Текст книги "Партизаны (СИ)"

Автор книги: Алексей Дягилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– А что не так? Вроде всё правильно надел. Фриц дюжий попался, подошла одёжа. – Осматривает себя он.

– Побриться забыл. А вы зачем здесь?

– Когда стрельбу услышали, подмогнуть решили. Обошли по лесу, а потом напали со стороны села. Тихонечко всех почикали, не один не ушёл. Да и немцев всего трое было, остальные полицаи.

– Ладно, потом доскажешь, надо нашим знак подать, пока нас не почикали. – Достаю я фонарик, и круговыми движениями репетую, что всё в порядке. А то Пашка наверняка уже своих на подмогу направил.

– Открывай шлагбаум, поедем в отряд.

– Не пройдут машины дальше по лесу, немцы дорогу плохо почистили, партизан боялись, мы на санях-то едва пробились.

– И что тогда делать?

– Поворачивай вправо, через Загрязье попробуем проехать, дорога до туда почищена, а по лесу совсем недалече останется.

– Ладно, веди, но конный обоз лесом пойдёт.

Машины отворачивают направо и останавливаются. С грузовика быстро перегружаем несколько мешков, освободив место для двух человек с пулемётом. Малыш втискивается в мою машину, и колонна продолжает путь. Правда, теперь уже разделившись. Конный обоз едет по лесной дороге на юг, а машины вдоль южной околицы села на запад, постепенно дорога отворачивает на юго-запад и мы въезжаем в деревню Загрязье.

Через эту деревню мы проезжали, когда ехали на север, теперь вот возвращаемся. В первую дорогу проскочили удачно, во вторую тоже. Сейчас главное развилку не пролюбить, и вовремя отвернуть влево. Попали. Теперь бы по лесной дороге проехать ещё трошки. Не повезло. Наша передняя санитарка, проехав около километра вглубь леса, окончательно встала. Пробуем толкать втроём, не выходит. Нужны ещё человеческие силы, а лучше лошадиные. Совместными усилиями всех бойцов сопровождения удалось отвоевать у дороги ещё полкилометра, а потом к нам на помощь пришёл взвод сапёров с лопатами и шестёрка лошадей.

Глава 25

Все машины мы вытащили и до лесничества добрались, детей спасли и разместили в тёплом помещении на попечение сандружинниц. Вот только отдохнуть после бессонной ночи не получилось. Пришлось выдвигаться на восточную опушку и перекрывать две лесные дороги, по которым можно было пройти сквозь лесной массив. Было бы плевать на эти дороги, ходи и езди по ним кто хочет, вот только проходили они через наш лагерь, сходясь в районе лесничества. Прибежавшие от наблюдательных постов посыльные сообщили, что бой идёт уже в районе деревни Кульпино, а от неё до нас всего два с половиной километра. Причём левая дорога прямиком ведёт из деревни в лесничество. Посылаю туда Малыша с орудием и отделение разведчиков с двумя пулемётами.

Перекрывать вторую дорогу справа, едет «тачанка» и отделение из сапёрного взвода. Командовать туда посылаю Пашку. Эта дорога начинается в деревне Помомарихи, расположенной на северо-западе от нас, и проходя через весь лес и нашу базу, упирается в автодорогу Передел – Шанский Завод, идущую вдоль восточной опушки. Из оставшихся бойцов формируем резерв, вытаскивая из караула взрослых мужиков и заменяя их пионерами. Оба миномёта у нас на позиции в центре лагеря, командовать ими оставляю Макара. В случае прорыва немцев мимо наших заслонов, миномётный огонь – единственное, что может остановить противника. Всю опушку лесного массива нашими силами не перекрыть, их даже не хватит, чтобы прикрыть двухкилометровый промежуток между дорогами. В чистом поле при помощи пулемётов ещё бы смогли, а вот в лесу вряд ли. Но нам это и не нужно, главное послать фрицев на… Север или юг, мне в принципе всё равно, где они найдут свой конец, только в нашем лесу им делать нечего.

После всех пополнений удалось довести численность разведывательно-диверсионного взвода до двадцати человек плюс командир. Столько же бойцов стало и в сапёрном. Взвод тяжёлого вооружения остался в том же количестве, но к нему приписали и всех ездовых, числящихся теперь в парко-хозяйственном взводе, который разделили на отделения: медицинское, транспортное и хозяйственное. И как мы не пытались его сократить, закрепив за каждым ездовым по паре лошадей, всё равно получилось двадцать человек.

Собрав все наличные силы, пятёрку разведчиков отправляю к Пашке, со второй половиной отделения двигаю к Малышу. Пешком не идём, едем, да ещё и на двух санях. Но сейчас главное скорость. В резерве остаётся только отделение сапёров, ну и ездовых подтянем по мере необходимости. Проскочив на рысях два километра, тормозим перед очередным поворотом. Дальше лёгкой трусцой, уже на своих двоих.

– Ну что там? – Добежав до позиции сорокапятки, спрашиваю я Малыша.

– Стреляют. Но не видать никого. Жду, когда наблюдатели прибегут.

– Пехота твоя где?

– Впереди, метрах в сорока, справа и слева от дороги. Пулемёты на флангах.

– Я тут ещё пятерых привёл, думаю дальше вправо их послать.

– Лады. Там как раз выступ леса, и грунтовка прямо на шоссе выходит, никаких наблюдателей не напасёшься.

Поставив боевую задачу командиру группы, пытаюсь рассмотреть в бинокль хоть что-нибудь. Бесполезно. Сто метров вдоль дороги, а дальше обзор перекрывает откос шоссе, деревья справа и слева. И хотя Малыш выбрал самый прямой участок этой дороги, всё равно видимость в лесу ограничена.

– Вот и я о том же. – Озвучивает мои мысли Емеля. – Суваться на шоссейку ты запретил, а это единственная нормальная здесь позиция. Ну ничего, зато если кто сунется, сразу в лоб получит.

– Лишь бы не танк. – Размышляю я вслух.

– Бивали мы и танки, хорошо горят. – Продолжает хвастаться он.

Молчу. Не стоит вгонять в панику личный состав перед боем. А вот и наблюдатель бежит, торопится, видать с докладом. Мне показалось или… Да нет. Перестрелка и правда стихла. Совсем, конечно, не прекратилась, но пулемёты частить перестали.

– Товарищ командир, разрешите обратиться… – Увидев меня, начинает боец.

– Докладывай! – Машу я рукой.

– Немцы. На машине и пешие. Сюда едут.

– Далеко отсюда?

– Близко уже.

– Расчёт к бою! – Подаёт команду Малыш.

– Я в цепь. – Видя, что мне тут делать нечего, информирую я Емелю. – Григораш, за мной. – Узнаю я паренька.

Бегу вперёд и занимаю позицию за деревом, слева от дороги, Гриша и остальные разведчики чуть впереди и левее меня. Ждать пришлось недолго, после рёва мотора на шоссе выбирается тупая морда грузовика и, остановившись на пару секунд, тяжёлый автомобиль зачем-то съезжает на нашу сторону. Создалось такое впечатление, что он как бы обнюхал шоссе. В открытом кузове туева хуча фрицев, ощетинившихся стволами оружия во все стороны. Установленный на крыше кабины ручной пулемёт в любое мгновение готов открыть смертоносный огонь. У меня аж испарина выступила на лбу от волнения, из автомата эту зверюгу точно не остановить, а Малыш почему-то медлит. Вжавшись спиной в толстый ствол сосны, жду выстрела из пушки, и моя защита теперь уже не кажется мне надёжной. Рыча мотором и выплёвывая выхлопы чёрного дыма, чудище начинает бороться с дорогой.

Выстрел и практически одновременный разрыв снаряда, казалось срывают чеку с гранаты, и кузов грузовика начинают дырявить пули. Лишь на секунду выглянув из-за дерева, падаю в снег, одновременно спуская с задержки затвор автомата. Сорокапятка продолжает молотить по грузовику осколочными и осколки с весёлым свистом разлетаются вокруг. Ну а моя позиция самая ближняя к эпицентру, и как-то не хочется ощущать избыток железа в организме, который может привести к неприятным последствиям. Орудие замолчало, вот теперь можно и самому поработать. Отмыкаю приклад и, стреляя с колена, всаживаю несколько коротких очередей в кузов грузовика. Поменяв магазин, жду ответной реакции. Немцев в машине был целый взвод, не факт, что всех положили. Разведчики, не видя живых целей, также прекратили стрелять, и только Гриша всаживал в грузовик пулю за пулей, только успевая менять обоймы в своём карабине. Тоже видать растерялся или перебздел чутка.

– Прекратить огонь! – Подаю я общую команду. – Уймись, Григораш! – Обращаюсь уже конкретно к пацану. Вроде понял или патроны кончились. Точно, пустой. Новые обоймы достаёт уже из противогазной сумки и, перезарядив мосинский карабин, наполняет обоймами подсумки.

Затрещали немецкие карамультуки со стороны шоссе. Передаю по цепи команду на ответный огонь. Хоть целей пока и не видно, но пусть боятся и не лезут. Сам же слежу за грузовиком, который хоть и исходит паром из развороченного радиатора и осел на пробитых скатах, но не горит. С бортов свисают дохлые гансы, рядом также валяются мёртвые трупы, в общем пока идиллия. Первая осколочная граната, пролетев сквозь кабину, рванула уже в кузове, вторая раздербанила движок. Остальные взрывались в непосредственной близости от машины. Наводчик то ли слегка промахнулся, то ли так было задумано, но вышло удачно.

– Ну, что там? – Устраивается справа от меня Емеля, приготовив свой эмгач к бою.

– Проверить бы надо, так что прикрой. – Намечаю я прикрытие, намереваясь перебежать вперёд.

– Ты что задумал то, командир? Решил свою голову под шальную пулю подставить? Пехота тебе на что? – Тут же урезонил меня Малыш.

– Так я это…

– Шёл бы ты отсюда, товарищ лейтенант. К орудию. – Вежливо посылает меня Емельян. – Там уже и связь с батареи протянули, а корректировать некому.

Свистнув для привлечения внимания, он знаками приказывает двум ближайшим бойцам двигаться вперёд. Разведчики справа и слева от дороги срываются с места и пробежав десять метров, падают в снег. Малыш короткими очередями дырявит колёса и всё, что валяется возле машины. Я же, стоя за деревом, дырявлю кабину и кузов. Ожившие мертвецы нам не нужны, так что пускай боятся. В конце концов всё отделение короткими перебежками добралось до шоссе, пятёрка разведчиков ушла провожать немцев в сторону второй засады, двигаясь вдоль опушки. А потом мы чуть не раздербанили взвод красноармейцев.

Пока разведчики окапывались в снегу по обочине шоссе, а ездовые мародёрили в грузовике, собирая оружие и боеприпасы, я выбрал себе наблюдательный пункт. Валерка как раз проверял и настраивал связь, когда на дороге из Кульпино показалась толпа солдат. На всякий случай начинаю пристрелку. Так как вычисления я делал по карте, а расстояние превышало два километра, то и первая мина улетела к ебеням. Корректирую установки прицела и второй разрыв наблюдаю уже визуально, а не определяю на слух, где бахнуло. После третьего разрыва солдаты разбегаются с дороги и залегают по обочинам. Чем-то родным и знакомым повеяло от всей этой суеты, тем более, приглядевшись внимательней, замечаю командира в белом полушубке, который бегал, орал и пытался развернуть подразделение в цепь для атаки.

– Передать по цепи. Огонь не открывать! – Даю я команду ближайшему ко мне бойцу. – Кажись наши.

– Стоп! Прекратить огонь! – Дублирую свой приказ для батареи.

Меж тем «охвицерику» как-то удалось сформировать боевой порядок, и красноармейцы, проваливаясь на снежной целине по самые яйца, «рванули» в атаку. Подпустив «противника» метров на сто, после предупредительной очереди из пулемёта, начинаем во все корки крыть их матом для опознания. Ну, а после обмена «любезностями», встречаем освободителей.

Рота лейтенанта Митрофанова из 222-й стрелковой остаётся на опушке, перекрывать шоссе и ждать подхода основных сил. Я же отправляю своих обратно на базу. Дел у нас и так по самую маковку, а с подходом передовых частей Красной армии их становится и того больше. За день надо собраться, разминировать все подходы к лесничеству, а ночью уже выступать. Связь не сматываем, оставив Валерку «на телефоне», в случае чего, подмогнём лейтенанту. Он же нам согласился помочь. Отправил один взвод на правый фланг, проверить шоссе и сменить наших в засаде, а то ленивая перестрелка с той стороны всё ещё раздаётся.

Чтобы махра не заблудилась, иду её провожать. Впереди, в головном и боковых дозорах наши разведчики. Взвод движется по шоссе следом, колонна первого отделения рядом с левой обочиной, второго – рядом с правой. А больше отделений во взводе нет и командует им целый младший сержант, с единственным на весь взвод ручником. Не с тормозом, а с ручным пулемётом. Вот все втроём и идёт в замыкании: я, взводный и помощник пулемётчика. На ходу немного пообщались, так что всё, что мне было нужно, я выяснил. Передав стрелковому взводу оборонительную позицию на опушке и оставив на усиление нашу Шайтантачанку со станковым пулемётом, возвращаемся на базу, снова предстоит всеми любимая армейская забава – круглое таскать, а квадратное катать.

В первую очередь грузим сапёрное имущество, боеприпасы, оружие и медикаменты, и у нас остаётся ещё полная машина с продуктами, которые вывозить уже не на чем.

– А разве автомобили с собой не возьмём? – Вполне искренне удивляется комиссар.

– У нас ездовых собак нет, чтобы эти машины из сугробов вытаскивать, а лошади быстро устают. – Объясняю я ситуацию. Потом иду по взводам и волевым решением забираю у каждого по одной упряжке. В результате лыжи, излишки оружия и ещё какое-то железо везти не на чем, а полозья у саней начинают зарываться в утрамбованный на дороге снег. Снова приходится делать ревизию, делить и выдавать продукты сухим пайком каждому человеку на руки (жрачку точно никто не бросит), а на каждую лошадь по мешку овса. После чего оставляем излишек продуктов банде пионеров, а лишние винтовки с боекомплектом – роте Митрофанова. Лейтенанту я передаю и пару дегтярей с дюжиной дисковых магазинов, а то к каждому ручнику у них всего по две «тарелки».

Теперь предстоит самое трудное. Попрощаться с ватагой пионеров и её предводителем – Тимуром. Так что вызываю пацана в штабную избушку, а пока ждём, диктую комиссару приказ, который он пишет своим каллиграфическим почерком, а после моей и его подписей, ставит печать.

– Вы, что же это, уходите? А нас бросаете? – С обидой в голосе выговаривает парнишка прямо с порога.

– Не бросаем, а оставляем для важного дела.

– Но мы тоже хотим бить фашистов.

– Чутка подрастёте, и будете. А пока… Слушай боевой приказ! – Беру я под козырёк.

– Партизан Летов, с сегодняшнего дня ваш взвод заступает для охраны и обороны базы партизанского отряда. Вплоть до передачи её тыловым частям Красной армии. К выполнению приказа немедленно приступить.

– Есть, приступить к выполнению приказа! – Вытянувшись во фрунт, отвечает Тимур. – Разрешите идти?

– Подожди. Вот возьми письменный приказ. – Передаю я ему несколько тетрадных листов как с приказом, так и с полным списком всей пионерской дружины и описанием их подвигов, присовокупив к ним дюжину солдатских книжек тех фрицев, которых мы прижучили при налёте на село Передел. – А вот теперь можешь идти.

– Вы уж не обижайте пацанов, товарищ лейтенант. Пускай тут пока, при вас остаются. – Прошу я ротного, когда за парнем закрылась дверь. – Машины мы вам оставляем, в рейде нам с ними не пробиться. Оружие вы видели, ну и подходы к лесничеству мы все разминировали. То, что таблички оставили, так это защита от дураков, может кто купится и зря не полезет.

– Да я то что, я же с понятием. Только вот сам мало чего могу. Это сегодня мы важный узел дорог перекрыли, а завтра подтянутся основные силы, артиллерия, – и вперёд – на запад!

– Тогда рисуйте, Владимир Эдуардович. – Достаю я трофейную карту со своими пометками. – Это чтобы вам легче было вперёд идти. Сведения конечно не полные, и не совсем свежие, но чем богаты. – Развожу я руками.

– У нас совсем никаких нет. Сказали, что немец бежит, догоняйте, вот и догоняем. В роте людей чуть больше взвода осталось, тылы отстали, жрать нечего, патронов на пять минут боя, а гранат совсем нет. – Приговаривает лейтенант, шустро перерисовывая тактические знаки на свою карту.

– Распорядитесь, товарищ комиссар, насчёт ужина для красноармейцев, пускай в котлы двойную норму закладывают, продуктов у нас на всех хватит. – Отсылаю я лишние уши из штаба.

– Ты бы за языком следил, лейтенант. А то припишут паникёрские разговоры и отправят в края вечной охоты.

– А, – машет он рукой. – Дальше фронта не пошлют.

– Ну как знаешь. А теперь давай о взаимодействии договариваться, Владимир Эдуардович. – Достаю я из ящика стола банку немецких мясных консервов, луковицу, краюху хлеба и пару стаканов.

– Давай будем, Николай Никанорович. – Начинает он шустро вскрывать банку штык-ножом от СВТ, пока я разливаю по первой.

– За Победу! – чокаясь, выдыхаю я, и опрокидываю свой полтинник. После чего занюхиваю корочкой хлеба.

– Это что, спирт? – с полными слёз глазами хрипит лейтенант.

– Ага, чистый. Запей. – Протягиваю ему кружку с водой.

– Богато живёте. – Напившись, отвечает он и начинает закусывать.

– А теперь смотри, – пододвигаю я его карту. – Мы хотим проскочить по дороге на север, через деревню Загрязье. Твоя задача: занять позицию на западной опушке леса, напротив Пономарихи, и если нам придётся прорываться с боем, открыть огонь по деревне, чтобы отвлечь внимание на себя. Постреляете и отойдёте. Если нам удастся проскочить без шума и пыли, то просто посидите полчаса и тихонечко вернётесь на базу. Задача ясна?

– Понятно. – Начинает прикидывать расстояние по координатной сетке лейтенант. – А не заблудимся?

– Мои разведчики вас проводят, а обратно уже по своим следам, да и дороги там есть, так что не заблукаете. Договорились? – разливаю я по второй.

– А, чёрт с ним! Договорились. – Соглашается ротный. – В отчёте напишу, что разведку боем провели. А ежели боя не будет, то просто разведку.

– Доедай. – Закусив, убираю я в стол тару. – До ужина ещё успеешь проголодаться.

– Спасибо! Только чего ты своего комиссара отпустил, на троих бы сообразили?

– А он непьющий. Да и в военном деле не силён. Так говоришь, немец с умом отступает? – Перевожу я разговор на другую тему.

– А то. Ещё две недели назад был я Вовка-взводный. Теперь Вовка-ротный. Вот только в дивизии из трёх полков два осталось, в каждом по два батальона, ну и в батальоне две роты, и это несмотря на пополнения. Артиллерия эта всё тянется, тянется, да никак не подтянется, а если и подтянулась, то толку от неё немного. Бах! Бах! И мимо. Вот и идём на пулемёты. Или лежим, ждём, когда немцы сами отойдут линию фронта выравнивать. А когда и дуриком деревню захватишь, не успеешь очухаться, приказ – Вперёд! И пока барахтаешься где-нибудь в лесах да в снегах, фрицы отбитую нами деревню вертают взад, причём не те, которых мы выбили, а приблудные, которые по нашим же следам отступают. Комбат орёт – Почему деревню отдали? А кто её отдавал? Вот теперь я и не тороплюсь, а занимаю круговую оборону в опорном пункте и жду, когда вторые эшелоны подтянутся (комбат со штабом). Так что вторая рота сейчас шоссе перекрывает, а скорее всего в Кульпино греются, ну а командир батальона с тылами в Семенах, там деревня богаче, да и домов больше уцелело. – Закончил свой монолог ротный.

Глава 26

После позднего ужина около десяти вечера начинаем движение. За полночь выходить не стали, нам ещё чапать больше тридцати вёрст. Раньше тоже не получилось, дали бойцам отдохнуть, да и противник небось утомится и спать захочет. Часовые они, конечно, бдят, но полусонных бить будет легче, чем бодрых. На развилке разделяемся, партизанский отряд продолжает движение дальше на север, а стрелковый взвод отворачивает к западу.

– Ну, прощевай, Володя! Даст бог, ещё свидимся. И смотри там, немец начинает очухиваться, так что ждите контратак, и не огрызками подразделений, а уже серьёзными силами. В общем, карту мою ты видел, так что соображай.

– До встречи, Николай! – Жмёт мою руку лейтенант и, развернувшись, бежит догонять свой взвод. Мне проще, сажусь на поджидающую меня Шайтачанку и обгоняю растянувшуюся на дороге колонну. Заняв своё место впереди отряда, дальше иду пешком, моя же попутка ждёт на обочине, её место в тыловом охранении.

На опушке останавливаемся, ждём проводников от пехоты и разведку из деревушки. Прикативший на лыжах Гриша, сообщает, что всё в порядке, в деревне противника не обнаружено, так что выходим из леса и двигаем дальше. Слева периодически взлетают осветительные ракеты, но до Помомарихи от нас больше двух километров, так что не страшно. Удачно проскочив через Занрязье до ближайшего перелеска, поворачиваем уже на запад, и следуя через деревушку Глинки, попадаем в лесной массив. Вроде в тыл противника мы просочились, теперь остаётся только двигаться по намеченному маршруту, обходя крупные населённые пункты, в которых могут находиться усиленные гарнизоны. Вот только тыловикам мы можем хорошо вломить, тогда как с боевыми подразделениями лучше не связываться. Чревато потерями, которые нам абсолютно не нужны. Сейчас у нас только один раненый, это Лёха Круглов, но уж очень он просился не оставлять его в тылу. Пришлось пойти на уступки, тем более осколки у него из ноги выковыряли, рану почистили и зашили, нужных уколов наставили, вкусными таблетками накормили. Новый доктор поклялся, что раненый вскоре встанет на ноги, да и хорошего пулемётчика терять не хотелось.

На днёвку мы встали, добравшись до урочища Троица Оселки, которое было единственным большим лесным массивом в этом районе. Причём место выбрали удачное, островок, затерявшийся среди болот, в глубине этого леса. Чутка обустроив лагерь, первыми отбиваются разведчики, следом за ними сапёры, а потом и все остальные. Взвод тяжёлого оружия в карауле, потом его сменит хозвзвод, и так и продолжит нести гарнизонную службу. Для караула теперь много людей не надо, подходы к островку как просматриваются, так и простреливаются со всех сторон. И хотя по льду замёрзшего болота подойти тоже возможно, но иди, попробуй, пулемётов у нас на всех хватит. Днём разведчики пробегутся по округе, понюхают, а вечерком отправим первых диверсантов на дело.

До основного объекта диверсий около десяти километров, но решили пока забазироваться на острове, и уже отсюда наносить удары по врагу. Лыжи у нас есть, а «для бешенной собаки двадцать вёрст не крюк». Одно плохо. Лесов тут почти нет, одни рощи да перелески, и дорожная сеть довольно хорошо развита. Но мы затем сюда и пришли, чтобы эту сеть изнохратить.

Днём действовала только одна группа разведчиков. Под руководством своего командира, бойцы разбились на пары и по периметру обошли наши владения. Ненадолго задерживаясь только у населённых пунктов и наблюдая за ними из-за деревьев. Так что после обеда кое-какая информация для анализа у меня была. Исходя из этого я и планирую вечерние мероприятия и ночную прогулку. Самую большую группу для совершения диверсии отправляем на запад, а две пятёрки разведчиков соответственно на север и юго-восток.

Группу диверсантов из десяти человек возглавил Доцент, в неё вошли поровну как разведчики так и минёры, и им предстояло заминировать несколько дорог. Шоссе Юхнов-Гжатск между деревнями Силенки и Савенки. Там как раз было удобное место, перелесок подходил к самому шоссе. Потом группа следовала на северо-запад и минировала хорошую дорогу с твёрдым покрытием, идущую из населённого пункта Силенки на железнодорожную станцию Темкино. Далее, обходя Силенки по кругу, закладывала взрывчатку на Гжатском тракте уже к северу от деревни и возвращалась на базу. Противотанковые мины устанавливали на полотне дороги, тем более утрамбованный слой снега позволял как установить мины, так и замаскировать их. А потом Доцент мудрил что-то с самопальными взрывными устройствами, прикапывая их на обочине. Эти СВУ должны были рвануть с замедлением, через несколько минут после срабатывания основного заряда.

Первой вернулась разведгруппа с севера где в деревне Трасья они обнаружили автобат. Потом пришли разведчики с юго-востока, приметившие в деревне Орлово немецкий штаб. Осталось дождаться только наших диверсантов, но ближе к утру вернулись и они. На следующую ночь запланировали ещё несколько диверсий, в том числе и с разведвыходом на железную дорогу, пока проверить маршрут и поглядеть, что там ездит, но всё испортил наш главный разведчик – Пашка Климов.

Спозаранку он отпросился понаблюдать за немецким штабом. Понаблюдал, чтоб ему пусто было. Приволок пакет с немецкими секретными документами. А когда не выспавшийся и потому недовольный Доцент бегло просмотрел их и перевёл главное, все наши планы накрылись медным тазом.

– Рассказывай, христопродавец, как так получилось, что ты пошёл «только посмотреть», а вернулся с таким уловом? – Начинаю я допрашивать Пашку, пока наш полиглот возится с бумагами, переводя и записывая тексты приказов.

– Да нормально всё получилось. Как и договаривались, взял я группу, и пошли мы на задание, пару минёров ещё с собой прихватили, для инженерной разведки. Деревня большая, дорог много, да и штаб как никак. Расставил я наблюдателей на опушке, с трёх сторон от объекта. С севера и запада далековато вышло, два километра, но ближе не подобраться, место открытое. Сам с юга хотел обойти, но не смог. До следующего перелеска пришлось бы по открытому месту перебегать, да ещё через речку, да и дорога там буквально в ста метрах проходит, соседняя деревня рядом. Зато вдоль речки, ближе к Орлово, ивняк полосой растёт, так что по этим кустам можно к самому штабу подобраться, но только ночью.

– Ты зубы то не заговаривай, давай ближе к теме. Что за штаб? И как ты документы добыл.

– А я про что? Штаб большой. Машины и мотоциклы по дорогам снуют. Посыльные туда-сюда как тараканы бегают. Мачта антенны над домами торчит. Полковой или дивизионный штаб, это точно. Поглядели мы на всё это безобразие, посчитали кое-чего, и я решил засаду организовать, тем более место хорошее подвернулось. Из Орлово хорошая дорога на запад идёт, прям через лес. Ну, мы с товарищами посоветовались, перво значит наблюдателей выставили, пока минёры что-то там на дороге чудесили, а когда мужики закончили, затаились в засаде. Один пулемёт с правого фланга, второй с левого. Группа захвата по центру, ну и на другую сторону дороги я человека посадил.

– Ты даже два пулемёта с собой в разведку прихватил, – только поглядеть ведь пошёл? – удивился комиссар.

– А как без этого? На группу один пулемёт положен? Положен. В группе пять человек, а нас вместе со мной и сапёрами – восемь, считай что две группы, вот и два пулемёта, у остальных карабины, один автомат только у меня. – Возмутился Пашка и продолжил. – Сидим, ждём. Но не долго. Слева от нас, с запада, мотоцикл затрещал, да не один, вроде как легковушка загудела. Первый мотоцикл мы пропустили, а под вторым мину жахнули, он с пулемётом был. Машина притормозила, так что её я уже из автомата дырявил, а мужики гранатами закидали, ну а с крайними мотоциклистами наши пулемётчики разобрались. А потом с группой захвата выскочили на дорогу. В машине на заднем сиденье офицерик сидел, вот у него я этот портфель и забрал. Документы ихние ещё прихватили для отчёта, потом ноги в руки и бежать оттуда. Правда, чутка задержались, пока следы путали, прямо к лагерю не пошли, выбрались на проезжую дорогу, а потом незаметно свернули в лес. Вроде всё. – Закончил отсчитываться Пашка.

– У вас как дела с переводом, Константин Францевич? – Интересуюсь я у Доцента.

– Немного осталось, но первые листы можете почитать.

Упс… Вот это поворот. Читаю я текст приказа и начинаю офигевать от прочитанного. Да здесь речь идёт об окружении нашей 33-й армии. А конкретно этому полку предписывается, где, когда и какими силами ударить. Передаю листок, исписанный убористым почерком, комиссару, а он уже начальнику разведки, то есть Пашке. Посыльного отправляю за Малышом, все остальные командиры подразделений в штабной палатке. Когда все собрались, своими словами озвучиваю суть немецкого приказа, а потом предлагаю всем высказаться.

– Надо срочно передать эти бумаги командованию Красной Армии, а потом всеми силами ударить по врагу и уничтожить его, в то время когда… – Сел на своего любимого конька комиссар.

– Это-то всё понятно, Леонид Матвеевич, и передадим, и ударим. – Перебиваю я его, пока он не договорился до космических кораблей, которые бороздят просторы… – У нас времени мало. Можем не успеть.

– Позвольте, товарищи! – Тянет руку Доцент. – Я тут наткнулся на один интересный пункт в приказе. Так вот, там написано, что колонна снабжения выезжает из населённого пункта Трася и прибудет в штаб полка к шестнадцати ноль ноль. Там будут боеприпасы и машины для перевозки пехоты. – Трася, Трася, крутится у меня в голове, а потом что-то щёлкает и…

– Может Трасья? – озвучиваю сложившийся пазл.

– Может и Трасья, тут трудности перевода, транскрипция…

– Уже неважно. – Присаживаюсь я к импровизированному столу из снарядных ящиков. – Вот тут на немецкой карте указан маршрут, и это совсем неподалёку от нас. Смотрите, Константин Францевич. От деревни Холм дорога идёт на юго-восток, за выступом леса поворачивает на восток и вплоть до этой развилки проходит по лесу. Вот на этой развилке, и здесь на повороте-перекрёстке необходимо заложить управляемые фугасы и запереть колонну. Успеете? Взрывчатки хватит?

– Взрывчатки хватит, только вот фактор времени.

– Тут напрямую от нас всего километр. Напрямки и пойдёте, прямо через болото, по льду, следы путать не надо. Людей возьмите, сколько хотите.

– Много людей для минирования не понадобится. Смотря какая будет задача.

– Тогда слушайте боевой приказ. Приказываю – заминировать дорогу фугасами, запереть колонну и уничтожить весь транспорт. Выделяемые наличные силы. Отделение минёров со штатным вооружением и средствами подрыва, пятёрка разведчиков с пулемётом и противотанковое орудие. Старший – Малышкин. А теперь уточним детали. Орудие лучше установить с севера от дороги, вот на этой опушке, тут как раз прогалина, свободная от деревьев, так что накроете как хвост колонны, так и полкилометра трассы, сектор обстрела позволит. Ну это на месте уже разберётесь. Большинство личного состава с пулемётами разместите левее орудия, тут лес подходит вплотную к обочине, пускай дырявят машины, ну и гранаты кидают. Трофеями не увлекаться, главное – уничтожить весь транспорт. И если со вторым фугасом на перекрёстке ничего не выйдет, тогда не рискуйте, товарищ Доцент. Чёрт с ним, с хвостом, главное – голову на развилке отсеките. И ещё, обратно в лагерь уже не возвращайтесь. Отходите на юг вот по этой дороге или параллельно ей, а дальше по просеке. Нас, если что, по следам найдёте. Транспорта возьмёте, сколько вам нужно. Вопросы есть?

– Мне всё понятно. – Отвечает Малыш. Минёр молча мотает головой, уже прибывая в своих эмпиреях и вычислениях.

– Тогда приступить к выполнению приказа. Паша, выдели группу, тех, кто в ту сторону на разведку ходил. Леонид Матвеевич, дайте команду запрягать и собирать имущество.