Текст книги "Главная проблема ректора космической академии (СИ)"
Автор книги: Алиса Линд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
9. (Таррел)
Девчонка возбуждается все сильнее. Стискивает бедра, тянет и соединяет ладони внизу живота. Меня тоже затрагивают её альфа-волны даже сквозь её бесполезный чип. Он почему-то не работает в полной мере. Член уже каменный, внизу живота тянет.
– За… сумкой зашла, командор Крейт, – отвечает она, а голосок дрожит, потому что я в этот момент мысленно усиливаю её возбуждение. Пока только на уровне гормонов, увеличиваю выделение эстрогена. Вот у неё сейчас между ножек-то печет!
Мне самому интересно, будет ли ей мучительно такое воздействие. В любом случае, прекращу, как только получу интересующий меня ответ.
– Ты зашла туда, чтобы встретиться с курсантом по имени… – тяну, давая ей возможность закончить фразу.
– Купер Эйлон, командор Крейт, – более прерывистым голосом отвечает полукровка. – Я не планировала… он сам… меня нашел.
Смотрю в коммуникаторе за тем, как происходила эта случайно-неслучайная встреча. Член ноет. А ревность не дает поверить ей на слово. Черт. Откуда взяться ревности? Что я такое вообще думаю? Просто не люблю, когда курсанты начинают неформальные отношения. Это всегда заканчивается плохо.
После слов о том, что курсант Купер был инициатором, замечаю тонкие нюансы движений, становится ясно, что полукровка правда не собиралась с ним встречаться. Даже шарахнула его разок, когда он её прижал.
Ослабляю собственное воздействие на организм полукровки и отпираю капсулу.
Когда стеклянная крышка с тихим шелестом съезжает на сторону, курсант Мэлтис медленно приподнимается в сидячее положение. Её красивые глаза маслянисто блестят от возбуждения. Ещё бы, если бы продолжил, я бы довел её до оргазма. Надо будет как-нибудь на это посмотреть.
От этой мысли непроизвольно облизываю губы. Самого штормит рядом с ней. Но пока на ней чип, все же не на десять баллов, хотя разница небольшая – член стоит все равно колом.
Беру себя в руки и строго приказываю:
– Встать, курсант.
А сам не отрываю глаз от её лица. Полукровка спускает ноги с капсулы и аккуратно встаёт. Чуть пошатывается, но всё же удерживает равновесие. Её стойкость вызывает противоречивые чувства: восхищение, раздражение… и желание немедленно развернуть её спиной к себе и взять прямо над капсулой. Проклятые альфа-волны.
– Благодарю за спасение, командор Крейт, – говорит она твердо.
– Не стоит благодарности. Моё дело следить за порядком в Академии, – отвечаю, глядя ей в глаза.
Она отводит взгляд первой.
– Почему на тебя напали? – спрашиваю. Холодно, без эмоций. Только прямой вопрос.
– Я не знаю, командор Крейт, – отвечает она немного нервно. Уклоняется от правдивого ответа. Её мысли скачут, как обезьяны, перескакивая с одного образа на другой. Чистый хаос.
– Ложь, – говорю ровно. – У тебя был конфликт с Иридией. Затем она пришла с подругами, чтобы избить тебя.
Она сглатывает. Я отчетливо замечаю, как её плющит в моем присутствии. На секунду её взгляд проясняется, и я улавливаю вспышку страха. Читаю её мысли – она боится, что я отчислю её?
– Это… личное, командор, – наконец произносит полукровка.
Личное. Прекрасное слово, которое ничего не объясняет. Сильные менталы не терпят неопределённости, а я один из них. Подхожу вплотную, заставляя её поднять голову, чтобы встретить мой взгляд. Она отступает, но упирается в капсулу.
– Личное? – тоном, от которого кровь сворачивается в жилах, переспрашиваю я. – На борту Академии нет места «личному». Здесь ты под моим контролем, курсант. И будешь говорить правду.
Она молчит. Её взгляд полон эмоций, которые меня только больше заводят. В сознании пульсирует жгучее желание вжать её в эту капсулу и добиться не только ответов, но и безоговорочной покорности.
Провожу ладонью вдоль её шеи, вниз, к ключице, замедляю движения, чувствуя, как её кожа становится горячее под моими пальцами.
– Ты молчишь, потому что считаешь это проявлением силы? – спрашиваю, продолжая касаться её, спускаю руку к груди и дергаю сосок через ткань больничной робы. – Или думаешь, что таким образом ты сохранишь гордость?
– Это… неважно, командор, – выдавливает она, выгибая спину навстречу моей руке, её голос звучит хрипло, едва слышно.
– Неважно? – поднимаю бровь, другой рукой скольжу по её бедру, задирая больничную робу, сжимаю крепкую накачанную ягодицу. Ммм. На девочке нет трусиков. – Мне это важно, и ты скажешь мне. Прямо сейчас.
Она отчаянно не хочет говорить, качает головой. Я не могу не восхищаться её упрямством, но не позволяю себе расслабиться.
– Ты проверяешь мои границы, курсант? – спрашиваю и запускаю вторую руку под её рубашку, подхватываю под бедра и усаживаю на корпус капсулы голой кожей. Её тело дрожит. Взгляд полон дикого возбуждения.
– Нет, командор, – отвечает она, выгибаясь, как кошка.
– Тогда почему ты молчишь? – я берусь за её колени, развожу точеные ножки, скольжу пальцами по внутренней стороне бедер к её мокрому от смазки лону.
– Я… не… стукачка, – тихо произносит она, с закрытыми глазами, перемежая слова тяжелыми вздохами.
Я забираюсь двумя пальцами ей между ног, другой рукой надавливая на плечи, вынуждая отклониться. Картинка получается пошлой до невообразимости. Будоражит.
– Хочешь, чтобы я поверил в благородство? – произношу тихо, тараня пальцами мокрую и скользкую от соков дырочку. – Или ты просто боишься, что я накажу не их, а тебя?
Дыхание полукровки становится рваным и поверхностным.
– Я… не буду… никого… закладывать, – выдавливает она из последних сил, дрожа всем телом. Пальцами я ощущаю её пульсацию, она уже почти на пике наслаждения. Но здесь мы договорим иначе. Убираю руку и слышу возмущенно-обиженный стон.
Девочка фокусирует на мне мутный взгляд, лицо раскраснелось, дыхание тяжелое. Чё-орт, она такая сексуальная, что я жалею, что мы не в моей каюте. Я бы ей спать не дал. У самого тело пылает, но я беру себя в руки. Сейчас я должен быть другим – холодным, строгим, неприступным.
– Мы договорились, твоя задача – доказывать, что ты достойна находиться здесь, а не создавать проблемы, – произношу сурово. – Твоя форма в тумбочке. Через десять минут жду на уровне А7. Договоренность об исследованиях по-прежнему в силе.
На этом я выхожу из медблока и направляюсь к лифту. В пору бы дождаться и самостоятельно её проводить, чтобы уж точно по дороге с ней ничего не случилось, но не мне, ректору целой космической Академии, бегать за курсантками.
А уровне А7 меня встречает доктор Пэрис. Я его уже предупредил о деликатности грядущей работы, я знаю его секрет, и поэтому он будет молчать про полукровку. Мы обмениваемся приветствиями и ожидаем объект, с которым придется работать.
Полукровка выходит из лифта спустя семь минут после того, как я её оставил. Её исполнительность подкупает. Она не знает, что её тут ждет, но готова бесстрашно ринуться в бой. Однажды я узнаю, что её тут держит, а пока пора представить её персональному исследователю.
10.
Я захожу в лифт и поднимаюсь на уровень А7, ощущая, как от нервов ладони становятся влажными. Даже не догадываюсь, что меня ждёт. Ректор Крейт оставил мало времени на раздумья. В голове только его слова: «Ты должна доказать, что достойна находиться здесь».
Когда двери лифта открываются, я вижу просторное круглое помещение, отделанное холодным серебристым металлом с закрытыми дверями по периметру. Повсюту натыканы панели с мигающими экранами, в центре – похоже, центр управления, компьютеры, соединённые кабелями. Здесь всё пропитано атмосферой экспериментов и скрытого напряжения.
Едва выйдя на уровне, я сразу чувствую ректора Крейта, и в спине снова начинает тянуть. Он в сопровождении ещё одного рослого ксорианца с графитовыми волосами, направляется ко мне. И чем ближе подходит, тем сильнее меня плющит его аура. Сглатываю и завожу руки за спину, как подобает при встрече командования.
Спутник ректора Крейта смотрит на меня холодно и оценивающе, словно видит не человека, а набор параметров для исследований.
Доктор Лоренс Пэрис
Ксорианец. Глава исследовательской программы на орбитальной станции. Доктор Лоренс Пэрис – хладнокровный и целеустремлённый исследователь, полностью преданный науке. Он известен своим саркастическим чувством юмора и абсолютным отсутствием интереса к чьим бы то ни было эмоциям, что делает его почти социопатом.
– Курсант Мэлтис, – ректор останавливается и жестом подзывает меня. – Это доктор Лоренс Пэрис, он будет исследовать тебя.
Подхожу ближе, ощущая растущую тревогу каждой клеткой тела.
– Приятно познакомиться, курсант Мэлтис, – произносит Пэрис ровным голосом. Улыбки нет, но в его глазах сквозит насмешка. – Я прослежу, чтобы твои мозги не слишком быстро спеклись.
– Постараюсь не разочаровать, – отвечаю, хотя от его цинизма внутри поднимается волна липкого страха.
Ректор Крейт перехватывает инициативу:
– Первая цель – понять, почему чип, который носит курсант Мэлтис, блокирует альфа-волны только частично.
– Это может быть связано с особенностью природы полукровок, командор Крейт, – задумчиво тянет доктор Пэрис. – Мы начнём с измерения уровня альфа-волн и реакции мозга курсанта Мэлтис на разное магнитное излучение. Это не должно быть тяжёлым испытанием.
– Отлично, – соглашается ректор.
Внутренне содрогаюсь. Не должно быть тяжёлым? Я готова терпеть что угодно, чтобы остаться здесь, но ректор мог бы хотя бы попытаться скрыть своё спокойное равнодушие.
– Идем в лабораторию, полукровка, – призывает меня Пэрис. – Проверим потенциал твоего серого вещества. Ну и заодно узнаем, выдержит ли твоя ментальная сеть базовое магнитное излучение.
Он направляется в одну из дверей, натыканных по стенам круглой залы. Я молча шагаю за ним. Ректор идет следом. Мне так тревожно, что даже альфа-волны ректора едва ли меня заводят. Аппарат в лаборатории похож на две массивные дуги, которые образуют вокруг пациента закрытую конструкцию. Кабели соединяют дуги с консолью со световыми индикаторами и сенсорной панелью, над которой мигает голоэкран.
Пэрис выдвигает некое подобие носилок из желоба между дугами и жестом приглашает меня лечь.
– Устраивайся поудобнее. Это займёт минут десять, – спокойно говорит он и саркастично добавляет: – Ну… если ты не вырубишься раньше.
Ложусь на платформу, спиной чувствуя холод металла. Дуги начинают смыкаться надо мной, и на мгновение меня охватывает клаустрофобия.
– Начинаем, – произносит Пэрис. – Постарайся не двигаться и сильно не вопить.
Платформа плавно движется внутрь аппарата. Магнитное поле активируется, и я сначала ощущаю лишь лёгкую вибрацию. Затем в голове возникает странный зудящий шум, как будто кто-то сыплет песок на металлическую поверхность. Шум усиливается, а вместе с ним нарастает тошнота. Закрываю глаза, пытаясь сосредоточиться на дыхании.
– Ты как там, курсант? – насмешливо спрашивает Пэрис через динамик.
– Всё в порядке, – выдыхаю сквозь сжатые зубы.
Аппарат постоянно издает гул на разной частоте. Появляется покалывание в теле. Руки и ноги словно обжигает электрическими разрядами. Ощущаю пульсацию вены на виске, но больше ничего не происходит. Чувство, что аппарат вышел на пиковую нагрузку, и хуже уже не будет.
Когда платформа, наконец, выезжает из аппарата, я открываю глаза. Пэрис берет меня за плечо и помогает сесть, в теле легкая слабость, но я чувствую себя сносно. На верхней губе становится тепло и мокро. Прислоняю пальцы к носу и обнаруживаю кровь на подушечках.
– Молодец! Отлично справилась! Впечатляющий результат для полукровки! – ушей касается голос Пэриса, и его рука буднично сует мне в ладонь несколько бумажных салфеток, а затем снова раздается его голос: – Объект с отличным потенциалом, командор Крейт! Только теперь неплохо бы сюда бригаду медиков и медицинскую капсулу, если не хотите, чтобы такой выдающийся гибрид развалился на куски.
Ректор появляется у меня в поле зрения, приближается вплотную и поднимает мое лицо к себе за подбородок. Фокусирую взгляд на его красивом лице. На нем отражается беспокойство и, кажется сожаление, будто ему не все равно.
– Оставьте нас, доктор Пэрис, – строго приказывает он и вручает все свое внимание мне.
От него сейчас веет не возбуждением, а заботой. И мое желание будто спит. Наверное, из-за сенсорной перегрузки. Ректор Крейт берет из дозатора на небольшом столике рядом с аппаратом пару влажных салфеток, убирает мою руку, которой я зажимаю нос, и аккуратно вытирает мое лицо. Кровь больше не течет.
– Как ты, Мэлтис? – он обращается ко мне низким ласковым голосом.
То ли от тембра его голоса, то ли от нежности, которая исходит от него, мое тело вспоминает о его альфа-волнах. По спине пробегают мурашки, и я игриво заглядываю ему в глаза.
– Лучше, когда вы рядом, ректор, – прибавляю голосу задорности, хотя в теле все ещё держится слабость.
– Не начинай, Мэлтис, – севшим голосом рычит ректор Крейт и сжимает мою ягодицу.
– Я тут ни при чем, – выговариваю с иронией. – Чип рядом с вами не пашет.
Ему, похоже, сейчас не с руки распаляться, и он всеми силами пытается сдержать натиск моих альфа-волн, только вот я все равно вижу заметный бугор у него на брюках в районе паха.
– Я выясню, в чем дело, дрянная девчонка, – он делает шаг к двери, пытается говорить серьезно, но на губах играет улыбка. – Возвращайся к Пэрису. Он отпустит тебя, когда закончит сегодняшние исследования.
Я спрыгиваю с аппарата, но неудачно приземляюсь и уже готовлюсь растянуться на полу, но ректор подхватывает меня, рывком притягивает к себе. Упирается в мое тело каменным стояком, тяжело дышит мне в лицо. В его глазах я вижу, что он вот-вот сорвется.
Привстаю на цыпочки и лижу его нос. Не успеваю отстраниться, как он впивается мне в губы жестким поцелуем на грани грубости. Безжалостно таранит мой рот языком, ощупывая его изнутри.
В животе скручивается такая тугая пружина возбуждения, что я вот-вот кончу просто потому что он меня держит. Похоже, уже полностью оправилась после эксперимента. Здравый смысл отключается, и я исступленно тяну руки к пряжке ремня ректора, как вдруг слух улавливает шаги у двери.
– Кхм… – вдруг доносится голос. Не Пэриса.
11. (Таррел)
Голос, донёсшийся от двери, принадлежит Дарию Селварису, главе дисциплинарного совета Академии. Что он тут забыл?!
Дарий Селварис Глава дисциплинарного совета Академии, властный и расчетливый ксорианец, чьё суровое обаяние и хищная харизма внушают страх. Он педантично придерживается устава, но умеет использовать лазейки в своих интересах, балансируя на грани дозволенного. Его пристальный взгляд и жесткая манера общения создают ощущение постоянной угрозы, а острый ум делает его опасным противником в любых интригах.
Поправляю одежду и медленно поворачиваюсь, закрывая курсанта Мэлтис плечом. Селварис стоит в дверном проёме, оглядывает меня и полукровку с отражающимся на лице шоком и скептической насмешкой.
– Таррел? Ты это серьезно? – произносит он медленно, растягивая слова, будто нарочно пытаясь затянуть этот неловкий момент. – С полукровкой?
Я чувствую, как позади меня сжимается Мэлтис. Мозговая активность у неё очень яркая. В мыслях ужас, что Селварис заставит меня выдворить её. К тому же я все ещё чувствую её альфа-волны, они возбуждают даже в этой ситуации. Чёрт бы их побрал.
– Чего ты хотел, Дарий? – произношу ровно, сохраняя полное хладнокровие. – Я всё объясню позже. С чем ты пришел? Давай ближе к делу.
– Ближе к делу? – переспрашивает он, делая шаг в лабораторию и оглядывая обстановку, явно пытаясь оценить ситуацию. Его взгляд ненадолго задерживается на курсанте Мэлтис, и в его глазах мелькает интерес, от которого я мгновенно напрягаюсь. – У нас трое курсантов в изоляторе. Ты дал приказ, чтобы их допросили. И теперь возникает вопрос: что с ними делать дальше?
Я заставляю себя сделать шаг к Дариусу, хотя близость Мэлтис продолжает будоражить мои нервы.
– Решение уже принято, – отвечаю сухо. – Они останутся в изоляторе на сорок восемь часов в качестве дисциплинарного взыскания. После этого вернутся к занятиям на особом контроле с твоей стороны.
– Таррел, ты совершаешь ошибку, – Селварис снова бросает взгляд на Мэлтис. – Ты ведь понимаешь, что если кто-то узнает про эту полукровку…
– Ты явился, чтобы напомнить мне о моих обязанностях? – перебиваю его. Говорю тихо, но с предупреждением в голосе. – Поверь, Дарий, я всё прекрасно понимаю. И мне не нужна твоя лекция.
Мэлтис боится его. Нет, Селварис умеет быть грозным, но сейчас это связано с тем, что он может сорвать наше с ней соглашение. Она не доверяет мне! Боится, что я не способен ответить за свои слова! Это надо прекращать.
– Увидимся позже, Мэлтис – говорю ей, не поворачиваясь, и направляюсь к выходу вместе с Селварисом. Проходя мимо Пэриса, добавляю: – Закончите запланированное на сегодняшний день.
Мы с Селварисом выходим к лифту и поднимаемся на уровень А2, административный уровень. Там я иду к себе в кабинет, жестом зовя его за собой. Зайдя внутрь, включаю защиту от прослушек и предлагаю ему присесть за журнальный столик, тем самым показывая, что пойдет неофициальная беседа. Мы с ним уже много лет работаем в связке, так что есть надежда, что мне не придется прибегать к рычагам воздействия и мы легко договоримся.
Селварис, усевшись на предложенное место, скрещивает ноги и внимательно смотрит на меня, как хищник, оценивающий добычу. Я сажусь напротив, переплетаю пальцы.
– Ты уверен, что контролируешь ситуацию, Таррел? – спрашивает он, чуть склонив голову.
Проверяет, действительно ли я понимаю, на какой территории нахожусь.
– В отличие от тебя, я всегда контролирую ситуацию, – произношу я спокойно, но добавляя угрозы голосу.
– Тогда объясни, что ты задумал, – Селварис не отводит взгляда, словно пытался выжечь дыру у меня на лбу. – Почему она до сих пор здесь? Почему ты натравил на неё нашего вивисектора? Это в любом случае кончится скандалом.
– Исследования полукровки могут принести больше пользы, чем ты можешь себе представить, – произношу твёрдо. – Она уже доказала свою стойкость. Если мы выясним, что её природа может быть использована для усиления нашей армии, это изменит правила игры. Откроет громадные перспективы!
– Ага, а ещё огромный политический скандал! – Селварис чуть ли не прыскает слюной от гнева. – Ты представляешь, как отреагируют левые, если станет известно, что полукровкам доступно образование в Академии для чистокровных?!
– Значит, создадим специкорпус… – отвечаю устало, досада берет! Что за твердолобый баран! – И вообще, смысл заглядывать так далеко? Я только начал изучение этой полукровки!
– Ты нарушаешь устав, Таррел, – голос Дариуса становится холоднее. – Я должен сообщить на Ксор, чтобы тебя отстранили от руководства Академией.
На мгновение я задумываюсь, а потом позволяю себе усмехнуться и откидываюсь на спинку кресла.
– В таком случае, и я должен сообщить, да? – вкрадчиво спрашиваю в ответ.
Дариус напрягается, поднимает плечи, а взгляд становится настороженным.
– Сообщить о чём? – выговаривает он осторожно с шипящими нотками.
– О том, как ты развлекаешься одновременно с несколькими девицами из числа курсантов. – Я намеренно говорю ровно, чтобы каждый мой слог врезался ему в сознание. – Я рад, что твоей ментальной сети хватает, чтобы окучить сразу четверых, но, знаешь, это тоже нарушение устава.
Селварис молчит, его взгляд становится ледяным, но в глазах мелькает тень страха.
– Так ты знал? – спрашивает он ошеломленно.
– Я знаю всё, что происходит в Академии, Дариус, – отвечаю, чуть наклоняясь вперёд, чтобы он понял, что я не блефую. – Давай разойдемся краями и не будем закапывать друг друга?
Селварис откидывается на спинку кресла, раздумывая. Я чувствую его колебания. Он пытается понять, насколько далеко я готов зайти. А я, черт возьми, готов пойти до конца, раз началась такая пьянка.
Наконец, он кивает, словно соглашаясь, хотя в его глазах плещется глухое недовольство.
– Договорились, – произносит он. – Но смотри, Таррел, если эта девочка сделает хоть один неверный шаг…
– Я знаю, что делать, Дариус, – перебиваю его. – Я всё предусмотрел.
Он встаёт, явно не желая оставаться здесь ни секундой дольше.
– Тогда я пойду, – говорит он, направляясь к двери. – А ты думай, как дальше будешь оправдывать свои действия.
Он выходит. Я ещё некоторое время сижу неподвижно, размышляя над ролью полукровки в жизни Академии. И в моей. Отрицаю я это или нет, мы связаны. Каким бы образом ни вскрылось её присутствие на этой орбитальной станции, это ударит по мне. И будет уже неважно, депортировал я её или нет.
На панели коммуникаций раздаётся сигнал. Нажимаю кнопку, и на экране появляется лицо одного из офицеров из зоны доков. Выглядит он обеспокоенно, а на фоне слышен шум голосов и топот ног.
– Командор Крейт, – произносит он, едва удерживая спокойствие. – У нас инцидент с прибывшим грузом.
– Что за инцидент? – спрашиваю, возвращая себе сосредоточенность.
– Один из контейнеров из внешнего сектора был случайно вскрыт во время проверки. Внутри обнаружено запрещённое оборудование, – офицер замолкает, глядя в камеру видеокома. – Чипы для усиления ментальной активности.
Холод гнева пробегает по моей спине. Ментальные усилители? В Академии? Это удар не только по дисциплине, но и по репутации всей станции.
– На чье имя поступил груз? – спрашиваю щедро добавляя стали в голос.
– На имя Илайи Саркан, – отвечает он. – Но… курсанты уже начали перекладывать вину друг на друга. Илайя утверждает, что это подстроено курсантом Мэлтис.
