Текст книги "Не бросайте бескрылок (СИ)"

Автор книги: Анатолий Силин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Вот и ладненько. Не забудь, пока меня не будет, Галю предупредить. И еще, если вдруг задержусь, то ты тут не подкачай, понял?

На том и расстались.

22

Шилов уехал в Архангельск, и Сергею стало одиноко и неспокойно. Оказывается, он крепко привык к своему наставнику. Раньше зайдет, посоветуется и никаких проблем. Если что и недоделает или упустит – Шилов подскажет и поможет. А после его отъезда появилось немало вопросов, которые раньше обходили Сергея стороной: Шилов крутился, вертелся и все успевал. А теперь вот лишь часть своей нагрузки на короткое время передал ему, и Сергей сразу почувствовал, насколько наставнику было непросто не только работать, а еще и с ним возиться.

С каким же нетерпением Никитин ждал каждый телефонный разговор с Архангельском, как хотел услышать бодрый, неунывающий голос, а еще лучше, если б Шилов обрадовал: "Все, пацан нашелся! Вечером вылетаем, встречайте..."

Но было совсем не так. Поиски Романа затягивались. Телефонные разговоры мало чем отличались друг от друга. Шилов больше спрашивал, как он без него обходится, и советовал, советовал. Сергей догадывался, почему он разговаривает только с ним, а не с Рудаковым или кем-то другим. Во-первых, вместе дело по убийству ведут, потом он все-таки "подшефный", которому самому придется когда-то совершать подобные вояжи.

Сергей советуется с Рудаковым, о чем Шилову можно сказать, а о чем лучше умолчать, так как не обо всем можно говорить по телефону. К розыску пропавшего мальчика уже подключили участковых инспекторов милиции и инспекторов по делам несовершеннолетних. В районы области направлены телетайпограммы, проверены лесоторговые базы и деревообрабатывающий завод, установлено наблюдение за квартирой Мошневой. Ждали результатов экспертизы, заключение должно поступить вот-вот. Каким оно будет? Если даже подтвердится идентичность крови убитой Тамары Сунцовой с бурыми пятнами, что были обнаружены при осмотре квартиры Мошневой, то старуха ведь станет изворачиваться, искать любые лазейки для оправдания. Нет, не случайно пропал Роман. Он несомненно что-то знал о смерти матери... В трубке давно уже слышался монотонный звук. Положив ее на телефон, Сергей вновь прокрутил в мозгу состоявшийся только что разговор с Шиловым. Нет, не все так просто, как хотелось бы. Шилов сказал, что завтра выезжает во Владимир, а потом планирует поездку в Можайск. Все зависит от того, как будет складываться обстановка.

23

Только что звонил из Можайска Шилов и вновь ничем не обрадовал. Хромой по известным адресам не появлялся. Рецидивист Мошнев, видимо, заранее предусмотрел, где милиция будет его искать. Шилов больше расспрашивал о делах в отделе, советовал, как лучше поступить по некоторым вопросам, а также велел передать Рудакову, что завтра или послезавтра он отчалит домой. Так и сказал – «отчалит». Возвращению наставника Сергей, конечно, рад, работать без него трудно, но настроение после разговора стало паршивым. Чувствовал по голосу и интонации, что волнуется и Шилов. Столько потеряно времени, а результат пока – ноль. Известив Рудакова о приезде Шилова и уточнив план работы на завтра, Никитин собрался домой.

Было уже поздно. Небо заволокло густыми облаками, на улице темным-темно. Фонарь, что рядом с отделом, тускло разбрызгивал свет. Выйдя за ворота, Сергей свернул в сторону трамвайной остановки. Задумавшись, не расслышал, как кто-то его негромко окликнул:

– Сергей Иванович?

– Я, – ответил, вздрогнув, и повернулся на голос. От старого тополя навстречу к нему шел Сунцов.

– Вы что тут делаете? – воскликнул Сергей удивленно. Увидеть Сунцова он никак не ожидал, знал, что тот на бюллетене. Но это был он: мрачный, с болезненным взглядом грустных выпуклых глаз.

– Да я приболел, но вот малость оклемался и хотел бы кое о чем посоветоваться.

– А я грешным делом подумал, что вы опять с горя запили, – сказал Сергей, разглядывая Сунцова. – Ей-Богу, рад, что ошибся.

– Запить запросто можно было, но с этим покончено, так что не волнуйтесь.

– А в отдел-то чего не зашел? – Сергей с Сунцовым то на "ты", то на "вы".

– Не хочу в отдел, уж лучше на свежем воздухе. Да вы и сами говорили, чтобы нас с вами реже видели. Домой? – Сергей кивнул. – Тогда, если не возражаете, до остановки провожу.

– Пошли, я и сам хотел с вами встретиться.

Сергей конечно же знал, что волнует Сунцова: состояние отца, переживавшего за сына, было ему понятно. Своего отца Сергей не помнил. Маменькин сынок, он и любил только мать, никогда и ни в чем ей не перечил, даже женился, на ком она захотела. Тут же дело совсем другое... Они медленно, очень медленно шли по пустынной улочке. Успокаивая Сунцова, Никитин говорил, что силы для поиска Романа задействованы немалые, что Шилов вторую неделю мотается по командировкам: ищут Романа и в городе и в области, а за квартирой Мошневой ведется наружное наблюдение. И хотя мальчика пока не нашли, но найдут обязательно, в этом нет никаких сомнений, а Хромой и Мошнева еще получат свое. О наружном наблюдении за квартирой и о том, кто что получит, можно б было и не говорить, но Сергей брякнул об этом для большей убедительности. А Сунцов подхватил:

– Это правильно насчет квартиры! За старой "цацей", если не следить, она много чего может натворить. Уж я-то ее изучил. И между прочим, ее персонально предупредил.

Сергей неодобрительно посмотрел на Сунцова.

Тот пояснил:

– Нет-нет, с ней я не встречался. Я лишь коротенькое письмишко послал. В общем, предупредил, что если с сыном что случится, я ее из-под земли достану и она сполна за все ответит.

– Зачем вы это сделали? – насупился Сергей. – Вы же нам можете все испортить. Надеюсь, не написали, что мальчишку видели вместе с братом ее мужа?

– Нет, об этом не писал, а вот привет от не любящего ее зятя передал и посоветовал хор-ро-шо обо всем подумать! – закончил Сунцов с угрозой в голосе.

Сергей покачал головой и вдруг встрепенулся. Черт, а ведь это мысль! Связь между Мошневой и похитителем внука вполне может осуществляться по почте. Как же он сам до этого не додумался? Завтра же надо доложить Рудакову. Вслух же, улыбнувшись, сказал:

– Неужели так и написал – "не любящий зять"?

– Так и написал, – вздохнул Сунцов. – Да если что с Романом случится, я ей такую чучу отчебучу!

– Но-но, "отчебучу", – недовольно прогудел Сергей. – Никаких вольностей, ясно? Давайте лучше еще повспоминаем о дедушке Васе: каков человек, что любил или не любил, какие-то особые привычки, странности, чем от других отличался?

– Сразу и не скажешь, я ведь мало с ним общался. Ну, в общем, это такой тип, что... – Сунцов вдруг закашлялся и кашлял долго, с надрывом. Извинился: – Квокаю так, что всего наизнанку выворачивает. – Простудно шмыгнув носом и сунув платок в карман, продолжил: – По первым впечатлениям, а потом и из редких разговоров, да и вообще, – Сунцов покрутил головой, – я понял, что дядя Вася жаден до денег, тут они с братом как две капли воды, ни убавить, ни прибавить. И откуда только взялась эта жадность? Может, пожить лучше других хотелось? Даже сама Мошнева об этом не раз говорила. Уж ежели Хромой шоферил, то там, где больше платили: на лесоповале, к примеру, или по дальним рейсам. Теперь насчет странностей... Он мог часами сидеть и думать, думать, думать. О чем, никогда не говорил. Одним словом, молчун и себе на уме. Уж точно не помню когда, но Ромка мне в письме написал, что дедушка Вася (он его так звал) на каком-то кладбище роет могилы. Был бы Роман, может, и вспомнил. Видно, бабка про кладбище сказала, а он мне прописал. О чем только сын ни писал! Письма были такие длинные, а слова наивные и добрые. Бывало, читаю, читаю и успокаиваюсь. Обо всем, что мучило, забывал. Вот и все, больше, пожалуй, ничего особенного не припомню. – Сунцов потер ладонями лоб, щеки и, зябко передернув плечами, зевнул.

– Про кладбище-то почему раньше не сказали? Вдруг это как раз и есть то, что нам надо было знать?

– Да в голову не приходило. Я и сейчас совсем случайно вспомнил.

– А где кладбище, Роман не написал?

– Нет, об этом не писал.

Шли медленно. Разговаривали в основном о Романе. Часто останавливались. Прошли одну, потом вторую остановки. Сергей не возражал, чтобы Сунцов тоже занялся поисками сына, но только чтобы никаких не согласованных с милицией действий сам не предпринимал. Плохо: у Сергея в малосемейке не было своего телефона, а общий, что висел на первом этаже, поломан. По необходимости договорились встречаться.

24

Из командировки вернулся Шилов. Поездкой остался недоволен, но старался, хотя бы внешне, этого не показывать.

– Не баклуши же бил, – посочувствовал Сергей, понимая, как непросто сейчас наставнику.

Шилова это рассмешило.

– Нет, конечно, не бил эти самые, как ты говоришь, баклуши! Крутился, да еще как! Но представь себе, – развел руками, – пустые хлопоты. Вот так-то, Сережа! – Хмыкнул. – А насчет баклуш ты здорово сказанул. Лучше выкладывай, как у тебя идут дела, что с твоими, вернее, нашими, баклушами? Что удалось провернуть, что подпирает? Кстати, получены результаты экспертиз по осмотру квартиры?

– Утром, говорят, Рудакову передали, но какие они, пока не знаю.

– Сейчас узнаем. А теперь говори, о чем по телефону умолчал?

Но рассказывать Сергею не пришлось – их вызвал Рудаков. У него уже сидел Жихарев: ехал мимо и заскочил послушать Шилова.

Шилов о поездке говорил скупо и без особого подъема – вернулся-то ни с чем. С горечью признал, что вор-рецидивист Хромой там, где его ждали, не появлялся. Рудаков заметил, что Хромой оказался не так глуп, как о нем думали, и довольно верно определил координаты его поисков. А это значит, что у него есть известное только ему потайное местечко, где на время можно надежно спрятать Романа. Затем вновь вернулся к информации Шилова. Спросил:

– Надеюсь, если Мошнев объявится там, где ты побывал, нас не забудут известить?

– Немедленно известят, лишь бы только появился.

– Ну вот, а говоришь, зря съездил? Нет, не зря. Да, не все учли, но что ж, давайте еще подумаем. Не может быть, чтобы Хромой перехитрил нас.

Думали, рассуждали, спорили. Позвонил прокурор, и Жихарев вскоре уехал. Перед уходом озадачил, сказав, что искать Романа и его похитителя надо неординарно. А как это – "неординарно", объяснять не стал. Зато Рудаков почти сразу же после его ухода прокомментировал "глубокую" мысль следователя прокуратуры, процитировав по слогам, да еще с ударением, что "не-ор-ди-нар-но" – значит "не-о-быч-но". И попросил выкладывать, у кого что появилось необычного.

Первым высказался Сергей. Он хоть в розыске и недавно, но чем больше осваивался, тем больше выдавал всяких предложений. Не все, правда, устраивали Рудакова и Шилова, но иные были совсем даже неплохи, и Рудаков как-то похвалил Сергея за активность на планерках. А в этот раз Никитин с ходу предложил "пропустить" Мошневу через "детектор лжи", но перед этим официально предупредить, что внука нашли, он болен и как только поправится, его привезут к бабке. Тогда Мошнева занервничает и непременно все расскажет. Можно еще добавить, что видели, как Роман выходил из дома вместе с хромым мужчиной. Она-то думает, что все шито-крыто, развивал мысль Сергей. Он был почти уверен, что именно такая игра с Мошневой поможет быстрее раскрутить дело. Надо только, чтобы Рудаков его поддержал.

Но Рудаков скептически пожал плечами.

– Думаешь, расколется? Не знаю-не знаю, я почему-то в этом совсем не уверен.

– Расколется-расколется, вот только где найти этот детектор? Хотя, в принципе, и без него можно обойтись, надо только легонько припугнуть Мошневу.

– Иначе, бабуся, секир башка? – усмехнулся Шилов.

– Ну не секир, тут вообще-то надо подумать...

– Ты уж извини, Сергей, но версии у тебя зреют, как дыни в Узбекистане. Вкуснятина необыкновенная, да только не по карману.

– А если не поверит, – стоял на своем Рудаков, – как будем потом выглядеть? Начнет выкручиваться и начисто все отметать, мы же знаем, как она умеет это делать. Точно так же и по крови. Кстати, сегодня передали результаты анализов. Кровь идентична, исследования это подтвердили. Вроде бы все складывается как нельзя лучше, но что с того? Мошнева заявит: да, кровь дочери, когда-то она поранилась и следов понаоставляла, потому что спьяну носилась как угорелая. Что касается внука, то обрадуется и попросит побыстрее его привести, уж так, мол, соскучилась. – Рудаков помолчал, словно давая Сергею понять, что все это не то. Затем продолжил: – Выход у нас только один: искать Романа, именно он – ключ к разгадке всего происшедшего. Не мог же он вместе с Хромым как сквозь землю провалиться?

– Все, все! – поднял руки Сергей. – Убедили. – И вновь продолжили искать зацепки: предлагали, спорили, убеждали – благо, рабочий день кончился и можно было говорить сколько угодно. Пристально посмотрев на Сергея, Рудаков вдруг спросил:

– В городе все проверили?

– Да, Митрохина со своими идеэновцами тоже подключилась, но пока пусто.

– А пригород?

– Пригород... – Никитин замялся.

– Не успели? Но это же вроде ваше предложение?

– Да мое... – развел руками Сергей. – За день-два наверстаю. – И виновато опустил глаза.

– Я почему спрашиваю? – пояснил Рудаков. – Собираемся искать где-то в Подмосковье и еще дальше, а у себя под носом поглядеть не удосужились. Так не пойдет.

Рудаков и в этот раз отчитывал вежливо, но Сергею от этого не легче. В самом деле замотался, а тут еще Шлыков уехал, да Сунцов заболел.

Словно читая его мысли, Рудаков спросил:

– Сунцов выздоровел? Давно встречались?

– Вчера вечером.

– И что?

– Интересовался, чем может помочь.

– Что-нибудь вспомнил?

– Да, Хромой когда-то на кладбище копачом был. Об этом Сунцову Роман на зону писал.

– Вон даже как! – удивился Рудаков. – А чего же молчал? Ведь не исключено, что где-то рядом с этим кладбищем и есть то самое потайное местечко, куда он отвез Романа? Как думаешь? – обратился к Шилову.

– Вполне возможно. Эх, знать бы, где то местечко потайное. Мальчишка случайно не написал, что за кладбище? – спросил Сергея Шилов.

– Не писал. А кладбищ кругом столько, что попробуй зацепись, где там он копал.

– Зацепись, не зацепись, а отрабатывать надо, с этого нужно было и начинать. Кладбище... – хмыкнул Рудаков. – А ведь и в самом деле – "неординарно". Надо было еще раньше с Сунцовым об этом поговорить.

– Да я говорил, но он только недавно случайно вспомнил.

Определились в работе с кладбищами Подмосковья, где жил Хромой, а также у себя.

Если Мошнев копал могилы, то какой-то след обязательно там оставил.

25

Поиски Романа продолжались третью неделю. Прежние отработки версий так ничего и не дали. Круглосуточное наблюдение за квартирой Мошневой и проверка поступавшей на ее имя почты тоже оказались безрезультатны. Видимо догадываясь, что его ищут, Хромой на связь с бабкой не выходил. Начали отрабатывать версию «Хромой – кладбище». Сергей не ожидал, что это окажется так нудно. Хорошо, что помогал Сунцов, он даже отпуск взял. Не сразу уточнили по времени: когда Хромой работал копачом? Ромка в письмах отцу дат не ставил, пришлось прикидывать приблизительно и сверять с другими значимыми для Сунцова событиями. В конце концов со временем определились, но появилась другая проблема: оказывается, учет копачей на кладбищах города раньше не велся – «шараш-монтаж» и никакого порядка. Стали искать, кто бы мог что-то вспомнить или подсказать: объехали все городские кладбища, но впустую. Судили-рядили и пришли к выводу, что Мошнев на кладбищах города никогда не работал. Тогда взялись за пригородные районы, а их – пять. Здесь с копачами было проще: сельские жители вообще обходились без них. Тщательно проверялись лесоторговые базы, хозяйственно-торговые базы облпотребсоюза и всевозможные организации, где велись столярные работы. Каждый вечер Сергей докладывал Шилову о проделанном, советовался с ним и определял круг задач на очередной день. Шилов же после командировки подтягивал другие уголовные дела, что находились в его производстве, иначе, говорил, будет завал.

Сергей не раз вспоминал, как Рудаков стыдил его за несвоевременную отработку версий. В данном случае – о возможности проживания Хромого с Романом где-то в пригороде. Критика была справедливой. Сергей и сам понимал, что подать мысль, пусть даже и толковую, куда проще, чем раскрутить ее. Но катастрофически не хватало времени.

...Около восьми вечера Никитин с Сунцовым возвращались на машине в город. Вот и закончилась проверка последнего пригорода. Настроение препаршивое – вновь ни единой зацепки. Сунцов горячился, предлагал не тянуть резину и ехать в Подмосковье. Чем больше проходило дней в безрезультатных поисках, тем больше Сунцов волновался. Машина легко мчалась по почти свободной трассе, Сергей переговаривался с Сунцовым, но больше думал о своем: уже неделя, как он не встречался с Галей, и еще не известно, когда встретится – поиски Романа связали всех по рукам и ногам.

С возвращением в этот раз припозднились. Водитель, молодой белобрысый сержант из автохозяйства УВД, отпросился навестить родителей, однако проверку закончили раньше и пришлось его ждать. Но он-то не был виноват, сам переживал, что их поездки каждый раз заканчиваются впустую. Не доезжая до города километров пятнадцать, он вдруг остановил машину и сказал:

– Если свернуть налево, то километра через три упремся в недавно открытый столярный цех. Двери в нем делают, и неплохие. Соседи сегодня купили, похвастались. – Предложил: – Может, завернем?

– Да поздно уже, никого не застанем, – нахмурился Сунцов. – Давайте завтра с утра.

– Завтра меня в другой район обещали занарядить, так что поедете уже с кем-то другим.

– А почему бы и не заскочить? – пожал плечами Сергей. – Что мы теряем? Полчаса туда-сюда, поворачивай.

Свернув к лесу, машина поехала по неширокой асфальтовой дороге, высвечивая фарами ряды молодых сосен.

– А ведь местечко совсем даже неплохое: рядом с городом, лес, дорога без колдобин. Только почему нам в отделе об этом цехе ни слова не сказали? – вслух подумал Сергей.

– Не сказали, потому что сами не знали, – ответил водитель.

– Это как понять?

– А так, думают, что цех к городу относится.

– Так, возможно, есть и другие подобные цеха, на которых мы не побывали?

– А мне кажется, тут вообще искать нечего, – нервно заметил Сунцов. – Пустая трата времени. Не думаю, чтобы Хромой мог сюда податься.

– Может и так, но проверка не помешает. – Сергей опустил стекло на дверце. – Ух, какой воздух – прямо как в хвойном лесу!

– Так мы и едем по сосняку! – засмеялся водитель.

– Да это я шучу, – пояснил Сергей, вдыхая всей грудью ароматы весеннего леса.

Миновав железнодорожный переезд, машина еще какое-то время мчалась прямо, потом, притормозив, круто свернула вправо и остановилась перед забором из крупнопанельных плит с широкими металлическими воротами. Кругом было безлюдно и тихо.

– Я же говорил, что кроме охраны тут никого не найдем, – пробурчал Сунцов. В этот вечер его раздражало буквально все и он был всем недоволен. Никитин, понимая душевное состояние отца, помалкивал. Вышли из машины. Из открывшегося в калитке окошка раздался требовательный голос:

– Вам чего надо?

– Мы, собственно, из милиции, – Сергей достал удостоверение. – Есть кто-нибудь из руководства?

– Они в семь уезжают. Кроме меня и собак тут никого нет.

– Поехали, чего с ним разговаривать. Завтра я тут с кем надо потолкую.

– А в чем дело-то? – переспросил охранник. Он приоткрыл калитку и вышел. Сзади него рычали две огромные пятнистые кавказские овчарки.

– Да вот ищем пропавших мужчину с ребенком, – ответил Сергей, пряча в карман удостоверение. – Мужчина пожилой, прихрамывает. Мальчику лет десять.

– Хромой, говорите, с мальчиком? А давно пропали?

– С недели полторы назад.

– А знаете, я, кажется, их видел. Да, точно, это было дней десять назад, утром. Я как раз дежурил, а они подошли. Мужчина не так чтобы сильно, но прихрамывал и держал пацана за руку, в другой руке пацан держал что-то такое, – охранник обвел перед собой руками полукруг, – завернутое в платок. Потом подъехал автобус с рабочими и начальник цеха на своей красной "девятке". Мужчина подошел к нему, и они стали о чем-то разговаривать. О чем говорили, врать не буду, не слышал. Потом я сдал дежурство и заступил лишь через двое суток. Больше я их не видел.

– Господи, ушам не верю! – рванулся к охраннику Сунцов. – Неужели они? – Он хотел подойти к калитке, но овчарки разом глухо рыкнули. Из машины вышел водитель, довольный и улыбающийся.

– Начальство во сколько на работу приезжает? – спросил Сергей, у которого от волнения тоже перехватило дыхание.

– Обычно к восьми, иногда пораньше.

– Больше ничего не запомнили? – прижав руки к груди, спросил Сунцов. – Может, куда пошли или как выглядел мальчик?

– Я же сказал, что сдавал дежурство и мне не до них было. Об этом лучше с начальником цеха поговорите. Приезжайте, только пораньше, а то он может куда-нибудь укатить.

– Все-все, – кивнул Сергей, – мы поняли, спасибо. – Он попросил охранника никому об их разговоре не говорить.

26

Автомобиль остановился у ворот райотдела, и Сунцов, тронув Сергея за локоть, попросил:

– Мы посидим и подождем, а вы, если можно, покороче там, ладно?

Шилов встретил Никитина обычным дружелюбным возгласом:

– Привет, привет! Выкладывай, с чем прибыл? – Чуть помолчав, добавил: – Опять впустую?

– А вот и не впустую! – гордо ответил Сергей.

– Неужели в самом деле? – артистично воскликнул Шилов. – Тогда давай, но покороче и самую суть.

И Сергей начал с конца, а потом пошли к Рудакову, где Сергей повторил то же самое, не забыв похвалить водителя, который так вовремя подсказал им заехать в неизвестный столярный цех...

После стали думать – брать Хромого сразу или вначале выяснить, где Роман. Сергей горел желанием с Хромым не тянуть, вдруг да опять исчезнет. Шилов попросил Рудакова подключить к этому делу его, но Сергей в первый раз возразил наставнику: сам вышел на Хромого, сам и возьмет его. Рудаков его поддержал.

... Каждый день Сергей боится проспать и опоздать на работу. А если нужно придти пораньше, даже соседей просит разбудить. В этот раз обошлось благополучно, встал вовремя и в назначенное время караулил на автобусной остановке машину. Водитель с Сунцовым подъехали без опозданий. Пока все шло по плану. Водитель опять намекнул, что кабы не он, то мальчишку могли и не найти. Сергей резонно заметил, что пока и не нашли, так что радоваться рано. Сунцов мрачен и молчалив. Спал ли он в эту ночь? Вряд ли. Возможно, всем его переживаниям скоро придет конец, и сын с отцом, счастливые, уедут домой. Но ведь не исключен и другой вариант – совсем нежелательный, о котором не хотелось даже думать. Вдруг Хромой опять укатил в неизвестном направлении? Как же томительно тянется для Сунцова время, и как медленно они едут! Водитель такой веселый, а ему не до смеха.

Сергей тоже мысленно представлял, чем может закончиться поездка. Главное – установить местопребывание Хромого с Романом. Задерживать или не задерживать – это не вопрос. Лишь бы найти Романа, а уж Хромого он не упустит. Ладно, через каких-то минут двадцать, не больше, все прояснится. Машина свернула в сторону леса и вскоре подъехала к уже знакомым воротам.

У молодого начальника столярного цеха каждое утро запарка. Надо загрузить подчиненных работой, созвониться с заказчиками, встретиться с клиентами всех мастей, а тех будто прорвало. Радоваться бы, но приходится расстраиваться: квалифицированных специалистов не хватает, деловая древесина обходится в бо-ольшую копеечку, поставка фурнитуры из-за кордона не налажена, а своя не устраивает.

На работу он решил принимать всех подряд, но не абы как. Вначале определяет новичка в подсобники и присматривается, чего тот стоит? Пьяниц и бездельников выгоняет (потеря невелика), а некоторые приживаются. Встреча у ворот с лейтенантом милиции начальника цеха обеспокоила. Вообще-то разговора пока не было, он попросил подождать, пока закончится утренняя колгота. Милиционер отошел к машине, а там еще двое сидят. И чего приехали? Особых причин для тревоги вроде и нет: работает хоть и недавно, но план выполняет, на продукцию заказчики не обижаются. Проблемы, конечно, есть, но он их решает.

Подписав бухгалтеру платежные ведомости, начальник цеха вспомнил о работнике милиции и послал за ним подсобника. Тот мигом обернулся и привел лейтенанта с еще одним человеком. Зайдя в кабинет, начальник цеха сел за стол и показал гостям на стулья:

– Слушаю.

– Мы к вам за помощью, – сказал Сергей.

– За помощью? – наморщил лоб начальник цеха. Он решил, что приехали просить сделать двери подешевле или вообще бесплатно. А что? "Просителю" из милиции попробуй откажи. Сегодня откажешь, а завтра комиссия нагрянет с проверкой и начнут ворошить. При желании всегда чего-нибудь наковырять можно.

Сергей догадывался, что каждое его слово начальником цеха продумывается, взвешивается и что их приезд его безусловно насторожил. Поэтому тянуть не стал.

– Вот у этого человека, – кивнул он на Сунцова, – недавно пропал сын. Помогите его отыскать.

– Чем же я могу помочь? – развел руками ничего не понимающий начальник цеха.

– Нам известно, – продолжил мысль Сергей, – что с неделю назад к вам приходил пожилой, прихрамывающий мужчина. С ним был мальчик лет десяти, которого мы сейчас и ищем.

– Прихрамывающий мужчина... неделю назад, а с ним, говорите, мальчик? Да, припоминаю, обращался один такой, он недавно вернулся из мест лишения свободы и нуждался в работе. Водитель, уж поверьте мне, классный. Столько лет прошоферить на большегрузных машинах, причем, что меня особенно заинтересовало, на лесоповале! Никакой тайны не делаю. Он, кстати, пообещал доставлять лес по невысокой цене, а для меня это, сами понимаете, крайне важно.

– Так вы его взяли? – не вытерпев, крикнул Сунцов.

– Естественно, мне такие люди позарез. Судимый, ну и что? Сколько народу побывало за решеткой, а подобрать на работу чистеньких, незамаранных по нынешним временам не так-то просто.

– Это все понятно, – улыбнулся Сергей. – Значит, мальчик был с ним?

– Да-а, был мальчишка. Он его все время за руку держал, будто боялся, что тот убежит. А мужика – фамилию сейчас не помню – я взял. Пусть поработает, я посмотрю, что из этого получится.

– Мошнев его фамилия, Мошнев, – напомнил Сергей. – А как бы нам его увидеть?

– К сожалению, увидеть его невозможно, он позавчера уехал за лесом.

– Куда?! – разом выдохнули Сунцов и Никитин.

– Ох, точно не знаю, или в республику Коми, или в Архангельскую область.

– Один или с кем-то поехал?

– На пару с моим водителем, что на "КамАЗе" работает. На большие расстояния одному ехать нельзя. Мой водитель обещал позвонить.

– Звонил?

– Пока нет.

– А когда вернутся? – упавшим голосом спросил Сунцов.

– К концу недели должны, а там как у них дела пойдут.

– Так и знал, что удерет, – с дрожью в голосе произнес Сунцов. – Скажите, – спросил он расстроенно, – а мальчик, что с ним был, сейчас где? Неужели с собой забрал?

– Забрал. Сказал, что лучше, если он будет с ним, но деталей я, ей-Богу, не запомнил. Тут, сами видите, с утра допоздна такой крутеж, что за всем просто не уследишь.

– Да, понятно, – вздохнул Сунцов.

– Но вы объясните, что все это значит? Как я понял, мальчишка – ваш сын. А кто тогда ему этот хромой старик?

– Дело в том, – ответил за Сунцова Сергей, – что в одной семье произошла трагедия, какая – говорить не буду. Этим сейчас занимается уголовный розыск. Вас же я попрошу, как только водитель выйдет на связь, узнать, где они и когда вернутся. Для нас это крайне важно. Но о нашем разговоре – никому ни слова. Если что узнаете – позвоните вот по этому телефону.

27

В то раннее пасмурное утро у Романа все перевернулось с ног на голову. Вечером он доделал уроки, собрал в сумку тетрадки и учебники, положил рядом с сумкой альбом с рисунками и с радостной мыслью о школе улегся в постель. Бабка же, пока он не уснул, вела себя довольно странно: все время что-то искала, сама с собой разговаривала, кого-то, Роман так и не понял – кого, ругала. Свою бабку Роман про себя называл Молчуньей. Ее и мать так звала. Мать иногда говорила: «Ну чего ты, Молчунья, все молчишь и молчишь?» Роман старуху боялся. Но завтра школа, встреча с друзьями, а еще выставка, и о плохом думать не хотелось. Он передаст рисунки учительнице рисования, а на выставке увидит отца. Молодой милиционер говорил, что отца на выставку обязательно пригласят. А бабка не хочет, чтобы он с ним встречался. Не раз ему говорила, чтобы не трепал языком, иначе... Да-да, Молчунья на все пойдет, может и тумаков запросто надавать, или в интернат отправить. «Там ты будешь никому не нужен», – говорила она, поджав губы. В их семье давно плохо: мать и бабка часто спорили, потом мирились и вместе ополчались на отца, если тот приходил пьяный. А после того как отец отсидел срок, в семью он больше не вернулся – они не захотели. Бабка иногда плакала, говорила, что дочь любит, но ненавидит за то, что она гулящая, распутная и ее не слушается. Мать для Ромки тоже стала как чужая, а за отца он переживал. Отец добрый, ласковый, а когда с матерью спорил, даже плакал. Такой большой и сильный, а плакал. Мать приходила домой поздно, а когда бабка начинала ее ругать, смеялась над ней и дразнила. Романа обычно выпроваживали в его комнату или на лестничную площадку, чтобы «не растопыривал уши». Мать бывала с ним иногда ласкова, даже играла в прятки или в «дурака», но чаще – не замечала, будто он ей чужой. И почему его не любят мать и бабка? Какие же они злые!..

В тот зимний декабрьский вечер бабка и мать опять заспорили и подрались, потом мать просила у бабки прощения, и они помирились, а затем вновь поругались. Бабка выгнала его на улицу, и он играл с ребятами, а когда подбежал к подъезду, то увидел стоявшую у двери бабку. Она с ним была обходительна, удивилась, что так мало погулял, дала денег на мороженое и сказала, чтобы побегал еще. Ромка купил мороженое и домой не спешил, но когда гулять надоело, вернулся домой. Бабка мыла полы, а матери не было. Спросил – где она? Бабка долго молчала, а потом сказала, что мать быстро собралась и куда-то уехала. Ромка не удивился, такое уже бывало. А утром увидел пальто и сумку матери. Одежда дома, а в чем же тогда уехала? Вспомнил, как бабка вчера старательно протирала все вещи в коридоре и скоблила плитку в ванной. Странно, ведь днем раньше они с матерью делали генеральную уборку. Но странности на этом не кончились. Придя из школы, Роман заметил, что многие вещи матери вообще исчезли. Спросил бабку, а та рявкнула, чтобы кончал дурью маяться. А сколько красно-бурых пятен! Откуда они? Кровь? Может, кто из них поранился? И такое уже бывало.