальная фраза. По большому счету Звездный лес только на севере и имел границу, так как с трех других сторон он омывался теплыми водами Бурлящего океана и не граничил ни с кем.

– Какие новости ты принес, дозорный Малио? – осведомился Вайо.

– Вторжения людей стали более организованны. Если раньше они использовали ударные группы из пяти-десяти человек и их вылазки были единичные, то теперь это группы по тридцать, а то и сорок человек в каждой! И действуют они хоть и отдельно, но в то же время согласованно, – отчеканил Малио.

– Удалось установить, каковы их цели?

– Нет, – виновато развел руками дозорный. – Создается впечатление, что им зачем-то позарез требуется прорваться в глубь леса.

Наступило неловкое молчание. Вайо и Ахтене недоуменно переглянулись, мол, что же нужно первейшему советнику в сердце эльфийских владений?

Однако пора было завершать разговор.

– Малио, ты поведал нам все, что должен был поведать, – чуть более торжественно, чем следовало, произнесла Ахтене. – Мы с доблестным Вайо, в свою очередь, услышали. Люди что-то задумали... Однако я не вправе держать тебя дольше. Могу смело заверить тебя, каждая из сосредоточенных на границе пятерок получит подкрепление. В самое ближайшее время... Дня два достаточно?

– Конечно, Мудрейшая, – поклонился эльф.

– Тогда ступай. День отдыха тебе не помешает, а потом отправишься назад на границу...

Дозорный эльф в очередной раз поклонился и, повернувшись к членам Светлого Сообщества Мудрейших спиной, неторопливо зашагал прочь.

Проводив воина усталым взглядом, двое членов Светлого Сообщества вдруг резко повернулись и уставились друг на друга.

– Что он знает такого, чего не знаем мы?! – изумленно воскликнул Вайо.

– Не знаю... Но, думаю, это как-то связано с иной Силой, или, как называешь ее ты, со средоточием зла...

– Но ведь Иллирэн забрал его!

– Значит, что-то там все-таки осталось... – задумчиво ответила Ахтене. – Ахмад просто так ничего не делает. А значит, то, что он ищет, очень важно для него. Иначе он бы не полез в наши владения, заранее зная, что мы всегда сможем отбить его атаки...

– Не нравится мне все это, – уверенно заявил Вайо. – Если он что-то ищет, тогда зачем привлекать столько внимания? Ведь прошлый раз он смог пробраться в лес незамеченным...

– Мне тоже это не нравится, – согласилась Лесная. – И поэтому...

– Что?!

– Я думаю, поиски непонятно чего и непонятно где имеют под собой и куда более глубокий смысл...

– Ты думаешь, это вторжение? – недоверчиво поинтересовался Вайо.

Ахтене задумалась лишь на мгновение, а затем еле слышно ответила:

– Не знаю... Сильно уж это все смахивает на простой отвлекающий маневр... Но думаю, ты все-таки прав. Вторжение людей... или еще что-то, чего мы пока не знаем, вот-вот начнется!

– Тогда надо...

– Просто надо подождать, и время само расставит все на свои места...

...По мутной, слегка зеленоватой воде Звездного леса прошла едва заметная рябь. Ахтене вдруг устало опустила руки и шагнула навстречу возлюбленному. Невидимая завеса скрыла их от постороннего взора.

Эльф и эльфийка стояли в полном безмолвии. Время шло, а они уже, казалось, и вовсе позабыли о загадочном противнике, о надвигающейся неизвестности... и о многом другом. Теперь, обнявшись, они просто наслаждались обществом друг друга. И нить разговора повела влюбленных совсем в другую сторону...

Глава третья

Имперские полки отступали. Отбить Зволле оказалось просто невозможно. Фирийцы были готовы к битве с полком Ильтиу и отрядом графа Остерила; эрийцы и их коннаские союзники просто завязли, в то время как летучие отряды конных арбалетчиков Фир-Болга раз за разом налетали на фланги, немилосердно обстреливая открывающиеся бока закованных в броню узлов.

И вот теперь барон Ильтиу отступал. Отступал тем же путем, каким совсем еще недавно отступали уменьшившиеся, по крайней мере, в десять раз полки барона Зволле. Молчаливый лес встречал своих хозяев, как и положено, – унылым давящим молчанием.

Мирану ничего не оставалось, как бесконечно сетовать на непроходимую глупость барона Зволле, который, имея в своем распоряжении гораздо большее войско, чем сейчас было у него, не только не дал достойный бой фирийцам – он просто бежал! Бежал, даже не думая о сохранении вверенных ему полков.

Полк Ильтиу в боях неподалеку от Зволле потерял около тысячи убитыми, и еще столько же были ранены. Но, как ни странно, численность эрийцев не уменьшилась, а, наоборот, возросла. Как раз за счет уцелевших воинов из полков Зволле, а также за счет местных жителей, отказавшихся покориться захватчикам. Барон принимал в свой полк всех, кто хотя бы знал, с какого конца браться за меч. Пусть воинские умения их никудышные, но зато они потеряли почти все – дома, семьи, землю... И теперь у них оставалась лишь одна жизнь; жизнь да постоянно опаляющие изнутри месть и обида. Да-а, такие даже в самый отчаянный миг не подведут!

Теперь полк барона вместе с отрядом коннаского графа насчитывал почти девять тысяч. И постоянно прибывали новые. Правда, здесь, в окрестностях Молчаливого леса, селений было значительно меньше. Однако и так сгодится!..

– Миран, я хотел бы с вами поговорить, – тихо сказал Тир, подъезжая к угрюмому барону. – С глазу на глаз.

Тир сейчас довольно грубо нарушал субординацию, ведь теперь он не какой-то там простой воин, – он командир узла! Однако сейчас это было не важно...

– Ты имеешь в виду разговор двоих? – недоуменно спросил барон, косясь на ехавшего чуть позади графа Остерила.

– Ну, отчего же двоих, – как-то печально улыбнулся Тир. Судя по всему, новость, которую он хотел сообщить барону, не сильно радовала его самого. – Против графа я лично ничего не имею...

– Хорошо, – кивнул Миран. – Но возьми с собой еще Ле Гуина.

– Зачем?

– У меня тоже есть что сообщить вам, – загадочно ответил барон и, пришпорив своего коня, устремился в сторону от колонны.

Когда арийский полк стал едва различим, они остановились. Четверо повидавших виды воинов отстранение смотрели на текущую мимо них стальную змею, блестящую на солнце стальной чешуей. Стальная змея устало волочила свое брюхо по холодной заснеженной кромке леса.

– Гм... Барон, возле Зволле я кое-что видел... – первым начал Тир. – Вернее, не кое-что, а кое-кого... Того, которого я искал до войны, и того, которого вы обещали мне отдать после ее окончания.

– Кристиан! – изумленно воскликнул барон. – Но где?

– В рядах фирийцев, – невесело ответил Тир. – И, судя по всему, он занимает довольно высокое положение.

Для графа Остерила имя арийского нобиля-ренегата осталось пустым звуком. Ну, сражается имперский нобиль на стороне врагов Эриу? Ну, командует он каким-то отрядом? И что из того? Одним врагом больше, одним врагом меньше, – это ничто в сравнении с тысячами человеческих смертей, как среди воинов, так и среди мирных жителей!

Однако для остальных это имя пустым звуком не было.

– Ты уверен, что видел его? – переспросил барон, уже заранее зная ответ. – Нет, ты не подумай, я ни в коей мере не сомневаюсь в тебе! Да и предательство Кристиана выглядит вполне логично... Однако во время схватки можно и ошибиться.

– Я не ошибся. Кристиан среди фирийцев. И является командиром, а уж какого ранга – я не знаю.

– Что ж, наши опасения подтвердились, – вздохнул барон. – Кристиан не просто предал нас, он еще и ведет против своей империи войско врага... Хм... Плохая новость. Однако я хотел бы, чтобы она осталась среди нас. Простые воины не должны знать о предательстве одного из самых влиятельных имперских нобилей. Я уже это говорил и теперь повторюсь – никто не должен знать об этом!

– Конечно, – в один голос воскликнули Тир, Ле Гуин и Остерил.

– Вот и отлично, – удовлетворенно сказал Миран. – Однако у меня также есть новость. Перед боем с фирийцами я получил известие от императора. На границах озерных кланов происходит какое-то движение. Император полагает: озерники к чему-то готовятся... О-о! Я вижу, для доблестного Ле Гуина это не новость? – изобразил неподдельное удивление барон.

Ле Гуин же и в самом деле поник. Однако, несмотря на то что барон Ильтиу застал его врасплох, озерник умел держать себя в руках.

– Гм... Я знаю, к чему готовятся мои соплеменники, – уронил Ле Гуин.

– Неужели?!

Ле Гуин смутился еще больше. Однако Миран уже обо всем догадался, и отпираться было просто глупо.

– Ладно, – с видимым усилием согласился озерник. – До того как я покинул свою родину, правители кланов готовились к войне с империей. Однако их замыслы пошли прахом, после того как гномы – вероятные союзники – отказали в помощи.

– Но сейчас мы видим совсем другое, – подозрительно процедил барон. – Кланы скапливают свои войска на границе с империей.

– Значит, они нашли другого союзника, – развел руками Ле Гуин.

Барон смотрел на своего нового сотника как-то уж чересчур спокойно. И это было подозрительно. Казалось бы, один из озерников сейчас находится в стане его войска, в то время как кланы готовятся нанести своему сюзерену удар в спину! Однако Миран понимал – Ле Гуин и Ле Криан ему не враги, а, наоборот, – друзья.

Понимал это и Тир, который вдруг решил вмешаться:

– Барон может быть уверен в преданности своих военачальников и друзей. Ни Ле Гуин, ни Ле Криан...

– И что же, абсолютно все правители кланов выступили за войну с Эриу? – Глаза Мирана гневно сузились, не предвещая все тем же правителям ничего хорошего. – Ле Анкр и Ле Март тоже были «за»?

– Как раз они единственные, кто был против войны с Империей, – возразил озерник. – Однако насколько барону известно – решения принимаются большинством.

Барон Ильтиу облегченно вздохнул. Хотя, казалось бы, чему тут радоваться, но Миран определенно был доволен – двое его старых знакомых оправдали его ожидания.

Но ведь это ничего не меняет! Озерные кланы готовы выступить против Эриу...

Четверо всадников повернули коней назад, к едва видневшейся на горизонте серой полосе.

Полк Ильтиу невозмутимо шагал на юг. Они оставили позади Молчаливый лес; впереди показалась полноводная Сайде. Барон Ильтиу превратил бегство в выгодное им отступление, проигрыш в ловкий тактический маневр, благодаря которому полк ушел из, казалось бы, неминуемой смертельной ловушки. И теперь, перейдя Сайде, рассчитывал перегруппироваться и дать бой своему противнику.

Так думал каждый без исключения эриец. Так думал и Тир. Хотя прекрасно понимал, что сдержать противника на Сайде будет ох как нелегко! Северная река, несмотря на свою стремительность и достаточно большую глубину, имела многочисленные броды. И фирийцы могли воспользоваться любым из них – благо, для них препятствий в виде имперских войск стало намного меньше.

«Эх, если бы не этот дурак Зволле!.. – в сердцах сплюнул былой фирийский тысячник, а ныне командир первого узла. – Мы бы...» Он, как и барон, понимал: не сдай барон Зволле так легко северный форпост, и фирийцы просто завязли бы. Однако случилось то, что случилось, и теперь надо было сдержать Геареда или хотя бы предугадать, куда он направит основные силы. Подкрепление с юга ждать не приходилось. Император отправил один полк на границу с озерными кланами; другой же был выслан в помощь эру Эдмору – фирийцы высадились не только на побережье полуострова Снов...

К вечеру они достигли берегов Сайде. Могучая река как ни в чем не бывало несла свои воды с востока на запад. Ей были безразличны людские горе и страдания, войны и перемирия, жизни и смерти. И сейчас она пропускала сквозь себя закованную в сталь толпу людей. Для нее это было лишь толпа. Войско, полк, узел – этих понятий могучая стихия просто не знала.

Однако знал ее Хозяин...

Когда Тир в числе остальных переходил вброд невозмутимо спокойную Сайде, вода вокруг него вдруг как-то странно вспенилась, и спустя мгновение на него глянуло лицо уже немолодого седовласого мужчины. Крючковатый нос, ярко-голубые глаза, под которыми растянулась плотная сеть неглубоких морщин, сильно выступающий вперед массивный подбородок...

«Что?! Откуда?! – мысленно воскликнул Тир. – Опять кто-то хочет меня предупредить, что-то сказать?! Сперва та ворожея на Имперском тракте... теперь этот...»

Тир попытался вглядеться в отражающееся в воде лицо. Неведомый гость явно что-то хотел сказать ему, но, увы, Тир не мог разобрать ни слова. Лишь беззвучно раскрывающийся рот да веселые огоньки ярко-голубых глаз.

Он оглянулся по сторонам. Никто кроме него не видел водного силуэта – ни проклинающий на чем свет стоит омерзительную для него воду Сконди, ни вечно молчаливые Ле Гуин и Ле Криан... Никто!

Тир снова глянул вниз. Силуэт на водной глади постепенно таял. Привидевшийся старик еще что-то пытался сказать, но Тир так ничего и не слышал.

«Кто-то пытается меня предупредить о надвигающейся опасности. Но кто? И что это за опасность такая? Ведь и ежу понятно, что это не простые видения, и посылают их не простые смертные!.. Надо поговорить со Сконди...»

Однако поговорить этим вечером им так и не удалось. Барон созвал своих военачальников на наспех организованный военный совет.

В просторном шатре собрались все те же – граф Остерил, Рамалия, Тир, Сконди, Ле Гуин, Ле Криан, Ликон и сам барон. Не хватало только погибшего в сражении с орками Гровера и еще Валлиана, оставшегося набирать ополчение вблизи Лиомора.

– Фирийцы следуют за нами по пятам, – без предисловий начал барон. – Их в два, а то и в три раза больше. Однако на нашей стороне преимущество поля боя и решительность, с которой каждый из вас кинется в предстоящую схватку. В этом я уверен так же, как в том, что два солнца встают на восходе, а исчезают на закате!

Барон Ильтиу обвел собравшихся суровым отеческим взглядом. Он был уверен: они не подведут, как не подводили и раньше, несмотря на то что некоторые – в частности Тир, Сконди и озерники – только недавно стали его воинами – воинами и защитниками империи, хотя по происхождению не были эрийцами. Они доказали свою преданность и бесстрашие, и теперь барон намеревался доказать им то же.

– Ситуация такова. Барон Раре сейчас вместе с половиной полка Криспина стоит лагерем на Сайде много восточнее нас. Сам же эр Криспин с другой половиной полка схватился с небольшим отрядом фирийцев у истоков Сайде, на Арпельской гряде. Что там происходит – я не знаю, но, уверяю вас, узнаю вскорости... – Барон сделал паузу, дабы перевести дух. Он был возбужден как никогда и оттого старался очертить ситуацию как можно быстрее и четче.

– Мы сейчас здесь, – ткнул пальцем барон в карту северных земель Империи, возле слияния Сайде и Ироллы. – Противник будет у реки, самое большее, через пару дней. Но думаю, для него это непозволительная роскошь – разбрасываться драгоценным временем. И поэтому нам следует ждать фирийцев к завтрашнему вечеру, ну максимум – к утру послезавтра. Из этого следует, что мы должны собрать все силы в кулак и дать бой на Сайде. Но...

Собравшиеся военачальники недоуменно переглянулись. Какое может быть но?!

И барон решил не томить своих подчиненных.

– Мы устроим им засаду, – торжествующе воскликнул барон. – Уверен, часть фирийского войска попытается зайти нам в тыл. А для этого у них есть всего лишь одна-единственная возможность – пройти сквозь Молчаливый лес, найти другую переправу и затем обрушиться на нас с востока, пока основные силы буду связывать нас на Сайде.

– Вполне логично, – пробормотал граф Остерил. – Тогда надо послать отряд в Молчаливый лес...

– Так мы и сделаем, – перебил своего друга Миран. – И этот отряд поведет... Тир!

Тир встрепенулся, словно ужаленный.

– Я?! – изумился он. – Но как же мой узел? Кто будет...

– Командование твоим узлом я беру на себя. Временно, конечно, – с улыбкой пояснил барон и продолжил: – Возьмешь с собой две тысячи. Думаю, этого хватит.

– Но зачем? – не унимался фириец. – Барон Раре...

– Барон Раре сейчас нам помочь не сможет, – холодно бросил Миран. – Его позиция и так шатка. Если полк Раре оставит восточные рубежи Молчаливого леса – проход в центр империи будет открыт, и Геаред воспользуется этим немедленно!.. Так что выполняй приказ не задумываясь, командир Тир!

– Слушаюсь! Дозволено ли мне будет взять с собой Ле Криана и Сконди?

– Дозволено-дозволено, – проворчал барон Ильтиу. – Как только укрепишься в лесу – дашь знать через гонца. И еще, твоя задача пощипать отряд фирийцев, и не более! Не хватало, чтобы ты положил там всех своих людей. Пощипать и назад! Но не через первый подвернувшийся брод, а по следам фирийской армии, идущей сейчас на нас. Все ясно?

– Так точно! – вытянулся по струнке Тир. – Разрешите отбыть немедленно!

– Разрешаю...

Резко откинув полог шатра, Тир выскочил наружу. Следом за ним осторожно ступали Сконди и Ле Криан. Войско устраивалось на ночлег, и оттого никто не обратил внимания на разговор трех друзей.

– Он что же, нам не доверяет? – озадаченно сказал Сконди.

– Боюсь, что да, – невесело хмыкнул Тир. – Однако его приказ достаточно мудр и взвешен.

– Но зачем тогда отсылать командира узла? – не унимался гном.

– Да все потому что! – еле сдерживался фириец. – Он не доверяет нам. И причиной этому то, что мы умолчали о намерениях озерных кланов.

– Пожалуй, ты прав, Тир, – согласился с товарищем Ле Криан. – Однако сейчас мы получили прямой и недвусмысленный приказ. И я предлагаю немедленно приступить к его выполнению.

– Так и сделаем, – согласился Тир.

И трое друзей отправились готовиться к выступлению.

Ле Гуин оставался среди основного войска, а его соплеменник, гном и фириец отбывали по поручению барона Ильтиу к Молчаливому лесу, навстречу возможному отряду фирийцев.

К утру они достигли Молчаливого леса. Почти непроходимые чащи раскинулись перед ними во всем величии и красе. Темные скелеты деревьев на фоне голубоватого снега казались чем-то неземным, словно перед ними было не одно из неиссякаемых творений природы, а армия молчаливых древесных гигантов. Местность близ леса сплошь изобиловала небольшими пологими холмами, изредка перемежающимися крохотными чахлыми рощами. Из дебрей же самого леса брала начало небольшая речушка, название которой до сих пор так и не придумали – просто речушка.

– Красиво, – протянул Ле Криан. – Мрачно, но красиво.

Тир и Сконди молча кивнули, тем самым соглашаясь со своим другом. Однако впереди их ждало задание, и не важно – встретят они в лесу фирийцев или нет. Приказ есть приказ, и ничего тут не попишешь.

– Что будем делать? – осторожно поинтересовался гном. – Просто так соваться в Молчаливый лес не следует...

– Я тоже так думаю, – нетерпеливо перебил своего друга Тир. – И потому уже распорядился и выслал разведку. Они должны вернуться с минуты на минуту или... не вернуться вовсе.

– Погоди... – Ле Криан уставился на несколько фигурок, неторопливо покидающих пределы леса и теперь уверенно взявших курс прямо на них. – Это не они возвращаются?

Тир напряг зрение. До Молчаливого леса было совсем недалеко, однако туман и предрассветная дымка немного смазывали очертания всадников. Три, четыре, пять... восемь. Да, все сходится. Именно столько воинов он послал в разведку.

А воины, посланные Тиром, уже неторопливо взбирались на холм, засыпанный толстым слоем снега.

– Командир, окраины леса прочесаны вдоль и поперек. Врага там нет, – отчеканил еще совсем молодой, но уже достаточно рослый и уверенный в себе воин.

– Отлично, – улыбнулся Тир. – Как твое имя, воин?!

– Брабан! – Молодой разведчик еще сильнее вытянулся, лишь чудом удерживаясь в седле, – стальные доспехи с легкостью скользили по обледенелым седлам и попонам.

– Молодец, Брабан! – Тир протянул ему руку. – Передай остальным, чтобы разделились на несколько отрядов и осторожно выдвигались в сторону леса. В ста метрах от кромки разбить лагерь... Ты все понял, сотник Брабан?

Молодой эриец просиял еще больше. Командирами разведки всегда назначались десятники, в крайнем случае – полусотники. Но никак не сотники! И неважно, что имел в виду командир, когда назвал его – Брабана – сотником: грубая солдатская лесть или реальное повышение по карьерной лестнице.

– Командир может не сомневаться, все будет устроено как нельзя лучше!

– Тогда ступай выполнять приказ, – совсем уж по-отечески сказал Тир. И когда Брабан с семерыми товарищами уже повернул к расположенным слева от Тира холмам, бывший фирийский тысячник добавил: – Брабан! Как только обустроите лагерь – отправляйтесь в еще более глубокую разведку и прочешите лес от начала до конца... И еще, постарайтесь уж, пожалуйста, чтобы следов было поменьше!..

– Как есть все исполним, командир! – отрывисто бросил эриец, уже отдаляясь от холма, на котором сейчас находились командир и два его друга.

Через несколько часов две тысячи воинов Тира уже разбили лагерь на опушке и теперь в полной тишине грелись у наспех разведенных костров.

Тир, Сконди и Ле Криан неторопливо въехали в лес. Их проводили к «самому жаркому» костру, возле которого уже дымился походный котелок, до краев наполненный простой солдатской кашей. Война не время для изысков – не уставал повторять себе Тир, и потому солдатское варево было сейчас чем-то сродни королевскому пиру. Вот только пиром предстоящую схватку никак нельзя было назвать.

Тир и двое его друзей остались одни. Простые воины поспешили к другим кострам, дабы не мешать своим командирам принимать пищу. И Сконди уже сполна пользовался своим так называемым одиночеством, уплетая за обе щеки густое походное варево...

Среди обнаженных ветвей родился холодный зимний ветер и, проносясь над лесной речушкой, которая здесь больше напоминала веселый горный ручеек, а не исток быстрой полноводной реки, резко дохнул фирийцу в лицо, выведя его из молчаливого оцепенения. Тир как-то поежился и, не придумав ничего лучшего, как уподобиться своим друзьям и молодецки размахнуться походной деревянной ложкой, устремился к еще теплому котелку.

Трое друзей с невероятной скоростью уминали кашу. И когда котелок показал дно, все трое блаженно отвалились прямо на холодный мягкий снег.

Тир вновь оторопело уставился на небольшой ручеек протекающий как раз возле их костра. Отчего-то он не мог забыть лица, привидевшегося ему в бурных водах Сайде. Что же ты хотел мне сказать, неведомый гость?..

Молчание затянулось.

– Видимо, не зря этот лес прозвали Молчаливым, – как бы невзначай заметил Ле Криан.

– Боюсь, тебе не понравится история, благодаря которой этот лес получил свое название, – тотчас отозвался Сконди.

– Ты расскажи, а мы уже решим, – неожиданно подхватил Тир. По-видимому, он уже окончательно уверился в том, что гном знает об империи гораздо больше, чем любой другой житель этой страны. И это несмотря на то, что, по утверждениям того же гнома, он бывал в Эриу всего несколько раз!

– Гм... Раньше, еще во времена прапрадеда нынешнего императора, в этот лес тайком вывозили неугодных правителю людей, а также... нелюдей. Здесь их просто убивали; убивали вместе с возможными пособниками и свидетелями. Однако перед этим их страшно пытали. Так, что нечеловеческие крики были слышны далеко окрест... После этого местные жители и назвали этот лес Молчаливым. Считалось, что веселый, полный жизни лес вобрал в себя все страдания, всю боль обреченных на муки. И после этого замолчал навсегда. Он превратился в темное мрачное существо – язык не повернется назвать его лесом, – которому с тех пор стало безразлично все окружающее!

– Х-хорошенькая история, – зябко поежился озерник. – Всегда знал, что многие правители – изверги во плоти, и твои слова, почтенный гном, это в очередной раз доказали.

– Ну, какая есть! – надулся гном. – Любовных историй, извините, не знаю... А ты, Криан, мог бы и рассказать. Ты, как я понял, на этих историях собаку съел.

– Никаких собак я не ел, – возразил Ле Криан. Тир с недоумением уставился на двух друзей. Судя по лицу Сконди – он что-то знал о Ле Криане, но не спешил рассказывать.

– Если ты про нас все знаешь, то рассказывай, не стесняйся, – воскликнул озерник прямо в ухмыляющееся лицо гнома.

– Да что же мне рассказывать? – искренне удивился Сконди. – Это ваши с Рамалией дела – сами и рассказывайте!..

– Ну, вот уже все и рассказал, – вздохнул Ле Криан.

Тир и вовсе потерял дар речи. Ле Криан и Рамалия? Но как он не заметил раньше?!

Судя по всему, последний вопрос он произнес вслух, потому что Ле Криан, шумно вздохнув, еле слышно ответил:

– Потому что мы прятались ото всех...

– Ну, нам ты мог и рассказать, – улыбнулся Тир.

– Зачем? Вон Сконди и так все знал. Мог бы и сам поделиться своим всезнанием, – обиженно ответил озерник.

– Ты за кого меня держишь, человече? – тут же вскипел гном. – Я что, по-твоему, язык за зубами держать не умею?

– Ладно, успокойтесь вы, – встрял Тир, видя, что неожиданная новость вот-вот приведет к ссоре. – Вон уже Брабан возвращается.

Однако успокаивать их сейчас не имело смысла. Друзья буравили друг друга яростными взглядами, но при этом оба молчали. А Брабан тем временем, заметив своих командиров, устремился прямиком к ним.

Молодой командир разведки был весьма суров и обеспокоен, что означало – не так уж все хорошо в Молчаливом лесу.

– Командир! – начал эриец, как только получил сигнал говорить. – К северу от нас замечен большой отряд фирийцев. Они движутся прямо на нас. Правда, очень медленно, буквально обшаривая каждый куст.

Да, такой доклад оставлял желать лучшего. И Тир немедленно показал, что не зря назначен командиром этого отряда.

– Кто так докладывает? «Идут прямо на нас», «замечен большой отряд»... Командиру, а также любому старшему по званию докладывают совсем по-другому! – Тир так сильно старался изобразить гнев, что немедленно вызвал улыбку на лице своих друзей. Однако сам Брабан подвоха не заметил и оттого вытянулся по стойке «смирно», смущенно потупив взор.

– Мы насчитали около трех тысяч. Пешие, у каждого в поводу по два коня. В основном простые меченосцы; арбалетчиков – нет. К вечеру будут здесь, – отрапортовал Брабан.

– Кто командует?

– Высокий кучерявый воин в высеребренной кольчуге и с заддарским полутораручником на поясе. На вид – лет пятьдесят, – ответил Брабан и осторожно добавил: – Герба я не заметил.

– Однако... – присвистнул Тир. – Это кто ж к нам такой пожаловал? Неужели...

Тир, Сконди и Ле Криан недоуменно переглянулись. Естественно, они никогда не видели предводителя фирийцев, что называется, «собственными глазами». Но и того описания, которое предоставил Брабан, – хватало. Ломарк? Наместник Заддара, предавший Императора?

– Брабан, передай сотникам, чтобы готовились к бою, – отчеканил Тир. – Пять сотен обойдут фирийцев справа и, как только услышат сигнал, ударят по противнику. Остальные встретят врага грудь в грудь...

Он опять почувствовал себя в родной стихии. Как тогда, на границе Фир-Болга и Торговой Гильдии. Но теперь все было совсем по-другому – теперь он превращался из жертвы, которой кажется, что она перехитрила охотника, в самого охотника. Тир как заведенный чертил на девственном лесном снегу схемы нападения и отхода... Ломарк наступает; Тир с тысячей воинов бросается в атаку, после чего изображает бегство, но так, чтобы Ломарк устремился за ним; в это время в бой вступают пять сотен воинов, отправленных в обход, – ударяют фирийцам во фланг и, так же как основные силы, отходят на юг; разъяренный наместник Заддара кидается следом; на выходе из леса их встречает резерв Тира – полтысячи свежих воинов... В общем, на снегу все выглядело понятно и достаточно решаемо. Однако как будет на деле – Тир не знал.

Лица гнома и озерника стали и вовсе непроницаемыми. Они уже поняли – их командир и друг намерен отступить от баронского приказа: навязать противнику бой и отступать к Сайде.

– Тир, ты что, собираешься... – начал Сконди, однако осекся – Тир сейчас уже не принадлежал себе. Он принадлежал стихии битвы, стихии войны.

– И не только собираюсь – сделаю это, – отрезал Тир, и разговор оборвался сам собой.

Через час отряд эрийцев разделился на три группы и стал поджидать противника.

Вечер в Молчаливом лесу наступил мгновенно и неожиданно. Закатные лучи двух солнц вдруг спрятались за темные тучи, и лес окутала мгла. Сверху повалил густой мокрый снег, который, касаясь доспехов, тут же прилипал, окутывая стальной панцирь в ледяное его подобие.

«Все как тогда в безымянной деревне на границе с Торговой Гильдией. Только теперь нет Кальтора... Но ничего, как только окончится война, я обязательно отыщу тебя, старый друг. Пусть даже за порогом жизни – не важно, главное отыскать!.. Пройти «дорогой, в конце которой нет пути назад»?.. Что ж, и это возможно. Нет такой дороги, по которой нельзя было бы вернуться! Нет и не может быть! Так что...»

Его мысли прервало зычное уханье глухаря. Сигнал. Фирийцы на подходе; сейчас начнется...

Тир напрягся. Воины его тысячи вот-вот не выдержат и устремятся на захватчиков, и ярко-красная человеческая кровь смешается с сияющим белизной снегом. Он оглянулся – позади ворочался Брабан, оставленный Тиром в составе основной силы отряда. Ле Криан, забрав пять сотен воинов, ушел в обход; Сконди с таким же количеством бойцов притаился на выходе из леса, как раз за спинами тысячи Тира. Эта тактика напоминала Тиру тактику крестьянских восстаний на севере, однако сейчас она была как нельзя кстати. Ломарк должен был быть уверен в исходе боя, и ни в коем случае у него не должно возникнуть сомнений насчет того, кто противостоит ему. Пусть думает, что это простые поселяне, побросавшие свои дома, взявшиеся за оружие и теперь засевшие в лесных чащах!