Текст книги "Injectio платины 3 (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Бано Сабуро погубил нашу семью.

– Даже так? – с нескрываемым удивлением вскинул брови чиновник по особым поручениям, весьма озадаченный подобным заявлением. – И как же это случилось?

– Когда-то мой отец занимал важный пост в канцелярии самого губернатора, – потупив взор, тихо, почти шёпотом заговорил собеседник. – Но после того, как сменился губернатор, отца отправили в этот жалкий городишко. Он очень переживал, считая такой перевод незаслуженным. Однажды у него появилась возможность вернулся в Хайдаро. Не хватало лишь пустяка: рекомендательного письма от начальника уезда. Только господин Сабуро его не дал, сославшись на какое-то мелкое нарушение, якобы допущенное моим отцом. От подобного оскорбления он заболел и через год умер.

– Вы считаете господина Сабуро виновным в смерти отца? – полувопросительно-полуутвердительно произнёс нимало не впечатлённый услышанной историей молодой человек.

Неизвестно, насколько на самом деле были незначительны совершённые отцом господина Андо проступки, но человеку, столь болезненно реагирующему на решения начальства, на государственной службе делать нечего.

– Не только, господин Нобуро, – сурово сведя брови к переносице, покачал головой писец. – У нас с женой долго не было детей. Я уже даже собрался брать наложницу, чтобы в семье появился наследник. Но тут Вечное небо сжалилось над нами, и супруга понесла. Ближе к родам её начали посещать призраки. Мы пригасили странствующего монаха. Он изгнал духов и развесил повсюду талисманы от нечисти. Только жена всё равно очень боялась, часто плакала, умоляла не покидать её. Но мне же надо ходить на службу! Когда начались роды, мать прислала в канцелярию слугу и попросила меня немедленно прийти домой. В этот день к нам как раз приехали чиновники из Палаты государственных хранилищ. Я не имею никакого отношения к складам и амбарам, но начальник меня домой не отпустил. А когда я стал умолять, упав на колени, пригрозил, что выгонит меня со службы.

Рассказчик замолчал, вытирая застиранным платком повлажневшие глаза.

Младший брат губернатора терпеливо ждал, уже догадавшись, чем закончится эта история.

– Через два дня после жестоких мучений моя дорогая супруга умерла, так и не подарив жизнь нашему сыну, – продолжил собеседник срывающимся голосом. – А если бы Сабуро отпустил меня к ней, она осталась бы жива, и у нас бы рос сын – продолжатель моего рода. Теперь вы понимаете причину моей ненависти к этому человеку, господин Нобуро? Я готов на всё, чтобы ему отомстить!

– Понимаю, господин Андо, – кивнул чиновник по особым поручениям. – Только, к сожалению, одних ваших слов о том, что господин Хваро и Ио состоят в аморальной связи, недостаточно для обвинения господина Сабуро в ненадлежащем воспитании его приёмной дочери и уж тем более в том, что он скрывает её истинное происхождение.

– А что же ещё вам для этого нужно, господин Нобуро? – криво усмехнулся мужчина.

– Для начала письма господина барона, – спокойно пояснил молодой человек. – С ними я смогу начать формальное расследование непристойного поведения приёмной дочери господина Сабуро. Принесите мне хотя бы одно из них, тогда и поговорим.

Он снисходительно улыбнулся.

– Молоденькие девушки любят хранить письма возлюбленных.

– Хорошо, господин Нобуро, – согласился собеседник. – Только кого вы хотите наказать: господина Сабуро или господина Хваро?

– Обоих, – не задумываясь, ответил тот, нимало не удивлённый тем, что писец уже знает о его стычке с бароном. – Помогите мне отомстить Хваро, а я помогу вам отомстить Сабуро.

– Буду счастлив оказать вам такую услугу, господин Нобуро, – прижимая ладони к животу, поклонился мужчина.

Отвесив короткий поклон, чиновник по особым поручениям покинул лавку, размышляя над тем: как же поступить, когда в его руках окажутся любовные письма барона Хваро? Что бы сделал старший брат в подобной ситуации? Врагов он не щадил никогда и использовал в борьбе с ними любое оружие.

Следует ли отразить непристойное поведение дочери начальника уезда в докладе его превосходительству или ограничиться разговором с господином Сабуро, предоставив ему возможность самому разобраться с Ио и Хваро?

Как бы губернатор не благоволил к начальнику уезда Букасо, в случае оглашения столь прискорбного факта в докладе вряд ли он станет игнорировать столь вопиющий подрыв моральных устоев. Предав дело огласке, его превосходительству придётся наказать своего подчинённого, заодно нанеся серьёзный вред репутации барона. Ещё больше тот пострадает, если проинформировать о столь аморальном поступке его будущих сослуживцев и начальников на юге.

В этом случае на новом месте службы красавчику будут обеспечены очень большие неприятности. Небось, тогда перестанет кичиться своей учёностью и смазливой мордашкой.

Если бы Рокеро Нобуро сам добился своего нынешнего положения, с самого низа поднимаясь вверх по головам неудачников, то подобный способ мести устроил бы его целиком и полностью.

Однако ему не пришлось делать карьеру, лично отпихивая с дороги соперников. За него это делал старший брат, от чего младший, с детских лет проводивший много времени с наставниками по боевым искусствам, посчитал подобное сведение счётов не слишком подобающим для благородного воина.

Возможно, правильнее будет раскрыть глаза начальнику уезда на недостойное поведение приёмной дочери и предложить для защиты чести его семьи вызвать Хваро на поединок, поскольку сам господин Бано Сабуро уже не в том возрасте, чтобы на равных драться с молодым противником?

При подобном развитии событий начальник уезда сделает всё, чтобы скрыть их схватку от властей. Местные дворяне, разумеется, о ней узнают, но их симпатии будут уже на стороне младшего брата губернатора, который наконец-то получит достойный повод расправиться с обидчиком.

Правда, придётся нарушить данное господину Андо обещание…

Секунду помедлив, чиновник по особым поручениям самодовольно усмехнулся. А разве моральные страдания от разочарования в праведности и целомудрии приёмной дочери сами по себе не послужат суровым наказанием для благородного и добродетельного господина Сабуро? Душевные страдания – тоже месть! Так что он, Рокеро Нобуро, своё слово сдержит. Ну, а если семейка Андо не удовлетворится подобным наказанием обидчика – это их дело.

Внезапно, уже подходя к гостинице, молодой человек подумал, что любовные письма барона Хваро надо сначала заполучить, а уж потом решать, как их использовать.

Поскучав в комнате до вечера, он почувствовал, что готов завыть от скуки, и вновь отправился на улицу Тучки и дождя.

На сей раз распорядительница зала в "Поющем под ветром тростнике" встретила его как старого знакомого. Наверняка, она уже успела узнать имя гостя, но поскольку тот не представился, по-прежнему называла его "благородный господин".

Как и во время своего первого посещения, младший брат губернатора вновь не высказал каких-либо конкретных предпочтений, решив для начала осмотреться.

Прежде чем устроиться где-нибудь, заказав вина и гетеру, он неторопливо прошёлся по залу, мельком глянув на подиум, где, не привлекая особого внимания посетителей, натужно пела какая-то худенькая девица.

Проходя мимо одного из столов, чиновник по особым поручениям услышал громкий стон разочарования, счастливый смех и возбуждённый гомон немногочисленных зрителей.

– Всё, господа! – поднимаясь со своего места, объявил мужчина в застиранном шёлковом халате с вымученной улыбкой на бледном лице, где резко выделялись тёмно-русые, почти чёрные усы и короткая, растрёпанная бородка. – Видимо, Вечное небо забыло обо мне, и я зря надеялся на расположение Лоуха.

– Хотя бы выпейте на прощание, господин Судо! – со смехом предложил кто-то из игроков. – Быть может, бог неожиданной удачи вспомнит о вас завтра?

Согласно кивнув, проигравший молча взял фарфоровую чарку и без лишних слов опрокинул в рот её содержимое.

Со стуком поставив чашечку на стол, он коротко поклонился.

– До свидания, господа.

– До свидания, господин Судо, – эхом отозвался невидимый для Рокеро Нобуро собеседник и громко объявил: – Кто-нибудь желает к нам присоединиться?

Собравшиеся вокруг зеваки испытывающе поглядывали друг на друга.

"Почему бы нет?" – совершенно неожиданно для самого себя подумал молодой человек, шагнув ближе.

– Каковы ставки, господа?

В его сторону тут же устремились многочисленные взгляды.

Сидевший за столом дворянин в широкополой шляпе из зелёного шёлка кивнул в сторону кучки серебряных монет и ассигнаций.

– По десять муни, господин.

По сравнению со ставками в "закрытых" заведениях Хайдаро, сумма выглядела мизерной, и младшему брату губернатора показалось, что после подобного ответа отказ от игры выставит его в глазах окружающих таким же нищим, как они сами. А этого ему очень не хотелось.

Поэтому он снисходительно усмехнулся.

– Тогда, если вы не против, я готов к вам присоединиться, господа.

– Окажите честь, господин, – любезно улыбнулся собеседник.

Двое других игроков молча склонились в коротком поклоне, очевидно, также не возражая против того, чтобы он составил им компанию.

Чиновник по особым поручениям устроился на освобождённом табурете и небрежно высыпал на стол горку серебряных кружочков.

Одобрительно кивнув, сидевший слева от него мужчина с аккуратно подстриженной бородкой взял тонкие бамбуковые планочки, украшенные с одной стороны незатейливым рисунком в виде птичьих перьев.

Тщательно перемешав и сложив стопкой, игрок засунул их в специальную коробочку, из которой те торчали примерно на четверть.

Затем раздающий протянул футляр соседу слева. Тот извлёк две пластинки и немедля положил их на стол изображениями перьев вверх. Смотреть в карты до тех пор, пока их не получат все участники игры, считалось дурным тоном.

Когда очередь дошла до Рокеро Нобуро, тот легонько провёл кончиками пальцев по выступавшим из футляра торцам планок, чутко прислушиваясь к своим ощущениям.

Как и положено в респектабельном "закрытом" заведении, карты на ощупь казались совершенно одинаковыми. Однако он ориентировался не на фактуру тонкого бамбука, а на исходившую от него лёгкую, почти неразличимую ауру.

Выбрав те, что показались ему наиболее многообещающими, молодой человек положил их перед собой, терпеливо дожидаясь, когда раздающий сам возьмёт карты.

В отличие от многих своих знакомых, младший брат губернатора предпочитал не тянуть время, с замиранием сердца потихоньку, буквально на волосок открывая "лицо" карты, а предпочитал сразу же выяснить: что именно послало ему Вечное небо?

Кажется, в данном случае оно отнеслось к нему более чем благосклонно. Тройка Коней, что даёт шесть очков, и такая же шестёрка, обозначающая три. Полная девятка одной масти. Теперь, если у кого-нибудь не выпадет подобная комбинация или Генерал, то выигрыш гарантирован.

Действуя в своей привычной манере, чиновник по особым поручениям продемонстрировал карты другим игрокам.

К раздавшему тоже пришли девять очков, но разными мастями, и победа досталась Рокеро Нобуро.

– Не желаете ли поднять ставки, господа? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил дворянин в зелёной шляпе.

– Тридцать муни! – не задумываясь, предложил молодой человек, выкладывая выигрыш.

– Согласен, – кивнул третий игрок, четвёртый молча отвязал от пояса кошелёк, а сосед протянул младшему брату губернатора карты и коробочку.

Поскольку он выиграл, то его очередь раздавать.

Привычными движениями перемешав пластинки, чиновник по особым поручениям убрал их в футляр.

"Не повезло, – чуть позже подумал он, разглядывая карты. – Семь очков, и все разные".

– Добавим ещё по десять муни? – предложил молодой дворянин с гладко выбритым лицом, пододвигая к себе выигрыш.

– Почему нет? – усмехнулся обладатель зелёной шляпы.

Привлечённые высокими ставками, вокруг начали собираться зрители. Появились гетеры и слуги с подносами, на которых красовались чашечки, фарфоровые чайники с вином и лёгкая закуска.

Осушив чарку и закусив ядрёным, маринованным огурчиком, при приготовлении которого безвестный кулинар, кажется, слегка переборщил с корицей, Рокеро Нобуро посмотрел карты. Двойка и шестёрка Людей. Восемь очков одинаковый масти. Он уже с трудом сдерживал торжествующую улыбку, когда игрок с чисто выбритым лицом выложил на стол четвёрку и пятёрку Рыб.

– Я тоже на сегодня закончил, господа, – поднимаясь, заявил обладатель модной зелёной шляпы.

– Позволите к вам присоединиться, господа? – знакомый, хрипловатый голос легко перекрыл вспыхнувший с новой силой гомон.

У младшего брата губернатора неприятно ёкнуло сердце, когда к столу шагнул стройный молодой человек со щегольской полоской усов над верхней губой.

– Господин барон! – вскричал только что выигравший дворянин. – Присаживайтесь! Думаю, вряд ли кто-то будет возражать?

Он вопросительно оглядел игроков.

– Для меня это честь, господин Хваро, – склонил голову пожилой бородач.

Рокеро Нобуро на миг замялся, не желая даже видеть этого смазливого красавчика. Однако, отказ может быть воспринят, как оскорбление. К тому же вдруг хлыщ проиграет? При этой мысли лицо молодого человека озарилось любезной улыбкой.

– Прошу вас, господин Хваро.

– Благодарю, господа, – устроившись на табурете, барон извлёк из кошелька серебряный слиток.

По толпе зрителей прошелестели возбуждённые шепотки.

– Готовы поддержать ставку, господа? – небрежно поинтересовался землевладелец.

Игроки переглянулись. Один такой слиток, называемый еун, по цене равнялся сотне серебряных монет.

Поэтому неудивительно, что двое других игроков, обычных уездных дворян, растерянно посмотрели друг на друга, а потом взгляд того, что с выбритым лицом, устремился наверх к поддерживавшим крышу стропилам. Видимо, он подсчитывал: хватит ли у него денег на такую ставку?

Криво усмехнувшись, младший брат губернатора без лишних слов высыпал на стол содержимое своего кошелька, где как раз оставалось чуть больше ста муни.

Обладатель седой бородки добавил к своим деньгам широкое кольцо из нефрита, а его приятель также выложил все деньги из кошелька и стал тщательно перемешивать карты.

Рокеро Нобуро постарался отрешиться от всего окружающего, максимально сосредоточившись на кончиках своих пальцев, осторожно, даже ласково касавшихся торчавших из футляра тонких, бамбуковых планок.

Вытащив пару приглянувшихся, он аккуратно положил их на стол, искоса наблюдая за игроками. Те явно нервничали, хотя и старались сохранить беспристрастное выражение лиц.

Только Хваро, казалось, пребывал в безмятежном спокойствии и даже вроде бы снисходительно улыбался самыми кончиками чуть пухловатых, чётко очерченных губ.

"Вот поэтому тебя приличные люди и чураются, – раздражённо подумал младший брат губернатора. – Привык со своим столичным гонором серебром разбрасываться. А в этой дыре сотня муни – целое состояние".

Не желая отказываться от укоренившейся привычки, он быстро поднял карты. Сверху лежала пятёрка Птиц, а под ней такая же четвёрка. Девять очков и все одной масти!

Обладатель аккуратной седой бородки, скривившись, словно от зубной боли, швырнул пластинки на стол. Шестерка Рыб и пятёрка Зверей. Одиннадцать очков, явный перебор.

У барона тоже оказалось девять очков одной масти. Теперь придётся играть ещё один кон, если, конечно…

– Генерал, господа! – счастливо засмеялся молодой дворянин с гладко выбритым лицом. – Генерал, господа! Я выиграл!

Затаившие дыхание зрители приветствовали победителя восторженным воплем, который никого не удивил и не привлёк особого внимания, поскольку подобного рода возгласы раздавались в этом зале довольно часто.

– Счастливо оставаться, господа, – дрогнувшим голосом произнёс бородач, с видимым трудом поднимаясь на ноги.

Его глаза лихорадочно блестели от сдерживаемых слёз, а губы кривились в жалкой улыбке.

– Вы тоже нас покидаете? – с издевательской улыбкой осведомился барон у чиновника по особым поручениям.

Не рассчитывая на серьёзную игру, тот не взял с собой много денег. Серебро лежало в сундуке в гостинице, а в кошельке оставалась одна мелочь.

– Если желаете продолжить игру, мы с господином Като готовы поверить вам на слово, – продолжал утончённо издеваться смазливый красавчик. – Не так ли, господин Като?

– Конечно, господин Хваро! – радостно скалясь, подтвердил дворянин, сгребая деньги.

– Благодарю, господа, – изо всех сил стараясь улыбаться как можно любезнее, поклонился Рокеро Нобуро, чувствуя, как в душе разгорается жгуче-холодное пламя ненависти. – Но я не хочу больше испытывать благосклонность Вечного неба. До свидания, господа.

– Надеюсь, мы с вами ещё сыграем, господин? – мягко улыбнулся барон.

– Непременно, господин Хваро, – со всей возможной искренностью пообещал младший брат губернатора, до хруста сжав зубы и кулаки.

Однако, вспомнив, что благородный муж обязан держаться с достоинством в любых ситуациях, он расслабился и, попытавшись улыбнуться как можно любезнее, посмотрел на стоявшую поодаль гетеру. Мгновенно сообразив, что именно нужно сейчас гостю, та торопливо наполнила фарфоровую чашечку.

– Желаю вам приятно провести время, господа, – торжественно провозгласил чиновник по особым поручениям, одним махом осушив содержимое чарки, мельком отметив, что сливовое вино почему-то тоже как будто слегка отдавало корицей.

Подчёркнуто аккуратно опустив чашечку на стол, он развернулся и неторопливо проследовал к выходу, не обращая внимание на торопливо освобождавших ему дорогу посетителей.

– Господин! – заступила ему путь распорядительница зала.

– В чём дело?! – огрызнулся Рокеро Нобуро.

– Вы забыли заплатить за посещение, господин, – мягко улыбаясь, напомнила женщина.

"Я же ничего не заказывал", – хотел возмутиться молодой человек, но вспомнил, что в "закрытых" заведениях берут деньги за вход. Как правило, их включают в окончательный расчёт за оказанные услуги, но если посетитель ничем не пользовался, с него брали оплату только за то, что тот просто заходил сюда.

Криво усмехнувшись, младший брат губернатора полез в тощий кошелёк, мучительно гадая, хватит ли оставшихся там медяков рассчитаться с напряжённо улыбавшейся распорядительницей.

Вдруг рядом с ней оказалась одна из гетер и что-то зашептала на ухо, кивнув куда-то за спину незадачливого посетителя.

Переполненный самым неприятным предчувствием, тот обернулся и увидел, как величаво кивает поднявшийся со своего табурета барон Хваро.

– Простите, господин, – поклонившись, отступила распорядительница. – Не смею вас больше задерживать.

Глаза чиновника по особым поручениям заволокла красная пелена, высыпав из кошелька все оставшиеся медяки, он собрался вручить их женщине, но та уже успела отойти и теперь любезничала с каким-то мужчиной, в котором Рокеро Нобуро узнал помощника начальника уезда.

Молодой человек сделал шаг в их сторону, но на его пути встали двое крепких слуг, тут же склонившихся в глубоком поклоне.

– Вам что-то нужно, господин? – вкрадчиво спросил один из них, выпрямляясь.

– Или вы собрались уходить? – добавил второй.

Младшему брату губернатора ничего не стоило раскидать их по углам, но это вызовет скандал, да ещё в присутствии чиновника уездной канцелярии. А этого ему очень не хотелось.

Выдохнув, он пошёл к двери, затылком ощущая насмешливые и сочувственные взгляды. Причём последние злили парня больше всего. Нет, Рокеро Нобуро сам перестанет уважать себя, если не отомстит Хваро ещё и за это унижение.

Хвала Вечному небу за то, что оно послало ему семейку Андо с их глупой, бессмысленной ненавистью к Бано Сабуро. Если те помогут заполучить любовные письма барона Хваро, он, не задумываясь, пустит их в ход, даже если в результате пострадает сам начальник уезда и его непутёвая приёмная дочь!

Сейчас молодой человек чувствовал себя готовым на всё, лишь бы стереть со смазливого личика столичного хлыща снисходительно-издевательскую улыбку.

Поглощённый своими мыслями, он не заметил, как покинул заведение. Опомнившись уже на улице, торопливо зашагал к гостинице, чтобы в одиночестве попытаться пережить нанесённое оскорбление.

– Господин Нобуро? – прервал его размышления чей-то удивлённый голос. – Господин Рокеро Нобуро?

Встрепенувшись, тот заметил пожилого коренастого дворянина в халате из дорого узорчатого шёлка и в чёрной широкополой шляпе.

Круглое, румяное лицо с пышными, седыми усами и аккуратно подстриженной бородкой расплылось в радушной улыбке, а узкие глаза под пушистыми бровями светились радостью узнавания.

– Вот уж не ожидал встретить вас здесь, – продолжал мужчина, прижимая ладони к пухлому животу и отвешивая церемонный поклон. – Я слышал, что в уезд прислали чиновников из Хайдаро, но не мог и подумать, что вы окажитесь одним из них.

– Я всего лишь скромный государственный служащий, – ответил на поклон молодой человек, лихорадочно пытаясь сообразить, где мог видеть собеседника. – И исполняю свой долг в любом месте, куда меня пошлют.

Видимо, почувствовав его затруднение, незнакомец пояснил:

– Мы с вами встречались в прошлом году на дне рождения благородного господина Кайно Хаяково.

Только после этих слов Рокеро Нобуро вспомнил, что начальник Палаты дорог и мостов представил им со старшим братом этого человека, как своего дальнего родственника.

– Господин Канако? – не очень уверенно произнёс чиновник по особым поручениям.

– Точно так, господин Нобуро, – ещё шире улыбнулся мужчина. – Миноро Канако.

– Рыцарь Миноро Канако! – окончательно вспомнил молодой человек.

– Да, – подтвердил землевладелец и участливо поинтересовался: – Как драгоценное здоровье его превосходительства?

– Когда я покидал Хайдаро, он пребывал в добром здравии.

– Решили развлечься, господин Нобуро? – понимающе улыбнулся собеседник, оглядываясь вокруг.

– Появилось немного свободного времени, – не стал скрывать очевидного младший брат губернатора. – Вот и решил узнать, какие здесь есть удовольствия для благородных людей?

– Тогда почему вы уже уходите? – вскинул брови рыцарь, кивнув в сторону перекрёстка, обозначавшего конец улицы Тучки и дождя. – Вечер только начинается.

– Увы, – с насмешливой улыбкой вздохнул чиновник по особым поручениям. – Лоух всегда отличался капризным нравом. Представляете, господин Канако, у меня было девять Птицами, а к господину Като пришёл Генерал!

– Бог удачи любит подшучивать над людьми, – понимающе хмыкнул собеседник, предложив: – Но если вы хотите отыграться, я готов ссудить вам необходимую сумму.

"Потом придётся для тебя что-нибудь у брата просить", – неприязненно подумал чиновник по особым поручениям, уже имевший печальный опыт общения с подобного рода доброжелателями. Однако грубить рыцарю он не стал, скорбно покачав головой.

– Вы очень любезны, господин Канако, но сегодня мне больше не хочется испытывать судьбу.

– Тогда давайте где-нибудь посидим? – не отставал спутник. – Выпьем хорошего вина, проведём время в обществе красивых девушек? Клянусь Вечным небом, мне будет очень жаль, если вы сейчас вот так просто уйдёте. А в нашем городе есть заведения, достойные вашего внимания.

Молодой человек заколебался. Сидеть в гостинице надоело, да и горечь от недавнего досадного происшествия тоже было бы неплохо чем-то разбавить. Тем не менее, помня о пустом кошельке, он с сожалением развёл руками.

– Я же сказал, что сегодня не могу составить вам компанию, господин Канако.

– Позвольте мне угостить вас, господин Нобуро? – предложил рыцарь и, видимо, предвидя его возражения, горестно всплеснул руками. – Нет, я просто не прощу себе, если не угощу вас хорошей выпивкой.

– Ну, хорошо, – рассмеялся младший брат губернатора, подумав: "Это же не значит, что я ему чем-то обязан. Пить-то вместе будем".

Но счёл нужным предупредить:

– Только в "Поющий под ветром тростник" я не пойду.

– Тогда позвольте пригасить вас в другое заведение? – предложил землевладелец. – Оно ничем не хуже, а в чём-то даже лучше "Тростника".

– Пойдёмте, – заинтересовался чиновник по особым поручениям.

Им пришлось вернуться и, пройдя почти всю улицу Тучки и дождя, свернуть в переулок.

Возле ведущих в обширную усадьбу ворот, над которыми висела ярко освещённая бумажными фонариками вывеска с надписью "Гнездо соловья на ветках сливы", стояли двое вооружённых дубинками охранников, отвесивших новым гостям глубокий поклон.

Поприветствовав господина Канако и его благородного спутника, распорядительница осведомилась о пожеланиях господ.

Рыцарь вопросительно посмотрел на молодого человека.

– Вы же пригласили меня, господин Канако, – равнодушно пожал плечами тот.

Землевладелец кивнул и перевёл взгляд на женщину.

– Желаете расположиться на веранде? – попробовала уточнить она. – Или вас проводить в отдельную комнату?

Младший брат губернатора вновь безразлично пожал плечами.

– На веранду, – после короткого раздумья решил спутник, пояснив. – Вам, господин Нобуро, стоит посмотреть на здешних танцовщиц. Это зрелище достойно внимания благородного и образованного человека.

– Я доверяю вашему вкусу, господин Канако, – кивнул чиновник по особым поручениям.

Откуда-то появился невысокий, пожилой слуга.

Направившись за ним, гости заведения проследовали по широкой, освещённой ярко пылавшими в железных корзинах дровами аллее к массивному одноэтажному строению. Поднялись по короткой, каменной лестнице, прошли галереей мимо закрытых дверей, из-за которых доносились обрывки слов, музыка и смех, после чего оказались на просторной, крытой веранде, окружённой с трёх сторон низкой, деревянной балюстрадой.

За большинством из расставленных вдоль перил столиков сидели богато одетые мужчины и разряженные в яркие шёлка молодые женщины.

Лёгкий ветерок чуть раскачивал развешанные на поддерживавших крышу столбах бумажные фонарики.

Не обращая внимания на рыцаря со спутником, посетители заведения мирно беседовали, попивая то и дело подливаемое улыбающимися гетерами вино.

Стоял негромкий вежливый гомон, характерный для мест, где собираются хорошо воспитанные и образованные люди.

Будучи завсегдатаем подобного рода мест, Рокеро Нобуро знал, что для более шумных развлечений существуют отдельные апартаменты. Однако он пока не испытывал большого желания веселиться. После проигрыша и утончённого унижения хотелось просто скоротать вечер, лелея мечту о мести.

Отыскав для новых гостей свободный столик, провожатый поинтересовался:

– Что угодно благородным господам?

– Лучшего вина и самых изысканных закусок! – распорядился землевладелец.

– Слушаюсь, господин, – поклонился слуга.

– А девушки пусть присоединятся к нам попозже, – со значением добавил Канако. – Понял?

– Да, господин, – собеседник с поклоном удалился.

Не успели они обсудить рано наступившую в этом году весну, как подавальщик принёс заказ, ловко расставив на столе бутылки и мисочки с закусками.

Рыцарь лично разлил вино, отдающее приятным персиковым ароматом и, приподняв чарки на уровень лица, предложил выпить.

Отказываться молодой человек не стал. Затем последовала ещё одна чарка и ещё одна.

Плотно закусив тонко нарезанными ломтиками жареной утятины, маринованными грибами и побегами бамбука, солёными креветками и прочими вкусностями, младший брат губернатора с удовлетворением ощутил, что жизнь уже не так плоха, как четверть часа назад. А со своим недоброжелателем он обязательно разберётся. Но попозже.

– Не смею спросить, господин Нобуро, с какой целью прислал вас его превосходительство, – вкрадчиво заговорил землевладелец. – Но не могли бы вы сказать, как долго ещё пробудете в наших местах?

– Пока не знаю, господин Канако, – покачал головой чиновник по особым поручениям, сосредоточенно пытаясь подцепить вилкой кусочек солёной форели. – Это зависит от многих обстоятельств.

Прожевав нежное, тающее во рту мясо, он спросил, в упор глядя на собеседника уже порядком осоловевшими глазами:

– А почему вас это интересует, господин Канако?

Тщательно вытерев губы белоснежным платком, рыцарь поднялся и, отвесив церемонный поклон, торжественно объявил:

– Благородный господин Нобуро, я прошу вас почтить своим присутствием свадьбу моей дочери, которая состоится в 23 день месяца Кабана.

– Вряд ли я задержусь здесь так надолго, господин Канако, – с сожалением покачал головой молодой человек.

– Тем не менее, господин Нобуро, позвольте надеяться, что вы окажете мне честь, посетив наш семейный праздник? – заискивающе произнёс землевладелец, вновь опускаясь на табурет.

– Если представится такая возможность, господин Канако, – пьяно улыбнулся младший брат губернатора, которому захотелось чем-нибудь порадовать такого приятного собеседника. – То непременно.

Кивком поблагодарив за вновь наполненную чашу, он полюбопытствовал:

– Кто же будет счастлив назваться вашим зятем, господин Канако?

– Барон Тоишо Хваро, господин Нобуро, – поднимая свою чарку, сообщил собеседник.

Собутыльник едва не поперхнулся от таких слов, даже хмельной туман в голове слегка рассеялся.

– Вы сказали Хваро?

– Да, господин Нобуро, – подтвердил рыцарь и, не удержавшись, принялся расхваливать будущего родственника. – Богатейший землевладелец нашего уезда. Очень умный и образованный юноша. Учился в Гайхего. Сдал государственный экзамен на степень баньянь и уже получил высокую должность в Дьяснору. Это на юге в провинции Фамлао.

– Блестящее начало карьеры, – натужно усмехнулся молодой человек.

– Если Вечное небо и впредь будет столь же благосклонно к моему будущему зятю, то он со своими способностями в будущем может занять очень значимую должность, – убеждённо заявил собеседник. – Столь выдающиеся успехи делают честь его древнему роду. В наши дни, когда среди чиновников так много потомков хокару, отрадно видеть, что и отпрыски истинных гау не запирают себя в имениях, а также выбирают тяжкий путь государственной службы.

Рокеро Нобуро, чей прадед также был сыном наложницы, недовольно насупился, но спорить с собутыльником не стал, ибо хорошо помнил, что старший брат не любит разговоров об их происхождении.

Однако, не на шутку задетый источаемыми рыцарем похвалами своему недоброжелателю, захотел узнать о нём побольше.

– Разве у Тоишо Хваро нет братьев хокару? Неужели его отец не имел ни одной наложницы?

Несколько секунд Канако смотрел на него с пьяным недоумением, наконец до землевладельца дошёл смысл вопроса.

– Так получилось, господин Нобуро, что Тоишо Хваро – единственный ребёнок в семье. Я дружил со старым бароном Хваро и хорошо помню, как сильно он переживал из-за того, что Вечное небо обделило его детьми. Супруга и шестеро наложниц подарили ему лишь трёх сыновей и двух дочерей. Но почти все они умерли ещё в раннем детстве. Сам рано осиротевший господин Кенто Хваро очень хотел наследника. Незадолго до своей внезапной кончины он с горечью пожаловался мне, что опасается, как бы их род не пресёкся на нём. Мы сидели с ним в беседке у озера, и я как раз поделился с ним радостью, сообщив, что моя супруга вновь ждёт ребёнка. А вот дети господина Хваро тогда как раз болели. Переживая за судьбу сына, он захотел принять за него обязательство перед Вечным небом и предложил, если у меня родится дочь, поженить наших детей. Я ответил, что для меня это будет большой честью. Боги услышали наши молитвы. Маленький Тоишо выжил, а вот его отец умер, так и не успев скрепить брачный договор. Но его добродетельная вдова, почитая волю супруга, подтвердила соглашение. Правда, опасаясь за жизнь и здоровье сына, она очень рано отправила его в столицу, чтобы тот, подготовившись, поступил в Гайхего и успешно сдал государственный экзамен. Жаль, что его благородный отец не дожил до этого дня.