Текст книги "Injectio платины 3 (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Глава III Слишком много подарков

Воля Неба высока – ради меня облака

вдоль окоёма летят.

Судьба ко мне добра – ради меня ветра

готовят снег и град.

Я верю, что Небо исполнит

три желанья моих подряд.

Гуань Хань-цин.

Обида Доу Э

Расставаясь с Платиной, госпожа Андо произнесла короткую, но очень прочувственную речь, утверждая, что в первый раз встретила столь усердную и умную ученицу.

Отвечая, девушка, разумеется, объяснила все свои успехи только и исключительно мудростью наставницы, а также её глубокими познаниями. В заключении Ия торжественно пообещала непременно закончить переписывать последние экземпляры "Наставлений благородным женщинам империи Сына Неба" и представить их госпоже Андо.

Растроганная старушка промокнула белым платочком уголки повлажневших глаз и, пожелав ученице всего хорошего, церемонно склонила голову в ответ на её глубокий, почтительный поклон.

Пока они обменивались любезностями, Угара и двое слуг, присланных супругой начальника уезда, терпеливо стояли у ворот, нагруженные корзинами и узлами с вещами.

Оказавшись на улице, Платина бросила прощальный взгляд на усадьбу, где пришлось провести больше месяца, и, не оглядываясь, зашагала навстречу новому этапу своей жизни в этом мире.

Несмотря на некоторые неприятные моменты, которые пришлось пережить, обучаясь у госпожи Андо, девушка испытывала к ней совершенно искреннее чувство благодарности.

Именно эта женщина по-настоящему научила её вести себя так, чтобы не бросаться в глаза окружающим, дала более фундаментальное представление о нравах и обычаях этого народа.

С наставницей Ия сумела отточить свои навыки владения местным языком почти до совершенства. С ней она отработала походку, "набила руку" в каллиграфии, и теперь её почерк мало отличается от того, каким пишут большинство здешних благородных дам.

Если говорить проще: Амадо Сабуро дала ей "начальное образование", а у госпожи Эоро Андо она закончила "среднюю школу".

Непонятно почему, но на сей раз прибытие Платиной в дом начальника уезда обставили со всей торжественностью.

Старшая госпожа в сопровождении всего семейства, за исключением его главы, встретила девушку в первом внутреннем дворе. Здесь Ия впервые увидела сыновей своего приёмного папаши. Только, если младший смирно сидел на руках у служанки, то старший – стройный, изящно сложенный юноша с красивым, но каким-то "постным" лицом во все глаза рассматривал свою новую родственницу, и этот взгляд ей очень не понравился.

Хозяйка дома зачем-то вновь поведала собравшимся историю Ии, объявила её будущее положение и представила членов семьи.

Та уже почти всех знала и не понимала, зачем старшей госпоже понадобилась подобная презентация, но добросовестно отвешивала церемонные поклоны и произносила приветственные слова.

Поклонившись в ответ, молодой Горо Сабуро произнёс с откровенно фальшивой любезностью:

– То, что с вами случилось, похоже на волшебный роман.

– Действительность, господин Сабуро, – скромно потупила глазки Платина, – порой бывает причудливее самой буйной человеческой фантазии.

– И вы тому яркое подтверждение, Ио-ли, – ехидно улыбнулся собеседник.

Его мамаша, видимо, сообразив, что беседа старшего отпрыска с приёмной дочерью супруга как-то не заладилась, пригласила всех выпить чаю.

В личных покоях хозяйки дома молодой человек принялся донимать девушку разнообразными вопросами, заметно перещеголяв по въедливости недавнего чиновника из канцелярии губернатора.

Однако, все его попытки побольнее "уесть" Платину, наталкивались на "железобетонную" оборону. Стараясь улыбаться как можно доброжелательнее, она извинялась, ссылаясь на потерю памяти.

Супруга начальника уезда, наблюдая за их пикировкой с возрастающим раздражением, не стала затягивать чаепитие и, едва собравшиеся осушили по чашечке ароматного напитка, повела приёмную дочь мужа в приготовленную для неё комнату.

Разумеется, все остальные тоже пошли вместе с ними.

Соседнее с обиталищем третьей наложницы помещение уступало по размерам её комнате, где Ия останавливалась во время своего последнего визита в усадьбу, но всё же эти покои были куда просторнее, чем павильон госпожи Андо.

К тому же, здесь имелось всё необходимое для нормального проживания. Низкая кровать, расположенная в своеобразном алькове, отделённом от комнаты решетчатой перегородкой с круглой аркой входа и полупрозрачными занавесками.

По сторонам от спального места стояли пара сундуков. Знакомого вида низенький шкафчик с множеством отделений тянулся вдоль стены с единственным окном.

Имелось два столика. Один с ярко начищенным металлическим зеркалом, второй, побольше, составлял компанию четырём круглым табуреткам. Всю мебель щедро покрывала причудливая, поблёскивавшая свежим лаком резьба.

На стенах висели три картины. На двух цвели розы и магнолии, на третьей художник изобразил горный пейзаж с водопадом и притулившимся к склону маленьким домиком.

Один угол комнаты огораживала небольшая ширма, затянутая не привычной бумагой, а ярко раскрашенным шёлком.

Оглядев своё новое жилище, Платина поняла, что, если по размерам оно уступает комнате третьей наложницы, то явно превосходит по богатству отделки.

Одни только причудливо расписанные фарфоровые вазы, наверное, стоят кучу денег, а есть ещё и блестящие безделушки на шкафчике, и бронзовые светильники.

К тому же, из стены выступает ещё и узкая лежанка из жёлтых кирпичей, прикрытых цветистым покрывалом.

"Ура! – мысленно возликовала путешественница между мирами. – У меня будет своё отопление!"

Поначалу слегка обалдев от подобного великолепия, она быстро пришла в себя, ясно расслышав недовольное сопение кого-то из наложниц.

Сопровождавшие процессию служанки остались на веранде и имели возможность глазеть на эту роскошь лишь через распахнутую дверь. То ли подобное убранство их не слишком впечатлило, то ли они умели лучше скрывать свои чувства, только от них не донеслось ни звука. А наследник хозяина дома вообще взирал на роскошные апартаменты новой родственницы с видом полнейшего равнодушия.

Повернувшись к супруге начальника уезда, явно наслаждавшейся реакций девушки, та низко поклонилась, прижимая ладони к животу. Хорошенько вызубрив уроки наставницы, она сказала именно то, что требовали от неё правила местного этикета:

– Я не достойна такой чудесной комнаты, старшая госпожа, поэтому смиренно прошу вашего позволения поселиться в какой-нибудь каморке и служить господину и вам до самой моей смерти.

– Но именно господин приказал вам поселиться здесь, Ио-ли, – делано нахмурилась заметно довольная её словами собеседница. – А наш долг – исполнять его повеления.

Тут следовало бы рухнуть на колени, а то и бурно прослезиться от умиления. Вот только у бывшей учащейся циркового колледжа подобные проявления обожания и благодарности всё ещё плохо получались.

Тем не менее, напрягая все свои актёрские способности, она всё же постаралась максимально усилить охватившее её смущение.

– Вы ставите меня в очень неудобное положение, старшая госпожа. Здесь так прекрасно, что я даже не знаю, смогу ли когда-нибудь отплатить вам и господину за подобную доброту.

– Будьте почтительной приёмной дочерью, Ио-ли, – благожелательно улыбаясь, проговорила хозяйка дома. – Не разочаруйте меня и нашего господина. Строго блюдите честь семьи Бано Сабуро и ведите себя так, как подобает благородной девушке. Вот и всё, что от вас требуется.

– Приложу все усилия, старшая госпожа, – отвесила Платина ещё один поклон. – Но позволено ли мне будет самой поблагодарить господина?

– Вы не должны спрашивать разрешения говорить со своим приёмным отцом, – с напускной строгостью ответила собеседница. – Вот придёт он со службы, тогда и выразите ему своё почтение.

– Непременно, старшая госпожа, – пообещала Ия.

Супруга начальника уезда обернулась.

Сбившиеся плотной кучкой дети и наложницы послушно расступились. Сгрудившиеся в двери служанки порскнули в разные стороны.

– Икиба! – негромко позвала Азумо Сабуро.

– Я здесь, старшая госпожа, – возникла в проёме знакомая фигура.

– Где Оки?

– Здесь, старшая госпожа, – отозвалась горничная, делая кому-то знак.

В комнату, кланяясь, вошла худенькая девочка лет десяти-двенадцати в зелёном платье служанки, висевшем на ней как на швабре.

– Это ваша служанка, Ио-ли, – представила её хозяйка дома. – Она будет заботиться о вас и выполнять все ваши распоряжения.

– Благодарю, старшая госпожа, – Платина вновь в который раз за день церемонно поклонилась и постаралась, чтобы её голос дрогнул, вроде как от еле сдерживаемого рыдания. – Даже за тысячу лет мне не отблагодарить вас за такую доброту.

– Вы часть нашей семьи, – улыбнулась явно довольная её лестью собеседница.

Смахнув несуществующую слезинку, девушка мельком оглядела собравшихся в комнате. На большинстве лиц застыли резиново-приветливые улыбки хорошо умеющих притворяться людей.

Только губы старшего отпрыска хозяина дома чуть кривились в иронической усмешке, в глазах третьей наложницы просматривалась слишком плохо скрытая зависть, да взгляд молодой Иоро светился чистым, детским любопытством.

– Долг старших – заботиться о младших, – продолжала разглагольствовать супруга начальника уезда. – А младшие обязаны слушаться и почитать старших.

– Надеюсь, вы ещё не раз поделитесь со мной своими мудрыми наставлениями? – воспользовавшись первой же паузой в её речи, поинтересовалась Платина.

Сбитая с мысли собеседница растерянно хлопала ресницами, с недоумением глядя на неё. Не опуская взгляда, девушка постаралась придать своей физиономии самое простодушное выражение.

Видимо, сыграла она неплохо, потому что, явно не различив скрытой иронии, женщина величественно кивнула.

– Обязательно, Ио-ли. Мы ещё поговорим с вами об этом. Устраивайтесь, я жду вас на обед.

– Благодарю, старшая госпожа, – поклонилась Платина. – Для меня это честь.

Правильно поняв слова хозяйки дома, гости неторопливо покинули комнату.

Когда Угара, кланяясь, прикрыла за собой тонкие створки с обязательным окошечком в верхней части, девушка критически оглядела свою первую персональную служанку.

– Сколько тебе лет, Оки?

– Тринадцать, самая младшая госпожа, – пролепетала та, подняв на неё большие, почему-то испуганные глаза.

"Ого! – вскинув брови, едва не присвистнула путешественница между мирами, услышав подобное обращение. – Вот приёмный папаша и определился с моим рангом. Не может быть, чтобы эта пигалица такое сама придумала. Тут к подобным вещам относятся очень серьёзно. Значит, для всех здесь я "самая младшая". Ну ладно, хоть "госпожа".

– И как ты сюда попала? – спросила Ия, пытаясь составить какое-нибудь представление о той, рядом с которой придётся проводить целые дни.

– В этом благородном доме служит моя тётя Унега, – хлопнула пушистыми ресницами собеседница.

– Тоже служанка?

– Нет, самая младшая госпожа, – покачала головой девочка. – Она швея.

– А кто твои родители? – продолжила расспрашивать Платина. – Откуда ты родом?

– Из деревни Ричи, самая младшая госпожа, – страх и скованность в глазах собеседницы почти исчезли. – Мой отец – простой крестьянин.

– Он жив? – вспомнила о недавней эпидемии девушка.

– Хвала Вечному небу, с ним всё благополучно, – робко улыбнулась служанка.

– Тогда почему ты здесь, а не дома?

– У моего отца четыре дочери, самая младшая госпожа, – принялась обстоятельно объяснять собеседница. – А земли мало. Хорошего приданого он дать не может. Чтобы накопить деньги, он и продал меня господину Сабуро в услужение.

– Понятно, – хмыкнула Ия, уже не удивляясь непритязательности местных нравов. – Ну, пока можешь идти.

– Куда? – растерянно спросила девочка.

– Куда-нибудь, – пожала плечами хозяйка. – Ты мне пока не нужна.

– Разве вам не надо разобрать вещи? – пробормотала собеседница, кивнув на корзину и узел.

– С этим я сама как-нибудь справлюсь, – усмехнулась девушка, которой не терпелось тщательно осмотреть своё новое обиталище и кое-что спрятать.

– Но как же, самая младшая госпожа… – заморгала Оки.

– Ступай! – повысила голос Платина, и служанка пулей выскочила за дверь.

Выпроводив непонятливую девчонку, Ия первым делом заглянула за ширму, ожидаемо обнаружив медный ночной горшок, кувшин в деревянном тазике для умывания и пару полотенец на бамбуковых вешалках.

"Так себе санузел", – усмехнулась девушка и направилась к низенькому шкафчику, протянувшемуся вдоль стены под окном.

Присев, открыла дверцу одного из отделений, найдя письменные принадлежности. Видимо, старшая госпожа "в курсе", что приёмная дочь её мужа должна сдать госпоже Андо ещё несколько экземпляров "Наставлений благородным женщинам". Кроме того, там же оказалась стопка книг. Вытащив, бегло просмотрела названия. Ничего интересного – сплошное морализаторство и философствование. "Чистые суждения", как называют их сами аборигены, когда говорят о заумных, оторванных от жизни беседах. О, вот и творение древней императрицы. Заранее припасли, чтобы господина лишний раз не потревожить.

В соседнем отделении лежали сразу три аккуратно сложенных платья. Не утерпев, Платина достала и внимательно осмотрела каждое из них. Фасон привычный и почти одинаковый. Швы, качество отделки более чем приличные для здешних условий и по длине подходящее. Ну, как говорил её настоящий отец: "Дарёному коню в зубы не заглядывают". Теперь с учётом уже имеющейся одежды и неё образовался вполне приличный гардероб.

Аккуратно сложив всё назад, она распахнула соседнюю дверку. Там на выдвижных поддончиках хранился набор косметики. Причём, на первый взгляд, довольно скудный.

В другом отделении отыскались яркие шёлковые ленточки и немного украшений. Тонкие серебряные шпильки и несколько норигэ, подвесок на пояс, вроде той, что когда-то носила госпожа Индзо.

Насколько помнила Платина, та там хранила нитки и иголки для рукоделия. Тщательный осмотр показал, что теперь и у неё есть такой набор.

В одном из сундуков у спального алькова хранилось нижнее бельё: от грудных повязок и курточек для сна до носочков и разной длины штанишек. Второй на самом деле оказался ящиком с выдвижными отделениями. Два верхних были пусты, а в нижнем лежали три пары расшитых туфель.

Закончив беглое знакомство со своей комнатой, путешественница между мирами села на постель, тут же убедившись в мягкости набитого ватой матраса, и подумала, что господин Бано Сабуро очень щедро отблагодарил её за спасение своей сестры. Вспомнив убогие домишки в вымерших деревнях, она в который раз убедилась, насколько ей повезло со старшей подругой.

Долго рассиживаться девушка не стала, приступив к разборке своих вещей.

Меховой плащ занял место на бамбуковой вешалке у двери. Убирать его ещё рановато. Там же разместилась и вторая накидка. Нижнее бельё сложила в сундук. Туда же после недолгого размышления отправились джинсы, кафтан и мужские штаны. Шляпу на всякий случай спрятала на самое дно.

Зимние сапоги с разорванными "молниями" она убрала в шкафчик для хранения обуви.

Платина долго ходила по комнате, отыскивая подходящее место для кинжала. Ей почему-то очень не хотелось расставаться с оружием. Словно кто-то упрямо нашёптывал на ухо, что оно ещё может пригодиться. Наконец она затолкала его под шкафчик у самой стены.

Теперь осталось решить, что делать с вещами из её мира? Убрать куда-нибудь вместе с сумкой или разложить каждую по отдельности?

Тайник, конечно, надёжнее. Только вот тщательно осмотрев комнату, девушка так и не нашла, где его устроить, не разбирая пола или стен.

Можно, конечно, попробовать, но вряд ли она сможет придать лакированным половицам и панелям нетронутый вид, а просто засунуть под матрас будет лишь временным решением.

Расстегнув "молнию", Ия стала перебирать оставшиеся на память о доме предметы.

Два одноразовых шприца и пара ампул новокаина везде привлекут внимание своей чужеродностью. А вот пластмассовая расчёска, зеркальце, губная помада, косметический и маникюрный набор, хотя и выглядят непривычно для аборигенов, но всё же не производят впечатления чего-то необыкновенного.

Поколебавшись, Платина убрала их в шкафчик с местной парфюмерией. Шариковая ручка, паспорт с вырванной страницей и заполненная на четверть зажигалка "поселились" с письменными принадлежностями, скромно разместившись у дальней стенки.

А кошелёк, где в потайном карманчике лежала серебряная цепочка с золотым крестиком и ключи с брелком в виде дельфинчика она убрала в то отделение шкафчика, где хранились украшения.

Осталось пристроить куда-нибудь сумку со шприцами и новокаином. После недолгих поисков девушка засунула её в щель между стеной и спинкой кровати.

Разобравшись с первоочередными делами, она окинула пристальным взглядом комнату, после чего, набросив плащ, вышла во дворик, который тоже требовалось осмотреть.

Снег уже повсеместно растаял, заполнив центральный прудик мутной водой, едва не переливавшейся через облицованные камнем берега.

На свободной от покрывавших часть двора каменных плит земле уже проклюнулись зелёные иголочки молодой травки.

Ия неторопливо подошла к перекинутому через водоём мостику, сложенному из гладко отшлифованных блоков. Чисто декоративный характер данного сооружения подчёркивала искусная резьба, украшавшая низенькие каменные перила.

– Самая младшая госпожа! – резкий окрик заставил девушку вздрогнуть.

Обернувшись, она увидела поднимавшуюся на мостик Ошо Сабуро.

Её аккуратно выщипанные и зачернённые брови сурово сошлись к переносице, а ярко алые губы собрались в куриную гузку.

"Совсем, как у Угары", – мелькнуло в голове Платиной.

Помня о правилах хорошего тона и своём статусе, она первой поприветствовала собеседницу почтительным поклоном.

– Рада видеть вас, вторая госпожа наложница.

– Погулять вышли, Ио-ли, – чуть смягчилась та.

– Да, Ошо-ли, – кивнула приёмная дочь начальника уезда. – День сегодня просто замечательный.

– Действительно, погода прекрасная, – охотно согласилась молодая женщина и, демонстративно посмотрев ей за спину, поинтересовалась: – А где ваша служанка?

– Я её отпустила, – пояснила девушка.

– Куда? – вскинула брови наложница.

– Просто отпустила, – небрежно пожала плечами Платина. – Она мне сейчас не нужна.

– А когда понадобится, будете искать по всему дому? – не скрывая иронии, предположила собеседница.

Ия слегка растерялась, сообразив, что выпроводив Оки, она совершенно не подумала, как её найти.

А вторая наложница продолжила распекать смущённую, девушку:

– Служанка всегда и всюду должна сопровождать свою госпожу. Это её долг, Ио-ли!

При этих словах она кивнула на стоявшую у мостика молодую женщину в "форменном" зелёном платье.

Приёмная дочь начальника уезда ещё не знала её имени, но, невольно вспомнив свой разговор с Угарой, подумала, что и у этой несчастной тоже нет своей жизни, и весь смысл существования состоит лишь в потакании капризам хозяйки.

– Если она куда и может уйти, то только ненадолго и с вашего разрешения или по поручению, – закончила свою мысль собеседница.

– Я запомню ваши слова, Ошо-ли, – заверила девушка. – И всегда буду им следовать.

– Рада была помочь, Ио-ли, – снисходительно улыбнувшись, та обратилась к своей служанке: – Паули, найди эту ленивую девчонку и приведи сюда!

– Слушаюсь, вторая госпожа наложница, – с поклоном отозвалась она.

– Мои родители родом из Чаги, – словно тут же позабыв о ней, неожиданно проговорила молодая женщина. – Туда дошла петсора. Господин посылал людей узнать, что с ними случилось. Недавно они вернулись. Теперь я точно знаю, что там никто не выжил.

– Мне жаль, что судьба обошлась с вами так жестоко, Ошо-ли, – совершенно искренне посочувствовала ей Платина.

– Но вы почему-то излечились от этой болезни! – глаза собеседницы вдруг полыхнули болью и злобой, а в голосе послышалось сожаление и даже упрёк, словно девушка чем-то виновата в смерти её близких.

Понимая, что наложница потеряла родителей, поэтому вряд ли способна рассуждать достаточно адекватно, путешественнице между мирами тем не менее пришлось давить охватившее её раздражение. Чтобы лучше спрятать эмоции, она убеждённо заявила:

– Лишь незаслуженной милостью Вечного неба и горячими молитвами госпожи Амадо Сабуро!

– Почему же она не молилась за моих близких?! – губы наложницы задрожали.

– Я сама слышала, как госпожа Сабуро молилась за всех людей, прося уберечь их от петсоры, – заступилась за свою подругу Ия. – Но она всего лишь человек и не может указывать богам, что делать.

Глядя в сузившиеся глаза молодой женщины, на её вспыхнувшие гневным румянцем щёки, Платина с тоской поняла, что их разговор рискует перейти в перепалку.

К счастью, в этот момент появилась служанка собеседницы и испуганно втянувшая голову в плечи Оки.

– Вот она, госпожа! – бодро доложила посыльная, отвесив девочке звонкий подзатыльник.

"Даже моя служанка здесь самая младшая, – невольно скривившись от столь очевидного проявления дедовщины, то есть бабовщины, горько усмехнулась приёмная дочь начальника уезда. – Вся разница в том, что меня не бьют. Пока".

И тут на Оки обрушилась та смесь из раздражения, горького сожаления и злости, что изначально предназначалось для её хозяйки.

– Как ты посмела оставить свою госпожу?! – почти визжала вторая наложница. – Разве не знаешь, что должна находиться при ней неотлучно?! Хочешь, чтобы тебя наказали, нерадивая негодяйка?!

Платина не раз видела, как госпожа Андо ругает Енджи. Саму её тоже били во время короткого, но очень запоминающегося пребывания в рабстве.

Однако сейчас она подозревала, что Ошо не столько выплёскивает эмоции, сколько демонстрирует ей свою власть.

Вот только девушка ещё не настолько сроднилась с новой реальностью, чтобы спокойно наблюдать, как злобная дура куражится над беззащитной девочкой.

– Не стоит служанку наказывать за промахи её госпожи, – стараясь, чтобы голос звучал как можно доброжелательнее, сказала она. – Это же я, не подумав, отослала её прочь. Но теперь вы, Ошо-ли, всё мне разъяснили, и я больше не поступлю так неосмотрительно.

Недовольно зыркнув на неё, молодая женщина безапелляционно заявила:

– Она должна знать свои обязанности, Ио-ли! Если госпожа приказала выйти из комнаты, то ей следовало оставаться у дверей и ждать приказаний!

– В следующий раз она так и сделает, вторая госпожа наложница, – с поклоном заверила приёмная дочь начальника уезда и посмотрела на девочку. – Так, Оки?

Та упала на колени и, уткнувшись лбом в пол, затараторила:

– Да, вторая госпожа наложница! Клянусь Вечным небом, я больше никогда не покину самую младшую госпожу и всегда буду ждать её распоряжений!

– Вторая госпожа наложница, прошу вас проявить снисхождение к её молодости и неопытности, – Платина ещё раз церемонно поклонилась, прижимая ладони к животу.

– Если вы так просите, Ио-ли, – надменно вскинув подбородок, дёрнула плечиком собеседница. – То, так и быть, я прощу ей это упущение. Но вам самой следует внимательно следить за своей служанкой! Не забывайте, что долг старших состоит в наставлении младших.

Незримая броня, в которую успела заковать свою душу путешественница между мирами, к сожалению, оказалась не настолько толстой, поэтому пропитанная лицемерием речь второй наложницы больно царапнула её душу, вызвав крайне негативные эмоции.

Пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить приличествующую морду лица, старательно расслабляя невольно сжавшиеся челюсти.

К счастью, лекция оказалась не слишком продолжительной. Ошо позволила несчастной девочке подняться и, обернувшись к приёмной дочери своего супруга, внезапно спросила:

– Вы на самом деле видели призраков, Ио-и?

– Да, – настороженно подтвердила девушка. – В деревне Амабу.

– А какие они? – понизив голос почти до шёпота, продолжила допытываться собеседница.

За свою жизнь Платина пересмотрела множество разного рода ужастиков и могла дать подробное описание на любой вкус, но сильно опасалась, как бы её призраки вдруг оказались непохожими на призраков госпожи Амадо Сабуро.

Поэтому она демонстративно поёжилась, ограничившись коротким пояснением:

– Очень страшные. Мы так испугались, когда их увидели, что сразу убежали в лес.

И, чтобы наложница не успела задать уточняющие вопросы, тут же начала рассказывать о том, как они с монашкой, охваченные ужасом, плутали по лесу.

Минут через десять во двор вышла третья госпожа наложница и поспешила присоединиться к их беседе, с удовольствием сообщив своей старшей товарке, что их новая родственница совсем не умеет вышивать.

Несмотря на столь беспардонное заявление, вызвавшее полупрезрительную улыбку у госпожи Ошо Сабуро, Ия в душе поблагодарила Анно за то, что та увела их разговор от слишком "скользкой" темы из её прошлого.

Платина уже знала, что обитательницы гарема начальника уезда, как правило, принимают пищу каждая в своей комнате, поэтому расценила приглашение старшей госпожи разделить с ней трапезу, как знак особого расположения. Или же хозяйка дома просто хочет поговорить с ней наедине?

Девушке уже приходилось бывать в её апартаментах. Однако сегодня, оценивая их с новой точки зрения, она отметила, что хотя те гораздо просторнее, чем её жилище, но отделаны ничуть не богаче. Воистину, благодарность господина Бано Сабуро не имеет границ.

На какой-то миг Ие даже польстило такое внимание к своей персоне. Вот только даже её невеликий жизненный опыт предупреждал, что подобная щедрость может вызвать ревность у прочих родственников чиновника.

Но, по крайней мере, сегодня старшая госпожа вела себя любезно и дружелюбно. Радушно угощая гостью привычным варёным рисом и многочисленными закусками, женщина как бы между прочим поинтересовалась, не передумала ли она обучаться ведению домашнего хозяйства? Быть может, ей для начала улучшить свои навыки в вышивании?

Платина заверила, что одно никак не помешает другому, и она обязательно найдёт время для занятия рукоделием.

Судя по всему, данный ответ пришёлся хозяйке дома по вкусу.

Рассудив, что будет не лишним с самого начала продемонстрировать своё усердие и трудолюбие, после обеда девушка занялась переписыванием очередного экземпляра "Наставлений благородным женщинам".

И тут выяснилось, что Оки с трудом читает по слогам и даже временами путает буквы.

Хорошо ещё, что на новом столе легко убирались и книга, и чистый лист бумаги, и письменные принадлежности, да ещё оставалось место с комфортом расположиться, раздвинув локти.

Едва она взялась за шестой лист, как явилась третья наложница, с упрёком заявив, что уже давно ждёт её для занятий вышивкой.

Указав на разложенные бумаги, Платина пообещала прийти к ней сразу, как только закончит с заданием Андо.

Путешественнице между мирами казалось, что она поступает в полном соответствии с местными обычаями.

Наставница гораздо старше третьей наложницы по возрасту, и, следовательно, её поручение следует исполнять в первую очередь. Вот только Анно, кажется, не на шутку обиделась.

Пришлось срочно закругляться с писаниной и спешить в её комнату, где вскоре собрались наложницы и дочери начальника уезда, включая двухлетнюю Оттото.

Но малышка скоро раскапризничалась, и служанки отнесли её спать.

Урок рукоделия сопровождался обычной, на первый взгляд, вполне безобидной женской болтовнёй: ни о чём и обо всём сразу.

Ещё какой-то месяц назад Ия, пожалуй, могла бы и растеряться в такой компании. Однако накопленной за это время информации уже хватало, чтобы поддерживать лёгкую беседу.

Разошлись в сумерках. Как и положено по местным понятиям, она поблагодарила третью наложницу за наставления, пообещав, непременно прийти завтра, если, конечно, старшая госпожа не озадачит её каким-нибудь поручением.

Вернувшись в свою комнату, девушка спросила повсюду следовавшую за ней Оки, когда здесь ужин. В ответ та выразила готовность немедленно сходить на кухню и всё принести.

Служанка скоро вернулась с уставленным мисочками подносом, доложив, что господин ещё не прибыл.

Платина решила, что с благодарностью придётся подождать, возможно, даже до утра, если приёмный папаша припрётся поздно ночью, да ещё и в подпитии.

Она знала, что слуги не могут есть с хозяевами за одним столом, поэтому даже не предложила девочке присесть. Но видя её голодный взгляд, не удержалась и протянула миску с тушёными баклажанами, добавив туда пару ложек риса.

Оки немного поотнекивалась, но, подчинившись приказу, в минуту умяла угощение, ловко орудуя пальцами вместо столовых приборов, и, едва расправившись с едой, рухнула на колени, ткнувшись лбом в пол.

– Спасибо вам, самая младшая госпожа! Да благословит вас Вечное небо за вашу доброту!

– Встань сейчас же! – досадливо поморщилась Ия, подумав, что вряд ли эта девочка часто наедалась досыта, в который раз чувствуя себя подавлено пропастью, разделявшей их миры. – И заведи себе ложку. А то руками есть… неудобно.

Пока Оки относила посуду, девушка сходила в уборную, а когда вернулась, застала у дверей своей комнаты нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу слугу.

– Чего тебе?

– Господин прислал за вами, самая младшая госпожа, – с почтением ответил пожилой мужчина с тусклым, густо покрытым морщинами лицом.

"Не забыл про меня приёмный папаша, ну вот и поблагодарю", – усмехнулась про себя девушка, интересуясь:

– Куда идти?

– Господин ждёт вас в кабинете, самая младшая госпожа, – пояснил собеседник. – Я провожу.

– Ненужно, – покачала головой Платина. – Я дорогу знаю.

И в ответ на его растерянное бормотание твёрдо заявила:

– Дождёшься мою служанку и передашь, где меня искать!

– Но, самая младшая госпожа…! – едва не взвыл мужчина.

– Она скоро придёт, – успокоила его Ия и, не слушая его причитаний, отправилась по узкому проходу мимо главного зала.

За бумажными окнами домашнего кабинета начальника уезда горел свет. Стоявшая у дверей служанка громко объявила:

– Самая младшая госпожа к господину!

– Пусть войдёт! – отозвался чиновник.

Женщина помогла поздней визитёрше разуться, и та, чувствуя нарастающее волнение, осторожно шагнула через низенький порожек.

Приёмный папаша сидел, откинувшись на низенькую спинку кресла, пристально уставившись на неё чуть прищуренными светло-карими глазами.

– Добрый вечер, господин, – церемонно поклонилась девушка. – Примите мою нижайшую благодарность за вашу доброту и заботу. Я не достойна такого внимания.

– Вам понравилась комната, Ио-ли? – благосклонно поинтересовался тот.

– Она великолепна, – совершенно искренне ответила приёмная дочь. – Я даже не надеялась на что-то подобное. Вы очень добрый человек, господин.

– Я вам многим обязан, Ио-ли, – усмехнулся собеседник и понизил голос: – Вы спасли мою любимую сестру, и это лишь малая часть моего долга перед вами.

– Вы заставляете меня чувствовать себя неудобно, господин, – почти не притворяясь, смутилась Платина.