Текст книги "Нападающий (ЛП)"

Автор книги: Ана Хуанг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

ГЛАВА 27

Я: Ребята, вы когда-нибудь слышали о Вильме Пебблз?

Адиль: Она модель? Звучит сексуально, как в сериале «Флинстоуны»

Я: Она автор

Адиль: Ой

Адиль: Она подрабатывает моделью?

Ноа: Ты идиот

Ноа: Мне не стоило тебя разблокировать

Адиль: Твоя жизнь была бы такой скучной без меня, и ты это знаешь

Адиль: Это было бы как картон без блесток. Мороженое без сахара. Пицца без оливок

Ноа: О чем ты говоришь?

Я: Ребята, СФОКУСИРУЙТЕСЬ.

Я: И нет, Вильма НЕ работает моделью на стороне. Но она написала книгу, которая звучит довольно интересно.

Я: Она называется «Трицератопс и секс втроем».

Ноа: ...

Адиль: ...

Адиль: Как динозавр?

Я: Да. Видимо, эротика с динозаврами – это что-то.

Ноа: ...

Адиль: ...

Адиль: Какого черта ты делал в Лондоне?

Адиль: Кстати, как вы думаете, трицератопсы балуются своими рогами?

НОА УИЛСОН ПОКИНУЛ БЕСЕДУ

ГЛАВА 28

Следующие две недели пролетели в водовороте танцевальных репетиций, тренировок и украденных моментов с Ашером.

Мы хотели пока сохранить в тайне наш новый статус отношений, поэтому не рассказали об этом никому, кроме Карины и Бруклин.

Однако, несмотря на напряженные тренировки и немало оргазмов в наших домах, у нас с Ашером еще не было официального свидания.

Наша утренняя поездка в Королевские ботанические сады Кью, где я никогда не была, несмотря на то, что являюсь коренной жительницей Лондона? Не свидание.

Наши ночные посиделки в секретном баре, а затем прогулка по Темзе в нетрезвом виде? Не свидание.

Наш марафон выходного дня, полный секса, еды и классических фильмов с Хеди Ламарр? Не свидание.

В этот момент я начала подозревать, что Ашер не знает значения этого слова.

Мои пальцы летали по клавиатуре телефона, когда я вошла в репетиционный зал КАБ. Ранее на той неделе я добавила Карину и Бруклин в один и тот же групповой чат. Я немного нервничала, что они не поладят, но мне очень нравилась Бруклин, а она была новичком в городе.

У нас с Кариной обычно совпадала интуиция в отношении людей, и я не могла придумать веской причины, по которой они не могли бы найти общий язык.

Я представила их, когда создавала чат, поэтому сразу приступила к делу.

Я: Что вы думаете о покере?

Бруклин: Нравится стрип-покер?

Карина: Я не знала, что это ТАКОЙ групповой чат *эмодзи с глазами*

Я: Очень смешно

Я: Я подумала, что мы могли бы устроить девичник у меня дома. Покер и выпивка. Что думаете?

Карина: Я подавлена. Я так давно не играла в покер, так что не судите строго

Бруклин: Я бы тоже с удовольствием присоединилась. Просто дайте мне знать, когда

Бруклин: Не волнуйтесь. Обещаю не брать с вас слишком много денег ;)

– Скарлетт! Хорошо, ты здесь.

Голос Тамары отвлек мое внимание от чата и переместил его на сцену, где разминались остальные сотрудники. Она была одним из старших инструкторов КАБ и руководителем репетиций для спектакля.

– У Иветт в последнюю минуту был прием у врача, так что тебе придется танцевать вместо нее, – сказала она.

Мое сердцебиение замерло.

– Станцевать вместо нее?

– Да. – Она изогнула брови. – Это будет проблемой?

– Нет. – Холодный ветерок пронесся по мне, покрывая руки и грудь мурашками. – Конечно, нет. Для этого я здесь.

– Отлично. – Тамара ушла поговорить с хореографом, а я осталась стоять на месте.

Мои ладони стали липкими, когда я уставилась на сцену. Дублеры редко танцевали со всем составом во время репетиций, и я не была готова к внезапному призыву к исполнению обязанностей.

Моя работа заключалась в том, чтобы подменять кого-то во время чрезвычайных ситуаций, но теперь, когда возникла такая ситуация, я не могла избавиться от гневного комка нервов.

Я практиковалась в сторонке во время репетиций и запомнила каждый фрагмент выступления. Но была разница между репетициями в одиночку и репетициями с актерами.

Эта репетиция станет моим первым полноценным выступлением в полном составе после аварии. Я чувствовала, что должен быть четкий знак, отмечающий эту веху, вроде мигающих неоновых огней или, по крайней мере, предупреждающего звонка от Иветт.

Поскольку ничего не было, я заставила свои ноги пройти по полу, подняться по лестнице и выйти на сцену.

Разминка. Я могу это сделать. Я уже разминалась.

Мое сердце подступило к горлу. Мое волнение от того, что я получила роль дублерши несколько недель назад, растаяло под светом софитов и косыми взглядами остального персонала.

Они знали о моем прошлом. Ждали, что я облажаюсь? Они считали жалким мое падение с премьера до дублера?

Перестань быть параноиком. Никто тебя не осуждает.

Я глубоко вздохнула, сосредоточилась на полоске пола вокруг себя и начала растягиваться.

Один. Два. Три. Тихие, размеренные подсчеты стабилизировали мое дыхание и успокоили сердцебиение. К тому времени, как я закончила, волнение замедлилось до минимума.

Тамара хлопнула в ладоши.

– Ладно, начнем сначала! – сказала она, когда все были на своих местах.

Заиграла музыка, и у меня больше не было времени на раздумья.

Нужно было либо двигаться, либо умереть, поэтому я двинулась.

Хорошая вещь в «Лорене» была в том, что ее хореография играла на моих сильных сторонах как танцора. Я не выступала пять лет, но я жила и дышала балетом шестнадцать лет до этого. Мое тело помнило, каково это.

После неуверенного старта я постепенно влилась в движения. Пируэты, арабески, гранд батманы... это было похоже на приветствие старых друзей, которых я давно не видела.

Если бы я закрыла глаза, я бы почти представила, что нахожусь в Уэстбери и танцую перед публикой на премьере.

Это не так уж и плохо. Ты сможешь это сделать. Ты...

Сквозь музыку прорвался внезапный скрежет открывающихся дверей зрительного зала. Это было похоже на металлический визг.

Металл. Кровь. Дым.

Мои вены наполнились адреналином. Моя голова инстинктивно дернулась ко входу, нарушая мою хореографию, но вместо новичка перед моим взором пронеслись обрывки прошлого.

Проколотые легкие, сломанные ребра, раздробленный таз...

При длительной и последовательной физиотерапии она восстановит нормальную способность двигать ногами, но, боюсь, профессиональный балет больше не является для нее приемлемым вариантом...

Я настоятельно рекомендую операцию. Без нее она, возможно, никогда больше не будет танцевать. Даже ради развлечения.

Я споткнулась. Пот выступил на лбу, а воздух в легких стал разреженным. Свет на сцене был таким горячим, что я не могла нормально думать.

Какая следующая часть хореографии? Мне нужно было пойти налево или направо? Сколько времени осталось до конца этого чертового танца?

В висках у меня стучало от напряжения.

– Скарлетт? Скарлетт!

Я подняла голову, дыша неглубоко.

Дерьмо. Остальные участники актерского состава прекратили репетицию и смотрели на меня, на их лицах отражались различные оттенки беспокойства, раздражения и осуждения.

Унижение ползло по моей коже, как огненные муравьи по раскисшей земле.

– Ты в порядке? – спросила Тамара. Это она окликнула меня по имени, и ее брови нахмурились от беспокойства, когда она окинула меня взглядом. – Если ты себя плохо чувствуешь...

– Нет. Я в порядке. – Я выпрямилась и сглотнула желчь в горле. – Я не выпила достаточно жидкости и у меня закружилась голова, но я смогу закончить репетицию. Я обещаю.

Я не собиралась бросать практику. Я отказывалась убегать, поджав хвост, после одной ошибки, и я никогда добровольно не бросала то, чему посвятила себя в жизни. Я не собиралась начинать сейчас.

Тамара, казалось, сомневалась, но спорить не стала. Мы уже отставали, и другие сотрудники выглядели беспокойными.

Музыка заиграла снова. К счастью, хореография вернулась ко мне, но я так и не оправилась от своей первой ошибки. Я либо пропускала выходы, либо ошибалась на полсчета, что сбивало остальных с их счета. Это была катастрофа, и к концу репетиции мне хотелось плакать.

Я крадучись сошла со сцены, опустив голову, но мне удалось уловить обрывки шепота моих коллег.

– Какая пустая трата дня.

– Я надеюсь, что Иветт не получит травму перед выступлением, иначе выступление станет кошмаром.

– Почему Лавиния сделала ее дублершей? Она даже не прошла прослушивание.

Слезы подступили к горлу. Я не винила их за скептицизм. Если бы я была ими, я бы тоже была раздражена на себя.

Я была настолько поглощена своим унижением, что забыла о человеке, вошедшем во время репетиции, пока не услышала его голос.

– Скарлетт.

Мои ноги замерли.

Одно моргание отодвинуло тени от сидений и ковра, открыв знакомую мускулистую фигуру и скульптурные скулы. Складка беспокойства прорезала его лоб, но его глаза были мягкими, когда он остановился на мне.

Ашер.

Зал опустел, так что мы остались вдвоем, и эхо моего имени еще раздавалось.

Скарлетт.

Этого было достаточно.

Слезы подступили к моему горлу и вырвались наружу с тихим всхлипом. Как только первая вырвалась на свободу, остальные последовали за ней, заполняя пещеристое пространство унизительным звуком моего провала.

Я ненавидела плакать на публике, но нити моего контроля терялись с каждой минутой репетиции. Я достигла предела своей сдержанности, и все, что мне нужно было сделать, это найти одно безопасное убежище, прежде чем я сломаюсь.

Ашер в одно мгновение оказался рядом со мной, его руки обняли меня, когда я прижала свое мокрое от слез лицо к его груди. Он не сказал ни слова. Он просто держал меня, его объятия были такими сильными и крепкими, что я была уверена, что они выдержат даже самые разрушительные штормы.

– Я облажалась, – всхлипнула я. – Репетиция. Я полностью облажалась. Я забыла хореографию, я всех сбила с толку, я... – Икота расколола мою ненависть к себе пополам. – Я не могу этого сделать. Я даже не главная, а уже все порчу.

Прошлая я дала бы мне пощечину за слова, вылетающие из моего рта. Я верила, что любой может сделать что угодно, если постарается как следует, но я устала от необходимости так стараться.

В некоторые дни было трудно просто встать с кровати. Я постоянно вела войну со своим телом, эмоциями и всем, что должно было быть на моей стороне, но не было.

Я была измотана. Все, чего я хотела, это остаться здесь навсегда, окруженная теплом Ашера и успокаивающим биением его сердца. Здесь мне не нужно было стараться. Я могла просто... быть.

– Ты можешь это сделать. – Твердость звучала в его мягком тоне. – Это первый раз за много лет, когда ты выступаешь с группой. Дай себе возможность расти.

– Расти и что делать? Теперь они никогда не позволят мне подменять Иветт, – сказала я тихим голосом. Я не хотела подменять Иветт. Если я облажаюсь во время выступления, как на репетициях, я больше никогда не смогу показаться в КАБ. Я больше никогда не смогу посмотреть на себя в зеркало. – Я не удивлюсь, если завтра Лавиния позовет меня в свой кабинет и заберет у меня роль дублерши.

Мои слёзы наконец-то замедлились до ручейка. Я отстранилась от груди Ашера и сердито провела рукой по щекам.

– Мне следовало больше тренироваться, но я... – Я боюсь.

Мне было слишком неловко, чтобы высказать свою неуверенность вслух.

Мой врач сказала, что я могу танцевать, если не буду переусердствовать, но я беспокоилась, что мне придется переусердствовать, чтобы освоить хореографию. Я заржавела после многих лет отсутствия в танцах. Я отлично выступила в первой сцене, пока не отвлеклась и все не пошло к черту, но смогу ли я выдержать это во время многочисленных репетиций и полноценного выступления?

Удивительно, но мои мышцы не кричали после дневных нагрузок, но они были капризными. Они были в порядке в один день и мучили меня на следующий.

Даже если бы я могла поддерживать этот уровень исполнения, мне пришлось бы бороться с психологическим давлением от повторного выхода на сцену. Что, если мои воспоминания затянут меня обратно в бездну во время спектакля? Что, если я снова застыну и стану посмешищем? Как мои ученики могли бы воспринимать меня всерьез, если бы я не смогла освоить одно выступление?

Несмотря на приступы ностальгии по старой карьере, я любила свою работу в КАБ. Я выкарабкалась из ямы горечи и обиды, чтобы построить здесь новую жизнь, и я не хотела подвергать ее риску.

– Если хочешь больше практиковаться, мы можем больше практиковаться. Еще не слишком поздно. – Большой палец Ашера скользнул по моей щеке и стер слезу. Его глаза изучали мое лицо. – Хочешь ли ты больше практиковаться?

Разные ответы вертелись у меня на языке.

Да. Нет. Я не знаю.

«Нет» был простой ответ.

«Да» был оптимистичный вызов.

«Я не знаю» была правда, так что я так и поступила.

– Вероятно, я слишком много думаю, как обычно, – сказала я со слабой улыбкой. Теперь, когда слезы иссякли и у меня появилась другая компания, помимо моих предательских мыслей, мне было легче отстраниться от грани отчаяния. – Шансы на то, что я снова буду танцевать на месте Иветт, невелики. Вероятно, это было единожды.

– Возможно, но эти практики не для кого-то другого. Они для тебя. – Рука Ашера замерла на изгибе моей челюсти. Он обхватил мое лицо, его прикосновение было нежным. Я неосознанно наклонилась к нему. Усталость оседала в моих костях, но прикосновение его кожи к моей давало мне достаточно сил, чтобы продолжать. – Если ты беспокоишься о том, что перенапрягаешься, у меня есть решение.

Он всегда знал, о чем я думаю, даже если мне не приходилось этого говорить.

– Мы можем включить твои практики в мои тренировки, – сказал он в ответ на вопросительный изгиб моих бровей. – Тебе не обязательно танцевать все два часа каждый раз. Мы можем разбить хореографию на части. Девяносто минут для моей тренировки, тридцать для твоей, в зависимости от того, как ты себя чувствуешь. Мы в любом случае будем в студии. Мы могли бы использовать ее в полной мере. – На лице появилась лукавая ухмылка. – Я не танцор, но я могу тебя подстраховать, если тебе это нужно.

Смех прочистил хрип в моем горле.

– Я не думаю, что «подстраховка» означает то, что ты думаешь, означает в балете.

Танцоры использовали технику подстраховки, чтобы сохранять контроль и избегать головокружения во время выполнения различных поворотов. Она включала в себя поиск неподвижной точки фокусировки и не имела ничего общего с помощью партнера, как это было в спортзале.

– А, ну, – пожал плечами Ашер. – В любом случае, я буду рядом, если понадоблюсь.

Я боролась с волной эмоций.

– Спасибо. Это... – Не плачь снова. Одного раза было достаточно. – Я подумаю об этом.

Это была хорошая идея. Она балансировала между практикой и перенапряжением, и я могла репетировать без давления со стороны моих коллег. Это был более приемлемый вариант, чем сдаться.

Меня пробрал стыд за мою раннюю слабость. Если бы не Ашер, я бы, возможно, признала поражение после одной неудачной репетиции.

Неужели я стала таким человеком? Я стала настолько мягкой, что не могла справиться с плохим днем, или я была настолько строга к себе, что считала плохой день концом света?

Мне не понравился ни один из вариантов.

– На самом деле, мне не нужно об этом думать, – сказала я. Моя решимость окрепла. – Ты прав. Мы добавим мою практику к нашим тренировкам.

– Хорошо. – Улыбка Ашера была такой же медленной и томной, как и тепло, просачивающееся под мою кожу. – Это моя девочка.

Это моя девочка.

Три слова не должны были иметь силу, чтобы уничтожить меня, но они сделали это.

Бабочки порхали в моем животе. Они были настолько отвлекающими, что я почти забыла, что Ашер снова в КАБ. Насколько я знала, он не ступал в это здание с тех пор, как мы сменили место тренировок.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, пока мы медленно поднимались по лестнице к выходу. – У нас ведь не было встречи, не так ли?

– Нет, но у меня была моя летняя проверка с Лавинией. Это было одним из требований тренера. – Ашер положил руку мне на поясницу и повел меня вокруг коробки с реквизитом, которую кто-то небрежно оставил в проходе. – Не волнуйся. Я не говорил о тебе слишком много дерьма.

– Ого, спасибо. Я ценю восторженную рекомендацию.

– В любое время. – Его рот изогнулся. – Но я также хотел зайти и увидеть тебя. Я хотел дать тебе официальное уведомление.

Я посмотрела на него с опаской.

– О чем?

– Насчет этих выходных. – Он толкнул дверь. К счастью, на этот раз петли издали скрип вместо полноценного металлического скрежета.

Я ломала голову над предстоящими особыми случаями, но так и не придумала.

– Что происходит на этих выходных?

Ашер снова взглянул на меня, в его глазах плясали озорные огоньки.

– Мы идем на наше первое официальное свидание.

ГЛАВА 29

Ашер отказался рассказать мне, каким будет наше свидание. Он только дал мне дресс-код (милый, но повседневный), поэтому следующие четыре дня я провела, пытаясь угадать, чем мы займемся.

Мои друзья помогли. Наш новый групповой чат становился все более активным, и я была рада видеть, что они нашли общий язык, по крайней мере, виртуально. Сначала они немного колебались друг с другом, но теперь сообщения летали быстро и яростно.

Карина: Милый, но повседневный – это САМОЕ общее описание. Он не дал тебе больше этого?

Я: Нет. Он даже не сказал мне, в какой части Лондона это находится

Бруклин: Может быть, это не Лондон

Бруклин: Может быть, он берет тебя на выходные в Котсуолдс или куда-то еще

Я: Хм... Я не думаю, что мы куда-то поедем, иначе он бы сказал мне собрать вещи

Карина: Детка, он мультимиллионер. Тебе не нужно паковать вещи. Он купит тебе все, что нужно, как только ты приедешь

Бруклин: Точно!

Я: Девочки, пожалуйста. Я правда не думаю, что это путешествие

Я: Я все равно сейчас никуда не хочу идти. Я бы предпочла что-то более скромное

Бруклин: Буууу

Карина: Никаких сувениров для нас :(

Спойлер: Он не повез меня в Котсуолдс. Вместо этого он повез меня в... чей-то дом?

– Это частная резиденция? – Я вытянула шею, чтобы охватить взглядом все четыре этажа красного кирпичного гиганта перед нами. Он был достаточно большим, чтобы быть отелем.

– Обычно да. Сегодня это... что-то другое, – сказал Ашер.

– Это вовсе не расплывчато.

– Иногда жизнь становится веселее, когда в ней есть немного тайны. – Он рассмеялся над моей надутой гримасой. – Не волнуйся, дорогая. Я скоро все объясню.

Он постучал в дверь. Дверь открылась через две секунды, и появился высокий, худой мужчина с серебристыми волосами и в идеально отглаженном черном костюме. Он выглядел как дворецкий, прямо из центрального кастинга (прим. идиома, которая означает соответствие устоявшимся стереотипным чертам или характеристикам определённого типа людей, персонажей, группы, ситуации или стиля).

– Мистер Донован, мисс Дюбуа. Добро пожаловать. – Он поприветствовал нас легким поклоном. – Я мистер Харрис, главный дворецкий. Пожалуйста, следуйте за мной.

Главный дворецкий? Их было больше одного?

Чем дальше мы шли, тем глубже становилась тайна дома. Ашер сказал, что большую часть времени это была частная резиденция, но я не видела никаких личных вещей. Там были только мили сверкающего мрамора и оригинальные картины маслом, висящие в позолоченных рамах.

Наши шаги эхом разносились по огромным залам. В остальном было тихо, как в мавзолее. Если бы не успокаивающее присутствие Ашера, я бы совсем перепугалась.

Я думала, что мистер Харрис поведет нас в сад или в крытый кинотеатр, но вместо этого мы остановились на кухне.

– Наслаждайтесь. – Он снова поклонился нам. – Если вам что-нибудь понадобится, что угодно, пожалуйста, не стесняйтесь позвонить мне по внутренней связи.

С этими словами он удалился, оставив нас в, возможно, самой большой кухне, которую я когда-либо видела. Я не была кулинарным энтузиастом, но даже меня впечатлила обстановка. Огромный кухонный остров, профессиональная посуда, три холодильника Саб-Зиро из нержавеющей стали и акры пространства для хранения... это была мечта каждого шеф-повара.

Необычайно красивый мужчина с темно-каштановыми волосами и карими глазами стоял посреди комнаты. Он был одет в черные брюки и белую рубашку с закатанными рукавами, и он источал достаточно естественного обаяния, чтобы заставить большинство женщин упасть к его ногам.

Если бы я не встречалась с Ашером, я бы, наверное, сдалась при виде его предплечий.

– Себ! Я не знал, что ты в Лондоне. – Ашер был удивлен. – Я думал, Джерард будет нашим инструктором.

– Он был, но по иронии судьбы, вчера он отравился едой. Не в одном из наших ресторанов, конечно, – добавил мужчина. Он похлопал Ашера по плечу в знак приветствия, прежде чем повернуться ко мне. Его улыбка ослепила, когда он протянул мне руку. – Себастьян Лоран. – В его голосе был мягкий, легкий след Франции, вызывающий образы залитых солнцем виноградников и прогулок вдоль Сены.

– Скарлетт. Дюбуа, – добавила я, подумав. Теперь мы представлялись полными именами?

– Дюбуа. – Его брови поднялись на дюйм. – Какие-то родственные связи с Ив Дюбуа?

Я улыбнулась.

– Он мой двоюродный дедушка.

Брат моего деда был известным кутюрье. Мы не общались много, но он иногда присылал мне образец платья, и этого было достаточно, чтобы навсегда завоевать мое расположение. Платья «Ив Дюбуа» были недешевы.

– Себастьян – директор по маркетингу сети ресторанов «Лоран», – сказал Ашер. – Это его дом.

– Дом на неполный рабочий день. Я живу в Нью-Йорке, – объяснил Себастьян. – Когда я не здесь, я меняю резиденцию на место проведения ВИП-мероприятий и мероприятий бренда, таких как то, что мы делаем сегодня.

У меня было подозрение, но я все равно спросила.

– И мы будем...?

– Кулинарный курс. – Глаза Ашера заблестели. – Ты любишь структуру, а нет ничего более структурированного, чем кулинария. Взгляни на любой рецепт. Это буквально пошаговое руководство.

Его рассуждения были настолько неожиданными и в то же время настолько совершенными, что я не удержалась и рассмеялась.

– Шаг за шагом с возможностью интерпретации, – улыбнулся Себастьян. – Однако сегодня мы будем придерживаться правил, поскольку это ваш первый раз.

Он вручил нам фартуки и кратко рассказал о правилах и повестке дня. Мы учились готовить трехразовое питание, состоящее из салата, основного блюда и десерта.

– Как Ашер уже упоминал, сегодня вашим инструктором должен был быть Джерард Бразье, но увы. – Себастьян пожал плечами типично французским жестом. – Надеюсь, вы не будете возражать, если я займусь этим. Я не повар со звездой Мишлен, но до школы бизнеса я посещал кулинарную школу. Семейная традиция, – сказал он, когда мои брови взлетели вверх. – Наш бизнес – еда. Если мы хотим ее продавать, мы должны знать все, что нужно для ее приготовления.

– Я совсем не против. – Я завязала фартук за спиной. – Хотя это кажется чем-то, чем директор по маркетингу не должен заниматься в субботний день.

Губы Себастьяна растянулись в улыбке.

– Я следил за карьерой Ашера с тех пор, как он играл за «Манчестер Юнайтед», так что я знаю его уже некоторое время. Я не мог упустить возможность заставить его немного пострадать.

Я рассмеялась, а Ашер закатил глаза.

– Не слушай его, – сказал он. – Я, может, и не учился в кулинарной школе, но я знаю, как готовить.

Он был прав. Он сделал это гораздо больше раз, чем я. Когда занятия начались, стало мучительно ясно, что мои таланты не включают в себя перемешивание салатов или поджаривание филе-миньона.

Тем не менее, я отлично провела время. Себастьян развлекал нас историями о предыдущих событиях, пока Ашер пытался убедить меня, что мое филе-миньон не так уж и пережарено (на самом деле пережарено), а я пыталась стащить одну из ягод малины для его чизкейка так, чтобы он этого не заметил (он заметил, но все равно отдал мне ее).

Это было по-другому, интерактивно и весело. Я не чувствовала никакого давления, чтобы быть достаточно остроумной или достаточно обаятельной, не то чтобы я когда-либо чувствовала это давление с Ашером, но было приятно проводить с ним время в интимной, но непринужденной обстановке.

Физическое влечение и романтические чувства в сторону, мне просто нравилось проводить с ним время. Некоторые люди высасывали из меня энергию, если я была рядом с ними слишком долго, но он зажигал меня.

После занятий мы принесли еду в столовую, которая выглядела слишком изысканно для моего почерневшего стейка.

– Здесь я вас оставлю. Скарлетт, было приятно познакомиться. – Себастьян сердечно поцеловал меня в щеку. – Ашер, я с нетерпением жду следующего сезона. Надеюсь, «Блэккасл» выиграет лигу. – Он снова похлопал Ашера по спине и бросил взгляд на мою тарелку. Он едва сдержал дрожь. – Пожалуйста, ах, наслаждайся едой. Мистер Харрис принесет вино.

Оно тебе понадобится. Он был слишком вежлив, чтобы сказать это, но я поняла, что он имел в виду. Моя еда была катастрофой.

– Вот, – сказал Ашер, когда Себастьян ушел. Он жестом пригласил меня поменяться с ним местами. – Ты берешь мою еду, я беру твою.

– Ни за что. – Я не сдвинулась с места. – Я не заставлю тебя это есть.

– Так ты собираешься съесть его вместо этого?

– Не так уж и плохо. Салат съедобный... я думаю.

Рот Ашера дернулся.

– Ладно. Я собираюсь кое-что сказать, и я не хочу, чтобы ты обиделась.

– Дай угадаю. Я ужасный повар?

– Ну, да. Но это не то, что я собирался сказать, хотя это связано с этим. – Он нажал кнопку домофона рядом со столом. – Мистер Харрис, вы можете принести нам нашу еду, пожалуйста?

Я раскрыла рот, когда вернулись наши официанты, на этот раз со свежими блюдами, которые мы совершенно не готовили.

– Подожди. У тебя была запасная еда все это время? – Я бросила на него обвиняющий взгляд. – Ты заставил нас пройти урок просто так?

– Не зря. У меня была надежда. – Глаза Ашера заблестели от смеха, услышав мой возмущенный вздох. – Прости, дорогая. Ты прекрасна, талантлива и замечательна во многих отношениях, но с тех пор, как ты сказала мне, что думаешь, будто пережарить креветки невозможно... Я решил, что лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

– Это не моя вина! Я же говорила, что интернет лжет, – проворчала я, но не могла больше сдерживать свое возмущение. Приготовленная мной еда была ужасной, поэтому я была рада иметь альтернативу.

– Надеюсь, тебе все равно было весело, даже если твой стейк не получился таким, как планировалось. – Уголок рта Ашера снова дернулся. – Я подумал, что мы пойдем на занятия ради опыта, а не ради, э-э, результата.

Мое лицо смягчилось. Как я могла злиться, когда он был таким чертовски задумчивым все время?

– Мне было весело. Это было одно из лучших свиданий в моей жизни.

– Я рад. – Ашер помолчал. Покрутил вино. Затем сказал: – Одно из? Какие свидания были лучше этого?

– О, ты знаешь, – я сжала губы в линию, сдерживая смех, который грозил вырваться наружу при его очевидном любопытстве, – был полет на вертолете на Гавайях и обед из восьми блюд на пляже в Сент-Люсии...

Это была полная чушь. Я никогда не была на Гавайях или в Сент-Люсии, но недовольный Ашер был слишком мил, чтобы его не подразнить.

Его лицо сморщилось в гримасу, и я не могла больше сдерживаться. Мой смех вырвался на свободу, отскакивая от стен и гремя столовыми приборами, когда я пыталась его сдержать.

Глаза Ашера сузились, когда он осознал это.

– Ты меня разыгрывала.

– Извини. Я не смогла удержаться. – Мои щеки заболели от ухмылки. – Я никогда не видела, чтобы кто-то выглядел таким раздраженным при упоминании Гавайев, но я пошутила. Это лучшее свидание в моей жизни. – Я обвела рукой вокруг нас. – Мой бывший никогда бы не подумал о чем-то подобном. Ему нравились яркие вещи. Шикарные ужины, чрезмерное обращение. Мне тоже нравятся такие вещи, в меру, но иногда мне казалось, что он делает это ради имиджа, а не ради сентиментальности. Так что это... – Моя радость сменилась чем-то более мягким. – Это идеально.

Вероятно, обсуждение бывших не приветствовалось во время свидания, но Ашер подхватил тему и продолжил разговор.

– Когда вы расстались? – спросил он.

– Пять лет назад. – Ашер нахмурился. – Да. Это было сразу после моей аварии. – Я сделала глоток вина, чтобы подкрепиться, и задумалась, сколько ему рассказать. Я не хотела превращать наш ужин в сеанс терапии. Я годами не говорила о Рэйфе. Единственными, кто знал подробности нашего разрыва, были моя семья и Карина, но разве не так поступают пары? Делятся друг с другом частями своего прошлого, как хорошими, так и плохими? Он достаточно доверял мне, чтобы рассказать о Тедди; было бы справедливо, если бы я рассказала ему о Рэйфе.

К тому же, хотя мы и не были официальной парой, мне было комфортнее общаться с Ашером, чем с кем-либо еще, с кем я встречалась.

– Мы начали встречаться, когда мне было восемнадцать, – сказала я. – Он и Винсент тогда были товарищами по команде, так мы и познакомились. Мы были вместе три года. Это были мои первые серьезные отношения, и я думала, что он повесил для меня луну и звезды. Мы даже говорили о том, чтобы пожениться однажды. – Я поигрывала бокалом с вином, теряясь в воспоминаниях. – Я должна была знать лучше. Мы были такими молодыми, и нас захлестнула слава и деньги. Особенно его. Это ослепило меня и заставило не замечать вещей, которые должны были быть красными флажками. Но я любила его, или, по крайней мере, мне нравилась сама идея о нем, и я искренне верила, что мы будем вместе навсегда.

Иногда я вспоминала ту девочку, которой я была, и не могла поверить, что она существовала в той же жизни, что и я. Она была такой яркой и сияющей, полной надежды и звезд в глазах. Жесткой, когда дело касалось ее карьеры, но романтичной во всех других отношениях.

Посмотрите, к чему это ее привело.

– Все шло так хорошо, что я думала, он сделает мне предложение. А потом... – я тяжело сглотнула. – А потом случился несчастный случай. Я провела в больнице несколько недель. Мое восстановление было тяжелым, как физически, так и эмоционально. Рэйф не мог с этим справиться. Он подписал контракт на свидание с прекрасной примой-балериной, а не с... не с той разбитой версией меня, которая все время была подавлена ​​и зла. У меня были веские причины так думать, но, как я уже сказала, мы были молоды. Мы не были готовы справиться с напряжением, которое это наложило на наши отношения. Он расстался со мной через месяц после того, как меня выписали из больницы, и начал встречаться с кем-то другим через две недели.

Что бы вы ни говорили о Рэйфе, он не терял времени даром.

Выражение лица Ашера стало жестче. Его гнев нечасто выходил наружу, но, когда это случалось, он преображал все его лицо, заостряя углы и вырезая темные впадины под скулами.

– Этот ублюдок.

– Все в порядке. – Я покачала головой. – Не пойми меня неправильно. Я ненавидела его в то время, но, оглядываясь назад, я понимаю, что это было лучшее, что было для нас обоих.

Время и терапия притупили острые края моего гнева. Мы никогда не будем друзьями, но я и не проклинала его каждый раз, когда думала о нем.