Текст книги "Помощница ключницы (СИ)"
Автор книги: Алена Никитина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
– Эх ты, – он махнул лапой и добавил: – Знаю, я эти твои планы на жизнь!
– Давай после поговорим? – без особой надежды предложила.
– После чего? – спросил кот с иронией. – Шоб ты знала, чуча, воскрешать я не умею…
– Ну, все, достал! – развернувшись, вышла из комнаты, едва не хлопнув дверью. Тонкий браслет жег не хуже каленого железа, привлекая к себе все мои мысли. Я не хотела умирать, было бы глупо это отрицать. Но стоило мне только представить жертву тер Ассана, как холодное, доселе неизвестное бешенство разливалось в груди и хотелось только … закричать. Так сильно, чтоб к разметать всю эту Тьму, под очи Единого!
– О, дочка, я думал, ты уже спишь, – не сразу поняла, что уже на кухне под очами мэтра. Тот стоял в ночном колпаке и явно собирался уходить, но при этом почему-то хмуро поглядывал на копошащуюся нечисть, у которой … уборка была в самом разгаре. Выдумщики. – Ты только погляди, что учудили, – он указал на густую пену, – они тут решили все перемыть! Меня вообще не слушают…
– Давайте я за ними пригляжу, мэтр, – подошла ближе и взглянула на очистительную армию. – Мне спать все равно не хочется. Наспалась уже, хватит.
Наш великий повар только хмыкнул в собственные усы, но ничего не сказал:
– Справишься? Хотя чего это я, тебя они как меня слушают, – он почесал голову под колпаком и повесил любимый половник на крючок. А я уж думала, он спит с ним, и добавил, прибавив строгости в голосе: – Только допоздна с ними не засиживайся: разгони и спать иди. Завтра у нас тяжелый день, – и потрепав меня по волосам, вышел, насвистывая мелодию.
Хмыкнув, подошла к плите и поставила чайник:
– Прекращайте уже, – шикнула на тряпки и губки, – хватит пену взбивать. Вы хотите в ней утопиться?
Кухонная армия приподнялась, как смогла, и зашелестела. Видит Единый, я понимала их каким-то чутьем:
– Отвлекать это хорошо, но не так усердно, иначе, действительно убирать придется, – я указала на перевалившуюся через мойку пену, что сейчас красивыми белыми хлопьями слетала на пол.
Кухонная армия осознала и, побросав все, принялась собирать пену, еще больше ее размазывая.
– Да, попила Аиша чаек, – выключила чайник и начала помогать немощным, сваливая куски пены в тут же подставленное ведро. Кажется, мы вздохнули одновременно. Только нечисть с облегчением, а я удрученно…
– А шо это вы тут делаете? – Шатун как всегда появился вовремя. Мы уже собрали всю пену и пристроились на полу у стены, отдыхая. Я пила чай, принесенный заботливой и благодарной метелкой. – А мне чаю…
– А ты призрак, тебе не положено, – буркнула я, не глядя в его сторону.
– Дуешься? – спросил котяра, пристраиваясь рядом.
– Нет, – посмотрела ему в глаза.
– А так с виду сразу и не скажешь, – Шатун так и подвис в воздухе, не приближаясь.
– А ты подлети ближе, вдруг тебе плохо видно…
– А шо это: мы огрызаться научились? – умиленно вопросил призрак.
– Шатун, – я отдернула руку от ластящихся губок и тряпочек, – ты мне ругаться мешаешь.
– Правильно, – покивал он, – нам приспешников Тьмы выслеживать нужно, а не телячьи нежности разводить! Ну, собрались все! – гаркнул он. И как по волшебству, кухонная нечисть, она же армия чистоты и справедливости, выстроилась в линию. – До полуночи осталось совсем немного, поэтому, – он повел усами и поднял одну лапу, – бдим! Любое подозрительное движение: хватаем, связываем и пытаем! Все поняли? – нечисть заволновалась, выражая и понимание, и согласие, и, похоже, ожидание.
Магические светильники притушили, погружая кухню в сумрак. По телу пробежала дрожь от предвкушения.
– Определенно, в пакостях есть своя прелесть, – прошептал призрак совсем рядом. – Скажи, Аиша…
– Я тебе сейчас много чего скажу, если не замолчишь, – прошипела в ответ, но меня перебили:
– А ты слов больше сказала!
Я только махнула на него рукой и замерла, ожидая. И как оказалось: вовремя.
Они появились, осторожно ступая по каменному полу. Мягкая кожа сапог скрадывала их шаги. Трое мужчин…
Я закрыла глаза, вдыхая запах, ощущая спокойное биение сердец: они еще не знали, что почти окружены. Шатун был прав – двигались они к коридорчику с дверью. И мы не собирались дать им и шанса…
– Пли! – гаркнул Шатун и магические светильники ярче солнца засияли на кухне. А вместе с этим послышалась отборная ругань, лязг опрокинутой посуды, и глухое падение тел. Сквозь слезы увидела, как длинные тряпки спеленали мужчин по ногам, веревки стянули запястья, губки заткнули рты…
Не прошло и мгновения, как в мычащие, шевелящиеся тела тыкались прутиками метелки. Пытали, видимо. Перевела взгляд на Шатуна: тот, летая над ними, весело посыпал собранной нами пеной и приговаривал:
– Ну как вам? Нравится? Добавить? Та мы это запросто…
– Шатун, – позвала тихо призрака. – Надо проректора позвать.
– А…шо? Зачем? Нам и так хорошо, правда, голубчики? – и с каждым словом призрак увеличивался в размерах, все менее походя на простого кошака. И все более походил на … чудовище, способное убить. – Шо, в Академию вам захотелось, да? Это вы, конечно, славно придумали…
– Шатун, – я вновь позвала и сделала осторожный шаг вперед. – Посмотри на меня, пожалуйста.
И кошачья морда повернулась ко мне, оскалив клыки, что увеличились в несколько раз. Из его глаз ушел блеск, уступив место жажде. Поди пойми: то ли крови, то ли смерти…
– Прекрати, – подошла еще ближе и потянулась к его хвосту. – Они нужны господину тер Ассану, – пустой кровожадный взгляд остановился на моем лице, пока я другой рукой дотронулась до камешка, что висел на моей груди. Погладила сквозь ткань платья и добавила: – Пожалуйста.
Он несколько раз моргнул и стал возвращаться к прежним размерам:
– Аиша, я…
– Все хорошо, – погладила его по хвосту, – слетай за господином проректором, а я их посторожу…
– Плохая идея, – мотнул отрицательно головой призрак.
– Так ты посмотри, сколько у меня тут защитников, – и согласная со мной, нечисть зашелестела. Ничего не сказав, Шатун с хлопком исчез, а я выдохнула, чуть расслабляясь.
– Ну и кто у нас тут? – я обошла притихших мужчин, пытаясь разглядеть. В них не было Тьмы и это заставило меня напрячься. – Переверните вот этого, пожалуйста, – указала я на самого коренастого из троицы. – Ой…
Я в упор смотрела в расширившиеся от ужаса глаза … Сато Шарэза.
– Господин Шарэз, – только и пролепетала я. – А как…?
Но он ничего не мог сказать из-за губки, что заткнула ему рот, только мычал и ворочал глазами. А у меня закралось плохое предчувствие о большой ошибке, и потому я поспешила освободить мужчину:
– Я сейчас, господин Шарэз…
– Что, побери вас Тьма, вы тут вторите?! – обрушился на меня гнев начальника охраны, у которого со лба на лицо сползал большой кусок пены. – Да я вас…
Предугадав гнев мужчины, не спешила с него снимать путы.
– Развяжите нас немедленно, Аиша, иначе я доложу господину проректору о вашем предательстве! – его темные глаза гневно сверкали, и я поспешно нырнула ему за спину, чтобы ослабить узлы веревок.
– А что вы делали тут, господин Сато? – едва не вжав голову в плечи, решилась на тихий вопрос. – Вы же должны быть с … господином проректором.
– Мы действуем по его приказу! Велено проверить кухню, значит проверяем! – как только коснулась веревки на его запястья, та тут же сползла, прячась за меня. Мне бы за кого спрятаться… Ох, и влетит же мне сейчас от тер Ассана!
Быстро освободившись и вскочив, начальник охраны проверил своих служащих: те были без сознания, но, слава Единому, живы! Правда, это совершенно не обрадовало мужчину, который разъяренно развернулся ко мне.
Я сделала маленький шажок назад.
– Что вы здесь делали, Аиша, с вашим неугомонным призраком? – спокойный голос бил по нервам лучше любого хлыста.
– Охраняли, – еще один маленький шажок назад, в сторону коридора.
– Что же? – и шагнул ко мне, сократив расстояние. Передо мной уже не было взбешенного мужчины.
– Дверь, – непонятная паника подкатила к самому горлу, мешая связно мыслить и говорить, но тело по инерции сделало еще один шаг назад.
– Какую? – он говорил со мной, как с душевно больной, и даже не думал останавливаться, а его голос … он становился ласковым.
– Входную…
И спиной почувствовала стену: отступать было некуда.
По лицу Сато Шарэза скользнула едва заметная ухмылка:
– Не ту ли, что отделяет нас от Карвана? И кто же надоумил вас на это? Тер Ассан? Ректор? Госпожа ключница или мой братик? Ну же, Аиша, – он поднял руку и костяшками пальцев погладил по щеке, – чего вы боитесь?
«Вас!» – хотелось мне крикнуть, но лишь прикусила губу.
– Ты так похожа на Шаорану, – склонившись, прошептал он, касаясь губами моего виска, и я застыла, не веря тому, что слышу. – Я даже глазам не поверил, когда тебя увидел.
– Вы знали мою … мать?
– Кто же не знал красавицу Шао? – пропуская сквозь пальцы мои волосы, он бормотал не слишком отчетливо: – Красива, умна, спесива, а еще горда, – он сжал несколько прядей и дернул, от чего я вздрогнула и сильнее прикусила губу: – Слишком горда для простого боевого мага, которым я когда-то был, – и не успела попросить, как он отпустил и отвернулся от меня: – Поднимайтесь, олухи! – от зычного окрика, кажется, вздрогнули все: и присмиревшая нечисть, и безвольно лежащие тела.
Я сделала несколько шагов в сторону, не понимая, чего ожидать от мужчины, когда он вновь повернулся ко мне:
– Ты и сама понимаешь, что нам помешала, – произнес Сато, не приближаясь ко мне. – Не вовремя решила спутать мои планы…
– А они у вас есть? – мой голос был хриплым. – Планы?
– Конечно, – он кивнул, следя за каждым моим движением. – Но тебе о них знать не стоит, – он кивнул в мою сторону и отдал четкий приказ: – Убрать.
Я даже пикнуть не успела, не то что закричать, как меня оглушили, а на голову натянули мешок. Не помогли руки с отросшими когтями, хотя я слышала по всхлипам, что задела кого-то из мужчин: меня слишком быстро связали. Подвывая, обездвиженная, я толкалась, кидалась из стороны в сторону, когда услышала ругань Сато Шарэза:
– Да стукните ее, наконец, по голове!
Глава 23, о превратностях судьбы
Жива! – было первой и единственной радостной мыслью, едва я очнулась.
Голова болела, но боль эта была словно отголоском чего-то более сильного. Руки и ноги – на ощупь все казалось целым и невредимым, не считая того, что от неудобной позы и чего-то упирающегося в спину, затекло все тело.
На проверку оказалось, что лежу я на тюке набитом травой: то ли соломой с полынью, может еще с чем…
Я вглядывалась до резей в глазах, вслушивалась в малейший шорох, но все казалось бесполезным: непроглядная тьма и не единого звука, кроме моих собственных шорохов.
И страшнее стало, когда закрыла глаза и поняла, что и магии здесь не было: ни одной силовой линии, ни единого ее всплеска. Я даже попробовала закричать, но получился только писк, что с каждым мгновение становился глуше, пока совсем не затих, а я не закашлялась…
Автор пришла и снова с небольшим куском. Так как… с драмами у автора тоже походу проблемы… Поэтому нужен ваш взгляд – достаточно ли драматичненько получается или не дотягивают герои?
Обняв колени, покачиваясь на травяном тюке, старалась гнать от себя мысль, что меня навсегда запрели в этом большом каменном мешке. Соберись, соберись, соберись…
– Ну же, Аиша, соберись! – завыла, ударяя кулаками о каменный пол. И мгновенная боль вывела из оцепенения. Меня не убили сейчас, значит вернутся, скорее всего, и как скоро неизвестно, а я даже не представляла, где нахожусь. На затекших, покалывающих ногах поднялась и сделала осторожный шаг, ступая на пол. Грома не случилось, молнии тоже, ничто подо мной не разверзлось и не поглотило. Одну руку положила на стену, другую вытянула: либо на что-то наткнусь, либо упрусь в своей же травяной мешок. Панику и страх, накатывающий волнами, старалась заглушить мыслями, но страшно все равно было…
И с каждым новым шагом становилось все холоднее: каменный пол подмораживал голые ступни, вызывая озноб по всему телу, а я все также шла, шла и шла вперед, еще ни разу не свернув. Эта стена казалась бесконечной…
– Не могу больше, – прохрипела, бессильно оседая на пол и прикрывая глаза. Лучше бы на том тюке и осталась… Растирая тело руками, царапнула кожу и тут же вспомнились Мэриэй и ее браслет, который оказался … бесполезен. Магическая вещь в этом каменном мешке всего лишь железка без толики магии! Вскинула защипавшие от слез глаза предположительно туда, где был потолок:
– Соображай же, Аиша! – прошипела, потирая грудь, которую с каждым мгновением начинало жечь сильнее. – Да куда ж, Единый, хуже то?! – воскликнула, практически раздирая прорезавшимися когтями ворот платья и … замерла. Камешек, что обычно висел на шее и ничего весил, сейчас наливался багряным светом, становясь тяжелее. Шатун…
Срезав прочную нить, подхватила камешек. Как там говорил Шатун: где ты с ним, там и я буду? И тут же вспомнился мастер Эйнар, назвавший невесомую ранее безделушку – жизненной силой призрака. И если я сейчас здесь, а он там … без нее.
– Это не хорошо, – подскочив с каменного пола, смотрела на увеличившийся камень: у меня было большое подозрение, что еще чуть-чуть и его попросту разорвет прямо в моих руках!
И ничего умнее, как положить его на пол и отскочить, мне в голову не пришло. Яркий алый круг был единственным светом в кромешной тьме. Как завороженная наблюдала за тем, как он все увеличивается. Как ползут по нему кровавые трещины…
В самое последнее мгновение, каким-то чутьем, успела зажмуриться и обхватить голову руками, чтобы услышать громкий хлопок, после которого началась какофония звуков. Магии. Сил.
Всем привет, автор туточки. На всех парах двигаемся к трагидозу, на какие-то вопросы уже есть ответы в сегодняшней проде.
И тут же вскрикнула от того, что накалившийся добела браслет на запястье, прожигал кожу, оставляя отметины. Стянув его, швырнула в ту же сторону, что и камешек до этого…
– Аиша? Живая! – ослепленная магической вспышкой, я не видела, но отчетливо услышала голос призрака.
– Шатун, – прошептала едва слышно, а из глаз полились настоящие слезы облегчения, – ты … живой!
– А шо со мной станется? Хорошо, шо камешек мой на тебе висел, он то и помог нам тебя найти…
– Нам? – спросила, растирая глаза.
– Мне и теням, – пояснил кот. – Я как увидел, шо кухня пустая, чуть снова не помер от ужаса…
– А нечисть?
– А никого не было, представляешь! Как твои глаза, видишь меня? – встревожено спросил он.
Я отняла подол платья от лица и прищурено огляделась вокруг: это действительно был большой каменный мешок, только сделан он был в скале. Взгляд скользнул по каменным сосулькам, по острым выступам, по капели, что сочилась из ровной поверхности стены, что заканчивалась…обрывом. Если бы я все-таки решилась дойти до конца, то разбилась бы…
– Где мы? – спросила, завороженно наблюдая за силовыми потоками, что бежали по скалам и соединялись в обычном камешке, лежащем недалеко от меня.
– Сейчас некогда, чуча, – подняв морду, Шатун к чему-то прислушивался, – мы и так тут задержались. Возвращаться нужно. Хватай хвост, а я по пути тебе все расскажу, – а едва схватилась, он глянул на меня и, покачав головой, добавил: – Штучки-то прихвати, они тебе понадобятся.
Я завязала камешек на поясе, а к браслету… не сразу прикоснулась.
– Бери, бери, кто тер Ассана спасать будет, он там сейчас…
То, как он резко замолчал, заставило меня поднять холодный браслет и ухватиться за хвост призрака:
– Что с ним? – кот старательно отводил взгляд, но я повторила более требовательно: – Что с ним?! – Но Шатун заговорил совсем не о нем.
– Горы, – его голос звучал глухо. – С них все и началось когда-то. Они стали Вратами, которые пропустили Тьму к нам. Каждая из Академий на Агадарских землях стоит на такой вот, – он повел мордой по сторонам, – скале. Карван же находится в средоточии скал, укрытый со всех сторон, поэтому и пал самым первым. Когда-то я был магом, сильным магом, что сокрушил породы, равняя их с землей. И на этой земле воздвигли насыпи, зачаровали от прорыва, а затем построили Академии. Каждая из них – это смерть мага. Жизнь одного мага в обмен на вечность, защиту остальным и надежду на будущее. Я пронзил собственное сердце не задумываясь ни на мгновение. И повторил бы это еще раз, слышишь, Аиша? – он говорил ожесточенно, словно пытался убедить себя в чем-то. – Но только Тьму это не остановило. Он находила лазейки в людских сердцах, заставляя их идти за собой: приманивая лучшей жизнью, привлекая успехом, кого-то золотом. Случилось то, чего никто из нас не ожидал: Тьма просачивалась из тех, кого мы поклялись защищать. Из тех, ради кого мы умирали…
– Шатун…
– Тер Ассан убил любимую женщину. Давно, и она была виновата, за что и понесла заслуженную кару. Но он должен был умереть, пускай не сейчас, но скоро: ведь своей ненавистью к той женщине открыл двери Тьме. А она никого не отпускает легко, – он замолчал. Никакой напускной веселости, никакого призрака. Сейчас я видела и слышала того самого мага. – И тут появляешься ты. Отродье, банши. Запуганная девчонка с огромным сердцем, что скрывалось за неряшливостью и простотой. Не сразу, но ты нашла путь ко всей нечисти, даже к той, что не видела. Заставила посмотреть на себя с другой стороны и тер Ассана, после случая с ректором, который тоже должен был умереть.
– Шатун, – вновь позвала его, но он остановил:
– Не сейчас, мне слишком тяжело дается этот рассказ и слишком силен соблазн ничего тебе не говорить, – он вновь замолчал. – Аиша, они ведь должны были умереть, так как сдерживали в себе Тьму. Они усмирили в себе ее отголоски, но понимали то, что их сжирают изнутри. Уже были готовы и те, кого я должен был благословить на управление Академией, но … появилась ты. Один из них увидел в тебе смысл продолжить борьбу, другой снова почувствовал вкус жизни. И они стали бороться, Аиша…
Я вкинула голову, чтобы не щипали так сильно глаза. Дышала ровнее, чтобы не билось так сильно сердце.
– Держись крепче, девочка, ведь то, что я скажу дальше, не каждый вынесет, – он повернул ко мне морду, и я посмотрела в глубокие синие глаза. Человеческие глаза: – Тер Торро – твой отец. Единственный и настоящий.
Я думала, что отпущу хвост от этих слов, но только сильнее сжала его. В груди разрасталась пустота, мешая сделать глубокий вдох… Какого лешего он мне говорит?!
– Этого не может быть, – прохрипела, а затем еще и головой замотала. – Ты… вы ошибаетесь!
– Твоя мать была из рода правящих банши. Она познакомилась с воином тер Торро в пылу одного сражения. Их страсть, а возможно и любовь, была настоящей. И плодом этого стала ты. Твоя мать бежала от гнева своего мужчины, когда ему доложили, кем она является и что сбежала из дома, чтобы не выходить замуж за уготовленного ей мужчину. Он почувствовал себя преданным и не был готов выслушать ее, – каждое рубленное им слово отзывалось в моем теле болью. – За связь с ней он был лишен основной силы и отправлен служить в Академию, а она … исчезла. Мы люди слабы по природе. Мы закрываемся от любви, стремясь ее сделать своей, но горю предаемся без остатка. Твои родители оказались слишком собой, чтобы уступить друг другу.
– Но, Иза… Она же сестра мне!
– Да, – призрак кивнул, – по матери, но не по отцу. Вспомни, что тебе сказал мастер Эйнар.
И я действительно вспомнила живые рисунки на руках дяди: яркий мой, и блеклый, едва видимый – Изин, потому что она чистокровный человек.
– Откуда… откуда вы все знаете? – на «ты» к этому призраку обращаться больше не могла. – Зачем говорите это все?
– Я сливаюсь с сознанием каждого управляющего Академией, как иначе мне передать ему силу? – пояснил маг. – А говорю для того, чтобы … Время, Аиша. Оно стремительно утекает и шансов что-то изменить почти нет. Ты должна знать, чтобы в нужный момент принять правильное решение.
Я отвела взгляд, вспоминая слова тер Ассана. Слова Варвары. А теперь и этого призрака.
«Сделай правильный выбор»
А, что делать, если я не знаю, что правильно?
Так прежде, чем будем ругаться на несчастного автора, знаем, что автор сочинял проду три дня… А вперди еще больший трагидоз.
Автор в каске и в глубоком подполье.
* * *
И я не понимала сначала, что мы продираемся через каменную толщу, пока она не расступилась перед нами столь внезапно, что пришлось зажмурить глаза от яркого света. А когда открыла их…
– Сколько меня не было? – прошептала оглядываясь.
Центральный вход в Академию оказался разрушенным: скошенные двери держались на одной петле. Вместо витражных окон – зияющие дыры. На стенах чернели пятна то ли от магических ударов, то ли отчего-то другого… и я не желала знать от чего именно…
– Сутки, Аиша, – вздыбив шерсть Шатун. – Едва мы с тер Ассаном перестали тебя чувствовать случился прорыв…
– Сато Шарэз, – прошептала и посмотрела на призрака. – Это он … он меня в каменный мешок засунул. Он хотел добраться до двери, что ведет в Карван…
Призрак слушал меня спокойно, так словно, все уже знал. И едва я закончила, сказал:
– Именно так, но пришел он не один…
– Да, – кивнула, – несколько его же стражников…
– Нет, Аиша, – покачал головой призрак, – не другие стражники были с ним, – внимательный, цепкий взгляд в мою сторону, и он продолжил: – Помни, что я тебе рассказал, – он перевел взгляд на Академию: – А сейчас поднимайся, нас ждут…
– А как же студиозы? Что с госпожой Вирджинией? Мэтром и …ректором? – поднялась, но тут же замерла, от закружившейся головы.
– Оглядись, девочка, – перебил меня призрак. – Я накрыл центральное здание защитным куполом сразу же, едва почувствовал Тьму. Общежития защищаются элементалями – в здравом рассудке туда никто не сунется. И оттуда никто не выйдет. Если мы … не справимся – отроются порталы и их перенесут в другие Академии вместе с известием, что мы пали, – он говорил жестко, глядя перед собой.
– А с остальными что?
– Живы … пока еще, – контуры его морды пошли рябью, и я поняла, что он с трудом сдерживает себя. Но почему? – Нас ждут, Аиша, – сказал он тихо и посмотрел на меня большими темными глазами.
Колючий озноб прошелся по телу. Обхватив себя руками, пошла вслед за плывущим призраком, что с каждым мгновением увеличивался в размере, теряя кошачьи черты. Академия пострадала не только снаружи: разбитые вазы, разорванные картины и черные пятна. Повсюду: на потолке, на стенах, на лестнице… И этот запах, больше похожий на смрад: приторно сладкий, вкус сильно жженого сахара на языке. Рот наполнился слюной и, в то же время, неистово, до чеса в горле, захотелось закричать…
– Молчи, Аиша, – услышала голос и не сразу поняла, что он принадлежит призраку, – не время, – глубокий, мужской – совершенно не кошачий.
И я усилием, но подавила вопрос. Мы не поднимались по лестнице, свернув в коридор, где жили преподаватели. И мы, с наставницей. Но вот уже до тупика оставалось совсем немного, когда мы миновали все двери, включая мою собственную, а призрак плыл вперед.
– Шатун, – протянула, окидывая того неуверенным взглядом.
– Надави на эти камни, – он указал на ряд камней, что сейчас мягко светились, – и спускайся вниз.
Я внимательно посмотрела на призрака, но тот словно избегал моего взгляда, упрямо глядя на каменную кладку. И впервые после нашей встречи, мое сердце сжалось от плохого предчувствия.
– Шатун, – прошептала и потянулась вместо камней к его хвосту, но он нетерпеливо дернул его, выдавая то ли раздражение, то ли нетерпение:
– Скорее, Аиша!
Всхлипнув, послушно нажала на камни. Мгновение ничего не происходило, а после… Камни засветились очень ярко и подернулись пеленой, после чего я оказалась перед проемом, в котором зияла тьма…
– Я не упаду? – спросила, разглядывая единственную видимую мне ступень.
– Если пойдешь осторожно, опираясь на стенку, то нет, – произнес Шатун и первым скрылся в черноте. Выдохнув, сделала осторожный шаг вперед, а затем еще один, и еще один…
Спускалась медленно и осторожно. С каждой новой ступенькой беспокойство росло, но убежать, вернуться… я чутьем понимала – бесполезно. Темнота. Пустота. Только глухо бьющееся сердце в висках. От любого шороха старалась не вздрагивать, но губы искусала до крови…
– А вот и наша самая главная жемчужина! – услышала, едва сошла с последней ступени. И в то же мгновение, как по желанию, повсюду вспыхнул свет. Я смотрела слезившимися глазами, как вспыхивают, загораясь, факел за факелом, по кругу большой залы…
И не сдержавшись, отшатнулась, когда увидела две фигуры, застывшие в центре нее.
– Ну здравствуй, дочь, – знакомое лицо, но чужой голос. Тот самый, что когда-то давно я услышала в стенах Академии. Именно этот голос приказывал кому-то кого-то убрать…
– Тятя…
Прошептала, глядя на человека, которого считала своим отцом. И который им не являлся.
И между прочим, мы еще к "песцу" не подошли. Это я вам так, на затравку.
Автор: в каске. В бронежилете. В берцах.
На всякий случай.
Я словно приросла к камню – так и не вошла в круг со знаками, в центре которого стояли мой не-отец и Сато Шарэз. Перевела взгляд на охранника: прямой, словно кол проглотил. Тупая решимость на когда-то мужественном лице. Я вглядывалась в его глаза, стараясь увидеть того, кто привез меня в Академию. Того, кто был добр ко мне.
И не находила.
Мрачный, полный темного упрямства взгляд. Сведенные за спиной руки, широко расставленные ноги. Он здесь, чтобы убивать. Иного не было дано.
– Дочь! – и я вновь посмотрела на чуждого мне «отца».
Он изменился, а возможно и всегда был таким, но я-то помнила другое. Вечно согбенную фигуру. Дрожащие от наливок руки. Скрюченные пальцы с вздутыми венами. Оплывшее лицо, злые глаза…
И побои.
– Здравствуй, Ставр, – я не смогла перешагнуть через собственную память.
И ожидаемо, он улыбнулся: понял, что я знаю.
– Дочь, – протянул он все с той же довольной улыбкой и самодовольством. – Я рад тебя видеть.
Ложь, насквозь пропитанная ядом. Мне было проще ненавидеть этого незнакомца: его статную фигуру, чистое лицо, дорогую одежду. С виду он походил на тех магов, что были на балу, только балахона и не хватало.
– Это ты, – махнула рукой, обрисовывая контур его фигуры, – настоящий?
– Нравлюсь? – на лице блеснул оскал.
– Ни капли, – четко, быстро, глаза в глаза.
– Жаль, – с показной печалью произнес он и добавил: – А твоей матери нравилось, – заметив, как я дернулась, он сделал шаг вперед. – Жаль, что ушла она так … рано.
Из меня рвались наружу самые бранные слова, что я когда-либо слышала. Самые мерзкие поступки. Я не могла стоять и спокойно смотреть на него, но … должна была.
– Мне тоже … жаль, – вложила все спокойствие, на которое была способна, чем вызвала новую усмешку.
– Не сомневаюсь, – кивнул он и тут же спросил: – Ты ничего не хочешь узнать?
– А ты готов рассказать? – он был доволен моему вопросу. Он был доволен мной. А это наводило на мысль, что в Академию меня отправили не просто так…
– Если бы ты знала, Аиша, – он застыл напротив, разглядывая меня, медленно скользя взглядом. Я видела, как вспыхивают темные искры в желтых глазах, – как долго я ждал.
И здесь я не сдержала хмыканья, что не понравилось мужчине. Совершенно.
– Ну что ж, – сказал он, – начнем, пожалуй. Все в сборе, так как мне не хотелось бы повторяться, – не отрывая от меня взгляда. – Тебя должны были посвятить в то, что сия Академия, – он развел руки и факелы вспыхнули ярче: – Врата, что преграждают Тьме…
– Мне не это интересно, – перебила я его. – Чего ты хочешь? Чего хочет он? – кивнула в сторону Сато Шарэза, сейчас напоминавшего статую.
Ставр покачал головой, усмешка коснулась его губ, и он, склонившись ко мне, прошептал едва слышно, сверкнув глазами:
– Не хорошо перебивать взрослых, дочь, – но тут же хлопнул в ладоши и сказал: – Но раз ты так просишь, я отвечу на твой вопрос, – отошел на пару шагов и сказал: – Я хочу уничтожить эту Академию, а следом и все остальные: одну за другой. По камешку. Сато хочет того же…
– Зачем?
– Девочка выросла и показывает зубки? – улыбнувшись, спросил он, а затем развернувшись к бывшему начальнику охраны, продолжил: – Сато, зачем тебе все это? Зачем обижать несчастных? Ну, скажи же им…
Но мужчина упрямо молчал, продолжая прожигать меня темным взглядом.
– Видишь, он не хочет с тобой говорить, – притворно всплеснув руками, продолжил Ставр, – тогда расскажу я. Все просто, дочь, он хочет смерти тер Торро, – он усмехнулся. – Ваш ректор, еще во временя воинских подвигов, заставил убить его любимую женщину. Ведь так, Сато?
– Он убил ее! – взревел мужчина, впервые хоть как-то отреагировав на слова. – Ее нежное тело, тонкие руки … он убил ее! – я мысленно поблагодарила Единого, что самого ректора здесь нет – до того кровожадное лицо было у Сато Шарэза.
– И с того самого мгновения он жил лишь одной местью. Притворившись верной собакой, служил Академии, выжидая…
– А ты? – я смотрела в желтые глаза. – Ты притворялся отцом мне и Изе. Ты пил, бил…
– Ты видела лишь то, что сама хотела, – пожал плечами Ставр. – А Изе я настоящий отец. Я подобрал твою мать, когда она скиталась по селениям. Дал ей кров, еду, а в услугу…
– Не смей говорить о ней так, словно она шавка! – выкрикнула, не сдержавшись.
Довольная, настоящая улыбка скользнула по лицу мужчины, поджигая темные искры в глазах. Он провел руками по собственной груди и:
– Она была сукой! Подстилкой ректора! А он выгнал ее, как собаку! Да она мне благодарна была, когда я ее своей женой сделал! – каждое слово выбивало из меня воздух, причиняя боль, но я стояла, вдавливая ногти в ладошки. И ждала, или выжидала…
– Ты так ненавидишь ректора, – качнув головой, перебила спокойно и тихо. – Как же ты смог подобрать его женщину с плодом от него же? – мгновение и он снова замирает напротив меня. Чуть склоняет голову, от чего я вновь чувствую приторную слабость, а его ноздри раздуваются, словно обнюхивают меня. Но вот меняется взгляд, становясь более осмысленным и мужчина произносит:
– Ты очень похожа на нее. И ты не тронута. Удивительно, как же сдержался тер Ассан от такого лакомого куска? – прикрыв глаза, сделал глубокий вдох: – Восхитительная свежесть, природная сочность. Даже немного жаль…
– То есть, все из-за мести? Столько убитых людей, столько разрушений?
– Ты забыла еще о силе, – ухмыльнувшись как-то совсем гадко, Ставр вытянул руки ладонями вверх. – Смотри, что подарила нам Тьма.
И я, быть может, восхитилась бы заплясавшем черным пламенем, если бы не видела, как меняются человеческие черты, превращаясь в звериные. Как вздуваются вены на руках, как бледнеет кожа, словно тело покидает вся жизненна сила…
– И я могу, – быстрый взгляд на Сато Шарэза, – мы можем владеть большим. Всего лишь нужно принести жертву: одну маленькую невинную банши, – и он протянул руку ко мне, словно рассчитывал, что я приму ее. Да в своем ли он уме?!
