Текст книги "Партизаны (СИ)"

Автор книги: Алексей Дягилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Разогнав подчинённых, снова склоняюсь над картой, размышляя. Если приказ мы перехватили, а колонну снабжения остановим, – то что это даст? Только небольшую фору по времени. Приказ продублируют по радио, пехоту отправят пешком, боеприпасы доставят по другому маршруту. Что ещё можно этакого сотворить, чтобы в условиях разваливающегося фронта помешать немецкому контрнаступлению? Ударить в голову. А что есть у нас голова? А это ближайший штаб. Вот по нему и ударим. Эврика! Хватит думать, прыгать надо. Так что там Пашка насчёт кустов говорил? От решения данной задачи меня аж в холодный пот бросило.

Выхожу на воздух, чтобы проконтролировать выполнение приказа. Малыш суетится возле передка, помогая или скорее мешая ездовому запрягать лошадей. Отзываю его в сторону.

– Как успехи?

– Пятёрка разведчиков уже на лыжах ушла, половина сапёров тоже. Мы вот запрягаем.

– Так для этого у тебя специально обученные люди есть, пускай они и запрягают. Ты-то чего суетишься?

– А вдруг не успеем. Да и бойцы без дополнительного боекомплекта ушли, ладно хоть пообедать успели.

– Ты тогда вот что сделай, всех своих на сани посади, сапёров тоже, прикинь, сколько тебе надо, чтобы обратно не пешком идти.

– Да прикинул уже, запрягать только надо.

– Ну, тады запрягай, «не пуха…» – Прощаюсь я с Малышом, увидев Климова.

– Павло, а что ты там насчёт штаба говорил? Давай-ка прикинем по карте, подходы к деревне, прочее. – Открываю я планшет и достаю карандаш.

– Вот тут этот перелесок, вот овраг с ручьём, а вот и роща с кустами по берегу.

– Постов у немцев тут нет? Ты хорошо смотрел? Может секрет какой? Я бы поставил.

– Нет, не заметил. Но там от перелеска до деревни полкилометра будет. До первых кустов метров сто. Так мы до них по руслу ручья проползём, а дальше тихонечко по этим же кустам прокрадёмся.

– Мин там нет? Как думаешь? Я бы поставил пару «лягушек».

– Всё может быть. – Пожимает Пашка плечами.

– Ладно, сапёры у нас ещё остались. Выделю тебе группу. А это, что за хутор? Есть там кто живой? – Показываю ему на несколько домишек, стоящих рядом с опушкой к западу от деревни.

– Пусто. Я заглядывал.

– Миномёты там можно установить?

– Да легко. А вот с этого домишки и корректировать можно.

– Тогда собирай своих, а я артиллеристов потороплю. Засветло надо осмотреться, по дороге договорим.

Глава 27

На месте мы были уже минут через двадцать. Я, Пашка и Махмуд на тачанке. Остальные силы быстрого реагирования должны были вскорости подтянуться. Ну и комиссар с остатками хозвзвода должен был собрать и погрузить всё имущество. Так что раньше чем через час, обоз можно было не ждать. Но он то нам как раз и не нужен. Оставив Шайтана в лесу, зачищаем хутор втроём, начиная с ближнего к опушке строения и заканчиваем домиком для моего НП. Перемахнув через невысокий плетень, пробираясь по огороду, заходим во двор. Высокий дощатый забор слева прикрывает нас от любопытных взглядов со стороны улицы. Там же находятся и въездные ворота, но мы люди не гордые и осторожные, потому и заходим украдкой. В ограде и домике чисто. Следов противника не обнаружено, только Пашкины какашки в углу.

– Твоя работа? – показываю я ему на свежую кучку в сенях.

– Вот уроды! – Матерится разведчик. – Говорил же, чтобы следов не оставляли. Узнаю кто, заставлю сожрать! Чтоб впредь неповадно было.

– Насчёт нового вида довольствия в твоём взводе, это тебе решать, а пока иди впереди, показывай твой НП. Вдруг и там заминировано. Рафик, а ты пока внизу покарауль, можешь снаружи.

– Понял, командира. Я лучше из горницы гляну, там окна на три сторона выходят, а мимо Шайтана никто не пройдёт, учует, предупредит. – Прикалывается бабай.

– А теперь смотри, слушай и мотай на ус, Паша. – Когда прямо из сенок по скрипучей лестнице мы поднялись на чердак и подошли к слуховому окну, говорю я. – Как только стемнеет, а это часиков в пять, начинай выдвигаться к кустам. Ровно через полчаса я открою огонь по деревне. Минут на пятнадцать мин должно хватить, или попробую растянуть. Когда доберёшься до места и будешь готов к атаке, пустишь в зенит красную ракету, я тогда в твою сторону деревни стрелять перестану. А разделительная полоса пройдёт вдоль этой дороги и дальше по улице. Я смещу огонь влево, ну а ты уже предупреди своих, чтобы не лезли. Твоя задача – связисты. Про машину с антенной ты сам рассказывал, вот её и натянешь. Кстати, там поблизости может и всё командование полка быть, так что гранат не жалейте и панику обеспечьте. Ну а когда будешь отходить, запустишь зелёную ракету, прикрою чутка если будет чем. Ежели ты нарвёшься и спалишься раньше времени, не геройствуй, отходи сразу. А случись так, что тебя сразу зажмут, пуляй в небо обе ракеты, я тогда обстреляю деревню и всё. Я всё сказал. Есть вопросы?

– Да понял я, не раз ведь обговорили.

– Тогда иди, твои уже заждались. Махмуд! – Высвистываю я Рафика. – Дуй к своему Шайтану и также огородами, веди сюда миномётчиков, самовары будем во дворе устанавливать. – Пока есть возможность, выбираю реперы и высчитываю установки прицела.

Миномёты успели установить и навести по вехе ещё засветло, так что и пристреливать их почти не придётся. На чердак протянули связь, как только стемнеет, подвезём боеприпасы, а пока не хочется раньше времени раскрывать позицию. Бинокли они и у фрицев есть, тем более на северо-востоке в километре от нас ещё какой-то хутор. Немцев там нет, но дым из печных труб идёт, а значит и любопытные найдутся. Прикрытие у нас нынче слабенькое, пятёрка сапёров при одном ручном пулемёте, вдоль опушки на правом фланге, можно сказать центр обороны. Правда в засаде станкач. Ежели фрицы задумают наступать вдоль основной дороги, причешет их фланговым огнём с пятисот метров. На чердаке у меня притаился МГ-34, но это уже для самообороны на самый крайний случай. Станок от него стоит в горнице, когда кончатся мины и нужно будет добавить огня, отфритюрим немцев в деревне. Хотя расстояние больше двух километров, оптика есть, в дома попадём. В рубленном небольшом домике слева у нас, сидит повариха – Ворошиловская стрельчиха. Оказалось, что Александра у нас не только кашу варить умеет, но и на «машинке» марки ДП-27 играет неплохо, вторым номером у неё Валерка-связист, они кроют наш левый фланг, ежели фрицы задумают и по полевой дороге наступать. С тыла у нас притаился обоз. Комиссару сделано последнее китайское предупреждение, он прикрывает нам спину, наблюдателей должен выставить на западной опушке леса, там две деревни, в которых может быть гарнизон, не дай бог просрёт полицаев, мехом внутрь выверну.

А вот и началось. На севере неслабо так бахнуло один раз, а потом зачастили выстрелы из сорокапятки и разрывы гранат. На фоне этой канонады, выстрелы из винтовок почти не слышны, только пулемёты частят. По звукам перестрелки пытаюсь понять, чья берёт. Но пока не могу разобрать. Справа тихо, значит Пашка не спалился. А вот и сумерки начались, ещё немного и совсем стемнеет. Слышу как скрипят полозья по снегу, видать боекомплект подвезли. Но его и без меня разгрузят, внизу Аристарх командует. Засекаю время. Почти пять вечера. Через полчаса начинать.

Мне показалось, или на севере всё затихло? Пушка уже не стреляет, только хлопки винтовочных выстрелов, и редкие взрывы непонятного происхождения. А до этого гремело изрядно. Может снаряды кончились? Или мишени. Хотя стемнело уже окончательно, а в лесу так и подавно. Фрицы в деревне заалярмили поначалу, даже разведку по северной дороге пустили. Только скоро им самим не до разведки будет. Время вышло. Пора начинать. Кручу ручку телефона.

– Смольный на проводе. – Отвечает Макар.

– Я те дам, Смольный! К бою! По пехоте противника, осколочный, заряд пятый, прицел семь четырнадцать, угломер тридцать ноль, наводить в веху, один пристрелочный. – Слышно как внизу Макар репетует расчётам и даёт команду. – Орудие!

После хлопка выстрела мина со свистом уходит в зенит и через несколько томительных секунд рвётся где-то в деревне.

– Наводить по основному, цель та же, веер параллельный, один снаряд.

– Взво-од! – Теперь уже командует Аристарх.

Два хлопка и два разрыва в деревне. А вот теперь фрицы заалярмили по настоящему, ракеты на парашютах полетели во все стороны. А это они хорошо придумали, пока есть подсветка, пристреляемся поточнее, тем более стволы уже прогреты.

– Цель та же, заряд пятый, прицел семь сорок пять, правее ноль ноль пять, веер параллельный, два снаряда. – И снова.

– Взво-од! – Передав установки, командует Макар. Ох как засвистело, а разрывы-то как кучно легли, просто сказка, если не по тебе стреляют. Вот Пашке с подельниками сейчас не сладко, разрывы недалеко от них. Но я то вижу, где, так что ещё чуток попугаем своих, чтоб чужие боялись.

– Прицел семь восемьдесят, правее ноль ноль пять, веер параллельный, один снаряд. – И после серии разрывов, на установленном постоянном прицеле, возвращаюсь в точку пристрелки смещая угломер на ноль ноль пять влево. Пускай Пафнутий и компания успокоятся, всё лишнее из штанов вытряхнут. А мы пока будем кошмарить левых фрицев, которые ближе к нам. Мин осталось не лишку, поэтому дальше продолжаю стрелять по одному выстрелу в минуту, по очереди из каждого ствола. Для каждого миномёта свой сектор обстрела, так что с установками сильно не мудрю, но мины рвутся в деревне в самых неожиданных местах. И это должно сильно нервировать противника. Я конечно и сам весь на нерве, жду Пашку. Но когда «делаешь нервы» другим, это отчасти успокаивает.

Ну наконец-то! Красная ракета, а следом за ней дружный залп из винтовок под заливистый перестук пулемётов и автоматов. Снова алярм в стане противника, россыпь разноцветных и осветительных ракет в небе. Переношу огонь миномётов на западную околицу деревни, смещая угломер влево от пристрелянного репера. Надо же посмотреть, чем тут фрицы дышат, пока светло от ракет, и не задумали ли они чего странного, например – выслать проверяющих в свой тыл, ревизию провести. А то как-то подозрительно они там притихли, и ракетами баловаться перестали.

А ведь угадал! Какие-то тени там замельтешили и заорали.

– Цель та же, веер параллельный, четыре снаряда беглым!

– Взво-од! – Командует снизу Макар.

Ох как не понравилось! Как обозлились фрицы в деревне, когда восемь мин прилетело к ним на голову. Сдуру даже стали палить в нашу сторону, из карабинов и пулемётов, вот только с двух километров не факт, что долетит. Темно тут у нас, так что стреляют на звук и наугад. Очень хочется повторить успешный налёт, но мин мало, а нам ещё Пашку вытаскивать и самим отбиваться в случае чего, так что ограничиваюсь двумя залпами, чутка поправив наводку.

А разведчики развоевались не на шутку, вот и домашние заготовки в ход пошли, значит дома зачищают, закидывая внутрь штурмовые гранаты. А это уже чисто наше партизанское изобретение. Ручную противотанковую гранату – Ворошиловский килограмм обкладывали по дуге окружности надсеченными посредине гвоздями и обматывали всё проволокой. В результате такая обструкция давала до сотни убойных осколков, плюсом к тому неслабое фугасное действие, которое наносило любому организму, находящемуся поблизости, непоправимый вред. Кидаться такими гранатами в атаке на открытой местности не рекомендовалось, а вот для уничтожения гарнизонов дзотов и блиндажей, они были самоё то. С домами тоже получалось неплохо. Но пора бы уже заканчивать хулиганить. Мы всё-таки не на пикнике, а в тылу у противника. Короткий налёт – наше всё, а там быстрые кони и ноги должны уносить наши задницы. Чего там Пашка копается? Достали уже эти передовики социалистического производства своими перевыполнениями планов. Хлебом не корми, дай только план перевыполнить и водки налей.

Пошла зелёная ракета, ну и мы пойдём. Снова перевожу наводку на пристрелянный репер (дорогу), и кинув туда пару мин для уточнения наводки, смещаю разрывы вправо. Где там шлындает Пашка и его люди я не вижу, потому и последовательно доворачиваю угломер только на ноль ноль один, и после пяти залпов прекращаю стрельбу.

– Макар, пошли кого-нибудь налево, пусть светляка в сторону просёлка запулит. – Решаю подстраховаться я.

– Понял.

– Остаток мин на позиции.

– Сорок пять. Сто дополнительных зарядов. Ещё стрелять будем?

– Погодим пока. Осмотреться надо сперва. Да и уходить пора. Засиделись мы здесь. Будь на связи.

Жду, когда взлетит ракета, а «люстра» подсветит нам левый фланг. Дождался. В двухстах метрах от нас, на дороге кто-то закопошился. И буквально через пару секунд, слева от меня залязгал тяжёлым затвором дегтярь, выдавая очередь на полдиска. Фигуры на дороге начали метаться, залегая на обочинах и прячась в кюветах. Кто-то успел, а кто-то и нет. Слышно как заверещали подранки. И кто там у нас такой глазастый? Лександра! А вот чем ей помочь? С одним пулемётом против взвода фрицев ей долго не продержаться. Тем более они скоро очухаются, некоторые уже стреляют в ответ. Миномёты перенацелить уже не успеваю, тут надо двуноги переставлять, да ещё и пристреливаться.

– Макар! – кричу я в трубку. – Один миномёт на левый фланг на прямую наводку, дальше сам разберёшься. Мне некогда. – Бросаю я трубку на рычаг и, подхватив пулемёт, устанавливаю его в проёме окна. Если от огня Сашиного пулемёта немцы ещё могут укрыться в кюветах, то сверху я все их телодвижения вижу отчётливо и от меня им уже не спрятаться. Так что кто не спрятался, я не виноват. В первую очередь стараюсь подстрелить пулемётчиков, но целиться неудобно, во время каждой короткой очереди приходится закрывать и второй глаз. Пламя, вырывающееся из пламегасителя на конце ствола, слепит меня. Не будешь закрывать глаза, вообще хрен что разглядишь. Но глаза боятся, а руки они крепкие, так что и пули из моего пулемёта находят свои лежащие мишени. Что-то Александра замолкла? Э нет, снова стреляет, видать перезаряжалась. Пора и мне, добиваю последние патроны и присаживаюсь за дощатой стенкой.

Упс! А по мне оказывается тоже стреляют. Пока грохотал пулемёт я толком ничего и не слышал, а сейчас даже вижу, как в досках появляются новые дырки. По брёвнам сруба тоже что-то щелкает, и я даже догадываюсь, что это. Но снизу меня прикрывают брёвна, толстые плахи потолка и полметра перегноя, который насыпан для утепления. А вот дюймовые доски фронтона пулю не держат. Вот же я идиот. Нет чтобы заранее побеспокоиться и сделать амбразуру пониже. Ведь в слуховое окно только наблюдать хорошо, отстреливаться из него – плохая идея. Подсоединив барабан, заправляю новую ленту и успеваю дать всего лишь одну очередь. После чего, бросив пулемёт, рыбкой ныряю подальше от окна. Чуйка, она дама капризная, хоть раз не послушаешься, в другой раз не свезёт.

Я буквально вижу, как пули мочалят доски вокруг окна, и слышу, как свистят рикошеты надо мной. Так что, закрыв глаза, пытаюсь чисто инстинктивно закопаться в перегной, на котором лежу. Подловил фриц, опытный гад попался, дождался, когда я высунусь. Умом я понимаю, что нужно быстрее валить с чердака и скатываться вниз по лестнице, но не могу сдвинуться с места. И просто боюсь пошевелиться, пока пули свистят надо мной и дырявят кровлю. Очнулся я только тогда, когда свистеть перестало, а внизу раздались знакомые хлопки миномёта. Разворачиваюсь и на четвереньках ползу обратно. Стиснув зубы и матерясь про себя. На чердаке стало гораздо светлее, свет от ракет тут не причём, просто доски вокруг слухового окна расщепило в труху и проём расширился во все стороны. Уцелели только верхние черновые венцы сруба, во всяком случае, сквозных пробитий я не заметил. Вооружение и снаряжение моё почти всё уцелело, не повезло только телефонному аппарату, ну а фронтон и кровлю придётся чинить.

Установив пулемёт за верхним бревном сруба, подбираю бинокль и ищу своего обидчика. Будь ты хоть трижды Верная рука и четырежды друг индейцев, но с такой кучностью из ручного пулемёта не постреляешь, значит это что-то другое. Немного из глубины чердака смотрю на дорогу. Как раз взлетела новая люстра и я увидал этого гада. Старый обшарпанный броневичок стоял в пятистах метрах на просёлке и фигачил по домику поросят. Надеюсь, что его обитатели поумнее меня, и там уже давно никого нет. Бронеавтомобиль хоть и неказистый – обычный Sd.Kfz. 221, и пулемёт у него винтовочного калибра, но броня-то всё-таки есть, и из пулемёта его не взять, во всяком случае с пятисот метров. Было бы хоть завалящее противотанковое ружьё, показал бы ему где раком зимуют. Из миномёта можно попытаться накрыть, но цель подвижная, так что когда пристреляешься, уже поздно будет, да и связь у меня накрылась. Макар пока одним миномётом сдерживает немецкую пехоту, но это ненадолго. Надо валить отсюда пока целы, и кое-что придётся бросать. И почему мы не заминировали эту дорогу, не при свете дня, а чуть позже, а теперь только гранаты остаются, но кто же нас на гранатный бросок подпустит.

Жалко бросать, нажитое непосильным трудом, но и всё не утащить, бойцов мало. Два миномёта, остаток бэка, два пулемёта, куртка замшевая… А мы ещё с дуру весь боекомплект на позиции выгрузили. Но хоть что-то можно попробовать уволочь, до опушки рукой подать, хотя хрен с ним, главное – людей спасти.

Глава 28

Подобрав всё своё вооружение, а порожние пулемётные ленты и коробки скидав в вещевой мешок с патронами, ползу к выходу.

– Внизу есть кто живой? – кричу я, высунувшись в проём люка.

– Я, Шура. – Отзывается кто-то тонким неуверенным голосом.

– Иди сюда, Яшура, принимай. – Подаю я сначала пулемёт, потом вещмешок с боекомплектом, а следом спускаюсь сам. В сенях темно как у негра в известном месте, так что к выходу пробираюсь почти что наощупь.

– За мной! – Не глядя, командую я бойцу и выскакиваю из хаты, уже на бегу приводя к бою свой автомат. Укрывшись за домом, выглядываю из-за угла, пытаясь прояснить обстановку. Наш миномёт стреляет, укрывшись за бревенчатым амбаром, стоящим слева от дома. Макар отдавал команды, находясь внутри этого строения. С миномётом управлялись только два человека, остальных бойцов я не увидел. Но судя по открытой калитке, позицию они заняли в сточной канаве возле подъездной дороги. Позиция так себе, но это единственный выход. Когда немцы подойдут ближе, ошеломить их кинжальным огнём, после чего закидать гранатами. Вот тогда будет шанс оторваться, при условии, что броневик застрянет в снегу. Но на авось надеяться нечего, нужно его как-то остановить или раскурочить. Небось получится.

– Где ты там телишься? – Не услышав за спиной топота ног, а только грохот падения на крыльце, обращаю внимание на своего помощника, ища и не находя его взглядом.

– И вовсе я не телюсь. Поскользнулась и бухнулась. – Оправдывается девушка, подходя ко мне, морщась и потирая ушибленное место.

– Александра, душа моя, тебя-то сюда каким ветром надуло? – по привычке юморю я, наблюдая за её выражением лица. Света от спускающейся на парашюте ракеты здесь хватало, поэтому все эмоции девушки читались на её чумазой симпатичной мордашке.

– Не надуло меня! – Возмущённо ворчит Саша. – Я тут миномёт охраняю и за тылом приглядываю.

– А оружие твоё где, охраняльщица?

– Забрали у меня пулемёт, сказали, что в тылу я нужнее. А из этого я не умею. Покажете как стрелять, товарищ командир?

– Пойдём в дом, – забираю я у неё трофейный ручник, – у меня есть идея получше. – Поднимаемся по высокому крыльцу и через сени проходим на кухню.

– Сядь здесь. – Указываю на самое безопасное место за печкой. – Найди мне в вещмешке ленту с бронебойными патронами и забей пустые.

– А бронебойные, это какие?

– Ищи с красным кольцом вокруг капсюля. – Пробираюсь я в горницу и устанавливаю ручник на треножный станок, получился станкач. Окна в доме небольшие, но по извечной деревенской традиции их много и находятся они низко от пола. Например в этой горнице целых шесть: три с фасада смотрят на восток, два на юг и ещё одно выходит во двор, то есть на север, но там половина русской печи, вторая в кухне. Внутренние рамы мы вытащили заранее, а в наружных все стёкла расколотило пулями, которые нет-нет, да залетают в комнату со шлепками впиваясь в стены. Так что все манипуляции с установкой проделываю на корточках, стараясь не высовываться над подоконником. Установив станок с пулемётов в положение – стрельба с колена, подтаскиваю его ближе к окну, теперь остаётся только уточнить наводку и вставить ленту с бронебойными патронами. Оптика на ста метрах не нужна, стрелять буду с открытого прицела.

– Нашла! – Радостно кричит Александра, как будто выкопала сундук с сокровищами. Дёрнувшись, сбиваю наводку, и всё приходится начинать сначала.

– Тащи сюда, раз нашла, только не ори так. – Вращая маховичок вертикальной наводки и матюгнувшись про себя, говорю я.

– А ну сядь. – Услышав топот ног за спиной, дёргаю я чёртову девку за ватник. Та ойкает и неловко плюхается попкой на замусоренный пол. В этот момент шальная пуля влетает в окно и, противно просвистев над нами, влипает в противоположную стену. – Ползком надо, заполошная, не видишь, стреляют! – Вправляю мозги торопыге.

– Ну, я же помочь, вот лента. – Со слезами на глазах произносит она.

– Принесла, молодец. – Хвалю я её. – Вот тебе автомат, дуй за печку и снаряжай ленты. Посматривай в окна справа и за входной дверью следи. – Чмокаю я её в щёку, прерывая начинающуюся истерику.

– Ползком. – Дёргаю за валенок, ползущую на карачках напарницу. Заправляю ленту в приёмник и поправляю наводку. Остаётся только дождаться бронеавтомобиль и нажать на гашетку, так что периодически приподнимаюсь над подоконником, фиксируя изменения обстановки.

– Злой у нас командир, бессердечный. – Ворчит Сашка за печкой. – А я ведь тоже стрелять умею.

– Александра, я тебя сейчас в угол поставлю.

– А я и так в углу. – Продолжает огрызаться она.

– Будешь дерзить, выпорю, и не посмотрю, что большая.

– Вот ещё, папашка нашёлся! – возмущается она, но замолкает.

Но мне сейчас не до кого нет дела. Миномёт замолчал, двигатель броневика взревел, а поддерживаемые им атакующие немцы захохали. Приникнув к прицелу, жду, когда в точке наводки появится угловатая коробка машины. Вот он момент истины, броневик движется левым бортом ко мне и буквально вползает под очередь. Огоньки трассеров влипают в борт, рикошетирующие пули высекают искры из брони, а я всё давлю на гашетку, не отпуская её, что-то крича на одной ноте. Слева от меня тоже раздаётся пальба, а следом за ней и разрывы гранат сотрясают воздух. Вся стопатронная лента улетает за несколько секунд, а бронеавтомобиль вздрагивает как от попадания бронебойного снаряда, а потом замирает на месте. После чего в него впивается ещё один снаряд и он начинает дымить.

От такой метаморфозы встаю в полный рост и пытаюсь понять, что случилось. Рядом со мной стоит и кричит «ура» Александра. Обнимаемся на радостях, а потом я целую её в губы, от неожиданности она вздрагивает, замирает в моих объятиях, а потом неумело отвечает на мой поцелуй. Кажется кто-то уже не контролирует эмоций, поэтому первым отстраняюсь от девушки и ласково шепчу ей на ушко.

– Саша, ленту. – Она открывает глаза, потом резко заливается румянцем и приседает на корточки.

– Какую? – Чуть слышно лепечет она, роясь в вещмешке.

– Обычную. – Забираю я из её рук патронную ленту и вставляю в приёмник. После чего добиваю пытающихся отступать фрицев.

Потом быстро грузим в подошедший транспорт всё тяжёлое стреляющее железо, а также одного раненого, после чего сваливаем в лес. В тылу у нас оказывается тоже не всё в порядке. На западной опушке рокочет «дегтярь» и хлопают винтовки и карабины. Направив туда пятёрку разведчиков, вернувшихся с диверсии и, приказав им прекратить безобразие, формирую колонну обоза. Так как половина ездовых под руководством комиссара воюет, распределяю людей для управления бесхозным транспортом, и растянувшаяся колонна отправляется в путь. Все, кто не занят в боевом охранении. В тыловом охранении упряжка с орудием. Отступаем на юг в урочище Жабка, а стрельба теперь справа и слева от нас. И если справа интенсивность перестрелки постепенно снижается, то слева наоборот, только усиливается. «Максим» лупит длинными очередями, а ему отвечают сразу несколько пулемётов.

Пропустив колонну вперёд, набираю себе команду и иду налево. Нас мало, всего шесть человек, но у нас целых три ручных пулемёта, причём все трофейные. С пулемётами – я, Малыш и дядя Фёдор, помощники тащат боезапас. Александра увязалась за мной хвостом, все попытки отослать её на кухню ни к чему хорошему не привели. Сопли, слёзы и отмазка.

– Не до каши сейчас, товарищ командир. – Ответила она, проигнорировав мои указания. Ладно, пускай при мне будет, девка бедовая, без присмотра может залезть не туда и «попасть на бабки».

В общем, попытку противника защемить нас в лесу мы отбили. Сначала, когда фрицы двигались по просёлочной дороге и пытались обойти нас, по их левому флангу из засады ударил «максим». Укрывшись на опушке лесного выступа, расстреливая колонну с пятисот метров. А когда фрицы развернули колонну в цепь и попытались заткнуть упрямый станкач, им опять же с правого фланга прилетело от трёх его зарубежных товарищей. Вот такой вот интернационал получился. После такой отповеди на хвост нам больше никто сесть не пытался, поэтому, соединившись с разведчиками и перераспределив груз, продолжаем движение уже по просёлочным дорогам. А когда добрались до реки Истра, решили двигаться по её руслу. Вот по этому руслу мы и проскочили через линию немецких заслонов, сначала просочившись в овраг, а выйдя из него уже в лесу, недалеко от деревни Буканово. Ракеты взлетали как позади, а также справа и слева от нас. Дальше уже движемся по просёлочным дорогам от деревни к деревне и останавливаемся только в населённом пункте Гриденки, перевалив через полотно железной дороги.

Размещаем в домах раненых, ездовые обиходят лошадей, боевым подразделениям даю время на отдых, собрав только их командиров для доклада. В штабной избушке кроме меня только Малыш, Доцент и Клим, комиссар ранен, сейчас он у медиков. Как прошли диверсии, я представлял, взводные доложились во время марша, осталось только уточнить детали, ну и составить общую картину. Начали с Пашки.

– Осмотрелись мы ещё засветло, наметили где лучше пройти, поглядели за часовыми, а когда стемнело, поползли. Впереди сапёры, мы за ними. Замешкались малехо, немцы там мины поставили, пришлось проход делать, но всё же успели. И когда началась артподготовка, уже по кустам сидели. Страху от летящих мин, конечно, натерпелись, но по нам не попало. Потом атака, связистов и штабных раздолбали, пленных не брали, дома, подвалы и блиндажи гранатами зачищали, обратно по своим же следам, оврагом ушли. На отходе немецкими минами прикрылись. Трофеев не брали. Вроде всё.

– Потери.

– Во время операции ранило троих, одного насмерть, ещё один пропал без вести.

– Ранен? Убит?

– Не знаю, сапёр из нового призыва.

– Плохо. Какие потери во взводе?.

– Один убит, троих ранило. Я же сказал.

– Докладывай! – Киваю я Малышу.

– Развилку мы в лесу заминировали, фугас хорошо сработал. Второй ставить не стали, место открытое, да ещё какие-то постройки возле самой дороги. Проверили, оказалось пилорама, артельщики там доски пилили, пока власть не переменилась. Вот на этой пилораме мы орудие и замаскировали, прямо по дороге подъехали. Пулемёт ещё установили, на станке. Дождались и пропустили головные машины. Ну, а когда впереди бахнуло, тут немцу хвост мы и подпалили, дальше наводчик уже сам справлялся, я за пулемёт встал, по центру колонны прошёлся. Вот, а когда в передних машинах стали взрываться загруженные туда снаряды, шоферня фрицевская совсем разбежалась. Разведчики зачистку начали, следом сапёры машины поджигали, ну а когда наткнулись на уцелевшие грузовики с добром, прибарахлились чутка, остальное сожгли.

– Что взяли?

– Мины к немецким миномётам, патроны и продуктов чутка.

– Чутка, это сколько?

– Сколько смогли унести, хлопцы по сидорам распихали, а грузовик мы в лесу спрятали.

– Час от часу не легче. Какой грузовик?

– С остальными продуктами, всё же в сидора не влезло, только тушёнку забрали.

– Вот только тушёнки нам сейчас и не хватает. Что-то ещё? – видя, что Малыш мнётся, побуждаю его высказаться.

– Передок на марше отстал…

– Ну, не тяни.

– Там Егоров и один ездовый.

– Как так получилось? Куда замыкание смотрело?

– Я и был в замыкании, как раз перед самым переходом линии фронта они и отстали. Сказали, что поломка незначительная, быстро починят и догонят.

– Догнали?

– Нет пока, жду.

– Вы чем порадуете, Константин Францевич? – устало опускаюсь я на скамью.

– В моём взводе двое погибло, один ранен, один пропал без вести.

– Как, ещё один?

– Нет, это тот же самый. Дьяченко его фамилия.

– Получается, у нас трое погибших, семеро раненых и трое пропали без вести. Прискорбно. – Подвожу я итог совещанию.

– Как будем немецкий контрудар останавливать?

– На это Красная Армия есть. Вот пускай и останавливает. – Высказывает общую мысль Пашка.

– Основные силы нашей 33-й армии ушли вперёд, оставив по краям пробитого коридора небольшие заслоны. Сколько этих заслонов и какова их численность, у немцев прямо на карте отмечено. Есть у кого сомнения, что противник не собьёт с позиций эти заслоны и не закроет коридор, лишив армию снабжения?

– Там же батальоны нерушимой стеной стоят. – Не сдаётся Климов.

– А сколько штыков в тех батальонах? Вряд ли больше, чем в нашем отряде.

– Это да.

– Так вот, единственное, что немцы не учли при своём планировании, это форс-мажор. А форс-мажор – это мы. Что у нас со взрывчаткой, Константин Францевич? Десяток противотанковых мин осилим?

– И больше сможем, против пехоты тоже кое-что есть.

– Тогда поступаем так. Вам нужно добраться до Пинашинских хуторов. Вот они на карте. Это и будет наш опорный пункт. В полукилометре на запад от хуторов – шоссе Юхнов-Гжатск. Ваша задача его заминировать. Чтобы вам никто не мешал, продвинетесь по дороге на север и первые мины установите там, как раз на границе перелеска. Пару противотанковых и несколько своих сюрпризов для немецких сапёров. Ещё необходимо заминировать объездную дорогу, которая проходит через наш опорник в деревне. Ну и главное внимание обратите на участок шоссе, напротив хуторов, вот эти двести метров нужно заминировать очень плотно. Это минное поле мы прикроем огнём из нашего опорного пункта. Конечно, пехота просочиться через лес сможет, но танки и автомашины вряд ли.

– Танки могут и по целине, прямо на нас пойти. Да и пехота тоже. – Снова оппонирует мне разведчик.