Текст книги "Аромат риска"
Автор книги: Андреа Кейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
Глава 7
10.50
«Гора Синай», палата интенсивной терапии
Джинни и Фрэнк были в отчаянии.
Они прождали целую вечность, пока Рэдисон наконец разрешил им войти, однако Карсон дышал с трудом и был слаб, как котенок – какой уж тут допрос! Всякий раз, когда они пытались обсудить какого-нибудь сотрудника компании, он начинал раздражаться и особенно переживал, когда речь заходила о Дилане Ньюпорте.
Прошло уже три из отпущенных пяти минут, а они так ни до чего и не докопались.
– Мистер Брукс, понимаю, вы устали. – Джинни придвинула стул поближе к кровати и сменила тактику на более мягкую. – Мы не хотим утомлять вас расспросами. Просто мы пытаемся вам помочь. Наша задача – найти преступника и не допустить подобных случаев в будущем. Если ваш убийца работает в «Руссо», он не заслуживает защиты: думаю, вы со мной согласны.
Карсон покосился на трубку, воткнутую ему в нос, затем поднял взгляд на Джинни.
– Хороший ход, детектив, – прохрипел он, – но со мной этот номер не пройдет. Я не нуждаюсь в любви и понимании и никого не защищаю… Если бы я знал, кто выпустил в меня эту пулю, то отдал бы вам этого сукина сына на блюдечке с голубой каемочкой. – Карсон умолк и судорожно перевел дыхание. – Только не пытайтесь повесить это дело на Дилана и на моих сотрудников без достаточных оснований. Если хотите узнать, стрелял ли кто-то из них в меня, – спросите их сами.
– Обязательно спросим. Сегодня мы отправимся в «Руссо». – Джинни взглянула на часы. – Мисс Лейн предположила, что нападение на вас может быть связано с коммерческим успехом этих духов.
– Умница… – Карсон помолчал, судя по всему, он тоже так думал. – Ничуть не удивлюсь, если это так.
– Правда ли, что вы единственный, кому известен рецепт?
– Да. Рецепт у меня в голове, я его никогда не записывал…
– Не понимаю. – Фрэнк пожал плечами. – Этот рецепт – золотая жила: разве вы его не запатентовали?
– Нет. – Карсон облизнул губы. – Не рискнул… Если бы я это сделал, мне пришлось бы записать формулу на бумаге, и это повышает вероятность утечки. – Он с трудом улыбнулся. – Разве вы не слышали, что многие производители продуктов держат рецептуру в тайне? Это такая уловка… В случае с кока-колой это сработало и с «Сэ муа» тоже.
– И все-таки держать формулу в голове довольно рискованно, – заметил Фрэнк.
Карсон усмехнулся:
– Только рискуя… можно чего-то добиться.
– Положим. Но что, если кто-то хотел приостановить выпуск духов «Сэ муа» и решил вас убрать? У вас есть соперники, которые могли бы пойти на такое?
– Разумеется. Головорезы. Расчетливые убийцы, действующие чужими руками… Главный конкурирующий производитель – Этьен Пруэ, он базируется в Париже и Нью-Йорке. Очень сильная фирма, по крайней мере на бумаге. Позвоните Джейсону Коппелу из «Меррилл Линч» – он рыночный аналитик, и ему можно доверять – мы с ним двенадцать лет знакомы. Пусть он пораскинет мозгами: возможно, еще какая-нибудь компания находится в бедственном положении.
Тут дверь распахнулась, и в палату вошел доктор Рэдисон.
– Все, достаточно на сегодня, – заявил он, – мистеру Бруксу нужен отдых.
– Конечно-конечно. – Джинни поднялась и вслед за Фрэнком направилась к выходу, но у двери вдруг остановилась.
– Может, вы еще что-то вспомнили? – спросила она в надежде расшевелить память Брукса. – Вас вчера накачали лекарствами, и вы вполне могли что-то позабыть и никому не говорили, что собираетесь работать в День труда?
– Зачем – я и так каждый день в «Руссо», включая праздники и выходные. На этот раз я хотел уйти в пять – открытый чемпионат США, вы же понимаете… – Карсон закашлялся. – Никого не видел… Помню мало… Дилан ушел за папками… Я подошел к окну. Вдруг какой-то хлопок, боль и этот запах… – Он снова закашлялся.
– Господа детективы, – строго произнес Рэдисон, – на сегодня допрос окончен.
Джинни кивнула:
– Уже уходим. Берегите себя, мистер Брукс, мы еще навестим вас.
– Погодите. – Карсон медленно повернул голову: было видно, что каждое движение причиняет ему боль. – Сильно не налегайте на моих подчиненных. Даже если среди них затесался убийца, чему я не верю… остальные ни в чем не повинны. Не забывайте об этом.
Выйдя из палаты вслед за Фрэнком, Джинни заметила офицера по фамилии Лопен.
– Привет, Стик, здорово, Стоун. Как успехи?
– Пока ничего нового. – Джинни вздохнула.
– Жаль.
– А нам-то как жаль! – отозвался Фрэнк, появляясь в дверях.
Подойдя к лифту, Джинни нажала на кнопку, после чего обернулась к напарнику:
– Давай порасспросим народ из «Руссо», может, что и разнюхаем…
Фрэнк кивнул.
– Предлагаю удрать с черного хода, иначе на нас налетят полчища репортеров.
Они вышли из больницы и направились к автостоянке, где Джинни просмотрела сообщения голосовой почты, а затем обернулась к коллеге:
– Несколько минут назад звонил Дилан Ньюпорт: его самолет прибудет в аэропорт Ла-Гуардиа около полудня. Хочешь – верь, хочешь – нет, но он везет с собой Сабрину Рэдклиф.
11.15
Манчестерский аэропорт
Реактивный самолет взмыл ввысь, рассекая воздух, и постепенно набрал тридцать тысяч футов. Все это время Сабрина смотрела в окно на пролетавшие мимо облака и гадала, что ее ждет в конце пути.
– С тех пор как мы выехали из ЦКМЛ, вы и десятка слов не произнесли, – заметил сидевший рядом Дилан.
– А о чем я должна говорить? – Сабрина обернулась,
– Вчера я потряс вас своим сообщением, и, должно быть, у вас накопился миллион вопросов. Ну так спрашивайте.
«Спрашивайте»… Сабрина вздохнула, она чувствовала себя абсолютно не в своей тарелке.
– Не знаю, с чего начать, – честно призналась она. – Я пока не осознала до конца, что случилось. К тому же это очень личная тема, поэтому не очень-то тянет обсуждать ее с вами. Понимаю, Карсон Брукс вас знает, но я-то нет! Я вообще не знаю ни вас, ни его… – Она со значением посмотрела на Дилана. – Вы же знаете всю мою подноготную. Понимаю, зачем вы раскопали эти сведения, и нисколько вас не виню, но я довольно закрытый человек и привыкла держать все при себе.
– Да, я уже понял и уважаю это качество. Хотите – верьте, хотите – нет, но в этом мы с вами схожи. – Дилан побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – Но если подумать, я ничего о вас не знаю, кроме биографических данных.
– Неплохая попытка узнать побольше, но у сыщиков это получается лучше, чем у юристов.
Дилан ухмыльнулся:
– Я не хочу ничего выведывать. Из вашей личной жизни мне известен лишь тот факт, что вас зачали путем искусственного оплодотворения с помощью донорской спермы, вот и все. Большинство людей появляются на свет иначе. Вы, случаем, не смотрите «Вечернюю развлекательную программу»?
Сабрина фыркнула, представив, как Дилан Ньюпорт, приникнув к экрану, следит за скандалами в мире звезд.
– Нет, а что?
– Да так, ничего. Я тоже не смотрю. Обычно по вечерам я сижу в офисе с грудой папок и закусываю рисом и жареной свининой. Зато моя секретарша Нина не пропускает ни одного выпуска; вы бы слышали, какие истории она потом рассказывает! В этой передаче обсуждают самые интимные моменты из жизни звезд, и ее смотрит миллионная аудитория. Вот уж действительно «вторжение в личную жизнь».
Когда к ним подошла стюардесса и спросила, что они хотят выпить, Дилан взял себе черный кофе и обернулся к Сабрине.
– Клюквенный сок, – коротко бросила она, и стюардесса протянула ей пластиковый стаканчик с соком.
– Вот видите, к чему я клоню? – Дилан прищурился, – Я даже не знаю, какие вы предпочитаете напитки.
– Понятно. – Сабрине нравился этот ни к чему не обязывающий треп. Разве у нее нет права слегка развеяться?
Ее волнение понемногу начало проходить.
– Так и быть, я просвещу вас в этом плане, – смилостивилась она. – Обычно я пью сок или воду. Кофе без кофеина мне не нравится, поэтому его я пью с утра, иначе, если выпью днем, у меня крышу сносит.
– В таком случае меня можно признать невменяемым: я пью крепкий черный кофе в любое время суток. – Словно в подтверждение своих слов Дилан тут же пригубил принесенный ему ароматный напиток. – Итак, соки и воду. А как насчет вина и коктейлей, вы их употребляете?
– Да, мне нравится мерло. Впрочем, я пью его весьма умеренно, иначе у меня начинается мигрень.
– Вот как? – Дилан поставил чашку. – Раз уж разговор зашел о нюансах, позвольте задать вопрос касательно вашей карьеры. Вы чуть не стали партнером крупной компании, но все же не пошли коротким путем к успеху, а создали собственную фирму? Почему?
– Вам это правда интересно или вы нарочно выбираете такие темы? Хотите, чтобы я утратила бдительность и позволила вам уговорить меня не только встретиться с Карсоном Бруксом, но и помочь ему?
– И то и другое.
Сабрину обескуражила подобная искренность. Значит, Ньюпорт не намерен скрывать свои замыслы. Что ж, так даже проще: сейчас она была не в силах заметить притворство и разгадать скрытые мотивы. Его вопрос ее нисколько не задел: из смены карьеры она никогда секрета не делала.
– Я ушла но многим причинам. Во-первых, мне хотелось открыть собственное дело, и я наивно полагала, что лучше проявлю себя в бизнесе без всякой там корпоративной политики. Я не очень хорошо веду игру, особенно когда приходится подстраиваться под клиента. Еще я мечтала составить идеальный обучающий курс с элементами игры. В итоге открыть собственное дело меня сподвигли завышенная самооценка и недостижимые идеалы. К тому же я мечтала вырваться из Бостона: мне вреден городской воздух.
Дилан удивленно вскинул брови:
– Аллергия?
– Отнюдь, просто у меня очень чувствительный нос, и в городах я всегда неважно себя чувствую. В Лос-Анджелесе мне становится не по себе из-за выхлопов автомобилей, и с Денвером та же история. Нью-Йорк тоже не подарочек, но там хоть полегче, чем в Бостоне. Один сотрудник ЦКМЛ когда-то изучал метеорологию, и он выдвинул версию, что встречные наземные ветра дольше удерживают затхлый воздух над городом. А может, это потому, что Бостон старше Нью-Йорка и в нем много памятников архитектуры. Они очень красивые, но от плесени меня тошнит. – Сабрина пожала плечами. – Не могу объяснить почему, но какие-то запахи сильно на меня действуют, а какие-то – нет.
– Ничего удивительного, – заметил Дилан. – У вас очень развито обоняние, поэтому вы острее воспринимаете запахи. Даже среднестатистический человек различает тысячи запахов. Наши носы содержат чувствительные нейроны, реагирующие на разные запахи, но каким образом это происходит, мне, как человеку, далекому от науки, понять не дано. Зато это вызывает ответную реакцию. Обостренное обоняние – это дар и проклятие. Кто знает, почему мы на дух не переносим некоторые запахи? Это одна из загадок жизни.
Сабрина медленно отставила стаканчик.
– Вы прямо как по писаному говорите. Откуда вы столько знаете?
– Меня всему научил Карсон. Разумеется, он объяснял это умным языком и приводил химические формулы, а мне оставалось только кивать. Думаю, у него это наследственное.
Сабрина ждала чего угодно, только не этого: она всегда воспринимала обостренное обоняние как свою отличительную особенность.
– Надо же, – пробормотала она. – Мне раньше такое даже в голову не приходило.
Итак, значит, это от Брукса она унаследовала обостренное обоняние. Как странно иметь что-то общее с отцом, который до вчерашнего дня для нее просто не существовал…
– Как вы познакомились с Карсоном Бруксом? – спросила она.
Дилан пожал плечами; похоже, вопрос его ничуть не удивил.
– Из-за придуманной им рабочей программы, – спокойно ответил он. – Это случилось девятнадцать лет назад. Карсону тогда перевалило за тридцать, а его компании не было и десяти лет, но она росла и развивалась как на дрожжах. И вот Карсону понадобился помощник – верный Пятница и мальчик на побегушках по совместительству. Он не стал давать объявление в газету, а отправился в захудалую нью-йоркскую среднюю школу: видимо, решил облагодетельствовать какого-нибудь неимущего мальца.
– И он выбрал вас. – Сабрина задумалась. – Вы, конечно, сразу уцепились за такую возможность.
Дилан рассмеялся:
– Напротив, я сопротивлялся что было сил. Мне в ту пору и так хватало занятий: школа, общественная работа, работа по дому… А я хотел просто жить.
– И о какой же жизни вы мечтали?
– О той, что привела бы меня к гибели. Мне нравилось испытывать свою силу, и почти каждый вечер я возвращался домой пьяным, окровавленным после драки. Остальное время я прогуливал скучные уроки и нарушал глупые правила, поэтому меня и нагрузили общественной работой. Социальные сотрудники решили, что это сделает из меня человека, но не тут-то было: я чувствовал, что меня опекают, и от этого бесился еще больше.
– Понимаю.
– Ничего вы не понимаете. Моя жизнь была совсем не похожа на жизнь в Бикон-Хилле.
– Ладно. – Сабрина отвернулась. – Я сую нос не в свое дело, верно? Что ж, можете считать тему закрытой.
– Я не это хотел сказать. – Дилан допил кофе. – И вас я ни в чем не виню, просто говорю, как есть. Спрашивайте о моем прошлом все, что хотите. Я теперь веду совершенно иной образ жизни.
– Это меня не касается.
– Еще как касается! Вы хотите узнать, что Карсон за человек, а это легче всего проиллюстрировать на наглядном примере.
– Хорошо, продолжайте.
– Ну так вот, Карсону требовался помощник, и он пришел в мою школу, когда меня в очередной раз оставили в наказание после уроков. Просмотрев мое личное дело, он побеседовал с директором, а потом и со мной. Почему-то он решил, что я очень похож на него в моем возрасте, только он в шестнадцать лет был уже на самом дне, а я опущусь туда годика через два. Карсон посоветовал мне сбавить обороты и не злиться так часто, потому что, как бы я ни бесился, жизнь от этого справедливей не станет. Такой умный и сильный парень, как я, должен выбрать, гнить в канаве или стать человеком. Он пообещал платить мне хорошее жалованье за каждый час и каждый месяц его увеличивать, если я хорошо себя зарекомендую. Возможно, я даже буду работать вместе с ним кое над какими проектами, когда он поймет, в какой области лежат мои интересы и дарования, – так он сказал. Взамен я должен исправить поведение, не хамить приемным родителям, регулярно ходить в школу, бросить пить, перестать драться и, главное, трудиться не покладая рук. – Дилан усмехнулся. – Умный ход. Карсон никогда не опекал меня, не осуждал, всегда относился ко мне с уважением. В итоге я стал лучше учиться, окончил школу на одни пятерки и прошел стажировку в «Руссо». После этого поступил на бесплатное отделение Колумбийского университета, окончил университет с отличием и продолжил учиться на юридическом факультете. Когда я стал доктором права, Карсон заказал бронзовую табличку с надписью: «Дилан Ньюпорт, корпоративный юрисконсульт». Я сам помогал вешать ее на дверь своего нового кабинета. Она и по сей день там висит, а я по-прежнему служу юрисконсультом. Теперь вы понимаете, почему я обязан Карсону Бруксу всем.
Сабрина с интересом выслушала рассказ Дилана, хотя не испытывала ни жалости, ни восхищения. И все же Дилан был молодцом, он многого добился. Между ним и Карсоном Бруксом уже целых девятнадцать лет существует тесная связь, они близки друг другу. А вот она своему отцу совсем чужая и даже ни разу с ним не виделась.
Она облизнула пересохшие губы.
– Когда вы навещали его в больнице, он был в сознании?
– Да. С ним были детективы.
– Они расскажут ему обо мне?
– Я попросил их не вмешиваться. Думаю, они не станут ничего говорить. Они знают, что мы летим в Нью-Йорк, и им интереснее раскрыть преступление, чем вмешиваться в семейные дела.
– А у них есть зацепки? – поинтересовалась Сабрина. – Интересно, кому-нибудь в случае смерти Брукса достанутся деньги и власть? Может, они собирают сведения о конкурирующих компаниях, выискивают людей, которые выиграют, устранив соперника?
– Ну, некоторые подозрения у них имеются… – Дилан помолчал. – Но я не знаю, насколько они продвинулись с расследованием. В любом случае скоро мы это увидим.
Сабрину удивила враждебность, прозвучавшая в голосе Ньюпорта: должно быть, сыщики крупно ему насолили. Вот только чем?
– Вы хотите поговорить с Карсоном лично или в моем присутствии? – неожиданно услышала она, и это снова напомнило ей о предстоящей встрече.
– Лично? Но Брукс даже не догадывается о моем существовании. Если я войду в палату и представлюсь, это станет для него чересчур сильным потрясением.
Дилан покачал головой:
– Я имел в виду другое. Разумеется, сперва войду я и подготовлю его, но после того как Карсон узнает, кто вы такая, мне уйти или остаться?
Сабрина ненадолго задумалась.
– Полагаю, при данных обстоятельствах ваш шеф сам должен сделать выбор. Как он решит – так и будет.
– Хорошо. И еще: вряд ли он помнит, что его подключали к диализу и что ему может понадобиться пересадка почки. Пожалуй, лучше пока ни о чем ему не говорить.
– Согласна, тем более что я сама мало что знаю. Словно ставя точку, Дилан кивнул, затем отодвинул поднос и поудобнее уселся в кресле.
Самолет быстро снижался, готовясь к посадке, и Сабрина выпрямила спинку своего кресла. Почувствовав на себе оценивающий взгляд Дилана, она намеренно отвернулась и принялась возиться с ремнем безопасности. Пусть он пока поломает голову над ситуацией: она ведь и сама еще не готова принять окончательное решение.
Глава 8
11.35
«Руссо Фрейгранс корпорейшн»
Роуленду Фергюсону было уже пятьдесят шесть, и одиннадцать из них он проработал начальником отдела кадров «Руссо». В сорок один он уволился с прежней работы, решив организовать собственную фирму. Ему нравилось, что теперь над ним нет начальника, и он намеревался руководить своей маленькой, но успешной компанией до пенсии.
Так бы оно и было, не появись в его жизни Карсон Брукс.
Карсон хотел, чтобы Роуленд возглавил кадровый отдел, и дело было вовсе не в резюме, которое он внимательно изучил: ему нравились стиль Роуленда, его умение разбираться в людях. Заполучить такого квалифицированного сотрудника в свою компанию было большой удачей.
Через две недели напряженных переговоров Роуленд доверил дела своей фирмы управляющему, а сам начал работать на Карсона Брукса.
Два месяца спустя он продал свою компанию, решив все силы отдать «Руссо».
Работа в новой компании оказалась не из легких: гений требовал полной отдачи – ни выходных, ни праздников. В корпорации приветствовались быстрый темп, напористость и высокие амбиции.
И все же, хотя Роуленду часто приходилось иметь дело с враждебно настроенными сотрудниками и взрывоопасными ситуациями, случившееся потрясло его до глубины души.
Последние два дня его словно специально поджидали неприятные сюрпризы. Придя в офис, он первым делом увидел опечатанный директорский кабинет, который отныне именовался местом преступления. Во-вторых, он узнал, что Карсон одной ногой в могиле, а в-третьих, в офисе воцарилась невыносимо мрачная атмосфера: все сотрудники находились под подозрением, и каждый мог оказаться участником преднамеренного убийства.
Даже он не стал исключением.
Уже накануне детективы искали улики в кабинете Карсона, а теперь сидели в управленческом отделе и, вероятно, проводили допросы.
Вскоре настал и его черед. Допрос проводился у него в кабинете, это было особенно неприятно.
– Мы ценим ваше время, мистер Фергюсон, – детектив Уитмен и ее коллега невозмутимо восседали напротив Роуленда за его столом, – поэтому постараемся закончить как можно скорее.
– Помогу, чем могу. – Роуленд снял очки, устало потер глаза и снова водрузил очки на нос. – До сих пор поверить не могу в то, что случилось.
– Мы тоже. К счастью, мистер Брукс уже пошел на поправку, и теперь наша задача – поскорее найти преступника. – Уитмен покосилась на свои заметки. – Давайте начнем с самого простого. Скажите, сколько сотрудников у вас в корпорации?
– Чуть больше сотни, включая временных работников и научно-исследовательский отдел в Нью-Джерси. Еще у нас есть филиал по европейским программам со штаб-квартирой в Париже – там работают директор-распорядитель и с полдюжины сотрудников.
Уитмен кивнула.
– А сколько сотрудников имеют непосредственный доступ к мистеру Бруксу?
На этот вопрос можно было дать честный ответ, не указывая ни на кого пальцем.
– Если вы интересуетесь управляющим звеном, то у нас все просто: Карсон не любит лишних формальностей. Если свежая идея придет в голову сторожу, он и с ним встретится. – Роуленд настороженно покосился на сыщиков. – Понимаю, это ваша работа, но… Неужели вы серьезно полагаете, что в Карсона стрелял кто-то из наших?
– Мы пока ни в чем не можем быть уверены, мистер Фергюсон, – ответил детектив Бартон, – а вы? Вы кого-то подозреваете?
– Разумеется, нет.
– Вот как? Неужели среди работников не было недовольных и обиженных?
– Ну почему же. – Роуленд мгновенно занял оборонительную позицию. – Но одно дело – злиться, а совсем другое – стрелять в человека.
– Согласен. – Бартон неожиданно подался вперед. – Мы побеседовали со всеми руководителями компании, за исключением Клода Фелпса, главы научно-исследовательского отдела, хотя его имя несколько раз всплывало в ходе расследования. Что вы можете сказать о нем?
Лицо Роуленда тут же приняло нейтральное выражение.
– Офис Клода расположен не здесь, а в Нью-Джерси, там же, где и лаборатория. Причина, думаю, вам понятна. Клод каждую неделю приезжает в Нью-Йорк и участвует в собраниях управленческого звена, однако с ним всегда можно связаться по телефону или по электронной почте. Карсон и сам часто ездит в Инглтон-Клифс, иногда три-четыре раза в неделю; значит, они с Клодом постоянно видятся и…
– Да-да, это мы уже знаем. – Уитмен прищурилась. – Нам также известно, что Фелпс работает с мистером Бруксом со дня основания компании.
– Не совсем так: Клод пришел к нам где-то через полгода после основания «Руссо». Дольше него здесь проработал только Стэн Хейгер, но он с детства дружит с Карсоном.
– Стэн Хейгер… Главный операционный директор. – Уитмен кивнула. – Мы с ним уже виделись, так что вернемся к Клоду Фелпсу. Описание его рабочего графика нас не интересует: я спросила, что вы о нем думаете.
Роуленд еще раз попробовал увильнуть от ответа: вдруг им не все удалось разнюхать про Клода?
– Я его плохо знаю: мы видимся только на собраниях и ни разу не общались вне офиса. Могу лишь сказать, что этот человек серьезно относится к работе и ни разу не брал полного отпуска.
Уитмен продолжала пристально смотреть на Роуленда: по-видимому, она ждала чего-то еще.
– Вас интересует что-то еще?
– Разумеется. Во-первых, почему вам не хочется обсуждать этого человека? Потому что, согласно нашим сведениям, в последнее время с ним возникли сложности? Или всему виной личная неприязнь?
Выхода не было. Кто-то явно выболтал сыщикам, что у Клода имеются дисциплинарные взыскания. Роуленд понял, что придется выложить все: в противном случае детективы все равно вернутся к нему за подробностями.
Потупившись, Роуленд сложил пальцы куполом.
– Личные чувства здесь ни при чем, но раз уж вы что-то прослышали, так и быть, скажу: с Клодом у нас были проблемы.
– А именно?
– Несколько раз он являлся в офис в нетрезвом виде. Не то чтобы совсем пьяный, – поспешил уточнить Роуленд, – но запах, понимаете? И вел он себя странно.
– А точнее?
– Клод – парень замкнутый, обычно из него слова не вытянешь, зато когда выпьет – сразу лезет в драку. Во время последних визитов в Нью-Йорк он позволял себе разные… выходки. В его защиту могу сказать, что после выхода «Сэ муа» в продажу некоторые стали поговаривать, что теперь Клод Карсону без надобности. Для Клода это удар ниже пояса: он и раньше не отличался уверенностью в себе. Переживает, вот что я вам скажу.
– Ясно. – Похоже, этот рассказ не стал для Уитмен откровением. – Итак, подведем итоги: Фелпс в ярости, потому что Карсон Брукс в одиночку изобрел духи «Сэ муа», покорившие рынок, а его теперь все считают неудачником.
– Похоже, вы верно ухватили суть.
– Итак, он сильно переживает. А подробнее? Роуленд смущенно откашлялся.
– Ну, Клод жаловался, что ему не дали приложить руку к успеху «Сэ муа» и вообще выживают с работы. Однажды он даже заявил, что первым придумал рецепт. Мне на него накатали четыре жалобы, а под конец попросили с ним побеседовать и намекнуть, к чему может привести подобное поведение. Как вы догадываетесь, он остался очень недоволен нашей беседой.
– То есть?
– То есть накричал на меня. Размахивал руками, орал, что «Руссо» без него ждет крах, и угрожал подать в суд, если его уволят. Обещал даже доказать Карсону, что он незаменим.
– Так и сказал?
– Слово в слово.
– Кто-нибудь, кроме вас, это слышал?
Роуленд пожал плечами:
– Возможно. Могла слышать секретарша или тот, кто проходил мимо, но я точно не знаю. У нас в «Руссо» сплоченный коллектив, мы друг о друге не сплетничаем.
– Да уж, – пробормотал Барток, – мы это заметили.
– Ничего удивительного, Карсон выше всего ценит в подчиненных преданность, господин детектив…
– А теперь какой-то преданный человек выстрелил в него.
– Вряд ли. Думаю, убийцу следует искать не здесь.
– Ладно, вернемся к угрозам Фелпса, – перебила Уитмен. – Выходит, когда он их произносил, в кабинете вы были вдвоем?
– Так точно. – Роуленд заерзал на стуле. – В нашей фирме кадровики всегда беседуют с сотрудниками с глазу на глаз: такова наша политика. Особенно это касается тех случаев, когда кому-то необходимо сделать выговор.
– Судя по вашему рассказу, мистер Фелпс очень нервничал.
– Сказать по правде, Клод был в бешенстве и угрожал, но его угрозы носили чисто деловой характер, в них не было даже намека на физическую расправу.
– Его профессиональные способности поставили под сомнение: иными словами, ему грозил расчет, так?
Роуленд потупился.
– Возможно.
– Вы сказали, что вас попросили побеседовать с Фелпсом. Кто именно?
– Карсон Брукс.
Детективы понимающе переглянулись.
– Пожалуйста, покажите нам письменные жалобы, – попросил Бартон.
Роуленд неохотно выдвинул ящик и достал приготовленные бумаги.
– Я сделал ксерокс – на всякий случай. И все равно вы не того человека подозреваете. Клод горазд бахвалиться, но он бы не стал ни в кого стрелять.
– Каждый способен на насилие при определенных обстоятельствах. – Бартон придвинул бумаги к себе. – Вот почему мы подозреваем всех.
– Понимаю.
Уитмен по-прежнему не сводила глаз с Роуленда.
– Мне нужен доступ ко всем личным папкам.
– Как скажете. – Роуленд вздохнул и потянулся к телефону. – Я скажу, чтобы вам предоставили доступ.
– Спасибо. После визита в больницу мы с вами свяжемся. Кстати, где вы были в понедельник между пятью и шестью вечера?
Палец Роуленда замер на телефонной кнопке.
– Дома, на Лонг-Айленде – жарил барбекю, как всегда в День труда.
– Кто-нибудь может это подтвердить?
– Жена. – Роуленд облизнул пересохшие губы. – А что? Вы и меня подозреваете?
Детектив Уитмен недобро усмехнулась:
– Мы подозреваем всех, мистер Фергюсон, разве вы этого еще не поняли?
– Понял, как же. – Роуленд опустил глаза.
– И преступника мы непременно отыщем, смело можете делать на нас ставки.
Раздался хлопок, потом тело пронзила адская боль и спину словно обожгло молнией. Перед глазами поплыл калейдоскоп цветных пятен, затем появился липкий запах. Он истекает кровью… Кровь течет у него по спине, унося с собой жизнь.
Смерть. Он умирает. Как рано… Слишком рано…
Карсон застонал, и тут кто-то решительно потряс его за плечо:
– Карсон, это я. Ты меня слышишь?
Карсон вздрогнул и проснулся, стряхивая с себя липкую паутину сна, вызванного лекарствами. Он вновь и вновь переживал кошмар, который случился с ним наяву. Слава Богу, теперь все закончилось: он жив, и по спине у него стекает пот, а не кровь.
Через паутину трубок на него смотрело сочувственное лицо Дилана.
– Ну как ты?
Карсон попытался улыбнуться.
– Бывали и лучшие времена, но, кажется, выживу. – Он хрипло вдохнул. – Ты мне сам так велел, если я ничего не путаю.
Лицо Дилана посветлело.
– Нет, не путаешь.
– Ну и где тебя носило? Ты пропадал целый день или даже дольше…
– Ты дал мне одно поручение. Забыл? – Дилан пододвинул стул и уселся рядом с кроватью. – Я с ног сбился, чтобы его выполнить. Надо сказать, дело не из легких оказалось.
Карсон нахмурился:
– Ты это о чем?
– О человеке, которого ты просил отыскать.
Карсон встревоженно огляделся.
– Не волнуйся, мы здесь одни. – Дилану не понравилось, что его шеф так встревожился.
– И?.. – Карсон не спускал с него глаз.
– Если бы здесь можно было курить, я предложил бы тебе сигарету.
– Угу. – Карсон уже понял, каков будет ответ. – Итак, черт побери, у меня есть ребенок, – изумленно произнес он. – Ребенок, вот как…
Дилан чуть усмехнулся.
– К сожалению, она уже не ребенок, зато настоящая красавица и очень похожа на тебя.
– «Она». – Карсон напрягся. – Значит, у меня дочь… – Он ощутил странное волнение. – Что ж, тогда расскажи мне о ней.
– А может, будет лучше, если я вас познакомлю?
Глаза Карсона широко раскрылись.
– Что, прямо сейчас?
– А собственно, зачем тянуть?
Карсон окинул взглядом приборы, к которым был подключен, и нахмурился.
– Скажи, все кончено? Я проиграл эту битву, да?
– Ничего подобного, и думать не смей!
– Тогда почему она согласилась приехать? Как ты ее нашел и вообще… – Больному не хватало дыхания: он умолк на полуслове, не выдержав напряжения, но Дилана это даже обрадовало.
– Помолчи и послушай. Это Стэн помог мне откопать нужные сведения. Когда я узнал личные данные, имя и адрес, то без труда ее разыскал. Девушка живет в Оберне, неподалеку от Манчестера, штат Нью-Гемпшир; вчера вечером я слетал туда и рассказал ей о тебе. Она ждет в коридоре и, думаю, ответит на твои вопросы лучше меня. Ну так что?
– Она уже знала… обо мне?
– Лично о тебе – нет, но ей было известно, как она появилась на свет.
– А как она… восприняла это известие?
– Лучше, чем можно было ожидать. Ситуация, конечно, не из приятных, но она – молодчина и очень привязана к семье. Ее мать – модельер, дед и бабка вращаются в высшем бостонском обществе. Разумеется, они не хотят скандала.
Карсон потер переносицу.
– Та женщина была с Бикон-Хилла – это все, что мне известно. Итак, кто она?
– Глория Рэдклиф, модельер, довольно известна. Кстати, Сьюзен скупила половину ее осенней коллекции, а сейчас она сидит в коридоре и все уши прожужжала твоей дочери о том, в какой восторг привели ее модели Глории.
Карсон поморщился:
– Выходит, Сьюзен все знает?
– Разумеется, нет: я ей сказал то же, что и прессе. Мисс Рэдклиф – менеджер-консультант, и ее попросили помочь «Руссо» в кризисный период, вот и все.
– Умно. – Карсон одобрительно покосился на друга. – Менеджер-консультант, значит. А она себя не выдаст?
– Нет, не выдаст, потому что я ничуть не соврал. Кстати, твоя дочь очень успешна: видел бы ты список ее клиентов!
