Текст книги "Царь-дедушка (СИ)"

Автор книги: Алексей Герасимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Тьфу, пропасть! Тебе не войсками надо командовать, а судебным крючкотворством заниматься! – в сердцах ответил я. – Сразу видно, что был философом. Вот скажи, как у нас в армии поставлена разведка?

– Вы желаете, государь, чтобы я подробно описал вам порядок действий дозорных отрядов и разъездов? – в голосе главногвардейца прозвучало некоторое недоумение.

– Нет, о том, как армия содержит соглядатаев в близлезащих государствах и следит за тем, готовятся соседи к войне или нет, и если готовятся – то как и с кем.

– Но мы ничего такого не делаем. – ответил Латмур. – Безусловно, у командиров приграничных отрядов бывают свои люди за кордоном, и купцов, что возвращаются в Ашшорию, они спрашивают о том, что те видали, но то, что описали ваше величество... Насколько я знаю, чем-то подобным занимается Зулик, князь Тимариани.

– Хреново. – резюмировал я. – И это я вовсе не о том, что секретов от побратимов в принципе не бывает. У него ведь шпионы-то кто?

– Понятия не имею, государь. – категорическим тоном произнес капитан. – Никогда не интересовался.

– Так я тебе скажу. Это купцы и дипломаты. Много они в военном деле смыслят? Нет, я понимаю, что посланцы наши, они князья, представители воинского сословия, но вот, положа руку на сердце – ты бы доверил командовать хотя бы сотней, скажем, Папаку из Артавы?

– Я бы предпочел, чтобы он, буде ваше величество направит его в мое распоряжение в походе, занялся организацией обоза и фуражировки. – дипломатично отозвался Железная Рука.

– Вот и я о том же. Не под то их разум заточен, князь, не на те вещи они обращают внимание. К тому же они видят лишь то, что происходит в столице и иных больших городах, но не ведают, что происходит за их пределами. А вот кабы были у нас верные люди во вражеских армиях, да лучше всего – близ командиров, дабы вызнавать их планы, а буде война – и устранить их могли в решающий момент...

– Как – устранить? – не понял капитан.

– Физически. – благостным тоном пояснил я. – Ножом там, ядом, или удавкой, например. Чтобы враг остался без руководства.

– Это как-то неблагородно, государь. – в некотором ошалении произнес Латмур.

– Благоро-о-о-одно... –  со вздохом протянул я, выбираясь из кресла и направился к окну. – Благородство – это, конечно, здорово, только...

В царском кабинете окна – узкие, но высокие и стрельчатые, имеются в двух стенах. Одни выходят, в теории, на порт Аарты, но поскольку Ежиное Гнездо стоит на горе, то разглядеть корабли и причалы можно лишь высунувшись из окна по пояс, а так через них открывается прелестный вид на море.

Из других же окон обзор открывался на дворцовый сад, верхушки стен замка, выглядывающие из-за зелени, изрядный участок верхнего города, и далекую гладь Великой Поо, со снующими по ее поверхности лодками и кораблями. К этим-то окнам я и подошел, поманив за собой командира Блистательных.

– Что ты видишь, князь? – спросил я его.

– Сад. – пожал плечами он. – Караулы гвардейцев. Стены. Дома. Реку.

– А я вижу город. Не самый большой в мире, но все же город – столицу страны, населенной трудолюбивыми и гордыми людьми, жизнь, покой и достаток которых мы с тобой обязаны охранять. И, скажу я тебе по секрету, похрену им, этим людям, насколько мы честны и благородны, пока их не убивают, не насилуют и не грабят. Играть в благородство хорошо, когда за тобой никого нет, когда отвечаешь ты только за себя. А я отвечаю за несколько миллионов человек, и такого баловства, как исключительно честное и благородное отношение к соседям позволить себе не могу. Сожрут. И ладно бы меня одного – я старый, мне недолго осталось, – а их ведь, – я кивнул в сторону города, – сожрут тоже. Хочешь ты увидеть, как твоих соплеменников убивают и превращают в рабов? Нет? Ну вот и не морочь мне голову.

– И вы желаете, чтобы обустройством такого дела занялся я? – посмурнел Латмур.

– Нет. – ответил я. – Хочу чтоб ты мне нашел человека, который этим займется. Из армейцев, и, желательно, чтобы не был связан ни с кем из владетельных.

– Да, тут нужен кто-то верный, почитающий лишь вас, государь... – задумчиво произнес капитан Блистательных.

Кажется, он обрадовался тому, что такую неприятную работу можно спихнуть на кого-то еще.

– Почтение его мне никуда не впилось, потому как пустыми поклонами даже деревянный кол в землю не забьешь. Для этого нужно бить по нему лбом. А это больно. И не каждый сможет. Умный нужен, в первую очередь, и изворотливый, а еще опасный. Прямо как змея.

– Я поразмыслю над тем, кто мог бы удовлетворить ваши требования, повелитель. – слегка поклонился князь.

– Ты, кстати, напрасно полагаешь, что тебя минует чаша сия. – я усмехнулся, указывая князю на кресло, и сам вернувшись на свое место за столом. – Пусть и несколько под иным соусом, но подобную задачу тебе все же придется исполнять.

– Не стану лгать, будто меня это так уж радует. – вздохнул капитан. – Все мое естество бунтует против подобного.

– А ты держи естество в узде, не мальчик чай уже. – гаденько хихикнул я, повергнув князя в смущение. – К тому же второе мое к тебе дело прямо связано с твоими обязанностями как капитана гвардии.

Латмур обреченно кивнул – не отстанет, мол, уже, старый пень.

– Возвратимся к раскрытым и разрушенным планам. Ты как собираешься без этого царскую семью охранять?

– Но ведь охраняю же, государь. И вполне успешно. – командир Блистательных даже позволил себе улыбнуться. – Если изволите помнить, заговорщики пытались выкрасть царевичей Асира и Утмира...

– А ты их всех порубал. Нападавших, а не царевичей, естественно. – перебил его я. – Даже ранен был немножко. Ну а вот скажи мне, кто за этим дерзким нападением стоял?

– Пленных, к сожалению, взять не удалось. – вздохнул князь Девяти Столбов. – Виноват, перестарались.

– И не факт, что случись у вас пленные, вы бы получили у них имена заказчиков.

– Государь, вы меня, право, обижаете. Возьми мы живьем хоть одного супостата, он бы не то что все рассказал, он бы еще спрашивать умолял бы. – капитан глянул на меня с осуждением.

– Вот именно потому, что я не склонен преуменьшать твои таланты, на месте злоумышленников ни за что бы не доверил исполнителям истинные имена заказчиков. – парировал я. – А еще лучше, внушил бы им мысль о том, что на самом деле их нанимает кто-то из моих недругов. И чего б ты с такой информацией делал? Пошел невиновного хватать?

– Я бы их показания, конечно, проверил...

– Так проверять, голуба моя, надобно до того как они напали, а не после.

– Это, простите повелитель, как? – не понял Латмур. – Хватать всех встречных-поперечных, и допрашивать с пристрастием о том, не злоумышляют ли они на царя?

– Можно, наверное, и так, но лучше – не стоит. – хмыкнул я. – Шпионов при всех важных политических фигурах надобно иметь, узнавать заранее, не задумали ли они чего нехорошего. Тогда и гвардейцы меньше гибнуть будут.

– Блистательные все до одного готовы отдать жизнь за своего царя! – пафосно провозгласил капитан.

– Да вы уж лучше поживите. Незачем умирать, если можно саму попытку покушения предотвратить. Так что, уж будь добр, расстарайся создать при Блистательных такое тайное подразделение, которое будет приглядывать за князьями, послами, да и настроениями в народе тоже. И некоторое количество людей к дворам сопредельных держав отправь – угробить чужого монарха иногда бывает очень выгодно именно его царственным братьям. Опять же, мабуть они чего важного и интересного заодно разведают.

– Трудно мне будет сделать из Блистательных подсылов – их в Ашшории каждая собака знает. – вздохнул Железная Рука. – Да и коли я их всех разошлю, кому дворец охранять?

– Тьфу, пропасть, похмелялся б ты что ли! – возмутился я. – А то тупишь что-то сегодня. Не из Блистательных, а при Блистательных – почувствуй разницу. Гвардейцы суть царская стража явная, а это будет тайная. Но – тоже под твоим началом.

– Я должен буду их принять в ряды вашей гвардии, государь?

– Ну, не совсем. Скорее это будет что-то вроде роты гвардейских лазутчиков. – перевел я на более понятный ему армейский язык. – По сути, конечно, противолазутчиков, но... Все, прекрати меня тиранить – совсем запутал старика. Общий смысл ты понял, жду плана с деталями – месяц тебе сроку. А пока давай поговорим с тобой о более приятном. О увеличении числа гвардейцев. Это тебя больше воодушевит?

– Не стану скрывать – намного. – с улыбкой ответил князь. – А что, ваше величество полагает, что двух с половиной сотен Блистательных недостаточно для его охраны?

– Про то,чего недостаточно, я тебе тут сейчас битый час толковал. Для самой охраны-то, безусловно, этого довольно, а вот как образец для подражания и школа отработки новшеств – нет, для этого вы не подходите.

– Государь полагает, что витязи не стараются подражать Блистательным, их выучке и храбрости? – обиделся за своих подчиненных Латмур.

– Этому-то вне всякого сомнения... Но я, вообще-то, совсем о другом. Хочу на основе гвардии отработать кое-что, до того, как внедрять повсеместно. Задумка у меня есть одна.

– Ваше величество посвятит меня в ее суть?

– А какого ж рожна я бы тебе про нее тогда вообще стал говорить? Конечно посвятит. – я выдержал небольшую паузу. – Вот скажи мне, почему у Ашшории нету пехоты?

– Как же это нету, повелитель? – изумился командир Блистательных. – Если даже не считать тех, что служат в страже городов и трактов, да при мытарях с судами, и то будет не менее полуста тысяч. А ежели брать с дружинами князей, то и вдвое можно количество пехотинцев умножать.

– И толков нам с этого количества? Как стражники – сойдут худо-бедно, а воевать? У них всего вооружения-то, короткое копье, большой нож, да плетеный щит. Шлем или кожаная бронь, и то большая редкость. От них весь прок, это стены оборонять – на это они еще хоть как-то годятся, – да лучников от заков прикрыть. У степняков с тяжелым вооружением тоже не богато, а если их строй разбить обстрелом, то сдержать удар одноусые могут. Могут, конечно, и не сдержать, особенно если это не коронные пешцы, а сборная солянка из княжьих людей. Без лучников же их против кочевников и вовсе посылать, все одно что на плаху. Вот и все, на что годна наша пехота в бою. А, чуть не забыл – еще могут с такими же как они, толпа на толпу, подраться. Ну и во время осады копать, таскать и создавать видимость грозной силы.

– Вы полагаете, государь, что пехота Ашшории не нужна? – капитан изогнул бровь, демонстрируя свое недоумение.

– Такая – не особо. – кивнул я. – По сути, на поле боя, пехотинцы это кто? Вот, ты, верно, в театре бываешь хоть иногда, там когда боги или святые начинают творить чудеса, на заднем плане непременно бывают восхищенные смертные. Так и тут, приходят на посмотреть и восхититься витязями, а от самих толку – чуть. Могут ли они выдержать таранный удар парсудской кавалерии? Да не смешите, у меня спина больная! Что наши витязи их пехоту стаптывают почти не замечая, что наоборот. Это вот, разве что, непривычные биться вместе мелкопоместные князья на регуляров кинутся – там, может, какое-то время и смогут драться против конницы.

– У парсов есть и легкая кавалерия, ваше величество, да и заков вы упоминали. – попробовал не согласиться Железная Рука. – Их удары одноусые держат.

– У заков каждый всадник – это еще и лучник, им пехоту атаковать смысла нет до тех пор, пока стрелы не кончатся, – а парсудские дели, в отличие от аспауранов, для прямой атаки на строй, что конный, что пеший, и не предназначены. Их дело во фланг или в тыл ударить, бегущих гнать... Ну, дротики еще покидать могут.

Да, конных лучников у наших южных соседей практически и нет. И не у них одних – лук в этом мире вообще оружие то еще.

Читал я, конечно, до того как помереть, и про английские луки, и про какие-то там составные (фиг его знает, как и из чего их составляли), да и в играх описания всяких там юнитов проглядывал. В «Рыцарях чести», опять же, после прокачки у генерала третьего навыка на лучников устраивал всем врагам геноцид сугубо стрелковыми армиями...

Тут такого нет. Послать стрелу на сотню метров? Какое там! Хорошо, если на семьдесят, да и на такой дистанции она уже почти безвредная становится. Луки, которые не каждый взрослый мужчина натянет? Забудьте – из местных можно стрелять прищепом, как дети делают, натянув на изогнутую палку резинку от трусов, – а вовсе не как спортсмены-лучники из телеящика. И не так, наверное, как средневековые лучники в моем родном мире – тут я точно не уверен, лично не видал.

Так что для охоты местные луки еще годятся, а вот для того, чтобы устроить супостату Кресси пополам с Азенкуром – уже нет.

Имеются еще и примитивные арбалеты – гастрофетами называются, – но это тоже, тот еще подарочек. Чтобы из этой дуры выстрелить, его надо упереть одним концом в землю, а другим в собственное брюхо, натянуть тетиву этой микробаллисты двумя руками, вложить стрелу (или свинцовый шарик – есть и такая разновидность) и только потом уже стрелять. В общем, и скорострельность у гастрофета «потрясная», и с полутора десятка выстрелов надорваться можно.

И это я еще не говорю про его цену!

Ну и пращники, конечно, в армиях случаются – куда без этого? – но тоже... Не основной род войск, так скажем.

При всем при том, совершенно бесполезным лук не является, – хотя бы и потому, что действительно закрытых с ног до головы воинов не так много, – и входит в обязательный комплект вооружения ашшорских, инитарских и мирелских витязей. Ну и пешие лучники тоже у всех есть, как иначе.

Кстати, не «одноусые», а совершенно отдельное сословие – лицо бреют за исключением подбородка, на котором отращивают узенькую бороденку, заплетенную, обычно, в косичку. Хотя тут фантазия пеших лучников законом и традицией не ограничена, встречаются даже бородки наподобие фараоновых.

– И, кстати, очень прискорбно, что у нас в армии ничего похожего на дели нет. Но это-то не к спеху, а вот с пехотой, я имею в виду, с нормальной пехотой, вопрос назрел.

– Что его величество считает нормальной пехотой? – уточнил Латмур.

– Рулиннойских и скарпийских фалангитов, например. Ведь это те же витязи, по сути, только без коней.

– Государь, – тяжело вздохнул капитан, – быть витязем почетно но тяжело, хотя бы и оттого, что оружие и доспехи настолько дороги, что сбруя и какая-никакая лошадка уже не становятся непосильной ношей для мошны того, кто выбрал для себя путь воина. Именно потому-то витязи – это сословие всадников.

– Значит нам просто нужно новое сословие. – пожал плечами я.

Командир Блистательных удивленно воззрился на меня, но обошелся без немедленных возражений.

– Вот скажи мне, чьи дети под твоей рукой служат? Сыновья витязей и князей, потомственные воины, верно?

– Ну-у-у... – Латмур чуть потупился. – Один – сын разбойника, государь. Но остальные – да! Дети благородных и славных отцов.

– И во всей Ашшории верно так? – уточнил я. – Стезю воителя себе избирают те, чьи отцы тоже придерживались ее?

– Полагаю, что так оно и есть. – осторожно кивнул Железная Рука. – Людям вообще свойственно следовать по стопам родителей, да и нужно оружие и броню иметь, пусть хотя бы и отцовские, а это очень дорого.

– Хочешь сказать, – я откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, – что в городах, среди купцов и мастеровых так уж мало найдется людей, которые способны купить себе саблю, кольчугу и шлем?

– Смотря какие, конечно, ваше величество... Но, думаю что таких горожан сыщется немало.

– И отчего же младшие сыновья городских богатеев так не любят становиться витязями, а все больше норовят в жрецы да философы подаваться, что, кстати, несколько менее почетно? Ведь никакого запрета на то нет – будь ты хоть крестьянин, хоть сын владетельного, дорогу в воинское сословие открывают конь, оружие и доспех, но вовсе не заслуги предков, как это бывает у многих соседних с нами народов. Может, горожане попросту трусливы?

– Нет, повелитель, храбрость и трусость тут не при чем. – капитан отрицательно помотал головой. – Дело в том, что одного обладания саблей или мечем мало – надобно уметь ими пользоваться.

– А разве никто из горожан оружием владеть не учится? Да вот хотя бы и в школах телесников.

– Учатся, как не учиться? Купцы, приказчики, даже те из их слуг, что хозяев с караванами сопровождают – если нападут разбойники, то драться надо всем, а не надеяться на то, что охрана с жульем сама управится. Только... умения поставить пару блоков или ткнуть копьем мало для витязя, повелитель. Потребно уметь держать строй, как пеший, так и конный, да и просто рубиться верхами, а не отмахиваться с телеги топором. А городские жители, они верхами не очень. Ездить еще куда ни шло, а вот в бой, это долго учиться надо. Когда и где горожанам этим заниматься? Не спорю, бывают и такие, что могут...

– Но в основном – не умеют. – удовлетворенно кивнул я.

– В большинстве своем – да. Не умеют, государь. – согласился командир Блистательных.

– И тут мы с тобой, князь, возвращаемся к вопросу с пехотой. – я облокотился локтями на стол и постарался глядеть на Латмура как можно умильнее.

Железная Рука призадумался на минуту, энергично потер подбородок, ероша бороду,а затем пристально глянул на меня.

– Слабость зажиточных горожан в том, что они скверные наездники... – неторопливо и раздумчиво произнес он. – Вы считаете, что их слабость возможно обратить в силу?

– Можно. – кивнул я. – Но только в том случае, если они сами этого захотят. Вернее, если заставить их этого захотеть. Тогда у нас будет немного действительно хорошей пехоты.

– И как ваше величество намерены этого добиться? – поинтересовался капитан.

– Хитростью, разумеется. И игрой на струнах чужого тщеславия.

– Солнце завещал нам, что тщеславие есть грех. – Латмур иронично изогнул бровь и усмехнулся себе в усы.

– О, да. Это мой любимый грех. – я вернул ему усмешку. – Благодаря ему людей можно направить туда, куда тебе угодно. Ну а поскольку я человек духовный, где-то даже просветленный, пожалуй, то – можешь мне верить, – пойдут они вовсе не в дурную сторону. Вот скажи мне, князь, кем в нашем славном государстве быть почетнее: витязем или лавочником-торгашом?

– Ну это, конечно, смотря каким торгашом, государь, и каким витязем. – Железная Рука пожал плечами. – Вот, помянутый давеча вами Вартуген Пузо – таких людей мало, ему от людей почет поболее будет, чем даже десятнику Блистательных. Полста неудельных витязей у него под рукой ходит, да и пешую охрану кораблям да караванам он нанимает.

Пятьдесят витязей, пусть даже их вооружения и умений едва хватило, дабы пролезть во всадническое сословие Ашшории (но оказалось недостаточно, чтобы поступить на службу в войско или чью-то дружину), это довольно серьезно.

– А вот если, положим, гончар или мясник какой, то тем до любого царского витязя как до Солнца. Хотя, даже самый богатый купец служилому витязю, а уж князю и паче того, и даже дружиннику владетельного дорогу всегда и везде обязан уступать, например, и места в храме у купчин не столь почетные...

– Верно, очень Вартугена это раздражает? – хмыкнул я.

– Меня бы, полагаю, раздражало. – не стал кривить душой капитан.

– А будь у него возможность, не отрываясь от торговли, возвысится до витязя, воспользовался бы он такой возможностью? Да и не только он, а любой богатей упустил бы такой шанс?

– Полагаю что нет. – Латмур снова пожал плечами. – Только не вижу каким образом, не вступая в службу, пусть даже не воинскую, но чиновничью, он сего достигнуть сможет.

– А я вот вижу. Если издать указ о формировании пешего отряда Блистательных, с тем, что каждый в него вступивший числился бы в витязях, отслужив два года получал бы этот статус пожизненно, а после трех лет, чтобы и отца его витязем считали... Как мыслишь, капитан, наберем мы пару сотен бойцов? Таких, чтобы оружием и доспехами ни одному скарпийскому фалангиту не уступали?

– Наверняка наберем. А зачем, ваше величество? Не легче ли рулиноев нанять?

– Нанять-то, может, и легче. – вздохнул я. – Но бесперспективно.

– Чем же это, ваше величество? – не согласился Железная Рука. – Новичков учить надо, а из наемников взять можно и сплошь ветеранов.

– А тем, что озвученное мной, это лишь первый шаг в довольно долгом пути, князь. Пути к нормальной царской армии.

– Но... – капитан моих гвардейцев, кажется, слегка «поплыл». – Разве сейчас у вашего величества армии нет?

– Да в общем-то считай что и нету. – я пожал плечами. – Царской армии. Ведь кто, по сути, ашшорские солдаты? А?

– Верные слуги короны. – проявил корпоративную солидарность Железная Рука.

– Это-то, конечно, да, верные... То-то вы, с командующими Левым и Правым крылом гадали, пойдут они меня убивать по приказу хефе-башкента, или поднимут мое знамя и двинутся на штурм дома Штарпена из Когтистых Свиней. – Латмур открыл уже было рот, дабы что-то сказать, но я махнул рукой, не сейчас, мол. – Но это все лирика, князь. Обстоятельства, приведшие меня на трон, и события это действо сопровождавшие, мало располагают к спокойной коронации. Неких брожений и следовало ожидать.

А с учетом того, что возводили на престол пожилого царевича военные, то и подготовиться к силовому подавлению оппонентов следовало заранее. То что Яркун Коваргини и Осе Самватини достаточных мер к этому не предприняли говорит отнюдь не в их пользу. Наверняка готовы были меня сдать в любой момент, да достойных предложений для торга не поступило.

Не забыть бы отсыпать этой парочке из казны щедрот, на первое время.

– Это, впрочем, все не суть важно. Мой вопрос был о другом. О том, чем наши солдаты являются.

– И чем же, государь? – задал вполне ожидаемый вопрос капитан.

– Ополчением. – ответил я. – Самым обыкновенным ополчением. Они приходят на службу со своим вооружением, сами же его чинят и улучшают, причем это справедливо не только для витязей, но и для «одноусых», да и лучников тоже. Разница лишь в том, что кроме продуктового довольствия они, если их навыка владения оружием довольно, чтобы вступить в армию, получают еще и жалование. Ну и командиры у них потолковее, чем у ополченцев, а оттого и выучка какая-никакая имеется. Можно и в бой пускать... иногда. Какая же это царская армия? Дружина-переросток это, вот что.

– От века так солдат в Ашшории набирают, ваше величество, и у парсюков, и у мирелцев с инитарцами. Скарпийцы с рулиноями поступают сходно, хотя и на свой манер. – произнес князь Девяти Столбов.

– От века люди сырое мясо жрали и в шкурах, а то и голышом по всему Мангала[iii] шлялись, покуда Солнце с братьями людской уклад не поменяли. Или, думаешь, зря они это сделали?

Латмур поперхнулся.

–Вот и я считаю, что не даром. Есть полезные традиции и обычаи, князь. Брак, например, благодаря которому мы всегда знаем, кто должен заботиться о вновь пришедшем в мир человечке. Но есть и традиции, пришедшие из глубины веков, те, что начинают мешать, тормозить развитие людского рода. Такие необходимо беспощадно отметать в сторону. – я вздохнул и оперся локтями на стол. – Мы не очень большая и далеко не самая богатая страна. Гибкость, готовность перенимать все самое лучшее у соседей, а также порождать свое, вот единственный залог выживания Ашшории. А если держаться за традиции и ими прикрываться, мол деды-прадеды жили так, ну и нам умничать нечего... Съедят. И довольно скоро – может еще и ты доживешь.

Я сложил ладони в замок и подпер ими подбородок.

– А может и нет. Но, в любом случае, уклад нам менять надо. Ашшория перенаселена. Я слышал это все те два десятка лет, что провел в монастыре, от паломников – а они стекаются в обитель Святого Солнца со всей страны, да и иноземцы бывали, дивились, как мы живем плотно, едва не друг у друга на головах. Во время своего путешествия до Аарты я лишь убедился, что свободных земель в державе мало, почти вовсе нет. Лесов, и тех-то практически не осталось. Раньше, в былые времена, если крестьянину не нравился его князь, то он снимался с места и шел искать счастья в другом месте, а ныне пахарю податься некуда – везде все поделено, и наделы землепашцев становятся все меньше с каждым поколением. Помнишь, голод три года назад? Измельчание хозяйств одна из его причин, так что он не последний, будут и другие, куда более лютые. Одновременно с этим крестьянство будет все больше и больше беднеть, а города захиревать и мало кто сможет позволить себе даже шаш, копье и щит с кожаным шлемом. Витязей и князей меньше не станет, но и они оскудеют. Именно потому, чтобы нас не поработили через одно-два поколения, нам нужна другая армия, снаряженная за счет казны, обученная, вымуштрованная не хуже Блистательных. А уж эта армия принесет нам новые земли, которые Ашшория отнимет у заков. Конечно, у них мы не возьмем богатых трофеев, но если каждый, кто отслужит несколько лет, пять например, получит свой земельный надел, такой, который только осилит распахать, разве не приумножит такой человек богатство Ашшории? Разве смогут у него и его соседей кочевники хоть что-то отнять?

Я прикрыл глаза.

– Нам нужно новое сословие. И не одно.

– Вознаграждение наделом, а не долей в воинской добыче? – в задумчивости произнес капитан Блистательных. – А что же, это вполне... Да, необычно, но должно сработать. А уж если вооружать за казенный кошт, да потом оставлять оружие и доспех ушедшим на покой бойцам, то их поселения взять на копье закам будет труднехонько. Это может сработать, но, государь…

Железная Рука помялся.

– Говори уже. – вздохнул я.

– Такие поселения, повелитель, будут сами себе князья. – сказал Латмур, пристально глядя на меня.

– Ты это так сказал, будто в том есть что-то дурное. Будут себе выбирать старейшину, да и жить себе, как живут податные крестьяне. Только содержать будут не насельного витязя или князя, а сами себя. Ну и мыт платить, куда же без этого?

– Но такие... вольные хлебопашцы... Их существование может сильно расстроить владетельных, ваше величество. Да и простых князей тоже. – ага-ага, помню что ты к ним тоже относишься, как же. – Ведь их люди тоже будут желать платить лишь царский оброк, а воинское тягло – нет.

– Захотят! – энергично подтвердил я и стукнул обоими ладонями по столу. – Непременно захотят, как иначе-то? Так нет препятствий патриотам! Добро пожаловать в армию! А иначе – извините, за что ж вам такое огромное счастье, дорогие селяне? Кровь за страну не проливали, на маршах под дождем и снегом не мерзли, тяготы и лишения службы не несли – сидели в своих уютных и мирных деревнях, за чужими спинами... За что с них подати снимать, с оглоедов?

– Трудно будет такое втолковать селянам. – вздохнул капитан.

– А вот – как ты сказал? Вольные хлебопашцы? Вот они и объяснят, если кто бузить начнет. Сам понимаешь, если кто будет требовать для себя тех же привилегий, что и у воинов – выстраданных и заслуженных, – достаточно подвести к этим людям небольшой отряд и сказать «фас». – я пару секунд помолчал. – Разумеется, отказываться от сословия витязей нам неможно, поскольку казна сильную кавалерию попросту не потянет. Тяжелую пехоту, вернее ее костяк, тоже придется формировать из зажиточных горожан, с правами и привилегиями витязей... Кстати, верно неправильно это будет, пешую роту гвардии Блистательными именовать? Обидятся на такую уравниловку всадники-то, чай?

– Скорее всего. – согласился Латмур Железная рука. – Да и командира бы им надо своего, из пешцев.

– Вот теплое с мягким путать не надо. – я погрозил главногвардейцу пальцем. – У Блистательных свой командир будет, у... Ну, назовем их, для примера, Сиятельными, тоже свой. А над ними обоими – ты. С соответствующим повышением в звании, до гвардии-воеводы, и жалования, разумеется. Сами вступившие в ряды Сиятельных... Название как, подходит? Или Лучезарные лучше будет?

– Светлейшие, государь. – высказался покуда еще капитан. – Вроде бы как и статусно, и по экспрессии Блистательным уступает.

– Ну нехай будут Светлейшие. – не стал спорить я. – Так вот, на время службы и после отставки по выслуге они будут иметь статус витязей. Но! Это-то гвардия, иных тяжелых пехотинцев с ними равнять неуместно. Верно я говорю?

– Абсолютно верно, государь. – согласился командир Блистательных.

– Рад, что ты со мною согласен. Так вот, такие же зажиточные, но простые линейные фалангиты тоже получат достоинство витязей, но лишь после окончания службы. Сроком в… определимся по срокам. Справедливо?

– Несомненно. – вновь кивнул Ржавый. – А во время службы?..

– Дадим им статус кандидатов в витязи, то есть вроде как и витязи, но не совсем. Назовем это... Да хотя бы и царскими щитоносцами, что такого? По прическам и усам всяческим согласуем позже. Но, как понимаешь, массовой такая пехота быть не может. Нету у нас столько богатеев. А пехота нужна, причем разная. И вот тут я в затруднении, князь.

– Возможно, мой совет вам чем-то поможет, государь? – на комплимент напрашивается, подлец.

Ну и пусть, мне для хорошего человека не жалко. Карман, поди, не опустеет.

– Несомненно, как знатока воинских чаяний и традиций. Вот смотри: фалангиты, для противостояния цивилизованным армиям нам нужны? Нужны. Пусть у них и будет слабенький доспех, не как у щитоносцев, но казенный. А также короткий меч, ростовой щит, шлем надежный – это непременно, ну и копье, разумеется. Но ведь и более легкие пехотинцы нам потребны, и лучники с пращниками, и всех их будет одевать, кормить и вооружать казна. По факту, рода войск разные, а по сути – одно сословие быть должно. Или не должно? Как считаешь?

– Сло-о-ожный вопрос, государь. – призадумался Железная рука. – Очень непростой. И, ваше величество в своих рассуждениях упустили еще и лучников, которые приходят со своим луком, при оружии и доспехе, как это принято по сей день.

– А это будут царские лучники. – нашелся я. – По ним тоже порешаем отдельно, в рабочем порядке.

– Как прикажете, повелитель. Что же касается будущего разделения пехотинцев... хм...

Князь совершенно неблагородно и некуртуазно потер лоб сжатым кулаком.

– Ладно, покуда можешь не отвечать. Дело это не скорое, решить успеем. Покуда займись более неотложными делами, а остальное... Обсудим еще. Не горит.

– Как скажете, повелитель. – Латмур понял, что аудиенция закончена и поднялся из кресла.

– Ну, иди с Солнцем, голубчик. – я тоже встал. – У нас тут беседа вышла подолее чем с Главным министром, придворные уже поди шушукаются, не к массовым ли это арестам среди неугодных.

– Если ваше величество интересует мое мнение, то взять под стражу тех, кто желал лишить вас власти вовсе бы не помешало. – высказался главногвардеец. – Да и иных, ненадежных, тоже.

– Спешить в таком деле не надо. Для освоения степей потребуется финансовая помощь всех владетельных, не будем с ними ссориться... пока. Вот если кто не восхочет действовать на пользу Ашшории, с теми будем разбираться. А ненадежных командиров в армии вы с Осе и Яркуном ведь так и так поменяете, верно?