Текст книги "По дорогам Вечности (СИ)"

Г. Трегторф".

Это же не так! Карси очень возмутилась, она не виновата в смерти Сулитерии. Гадритта ведь не знает, как всё было на самом деле, нужно спуститься к Трегторф, чтобы объяснить... Даже если это очень рискованно. Но у тети Сулитер должна быть хоть толика здравого смысла?

Только вот, захочет ли Гадритта ее слушать, или сразу же, как только принцесса войдет, применит "Ядпрокс"? Нет, она обязана выслушать Карси!

И принцесса отправилась в библиотеку, искать тайный проход в логово врага. Что было довольным глупым решением.

Библиотека во дворце Фротгертов была огромным помещением. Сначала Карси там ничего не нашла, но затем взглянула на стену и увидела маленький пейзаж с ёлками, который висел немного криво. Карси решила поправить эту картину, тут же рядом с картиной отъехал небольшой кусок стены, образовав темный проход.

"Ну, хоть что-то" – буркнула принцесса, шагая в темноту. Стена за ней сразу же закрылась...

***

А между тем, Гадритта все ещё находилась во дворце. Выждав Саймона, она выпрыгнула из-за угла и воскликнула:

– Вот вас-то я и жду!

Впрочем, тот не был удивлён её неожиданным появлением:

– И зачем?

Гадритта попыталась состроить доброжелательную физиономию, но у нее это не получилось:

– Я хочу с вами поговорить...

– А я не хочу с вами разговаривать, – Саймон попытался от неё отмахнуться, но та оказалась настырнее.

– Ну, тогда мне придется кого-то убить... – Промурлыкала Гадритта. – Что думаете по этому поводу? С кого мне начать?

– Насилие, не способ решить проблемы, – Саймон выражал к ней свое презрение. – Ах, да. Вы же не можете по-другому.

Интересно, почему охрана дворца не заметила эту ведьму? Почему ее не ловят, или не выгоняют? Почему позволяют бродить так спокойно? Она же опасна. И безумна.

– И что, вы согласны со мной говорить?

Саймон смотрел на это морщинистое с острым кривым носом злое лицо, ему так и хотелось в неё плюнуть. Но он сдержался, всё-таки не верблюдом рождён.

– Придется, – выдохнул юноша, стараясь не повышать тон и притворно оставаясь спокойным.

– Вот и молодец. Возьми меня за руку, – Гадритта неожиданно перешла на "ты".

– Зачем?..

– Увидишь!

Саймон, нехотя, взял ее за руку, хоть это и было очень рискованно. Что ему мешало отказаться? Рука Гадритты была шершавая, как деревянная доска.

– Сейчас мы телепортируемся в мое убежище! – объявила Трегторф. – Там и поговорим.

Единственное, что Саймон почувствовал тогда, во время телепортации, было ощущение, что в рот натолкали очень много ваты.

Затем они появились в огромном зале, где, кроме семи дверей и огромных четырех колонн из черного мрамора, ничего больше не было. Непонятно откуда исходил свет, освещающий весь зал.

– Ну, как тебе моя хижина? – спросила Гадритта, хотя на хижину убежище не смахивало.

– Большая... – буркнул Саймон, отплевываясь от ощущения ваты во рту. – Кстати, не скажите, зачем вы меня сюда притащили?

Гадритта нахохлилась, принимая важный вид:

– Подозреваю, что ты и принцесса Карсилина замешаны в гибели моей племянницы. Я хочу разобраться.

– Карси тоже здесь? – спросил Саймон, стараясь не показывать, насколько его это волнует.

– Нет. Но у меня еще будет возможность с ней пообщаться. Пока же, хочу начать с тебя!

– Вы хотите меня убить? Или превратите в статую?

Непонятно, что можно было ожидать от этой колдуньи.

– Нет, – ухмыльнулась Гадритта. – Слишком примитивно для такой великой злодейки, как я. Это в духе Олуса Пифраттера, индюка, который возомнил себя владыкой параллельных миров. Он не отличался богатой фантазией, особенно в том, как уничтожить своих врагов, поэтому и поплатился. Его амбиции рухнули, и он вынужден был примкнуть к моим сторонникам...

Саймон, молча, слушал её. Не хотелось вспоминать последнюю встречу с Олусом Пифраттером.... Ведь именно по их вине: Саймона, Зольтера, Серебринки и Карсилины, его тирании в долине Легендетти пришел конец. Друзья тогда осколки от одного волшебного зеркала искали, а с Пифраттером чисто случайно встретились. Но, это отдельная история...

А пока же, Гадритта продолжала:

– ... Мне, в отличие от Олуса, нравится, когда жертвы пытаются бороться, хотя и понимают, что их гибель неизбежна. Важен сам процесс, а не его результат. Хотя, нет, результат мне тоже важен...

Интересно, а почему злодеи так любят толкать речи? Казалось, монолог злой ведьмы не кончится:

– ... Я очень люблю ночные кошмары. Особенно, обожаю чужие. Мне доставляет особое удовольствие претворять их в жизнь! В настоящее! Ты не представляешь, скольких магов таким способом погубила. Но больше всего я люблю придумывать новые кошмары, самые кошмарные из всех кошмаров.

– К чему вы клоните? У вас, что, есть изменитель снов? Вы не можете угадать, что мне снится.

Изменитель снов – одна из вещей, которую изобрела Карсилина. Она в школе увлекалась магическим изобретательством и конструировала разные приборы. А потом ей это надоело.

Гадритта нервно рассмеялась, и к ней на лицо проникло сумасшедшее выражение:

– Нет, но я могу придумать тебе новый кошмар! Давай начнем прямо сейчас!

Саймон поёжился, чувствуя себя кроликом, угодившим на ужин к анаконде. Зачем он вообще с ней идти согласился? Неужели захотелось свежей порции неприятностей?

Ну, сегодня и денек! Сначала он чуть не погиб на зачете, затем путешествовал во времени, а теперь попал в гости к злой колдунье, которая хочет сделать что-то плохое.

– Нас подслушивают, кстати! – изрекла Гадритта, распахивая крайнюю из дверей одним лишь взглядом, и Карси, которая до этого стояла, прислонившись ухом к двери, выпала из своего "убежища".

– Дверь не открывалась, – сообщила Карси, поднимаясь с пола и отряхиваясь.

– О да! Она бы и не открылась.

– Карси! Это ловушка! – крикнул Саймон.

– Я не позволю героям этого кошмара расходиться! – Рявкнула Гадритта, и дверь захлопнулась у принцессы за спиной.

Впрочем, Карсилина не собиралась отступать.

Гадритта взмахнула рукой, и Саймона отбросило к стене. Когда он поднялся, то обнаружил на своем пути прочную стеклянную преграду. Он ударил по ней кулаком, преграда не рассыпалась, она даже не треснула. Даже заклинания здесь были бессильны.

– Напрасный труд, – ехидно оскалилась Гадритта. – Ты посиди в этой стеклянной камере, потом я тебя выпущу, когда закончу.

– Сулитерию мы не отравляли! Она сама... – попыталась объяснить Кари, ей думалось, что с этой безумной женщиной можно договориться и разойтись с миром.

– Какая разница! Я просто хочу покончить с вами. И ты, Карсилина, умрешь первой!

Гадритта хотела припугнуть принцессу, заставить ее дрожать. Но та и глазом не моргнула.

– Спасибо за честь! – ухмыльнулась Карси, буравя злодейку неприязненным взглядом.

Саймон в ярости ударил кулаком по стеклянной преграде, но это той даже не повредило, в отличие от юноши, он сломал палец и поморщился от боли. На стекле остались капли крови.

– Я же говорю, не пытайся, – Гадритта чуть не рассмеялась, глядя на него.

– Это н-не честно! – произнес Саймон, стиснув зубы. Пальцы ужасно болели, он с трудом мог ими шевелить. – Неправильно!

Почему! Почему она решила действовать именно сегодня? Такой день, столько событий. Он его уже второй раз проживает! Надоело!

– Мне на честь и правила плевать! – Мерзко улыбнулась Трегторф. – Да и "СЕГОДНЯ" мой любимый день недели!

"Может, она знала про махинацию с башней!" – Мелькнула мысль в голове у Саймона. Но откуда эта ведьма могла догадаться?

Гадритта взмахнула правой рукой, в левой руке у нее возник бокал, наполненный прозрачной ядовито-зеленой жидкостью. Теперь она переключилась на Карси.

– Тебе нужно это выпить, Карсилина, – промурлыкала Гадритта. – Посмотри, какой вкусный напиток! А как качественно жизни лишает, умереть не встать!

Интересно, почему она решила, что принцесса добровольно согласится это выпить?

– Сами пейте эту отраву, – отказалась Карси. – А смысл нас уничтожать какой?

Вроде бы Гадритта хотела отомстить за Сулитер, но по ее словам было непонятно, что колдунья вообще хочет.

– Мне и тебя одной будет достаточно! Это плата за жизнь Сулитерии!..

– Нет! – перебил Саймон, колотя руками по преграде и ещё больше травмируя пальцы. – Не трогайте ее! Убейте меня! Вам же так надо кого-то прикончить!..

– Нет, Саймон! – запротестовала Карси.

– Так нельзя! – не согласился юноша, снова ударяя по стеклянной преграде, и не обращая внимания на боль. По руке сочилась кровь.

Да уж, осталось только головой для пущей убедительности побиться!

– Не вам, молодой человек, решать, что надо, а что нет, – съехидничала Гадритта. – Только я могу думать, кого мне убить, а кого пощадить. Я сделала свой выбор.

– Почему обязательно нужно кого-то убивать!

Она явно сумасшедшая!

– Я так хочу! – рявкнула Трегторф. – Вы жалкие пешки в игре! Здесь я побеждаю всегда, а кто не согласен, ему хуже! Я устрою такое представление!

– Не очень угрожающе звучит... – дерзко ухмыльнулась Карси.

– Молчать!

Гадритта с мерзкой улыбочкой повернулась к принцессе и протянула ей бокал с ядом. Карси взяла бокал, демонстративно разжала пальцы, бокал разбился вдребезги, обрызгав содержимым ногу Трегторф.

– Простите, – пробормотала Карси, наслаждаясь собственной выходкой.

– Как ты посмела! – вскипела Гадритта, ее лицо покрылось багряными пятнами.

– Карси! – крикнул Саймон, все еще пытаясь разбить стекло. Пальцы онемели от боли, но он не прекращал своих попыток. Может, удастся выкрутиться, и все останутся живы?

Гадритта придала своему лицу более злобное выражение и прошипела:

– Ты сама напросилась! Я прикончу тебя другим способом!

– И каким же? – поинтересовалась Карси.

В глазах Трегторф блеснул яростный огонек. «Ширмаколтин» – произнесла она.

Саймон побледнел от ужаса, но Карсилина предугадала её ход и успела увернуться от заклятия, оно ударило в стену. Это еще больше взбесило Гадритту:

– Тебе не уйти!

Тут Карси сказала то, чего от нее никто не ожидал:

– Может, сразимся как честные маги? Я вызываю вас на магический поединок! Или вы боитесь?

И чтобы окончательно подтвердить свои слова она произнесла:

– «Трасвеони»!

Это было заклинание начала дуэли между магами.

– Не делай этого! – рассердился Саймон. Или она, правда, решила умереть смертью храбрых, или сошла с ума.

Откуда-то сверху упала большая желтая резиновая перчатка и плюхнулась на пол. Странный, конечно, способ вызывать на дуэль.

Гадритта была сбита с толку: "Да эта девчонка еще и дерзит!"

– Я раздавлю тебя, как букашку! – пообещала колдунья и выкрикнула – «Трасвеони»!

Вторая перчатка плюхнулась рядом с первой, и они сцепились, словно хотели порвать друг друга на куски. Затем, вторая перчатка оторвала мизинец у первой, и они исчезли.

– Славненько! – ухмыльнулась Гадритта. – Прогноз для тебя неутешительный!

– Плевать на прогнозы, – ответила Карсилина, ни капли не испугавшись.

– Да, но давай начнем наш поединок без правил. Приветствуются все виды заклинаний.

– Начинаем!

Трегторф в который раз выкрикнула свой «Ширмаколтин», Карси еле успела отбить его «Тлайсвиром». Заклятия столкнулись друг с другом, превращаясь в искры, и испарились.

– Ничего! Это еще не все! – Крикнула Гадритта, запуская очередной смертельный луч.

Это был ожесточенный поединок. Ни одна из сторон не собиралась сдаваться. То и дело везде вспыхивали языки пламени, летали разноцветные светящиеся лучи и грохотали колонны.

Саймон был в растерянности, потому что не мог защитить Карси. Ему вспомнилась ситуация. Он – маленький шестилетний ребёнок, запертый отчимом в шкафу, а отчим в это время бьет маму....

Он с трудом удержался, чтобы не зарычать от безысходности. События повторялись вопреки его желанию.

Гадритта приготовилась нанести очередной удар, но чихнула и промахнулась. В результате, "Тлайсвир", пущенный Карсилиной, достиг цели и со всей своей магической силой ударил злую колдунью прямо в грудь. Гадритту подбросило, и та рухнула на пол, подобно груде тряпья. Трегторф чувствовала очень сильную боль в ребрах.

Карси осторожно подошла к ней, чтобы понять, жива та или нет. Злодейка пошевелилась.

– Ты, оказывается, сильнее, чем я думала, – заявила Гадритта, лежа на спине и переводя дух. – Никому не удавалось опрокинуть меня! Будем считать, что тебе повезло. Атакующее заклинание волшебника, я полагаю?

Карси кивнула, избегая смотреть ей в лицо.

– Да, это было впечатляюще! – Продолжила Гадритта. – Ты, безусловно, сильный маг и достойный соперник. Но, хочу тебя огорчить, я намного сильнее. Все равно меня не победить! Лучше смирись заранее, потому что потом поздно будет!

Гадритта вскочила на ноги. Это стоило ей титанических усилий, а ребра все еще болели. Она резко взмахнула рукой, и неведомая сила опрокинула Карси на пол.

– Сейчас посмотрим, кто кого! – рявкнула Трегторф, хватая ее за руку и рывком заставляя подняться.

Ухмыляясь, Гадритта достала из своего нагрудного кармана небольшую колбочку и поднесла к ладони принцессы.

– Расслабь руку, – попросила она чрезмерно спокойным голосом. – Кому сказала, расслабь!

– Как же я могу ее расслабить, если вы делаете мне больно! – возмутилась Карсилина. – Ваш кулак подобно тискам...

– А теперь? – Гадритта чуть ослабила хватку.

– Я не понимаю...

– Сейчас увидишь.

Между тем, стеклянная преграда неожиданно исчезла. Надо же, а Саймон уже и не надеялся! Он вышел из своего "укрытия", ему сейчас хотелось только одного: заколдовать Гадритту, сделать ей как можно больнее!

Гадритта, подставив колбочку под ладонь Карсилины, что-то прошептала. Карси почувствовала слабое жжение.

– Что вы делаете? – она попыталась убрать свою руку.

– Не смей! Тебе же хуже будет! – прошипела Гадритта.

Карсилине пришлось подчиниться.

– Отпустите ее! Я вас заколдую! – Пригрозил Саймон, намереваясь оглушить колдунью заклинанием.

Он уже представил, как запускает в неё мощный магическим зарядом, и она отлетает на другой конец зала, пробивая по пути колонны своим телом, как в некоторых фильмах...

– Ты этого не сделаешь, – Трегторф была уверена в своих словах. – Если попытаешься меня заколдовать, пустишь хотя бы одно мелкое заклинание, с твоей подружкой случится то же самое, что и со мной! Стоит ли так рисковать?

– Вы лжете.

– Тогда чего же ты ждешь! Проверь мои слова, если ты такой умный, используй чары..

– Саймон! Не слушай ее! – крикнула Карси. – Наведи на неё порчу!

Он промолчал, он не мог так рисковать.

Из ладони правой руки принцессы стала течь какая-то странная невесомая золотистая жидкость и ложиться на дно колбочки Гадритты. Ладонь Карсилине жгло все сильнее и сильнее.

– Что это такое? – Удивилась Кари. – Вы мою магию украсть хотите?

– Нет, я не могу. Нельзя украсть у человека врожденную магию. Если бы хотела, то давно бы уже украла, – ответила Гадритта.

– А это что?

– Это жизнь. То есть, не сама жизнь, а только энергия, с помощью которой ты живешь, – объяснила Трегторф, в колбочке собралось уже порядочное количество вещества.

– Отпустите! Мне больно, жжется! – Карси попыталась высвободить свою руку. – Зачем вам моя жизненная энергия?..

– Надо! – перебила Гадритта, не собираясь ее отпускать.

– Оставьте ее! – Саймон подбежал к ней и ударил по руке, Гадритта ойкнула и выпустила принцессу.

Карси почувствовала, что жжение прошло, да и золотистой жидкости из ладони больше не вытекало. Она сразу отпрыгнула, опасаясь, что Гадритта ее схватит.

– Ничего у вас не выйдет! – Саймон встал рядом с Карси и загородил её. От колдуньи можно было ожидать чего угодно.

– Думаете, победили? – усмехнулась Гадритта, закрывая колбочку пробкой. – Без этого принцесса долго не проживет. Ты сохранил ей примерно час жизни.

Саймон побледнел, с паникой глядя на колбочку, но смог взять себя в руки.

– Дайте сюда колбу!

– И не подумаю!

– «Магнитис»!

Колбочка вылетела из руки Гадритты и приземлилась к нему на ладонь.

Саймон передал колбочку принцессе.

Карсилина уже хотела открыть ее и выпить все содержимое, но Гадритта вдруг сказала другим тоном, совсем не злобным:

– Я это все ради Сулитерии делала. Старалась сделать из нее злодейку, а она этого совсем не хотела. Как же хочется все исправить!

В этот момент Карси поколебалась. Она посмотрела на жидкость в своей руке, потом на Гадритту и сказала:

– Есть такая возможность.

– Карси! Что ты медлишь? Пей, давай! – поторопил Саймон, если она откажется, это... Это бред какой-то получится!

– Я не буду это пить, – отказалась Карсилина. – Сулитерии энергия нужнее. Она начнет новую жизнь и поймет, что может быть счастлива....

– Карси! – перебил юноша. – Не сходи с ума!

Как же его раздражала дурацкая сентиментальность Карсилины! Ну, зачем она это делает! Его позлить хочет? Хотя, какое там, позлить, это уже кое-что серьёзнее!

– Конечно, трудно принимать такое решение, но я хочу дать Сулитерии шанс. Кто знает, сколько еще жизней нам суждено прожить. А может, это была первая и последняя, а там уже ничего и нет...

– Карси! – Саймон опешил, его трясло. Она точно спятила! Кто же добровольно, да ещё и не находясь в глубокой депрессии, из жизни уходит!

– Сулитерия должна жить...

Карсилина подошла к Гадритте и протянула той колбочку. Саймону хотелось подбежать и выхватить колбу, чтобы вернуть Карсилине, когда к той вернётся здравый смысл. Но у него были травмированы руки, это осложняло дело.

Гадритта сначала колебалась, чувствуя непривычные для себя угрызения совести, но колбу все-таки забрала.

– Сулитерия тебя не забудет, – поблагодарила Гадритта.

– Это ещё не значит, что мы встали на одну сторону баррикад? – спросил Саймон, стараясь сохранять спокойствие, которого оставалось все меньше и меньше, словно из воздушного шарика выходил воздух.

Зачем! Зачем Саймон позволил Карси отдать жизненную энергию! Может, он сходил с ума вместе с ней?

– Конечно, не значит, – согласилась Гадритта. – Мы никогда не сможем союзничать. Если добро со злом объединятся, то, что же начнется в мире? Исключено, каждый здесь сам за себя.

Карси осторожно взяла Саймона за руку, он с трудом мог шевелить пальцами. И ребята телепортировались во дворец.

Возможно, если бы руки Саймона были тогда здоровы, он бы не допустил всего этого безумия.

15

Время истекает.

Этот мерзкий денёк продолжался...

Ребята появились в коридоре на втором этаже дворца Фротгертов.

– Знаешь, – сказала Карсилина, – Гадритта проиграла этот поединок.

– Ты думаешь? – Саймон посмотрел на нее так, словно она сейчас сказала что-то совершенно неуместное.

– Хотела забрать мою энергию силой, а получилось, что я сама отдала.

Саймон вздрогнул, ему не верилось, что она готова так легко расстаться с жизнью. Этому даже объяснения логического не было!

– Какое это имеет значение, особенно сейчас? Если бы только ещё раз воспользоваться башней?..

– У тебя не получится, – отказалась Карсилина.

– А, что, если тебе самой время перемотать? – он отчаянно пытался найти любой способ, чтобы вернуть Карси ее жизненную энергию, чтобы ей не пришлось умирать через час.

– Я не знаю, как это делается. Лучше оставить все, как есть.

– Лучше? Для кого лучше-то! – ему хотелось взять и ударить по чему-нибудь, но пальцы и так были травмированы, и это не казалось хорошей идеей.

– Саймон...

– Солнышко, давай я тебе свою энергию отдам, и тебе не придется гаснуть, – Саймон готов был на это пойти, лишь бы она осталась жива.

– Только колдуны могут отбирать жизненные энергии.

– Мы можем попросить Серебринку, или Зольтера. Они ведь колдуны, мигом устроят...

– Не надо отдавать мне жизнь.... Не хочу, чтоб ты умер.

– А, я не хочу терять тебя! – он не сдержался и повысил тон. Всё это бесило и удручало одновременно.

Неужели она не понимает! Почему он должен это переживать! Ради чего прыгал с той башни! Ради чего использовал единственную попытку!

– Какой в этом смысл? – Саймон действительно не понимал.

– Саймон...

– Я этого не вынесу, – он готов был смотреть куда угодно, только не ей в глаза.

– Пожалуйста, не говори так, ты справишься...

– Нет!

– Совсем забыла! – Воскликнула Карси. – Дай мне свою руку..

Саймон показал ей свои покалеченные ладони, они были все в крови, юноша с трудом шевелил пальцами. Боль была ужасная, но он на это внимания не обращал.

– Очень больно? – прошептала Карси, осторожно прикасаясь к его руке.

Хоть от этого прикосновения ему и стало больнее, но Саймон даже не поморщился:

– Это неважно, Карси, – он все-таки заставил себя посмотреть ей в глаза.

– Давай сюда руку...

– Магия тебя ослабляет. Сокращает время пребывания здесь. Не нужно тратить ее на такие пустяки.

И здоровым волшебникам применять целебную магию не рекомендовалось из-за того, что они слабеют, не то, что Кари...

– Не говори глупостей, – попыталась улыбнуться Карси.

Тут он уже не мог сдержать негодование. Ну, как она может так поступать!

– Ты что, действительно не хочешь жить! Карси! Ну, объясни глупому человеку!

Она застыла, виновато посмотрела на него и ответила.

– Хочу.

– Тогда почему... – смутился Саймон.

Она взяла его за руку, что-то прошептала. Покалеченная ладонь засветилась фиолетовым. Боль из ладони ушла, и юноша снова мог шевелить пальцами.

– Не стоило этого делать. Я бы и сам...

– Но тебе ведь уже не больно.

– Здесь не больно...

Она хотела и вторую руку вылечить, но он не дал ей этого сделать.

Странная эта девушка – Карсилина Фротгерт, и, не смотря на все недостатки, эту сентиментальность, доброту, чрезмерную храбрость, и этот талант рисковать, Саймон её очень любил.

– Где вы пропадаете! – воскликнула Мартина.

Ребята даже не заметили, как она появилась.

Мартина воодушевленно подбежала ближе и затараторила:

– Вы не представляете! Прохор Рейли знакомит нас всех со своей невестой! У них через неделю свадьба! Правда, ведь, здорово!

– Ну и ладно, – произнес Саймон. Сейчас ему было все-равно. В другой ситуации его бы это возмутило, он бы разозлился на отца, не в силах принять тот факт, что тот может любить кого-то, кроме его матери.

Но у Саймона не осталось эмоций, чтобы возмущаться по этому поводу.

– Я рада за Прохора! – улыбнулась Карси.

– Пойдем знакомиться с его невестой! – предложила Мартина.

"Наверняка какая-нибудь уродина" – подумал Саймон.

– Ее зовут Фольма Зутинова, – Сообщила Мартина, явно довольная собой. – Она ничего, милая...

– Моя мама была лучше, так этой Мазутиновой и передайте, – перебил Саймон, устало, даже не раздраженно.

– Ты что, хочешь сказать, что он твой отец? – удивилась Мартина.

– Да, Мартина, но я с ним был в ссоре.

– Почему?

– Не могу сказать, по крайней мере, сейчас, – отказался Саймон, ему не хотелось об этом разговаривать. Зачем Мартине знать про то, что он винил отца в смерти матери?

– Ладно, не буду допытываться, – улыбнулась Мартина. – Не задерживайтесь! Все ждут!

И она удалилась, напевая детскую листонскую песенку про весёлого боцмана.

Подождав, пока Мартина скроется за углом, Саймон обнял Карси и поцеловал. Так они и стояли минут пять посреди коридора, пока не появился Димка Морквинов. Он осторожно подошел к ним, а потом сказал:

– Всем привет!

Ребята тут же неловко отстранились друг от друга.

– Ты что здесь делаешь? – Поинтересовался Саймон, возмущаясь его неожиданному появлению.

– Мне стало скучно, решил пройтись, – улыбнулся Димка и порозовел. – Извините, кажется, помешал.

– Нет, что ты...

– Ну, я понимаю. Только я другого не понимаю. Где вы были? – поинтересовался он.

– С чего ты взял, что мы где-то были?

– Знаешь, я конечно не полный идиот, но у тебя все руки в крови. Да и взъерошенные вы какие-то. В какой переделке ещё побывали? И почему меня с собой не взяли, авантюристы, тоже мне! А чья это кровь у тебя на ладонях?.. – затараторил Морквинов, как заведенный.

– Это моя кровь. Я разбил себе пальцы. Все, хватит, тема закрыта!

И почему, когда Саймон его видит, ему так и хочется на него накричать? Может, у Димки на лице написано, что он пинка давно не получал?

– Нет, Саймон, не закрыта! И почему ты переломал себе пальцы?

– Давай ему все расскажем? – Предложила Карси, ей не нравилось, что ребята ссорились на пустом месте.

– Да что тут рассказывать! – Саймон вообще не хотел ничего объяснять. – Гадритта заманила нас к себе в убежище.

– Правда? – Удивился Морквинов. – А вы её убили?

Почему он задаёт такие дурацкие вопросы? Откуда он их берёт? Казалось, еще чуть-чуть, и у Саймона начнется нервный тик.

– Нет, Димка, – ответила Карси. – Она нас отпустила. Сказала, что в другой раз нападет.

– А почему она вас отпустила? Ничего не понимаю, – обиделся Димка. Его мозг – скопище хаотических незаконченных мыслей.

– Твои проблемы, – огрызнулся Саймон.

– Странный ты сегодня... – буркнул Морквинов.

– Извини, забыл предупредить! Я всегда такой!

Да, станешь тут странным после всех этих стрессов! После того, как дважды переживаешь один и тот же идиотский день!

– По тебе заметно!.. – обиделся Димка.

– Пожалуйста, не ссорьтесь! – призвала их Карси.

А в следующий миг, она почувствовала ужасную слабость и вынуждена была опереться на стену.

– Карси! – испугался Саймон, хватая ее за руку, своей здоровой ладонью, и не давая совсем потерять равновесие.

– Что с ней? – Обеспокоено спросил Димка.

Саймон не ответил, взял Карсилину на руки и понес до её комнаты. И это, не смотря на то, что вторая рука всё ещё была повреждена и дико болела.

Димка распахнул перед ними дверь, Саймон вошел в комнату и положил Карсилину на кровать. Карси уже почти потеряла сознание.

– Да что с ней, Саймон! – снова с беспокойством спросил Димка. – Что Гадритта с ней сделала?

– Она умирает... – чуть слышно ответил Саймон, совершенно подавлено. Ничего нельзя было сделать, чтобы её спасти. Эта безысходность пугала.

– Но почему! – не понял Димка, округлив глаза от ужаса.

– Гадритта забрала жизненную энергию.

– Мне жаль, что все так кончается. – Прошептала Карсилина. – Может быть, там я встречу своих родителей...

И тут Саймон вспомнил про амулет и полез за ним в тумбочку.

– Ничего не кончается! Слышишь?... – Ответил он, доставая амулет и стараясь не паниковать.

Затем он подбежал к Карси, открыл амулет и сжал в её руках. Он слабо светился.

– Ну же! Ну же! – приговаривал Саймон, почему амулет не хочет становиться ярче? – Светись!

Он угасал.

– Нет! Нет! Светись!

Димка при этом, растерянно смотрел на них. Он, чувствуя какую-то неловкость, смешанную с грустью, не знал, что ему делать.

У Саймона от досады и безысходности даже слёзы на глазах выступили, и он тут же их смахнул. Не хватало еще расплакаться!

– Прости меня, пожалуйста, – попросила Карси. – Я такую глупость совершила...

– Раньше надо было думать! – Отозвался Саймон, ну вот как всегда, она слишком поздно осознает всю масштабность своих благородных порывов.

Медальон уже почти не светился, единственный слабый сигнал, и тот сейчас погаснет.

– Нет! Пожалуйста! – крикнул Саймон, вцепившись в ее руку с медальоном, как в последнюю надежду. – Не умирай!..

Его ладони, и больная тоже, стали излучать целебный фиолетовый свет, который был способен поддерживать жизнь Карси некоторое время.

Свет в медальоне стал чуть ярче.

Димка в ужасе застыл.

– Что стоишь! Приведи кого-нибудь! Нужна помощь! – попросил Саймон, не отпуская Карсилину.

Димка выбежал из комнаты. Саймон остался наедине с Карсилиной.

– Это бесполезно, – прошептала Карси. – Твоих сил не хватит, чтобы заменить ту энергию, что была...

– Я тебя не отпущу.

– Ты не сможешь держать меня вечно.

– А ты поверь, просто поверь в то, что я смогу тебя удержать!..

Амулет снова стал бледнее. По щеке Саймона предательски заскользила слеза.

– А помнишь, – начал он, стараясь совсем не раскиснуть, – как мы познакомились?

– Ты сбил меня с ног в книжном магазине, – и она улыбнулась.

– Ты была такая серьёзная, – Саймон улыбнулся в ответ, но слёзы всё текли и текли по его щекам, не желая останавливаться. Он злился, что не мог успокоиться, а, ещё, злился на чёртов день.

– Ты рисовал очень красивые портреты, – сказала Карси, слабо улыбнувшись.

Саймон всхлипнул и добавил:

– Я и сейчас рисую, только не так много.

Он не думал, что Карси когда-нибудь увидит его слёзы. Ему было невольно стыдно за свои эмоции, которые он предпочитал не показывать.

– Я вспомнила почему-то, как вы с Томесом из-за меня дрались, – прошептала Карси.

– Между прочим, я его тогда правильно отметелил, хоть ты и не разговаривала со мной после этого два дня, – заметил Саймон.

– Эти два дня мне с трудом дались, – Карси даже рассмеялась. – Но я гордо ждала, пока ты придёшь и извинишься, что подрался с моим парнем.

– Хлюпик он, а не парень.

– Ты его тогда ещё с помощью магии в сугроб забросил.

– Вот именно из-за этого ты со мной и не разговаривала. А, между прочим, это коронный бросок был, – хмыкнул Саймон. – Далеко летел. Он забыл, как в сугробе оказался. Видела бы ты его физиономию, это нечто!

Она снова улыбнулась, глядя на него, затем произнесла:

– Так непривычно, когда ты плачешь...

– Я не плачу, – и Саймон принялся отнекиваться. Бездна, почему он не мог успокоиться!

– Плачешь...

Интересно, может ей перечислить сегодняшнюю цепь событий, которая привела к этому "достаточно редкому явлению".

– Если тебе так хотелось увидеть мои слёзы... – заметил Саймон. – Был способ лучше, чем смерть. Например, могла бы попросить лук порезать.

Странно, даже в такой ситуации, он ещё не разучился острить.

– Мне вовсе не хотелось, – сказала Карсилина.

– То есть, ты не думала, когда принимала это решение. ...

Карси молчала, ей стало очень стыдно. Саймон всхлипнул, пытаясь успокоиться, но, не получалось.

Амулет стал бледнее, слабый, еле заметный кусочек света. Магия была не в состоянии больше удерживать Карсилину. Но Саймон упорно сопротивлялся.

– Сумасшедший сегодня день... – слабым голосом произнесла Карсилина, закрывая глаза.

Амулет погас, из него испарился последний лучик света. Руки её ослабли. Сердце остановилось. Все было кончено.

– Не умирай! Пожалуйста!

Саймон все ещё сжимал её руку с амулетом, не мог отпустить, боясь порвать ту единственную нить, которая их связывала. Болезненная пустота сковывала сердце. Происходящее напоминало кошмарный сон. Только это была реальность. Жестокая и необратимая.

Её больше нет. Как это страшно звучит. Её нет. ... Нет!

***

Не знаю, сколько Саймон так сидел, прибывая в ступоре и сжимая её безжизненную руку....

Он был подавлен и опустошён.

Дверь отворилась, и вошёл Димка, следом за ним появились в комнате Альфред, Мартина, Прохор Рейли и несколько врачей.

– Что с моей сестрой? – испуганно спросил Альфред.

Один из докторов подошел к Карсилине и попытался нащупать пульс. Все пришедшие напряженно ждали, что он скажет.

– Она мертва... – сообщил доктор.

– Время смерти? – сухо спросил второй доктор.

– Семнадцать сорок, – ответил первый, пощелкав каким-то маленьким прибором.