Текст книги "Injectio платины 3 (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Анастасия Анфимова
Инъекция Платины

Часть 3

Глава I Жизнь полна неожиданностей

Синеет – синеет

Великое небо над нами.

Земля так огромна -

Она без конца и без края.

Желания каждый

В душе своей тайно лелеет,

Возможно ль другому

Их мыслью своею измерить!

Ли Чао-Вэй

История Лю И

– Кто вы и с какой целью прибыли в Букасо? – вежливо, но требовательно поинтересовался стражник, останавливая в городских воротах фургон и сопровождавшего его всадника.

– Чиновник по особым поручениям канцелярии губернатора провинции Хайдаро, – надменно ответил верховой, демонстрируя серебряную пластинку пайзы с выгравированными буквами и изображением императорской цапли. – А это…

Он кивнул на повозку.

– Со мной.

– Господин, – мгновенно сменив строгий тон на подобострастный, воин низко поклонился, прижимая левую ладонь к животу, а правой держась за древко длинного копья. – Не могли бы вы назвать вашему ничтожному слуге своё благородное имя?

– Рокеро Нобуро, – после секундного колебания представился молодой человек.

– Добро пожаловать в Букасо, господин Нобуро, – заросшее многодневной щетиной лицо собеседника расплылось в такой счастливой улыбке, словно он только что нашёл в грязи под ногами слиток золота, или жена после пяти дочерей родила-таки ему долгожданного сына. – Да будет ваше пребывание здесь приятным и необременительным.

В фургоне послышался неясный шум, прикрывавшая вход занавеска отодвинулась, и показалась голова пожилого мужчины в чёрной широкополой шляпе.

– Господин Нобуро, не могли бы вы узнать, есть ли здесь приличная гостиница?

Прослышав о том, что младший брат губернатора собирается для проверки некой жалобы, начальник Палаты налогов и податей попросил его взять с собой ещё и чиновника сего уважаемого ведомства. Полноценную ревизию планировали направить в уезд ещё год назад. Но сначала помешали более срочные дела, потом пришла петсора, и стало не до поездок.

Теперь, когда болезнь отступила, и жизнь начала возвращаться в норму, в Палате налогов и податей вспомнили о не проведённой ревизии, решив воспользоваться подвернувшейся оказией.

К сожалению, из-за навалившейся работы, в том числе и по оценке ущерба от эпидемии, сформировать полноценную комиссию не удалось, поэтому ограничились только одним проверяющим.

Рокеро Нобуро отнёсся к данной просьбе без особого восторга, поскольку не хотел, чтобы в губернской канцелярии знали подробности его пребывания в Букасо и растрезвонили о них по всему Хайдаро.

Судя по тому крайне неприятному разговору, старший брат очень недоволен его поведением, и, вполне возможно, что данная поездка является последним шансом проявить себя с положительной стороны в глазах близких, начальства и общества.

То есть необходимо не только успешно выполнить поручение, но и вести себя при этом так, как подобает родственнику высокопоставленного государственного служащего. А именно: вежливо, благонравно, являя собой образец нравственного совершенства и моральной чистоты.

Это-то и не нравилось молодому человеку больше всего, поскольку он рассчитывал, что в дали от сплетников Хайдаро ему не придётся отказываться от привычных радостей жизни.

Вряд ли сам Бано Сабуро или кто-то из его приближённых донесёт губернатору о неподобающем поведении проверяющего, если тот найдёт все перечисленные в жалобе факты не отвечающими действительности. Вот почему Рокеро Нобуро не ждал от предстоящей поездки каких-либо особых неудобств.

Если старший брат захотел какое-то время подержать младшего подальше от соблазнов большого города, так он и здесь постарается жить в своё удовольствие и даже в этой дыре сможет отыскать весёлых красоток, хорошего вина и приятную кампанию.

К сожалению, просьба начальника Палаты налогов и податей к губернатору разрушила все планы молодого человека.

Теперь рядом с ним будут глаза и уши из Хайдаро, а также язык, способный разболтать всему городу подробности пребывания Рокеро Нобуро в Букасо.

Какое-то время от даже подозревал, что спутника ему навязали с подачи старшего брата. Однако узнав, кого именно собрались с ним отправить, немного успокоился.

– Непременно, господин Фунадо, – ответил чиновник по особым поручениям и вопросительно посмотрел на стражника.

Тот переглянулся с застывшим у ворот приятелем и бодро отчеканил:

– У нас благородные господа чаще всего в "Бамбуковой жабе" останавливаются!

– Покажи дорогу! – не терпящим возражения тоном приказал младший брат губернатора.

– Помилосердствуйте, господин Нобуро, – растерянно залепетал собеседник. – Никак не могу. Узнает господин Томуро, что я без разрешения с поста ушёл, прикажет палками бить, да ещё и оштрафует. А у меня семья, дети малые.

– Никто тебя не тронет, – досадливо морщась, успокоил его всадник, но вдруг сурово нахмурился. – Или забыл с кем разговариваешь, простолюдин?!

– Да как можно, благородный господин!? – промямлил стражник, хлопая редкими ресницами, и, втягивая голову в плечи, затравлено глянул на приятеля. – Нешто я не понимаю? Только и вы уж во имя Вечного неба сделайте милость.

Поймав его взгляд, второй стражник метнулся куда-то за низкую, сложенную из кое-как обработанных камней ограду и тут же вернулся, ведя за ухо худого, чумазого паренька лет десяти, одетого в невообразимые лохмотья.

Закусив губу, тот тоненько поскуливал, размазывая слёзы и сопли по грязным, впалым щекам.

– Вот, господин Нобуро! – широко улыбнулся стражник. – Он вас проводит.

И рявкнул, не выпуская из скрюченных пальцев смятого уха несчастного:

– Доведёшь благородных господ до гостиницы мастера Тошаки. А попробуешь удрать, как в прошлый раз, я вас с матерью выкину из вашей вонючей конуры.

– Да, господин Мазик, – срывающимся от сдерживаемого рыдания голосом затараторил маленький оборванец. – Слушаюсь, почтенный Мазик. Всё сделаю, почтенный Мазик.

– То-то же, – проворчал мужчина и, отпустив распухшее, покрасневшее ухо, отвесил ему подзатыльник, заставив низко поклониться.

Подняв голову, но так и не рискнув выпрямить спину, мальчишка посмотрел полными слёз глазами на застывшего в седле дворянина.

– Показывай дорогу! – нетерпеливо приказал тот, грозно сведя брови к переносице.

– Сюда, господин, – проговорил провожатый, громко шмыгая носом и делая приглашающий жест тощей, грязной рукой.

Возница легонько щёлкнул вожжами. Повозка резко дёрнулась. Сидевший рядом Кубвань едва успел схватить того за локоть. Не столь ловкого господина Фунадо повело назад, и он скрылся в фургоне, где с шумом приземлился на застеленную одеялами скамью.

– Жбан! – для порядка прикрикнул на слугу Рокеро Нобуро. – Осторожнее, пёс косорукий! Не дрова везёшь! Давно палок не получал?! Так я распоряжусь.

– На всё ваша воля, господин, – с философским спокойствием отозвался возница, но в голосе его не слышалось ни страха, ни раскаяния. – Как прикажете. Только не из-за меня так вышло. Колесо в яму попало. Дороги здесь дрянь.

Покачав головой, молодой человек ткнул задниками сапог в крутые бока мышастого мерина. Устало фыркнув, животное зачавкало копытами по холодной грязи.

– Подожди, Снегирь, – негромко пробормотал седок, ласково потрепав по шее верного скакуна. – Скоро поешь и отдохнёшь. А если у хозяина гостиницы не будет овса, клянусь Вечным небом, я заставлю его накормить тебя лепёшками.

Заслышав звонкие хлопки, негромкий скрип и побрякивание сбруи, редкие прохожие на узких улочках торопливо расступались, освобождая дорогу крытой повозке на двух высоких деревянных колёсах с резными спицами и гордо восседавшему в седле всаднику с рыжеватыми усами под горбатым, явно когда-то перебитым носом.

Их провожатый бодро шагал вперёд, время от времени оглядываясь, отвешивая поклоны и громко хлюпая носом.

Проехав вдоль высокого каменного забора, младший брат губернатора увидел широко распахнутые ворота, над которыми красовалась заботливо прикрытая черепицей чёрная вывеска, где белели каллиграфически выведенные буквы названия: "Бамбуковая жаба".

– Вот ваша гостиница, господин, – повернувшись к чиновнику по особым поручениям, мальчишка уставился на него голодными глазами, даже не решаясь просить о вознаграждении.

– Дай ему лян, Кубвань, – распорядился тот, направив Снегиря на просторный, вымощенный камнем двор, заполненный повозками и людьми.

Всегда ревностно относящийся к хозяйскому добру, слуга недовольно заворчал, отвязывая от пояса солидный, набитый медяками кошель, но не посмел ослушаться.

– Спасибо, щедрый господин! – устремился вслед удалявшемуся всаднику звонкий мальчишеский крик, легко перекрывая невнятный гомон и привлекая всеобщее внимание к новым гостям. – Да пошлёт вам Вечное небо благополучия и долгих лет!

Не обращая внимания на его вопли, Рокеро Нобуро ловко соскочил с мерина, привычно бросив поводья тут же подскочившему слуге.

Поодаль остановился фургон. Низенькая буланая лошадка с отвислым брюхом устало опустила большую, некрасивую голову.

Спрыгнув на покрытые тонким слоем грязи камни, возница приставил к повозке короткую деревянную лестницу и с поклоном помог спуститься недовольно зыркнувшему на него господину Фунадо.

Мельком взглянув в его сторону, молодой человек неторопливо, как и подобает уважаемому, солидному дворянину, поднялся по кроткой лестнице к гостеприимно распахнутым дверям, ведущим в светлый, просторный зал с вольготно расставленными столами, где ели, пили и чинно беседовали прилично одетые посетители.

Оглядевшись в поисках хозяина заведения, младший брат губернатора тут же заметил спешащего к нему полного мужчину в расшитом жилете поверх кафтана из дорогого тонкого сукна.

– Здравствуйте, благородный господин! – пухлое лицо с аккуратно подстриженной седоватой бородкой расплылось в счастливой улыбке. – Зашли утолить голод и жажду или желаете остановиться в моей жалкой халупе?

Оценив размеры помещения, качество бумаги на окнах, сохранившуюся, несмотря на зимнюю слякоть, чистоту пола, чиновник по особым поручениям решил, что скромность собеседника всё же явно превышает требования хорошего тона, однако возражать не стал, ограничившись сухими словами:

– Нам нужно две комнаты.

– Вам повезло, благородный господин! – ликующе вскричал Тошаки. – Сегодня как раз освободились две…

– И распорядитесь насчёт наших лошадей, – оборвал его молодой человек. – Пусть мерину обязательно дадут овса. Надеюсь, он у вас есть?

– Разумеется, господин, – посерьёзнев, заверил его собеседник. – Можете не беспокоиться.

Он кивнул кому-то из слуг и вновь обратился к молодому человеку:

– Позволено ли будет ничтожному узнать благородное имя знатного гостя?

– Рокеро Нобуро, – представился тот. – А ты и есть почтенный Тошаки?

– Да, – поклонившись ещё ниже, подтвердил бородач. – Вашего ничтожного слугу зовут именно так.

И, выпрямившись, посмотрел куда-то за спину собеседника.

Бросив взгляд через плечо, тот заметил приближавшегося служащего Палаты налогов и податей.

– Вот господин Фунадо, – сказал он трактирщику. – Хозяин этой гостиницы – Тошаки.

– Здравствуйте, благородный господин Фунадо, – отвесив ещё один поклон, владелец заведения предложил: – Не будут ли, господа, любезны взглянуть на комнаты, которые я смиренно готов им предложить?

– Веди, почтенный, – кивнул младший брат губернатора.

Следуя за хозяином, гости неторопливо поднялись по лестнице на тянувшуюся вдоль трёх стен галерею, куда выходили двери жилых комнат.

Миновав три из них, Тошаки остановился у четвёртой и виновато развёл руками.

– Простите ничтожного слугу, благородные господа, но я никак не могу поместить вас рядом. К сожалению, свободны только эти покои и вон те.

Он указал на противоположный конец галереи.

– Показывай, чего у тебя тут, – нетерпеливо хмурясь, велел чиновник по особым поручениям.

Владелец заведения снял с кожаного пояса связку ключей, выбрал нужный и щёлкнул небольшим навесным замком.

Вытащив дужку из ушек, он с гордостью распахнул перед клиентами узкие створки с заклеенными бумагой оконцами наверху.

Окинув помещение пристальным взглядом, Рокеро Нобуро не счёл нужным скрывать презрительную усмешку.

Какое убожество! И это самая респектабельная гостиница в городе! А может, Тошаки просто платит стражникам у ворот, чтобы те обманывали доверчивых путешественников, направляя их в эту дыру?

Молодой человек строго посмотрел на заискивающе улыбавшегося хозяина.

– У тебя все комнаты такие?

– Нет, господин! – энергично возразил собеседник и гордо выпятил жирную грудь. – Это самая лучшая! Только для важных чиновников и особо уважаемых благородных господ.

– Покажи другую! – распорядился младший брат губернатора.

– Я, пожалуй, остановлюсь здесь, – неожиданно заявил сотрудник Палаты налогов и податей. – Если вы, конечно, не возражаете, господин Нобуро?

Хозяин гостинцы метнул в его сторону внимательный взгляд, после чего посмотрел на чиновника по особым поручениям и улыбнулся ещё подобострастнее.

Когда старший по возрасту фактически спрашивает разрешения у младшего, значит, он признаёт его главенство.

Теперь Тошаки точно знает, кто из его новых постояльцев занимает более высокое общественное положение, и кому следует угождать в первую очередь.

– Нисколько, господин Фунадо, – любезно улыбнулся молодой человек. – А мне почтенный хозяин покажет другую комнату.

Он сурово свёл брови к переносице.

– Ничуть не хуже. Не так ли?

– Конечно, благородный господин! – заверил его собеседник. – Клянусь Вечным небом!

Перед тем, как отправиться дальше, он с поклоном вручил ключ от комнаты господину Фунадо.

Молодой человек постарался придать своему лицу невозмутимое выражение, что никак не мешало ему замечать пятна облезлой краски и лака на стенах и на полу, пыль на грубых узорах резьбы деревянных перил и даже на безвкусно-пузатых бумажных фонариках, густо развешанных на поддерживавших галерею и крышу столбах.

"О Вечное небо, что за дыра?!" – досадливо кривясь, думал чиновник по особым поручениям, с тоской наблюдая, как хозяин гостиницы, пыхтя, возится с замком. Тот, кажется, заело, и Тошаки, вымученно улыбаясь, ковырялся в скважине длинным ключом.

Наконец коварный механизм сдался, выпустив дужку, и владелец заведения смог радушно распахнуть перед гостем двери.

Шагнув внутрь, Рокеро Нобуро скептически оглядел помещение.

Два стола. Один посередине комнаты, второй – возле затянутого полупрозрачной бумагой окна. Три красивые резные табуретки, покрытые старым, потрескавшимся лаком. Широкая кровать с двумя обтянутыми цветастой тканью подушками и тёмно-синим одеялом. Низенький шкаф с множеством отделений.

Стены украшала парочка аляповатых картин. На одной неизвестный художник пытался изобразить горный пейзаж с обязательным водопадом, на другой – неестественно пышный букет пионов.

Вспомнив недвусмысленные намёки старшего брата, молодой человек с тоской подумал, что здесь придётся жить не один день, и от этого его настроение ещё сильнее испортилось.

– Пришли сюда моих слуг с вещами, – распорядился он, не глядя на согнувшегося в подобострастном поклоне хозяина гостиницы.

– Слушаюсь, господин, – отозвался тот.

– И замени замок! – не сдержавшись, рявкнул ему вслед чиновник по особым поручениям.

– Сейчас же, господин! – донеслось с лестницы.

Подойдя к кровати, Рокеро Нобуро подозрительно принюхался, но не почувствовал никаких неприятных запахов, кроме горьковатого аромата полыни.

Потрогал матрас, с удовлетворением убедившись, что тот не успел слежаться до каменной твёрдости, но садиться на постель не стал, а, опустившись на табурет, вновь задумался о своём поручении.

Вряд ли составит большого труда выяснить, кого именно намерен удочерить начальник уезда. Вот только губернатор ясно дал понять младшему брату, что его скорейшее возвращение в Хайдаро крайне нежелательно. Следовательно, торопиться не надо, и придётся себя чем-нибудь занять в этом дремучем захолустье.

– Вы здесь, господин? – послышался из-за двери голос Жбана.

– Да, – отрываясь от дум, отозвался чиновник по особым поручениям. – Заходи.

С треском распахнулись створки, и в комнату ввалились слуги с большим дорожным сундуком.

– Куда его ставить, господин? – отдуваясь, спросил Кубвань.

– В угол, – распорядился молодой человек. – Лошадей расседлали?

– Да, господин, – пятясь задом, отозвался Жбан и, хорошо зная, с каким трепетом хозяин относится к своему любимцу, пояснил: – Конюшня тут справная. Тепло, сухо и конюх – вроде не совсем дурак. Обещал, как Снегирь охолонёт, напоить и дать ему овса.

– Всё равно проверь, – проворчал младший брат губернатора. – Угробишь мне мерина, я тебя самого мерином сделаю. И узнай, где в этом городишке уездная канцелярия.

– Да, господин, – опустив сундук на пол, облегчённо выдохнул слуга, давно привыкший к подобным угрозам.

– И передай хозяину, пусть жаровню с углями принесёт, – добавил чиновник по особым поручениям, выходя из комнаты.

Спустившись в зал по скрипучим ступеням, от уселся за свободный столик, возле которого тут же появился гостиничный слуга.

– Что желает господин?

– Чаю джангарского принеси, – распорядился постоялец.

Время обеда давно прошло, а ужинать вроде бы ещё рано. Однако недовольно заворчавший желудок явно возражал против столь категоричного утверждения.

Появившийся подавальщик поставил перед Рокеро Нобуро поднос со стоявшей на блюдечке фарфоровой чашечкой.

Приподняв крышечку, молодой человек принюхался. Он не считал себя таким знатоком чая, как его старший брат, однако кое-что понимал в этом благородном напитке, без труда определив далеко не лучший сорт.

"Хорошо хоть, вместо джангарского не подсунули какую-нибудь гадость из Фамлао", – раздражённо подумал чиновник по особым поручениям, делая осторожный глоток.

К несказанному удивлению, вкус оказался не столь уж отвратительным и вполне подходящим, чтобы утолить первую жажду после долгой дороги.

Когда он почти опустошил чашечку, с галереи спустился его спутник, уже успевший переодеться в синий форменный халат с широкими рукавами. За ним семенил слуга, держа в руках небольшую корзину с плотно прикрытой крышкой.

Отыскав взглядом младшего брата губернатора, служащий Палаты налогов и податей направился к нему, невольно привлекая внимание ещё редких в этот час посетителей.

– Прошу прощения, господин Нобуро, за то, что заставил себя ждать.

– Да я вас и не ждал, господин Фунадо, – удивился чиновник по особым поручениям, но, видя, что лицо собеседника вытягивается от удивления, радушно предложил. – Присаживайтесь. Я закажу вам чаю. Конечно, он здесь не такой, как у нас в Хайдаро, но для уездного захолустья вполне приличный.

Он огляделся и призывно махнул рукой. Заметивший сигнал подавальщик тут же поспешил в их сторону.

– Принеси ещё чаю на двоих.

– Да, господин, – поклонился слуга.

Дождавшись, когда тот отойдёт, служащий Палаты налогов и податей поинтересовался:

– Разве мы не идём в уездную канцелярию?

– Сегодня нет, – решительно заявил молодой человек и снисходительно пояснил: – Вы и я устали после дальней дороги. Нам надо отдохнуть, привести в порядок тела и мысли. Завтра со свежими силами и пойдём.

– Но даже четвёртый час дневной стражи ещё не закончился, – робко заметил собеседник.

Скорее всего, ему не терпелось поскорее покончить с проверкой и покинуть Букасо. Вот только у младшего брата губернатора были свои планы на этот счёт, поэтому он добродушно усмехнулся.

– Вы же не в Хайдаро, господин Фунадо. Здешние чиновники, небось, уже по домам разбежались. Придётся за ними посылать, ждать, когда соберутся, зря огорчать доброго господина Сабуро. К чему эти лишние беспокойства? Завтра утром, когда все будут на месте, мы придём и займёмся своими делами.

– Ну, если вы так считаете, господин Нобуро, – нерешительно пожал плечами мужчина, и тут и его желудок тоже издал весьма недвусмысленный звук, заставивший служащего Палаты налогов и податей смутиться.

– Давайте лучше поужинаем, господин Фунадо, – улыбаясь, предложил молодой человек. – Да, немного рано, но мы же с вами сегодня так скромно пообедали, что можем слегка отступить от правил.

После секундного колебания собеседник, согласно кивнув, обернулся к спутнику.

– Бэнку, отнеси бумаги в комнату. Сегодня я больше никуда не пойду.

– Да, господин, – поклонился слуга очень похожий на своего хозяина. Такой же худой и унылый, как сушёная рыба.

– Я тут взял с собой кое-какие записи из архива, – пояснил служащий Палаты налогов и податей, удобнее устраиваясь на табурете.

Подскочил подавальщик с подносом, на котором красовались две чашечки.

– Господа желают что-нибудь ещё?

– Да, – ответил чиновник по особым поручениям. – Мы хотим поужинать. У вас есть что-нибудь кроме чая?

– Конечно, благородные господа! – вскричал слуга, широко улыбаясь. – У нас вы можете плотно покушать в любое время!

И принялся перечислять названия блюд.

Не то чтобы предлагаемые кушанья сколько-нибудь впечатлили привыкшего к гастрономическим изыскам губернаторского родственника, но для убогой уездной гостиницы список выглядел весьма неплохо, а, главное, еду могли предоставить прямо сейчас.

Сделав заказ, он попросил принести ещё и бутылку вина.

Его спутник не мог позволить себе так шиковать и ограничился двумя блюдами.

Выслушав гостей, слуга заверил, что долго ждать не придётся, и поспешил в сторону кухни.

– А здесь не так плохо, как я опасался, – заметил молодой человек, лениво оглядывая всё ещё полупустой зал.

– Очень приличная гостиница, – охотно согласился служащий Палаты налогов и податей. – И цены скромные. У нас баклажаны с грибами в простой харчевне дороже стоят.

Они не успели толком обсудить достоинства и недостатки заведения, как появились подавальщики с уставленными мисочками подносами.

Рокеро Нобуро никогда не пил в одиночку, поэтому, несмотря на робкие возражения, господину Фунадо пришлось разделить с ним бутылку весьма неплохого вина.

Сероватые щёки пожилого служащего Палаты налогов и податей слегка зарумянились, глазки масляно заблестели, и разговор сделался гораздо оживлённее. Они обменялись мнениями о дороге, о Букасо, о наиболее значимых происшествиях, случившихся в Хайдаро до их отъезда, и даже коснулись некоторых слухов, гулявших по губернской канцелярии.

Разоткровенничавшись, собеседник признался, что не рассчитывает отыскать у здешних чиновников сколько-нибудь серьёзные нарушения, поскольку господин Бано Сабуро известен своей честностью и благонравием. Однако, видимо, сообразив, что сболтнул лишнего, тут же принялся уверять знатного собутыльника в том, что, несмотря на всё это, он лично проведёт проверку со всей тщательностью и не пропустит ни одного самого мелкого недочёта.

– Да, я убеждён в вашей добросовестности, господин Фунадо, – поспешил успокоить его молодой человек. – Вы обязательно сделаете всё как полагается!

Собеседник важно кивнул.

Рассудив, что тот пришёл в надлежащее состояние, младший брат губернатора подался вперёд.

– До ночи ещё много времени.

– Это так, – вновь согласился служащий Палаты налогов и податей.

– Так, может, сходим куда-нибудь? – напрямик предложил чиновник по особым поручениям. – Если в этом городе такие приличные гостиницы, значит, и другие заведения не хуже.

– Вы о чём это, господин Нобуро? – слегка протрезвев, встрепенулся собутыльник.

– Я о заведениях ветра и луны, – пояснил молодой человек, досадуя на непонятливость спутника. – Пойдёмте посмотрим на здешних гетер, выпьем хорошего вина и приятно проведём время.

– Нет, господин Нобуро, – натянуто улыбнулся служащий Палаты налогов и податей. – Я уже слишком стар, чтобы сразу после такой дороги играть в "тучку и дождик".

– Вы ещё полны сил, господин Фунадо! – попытался возразить младший брат губернатора.

– Нет, нет, – покачал головой собеседник. – Единственные красавицы, о которых я сейчас мечтаю, – это подушка и одеяло.

– Тогда спокойной вам ночи, – с лёгкой издёвкой проговорил чиновник по особым поручениям, поднимаясь. – Набирайтесь сил, впереди у вас много дел.

– Благодарю за добрые пожелания, господин Нобуро, – встав на ноги, Фунадо отвесил ему почтительный поклон и огляделся в поисках подавальщика.

Тот сейчас же оказался рядом, чтобы подобострастно принять несколько медных монеток.

Спрятав деньги в висевшую на поясе сумку, слуга выжидательно посмотрел на молодого человека. Но тот продолжал невозмутимо поглощать жареные ростки бамбука, и подавальщик умчался в другой конец зала.

Зал начал потихоньку наполняться посетителями. Когда большинство столов оказались заняты, хозяина отыскал Кубвань. Доложив, что вещи перебраны и разложены, а хозяин гостиницы прислал большую жаровню с углями, слуга испросил дальнейших указаний.

Господин велел следить за добром, ужинать, не напиваться, никуда не шататься и не ждать его скорого возвращения.

– Возможно, я задержусь до утра, – озвучил свои грандиозные планы младший брат губернатора.

Выслушав строгий наказ, Кубвань удалился, а чиновник по особым поручениям крикнул подавальщика.

Расплатившись и добавив сверху монетку, Рокеро Нобуро поинтересовался, где в Букасо расположены заведения ветра и луны?

Получив исчерпывающие указания, он покинул гостиницу, отправившись на поиски удовольствий.

Вечерело, грязь под подошвами сапог схватилась лёгким морозцем. Большинство добропорядочных горожан, устав от дневных забот, запирали ворота, намереваясь провести тихий вечер в кругу семьи.

Те же из жителей Букасо, кто предпочитал более шумное и не менее приятное времяпрепровождение, устремлялись в сторону улицы Тучки и Дождя.

Молодой человек не мог не оценить чувство юмора уездных властей, выбравших столь показательное название для места расположения заведений подобного рода, ибо именно "игрой в тучку и дождик" в среде образованных людей принято величать то, что происходит между мужчиной и женщиной, доставляя обоим удовольствие, и от чего иногда рождаются дети.

По мере приближения к столь замечательной улице народу вокруг становилось всё больше, и явственно слышались доносившиеся оттуда звуки.

Этот знакомый шум заставлял губы младшего брата губернатора растягиваться в довольной улыбке, наполняя душу приятными предчувствиями и будоража кровь.

Он бодро шагал, не обращая внимания ни на пристальные взгляды дворян, ни на почтительные поклоны простолюдинов.

Между крышами низеньких строений мелькнуло двухэтажное здание с открытой галереей, освещённой гирляндами бумажных фонариков.

Ещё один поворот, и чиновник по особым поручениям оказался на знаменитой улице Тучки и Дождя. Повсюду висели светильники, слонялись группки смеющихся мужчин, пахло вином, специями и благовониями.

И хотя всё выглядело значительно скромнее, чем в Хайдаро, где подобные заведения занимали целый городской квартал, Рокеро Нобуро почувствовал себя привычно и даже уютно. Это был его мир.

Немного прогулявшись, он как следует рассмотрел то самое здание, что видел издалека. Судя по всему, внутрь пускали только благородных и очень богатых людей, от чего молодой человек посчитал его достойным своего посещения.

При виде шёлковой одежды и круглой широкополой шляпы, охранники под вывеской "Поющий под ветром тростник" коротко поклонились.

Напротив входа у дальней стены привычно располагался круглый подиум, где под аккомпанемент цитры пела о несчастной любви юная певичка.

Вот только мало кто из посетителей её слушал. Молодые и не очень мужчины либо чинно беседовали между собой, либо с азартными воплями играли на деньги, либо пьяно смеялись, обнимая нарядных гетер, подливавших им вина из фарфоровых чайников.

Меж массивных, выкрашенных в красный цвет столбов, поддерживавших крышу и открытую галерею, представлявшую собой второй этаж, густо висели всё те же фонарики и гирлянды бумажных цветов.

Заметив нового гостя, к нему подошла облачённая в яркие шёлка распорядительница.

– Здравствуйте, благородный господин, – приветливо улыбнулась красивая женщина неопределённого возраста с уложенными в причудливую причёску чёрными, явно крашенными волосами, поинтересовавшись, очевидно уже заранее зная ответ: – Вы впервые у нас?

– Да, – не стал скрывать очевидного молодой человек.

– Ждёте кого-нибудь, или вас кто-то ждёт? – принялась задавать привычные в таких случаях вопросы собеседница. – Желаете сыграть или приятно провести время в компании наших девушек?

– Я ещё не решил, – неопределённо ответил младший брат губернатора.

– Как вам угодно, господин, – кланяясь, отступила распорядительница. – Проходите. Добро пожаловать в "Поющий под ветром тростник".

Неспешно пройдясь по залу, он оказался возле игральных столов со стопками бумажных денег и кучками серебряных монет. На первый взгляд суммы ставок не впечатляли. Однако и те, кто рискнул испытать благосклонность бога неожиданной удачи, и те, кто за этим наблюдал, вели себя столь же шумно и азартно, как посетители любого другого подобного заведения в Хайдаро, да и во всей Благословенной империи.

Однако сегодня присоединяться ни к тем, ни к другим Рокеро Нобуро не хотелось. Он вообще редко играл ради самой игры и тем более ради денег.

Больше всего его привлекал сам поединок состязанием в уме, силе, отваге или в благосклонности богов. Вот только для этого необходим соперник, которого здесь пока не находилось.

Поскольку все столики внизу оказались заняты, молодой человек поднялся на второй этаж. Здесь тоже было довольно многолюдно, однако свободное местечко всё же отыскалось.

Дождавшись, когда расторопный слуга сложит на поднос грязную посуду, и, тщательно протерев тряпочкой стол, скроется из вида, младший брат губернатора уселся на табурет прямо возле ограждавших галерею перил.

Снизу донеслись сначала редкие ленивые хлопки, а за тем громкие приветственные возгласы. Заинтересовавшись, чиновник по особым поручениям заглянул за балюстраду и увидел, что недавнюю певицу сменила новая девушка. Судя по тому, что гомон в зале заметно стих, данная исполнительница пользуется у местных завсегдатаев гораздо большим успехом, чем предыдущая артистка.

Вы видели,

Как птицу гонит страх?

От коршуна

Спасается в силках!

Добыче рад

Жестокий птицелов,

Но юный муж

Печален и суров.

Он разрезает сеть

Своим мечом —

Вот иволга

В просторе голубом:

Прижалась к небу,

Снова вниз летит,

Над юношей кружа,

Благодарит.

Сверху Рокеро Нобуро не сумел толком рассмотреть её лицо, но чистый, сильный голос произвёл на него впечатление, как и удачный выбор песни.

– Вы кого-то ждёте, господин? – раздался почти над ухом вкрадчивый женский голос.

Обернувшись, молодой человек увидел лукаво улыбавшуюся девушку с причудливо уложенными волосами, одетую в яркое шёлковое платье.

Отметив здоровый цвет лица, бархатистость кожи, умело наложенный макияж и профессионально-задорный блеск глаз, младший брат губернатора довольно усмехнулся.