Текст книги "Аромат риска"

Автор книги: Андреа Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 29

Выписывая, врач предупредил Дилана, чтобы он не слишком усердствовал на работе. После этого они с Сабриной вышли из больницы и с удивлением увидели лимузин Сабрины, поджидавший их у дверей отделения неотложной помощи. Впрочем, этот сюрприз оказался как нельзя кстати, и они быстро забрались в машину, спасаясь от толпы репортеров, которые хотели узнать побольше об их чудесном спасении.

Немного отъехав, водитель сообщил, что по просьбе детектива Уитмен он заскочил в Северный полицейский округ Мидтауна и захватил кое-какие вещи, спасенные полицейскими из особняка Дилана. Теперь они могли сразу отправиться к Сабрине, и она, благодарно кивнув, решила непременно продолжить разговор, который они с Диланом начали в лифте.

Пока водитель помогал Дилану заносить сумки, Сабрина отправилась на кухню и сварила кофе, потом принесла кофейник в гостиную, поставила его на журнальный столик и подождала, пока водитель не уйдет.

Придя в гостиную, Дилан опустился на диван и взъерошил волосы.

– Хороший кофе, спасибо. – Он вопросительно покосился на нее: – Надеюсь, с кофеином?

– Разумеется. – Сабрина, не отрывая взгляда от Дилана, присела на стоявший рядом диванчик. – Крепчайший! Сейчас мы восполним запас жидкости в организме, согреемся, получим кофеиновый заряд бодрости.

– Ты забыла добавить: «И поболтаем». – Дилан сделал большой глоток. – Вижу, тебе не терпится поговорить, или я не прав?

– Прав, но только лучше ты говори, а я послушаю. Я должна понять, что ты имел ввиду, когда сказал, что Сьюзен тебя бесит.

– Неужели для тебя это стало откровением?

– Не то чтобы, но… – Сабрина пригубила кофе. – Но мне почему-то кажется, что причина кроется не только в ее эгоистичности и излишней эмоциональности.

– Ты права.

– Давай начнем с самого главного для меня пункта. Когда мы в прошлый раз затронули эту тему, ты сказал, что Сьюзен питает к Карсону искренние чувства. Думаю, ты не кривил душой.

– Разумеется. – Дилан поставил чашку на столик. – Я всегда говорю только правду. Если бы я думал, что Сьюзен притворяется, что любит Карсона, я бы ему так и сказал. Вообще-то я собирался кое на что открыть ему глаза, только никак не мог придумать, как бы сделать это поделикатнее.

– Открыть глаза на что? Что ты такое разнюхал про Сьюзен? И почему обязательно доводить это до сведения Карсона?

– В этом-то и загвоздка! Пока я не могу сказать ничего определенного: одно лишь странное предчувствие. К Сьюзен я питаю, как бы помягче выразиться, неоднозначные чувства. Иногда мне кажется, здесь что-то нечисто, а порой она выглядит мировой теткой, даже довольно милой. Одним словом, ее не поймешь. И все же предчувствие говорит мне, что, какими бы альтруистичными ни казались ее поступки, ею движут исключительно корыстные цели.

Ага, вот и главный курочек головоломки!

– Ты сейчас говоришь не о ее отношениях с Карсоном, а о ее благотворительной деятельности, так? – Сабрина подалась вперед. – Думаешь, ей на самом деле нравится помогать детям?

– Думаю, самое главное для нее – барыши, которые приносит это занятие, а Карсон ее любовник и главный спонсор. Газетчики постоянно строчат статьи об их связи, что только придает ей популярности. Школы, которые она включила в программу, нахвалиться на нее не могут – прямо новоявленная мать Тереза.

– Неужели на самом деле ей плевать на детей?

– Да нет, не плевать… Но себя она любит больше. Обрати внимание, как она ведет себя после покушения на Карсона: сперва о себе думает, потом о нем. Конечно, она помогает детям, но тут как со Стэном: ее нельзя видеть ни в белых, ни в черных красках. В Сьюзен очень много эгоизма – это видно по тому, как она проводит благотворительные мероприятия и как дает интервью. Она умеет ненавязчиво засветиться всякий раз, как только представится такая возможность. А как она использует собранные деньги…

– Хочешь сказать, она тратит их не на детей, а на себя?

– По крайней мере я никогда не видел, чтобы глава благотворительной организации занимал столь шикарный кабинет. Мне удалось там побывать только потому, что я оформляю документы, когда какого-нибудь парня из «Ют-Оп» берут стажером в «Руссо». Сьюзен никогда не дает интервью в своем кабинете – наверное, боится, что ее сочтут привязанной к материальным благам. – Дилан задумчиво потер подбородок. – Возможно, я ошибаюсь: она вполне могла заплатить за убранство кабинета из собственного кармана, но…

– Она говорила, что выросла на ферме в нью-йоркском пригороде: не думаю, что у нее на счете кругленькая сумма. А что она делала до того, как основала «Ют-Оп»?

– Занимала разные должности, в основном в компаниях по связям с общественностью. Могла ли она накопить энную сумму денег? Вполне. Сьюзен тратит деньги главным образом на шмотки и косметику: никогда не видел, чтобы эта женщина дважды надела один и тот же костюм, забыла пригладить волосы или подкрасить ресницы. Живет она в Аппер-Уэст-Сайд, недалеко отсюда; хороший район, недешевый. И дом, наверное, шикарно обставлен.

Сабрина с трудом сдержала улыбку.

– Значит, из-за этого она тебе не по нутру?

– Нет. Просто рядом с ней я как-то неуютно себя чувствую. Вроде как ничего подозрительного я за ней не замечал: она всегда делает и говорит то, что надо. Это меня и настораживает: какая-то она вся безупречная, не подкопаешься. Не забывай, я вырос на улице, и чтобы выжить, мне приходилось доверять инстинктам, а они, надо сказать, редко меня подводили. Вот и со Сьюзен та же история – не нравится она мне.

Сабрине стало как-то не по себе. Дилан – человек умный, проницательный: вряд ли стоит отмахиваться от его предположений.

– Ты сказал, что собирался обсудить это с Карсоном. Почему же ты этого не сделал?

– Видишь ли, нам так редко случается побыть наедине… К тому же я все еще надеюсь, что ошибся. – Дилан вздохнул. – И еще я знаю, что он мне не поверит. Я хотел найти какое-нибудь конкретное доказательство, чтобы у него не осталось сомнений. Но ничего не откопал и уже решил: черт с ним, все равно пойду и скажу ему. Но этому не суждено было осуществиться: Карсона ранили, и разговор пришлось отложить. Не приставать же к нему в его состоянии с такой ерундой – на него и так много всего обрушилось. Сейчас не время выяснять, кто такая Сьюзен; сперва нужно подождать, пока Карсон окрепнет.

– А может, не надо ждать?

Дилан нахмурил брови:

– Что ты хочешь этим сказать?

Сабрина поставила чашку на стол.

– Только то, что я научилась доверять твоим инстинктам. Есть только один человек, чьему предчувствию я верю больше, и этот человек – я сама. Мы со Сьюзен остались один раз наедине в вестибюле отделения интенсивной терапии, и когда разговор зашел о «Ют-Оп», ее прямо-таки прорвало. Она склонна все драматизировать. Когда я сегодня говорила с ней по телефону, она, похоже, была в истерике и даже с Карсоном не хотела увидеться.

– Да, и что?

Сабрина вскинула голову, глаза ее блеснули.

– И по-моему, теперь мы сами должны заняться этим делом. Карсон любит эту женщину, но мы обязаны выяснить, так ли она хороша, как кажется.

– Понятно. – Губы Дилана дрогнули. – Поиграем в сыщиков?

– Мне хочется взглянуть на организацию, откуда Карсон набирает таких замечательных стажеров, как Расс. Давай примем душ, переоденемся и наведаемся в «Ют-Оп», а потом поедем на работу.

9.45

Больница «Гора Синай»

Стэн положил таблетку в рот и запил ее водой, потом скомкал бумажный стаканчик и принялся расхаживать взад-вперед по коридору. Он был не в силах стоять спокойно, а тем паче сидеть, потому что желудок ныл не переставая. Все утро он гадал, зачем его позвал Карсон. Неужели с утра тут уже побывали Уитмен и Бартон? Может, они думают, что это он покушался на Карсона и хотел убить Сабрину?

Если так, то что он может сказать в свое оправдание? Этой ночью он снова был с Карен. Соврать, что опять сидел дома и заснул перед телевизором? Ну почему всякий раз, как происходит что-то ужасное, у него нет алиби?

При мысли о Карен Стэн покосился на часы. Сейчас детективы допрашивают служащих «Пруэ». Вообще-то Карен человек спокойный. Но они могут на нее надавить, и тогда… Хоть бы она не выдала себя! Если сыщики узнают, что они любовники, то его надолго засадят за решетку.

Стэн представил, какие ему предъявят обвинения. Сговор. Служебный шпионаж. Дорогие подарки в обмен на сексуальные удовольствия и производственные тайны. Мотив преступления? Ну, например, боялся, что генеральный директор и старый приятель узнает, чем он промышляет последние двадцать лет, и перекроет ему кислород. Чем не мотив? Тут совсем немудрено приписать ему покушение на убийство. Гендиректор назначил дочку президентом компании, она очень проницательна и в чем-то заподозрила Стэна. Кроме того, он знал, что она ночует у любовника.

Все сходится. На нем защелкнут наручники и упекут в тюрьму, не успеет он и глазом моргнуть. Нужно как-то себя выгородить, вот только как?

Стэн обещал Карен, что возьмет все в свои руки, задушит подозрения относительно себя в зародыше, и теперь он не собирался отступать от своего слова. Он уже предпринял кое-какие шаги, хотя и не совсем в том направлении, которое наметил изначально. Во что бы то ни стало выгородить себя и, если возможно, остаться с Карен – это теперь первая и единственная задача. Если бы проклятые сыщики раскрыли первое преступление, тут же он затаился бы, держался бы тише воды ниже травы. Вместо этого произошло еще одно покушение, а значит, расследования и допросов не избежать. Разумеется, обвинят во всем главного подозреваемого – то бишь его.

– Мистер Хейгер?

Стэн вздрогнул: за его спиной стоял доктор Рэдисон.

– Да?

Рэдисон с любопытством посмотрел на него,

– Мистер Брукс просит вас зайти.

– Спасибо. Ну как он?

– Много лучше.

Стэн вздохнул с неподдельным облегчением. Карсон непременно должен поправиться и выслушать его запоздавшее признание.

Открыв дверь, Стэн вошел в палату.

Карсона он нашел в постели: теперь к нему было подключено гораздо меньше приборов. Тем не менее на лице его застыло напряженное выражение: похоже, его терзали какие-то мрачные мысли.

Стэну было знакомо это выражение лица: ничего доброго оно не предвещало.

– Привет! – Он пододвинул стул и присел, стараясь держаться как можно спокойнее. – Рэдисон говорит, ты пошел на поправку.

Карсон Брукс слегка склонил голову и проницательно посмотрел на Стэна.

– Давай не будем ходить вокруг да около, – произнес он вместо приветствия. – Я постараюсь тебя выгородить, хотя сомневаюсь, чтобы ты был этого достоин. Теперь, когда мы здесь одни, ты выслушаешь все, что я о тебе думаю, а потом мы вместе решим, что наплетем сыщикам, чтобы спасти твою задницу.

У Стэна душа ушла в пятки: сбывались худшие его опасения.

– Ты вправду полагаешь, что это я пытался убить Сабрину? – с трудом выдавил он. – Ты еще скажи, что и в тебя я стрелял! – Стэн нащупал флакончик и отправил в рот очередную таблетку, а затем, взяв стакан, трясущейся рукой налил воды из графина. Проглотив таблетку, он поставил стакан назад; с его лба катился пот.

Достав платок, Стэн вытер лоб.

– О Боже! Я бы никогда… никогда… – Он запнулся и уронил голову в ладони.

– Довольно!

Услышав голос Карсона, Стэн выпрямился. На лице друга застыло странное выражение: смесь печали, жалости и тоски по молодости.

– Тяжело тебе пришлось, бедняга, – пробормотал Карсон. – Думаю, ты уже достаточно наказан, так что знай: я вовсе не считаю тебя убийцей. Сегодня мы так и скажем полицейским.

Стэн озадаченно взглянул на Карсона:

– Я им это уже говорил, причем неоднократно.

– Им нужны доказательства, и они у тебя есть. Открой им свое алиби.

– Какое алиби? Я сидел дома, смотрел телевизор и…

– Ты не сидел дома и не смотрел телевизор, – с досадой перебил Карсон. – Ты был в Такахо и спал с Карен. Что же ты делал сегодня ночью, когда напали на Сабрину и Дилана? Когда детективы это узнают, они от тебя отстанут. Ну что скажешь? Теперь ты понял, что мне все известно? О Карен, о тайных свиданиях, о том, что это тянется уже двадцать лет – короче, обо всех твоих хитростях.

Стэн чуть не свалился со стула.

– О Боже! Почему же ты мне ничего не сказал? Почему не выставил меня за дверь?

– Да потому, что на самом деле ты работник очень хороший. Вот только себя недооцениваешь. И еще потому, что ты мой давний друг. Только не сочти меня сентиментальным придурком: нанятый мной сыщик отслеживал каждый твой шаг. Я не допускал тебя к проектам, где могли бы найти применение сведения, полученные тобой от Карен. А еще тебе нужно сказать спасибо Дилану – он первоклассный юрист, и это благодаря ему ты все это время оставался чистеньким. А теперь он придумал, как уберечь тебя от тюрьмы, но прежде тебе придется ответить мне на два вопроса: что там с Фергюсоном и что ты делал, когда я тебе позвонил?

– Дилан тоже в это посвящен? – угрюмо поинтересовался Стэн.

– А ты как думал? Мне нужно обезопасить «Руссо»: за это я и плачу Дилану. А теперь отвечай. Я спросил про Фергюсона…

– Да-да, сейчас. Я отвечу, разумеется. Только скажи сперва: кто еще об этом знает?

– Сабрина. Я сообщил ей все несколько часов назад. Уитмен и Бартон подойдут позже. Итак? Стэн рассеянно пригладил волосы.

– За Фергюсона можешь не переживать: я ему сегодня уже сказал, чтобы он не беспокоился. А уничтожал я записки от Карен, копии внутренних бумаг «Пруэ» и заметки, которые я набросал, основываясь на информации, полученной опять же от Карен. Кстати, этой информацией никогда не пользовался, но все равно чувствую себя дерьмово. – Стэн сглотнул. – Не имеет смысла повторять то, что тебе известно.

– А как Фергюсон узнал о ваших с Карен отношениях?

– Он дважды видел, как мы с Карен вместе выходим из гостиницы. Обычно мы не ведем себя так глупо, но, к несчастью, на этот раз не убереглись, Роуленд сразу узнал Карен – они встречались на каком-то мероприятии, а когда он увидел нас вместе во второй раз, да еще случайно услышал, как мы прощаемся и договариваемся о встрече, все это показалось ему подозрительным. На следующий день он подъехал ко мне, задал пару вопросов, и в итоге я выплатил ему два раза по десять тысяч со своего счета. С тех пор он стал каким-то нервным, но сегодня я его успокоил: рассказал, что задумал. Думаю, теперь ему стало легче.

Карсон прищурился:

– И в чем же заключается твоя задумка?

Стэн скрестил руки на груди.

– В последнее время я чересчур погряз во лжи, и мне это надоело. Первоначально я собирался уничтожить все, что может вызвать хоть малейшее подозрение или кинуть тень на «Руссо». Роуленду я решил заплатить кругленькую сумму, чтобы он уволился и уехал далеко-далеко. Я убеждал себя, что сумею найти ему замену. Еще я решил никогда больше не обсуждать деловые вопросы с Карен и помочь Сабрине поскорее освоиться на новом месте. Но как бы я ни убеждал себя, что мною движут исключительно альтруистические мотивы, я сам себе не верил. Никогда не думал, что у меня такая бдительная совесть, да и здоровье дало о себе знать: язва начала кровоточить. Я рою себе могилу, хотя вовсе не хочу умирать! Спасение только в одном – как можно скорее пересмотреть взгляды на жизнь, ничего другого я не могу придумать. – Стэн устало пожал плечами. – Как только отыщется настоящий убийца, я уйду в отставку и исчезну.

– В отставку? Черта с два! – Карсон усмехнулся. – Давай говорить начистоту. Неужели ты не понимаешь, что я знаю тебя как облупленного со всеми твоими комплексами? Тебе, наверное, даже в голову не приходило, что меня тоже гложет совесть: ведь это из-за меня ты так отчаянно стремился быть лучше всех! Знаешь, что меня больше всего бесит? Мы ведь с тобой уже давно дружим, нам через многое пришлось пройти, но все же я тебе доверяю больше, чем ты мне. Ты и в себя-то не веришь, вот что особенно скверно.

– Хорошо знать, что даже когда жизнь трещит по швам, некоторые вещи остаются неизменными. – Стэн едва заметно улыбнулся.

– Да. Например, наша дружба и твоя работа. Ты не уйдешь из «Руссо» и никуда не уедешь. Только попробуй подать мне заявление об увольнении – я порву его и брошу тебе в лицо. А теперь сядь, – Карсон указал на стул, – и давай обсудим версию, которую Дилан приготовил для детективов. Когда придем к согласию, позвоним и договоримся о встрече. Да, Карен тоже не забудь позвонить: введи ее, так сказать, в курс дела. Ни ее, ни тебя не уволят. Я позвоню Пруэ: Карен может дать письменное обязательство, если ему так спокойнее. Да, и вот еще что. – Карсон бросил на Стэна изучающий взгляд. – У меня к тебе личная просьба: может, ты все-таки сделаешь этой женщине предложение? Глядишь, этот брак поможет вправить тебе мозги.

– Непременно. – Теперь в голосе Стэна не было и тени насмешки, в нем звучали благодарность и смирение. – Спасибо, Карсон, ты самый настоящий друг. Я говорил это еще тогда, когда мы жили в комнате с тараканами, и теперь готов повторить.

– Ты тоже замечательный друг. Если бы двадцать восемь лет назад ты не сказал мне, что требуется донор спермы, Сабрина никогда не появилась бы на свет. А если бы ты не откопал нужные бумаги, она бы никогда не появилась в моей жизни – итак, мы квиты. А теперь перестань распускать сопли и займись делом.

10.25

«Ют-Оп», Восточная Двадцать третья улица

Успокоительное, которое приняла Сьюзен, ничуть ей не помогло, и когда она пригласила Дилана и Сабрину к себе в кабинет, ее колотила нервная дрожь.

– Надеюсь, мы вас не потревожили? – вежливо спросила Сабрина.

– Ну что вы, ничуть! Я рада, что вы пришли. – Сьюзен достала бумажный платок и промокнула глаза, потом уселась за стол и сложила руки перед собой. – Жаль, вы меня не предупредили: я бы сварила свежий кофе, купила бы в соседней булочной хлебцев…

– Спасибо, мы только что выдули полный кофейник. – Сабрина поудобнее устроилась в кресле и огляделась.

Дилан был прав: кабинет действительно выглядел роскошно. Кругом кожа кремового цвета, лакированное дерево и дорогущие картины на стенах.

Зато остальные комнаты являли собой полную противоположность кабинету: они были недорого и по-спартански обставлены. Дешевые ковровые дорожки, металлические парты и картотечные шкафы – вот и вся их обстановка.

– Какой у вас чудесный кабинет…

Сабрина вдруг умолкла, почувствовав странно знакомый запах.

– Что вы имеете в виду?

– Обстановка – она очень впечатляет.

– Ничего удивительного – здесь трудился профессиональный декоратор. – Пальцы Сьюзен по-прежнему дрожали – должно быть, с утра сильно расстроилась. – Его услуги стоят недешево, но он чрезвычайно одаренный человек. Я несколько месяцев не решалась потратить на кабинет такую сумму, но мне приходится проводить здесь пятьдесят часов в неделю… В конце концов я решила: была не была! Продала часть своих акций и все здесь обновила, о чем до сих пор не жалею. В такой обстановке лучше работается, вам не кажется? – Указав на свой стильный серовато-коричневый костюм, Сьюзен пошутила: – Это все равно как надеть что-нибудь из коллекции твоей мамы, когда переживаешь не лучшие времена: сразу поднимается настроение. Кстати, – лицо Сьюзен вдруг стало серьезным, – я дам тебе номер моего декоратора. В новостях сказали, что твой дом сильно пострадал из-за пожара.

– Первый этаж – да, – кивнул Дилан, – в остальном мне повезло: огонь потушили прежде, чем он перекинулся на второй этаж. Но ремонт все равно делать придется.

Сьюзен расстроенно помотала головой:

– Я не эксперт по части «коктейлей Молотова», но сложно поверить, что пара бутылок может нанести такой ущерб. – Она озабоченно нахмурилась. – И где же ты теперь будешь жить, у Карсона?

– Нет. Дилан поживет у меня. – Сабрина решила снять неловкость и поделиться радостной новостью. – Вообще-то мы с Диланом собираемся пожениться…

– Господи, это же замечательно! Все получилось, как хотел Карсон… – Сьюзен улыбалась одними губами. – И когда же свадьба?

– Все зависит от того, как пойдут дела у Карсона. Когда он встанет на ноги, тогда и решим со свадьбой. – В голосе Сабрины появилась хрипота, и она закашлялась.

– Может, воды? – забеспокоилась Сьюзен.

– Да, пожалуй.

Сьюзен бросилась к графину, стоявшему в соседнем кабинете, чтобы налить воды в бумажный стаканчик.

– Как ты? – Глаза Дилана были полуприкрыты, на лице застыло задумчивое выражение.

– Паршиво. – Сабрина зажмурилась, из глаз потекли слезы.

– Да что это с тобой? – Дилан схватил ее за руку.

– Мой нос… – Она снова зашлась кашлем. – После того как я попью… нам лучше уйти как можно скорее.

– Без вопросов.

Когда Сьюзен вернулась, Сабрина дышала медленно, словно опасаясь нового приступа.

– Господи! – Сьюзен всплеснула руками. – Тебе опять нехорошо?

– Это из-за того, что во время пожара ты наглоталась дыма, – пояснил Дилан и, взяв стакан, протянул его Сабрине. – Сейчас мы отправимся на свежий воздух.

– Да-да, конечно. – Сьюзен комкала в руке платок, пристально наблюдая за тем, как Сабрина пьет воду.

Постепенно кашель утих, но глаза Сабрины продолжали слезиться.

– Простите, Сьюзен… Мы пойдем… Мы просто зашли… проведать вас… и сообщить новости…

– Заходите в любое время, когда поправитесь. – Сьюзен подвела их к двери и быстро выпроводила из кабинета. – Вы пережили тяжелое испытание: теперь самое время немного отдохнуть.

Сабрина откинулась на сиденье лимузина, направлявшегося в деловую часть города, и положила голову на удобную спинку.

– Ну как, тебе лучше? – Дилан убрал волосы с ее щеки.

– Если честно, нет: я чувствую себя омерзительно.

– Из-за прошлой ночи?

– Из-за разговора со Сьюзен.

Глаза Дилана превратились в щелки.

– Значит, ты тоже заметила? Да уж, от такого затошнит. Я вот все думаю и никак не могу найти логического объяснения.

– Логическое объяснение напрашивается само, от этого мне и тошно.

Горячность, с которой Сабрина произнесла эту фразу, заставила Дилана насторожиться.

– Мы с тобой говорим об одном и том же? – осторожно поинтересовался он.

– Абсолютно. Когда мы обсуждали урон, нанесенный твоему жилищу, Сьюзен сказала, что это произошло из за пары бутылок. Откуда ей знать, что бутылок было две: в новостях этого не сообщали.

– Или кто-то сказал Сьюзен, или…

– Или она все знает по другой причине.

– Это слишком тяжелое обвинение, ты не находишь? – Дилан неотрывно смотрел в одну точку. – Сперва нужно как следует удостовериться…

– Сейчас и удостоверимся. – Сабрина взглянула на часы, затем достала сотовый и набрала номер. – Детектив Уитмен? Говорит Сабрина Рэдклиф. Вы уже закончили допрашивать сотрудников «Пруэ»? Отлично: я хочу с вами увидеться. Да, срочно. Мы с Диланом едем в «Руссо», встретимся там. Спасибо.

– Эй, что ты задумала? – Дилан внимательно посмотрел на Сабрину. – Мы не можем обвинять Сьюзен в преступлении на основании единственной улики.

– Не единственная. Вот. – Сабрина похлопала пальцем себя по носу. У меня жутко защипало в носу из-за этого запаха.

– Какого еще запаха? – Голос Дилана прозвучал еле слышно.

Сабрина повернулась и твердо посмотрела ему в глаза.

– Там пахло бензином.