Текст книги "Главная проблема ректора космической академии (СИ)"

Автор книги: Алиса Линд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

56.

– Таррел! – выдыхаю в ужасе, вернув его тело на кресло.

Бью его по щекам – ноль реакции. Кожа холодная.

– Очнись же! – паника захватывает контроль. Я не знаю, что делать.

Стоп! Усилием воли заставляю себя успокоиться. Истерикой я ничего не исправлю.

Гравимобиль уже куда-то летит, и я спохватываюсь.

– Гевор, везите нас в госпиталь! – выкрикиваю я, лихорадочно щупая пульс Таррела. Сердце бьется, но его веки дрожат, дыхание тяжелое, и кажется, быстро в сознание он не придет. – Куда вы едете?! Надо в больницу! Он без сознания!

– Нет, курсант Мэлтис, – бесстрастно отвечает Гевор, не поворачиваясь с водительского сиденья. – Приказ командора – Гранд Отель.

– Какой к черту Гранд Отель?! – внутри взвивается возмущение. Ещё один ревнитель приказов. Черт!

Машина плавно несётся по воздушному коридору над землей, а я смотрю на Таррела. Ему действительно плохо. Это уже не просто усталость – он обессилел настолько, что не может даже держать сознание.

– Я приказываю! Немедленно везите его в…

Внезапно я ощущаю, как стальные пальцы стискивают мое запястье, а в следующее мгновение я оказываюсь в кольце его рук. Одна из них ложится мне на затылок.

– Достаточно, – хрипло произносит он, не открывая глаз. – Я не умираю.

Я вздрагиваю, когда его на грани грубости притягивает меня к себе и впивается губами в мои. По телу пробегает какая-то лютая дрожь, ощутимее, чем обычно, по шее под волосы заползают мурашки. Сердце пускается в галоп. Это как удар током, будто нас обоих затягивает вихрь чего-то древнего, огромного, неподвластного логике.

Мир для меня погасает. Пропадает картинка, звуки, цвета, даже ощущение моего собственного тела. И вдруг я осознаю, что это подключение к ментальной сети. А я – сгусток света, бестелесная сущность, несущаяся по зовущему меня лучу.

И вдруг рядом оказывается – он. Такой же сгусток света, более тёмный, более массивный, пронизанный раскалённой энергией. Я не могу видеть, я просто знаю. Мой мозг так описывает себе это.

Таррел касается меня, граница между нами растекается и размывается, будто мы сливаемся. Боги! Это ощущается так же, как секс, но даже сильнее.

Нет кожи, нет тел, нет дыхания, но есть волны удовольствия, которые накатывают одна за другой, пронзают нас, соединяют, переплетают так, как никакой физический контакт не мог бы.

Я ощущаю его жажду. Его дикое, необузданное желание меня. Его наслаждение от того, что я рядом.

Я вибрирую, разгораюсь, подчиняюсь этому потоку, и он ведёт меня за собой.

– Мелисса… – это уже улавливают мои физические уши.

И я выныриваю из ментального пространства в собственное тело, воздух врывается в лёгкие, окружающее снова приобретает очертания. Я в машине. Таррел прижимает меня к себе, его глаза больше не пустые, и у лица цвета прибавилось.

– Ты вернула мне силы, – произносит он тихо.

Я не могу отвести от него взгляд. В его глазах искрится облегчение, даже какое-то почти блаженное удовольствие. Дыхание становится ровнее, напряжение уходит. Но я не чувствую себя слабее. Напротив, во мне всё так же бурлит энергия.

– Что это было?.. – спрашиваю я, всё ещё не до конца понимая.

Таррел сжимает мою руку, но на губах появляется тёплая, благодарная улыбка.

– Ты даже не представляешь… – его голос звучит тихо, но в нём столько нежности, что меня охватывает лёгкий трепет. – Спасибо.

Он чуть наклоняется ко мне, не отпуская руку, словно проверяет что-то, ощущает, перепроверяет.

– Мы с тобой связаны сильнее, чем я думал, – продолжает он чуть ниже. – На слушаниях я потерял слишком много энергии. Впервые применил то, что умел с самого детства, но держал при себе, чтобы никому не навредить… мне бы потребовалось время, чтобы восстановить силы. Но вместо этого ты поделилась со мной своей энергией.

Я замираю.

– Поделилась?..

– Это неосознанно, но ты это сделала, – он пристально смотрит мне в глаза. – Через нашу связь.

Теперь я вспоминаю тот момент в ментальном мире – ощущение, будто я влила в него нечто большее, чем просто тепло.

– Но я ведь… я не почувствовала, что что-то потеряла.

Таррел улыбается.

– Ты и не потеряла. – Он сжимает мою ладонь. – Ты отдала то, что могла. То, что я смог взять. И, кажется, мы оба это пережили по-разному.

Я ощущаю лёгкую дрожь внутри. Мысли разбегаются.

– Это значит, что…

– Значит, – он наклоняется ближе, – ты еще сильнее, чем я думал. И, возможно, намного опаснее для меня, чем я надеялся.

Он произносит это с тёплой усмешкой, но в глазах всё ещё стоит искреннее изумление.

– Так что же теперь? – спрашиваю я.

– Теперь… – он касается кончиками пальцев моей щеки, – теперь я точно тебя никуда не отпущу.

Машина плавно снижает скорость. Мы подъезжаем к Гранд Отелю. Я понимаю это по красивейшему крытому подъезду с голографической вывеской, на которой высвечивается название. По обе стороны гравимобиля оказываются массивные колонны, считывающие, кто приехал.

Гравимобиль останавливается полностью, водитель выходит и открывает нам двери. Таррел выбирается первым и подает мне руку. Ведет к раздвижным дверям отеля, и вдруг откуда ни возьмись со всех сторон нас атакуют репортеры.

Нас накрывает целая волна вспышек.

– Интересно, какая крыса нас сдала? – Таррел тихо чертыхается и, обняв меня за плечи, ведет к дверям.

Но кольцо репортеров стремительно сужается, и вскоре нам приходится остановиться. Снова со всех сторон раздаются вопросы.

– Командор Крейт! Курсант Мэлтис! Каковы ваши планы?

– Госпожа Мэлтис, каково это – узнать, что ваш отец один из Коронаторов?

– Будет ли пересмотрен закон о полукровках в Академии?

Я в шоке.

Но Таррел заслоняет меня своим телом, как живой щит. Я аккуратно берусь за его плечо и, если честно, очень рада, что он отгораживает меня от этих стервятников. В воздухе проскакивает легкий ментальный толчок, подавляющий суету.

– Вопросы – позже, – резко обрывает он.

Но внезапно раздается вопрос, который заставляет Таррела замереть на мгновение.

– Что будет с Академией, командор?

Таррел останавливается, медленно поворачивается к ним.

– Разрабатывается проект спецкорпуса Академии для полукровных курсантов.

В толпе раздаётся единый вздох.

Я смотрю на него широко раскрытыми глазами. Он ни разу не говорил мне об этом!

Но он смотрит прямо на меня.

– Это то, что должно было быть сделано давно, – поясняет тихо и твердо.

После этого репортеры расступаются и запросто пропускают нас к дверям в гостиницу.

Холл поражает меня своей высокотехнологичностью. Впереди длинная стойка рецепции, словно парящая в дымке неоновой подсветки. За ней администраторы-ксорианки со стильными прическами в стерильно-белой форме. справа роскошный ресторан. Слева лифты и зона ожидания с шикарными диванами и массажными креслами.

Таррел подводит меня к стойке.

– Номер на имя Таррела Крейта, – произносит он.

– Люкс для новобрачных? – хитро переспрашивает администратор. – Одну минуту.

Спустя несколько мгновений она просит нас положить ладонь на пишущее устройство, и на пропуска, которые вживлены в ладонь, кодируется пропуск в номер.

– Можете проходить, – воркует она. – Ваши ключи готовы.

Мы отходим от стойки и идем к лифтам.

– Для новобрачных? – спрашиваю я с легкой иронией в голосе.

– Что сделаешь, если он у них так называется, – с легкой досадой отмахивается Таррел и вызывает лифт.

Мне нравится чувствовать его руку у себя на талии, я ощущаю её тепло, но вместе с ним чувствую и его волнение. И, сдается мне, я даже знаю, чем оно вызвано, но намеренно не пытаюсь прочитать его эмоции точнее. Я все узнаю. Через несколько секунд.

57.

Мы поднимаемся в номер.

Я нарочно занижаю ожидания, чтобы не разочароваться, и ожидаю увидеть стандартный люкс, но когда дверь открывается, у меня перехватывает дыхание. Ахаю от неожиданности. Это не номер. Это дворец. Произведение искусства!

Номер выглядит примерно так.

Панорамные окна, открывающие вид на сверкающий вечереющий город. Полупрозрачные перегородки с подсветкой, Парящие платформы вместо обычной мебели. Смарт-драпировки, меняющие цвет в зависимости от настроения. И огромная кровать в центре, сделанная из тёмного, полированного металла с лазурным шёлковым покрывалом. Я еще нигде не видела такой роскоши.

Двери номера закрываются за нами. Внутри тихо, просторно, и я теряюсь на мгновение, разглядывая эту красоту. В воздухе тонкий аромат древесных нот.

Перед кроватью парит накрытый стол. В центре возвышается бутылка игристого вина в тонком стекле, инкрустированной живыми кристаллами. Они переливается под мягкой подсветкой, точно крошечные звёзды. На горлышке тонкая серебряная нить, символизирующая статус напитка – это редкое вино, созданное по традиционным технологиям древних ксорианских виноделов.

Рядом – идеально выложенные свежие ягоды. Они сияют естественным глянцем, словно только что собраны: насыщенно-красные, фиолетовые и тёмно-синие плоды, источающие сладкий, свежий аромат. В небольших прозрачных кубках – воздушные десерты с тонкими слоями шоколадного крема и едва заметным блеском сладкого ликёра.

Но среди всей этой роскоши взгляд неизменно цепляется за обсидиановую шкатулку. Глубоко чёрная, будто поглощающая свет, она стоит чуть в стороне, но её невозможно не заметить. Филигранная резьба по поверхности напоминает плавные линии древних символов, а крышка кажется запечатанной самой тьмой.

Таррел проходит вперед, что-то кликает на большом сенсорном экране, встроенном в одну из стен, на нем запускается видео волн, накатывающих на берег, а откуда-то из встроенных динамиков доносится звук плеска воды и легкая расслабляющая музыка.

– Ты заранее всё подготовил, да? – оборачиваюсь к Таррелу, когда он расслабленно сбрасывает китель на одно из парящих кресел. Выглядит уже так, будто последние часы не были самыми тяжелыми в его жизни.

– Конечно, – он бросает короткий взгляд на меня, в котором отражается тихая, настоявшаяся радость. – Я спланировал этот момент уже давно.

Я подхожу к нему и веду пальцем вдоль черной рубашки, плотно облегающей стальной торс. Таррел мгновенно обхватывает меня за талию и прижимает к себе.

– Ты напугал меня, – признаюсь, глядя ему в глаза, – в машине.

– Ты же спасла меня, а? – отвечает он игриво и с теплотой в голосе. – Когда мы вместе, нам ничего не страшно.

Я обвожу его взглядом, чтобы убедиться наверняка, что с ним всё в порядке.

– Отдохнешь? Или закажем еду?

Я сама понимаю, что мои слова звучат глупо. Я просто вообще не знаю, как вести себя в подобных ситуациях. Я с любимым мужчиной в гостиничном номере, но ощущение, будто я делаю что-то запретное, неправильное, и появляется та самая давящая неловкость, которую все боятся.

Таррел приподнимает бровь и чуть улыбается, нежно касаясь пальцами моего подбородка.

– Ты думаешь, я сейчас способен есть? – Он стоит напротив, наблюдая за моей реакцией.

– Ты ведь не привык к таким вещам, да? – спрашиваю я, кивая на идеально накрытый стол.

– К каким именно? – Он слегка склоняет голову, уголок губ поднимается в намёке на улыбку.

– К ужинам, к накрытым столам, к… – я бросаю взгляд на номер. – К тому, чтобы ухаживать.

Он делает шаг ближе, его тёплое дыхание касается моей кожи.

– Я не ухаживаю, – говорит рокочущим голосом.

Мурашки пробегают по телу.

– Я беру своё, – Таррел произносит это так, что у меня перехватывает дыхание. – Но тебя нельзя просто взять, Мелисса. Тебя можно только заслужить.

Он плавным движением берёт чёрную шкатулку, открывает её, и я вижу внутри два кольца.

Идеальные. Черные с синим отливом, точно отражение бездонного космоса, с едва заметными тонкими гравировками на внутренней стороне.

– Это кольца? – мой голос чуть дрожит, и я даже не понимаю, удивление это или предвкушение.

Таррел медленно проводит пальцем по одному из них, затем поднимает взгляд.

– Мой отец женился без колец. Они с мамой потом обменялись кольцами, но процедуру регистрации брака прошли спонтанно, слишком внезапно. У отца было только всевыжигающее желание жениться на маме. Я подготовился лучше. Для меня это важно.

Он смотрит мне в глаза, и в этом взгляде столько эмоций, что я теряюсь.

– Я хочу, чтобы ты носила это кольцо. Как моя жена.

Он переворачивает одно из них, и внутри я вижу гравировку.

«Таррел Крейт».

Сердце бешено стучит в груди.

– И второе? – мой голос почти шёпот.

Таррел поднимает второе кольцо, и на его внутренней стороне выгравировано моё имя.

– Ты будешь носить мое, а я – твоё имя, – поясняет он. – Это символ.

Глухой ком застревает у меня в горле.

– Это не приказ, не обязательство, не долг. Это выбор. Твой выбор. – Он берёт мою руку, легко проводит по пальцам. – Ты готова стать моей так, как я уже стал твоим?

Тишина кажется почти осязаемой. Я чувствую его тепло, вижу, как в глазах отражается свет панорамных огней. Всё, что я пережила до этого момента – ничто по сравнению с тем, что я чувствую сейчас.

Таррел предлагает мне выбор. А на самом деле он у меня есть?

58.

Я стою перед Таррелом, не в силах отвести взгляд от кольца, которое он держит между пальцами. Это не просто символ, не просто украшение. Это выбор. И я знаю, что в этом выборе у меня нет ни единого сомнения.

– Да, – голос звучит чуть тише, чем я хотела, но внутри меня разрастается настоящая буря.

Таррел мгновение смотрит мне в глаза, будто запоминает этот момент, а потом его губы медленно растягиваются в улыбке. Он берёт мою руку и, не отводя взгляда, надевает кольцо на палец. Оно идеально. Садится как влитое.

– Теперь ты моя, – его голос рокочет у самого моего сердца.

Я не успеваю выдохнуть, когда он подхватывает меня за талию и закручивает в танце. Я смеюсь, но это смех полной, абсолютной радости. Мы кружимся в огромном номере, а за панорамными окнами мерцает погружающаяся в ночную жизнь Альмитра.

Таррел притягивает меня ближе, горячее дыхание касается моей шеи. Его губы скользят по моей коже, оставляя за собой разряды огня. Я знаю, что будет дальше, но не могу и не хочу останавливаться.

– Я хочу тебя, Мелисса… – произносит Таррел почти севшим голосом.

Я слышу одновременно и обещание, и предупреждение. Но мне всё равно.

Я знаю, что будет дальше.

Мы внезапно оказываемся на огромной шикарной кровати и Таррел принимается срывать с меня одежду. А я… запускаю руку под волосы и снимаю чип. Возбуждение затапливает лавиной, и связность мыслей пропадает…

***

Наутро меня будит невероятно вкусный запах. Открываю глаза и вижу Таррела, сидящего рядом с подносом, уставленным изысканными блюдами. На нем мягкий халат, волосы немного растрепанные. Сейчас он выглядит, как мужчина после душа, а не строгий командор, ректор Академии.

Я незаметно ощупываю затылок – чип на месте. Я не помню, как отрубилась ночью. Таррел нашел и вернул его на место. В груди разливается тепло. Он – прямо воплощенная забота.

– Доброе утро, спящая звездочка, – нежно произносит он и легко целует меня. – Твой завтрак.

– Ты готовишь? – произношу я, приподнимаясь на локти. Голос хрипловат после ночи, полной страсти.

– Я заказал. – Таррел обворожительно улыбается. – Но буду считать это комплиментом.

Я разглядываю завтрак. На подносе – изящно оформленные миниатюрные десерты, лёгкие сливочные булочки с ягодным кремом, тонко нарезанные фрукты и высокий бокал какого-то золотистого напитка.

– Ты когда-нибудь пробовала амриту? – спрашивает Таррел, протягивая мне бокал.

– Что это?

– Ритуальный напиток, – поясняет он. – У ксорианцев его подают тем, кто начинает новый этап в жизни.

Я делаю глоток, и по телу разливается сладкое тепло, будто жидкий свет наполняет меня изнутри. Действительно ритуальный. И новый этап у меня определенно начался.

– Очень вкусно! – выдыхаю я и уже чувствую, что мне хочется осушить весь бокал до дна.

– Не торопись. Растяни удовольствие, – Таррел ласково касается пальцем моей скулы, скользит по щеке. – Приятного аппетита.

С этими словами он поднимается и уходит в соседнее помещение за стеклянной перегородкой. Смарт-драппировки меняют цвет на оранжевый, в то время как до этого они были бирюзовыми в тон кровати.

Из-за перегородки доносится приглушенный голос Таррела. Похоже, он кому-то звонит. А я принимаюсь есть, но если честно, аппетит пока не нагулялся. Такое чувство, что за ночь я не истощила, а наоборот пополнила запасы энергии. Я съедаю несколько ломтиков какого-то очень яркого зеленого фрукта, сладкого, как моя нынешняя жизнь, и иду в душ.

Он тут тоже выше всяких похвал. Вода под действием гравитонных магнитов меняет направление, и вместо душа я получаю самый настоящий массаж. Кроме того, сама вода пахнет чем-то приятным. Свежим и легким, будто с добавлением парфюма.

Я выхожу из душа в халате, совершенно отдохнувшей, посвежевшей, обновленной. Промокаю волосы полотенцем и замечаю Таррела. Он стоит скрестив руки на груди и пристально рассматривает меня.

– Собирайся, звездочка! – по-деловому произносит он, но хрипота в голосе выдает его возбуждение.

Я подхожу и целую его.

– Нет, Мелисса, – он обхватывает меня руками и вжимает в свое тело, целует в ответ, глубже, требовательнее, с упоением, но потом нехотя отстраняется, точно заставляя себя это сделать. – У нас слишком много дел. Оставим это на ночь.

– Дел в Академии? – разочарованно потягиваюсь в его объятиях, вспоминая о своих обязанностях.

– Орбитальная станция на ремонте. Это продлится месяц. Так что у нас целый отпуск.

Я моргаю. Сердце подпрыгивает в груди и принимается отстукивать радостный ритм.

– Месяц? – переспрашиваю, не веря.

– Будем считать это заочным медовым месяцем, – мягко отвечает Таррел.

Меня пробирает дрожь предвкушения. Месяц в постели с этим мужчиной – лучшее, о чем можно мечтать.

– Ты так и не ответил, что за дела нас ждут, – взываю к его совести. – Не мучай меня неопределенностью.

Таррел подаётся вперёд и скользит губами вдоль моего уха.

– Сначала я хочу сделать тебя самой красивой женщиной Ксора, – на губах улыбка – игривая, обещающая нечто необыкновенное.

– А потом? – допытываюсь я. – Если есть «сначала», значит должно быть «потом»!

– А потом… не буду портить сюрприз, звездочка, – он чмокает меня в губы и выпускает меня из объятий. – Собирайся, это приказ!

Я даже не спрашиваю, что значит, сделать из меня самую красивую женщину Ксора. Просто иду одеваться. И спустя четверть часа мы покидаем люкс в Гранд-Отеле Ксора. Гевор помогает нам сесть в гравимобиль, и мы отправляемся… в салон красоты?!

Нет. В элитный салон красоты. Стоит глянуть на цены, мне хочется брякнуться в обморок. Но Таррел твердо вверяет меня специалистам, а сам остается ожидать в соседнем помещении, которое идеально оборудовано как раз на такие случаи.

Через пару часов обновлённая, но успевшая заскучать, я выхожу из зала, где меня довели до совершенства по самым последним технологиям Ксора. Волосы прямые и блестящие, зеленый на кончиках стал ещё ярче, кожа сияет здоровьем, ресницы густющие.

Таррел смотрит на меня пару мгновений, точно потерял дар речи.

– Ты совершенство, – шепчет он, подойдя вплотную и добавляет так, будто обращается к божеству: – Мое совершенство.

Мы снова целуемся. И это так странно – целоваться в общественном месте с высокопоставленным членом общества Ксора. И тем ценнее выглядят эти проявления нашей любви. Таррел демонстрирует, что я с ним, что я его, и я действительно начинаю себя чувствовать настоящей ксорианкой. Не по крови, но по правам наверняка.

Таррел оплачивает все мое преображение и выводит меня на улицу. Гевор снова открывает нам дверь гравимобиля.

– У нас до отбытия ещё пять часов, – деловито заявляет Таррел, когда гравимобиль трогается. – Надо тебя переодеть. Прошвырнемся по магазинам.

Я округляю глаза и тихо спрашиваю:

– До отбытия… куда?

– На Селестис, – будто между делом отвечает Таррел. – Это карликовая планета, весь её рельеф адаптирован один огромный СПА-комплекса. Нас ждет две недели в атмосфере расслабления. Минерализованные источники, элитные оздоровительные программы и роскошная вилла.

Звучит, как нечто совершенно нереальное.

– Ты серьёзно? – спрашиваю, будто ослышалась.

– Я устроил это для нас, – бархатисто отвечает Таррел, подносит к лицу и, перевернув, целует мою раскрытую ладонь. – Ты заслужила отдых, курсант.

Я смотрю на него и понимаю: нет, это не сон. Это правда.

Спустя четыре часа Гевор привозит нас в космопорт. Водитель вручает Таррелу багаж – его дорожную сумку и мой новый только что купленный чемодан, который битком набит обворожительными нарядами.

Таррел настоял, чтобы я брала все, за что цепляется взгляд и подходит по фигуре. В главной торговой галерее Альмитры таких вещей оказалось превеликое множество, так что теперь я обеспечена платьями по последнему писку моды, строгими костюмами для официальных визитов, и даже купальниками, кажется, до конца жизни. Не обошлось и без обуви. В чемодане прячется несколько пар роскошных босоножек на шпильках, одни брендовые кроссовки и удобные балетки для дома.

Личный шаттл Таррела подготовлен, ждет только нас. Я поднимаюсь по трапу, ощущая легкий мандраж. До этого я летала в осознанном состоянии только один раз и тоже тряслась дико, когда меня доставляли в Академию. Таррел держит меня за руку, без слов успокаивая уже одним своим видом.

Полет проходит обычно. Таррел сам ведет шаттл. Входить в гиперпространство не приходится. Селестис находится совсем рядом, всего несколько часов лету. Мы приземляемся в космопорте, и Таррел помогает мне сойти. Все оказалось куда приятнее, чем я подозревала, а сама планета вызывает у меня чувство щенячьей радости.