Текст книги "Госпожа Ищейка. Битва за семью (СИ)"

Автор книги: Алла Эрра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

И смех и грех слушать такое. Но слёзы благодарности всё равно наворачивались на глаза.

Буквально через сутки настойчивый стук в дверь нашей спальни заставил моментально проснуться посреди ночи.

– Там господин капитан Орландо прибыл! – взволнованно проговорила Люция, кутаясь в шаль. – И он сильно встревожен! Бледный весь! Немедленно требует вас обоих!

– Вот и началось… – ледяным безэмоциональным шёпотом проговорил Марко, пристально посмотрев мне в глаза.

– Да… – также тихо ответила я, правильно поняв смысл этого напряжённого взгляда и короткой фразы.

46.

Орландо действительно оказался в очень взвинченном состоянии.

– Друзья, – не поздоровавшись, начал он. – Ближе к полуночи я был вызван в казармы. Туда прибыл отряд из столицы. Его майор потребовал у меня места для ночлега. А также запретил до утра покидать казармы не только моим стражникам, но даже мне самому. На резонный вопрос, отчего такие сложности, ответа я не получил. Хотя, зная вашу непростую ситуацию, сложить два и два было несложно. Поэтому, когда все улеглись, я через тайную дверцу выбрался из казарм и прибежал к вам.

– Спасибо, – благодарно кивнул мой муж. – Значит, у нас будет время подготовиться к дороге. Тебе же, мой друг, стоит поспешить в обратном направлении. Могут хватиться в любой момент, и неприятностей поимеешь много.

– Да, именно так, – согласился капитан де Конти. – Ухожу немедленно.

Неожиданно встав по стойке смирно, он отдал нам честь:

– Удачи, Ищейки! Вы не одни! С вами весь город!

После его ухода наш особняк мгновенно проснулся. Бегали служанки, давались последние наставления Люции, Каролине и Дино. Прятались в потайные кармашки одежды монеты и несколько драгоценных камней: могут понадобиться в столице. Почти уверена, что их не найдут при обыске, так как Вероника Труччо постаралась на славу, сшив нам наряды для подобного случая.

Попрощаться со всеми домочадцами мы успели как раз перед прибытием к особняку столичного отряда. Ровно в семь часов утра в нашу гостиную вошёл майор в мундире императорской гвардии. За ним ещё семеро людей при оружии.

– Марко Ищейка! Анна Ищейка! А также Леонардо Ищейка! Высший суд Ремской империи обязал прибыть вам в столицу для дальнейших разбирательств.

– И по какому же делу? – сделав удивлённое лицо, поинтересовалась я.

– Не имею полномочий отвечать на подобные вопросы. Моя обязанность заключается исключительно в сопровождении. Марко Ищейка, прошу добровольно сдать оружие.

– Э, нет! – возмутилась я, увидев, что мой муж безропотно решил исполнить этот приказ. – Для начала предоставьте бумаги, подтверждающие ваши полномочия!

Майор скривился, но протянул вынутый из наплечной сумки бумажный свиток с большой печатью. Я внимательно его изучила.

– Ну что ж, господа. То, что вы не самозванцы, в этом мы убедились. Теперь по остальному. В бумагах указано именно сопровождение, а не конвой. Так что никаких тюремных карет и сдачи оружия не будет.

– Но мы именно конвойная команда! Так что, Анна, изволь подчиняться!

– А мне до этого нет дела, господин майор! Я верю не словам, а бумагам! И если вы начнёте производить действия, никак не указанные в них, то подобное будет расцениваться как самоуправство и оскорбление подчинённых самого императора, на службе которого и вы, и мы находимся. Обвинения нам не предъявили, поэтому мы считаемся полностью свободными людьми. Хотите оказаться в нашей гостеприимной тюрьме? Могу устроить. Стража Борено чтит императора, поэтому соблюдает законы.

Если же попытаетесь в дороге нас арестовать, то готовьтесь к длинным кляузам в столице. В них я всё опишу таким образом, что вам и курятник охранять не доверят. Возможности для этого имею. А если и доверят, всё равно подмоченную репутацию сложно будет исправить.

Далее! Прошу обращаться к нам на “вы” и исключительно “господин” или “госпожа”. Несмотря на свои немаленькие погоны, вы всё же не являетесь истинным аристократом, поэтому не имеете никакого права “тыкать” нам. Подобную вольность мы разрешаем лишь друзьям, к которым вы явно не относитесь.

– Всё? – хмуро спросил майор, злобно зыркнув в мою сторону.

– Нет. Остальное узнаете по ходу дела.

Неожиданно выяснилось, что, несмотря на ранний час, вся улица у нашего особняка перекрыта каретами и людьми.

– Это что?! Бунт?! Неповиновение?! Препятствование делам Высшего имперского суда?! – прорычал майор, обнажив саблю. – Капитан де Конти! Вы ослушались приказа и не сохранили тайну моей миссии!

– Это всего лишь Борено. У нас слухи разносятся быстро, – выйдя вперёд, с укоризненной улыбкой проговорил бургомистр, явно выгораживая Орландо. – Так что не стоит винить нашего командира городской стражи. Ваше прибытие ни для кого не секрет с самого начала. Мы всего лишь решили проводить наших друзей и посоветовать вам обращаться с ними прилично. Ну зачем вам лишние неприятности? Правда?

– Не извольте беспокоиться, господин бургомистр. Ваших, так сказать, друзей доставим в Рем со всем почтением. Но я запомнил этот демарш и обязательно доложу о нём начальству.

– Докладывайте, – благожелательно кивнул Джузеппе де Мастрочи. – Думаю, умные головы правильно оценят наше прощание с семьёй Ищеек.

После этого толпа расступилась, и мы беспрепятственно проехали по улице, наблюдая в окошко кареты машущих нам знакомых и не очень людей. Мы махали им в ответ и отвечали с благодарностью на тёплые пожелания скорейшего возвращения.

– А ты теперь в глазах наших тюремщиков настоящая мегера и ведьма! – неожиданно рассмеялся Марко, когда мы покинули город. – Думаю, этот столичный служака ещё ни разу не получал таким образом по морде. Обычно все…

– И ты в том числе, – перебила я мужа.

– И я, – согласился он, – до такой степени привыкли, что распоряжения представителей Высшего имперского суда неукоснительно соблюдаются, что даже в бумаги не заглядываем. Как оказалось, зря.

– Да, дорогой. Нужно всегда помнить, что представители власти – это не боги, а такие же люди, подчиняющиеся особым внутренним правилам, но обязанные соблюдать и общие законы. Главное, на правильную точку в этих самых правилах надавить, чтобы чрезмерно не борзели. У вас же, смотрю, все сильно расслабились. Слегка прижала майора к стеночке – моментально “поплыл” с непривычки.

– И это тоже есть, – кивнул муж. – Но, Анна, не перестарайся. То, что заставишь с собой считаться – это давно знаю. Но если вдруг в нас почувствуют сильную угрозу или непреодолимое препятствие, то могут и убрать тихо.

– Учту.

По приезде в Рем нас попытались отвезти в городскую тюрьму. Но Марко, отлично знающий город, быстро сориентировался и потребовал остановить карету около одной из гостиниц. На все возражения майора, что он должен доставить семью Ищеек в столицу, чтобы она предстали перед судом, господин Ищейка заявил, что мы уже и так в столице. А в суд, имея ноги, явимся к назначенному сроку сами. Мой муж всегда быстро учится, поэтому не хуже меня осадил конвойного.

Майору лишь оставалось скрипеть зубами. Единственное, что он смог выторговать, это обещание не покидать гостиницу. Но тут мы с ним были полностью согласны. Нам с Марко не очень хочется пропустить собственный суд, не получив на него официального уведомления. Чреваты дополнительными неприятностями такие “прогулы”.

Ждать этой бумаги долго не пришлось. С утра явился новый отряд. Теперь по предъявленным документам: именно конвойный. Со всеми правами и обязанностями. Нас доставили в местный суд. Вернее, в огромный дворец правосудия. В одном из больших залов его восседал плотный мужчина в алой мантии. Больше, кроме охраны, никого не было.

– Марко и Анна Ищейки! – не глядя на нас, начал читать он заранее приготовленный текст. – Вы обвиняетесь в мошенничестве, а также в краже одарённого ребёнка, получившего от вас имя Леонардо. У вас будет право и возможность доказать свою невиновность на последующих заседаниях. Пока же этого не сделали, я правом, данным мне императором Ремской империи, Его Императорским Величеством Августом Третьим, подвергаю вас аресту. На время следствия, пока не доказана ваша вина или иной злой умысел, я не имею права разлучать вас с ребёнком. Также, памятуя о наличии у Леонардо Дара и одарённость самого господина Марко Ищейки, приказываю перевести всю семью Ищеек в тюрьму для благородных особ. Приказ немедленно вступает в силу. Есть вопросы или возражения?

– Есть, – заявила я. – Хотелось бы подробнее ознакомиться с обвинением.

– Такая возможность вам будет предоставлена во время суда.

– Кто будет защищать наши интересы на нём?

После этого вопроса судья наконец-то оторвался от своих бумаг и удивлённо уставился на меня.

– Сами и будете. Мы предоставляем лишь обвинителя.

– Могу ли я нанять защитника?

– Можете, если денег не жалко.

– Успокойся, – чуть слышно проговорил Марко. – Сейчас лишнего наговоришь.

Я моментально заткнулась, поверив мужу. Действительно увлеклась. Это вам не цивилизованный суд прошлого мира. Тут адвокаты не предусмотрены. Но всё же стоило попытаться найти в зацепку в словах судьи. К сожалению, её не было.

Что ж… Тюрьма для знатных особ мне почти понравилась. Во всяком случае, она намного превосходила по комфорту простую столичную гостиницу. Три комнаты и даже есть собственная уборная с гардеробом и ванной! Правда, служанки и слуги вооружены и больше являются охранниками, чем помощниками в быту.

– Значит так, Анна, – стал посвящать меня в тонкости судебной системы Марко. – Больше никаких упоминаний защитников или защитниц! Во-первых, они могут быть, но не имеют права общаться с нами без присутствия обвинителя. Так что проку от них никакого. Во-вторых, старайся больше молчать и слушать. Не забывай добавлять “Ваша честь” после каждой своей реплики, обращённой к судье.

Перебьёшь судью или обвинителя – посчитают за неприкрытое оскорбление. Все свои просьбы… именно просьбы, а не требования к суду, излагай письменно и подавай через обвинителя.

– И он их спокойно отправит на растопку печи, – саркастически произнесла я.

– Скорее всего, так и будет.

– И как же нам защищаться?

– Вот тут, Анна, есть один интересный нюанс. Сегодня зал был пуст, но на разбирательства такого уровня приходит много знатных особ. Нужно показать себя перед ними с лучшей стороны. Заставить поверить в свою невиновность. Тогда есть большая вероятность, что даже при неблагоприятном приговоре часть зрителей с высоким положением может оспорить приговор и назначить нового судью. Как правило, ставят своего. Тут на самом деле уже интриги определённого уровня. И если тебя сочтут достойной участвовать даже в качестве слабой фигурки в них, то… Ну, ты сама понимаешь.

– То есть намечается не суд, а балаганное представление?

– Нет, дорогая. Суд будет настоящим и не на нашей стороне. Но самое интересное может начаться после него. Для этого и нужны были все эти слухи о бастардке Анне и ярко выраженное общественное мнение жителей Борено. Или думаешь, просто так собрал бургомистр де Мастрочи толпу около нашего дома? Умный человек Джузеппе! Аристократы, желающие поставить на нашу семью, обязательно проведут своё расследование. Главное, во время суда их незаметно подтолкнуть, в каком направлении нужно копать. Поняла?

– Да, мой опытный господин, – грустно улыбнулась я. – Ну, подталкивать – это мы умеем. Жаль, что в данном случае не со скалы…

47.

Через небольшое решётчатое окно я грустно смотрела на город, раскинувшийся на семи холмах. Рем – столица Империи. Честно говоря, ещё год назад не задумывалась, что однажды попаду в него. Тем более так…

Уже вторую неделю мы всей семьёй сидим в этой комфортабельной, но осточертевшей до изжоги тюрьме. Из развлечений можно с натяжкой назвать лишь судебные разбирательства, хотя такой развлекухи и врагам не пожелаешь. Два раза нас возили в дом Правосудия, где мы исполняли для судей и собравшейся публики роль безмолвных обезьянок, запертых в клетке.

Для начала меня подвергли процедуре осмотра на наличие Дара. Истинный аристократ-лекарь брезгливо прикоснулся ко мне и через минуту заявил:

– Ни по внешним признакам, ни по внутреннему состоянию Анна Ищейка не может считаться одарённой. Обыкновенная простолюдинка, не имеющая возможности выносить ребёнка с Даром!

В зале послышался возмущённый шум. Судья быстро призвал к тишине и стал вызывать свидетелей. О! Эти личности мне знакомы! Жаль, что среди них нет ни одного человека, могущего сказать про меня или Марко хоть что-то хорошее.

Первым, так сказать, “свидетелем” оказался бывший капитан городской стражи Борено Эдмонд де Гуно. Хотя, судя по обтрёпанному мундиру без знаков различия и пропущенной судейским секретарём приставки “де”, дела у этого пропойцы идут неважно. Видимо, как и ожидалось, его попёрли из столичной стражи поганой метлой. Причём за такой проступок, который срывает не только погоны, но и лишает титульного звания аристократа.

Но это не помешало Эдмонду заливаться соловьём почти час, сваливая все неудачи своей службы в Борено на семью Ищеек. Мол, исключительно из-за наших преступных козней славный капитан де Гуно… вернее теперь просто Гуно, допустил побег из тюрьмы опасных злодеев, покушавшихся на городскую казну. И поимка известного душегуба Зверя могла бы случиться намного раньше, если бы не попустительство Ищеек. Ещё очень много грязи было вылито и по мелочам.

Не понимаю! Либо Эдмонд почувствовал себя бессмертным, если так легко нарушил наши прежние договорённости с ним. Либо у него появились настолько высокие покровители, с которыми собранный нами на бывшего капитана компромат, тянувший на тюремный срок, окажется туалетной бумагой. Скорее всего, последнее, так как этот трус сам бы не решился на такое.

После капитана неожиданно вышла к судье мать прошлой Анны. Тут начался настоящий цирк с полным отсутствием логики. Мол, я хоть и её приёмная дочь, но это неточно. И что я больная на всю голову, с детства считала себя чуть ли не истинной аристократкой. Хотя подобного быть не может, так как она, Гемма Боско, сама меня родила. Потом поделилась своими подозрениями, что я отравила свою родную бабушку. Жаль только, что доказательств нет, поэтому бог мне судья. И вишенка на тортике! У Анны настолько скверный нрав, что даже муж Геммы Боско сбежал из семьи от такой дочери, не выдержав её пьяных загулов и позорного распутства.

Ха! Все знают, что Гемма родила вне брака, поэтому проверить это и уличить во лжи мать-обманщицу – легче лёгкого. Все эти небылицы и их опровержения я записывала на предоставленной бумаге прямо в клетке, чтобы потом передать свои замечания обвинителю. Знаю, куда он их денет, но сам факт моего несогласия должны увидеть все присутствующие.

Рассчитывала, что всё же вызовут хоть одного человека в нашу с Марко защиту, но этого не случилось. Зато после таких “авторитетных свидетелей” взял слово обвинитель.

– Ваша честь и все присутствующие, уважаемые дамы и господа! Вы выслушали людей, которые близко знакомы с семьёй Ищеек. Думаю, ни у кого не остаётся сомнений, что Анна Ищейка является особой порочной и полностью беспринципной. Даже собственная мать говорит о ней с ужасом, не скрывая своих слёз.

«Ага! – захотелось воскликнуть мне. - Слёз радости она не скрывает, получив за свой поклёп явно хорошие денежки от неизвестного толстосума с белыми волосами!». Еле сдержалась, чтобы не ляпнуть подобное вслух.

Обвинитель битый час распинался, высасывая факты из пальца под благосклонным взглядом судьи. Но цель его была понятна: запутать присутствующих, оставив в их головах главное – негативное отношение к Анне Ищейки. На этом первый день суда закончился. Нам с Марко так и не предоставили слова. Свои претензии к свидетелям я всё же смогла вручить обвинителю.

– Я рассмотрю их… Быть может, – через губу произнёс он, давая ясно понять, что надеяться на справедливость нет смысла.

Лишь в тюремной камере я дала волю своему гневу. Ругалась долго и страстно. Если бы посуда была не железной, то обязательно разбила несколько тарелок. Марко же спокойно сидел, наблюдая мои метания.

– Они совершили непростительную ошибку, – наконец бесстрастно заявил он.

– Какую? – замерла я, недоговорив очередную фразу со множеством восклицательных знаков.

– Вызвали твою дуру-мать. Она сама дала наводку, где можно хорошо покопаться. Вашу деревню теперь все заинтересованные стороны начнут изучать очень пристально. И заметь, мы ни словом не обмолвились о ней! Словно совсем не знаем о слухах! Меня сейчас больше волнует не этот пропойца Эдмонд и не Гемма Боско. Сегодня в основном пытались очернить тебя. Не меня. Почему?

– Оставили на второй день слушаний? – предположила я.

– Скорее всего. Тут должны появиться фигуры иного масштаба. Вскоре мы узнаем, кому выгодно отобрать у нас Лео. И, судя по всему, идиотов среди этих людей уже не будет.

Так оно и оказалось. На следующих слушаниях в полном составе нарисовалась семейка Верутти. В начале сам дон Верутти поведал “страшную тайну”. Якобы, устав от жены простолюдинки, Марко связался с некой заморской истинной аристократкой, находящейся в опале у своего правителя, поэтому проживающей в Борено тайно. Перед своим исчезновением она родила ребёнка от Марко и оставила ему на воспитание. Ни имени этой аристократки доподлинно не известно, ни страны, из которой прибыла. Есть подозрение, что “истинная мама” не просто пропала, а стала жертвой своих недругов, выследивших бедную женщину.

Этой же версии придерживались и донна Верутти с младшеньким сынком. С ними, оказывается, после отречения от рода, Марко тайно от отца поддерживал связь и писал длинные откровенные письма, в которых упоминал некую заморскую истинную и её беременность. Письма, к сожалению, пришлось сжечь, чтобы они не попали в руки дона Луиджи и не расстроили главу рода.

Из всего сказанного можно сделать вывод, что Марко хоть больше и не является Верутти, но в нём и его сыне течёт кровь славного древнего рода. Поэтому глава семьи Верутти просит уважаемый суд признать Леонардо своим внуком. А простолюдинка Анна? Она всего лишь согласилась за приличное вознаграждение назваться мамой, сама потеряв при родах собственное чадо, неизвестно от кого нагулянное.

Выплеснув все эмоции после первого заседания, на втором я была спокойной как удав… или как Марко. Лишь саркастически усмехалась, слушая этот бред. Хотя по всему видно, что шитые белыми нитками показания кажутся бредом лишь мне с мужем. Остальные же слушали признания Верутти, словно истину в последней инстанции. Или делали вид, что так слушают?

Теперь всё встало на свои места! Всё же Верутти приложили свою влиятельную руку к этому бесподобному фарсу. Знатности и денег у них для этого хватает. Уверена, что после процесса и судья, и обвинитель обогатятся прилично.

Подтверждение наших с Марко выводов началось тем же вечером. Тюрьму посетил сам дон Луиджи Верутти. По-хозяйски сев в кресло, он молчал некоторое время, а потом начал откровенно шантажировать.

– Марко, думаю, ты понимаешь, что шансов против меня у тебя нет никаких. Я всё равно заберу одарённого малыша, а ты со своей жёнушкой отправишься на каторгу. Хотя мне этот вариант не очень нравится. Дело в том, что твой младший братец не способен достойно представлять нашу семью перед императором. Пока же мы вырастим нового одарённого ищейку из Леонардо, пройдёт слишком много времени. Да, за моей спиной стоят серьёзнейшие люди, которым даже я в подмётки не гожусь. Они обязательно поддержат Дарио, пока твой сын не обучится и полностью не войдёт в силу. Но всё равно не стоит ждать чуда: наше влияние при дворе за эти годы сильно уменьшится. Дарио слишком глуп и ленив.

Есть второй вариант. Он должен понравиться всем. Ты прилюдно раскаиваешься, а мы тебя прощаем. Снова став Верутти, возвращаешься в столицу и становишься личным Ищейкой императора. Естественно, будешь не просто очередные души допрашивать, но и безропотно проводить политику рода Верутти и его высокопоставленных покровителей. Заодно воспитываешь сына в лучших традициях нашей семьи. А твоя простолюдинка… Мы ей устроим изгнание из Ремской империи. Навсегда. Но это ведь лучше, чем за несколько лет сгнить на каторге?

Видишь? Я снова предоставляю тебе очевидный выбор. Или твоя и твоей девки позорная гибель в неволе, или возможность быть рядом с сыном с сохранением жизни простолюдинки, которая тебя основательно окрутила. Через несколько дней состоится решающее заседание суда. До него уже будут приготовлены оба варианта приговора. Третьего не дано. Тебе достаточно встать, покаяться и попросить у нас прощения за свою порочную связь с таинственной истинной и обман с ребёнком. Мы тебя, естественно, благородно простим, а судья зачитает правильный приговор.

Да! На всякий случай предупреждаю! Донна Мария Селенская давно разочаровалась в Анне, и помощи от сестры императора не ждите. Впрочем, уверен, что вы и без моих слов это уже поняли. Заступиться за вас некому. Забудьте о своих друзьях из Борено. В столицу им хода нет. Об этом позаботились важные люди.

– Мне нужно подумать, – явно с трудом сдерживая себя, проговорил Марко.

– Думай, – благожелательно согласился дон Луиджи. – До следующего заседания у тебя время есть

После этого он, не попрощавшись, покинул камеру, действительно оставив нас в серьёзных раздумьях. Вернее, задумалась лишь я, одновременно успокаивая разбушевавшегося Марко. В таком бешенстве я ещё ни разу не видела своего мужа.