Текст книги "Госпожа Ищейка. Битва за семью (СИ)"

Автор книги: Алла Эрра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

23.

После поимки Призраков я три дня провела в приятном ничегонеделании. Отложив до лучших времён все проблемы и заботы, просто наслаждалась покоем, много отдыхая и прогуливаясь в небольшом парке нашего особняка. И впервые мне не было скучно от такой спокойной жизни. Наверное, потому, что была не одна, а со своим, уже сильно намекающим, что скоро придёт в наш мир, малышом. Он постоянно ворочался, пинался. Я же успокаивала его, гладя свой огромный живот.

– Потерпи, мой хороший, немножечко осталось. Ещё чуть-чуть и встретишься с мамой и папой. Ну а мы встретимся с тобой.

В последние дни я почему-то была полностью уверена, что родится именно мальчик, хотя Люция с видом опытной знахарки уверяла в обратном. Мол, и живот у меня “девичьей” формы, и поправилась больше всего в тех местах, которые сразу на девочку указывают. Но больше всего меня умилял довод, что раз я ем больше фруктов, а не мяса, то это верный признак рождения дочери.

На самом деле я специально придерживалась определённой диеты, стараясь включать в меню продукты, дающие ребёночку необходимые витамины и минералы. Мяса, правда, иногда хотелось зверски. Особенно ночью. Проснёшься и мечтаешь о здоровенном запечённом окороке. Чуть ли не слюной захлёбывалась, представляя его. Но потом, вспомнив уже о своих сильно располневших окорочках, брала себя в руки и усилием воли заставляла оставаться в постели. Хотя, признаться, один раз малодушно прокралась на кухню ради бутербродика с буженинкой. Вернее, двух бутербродов немаленькой величины. Раньше бы и половину одного не смогла бы осилить, а тут оба проскочили легко и непринуждённо. Ещё и для нескольких пирожков место осталось.

И ещё, когда никого не было рядом, пела малышу русские колыбельные песни. Я знаю их множество, так как прошлую Венеру родители готовили в артистки. Поразительно, но как только я начинала петь, мой мальчик сразу переставал буянить и мне так кажется, действительно засыпал.

Плохо только, что Марко почти не появлялся дома. С этими драгоценностями, изъятыми у Призраков, ему, впрочем, как и капитану де Конти с бургомистром, пришлось несладко. Нужно было собрать все показания с потерпевших и понять не только, где чья вещь, но ещё и выяснить у каждого точную сумму, отданную мошенникам.

Так что господин Ищейка не просто приходил, а почти приползал домой лишь поздно вечером. По его словам, уже мечтает о каком-нибудь убийстве, чтобы без зазрения совести слинять на него из душных комнат магистрата. Шутил, конечно, но, как известно, в каждой шутке есть доля шутки.

На четвёртый день своего мини-отпуска не успела я проводить мужа на службу, как неожиданно ко мне явилась гостья. Ванесса Грема прибыла без всякого предупреждения. Выглядела она, откровенно говоря, паршиво. Словно на десять лет постарела после происшествия с Призраками.

– Здравствуй. Проходи, я как раз собиралась пить чай, – словно и не было между нами никакой ссоры, с улыбкой произнесла я.

– Здравствуй, Анна, – жутко смущаясь, тихо проговорила Ванесса. – Правда, можно? Я пойму, если ты меня не захочешь видеть после всего случившегося.

– Чушь какая! Я всегда тебе рада… Если, конечно, не собираешься предъявлять очередных претензий.

– Наоборот. Хочу извиниться и поблагодарить.

– Тем более, проходи. Всегда приятно начинать день с завтрака в хорошей компании.

– Да уж… – тяжело вздохнула Ванесса. – Компания из меня ещё та.

После того как мы уселись за столом в гостиной, и Люция принесла нам чай, наступила неловкая пауза. Я не торопила женщину с разговором, а она никак не могла его начать.

– Анна… – наконец-то решилась Ванесса. – Рассказывать историю, как меня оболванили эти проходимцы, не буду. Думаю, господин Ищейка тебе поведал её в общих чертах. Но такое было со мной впервые. Я, старая развалина, которая считала, что видит людей насквозь, попалась в сети мошенников, как сопливая дурочка.

Действительно, словно колдовское наваждение какое-то было. Все кругом враги. Даже к родственникам относилась настороженно. И хотя я любила и люблю своих сыновей, но они мне казались под чарами коварных демонов. И только одна Проводница со своими Избранными заботились об их душе и понимали меня…

Из-за этого в свой прошлый визит к тебе и наговорила столько гадостей. И я искренне верила в каждое своё слово. Сейчас же сгораю от стыда. Понимаю, что теперь ты вряд ли будешь считать меня своей подругой, но не могу не извиниться.

Прости меня, Анна! В то время, когда я предавала нашу дружбу, ты делала всё возможное, чтобы избавить мой дом от беды.

– Не стоит мне приписывать заслуги многих людей, – пояснила я. – Лишь благодаря общей слаженной работе появилась возможность задержать мошенников.

– Я знаю, Анна. И, тем не менее, всё началось с тебя. Другая бы рукой махнула на скверную старуху. А ты первая забила тревогу. Так что можно с уверенностью сказать, что именно ты спасла мои душу и разум. И я очень тебе благодарна за это. Господи! Как же стыдно за всё то, что я натворила!

Неожиданно Ванесса расплакалась. Было видно, что она действительно очень сильно переживает. Я не выдержала, подошла к ней и приобняла склонившуюся над столом плачущую женщину.

– Брось, Ванесса. Ты для меня как была подругой, так ею и остаёшься. Ну, а что немного повздорили? Не бери в голову! Я же всё прекрасно понимаю и ни капельки не виню тебя. Ну… Если только за излишнюю доверчивость ко всякого рода проходимцам. Так что предлагаю забыть прошлое и начать всё с чистого листа.

– Анна… – с лёгкой осторожностью в голосе спросила она. – Ты действительно так думаешь или просто не хочешь по доброте душевной расстроить меня?

– Всё искренне, Ванесса! И давай больше не будем ворошить былое. Предлагаю отпраздновать наше воссоединение этими румяными яблочными пирожками. У Люции они прекрасно получаются.

Старушка резко вскочила со стула и крепко сжала меня в объятиях.

– Анна! Я не знаю, что тебе и сказать в ответ! Думала, что ты меня и на порог не пустишь! Спасибо!

После нескольких ярких эмоциональных минут мы наконец-то снова уселись за стол и стали пить почти остывший чай, постепенно начиная разговаривать, как в доброе старое время.

– Много отдала злодеям? – в какой-то момент поинтересовалась я у Ванессы.

– Ох, много, Анна, – опять тяжело вздохнула подруга. – Я ж с Проводницей пять раз встречалась. Все свои личные сбережения чуть было не подарила, девятнадцать тысяч золотых. Украшения тоже все отнесла. Даже брошь… Помнишь: ту самую, с которой началось наше с тобой знакомство?

– Свадебный подарок твоего покойного мужа?

– Её… Вовремя вы этих чёртовых “избранных” поймали. Ещё немного, и я бы влезла в общие деньги ювелирного дома Грема. Совсем в последние дни перестала соображать, что делаю! Теперь всё позади. Правда, деньги мне пока ещё не вернули, но наш бургомистр Джузеппе де Мастрочи обещал, что через несколько дней все пострадавшие получат их обратно. А вот брошь уже у меня дома! Позавчера её твоя постоялица Каролина Верди принесла вместе с остальными украшениями. Славная девушка, оказывается.

Она ещё и жизнью своей рисковала ради такой старой дуры, как я! Зря я на неё наговаривала. Ох, как же мне было неловко принимать из её рук украшения! В глаза посмотреть не могла. Теперь Каролина точно думает, что я бессовестная мегера. Даже чаем её не напоила и в дом не пригласила... Каролина ушла, а я потом сидела и рыдала, проклиная себя и эти бриллианты. Она, кстати, дома? Хотелось бы извиниться и поблагодарить отважную девушку.

– Каролина помогает в конторе ищеек, – разочаровала я подругу. – Мне-то теперь совсем не до работы. Но я передам ей твои слова.

– Передай, пожалуйста. А потом я приглашу её на обед и повторю их лично.

– Ванесса, – стала я “ковать, пока горячо”. – А что с Вико решила? Я понимаю, как тебе хочется, чтобы он занимался делом своих предков. Но может, стоит младшему сыну дать свободу выбора?

– Уже дала. Но, честно признаюсь, разговор с сыном вышел очень тяжёлым. Я до сих пор не могу полностью смириться с его решением отойти от ювелирного дела ради каких-то железяк.

– А ты видела швейную машинку? Не считаю её простой железкой. И никто из наших подруг не считает. Вико вместе с Густавом создали поистине шедевральную вещь. И я полностью согласна со старым безумцем, что их творение войдёт в историю.

– Не видела, – призналась Ванесса. – Я ни с кем не общалась. К тебе первой выбралась. Я же понимаю, что тебя обидела больше, чем других, и что все справедливо встали на твою сторону. Не могла я заявиться к Веронике Труччо, пока не извинюсь.

– Посмотри обязательно. И после ещё раз подумай, так ли плохо новое занятие Вико.

– Обещаю, – кивнула подруга. – Честно говоря, самой очень интересно посмотреть на чудо, которое может шить, как руки настоящих людей.

Почти до самого вечера мы проболтали с Ванессой Грема. Оказывается, обе во время нашей вынужденной разлуки успели сильно соскучиться друг по другу. Лишь ближе к ужину распрощались, ещё раз тепло обнявшись. Заодно договорились, что завтра вместе поедем к Веронике, чтобы опробовать швейную машинку.

Но этому не суждено было случиться. Ночью началось то, чего я так сильно желала и откровенно боялась. Роды…

24.

Всё началось после ужина. Я даже вначале не поняла, что происходит. Сидела себе спокойно, читала. Вдруг ребёнок стал пинаться сильнее обычного, заставив меня от боли скорчиться в кресле и выронить книгу. Потом вроде отпустило. Но не прошло и пятнадцати минут, как схватки начали повторяться. Но даже в этот момент я сомневалась, что началось. У меня и до этого было несколько раз подобное, хоть и не так болезненно. И вдруг я ощутила, что нижняя юбка на мне стала резко намокать. Это… Это отошли воды! Я рожаю!

– Помогите! – полным ужаса голосом заорала я во всё горло, призывая служанок.

Одна из них почти сразу появилась в комнате. Умная и явно видавшая роды девушка поняла всё без слов, взяла меня под руку и отвела к кровати. Потом быстро сбегала за Люцией. Та тоже моментально оценила обстановку и дала задание второй служанке найти господина Ищейку.

Марко, работавший с бумагами в своём кабинете, примчался быстро. Впервые видела его таким растерянным и взволнованным. Муж был белее снега.

– Уф-ф-ф-ф… – выдохнула я после очередного приступа боли. – Марко. Я не помираю, а наоборот. Так что успокойся, а то мне от твоего вида ещё страшнее становится.

– Да, дорогая, – дрожащим голосом проговорил он, взяв меня за руку. – Что мне нужно делать?

– Роды принимать умеешь?

– Нет…

– Тогда нужен тот, кто умеет! Ну чего ты тут застыл истуканом?!

– Понял! – наконец-то пришёл в себя муж. – Я сейчас! Я мигом за лекарем! Потерпи, родная! Без нас не начинай!

После этих слов он не просто выбежал из моей спальни, а вылетел пулей. С такой скоростью сможет быстрее до лекаря добраться без лошади, чем на ней. От этой мысли я нервно хохотнула и снова скорчилась от боли.

Люция и остальные служанки меня быстро раздели и уложили на кровать. Тут же, словно по волшебству, появились чистые полотенца, несколько тазов с тёплой водой и ещё что-то, чего я даже не смогла запомнить, так как мне становилось всё больнее и больнее.

Вижу сквозь туман от слёз и пота лицо знакомого лекаря. Рядом с ним какая-то женщина.

– Дыши ровно, – спокойно сказала она. – Раздвинь ноги и расслабься. Перестань зажиматься.

– Больно…

– Не больнее, чем остальным бабам! Потерпишь ради ребёночка! Мужчины! Все из комнаты! – жёстко приказала женщина. – Нечего вам тут смотреть!

Ну а дальше начался настоящий шестичасовой кошмар. Мне становилось всё хуже и хуже. Промежутки, когда боль отпускала, сокращались, и я уже не стонала, а кричала, не выдерживая эту пытку. Повитуха то ласково уговаривала меня не сдаваться и тужиться, то жёстко требовала. В какой-то момент я перестала её слышать и мысленно приготовилась к тому, что умру или сойду с ума от боли. Казалось, младенец просто разорвёт меня изнутри.

И вдруг пришло облегчение. Я почувствовала, что ребёнок наконец-то выходит из меня. В этот момент захотелось расслабиться и забыться, но повитуха подстёгивала своими криками.

– Показался! Давай, милая! Ещё немного! Продолжай! Чуть-чуть осталось!

А потом… Сквозь туман я увидела у неё в руках какой-то комочек. Женщина шлёпнула его рукой, и раздался звук, больше похожий на мяуканье, чем на детский плач.

– Всё, Анна! – довольно сказала повитуха. – Теперь ты мамочка! Мальчик! Настоящий богатырь!

И тут же я ощутила на своей груди маленькое тельце. С трудом сфокусировав на нём взгляд, поразилась, какой же он страшненький. Словно крохотный сморщенный старичок, а не дитя. Но я влюбилась в него сразу. Сердце затопило такое тёплое чувство, которого до этого никогда не испытывала.

– Ну вот мы и встретились, – прохрипела я сорванным от криков горлом. – Здравствуй, малыш.

Внезапно всё перед глазами закружилось, и я потеряла сознание…

Бредовые видения сменялись одно за другим. Люди и места из обоих моих миров смешались, выдавая странные и часто страшные картины.

То я вижу Ванессу, идущую в больших наушниках по городской площади Борено и не слышащую, что сзади её нагоняет отчаянно сигналящий автобус, который вот-вот раздавит старушку. То капитан Орландо с автоматом в руках отстреливается от фашистов. Люция торгует своими пирожками у метро, не замечая, как к ней подкрадывается наркоман с ножом. Опер Сашка Енотов с гранатой врывается в магистрат, собираясь взорвать нашего бургомистра. Заплаканная Стелла Макуто, стоящая на крыше небоскрёба и готовая спрыгнуть с него.

А я пытаюсь в каждой бредовой сценке остановить, спасти своих друзей. Рвусь к ним, но натыкаюсь на какую-то преграду, и неизвестная сила тащит меня назад... Не меня, а мою душу! Я же ощущаю себя бесплотным духом, застрявшим между мирами! И от этого становится ещё страшнее!

Лишь иногда наступали спокойные сны. По-сказочному красивые и счастливые. И пусть они были очень короткими, но наполняли меня такой светлой силой, что я снова ощущала себя человеком, готовой выдержать любой кошмар и не раствориться в чёрной пустоте между мирами.

Вдруг всё резко закончилось. Словно кто-то выключил этот кинопроектор в моей голове, дав возможность погрузиться в полное беспамятство без снов.

Яркий свет пробивается сквозь закрытые веки. Открыв глаза, снова невольно зажмурилась. Где я и что со мной происходит?

Постепенно начала возвращаться память. Роды, повитуха, ребёнок на груди… Или это тоже был очередной бред? Как и сон про какой-то средневековый Борено, где я замужем за господином Ищейкой? Почему-то при воспоминании о нём захотелось улыбнуться. Жаль, что Марко всего лишь видение. Эх, если бы на самом деле встретить такого мужчину!

– Анна! Ты очнулась?! – слышу до боли знакомый и родной голос мужа.

Снова открываю глаза и, глядя на лицо мужа, понимаю, что это не бред, а реальность.

– Дорогой, мы снова вместе… – счастливо шепчу ему. – Ты уже видел нашего мальчика?

– Видел! Видел! – не скрывая слёз, крепко за плечи обнял меня Марко и начал с жаром целовать лицо. – Ты вернулась! Я до последнего надеялся! Не покидай меня больше! Никогда! Слышишь!

– И не собиралась, дурачок. Любимый дурачок, – млея от такого проявления чувств, тихо проговорила я. – Всё хорошо. Только пить очень хочется.

– Сейчас!

Марко кинулся к небольшому столику, схватил с него полный стакан воды и стал аккуратно меня поить, приговаривая:

– Вот и умница… Вот и молодец. Пей, моя хорошая, набирайся сил. Ты не представляешь, как нам было плохо без тебя. Самые страшные две недели позади. Но теперь всё наладится.

– Две недели? – удивилась я. – Я что-то пропустила?

– Всё потом! Ты отдыхай! Слабенькая ещё совсем. Надо сообщить всем, что…

– Господи! – прервала его вошедшая в комнату Люция. – Мадонна и все святые! Наша девочка очнулась!

Неожиданно старая служанка опустилась на колени и стала истово молиться, сложив ладони вместе. И я вижу, что она тоже плачет. Что-то слишком много слёз в этой комнате сегодня. Неужели…

– Где мой ребёнок?! Дайте мне моего ребёнка! – почти нормальным голосом потребовала я, боясь услышать страшный ответ.

Попыталась сама вскочить с постели, но тело ослаблено до такой степени, что отказалось слушаться.

– Анна, он спит, – гладя меня по щеке, успокаивающе сказал Марко. – Кормилица его только что уложила.

– Спит? С ним всё хорошо? Какая кормилица?

– Лучше не бывает. У нашего Лео отличное здоровье и настоящий мужской аппетит. А кормилицу пришлось взять. Ты же почти умерла… Можно сказать, что совсем умерла. Я видел твою душу, пытающуюся покинуть тело. Но впервые не просто наблюдал за подобным, а смог за неё каким-то чудом зацепиться. И не отпускал.

И ещё наш Лео мне помогал. Как только его клали тебе на грудь, душа снова возвращалась в тело. Причём наш мальчуган сам знал, когда тебе необходима помощь, а мне – небольшой отдых для восстановления сил. Начинал заходиться в крике, пока не оказывался рядом с тобой. Потом замолкал и тихо спал с мамой. В какой-то момент снова начинал проявлять недовольство, и мы забирали ребёночка. А твоя душа опять отрывалась от тела…

Кажется, подобное продолжалось вечность. Чувствуя, что я скоро не смогу удерживать тебя, написал знакомому истинному аристократу в столицу. Он имеет дар Лекаря и должен мне за одну серьёзную услугу. Будучи императорским Ищейкой, я спас жизнь его семье. Чудом застал! Он собирался надолго покинуть Рем, и через два дня я бы не смог воспользоваться его даром!

Мой друг явился достаточно быстро. Почти трое суток провёл рядом с твоим телом, но смог восстановить организм. Говорит, что ни разу не встречался с такой странной болезнью. Словно лечил не одного человека, а сразу двух. Ещё что-то там объяснял про энергетические жизненные потоки, только я ни слова из лекарской белиберды не понял. Главное, что ты пошла на поправку и его услуги больше не требуются!

– Как поднимусь на ноги, обязательно поблагодарю его, – слегка ошалев от подобных новостей, промямлила я.

– Лежи и не торопись вставать! – категорично заявил муж. – Тем более мой друг уехал на восток империи укрощать очередную вспышку Чёрной болезни.

– Вот-вот, – поддержала его окончательно пришедшая в себя Люция. – Лежите, госпожа Анна. Силёнок набирайтесь. А то такая худющая, словно не ели никогда в жизни. Я же вам и пирожков пока напеку, и супчика, и курочки… Всё приготовлю!

В этот момент в комнату вбежали остальные мои домочадцы. Каролина с Риком, Дино и обе служаночки… И все уставились на меня с такими полными облегчения, любви и надежды глазами, что я расплакалась от счастья. Какие же они родные!

А потом муж принёс моего мальчика, и я впервые смогла нормально рассмотреть его. Действительно, богатырь! Личико серьёзное, суровое, почти как у его отца. Внимательный взгляд попытался сфокусироваться на мне. И вдруг сынок улыбнулся.

Прижав его к себе, я ощутила такой вселенский кайф, что с трудом удержалась, чтобы в порыве нежности не затискать до смерти это маленькое и пока ещё очень хрупкое тельце.

25.

Прав был муж, говоря, что мне нужно отдыхать. Именно восстановление, а не сын, должно быть моей самой главной задачей. После первого пробуждения я провела в сознании всего лишь полчаса. А потом тихо уснула, прижимаю к себе моего мальчика.

Моего Лео, Леонардо… Всё-таки прав был отец Лука, говоря, что имя само найдёт ребёнка. Первым это почувствовал Марко, а я хоть и приняла его чуть позже, но сразу и безоговорочно. Леонардо – это лев, победитель. Очень сильное имя! Такое же сильное, как и у его отца. Ведь Марко – это воин.

Первое время жила именно в режиме отдыха. Чуть больше часа бодрствования, а потом длительный сон. Снова просыпалась, ела что-то без всякого аппетита и тут же вырубалась, успев перекинуться несколькими фразами с близкими и мельком увидеть сына.

Но постепенно мой организм стал приходить в норму. Причём достаточно быстро. Если в первые дни мне даже сесть помогали, то через неделю я уже осмелилась сама встать и дойти до туалета, а к концу второй совершила прогулку по нашему парку. Именно эти прогулки под неусыпным контролем мужа или кого-то из служанок помогали мне лучше всего прийти в чувство. Постепенно появился аппетит, а вместе с ним и молоко. Так что я сама начала кормить ребёнка.

И лишь когда мой организм достаточно окреп, я завела серьёзный разговор с мужем… Вернее, он сам его начал, так как до этого момента просто уходил в сторону от любых ответов. Марко пригласил меня в свой кабинет и плотно закрыл дверь.

– Дорогая, как твоё самочувствие? – начал муж с привычного вопроса.

Но я видела, что сейчас он спрашивает не только как близкий человек, но и включив господина Ищейку.

– Уже начала делать зарядку по утрам. Пока всего лишь очень лёгонькую, так как быстро устаю. Но главное, что начала, – призналась я. – Ты ведь меня позвал не о самочувствии поговорить?

– От тебя ничего не скроешь, – улыбнулся он и тут же опять стал серьёзным. – Да. Совсем не о том. Больше о Леонардо и… Как жить дальше.

– Не поняла.

– Я не всё рассказал о тех жутких днях, когда ты чуть не умерла после родов. Так случилось, что, пытаясь удержать твою душу, я не просто зацепился за неё. Вся твоя память открылась. Признаться, чуть с ума не сошёл, увидев мир, из которого ты ко мне пришла. Эти железные птицы в воздухе, самодвижущиеся кареты. Там много чего было такого, способного повредить рассудок. А детство и предательство родителей очень напоминает мою судьбу.

И да, теперь я понимаю, что ты настоящая Ищейка! В обоих мирах ты была ею. Значит, в этом и заключается твой Дар.

– Да какой там “дар”, – отмахнулась я. – Простое стечение жизненных обстоятельств. Но ты меня поразил своим откровением. Теперь, когда знаешь обо мне практически всё, что-то изменилось в наших отношениях? Ведь не зря ты затеял эту беседу?

– А что могло измениться? – недоумённо пожал плечами он. – Моя любовь к тебе? Нет. Я даже ещё сильнее стал тебя любить после рождения Лео. А узнав твою прошлую судьбу, возросло уважение. Так что не смей даже думать плохо. Ты моя женщина Богом данная!

А вот про Дар я не просто так сказал. За время службы Ищейкой мне приходилось не раз допрашивать души не только погибших простолюдинов, но и истинных аристократов. Поверь, разница между ними огромная в энергетическом плане. Души имеющих Дар обладают более плотной, стабильной структурой и не так быстро уходят от тела после его смерти. По всем параметрам ты, дорогая, истинная аристократка. Даже в чём-то превосходишь некоторых. Но сказать точно, какой имеешь Дар, я не могу. Словно в тебе намешано всего по чуть-чуть, и это самое “всего” до такой степени гармонично, что нет явного направления Дара. Во всяком случае, в имперском реестре подобное точно не числится.

– Марко, а ты не допускаешь ошибки? Просто мы с тобой стали настолько близки эмоционально, что…

– Не допускаю, – перебил он. – Ошибки быть не может. Прости, Анна, но я ещё не закончил. Мой друг, который помог тебя отбить у смерти, как уже слышала, имеет дар Лекаря. А такие люди могут не только лечить практически неизлечимое простыми лекарями, но и чувствовать в людях иное.

Ты его поставила в тупик. Видимо, в тебе настолько переплелась энергия Анны и Венеры, что твоя истинная сила хорошо замаскировалась в теле простолюдинки. Но она никуда не делась. Зато как только мой друг увидел нашего малыша, то сразу сказал, что Леонардо… ОДАРЁННЫЙ!

– Чего?!

– Того, Анна! У простолюдинки по определению не может быть ребёнка с Даром! Но у твоего он есть! Понимаешь?

– А ты сам тоже видишь в нём одарённость?

– Нет. Для всех остальных истинных аристократов, даже для его родителей, подобное знание приходит лишь когда малышу исполнится год. В этом возрасте начинаются спонтанные выбросы энергии, незаметные для простолюдинов, но не для истинных аристократов. Подобное будет происходить недолго, а потом Дар полностью успокоится. Как бы уснёт до совершеннолетия, чтобы в шестнадцать лет раскрыться во всей своей силе. Но любой истинный сможет его легко определить даже в спящем состоянии. Ещё волосы… Ты заметила, что у новорождённого вначале был тёмненький “пушок” на голове?

– Да, – кивнула я. – Правда, он сильно посветлел.

– Вот именно. Абсолютно белые волосы – тоже признак истинных аристократов. Тут уже любой, имеющий хоть какое-то зрение, не ошибётся, кто перед ним.

– Допускаю, – не сдавалась я. – Но тогда и у меня должны быть светлые волосы, раз, по твоему утверждению, я имею Дар! Найди в моей тёмной шевелюре хоть один такой волосок?

– Согласен. Странность, – улыбнулся муж. – Но если допустить, что во взрослое, полностью сформировавшееся тело простолюдинки попала душа с Даром, тогда не вижу ничего удивительного в этом. Анна! Ты же ходячая аномалия! Даже вон истинный Лекарь так запутался в тебе, что не смог ничего понять. Нет в его голове подобного шаблона. Но мы-то оба знаем правду и можем сопоставить факты.

После слов Марко я надолго задумалась, раскладывая по полочкам доводы мужа. Скорее всего, он абсолютно прав. Я не знаю, что происходит с людьми после смерти. До этого момента допускала, что на самом деле души всех умерших переселяются в иные миры. А что если не все? Что, если во мне действительно есть некая аномалия, выкинувшая не в ад, рай или в тело новорождённого, не помнящего своей прошлой жизни, а сюда? Тогда можно построить такие фантастические гипотезы, что наличие “простого” Дара у меня и у моего малыша покажется обыкновенной бытовой ситуацией. Но сейчас меня волновали больше не мистические теории, а правда жизни.

– Марко, и какие неприятности мы с этого всего можем поиметь?

– Правильный вопрос, дорогая, – нервно кивнул он, окончательно став серьёзным. – До какого-то момента мы можем скрывать Дар нашего сына. А вот потом нам несдобровать.

– Даже так? Тогда, быть может, стоит поселиться в каком-нибудь удалённом уголке, чтобы случайно не встретиться с истинными аристократами? – перебив мужа, выдвинула я предложение.

– Не получится. Его уже видел мой друг с Даром. Он обязан сообщить о сыне в имперскую службу, чтобы та поставила Лео на учёт. Сокрытие подобного приравнивается к государственной измене. Но Лекарь сейчас направился в другой конец Ремской империи бороться с Чёрной болезнью. Это займёт у него несколько месяцев. Потом он должен будет провести в одиночестве ещё примерно полгода.

Дело в том, что имеющие подобный Дар накапливают в себе болезни. И хотя Лекарям ничего не грозит, но они являются источником заразы для остальных. Приходится долго и нудно очищаться. Особенно после Чёрной болезни. Честно говоря, не завидую им. По мне: такой Дар хоть и очень нужный, благородный, но безумно утомительный и в физическом, и в моральном плане.

Так что мы имеем почти год в запасе. Потом мой друг прибудет в столицу и заявит о новом одарённом. Если же мы будем после этого прятать Лео, то автоматически превратимся в государственных преступников. Поверь, долго бегать от правосудия не сможем.

И вот тут появляется большая проблема с очень опасным вопросом… КАК у простолюдинки мог родиться малыш с Даром? Такого за всю историю мира никогда не было! И если я хоть как-то ещё могу доказать родство с Лео после его совершеннолетия, когда станет понятно, что парень имеет Дар именно Ищейки, то с тобой, Анна, возникнут сложности.

– Какие? Я же его сама родила, и тому есть свидетели.

– Свидетелей можно обвинить в том, что они солгали за большие деньги. А сам ребёнок… Например, мы его похитили у семьи истинной аристократии.

– Бред!

– Нет, любимая. Это не бред. Тут уже начинается политика. Наличие неучтённого одарённого ребёнка очень хорошая основа для интриг. Его захотят заполучить многие, чтобы усилить свою семью.

– Марко! Но ты ведь можешь доказать родство с сыном!

– Верно, – кивнул муж. – Но ты меня не услышала. Смогу лишь после того, как Леонардо станет совершеннолетним, и в нём выявится не просто общая спящая одарённость, а именно Дар Ищейки. До этого момента я сам буду под подозрением. Сына у нас точно отберут и отдадут на воспитание в чужую семью истинных аристократов.

И даже если через шестнадцать лет я докажу, что являюсь его настоящим отцом, то ты… Не хочу тебя пугать, но на каторге так долго не живут. Да и мне обязательно предъявят обвинение в том, что украл дитя у своей одарённой любовницы и подсунул ему вместо настоящей матери простолюдинку. Подобное преступление тоже карается длительной каторгой.

– Но ведь должна же быть эта пострадавшая любовница! – в отчаянье воскликнула я, понимая, что только что рухнул мой счастливый мир. – Марко! Такой нет! Её попросту нет и быть не может!

– Найдут… – тяжко вздохнул он. – Анна. Наличие в семье ещё одного одарённого, да ещё и с иным Даром – это хорошая возможность приблизиться к трону. Поверь, столичные истинные аристократы в большинстве своём очень прагматичные, безжалостные люди. Они ни перед чем не остановятся ради усиления своего влияния в императорском дворце. Не все, конечно, но многие. Допускаю, что быстро найдётся какая-нибудь одарённая девица, которая заявит, что я её тайный любовник, похитивший сына.

Факты подгонят под такое дело. Наших же свидетелей-простолюдинов суд даже слушать не будет. Большее доверие всегда вызывают слова аристократов. Тем более, что на судью всегда может надавить сильный столичный клан, с которым будет в родстве моя “любовница”… Или попросту подкупят судейку бешеными деньгами.

Так что ситуация у нас серьёзнейшая. Я поэтому и ограничил все твои контакты даже с подругами. Нам нужно выработать новый план, который поможет не только объяснить всем, почему у простолюдинки ребёнок с Даром, но и выстроить правильное общественное мнение в Борено. Ведь в нашем городке через год обязательно все узнают о способностях Лео, как только мы заявим о них в столичные службы. Представляешь, какие сплетни и домыслы начнутся?

– Не представляю и даже думать об этом боюсь… – горько произнесла я. – Марко… Это же наш ребёнок.

– Да! – жёстко ответил он. – И мы его никого не отдадим! Анна! Если вам с Лео будет грозить опасность, то быстрее умру, чем подставлю вас под удар аристократических гнид, пытающихся дорваться до власти!

– Спасибо, Марко, – обняла я мужа. – Я верю тебе. Но, быть может, всё же стоит рассмотреть план не борьбы, а бегства из Ремской империи? Изменим имена, как Пчёлка с братом, и заляжем на дно в чужой стране? Поселимся в неприметной деревушке на краю света?

– Я много думал над этим, – признался муж. – Беда в том, что рано или поздно Дар Леонардо проявится. Мы не сможем скрывать его вечно. Как только на нас выйдут истинные аристократы… Пусть не из Ремской империи, а чужие, что ещё страшнее, так как те совсем с пришлыми церемониться не будут, то готовься к смертельной гонке по разным странам. И ещё: каждый день нашей жизни будет отравлять ожидание разоблачения.