Текст книги "Отважная лягушка. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Хорошо, – буркнула Ника, забираясь под одеяло. – Надеюсь, ты Солту ничего лишнего не сболтнула в порыве страсти?

– Ой, госпожа, да что вы такое говорите! – вновь захлюпала носом рабыня. – Разве же я вас когда подводила? Всё, как вы приказывали, ни словечка лишнего. Да и некогда нам болтать было...

– Вот только избавь меня от подробностей! – поморщилась хозяйка, отворачиваясь к стене.

За её спиной послышался глубокий вздох, полный сожаления с оттенком лёгкого превосходства.

Действительно, рано утром за завтраком Олкад выглядел гораздо бодрее, а на вопрос о самочувствии гордо заявил, что подобные царапины не могут причинить серьёзного вреда настоящему мужчине.

Погода испортилась. Небо затянуло серыми, неприятного вида облаками, изредка просыпавшими на землю мелкий, холодный дождь.

Рабы прикрылись сделанными из рогожных мешков плащами, а господа забрались в фургон, где, несмотря на тряску, пытались беседовать, чтобы хоть как-то скоротать время.

На сей раз, расспрашивая своих спутников о жизни в Радле, путешественница решила побольше узнать о тамошних развлечениях. А их в многолюдной столице могущественной Империи хватало. Театры, где ставили пьесы лучших авторов со всего мира, и уличные артисты, разыгрывающие смешные, чаще всего непристойные представления. Гонки колесниц на двух ипподромах, привлекавшие тысячи зрителей и редко обходившиеся без смерти или увечий возничих и лошадей. Ещё больше крови лилось на усыпанных песком аренах, где призовые бойцы бились с дикими зверями и друг с другом.

Каждый из коскидов счёл своим долгом рассказать о наиболее запомнившейся схватке. Олкад первым заметил, что эти истории не доставляют слушательнице никакого удовольствия, и перешёл к описанию городских садов, где можно погулять по тенистым аллеям, полюбоваться на цветы и расставленные повсюду скульптуры, покормить священных лебедей.

Заметив, что всё внимание слушательницы обращено на писца, Минуц стал рассказывать о городских форумах, щедро украшенных статуями богов и героев, о прекрасных храмах, построенных заново или отремонтированных после запустения, царившего в них в "эпоху горя и слёз", о дающих прохладу фонтанах и множестве лавок, где можно приобрести всё от оливкового масла до свитков со стихами начинающих поэтов.

Девушка слушала, как зачарованная. Новые сведения, накладываясь на собственные впечатления и полученную от Наставника информацию, всё больше и больше убеждали в сходстве этой части мира с земной античностью. Во всяком случае с тем, как её себе представляла попаданка по учебникам, книгам и историческим сериалам.

Чрезвычайно довольные таким вниманием, спутники вываливали всё новые и новые подробности, несмотря на то, что каждый из них уже как минимум пару раз прикусил язык. Хотя Ника не могла не заметить, что дорога стала заметно ровнее, и повозку уже не так трясло на камнях.

И без того неторопливо ковылявший ослик опять замедлил шаг, втаскивая фургон на очередную горку. Сохраняя равновесие, путешественница прижалась к тонкой, дощатой стене. Олкад, наклонившись вперёд, продолжил, размахивая руками, описывать торжественное шествие, посвящённое празднованию дней Нолипа. Его спутник с гордостью объявил, что лично принимал в нём участие, сопровождая регистора Трениума.

– Гонец! – внезапно прервал его долетевший сзади испуганный крик Солта. – Жирдяй, тупица, в сторону уводи! Уводи, я сказал! Быстрее!

– Что ещё за гонец? – спросила Ника, с тревогой глянув на мужчин.

– О, Питр! – охнул Минуц, бросаясь к циновке, отделявшей пассажиров от возницы.

Внезапно фургон, резко вильнув в сторону, заскрипел всеми своими деревянными частями. Ещё через миг правое колесо с жутким грохотом рухнуло куда-то вниз, а левая сторона повозки, наоборот, задралась вверх, заставив девушку крепко вцепиться в край крошечного окошечка, затянутого тонкой, полупрозрачной занавеской. Олкад, не удержавшись, рухнул под ноги столичному хлыщу.

Сквозь вопли пассажиров прорезался истерический визг Жирдяя:

– Куда прёшь, колода гнилая!

И стремительно приближавшийся цокот подкованных копыт по камням.

– Слезь с меня! – возмущённо заорал писец, сталкивая с себя коскида регистора Трениума.

– Осторожнее! – на миг перестав визжать, рявкнула Ника, но спутники и не подумали её слушать, явно желая поскорее освободиться из объятий друг друга.

Едва Олкад сбросил с себя Минуца, а тот с размаху откинулся на круто наклонившуюся боковую стенку, треск повторился, и фургон, окончательно опрокинувшись на бок, набирая скорость, заскользил вниз по склону.

Дико закричал осёл, к нему присоединились не менее испуганные коскиды. А девушка, наоборот, затаив дыхание от страха, упёрлась ногой в бывший потолок и напряглась в ожидании удара.

По крыше фургона, ставшего в результате аварии передней стенкой, заколотили ветки кустарника, заставившего их транспортное средство довольно быстро затормозить.

Глянув на побледневших спутников, Ника едва не расхохоталась, заметив, как крепко те держатся за руки. Перехватив её взгляд, Минуц резко вырвал ладони, и вытирая их о тунику, торопливо пополз наружу, где отчаянно вопил осёл.

"Вот батман! – озабоченно подумала девушка, выбираясь вслед за Олкадом. – Если скотина покалечится, опять придётся идти пешком".

Фургон крепко завяз в зарослях, метрах в тридцати от бегущей по камням речушки. Рядом возвышалась насыпь, по которой дорога подходила к двухарочному каменному мосту.

Наверху на обочине стояла их вторая повозка, от которой с криками бежали рабы.

– Что с вами, господин? Госпожа, вы не пострадали?

Застрявший меж двух тонких стволов осел продолжал надсадно орать, но возница не спешил к нему на помощь, поскольку, согнувшись в поклоне, терпеливо переносил побои собственного хозяина.

Тот, видимо, стремясь отомстить за свой страх, лупил несчастного Жирдяя, норовя попасть кулаком по лицу.

Глянув на широкую полосу прошлогоднего бурьяна, примятого соскользнувшим с десятиметровой высоты фургоном, Ника передумала заступаться за нерадивого раба. Но на помощь тому неожиданно пришёл коскид регистора Трениума.

– Оставьте его, господин Ротан! Пусть лучше поможет вытащить осла. Не то мы здесь надолго застрянем.

Зло зыркнув на столичного хлыща, Олкад пихнул в грудь окровавленного невольника.

– Слышал, урод? Глянь, что там с ослом?

– Да, господин, – прошамкал разбитыми губами Жирдяй.

К девушке подскочила перепуганная Риата и, внимательно осмотрев с головы до ног, аккуратно прикрыла ей голову накидкой.

– Со мной всё в порядке, – отмахнулась хозяйка. – Что там случилось?

– Ой, госпожа, так ведь гонец императорский из-за холма выскочил! – всплеснула руками рабыня. – Им по закону положено дорогу уступать. А тот недоумок прямо посередине пёр и ничего не видел. Вот Солт и стал ему кричать. Жирдяй как обернулся, так повод изо всех сил и рванул. Осёл вправо бросился. А там, может, не разглядел чего или оступился? Вы-то не ушиблись, госпожа?

Только сейчас Ника почувствовала, как болит левое колено и правый локоть, а на спине наверняка будет порядочная шишка.

– Ну, что там осёл? – прервал её самообследование раздражённый голос дядиного коскида.

– Хвала богам, господин Минуц, – отозвался облегчённо вздохнувший Солт. – Вроде цел.

Опустившись на корточки, Олкад осторожно трогал забинтованную голову.

– Вот мерзавец, едва нас всех не угробил! Прибью собаку!

– Господин Ротан! – неожиданно обратился к нему посланец регистора Трениума – Не могли бы вы отложить наказание своего раба до возвращения в Радл? Моему Солту будет трудно обслуживать нас двоих.

Писец возмущённо фыркнул.

– Господин Минуц прав, господин Ротан, – поддержала спутника девушка. – Если вы покалечите или убьёте, это вряд ли ускорит наше путешествие и уж точно не сделает его более приятным. До столицы ещё далеко.

– Я подумаю, госпожа Юлиса, – мрачно буркнул молодой человек.

Тем временем невольники общими усилиями освободили несчастное животное. Вздыхая и хлюпая носом, незадачливый возница внимательно осмотрел осла, но кроме многочисленных царапин никаких серьёзных повреждений не обнаружилось.

Фургон пострадал значительно сильнее. Мало того, что тонкие дощечки боковой стенки, на которой он сполз вниз по склону, в нескольких местах пробили торчавшие из земли камни, так ещё правое колесо отломилось вместе с осью.

Не в силах вынести столь печальное известие, Олкад ударил Жирдяя ногой в пах, заставив с криком рухнуть на землю.

– Болван! Мразь! Тупая скотина! Сын шлюхи и шакала! Собачий помёт! – бесновался писец, но больше не бил.

Тем не менее, зрелище орущего и брызжущего слюной молодого человека показалось Нике столь неприглядным, что она решила подняться на дорогу. Несмотря на довольно крутой склон и сырость, восхождение оказалось не таким трудным, как могло показаться на первый взгляд.

Под тонким слоем плотного дёрна, состоявшего из земли и густо переплетённых корешков, скрывались плотно уложенные камни, опираясь на которые, девушка бодро вскарабкалась наверх. По пути она обнаружила вероятную причину постигшей фургон аварии. Обочину дороги метрах в десяти от въезда на мост подмыло. Поэтому едва на неё ступил осёл, перемешанная с булыжниками земля обвалилась, увлекая вниз животных и повозку.

Путешественнице показалось странным возведение столь высокой насыпи и моста над довольно скромной речушкой. Хотя, возможно, она разливается во время дождей или таяния снега в горах.

"Опять придётся идти пешком, – печально вздохнула Ника, отряхивая платье. – А с фургоном что делать? Неужели придётся здесь бросить?"

Она подумала, что, возможно, кто-нибудь из проезжающих поможет хотя бы вытащить повозку на дорогу?

Далеко впереди стремительно удалялись три всадника в тёмно-красных плащах легионеров. У одного из них над левым плечом торчал короткий флагшток с полоскавшимся на ветру треугольным вымпелом. Примерно на полпути между ними и мостом неторопливо ехала в ту же сторону запряжённая мулом телега, уставленная высокими корзинами.

Прикинув расстояние, девушка с сожалением поняла, что даже если будет орать во всю глотку, шагавший сбоку от повозки возчик вряд ли её услышит.

Снизу доносились удары топора. Ещё раз подивившись запасливости столичных гостей, она стала наблюдать за тем, как невольники с помощью господ привели фургон в более-менее вертикальное положение, подставив под правую сторону толстую палку с рогулькой на конце, после чего с умными лицами сгрудились возле валявшегося на земле колеса.

Хмыкнув, Ника посмотрела назад, откуда они приехали, и в её душе затеплился робкий огонёк надежды.

На дороге показалась колонная тускло поблёскивавших доспехами легионеров.

"Ого! – довольно усмехнулась девушка. – Да их не меньше сотни! Они, не то что фургон, слона из болота вытащат. Вот только обращаться к ним за помощью лучше не мне".

– Господа! – крикнула она, махнув рукой. – Посмотрите, что это?

Уже встречаясь с местными военнослужащими, путешественница знала, что за отрядом должен следовать обоз. Однако, на этот раз он показался ей каким-то слишком большим. Из-за холма одна за другой выезжали большие крытые повозки. Очевидно, легионеры сопровождали какой-то богатый купеческий караван. Вскоре появились и всадники, тоже облачённые в доспехи с перьями на шлемах.

Пятеро из них пустили коней вскачь. Быстро догнав мерно шагавших легионеров, трое из них задержались, а двое по-прежнему ехали к мосту.

На дорогу, пыхтя, выбрались коскиды.

– Кто это такие, господин Ротан? – спросила Ника, кивнув на приближавшихся верховых и все ещё продолжавший выползать из-за холма обоз.

– Не знаю, госпожа Юлиса, – растерянно пожал плечами писец.

– Может, какой-нибудь легион в поход отправился? – предположила девушка.

– Не похоже, – возразил собеседник.

– Слишком мало воинов, госпожа Юлиса, – поддержал его посланец регистора Трениума. – Скорее всего, какой-нибудь имперский обоз... Ого, вот это паланкин!

Действительно, штуковина, которую тащили не менее трёх десятков крепких рабов, выглядела впечатляюще даже с такого расстояния.

– Кто-то важный путешествует, – с завистливым придыханием проговорил Олкад. – Легионеры в охране, а не стражники какие-нибудь, носилки здоровущие, повозок тьма.

– Ну и пусть себе мимо идут, – буркнула его спутница, которую совсем не радовала возможная встреча с имперским вельможей.

С удивлением и тревогой Ника почувствовала нарастающее беспокойство коскидов, казалось, они тоже опасаются встречи со странным караваном.

"Может, пока не поздно, спуститься к реке?" – подумала девушка, но тут же отказалась от этой идеи. Среди голых кустов не спрячешься. А если главный пассажир паланкина захочет познакомиться с ней поближе, ему ничего не помешает отправить в погоню целую толпу здоровенных мужиков.

Пытаясь приободрить себя и спутников, она негромко проговорила:

– Помоги нам, Анаид, по-доброму встретиться и поскорее распрощаться с этими людьми.

– Да не оставят нас небожители своей милостью, – неожиданно присоединился к её молитве Минуц, а Олкад что-то тихо зашептал одними губами.

Под звонкий цокот подкованных копыт расстояние между ними и парой всадников быстро сокращалось.

"Как только они не падают без стремян", – успела подумать Ника, перед тем как поняла, что одного из них она уже явно где-то видела. Ещё через миг перед глазами всплыла картина стоянки урбы Гу Менсина возле источника нимфы Отрады. Тогда как нельзя вовремя появившийся отряд легионеров по сути спас ей жизнь.

– Кто вы такие и чего тут стоите? – сурово поинтересовался кавалерист, натягивая повод.

Решительно отстранив шагнувшего вперёд Минуца, девушка, чуть поклонившись, вежливо проговорила:

– Добрый день, господин Тарквиц. Вы меня помните? Надеюсь, господин Тит выполнил своё поручение, и разбойники получили по заслугам?

Чётко очерченные брови на гладко выбритом лице с первыми морщинами дрогнули.

– А новобранцы благополучно добрались до Арадского лагеря?

– Госпожа Юлиса! – вскричал всадник, поправив украшенный перьями шлём. – Я думал, вы давно в Радле у своих родственников!

– Увы, господин Тарквиц, – со вздохом развела руками собеседница. – Человек – лишь игрушка в руках небожителей. По их воле мне пришлось задержаться в Этргии почти на два месяца. Зато теперь обо мне знает родной дядя – регистор Трениума господин Итур Септис Даум и сенатор Касс Юлис Митрор из рода старших лотийских Юлисов. Они даже прислали своих коскидов, чтобы те сопровождали меня в Радл.

Ротан с Минуцем удивлённо посмотрели на Нику.

Скользнув по ним равнодушным взглядом, сотник обратился к своему спутнику, не менее грозного вида воину в столь же искусно отделанных доспехах, но с каким-то тёмно-красным камнем, вделанном в витой золотой браслет на правой руке.

– Помните, господин Фаб, я как-то рассказывал о девушке, называвшей себя внучкой сенатора Госпула Юлиса Лура, казнённого за участие в заговоре Китуна, а потом посмертно оправданного?

– Это про ту, которая якобы переплыла Западный океан? – криво усмехнулся собеседник, норовя придавить Нику тяжёлым взглядом холодных тёмно-серых глаз профессионального убийцы.

– Да, – кивнул Тарквиц.

– Ты море-то хотя бы раз видела, девочка? – насмешливо фыркнул всадник. – Сколько там воды, знаешь?

– Много, господин Фаб, – нахмурилась путешественница, с тревогой ощущая, что она начинает все сильнее опасаться этого человека. Однако, показывать свой страх она не собиралась, решив спрятать его поглубже. – Вместе с кораблём господина Картена мне даже пришлось побывать на спине Змеи.

Девушка с лёгкой снисходительностью усмехнулась, ощущая противный холод в животе.

– Если это, конечно, вам что-то говорит.

Странно, но взгляд собеседника чуть-чуть, на самую малость, но всё же потеплел.

– Господин Тарквиц рассказывал, что встретил вас в компании каких-то бродяг?

– Артистов, – подтвердил спутник.

– Увы, господа, друг моего отца, господин Картен, как и всякий умный человек, всё же иногда ошибается, – печально улыбнулась Ника. – Видимо, ничто не в силах изменить гнусную породу этих испорченных людей. Они напали на меня, ограбили и пытались убить.

– Вот как! – удивился сотник. – Где и когда?

– Возле Этригиив ночью после первого дня дриниар, – охотно ответила девушка, стараясь не смотреть на его мрачного спутника. – Милостью богов мне удалось бежать и укрыться на склоне священной горы владыки недр.

– Вы сказали в ночью после первого дня дриниар? – бесцеремонно переспросил её второй всадник.

– Да, господин Фаб, – спокойно подтвердила рассказчица. – Откуда мне знать, что по закону в праздник Дрина там появляться запрещено? В наказание за этот проступок по решению суда я провела два месяца в храме небесной подруги Дрина, луноликой Рибилы, пока родственники не выхлопотали помилование.

– Сочувствую, госпожа Юлиса, – покачал головой сотник. – Мне жаль, что так получилось.

– Незнание закона не освобождает от наказания за его нарушение, – печально улыбнулась Ника, кстати вспомнив где-то услышанную фразу. – А я привыкла сама отвечать за свои поступки.

Верховые многозначительно переглянулись, а она поспешила сменить тему разговора:

– Так вы поймали тех разбойников?

– Хвала богам, госпожа Юлиса, – кивнул собеседник. – Негодяи получили по заслугам.

Он полупрезрительно усмехнулся.

– Титу будет чем похвастаться перед магистратами.

– Вы что же, госпожа Юлиса, пешком идёте? – внезапно спросил его спутник, разглядывая гружёную вещами телегу.

– Нет, господин Фаб, – покачала головой девушка. – Наш фургон свалился с дороги, да ещё и колесо сломалось.

– Ось, госпожа Юлиса, – негромко поправил Олкад.

– То есть ось, – кивнула ему Ника.

Тронув пятками бока коней, всадники выехали на обочину, где какое-то время разглядывали стоявшую внизу повозку и суетящихся вокруг неё рабов.

– За такое безобразное отношение к своим обязанностям возчика следует примерно наказать, – наставительно проговорил сотник.

– Непременно, господин Тарквиц, – солидно кивнул писец. – Если оставлять подобные проступки без последствий – невольники совсем страх потеряют.

Воин глянул на него с ленивым интересом.

– Олкад Ротан Велус, коскид сенатора Касса Юлиса Митрора, – быстро представился молодой человек. – По распоряжению покровителя сопровождаю госпожу Юлису в Радл.

– Даже немедленная смерть разгильдяя не поможет поднять фургон на дорогу, – бросив недовольный взгляд на писца, сказала девушка, и не пытаясь скрыть волнение, поинтересовалась. – Быть может, это сделают ваши легионеры? Для таких могучих воинов втянуть наверх лёгкую повозку пара пустяков. А мы позаботимся, чтобы они смогли выпить лишний стаканчик доброго вина во славу могучего Аксера.

По тому, как Тарквиц посмотрел на своего спутника, Ника без труда сообразила, кто главный в этой сладкой парочке, и не ошиблась.

– Мы сопровождаем её величество императрицу, госпожа Юлиса, – вроде бы даже с некоторым сожалением покачал головой воин.

– Так это обоз государыни? – охнула собеседница, никак не ожидавшая встретить на дороге коронованную особу.

Караван растянулся уже почти на километр. Кроме фургонов, повозок с бочками, ящиками, клетками и корзинами, а так же здоровенного паланкина с задёрнутыми на окнах занавесочками в колонне оказалось ещё несколько носилок попроще.

– Следует говорить "поезд", госпожа Юлиса, – торопливо поправил Минуц.

– Простите моё невежество, господин Фаб, – поклонилась путешественница. – Я всего пару месяцев как вернулась на родину, поэтому, если моя просьба показалась вам слишком дерзкой, поверьте. это вызвано только незнанием того, какую почётную и ответственную миссию вы выполняете. Разумеется, я не вправе вам мешать.

Всадник важно, но более-менее благожелательно кивнул.

– Подождите немного, госпожа Юлиса. Дорога здесь оживлённая. Скоро небожители пошлют кого-нибудь вам на помощь.

– Благодарю за добрые слова, господин Фаб, – поклонилась девушка, подумав: "Хорошо, хоть дождь кончился, и небо прояснилось. Авось долго мёрзнуть не придётся".

Повернув коней, воины неторопливо направились к поезду императрицы, примерно на полпути встретившись с тремя верховыми, которые, отстав от них, задержались возле передового отряда легионеров.

Тут же завязался оживлённый разговор, во время которого Тарквиц с Фабом то и дело кивали в сторону моста, заставляя Нику нервничать. Когда вся кавалькада вновь устремилась к застывшим на дороге путникам, у неё тревожно ёкнуло сердце.

Опережая всех на полкорпуса, ехал плотный парень, лет восемнадцати, с круглым улыбчивым лицом, носом картошкой и пепельно-русыми вьющимися волосами. Он единственный из всей компании не носил доспехов, хотя на поясе сверкали серебром ножны длинного кинжала.

– Принц Вилит! – охнул коскид регистора Трениума.

– Кто?! – резко обернулась к нему девушка, всё ещё надеясь, что ослышалась.

– Что значит "кто"? – строго нахмурился собеседник, и тут же к её ужасу подтвердил свои слова. – Вилит Тарквин Нир – сын императора. Младший. То есть самый младший.

"Вот батман!" – мысленно взвыв Ника, внезапно ощутив сильнейшее желание оказаться где-нибудь подальше от этого места, ибо в отличие от некоторых чересчур романтично настроенных представительниц своего пола не питала никаких иллюзий по поводу благородства и душевных качеств отпрысков сановных родителей, пребывая в уверенности, что истинный облик этих балбесов кардинально отличается от слащаво-сусальных образов, созданных народными и не народными сказками.

Первое впечатление вполне подтвердило её наихудшие предположения. Метров за двести до них сынок августейшего папаши неожиданно пустил коня в галоп.

Красивое животное тёмно-коричневого цвета с маленькой, гордо посаженной головой легко и изящно несло своё поджарое тело на тонких, сухих ногах, звонко цокая копытами по плотно уложенным камням.

"Кажется, эта масть называется буланой?" – невпопад подумала девушка, не сводя глаз со стремительно приближавшейся морды скакуна.

Коскиды шарахнулись в стороны, а у неё от страха будто ноги к земле приросли. Только когда до всадника оставалось не более десяти шагов, Ника крепко вцепилась в платье, намереваясь, приподняв его, прыгнуть в сторону и вниз по склону.

Но не успела. Довольный скалящийся мажор, резко потянув повод, заставил коня остановиться буквально в трёх шагах от побледневшей путешественницы.

"Сам дурак! – подумала та, быстро приходя в себя. – И шутки у тебя дурацкие!"

– Испугалась? – довольно рассмеялся Вилит.

– Да, ваше высочество, – поклонилась Ника, переводя взгляд с ухмыляющейся физиономии на украшенную самоцветами застёжку, скреплявшую под гладко выбритым подбородком концы короткого бело-синего плаща.

– Совершенно напрасно, – всадник с нежностью похлопал ладонью по шее животного. – Друг ветра никогда не собьёт человека. Если, конечно, я не прикажу.

"Ну и откуда мне знать, что у тебя на уме?" – мысленно фыркнула собеседница, изо всех сил стараясь сохранить на лице почтительно-равнодушное выражение.

В отличие от принца, его сопровождающие подъехали спокойно, не выёживаясь, и оказались рядом как раз в тот момент, когда Вилит задал новый вопрос:

– Сотник Тарквиц сказал, вы внучка сенатора Юлиса?

– Сенатора Госпула Юлиса Лура из рода младших лотийских Юлисов, ваше высочество, – стараясь говорить ровным, ничего не выражающим голосом, уточнила Ника. – Дочь его младшего сына Лация Юлиса Агилиса и Тейсы Юлисы Верты.

– И вы приплыли из-за океана? – глядя на неё сверху вниз продолжил расспрашивать самый младший сын императора Константа Тарквина Лаврия.

– Да, ваше высочество, – чуть поклонилась девушка.

Если на вопросы Тарквица и Фаба она отвечала подробно, иногда даже слишком, рассчитывая на боле-менее благожелательное отношение одного из слушателей, то с принцем старалась говорить как можно лаконичнее.

– Это правда, что на другом конце света живут люди с двумя головами на четырёх ногах? – с дурашливой серьёзностью спросил паренёк, лет шестнадцати, в анатомическом панцире, покрытом серебряной насечкой. – А совокупляются они только забравшись на дерево?

– Нет, господин, – без тени смущения ответила Ника. – Люди, среди которых я жила, похожи на на нас. У них по паре рук и ног. Как и вы, они живут на земле, а не на деревьях.

– А как же вермы с конскими копытами на ногах, о которых упоминал великий Скарас Мрийский? – деланно возмутился собеседник, выжимая из слушателей улыбки. – Сей знаменитый философ писал, что именно за Западным океаном живёт сей народ, имеющий своей прародительницей Гиппию, богиню лошадей. Вы, что же, госпожа Юлиса, ставите под сомнение слова величайшего мудреца древности?

– К сожалению, отец ничего не рассказывал о сём знаменитом философе, – с прежней невозмутимостью пожала плечами девушка, уже понимая, что её элементарно разводят вновь, в который раз пытаясь выставить невежественной дурочкой. – Но Некуим велик. Вполне возможно, что где-то там есть и люди с копытами вместо ног. Но мне они не встречались, и никто из местных жителей ничего о них не говорил.

Ни мало не смутившись, мажор хотел ещё что-то сказать, но Вилит остановил его нетерпеливым движением руки.

– Уймитесь, господин Герон!

И вновь обратился к Нике:

– Как же вы смогли пересечь океан?

– На корабле господина Мерка Картена: купца, морехода и консула Канакерна, города на Западном побережье континента, ваше высочество.

– О, вы всё это время были совсем одна среди изголодавшихся по женской ласке матросов! – ехидно усмехнулся Налий.

Видимо, он не оставил попыток ввести собеседницу в смущение. Вот только попаданка уже давно не краснела от подобных непристойных намёков. Вместо этого она почувствовала, что начинает тихо ненавидеть этого красавчика с кукольным личиком положительного героя анимэ и кривой улыбкой на по-женски ярких губах.

– Господин Картен – не только уважаемый человек и старинный друг моего отца, – отчеканила она, даже не глянув на нахала. – Но и полный хозяин на своём корабле, где ничего не может случиться без его ведома. Поэтому моей жизни и чести ничего не угрожало.

– Я же просил тебя помолчать! – страдальчески скривился Вилит.

– Простите, ваше высочество, – без малейшей тени раскаяния молодой человек склонил голову в лёгком посеребрённом шлеме.

– Но почему с вами не вернулся отец? – обратился принц к Нике.

– Он отказался, сказал, что слишком немощен для такого долгого и тяжёлого путешествия.

– Сколько же времени вы плыли, госпожа Юлиса?

– Два месяца, ваше высочество, – проговорила девушка и, заметив недоверие собеседника, пояснила. – На обратном пути корабль попал на спину Змеи. Так моряки Западного побережья называют течение, которое идёт с юга на север. Мощь его столь велика, что никакие усилия гребцов не могут с ним совладать.

– А как же это у вас получилось? – вскинул брови Вилит.

– Яроб ответил на наши молитвы, Ваше Высочество. Он прислал северный ветер, который и сорвал нас со Змеи.

Посчитав ответ достаточно исчерпывающим, Ника замолчала, бросив взгляд на дорогу. За время их беседы из-за холма наконец-то появился замыкающий отряд легионеров, а авангард уже приблизился к мосту настолько, что лязг подбитых гвоздями солдатских башмаков спугнул птиц, обсевших кустарник у реки.

– Что случилось потом? – нетерпеливо спросил принц.

– Наш корабль вынесло на берег Континента, – ответила девушка. – Только далеко на севере...

– В царстве Такеры? – нервно хихикнул Налий.

– Нет, – покачала головой путешественница. – Но, наверное, где-то близко от него.

– Вы интересно рассказываете, госпожа Юлиса, – оглянувшись на приближавшийся караван, сказал принц.

– Я лишь описываю то, что со мной произошло, ваше высочество, – пожала плечами Ника, уже пожалев о том, что так неосмотрительно заговорила с Тарквицем. Тем более, что тот, кажется, сначала её не узнал. Удержи она язык за зубами, глядишь, поезд императрицы спокойно проследовал бы мимо, и сейчас не пришлось бы по пять раз обдумывать каждое слово, общаясь с избалованным сынком императора и его крайне неприятными спутниками.

– Понимаю, – кивнул Вилит и вдруг, словно вспомнив что-то важное, не говоря ни слова, развернул коня и поехал вдоль каравана. Герон и второй сопровождавший его юноша тронулись следом, а воины задержались.

– Как я понял, вы смогли доказать родственникам своё происхождение, госпожа Юлиса? – сурово нахмурился один из них.

– Я ещё с ними не разговаривала, господин Фаб, – осторожно ответила девушка. – Но господа Юлис и Септис прислали за мной своих коскидов.

Всадник требовательно посмотрел на её спутников.

– Я лично читал письмо, адресованное моему покровителю, господину Итуру Септису Дауму, – опередив замешкавшегося писца, заговорил Минуц. – Почерк очень похож на тот, которым писал господин Лаций Юлис Агилис. Кроме того я взял с собой раба, который хорошо помнит госпожу Тейсу Септису Верту, и тот утверждает, что госпожа Ника Юлиса Террина очень похожа на неё.

– А ещё у госпожи Юлисы есть фамильный перстень с родовым гербом, – всё-таки сумел вставить свои "пять копеек" Олкад.

Выслушав сбивчивые объяснения коскидов, Фаб, кивнув, ещё раз оглядел путешественницу тяжёлым, оценивающим взглядом и направил коня за принцем.

– Пусть боги поскорее пошлют вам на помощь каких-нибудь добрых путников, госпожа Юлиса, – пожелал ей на прощание Тарквиц.

– Мы будем молить об этом небожителей, – облегчённо улыбнулась ему вслед девушка, с интересом поглядывая на поравнявшихся с ними легионеров.

Судя по суровым, украшенным шрамами, обветренным лицам, мимо неё мерно шагали не какие-нибудь вчерашние новобранцы, а ветераны, оставившие за спиной не одно сражение, не одну загубленную жизнь, не один взятый город со всеми прелестями последующего разграбления.

Кое-кто из воинов с ленивым любопытством косился на стоявшую у обочины высокую девушку в компании двух молодых людей, но большинство не обратило на них никакого внимания.

Запряжённые мулами повозки очень напоминали ту, в которой странствовала урба Гу Менсина. Видимо, ушлые артисты купили её у какого-нибудь местного "интенданта".

Внезапно чёткий ритм шагов легионеров сбился. Авангард вступил на мост, и колонна сразу утратила свою математическую стройность.

– Госпожа Юлиса! – тревожно вскричал Олкад.

Обернувшись, Ника увидела подъезжавшего Фаба.

– С вами хочет поговорить её величество, – буквально огорошил он девушку.

– О чём? – машинально ляпнула та.

– О вас, разумеется, – усмехнулся собеседник. – Не каждый день встретишь радланку такого знатного рода, побывавшую за Западным океаном.

– Но, как я в таком виде предстану перед государыней? – Ника растерянно оглядела своё мятое, кое-где покрытое пятнами платье.

– Никто не собирается вами любоваться, – жёстко усмехнулся воин. – Императрица скучает в дороге. Вот и развлечёте её своими рассказами.