Текст книги "Главная проблема ректора космической академии (СИ)"
Автор книги: Алиса Линд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
34. (Таррел)
С подключением к ментальной сети пятидесятого все сразу идет не так. С тридцать восьмым Мелисса просто стояла, опершись о стекло. Да, долго стояла, но тело было расслаблено, жесткость сохранялась за счет опоры на ноги и грамотного распределения веса. С пятидесятым она с первой же секунды начинает дрожать.
– Что происходит, Лоуренс? – спрашиваю спустя пару минут, так и не дождавшись, пока Мелисса раслабится.
– Понятия не имею, командор Крейт, – Пэрис пожимает плечами.
– Ты можешь её вернуть? – спрашиваю на всякий случай, хотя сам готов хоть шокером прервать их взаимодействие, если это скажется на Мелиссе плохо.
– Уже нет, – тянет Пэрис, глядя то на Мелиссу, то на Жука. – Их ментальные сети уже соединились. Я не знаю, что будет, если прервать контакт вот так внезапно. Я бы рекомендовал дождаться, пока она сама вынырнет.
По глазам вижу, что он немного обеспокоен. Все, что сейчас происходит – черновик черновика первого опыта контакта с Жуками.
– В прошлый раз я остановил контакт, заморозив особь, – цежу сквозь зубы.
– Мы не знаем, насколько глубоким был тот контакт и насколько глубок этот. Если глубже… Вы сами понимаете, командор, – он не договаривает, потому что я знаю ответ.
Эти эксперименты с ментальной сетью слишком опасны. Я уже жалею, что согласился. Но Мелисса рассказала об отце, и это меня проняло. У меня один из братьев погиб на войне с Жуками. Она вечная и бесконечная. И пока мы не разработаем более эффективное оружие против них, эта угроза никуда не денется.
Признаться, я вообще жалею, что начал городить весь этот огород. Мне надо было просто объявить Мелиссе, что она моя, жениться на ней и жить с ней так, как мне хочется, не скрываясь от преподавателей и курсантов. Подумаешь, что жена ректора учится в Академии? Куда хуже, что в Академии учится полукровка, которая непонятно кем приходится ректору. Вот это настоящая засада.
Я напряженно наблюдаю за Мелиссой и с опасением отмечаю, что её тело напрягается все сильнее. Прилипшие к стеклу ладони сжаты с такой силой, что кожа местами побелела. Вообще вся поза напряженная, будто каменная.
Так проходят минуты. Жук все это время стоит неподвижно, даже жвалами не шевелит. А потом происходит то, чего я не ожидал. Мелисса вдруг разом расслабляется и как без костей падает на пол. Едва успеваю её схватить. Голова безжизненно свисает с моей руки.
Внутри взрывается бомба, на спине мгновенно выступает ледяной пот. Аккуратно опускаю Мелиссу на пол, бью по щекам.
– Мелисса! – зову строго. Ещё пара пощечин. Ноль реакции. Поднимаю взгляд на истукана-Пэриса. – Найди воды! Живо!
Пэрис поспешно убегает, я следом за ним подхватываю Мелиссу на руки и несу в главное помещение. Там встречаюсь с Пэрисом, и он плещет ей на лицо из пластиковой бутылки. Мелисса не демонстрирует никаких признаков жизни, кроме дыхания.
– Готовь медицинскую палату! Сейчас! – приказываю Пэрису, хотя в душе уже возится ужасающее чувство, что случилось нечто непоправимое. Отчаяние разливается лавой в душе, выжигает все мысли.
Пэрис открывает мне дверь одной из палат, и я вношу туда Мелиссу. Устраиваю на эргономичной койке, вокруг которой куча разных манипуляторов и другого высокотехнологичного оборудования.
– Что с ней? – рычу, глядя на Пэриса.
Ему не нужно все это оборудование, чтобы продиагностировать состояние Мелиссы. Он довольно сильный ментал, специализируется на врачевании. Он даже операцию может провести мысленно, кости срастить или сосуды заштопать, не прикасаясь к пациенту. Я напряженно смотрю на него. Он сосредотачивается, закрывает глаза, а потом открывает и произносит:
– Она в псевдокоме.
Во мне все обрывается. Я опасался именно этого. Её сознание все ещё соединено с ментальной сетью Жука. И как её оттуда вернуть – неизвестно. Я даже спрашивать у Пэриса не буду, сколько это продлится. Это может быть навсегда. Радует только то, что в её теле сама собой поддерживается жизнь, нужно только поставлять питательные вещества и выводить продукты жизнедеятельности.
– Позаботься о ней, – произношу, но голос подло глохнет.
Внутри разливается лютое чувство вины, которое гонит меня прочь с шестого уровня. Как я мог это допустить? Почему пошел у неё на поводу? Ведь чувствовал, что этим может кончиться! Где я себе слукавил? Или ей?
Я поднимаюсь на третий уровень и вхожу к себе в кабинет. Ярость, смешанная с досадой и жгучей тоской ядом течет по венам. Хочется что-то уничтожить, выместить эмоции, слить негатив. Рука сама хватает коммуникатор и швыряет его в стену. Светящаяся панель разлетается на осколки с тихим писком.
В мозг врывается дежа вю. Недавно такое уже происходило. Со стаканом. Черт. Я должен быть выдержаннее. Должен уметь держать чувства под контролем. С Мелиссой я слетаю с катушек. А все почему? Я знаю ответ, но не хочу в него верить. Я всю жизнь сознательно избегал привязанностей. Сохранял ледяное спокойствие в душе, отказываясь от чувств в пользу рациональности. А Мелисса вломилась в душу и все внутри перевернула. Навела хаос и кавардак.
Это уже нельзя отрицать. Я привязался к ней.
Врешь, Таррел. Не привязался. Ты встрескался! Как мальчишка!
Потек. Размяк!
Но я уже не смогу вычеркнуть её из своей жизни. Мелисса въелась в кожу, впиталась в ДНК. Она уже часть меня. Иначе не было бы так больно сейчас, когда она оказалась на грани жизни и смерти.
Боги, как я себя сейчас ненавижу. Но этому чувству нет реализации. Остается только ждать, чтобы она пришла в себя. И строго-настрого запретить ей приближаться к Жукам. Под страхом…
Черт, мне нечем её припугнуть. Я сам сделаю все, чтобы она ни в коем случае не попала под отчисление. И если раньше, чтобы избежать скандала, то сейчас – потому что с ума сойду без неё.
Внезапно раздается звук внутреннего голофона. Рывком жму кнопку.
– Крейт! – выкрикиваю, вместо нормального приветствия.
– Командор Крейт, это Пэрис, – я ненавижу этого человека, но сейчас я рад его слышать. – У меня новости. Спуститесь, пожалуйста, на А6.
– Мелисса? Она пришла в себя? – спрашиваю, сам слыша в голосе идиотскую надежду и вдруг понимаю, что он может говорить об обратном. По позвоночнику ледяным разрядом тока ползет судорога. – Новость о ней?
– Да, командор Крейт, приходите. Это не телефонный разговор, – произносит Пэрис и вешает трубку.
Отрубаю связь, быстро привожу себя в порядок и уже опрятным возвращаюсь на исследовательский уровень. От волнения сердце бахает где-то на уровне шеи, на лбу вспухла венка. Только бы она была жива!
35. (Таррел)
Пэрис встречает меня в общем зале.
– Как она? – спрашиваю сходу.
– Курсант Мэлтис по-старому, – невозмутимо произносит Пэрис. – Но…
Меня взрывает от его холодности.
Я чувствую себя обманутым.
Хотя по правде, я сам себе надумал, что именно он хочет мне сказать – формально Пэрис ничего не утверждал, но я не могу удержать эмоции.
Кулаки сжимаются сами. Я в два шага оказываюсь перед ним и впечатываю сокрушительный удар ему в лицо. Он отшатывается, но я хватаю его за медицинский костюм, притягиваю к себе и бью ещё раз.
Вот теперь полегчало. Отпускаю Пэриса. Он даже не пытался сопротивляться. Ему плевать. Он спокойно выпрямляется и начинает говорить:
– Но новость, командор Крейт, действительно касается курсанта Мэлтис, – он разминает ушибленную челюсть. Непробиваемый хрен. – В самом начале исследований я взял у неё образцы тканей для анализа ДНК…
– Ты ждал результатов все это время?! – голос хрипит. Ярость вспыхивает с новой силой. – Или решил придержать их? Отвечать!
Последнее договариваю с кровожадностью, которую сам от себя не ожидал.
– Я проверял и перепроверял результаты, командор Крейт, – отвечает Пэрис, поправляя медицинский халат. – Потому что они касаются одного из членов Совета Ксора.
У меня на голове шевелятся волосы.
– Повтори, – цежу тихо и угрожающе.
– Биологическим отцом курсанта Мэлтис является Коронатор Каэл Драксар, – многозначительно тянет Пэрис. – Вы понимаете, что это значит, командор?
Слишком хорошо понимаю. Бедная девчонка верит, что её отец – герой, погибший на войне с Жуками, и готова собственную жизнь положить, чтобы уважить его честь. А на деле она – лишь грязный секрет, заметенный под ковер.
– Коронатор Бурь, – произношу почти безжизненным эхом. – Первое лицо во всей империи Ксора. Адмирал Драксар.
Из пяти Коронаторов Совета его слово имеет максимальный вес. Его слава – слава человека с безупречной репутацией, подчиняющего свою жизнь безжалостной дисциплине – пострадала бы, если бы вскрылся внебрачный ребенок, да ещё и от человеческой женщины.
– Теперь вы понимаете, откуда в ней такой потенциал? – спрашивает Пэрис, вырывая меня из нерадостных мыслей. – Наша полукровка бесценна. Было бы здорово, чтобы она вернулась из мира грез и повторила попытку.
Меня от его слов снова точно ледяной водой окатывает. Подлетаю к нему и, схватив за халат, встряхиваю как куклу.
– Ты близко к Мелиссе не приблизишься со своими исследованиями, понял? – рычу ему в лицо. – И её я на этот уровень не пущу. Когда поправится. Если поправится! Черт!
Стоит произнести эти слова, внутри все сжимается, за грудиной ноет. Отталкиваю от себя Пэриса, будто вляпался в жучье дерьмо.
– Ты здесь только потому что Коронатор Глубин приказал устроить эту лабораторию, – голос хрипит, ещё не пришел в норму.
– Поэтому я останусь тут, командор Крейт. И вам следует сделать все возможное, чтобы я смог продолжить исследовать полукровку, – холодно говорит Пэрис.
– Я сейчас суну тебя в бокс к пятидесятому, и пусть он в тебя личинку отложит, кусок ты дерьма! – от ярости сознание мутится, контроль на нуле.
– Вы этого не сделаете, командор Крейт, – с совершенно невозмутимым видом говорит Пэрис. – Альтириус Велсатор уже ждет вашего звонка. Он полностью осведомлен о моей работе с полукровкой. И, если вы собираетесь сохранить место ректора, а в дальнейшем и свободу, вам следует содействовать мне.
Слова с трудом протискиваются в сознание. Пэрис сообщил о полукровке на борту Академии члену Совета? Коронатору Глубин? А другим? Дошли ли эти сведения до её отца? Плевать. Главное, мне надо придумать, как оградить Мелиссу от Пэриса. И лучше это делать через его хозяина.
Киваю, беря себя в руки, и направляюсь к лифту. Добираюсь до своего кабинета. Долго стою, заперев за собой дверь, потому что мозг клинит. Меня всего, блин, клинит. Ладно негуманные опыты над Жуками. Между нами война, это нормально. При любом правительстве и любом строе существовали такие исследовательские комплексы. Но… Мелисса – одна из нас. Её нельзя пускать в расход в попытке разработать лучшее оружие.
Позвонить Велсатору мне придется. Это ясно как день. Но вопрос остается открытым. Как уберечь Мелиссу?
И у меня есть план.
Я включаю защиту от прослушек, а затем достаю из стола небольшую портативную камеру. Прячу её в стеллаже с книгами за своим креслом. Она увидит голофонное изображение, если Велсатор включит видеосвязь, но даже без видео она запишет аудио всей беседы.
Включаю камеру на запись и по внешней связи звоню Альтириусу Велсатору. Мы не то чтобы близко знакомы, но Совет знает высокопоставленных членов общества, вроде меня. К тому же мы ежегодно видимся на Совете Галактической Безопасности, где я выступаю как советник по вопросам новых технологий войны и подготовки боевых офицеров.
Альтириус отвечает практически сразу, как только мой звонок добирается до его голофона. Над моим возникает голографическое изображение этого ксорианца. Светло-серые, почти серебристые волосы элегантно собраны на затылке. Серебристая щетина стильно подстрижена. На нем китель Коронатора, будто он только что с собрания Совета.
Коронатор Глубин Альтириус Велсатор
– Таррел, рад слышать! – произносит он. – Как я понимаю, вы звоните обсудить щекотливое дельце, касающееся ублюдка Каэла Драксара и вашей Академии?
– Вы хорошо осведомлены, господин Коронатор, – отвечаю я. – Да. Я звоню заявить, что запрещаю исследования, которые пытается протолкнуть ваш живодер Пэрис.
– Боюсь, командор Крейт, – скрипит полным официоза тоном Альтириус, стреляя в меня острым взглядом прищуренных глаз, – вы не в том положении, чтобы что-то разрешать или запрещать. Исследования полукровки – дело национальной безопасности. Это важнее вас или меня. Важнее всех нас.
– Эти эксперименты опасны для её здоровья, – отвечаю сходу, голос резко садится. – Пэрис отчитался вам, что она в псевдокоме?
– Однажды выйдет, – походя бросает Коронатор. – А если нет, я поставлю в вашу Академию столько полукровок, сколько потребуется, чтобы Пэрис выявил все закономерности их подключения к ментальной сети врага.
Я всегда считал, что у нас демократическое общество. От того, что я слышу, у меня волосы встают дыбом.
– А как вы собираетесь объяснять трупы их родне? – спрашиваю едко.
– Оставьте это мне, командор, – невозмутимо парирует Альтириус. – Пэрис доложил мне о полукровке сразу, как вы её к нему привели. Скажите, зачем вы это сделали?
Он вроде спрашивает, но не дает времени ответить, сразу продоллажет:
– Потому что хотели что? Усложнить ей жизнь? Напугать её? Или вы действовали во имя Ксора?
Я и сам уже не помню, что дернуло меня начать эти исследования. Если пытаться разобраться, я хотел, чтобы она заплатила за свой подлог. Хотел проверить её решимость. Сейчас я капитально жалею об этом.
– Вы понимаете, как может перевернуться война с Жуками, если мы натаскаем армию полукровок выискивать жучьих синархов? – голос Альтириуса продолжает ездить по ушам. – Да мы в два счета очистим от них все галактики! И станем величайшей расой освободителей во всей Вселенной! Любая смерть во время опытов будет оправдана на пути к величию всей нашей расы. А тут мы говорим даже не о чистокровных ксорианцах, а о расово неполноценных особях.
Во мне вскипает такая волна ярости, что я не могу сдержаться.
– И что, оттого их жизни становятся менее ценными? – рычу, втыкая в Коронатора уничтожающий взгляд. – Вы предлагаете расовую сегрегацию возвести в абсолют!
– Полукровки и так живут в гетто. Расовая сегрегация уже существует, признаёте вы её или нет, – отбривает Альтириус. – Поэтому спрячьте поглубже свои моралистские замашки и не препятствуйте Пэрису в исследованиях. Поверьте, вы мгновенно отправитесь под трибунал за измену Родине, если вы ослушаетесь моего приказа.
На этом он не прощаясь завершает связь. А я опустошенно откидываюсь на спинку кресла. Если я не прекращу исследования, Пэрис однажды уничтожит Мелиссу. Если прекращу, меня отправят под трибунал, а с Мелиссой все равно произойдет то же самое. Тот, кто придет мне на замену, более лояльный к Велсатору, её не отчислит, а запрет на А6, и она станет полноценной лабораторной крысой.
Да, теперь у меня есть запись расистских настроений Альтириуса, но это одноразовое оружие. Если оно даст осечку, все полетит к чертям. Мне нужен максимально надежный план, чтобы вывести Мелиссу из игры.
36. (Таррел)
С момента, когда Мелисса оказалась в псевдо-коме, время тянется тоскливо и безрадостно. Пэрис ежедневно отчитывается мне о проведенной терапии, о состоянии её мозга, о нервных реакциях. Все это без изменений. Я захожу посмотреть на неё каждый вечер. И не проходит часа, чтобы я не вспоминал о ней, чтобы не корил себя за то, что затеял все это, что не уберег её от Пэриса и сам, считай, пихнул ему в пасть.
Я занимаюсь делами Академии. Их всегда много. Но ничто не может заполнить черную дыру в душе. Я плохо сплю. Мне начали сниться кошмары, связанные с Мелиссой и Жуками. И во всех этих снах я неизменно теряю её, не могу спасти, не успеваю, не хватает сил или нахожусь слишком далеко.
Я сразу предупредил всех преподавателей о том, что Мелисса заболела, и какое-то время пробудет в карантине. Что я скажу им, если она так и не вернется в сознание? Проблемы копятся, оплетают меня со всех сторон, затягиваются удавкой на шее.
Сегодня две недели Мелисса в коме. Я привычно спускаюсь на А6 после завершения рабочего дня. Пэрис встречает меня дежурной улыбкой. Он обучен изображать человека, но на деле он бездушная машина. Когда его сюда назначили вместе с лабораторией, я сразу это заметил, но не думал, что мне доведется ощутить его безжалостность на собственной шкуре.
Я прохожу в отсек к Мелиссе. Это лучшая медицинская палата, которую только можно себе вообразить. Пэрис напичкал её новейшим оборудованием.
Подхожу к эргономичной каталке, на которой лежит Мелисса. Желудочный зонд через нос, капельница в под ключицей. Она вся обвита проводами и трубочками. Каждый раз от этого её вида у меня сжимается сердце. Мне стыдно перед ней за это. Это моя вина. Я не уберег. Не защитил.
Я некоторое время стою рядом с каталкой и просто смотрю. Мне нравится видеть, что её тело живо, хотя сознание и отсутствует. Уже собираюсь уходить, как вдруг замечаю едва заметное движение пальцами на правой руке. Сердце подскакивает и пускается в галоп.
– Мелисса, ты меня слышишь? – почти кричу от волнения.
Всматриваюсь в её тело, выискивая любое движение, кроме вздымания грудной клетки. Замечаю мелкое подрагивание век. В шаг оказываюсь рядом, глажу по волосам.
– Мелисса, я тут, просыпайся, – говорю со всей нежностью, которую только и могу в себе найти.
– Таррел? – скрипучим и хриплым одновременно голосом произносит она, так и не открывая глаз.
Я судорожно оглядываюсь. Замечаю бутылку воды с трубочкой на этажерке для инструментов. Пэрис ждал этого момента и подготовился. Подношу бутылку к губам Мелиссы. Она обхватывает трубочку и жадно втягивает воду. Даю сделать пару глотков и отбираю воду. Сейчас нельзя много. Она выдыхает и открывает глаза.
Взгляд мутный, но постепенно фокусируется на мне, и губы Мелиссы трогает слабая улыбка.
– Рада тебя видеть, – шепчет она.
А я не рад, что мы видимся при таких обстоятельствах.
– Я счастлив, что ты пришла в себя! – выпаливаю, не подумав.
Мелисса оглядывает себя и все понимает.
– Долго я?.. – спрашивает хрипло.
Я медлю с ответом. Не хочется её пугать, но правильно будет сказать правду.
– Две недели, полукровка! – из-за спины доносится голос Пэриса. – И вот ты снова в игре!
– Выйди! – рычу я на него. Сука. Такой момент изгадил!
– Сами вы вряд ли избавите полукровку от игл и зондов, – лицо Пэриса становится насмешливым. – Так что это вам лучше выйти, командор Крейт, если не хотите смущать мою пациентку.
Да. Я и забыл о том, чего сейчас вставлено в её тело.
– Я отвернусь, – вырывается с рыком. – И ни на секунду не оставлю Мелиссу с тобой наедине.
– Ваше право, командор Крейт, – произносит Пэрис невозмутимо и подходит к каталке.
– Я тут, Мелисса, – заверяю её доверительным голосом, делаю пару шагов в сторону и встаю к ней спиной.
Пэрис вполголоса отдает ей команды и делает свою работу. Судя по тому, что происходит сзади меня, пожалуй, он был прав, мое присутствие может её смутить. Но я хочу слышать все, что он ей скажет, чтобы вовремя ответить ему отказом за неё.
– Что ты видела? – спрашивает вдруг Пэрис.
– Лоуренс, потом! – отвечаю я вместо Мелиссы, а потом слышу её голос.
– Сначала колючие джунгли, а потом белый свет. Луч разрастался, пока не заполнил все. И ещё там была дверь, – растерянно говорит она.
– И ты вошла? – спрашиваем мы одновременно с Пэрисом.
– Нет, не смогла, будто сил не хватило, – мямлит Мелисса. – Хотя меня туда тянуло, а потом все погасло.
Вот, что произошло. Пэрис был прав. Ментального потенциала Мелиссы не хватило, чтобы соединиться с сетью Жука, но она почему-то не вынырнула, и её сознание осталось на полпути между ментальным миром и реальностью.
Я заглядываю в мысли к Пэрису, хотя это и бестактно, и вижу, что мы одинаково трактуем произошедшее, и оба считаем, что нужно более подробно опросить Мелиссу. Мне становится противно от собственного интереса к этому, но я не могу выключить любопытство. Мелисса была там, куда никто из нас пробраться никогда не сможет. Как не хотеть узнать, что там?
– Значит так, полукровка, – наконец произносит Пэрис. – Ты ещё денек поваляешься, и снова попробуем уже с моим чипом. Ты была очень близка к тому, чтобы войти в ментальную сеть Жуков. В следующий раз все получится!
У меня от ярости вскипает кровь.
– Не слушай Пэриса, Мелисса, – выговариваю строго по-прежнему стоя к ней спиной. – Тебе нужно держаться максимально далеко от лаборатории и от уровня А6. Эти эксперименты опасны. Ты и сама только что в этом убедилась.
– Командор Крейт! Может, спросим саму полукровку? – вскидывается Пэрис.
– Нет! Она не в состоянии принимать такие решения! – отвечаю я жестко, хотя понимаю, что по-настоящему воспрепятствовать этому не могу. Пока. Могу только отсрочить.
– Командор Крейт, доктор Пэрис, – подает голос Мелисса. – Мне есть что сказать. Можно?
В палате повисает напряжение. Мы с Пэрисом оба ждем её ответа, и она начинает говорить.
