Текст книги "Минометчики (СИ)"

Автор книги: Алексей Дягилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Противотанкист. Книга 4. Миномётчики

Часть первая
На ближних подступах к Москве
Глава 1

По лесной дороге мы шагали в штаб дивизии. Весело щебетали птички, осеннее яркое солнышко щедро дарило своё тепло, окружающей нас природе. Пришлось даже снять шинели, чтобы не упреть. И это в третьей декаде ноября? Красота. Ага, шинели снять, а полушубки с валенками надеть. Я бы конечно, не отказался от такой роскоши. Но где её взять? В чём пришёл, в том и ушёл. Так что от пронизывающего ледяного ветра и колючего снега, пришлось ещё укутаться в плащ-палатку, а голову в пилотке обмотать «кашне». Оба мы сейчас походили на пленных румынов, но Генке повезло больше, он был в шапке. Я, конечно, попытался наехать на Сухоручко и получить комплект зимней одежды. Но был послан по эротическому маршруту в направлении своего старшины. Единственное, чем помогла эта хохляцкая морда, выдала кусок обмотки, из которого я и соорудил кашне. Нам сейчас не до разговоров, да и мысли только об одном. – Быстрей бы дойти.

До штаба дивизии мы добрались короткими перебежками от дерева к дереву. Вначале пробовали шагать по дороге, но быстро поняли, лучше идти лесом, деревья хоть и частично, но спасали от непогоды. Четыре километра до Волковской дачи мы отмахали за час, могли бы быстрее, но увидев небольшую лощинку, не сговариваясь, повернули туда, где и перекурили, присев у выворотня.

– А Варюху мы так и не нашли, – сказал разведчик, после пары затяжек, затрофеенным в доме «Беломором».

– Убили её.

– Анфиска нашептала?

– Она. А что запал?

– Не так чтобы очень, но жаль, молодая, могла бы ещё жить да жить.

– Не могла. Обречена была с самого начала. В том смысле, что как только связалась со шпионами, подписала себе смертный приговор.

– Думаешь, завербовали?

– Не важно, лишние свидетели агентам не нужны. – Генка задумался, и молчал до самого штаба.

В штабе нас долго не продержали, узнали специализацию, где служили, и направили в свои подразделения. Разведрота находилась поблизости, а мне предстояло ещё топать до штаба полка. Попрощались и разошлись, каждый в свою сторону. В штабе полка меня поставили на все виды довольствия, объяснили, где найти минроту, и я хотел уже отправиться дальше, но передумал. Во-первых, нашёл финчасть, и стребовал зарплату за два месяца. И если за октябрь вышло немного, то за ноябрь мне насчитали больше сотни. Финик объяснил это тем, что я служу уже третий год, и он как раз начался в ноябре. Выдали, правда, за один месяц, второй ещё не кончился. Можно было спросить насчёт премиальных за подбитые в октябре танки, но палиться не стал, не знал точно, когда их введут. Денег хватало на три бутылки водки и папиросы, но это по ценам военторга, а его палатки я в лесу не наблюдал. Вторая задача сложнее, нужно было одеться, точнее, получить зимнюю форму, а для этого найти старшину, которого я даже не знал. Кстати он меня тоже, поэтому волей-неволей пришлось идти в роту, представляться начальству, а там уже действовать по обстановке. Дорога через лес проходила одна, так что заблудиться я не боялся, замёрзнуть в принципе тоже. Успел немного согреться в землянке у начальника финчасти. Примерно через полчаса я пришёл в расположение роты, где и представился командованию по случаю прибытия.

Попал я сразу с корабля на бал. Батальон, который мы поддерживали, готовился к наступлению. Наступление, конечно, это громко сказано, собирались захватить злополучную деревню Слизнево, и сбросить противника с плацдарма. Ротного вызвали в штаб полка, за получением боевой задачи, остальной же средний командно-начальствующий состав занимался окончательным формированием подразделения. Минрота была укомплектована почти полностью. Не хватало только командиров, наводчиков и гужевого транспорта. Такие мелочи как личное оружие, миномётные повозки и инструменты никого не интересовали. Командовал ротой лейтенант Огурцов, командир первого огневого взвода лейтенант Гервас, командир второго – младший лейтенант Пучков, а вот третьим командовать было некому, акромя сержантов. Вот младший сержант Задорин временно и исполнял обязанности комвзвода, совмещая должности командира отделения и наводчика. В роте было всего три «офицера», так что с прибытием ещё одного опытного сержанта, поступили просто. Миномёты из третьего, распределили по двум первым огневым взводам, и теперь в каждом, вместо двух «самоваров», оказалось по три.

Я теперь являлся помощником командира взвода, а ещё и командиром первого отделения, он же – наводчик. Командовал нашим огневым взводом лейтенант Гервас Михаил Аксентьевич – кадровый «офицер» 1912 года рождения. Как я узнал из частной беседы, в армии он с тридцать четвёртого, отслужив срочную, так и остался в кадрах, дослужившись до лейтенанта. Я так же кратко поведал свою биографию, и мы продолжили готовиться. Командный состав минроты, боевого опыта ещё не имел, и это было плохо, но вместе с тем «господа офицеры» не чурались посоветоваться с сержантским составом, у которого этого опыта было до… в общем много. После всех переформирований, дядя Фёдор чисто случайно оказался в моём расчёте, пока заряжающим, но в перспективе я его хотел натаскать до наводчика. Я ещё толком не успел познакомиться с личным составом отделения, и переговорить со своими однополчанами, как меня вызвали в землянку командования.

Ротный вернулся с совещания в штабе полка, где получил боевую задачу, и теперь озвучивал её нам.

– Сегодня, в 23:30 батальон капитана Лобачёва после артиллерийской подготовки, должен будет начать атаку, захватить деревню Слизнево и сбросить немцев с плацдарма. Наша задача, – провести артподготовку и поддержать наступление батальона. Вопросы есть?

– Товарищ лейтенант, разрешите обратиться? – тяну я руку.

– Обращайтесь, товарищ сержант. Только в следующий раз без политесов.

– А какой расход боеприпасов выделен на эту операцию?

– У нас в наличии половина боекомплекта на орудие, но к вечеру обещали подвести ещё, старшина как раз этим занимается.

– А что с обороной фрицев, есть ли инженерные заграждения, какова численность? – Слово взял лейтенант Гервас.

– Усиленная рота противника хорошо окопалась, траншеи и окопы полного профиля, для укрытия личного состава имеются блиндажи, для пулемётов построены дзоты. Господствующая высота перед деревней также хорошо укреплена, фланги всей обороны упираются в реку. Немцев поддерживают как батальонные миномёты, так и лёгкие пехотные орудия, но они за рекой. – За рекой это хорошо, – подумал я, – фрицевские миномёты нас не достанут, пушки, конечно, могут, но мы в овраге, так что работать ночью можно спокойно.

– А мы противника не предупредим нашей артподготовкой о начале атаки, и хватит ли нам на подавление его обороны боеприпасов? – Я продолжал троллить командиров, наталкивая их на правильное решение.

– Но у нас есть приказ, провести артподготовку. – Не сдаётся лейтенант Огурцов.

– Хорошо, – а чем будем поддерживать атаку батальона? Повторную атаку если первая сорвётся? Как поможем отбить контратаки противника без боеприпасов?

– Ни одна цель не пристреляна. Как в темноте попадём? Немцы тоже не дураки, освещать себя во время нашей артподготовки не станут. – Это уже Иннокентий вставил свои пять копеек.

– Пристреляться можно и засветло, причём, если сделать расчёт траектории, хватит и нескольких мин. – Переходит к конструктиву мой взводный.

– А мы свои позиции не раскроем раньше времени? И что конкретно пристреливать? Ни блиндажам, ни дзотам от наших мин особого урона не будет. – Меня, да за одно и Кешку, скорее всего выгнали бы с совещания, если бы не капитан Лобачёв.

– Здоров, миномётчики! Вы уже решили, как будете помогать нам? – спросил он, протискиваясь в землянку.

– Разбудим фрицев, а потом напужаем. – Буркнул из своего угла я.

– Это кто там такой вумный?

– Сержант Доможиров. – Представился я, не вставая, и не пытаясь козырнуть (стоять можно было, только согнувшись, а пилотку я снял).

– Смотри-ка, он ещё и смелый. А пойдёмте-ка все на свежий воздух товарищи, а то душно тут, да и темновато.

– А ну, поворотись-ка сынку, погляжу на тебя. – Сказал комбат, когда мы все выбрались из землянки. – Не понял⁉ Это ты что ли, артиллерист? – Удивился он.

– Наверное, я.

– А мне сказали, что ты погиб.

– «Слухи о моей смерти несколько преувеличены». – Повторил я афоризм известного писателя.

– Это хорошо. Так что ты там говорил? Повтори. Помнится, твои миномёты нам хорошо помогли. Сначала захватить деревню, а потом её удержать.

– При таком количестве боеприпасов, мы только предупредим противника о своих намерениях. Подавить, а тем более уничтожить его укрепления мы не сможем. В лучшем случае получится повредить только несколько метров траншеи.

– Он прав? Товарищ лейтенант. – Обращается комбат к нашему ротному.

– Да. Если бы немцы находились в окопах, или на открытой местности, тогда потери бы у них были. А из блиндажей нам их не выкурить. Тут нужен крупный калибр.

– Молодец лейтенант! Я со своими пришёл к тому же выводу. Артподготовку я отменяю, а вот в дальнейшем, твои миномёты пригодятся. А теперь слушай замысел всей операции.

Основной удар будем наносить по флангам. Два взвода справа и слева, в темноте подползут как можно ближе к противнику и ворвутся в траншею. Как только они это сделают, их поддержат остальные роты. Две на флангах, а третья будет штурмовать высоту в лоб, вот тогда ты и откроешь шквальный огонь по высотке. Если штурм высоты удастся, переносишь огонь на деревню. Если нет, и рота откатится, продолжаешь беглый огонь, и ждёшь команду на отмену стрельбы. Мои должны ударить с тыла. Дальнейшая задача после захвата деревни, – помочь отбить контратаки противника. А теперь пошли, на местности поглядим. Где у вас НП?

Всей толпой не попёрлись, с комбатом пошли только Огурцов и Гервас, остальные остались. Я как та обезьяна остановился на распутье, к умным или к красивым, пока капитан меня не окликнул.

– А ты чего замер, сержант, особого приглашения ждёшь? – Пришлось идти к умным.

– Вот она высота, не высота а так, небольшой подъём, зато мы в низине и бежать в горку. Три дзота расположены полукругом, у крайних по две амбразуры, фронтальная и фланговая, ладно хоть пулемёт один, зато станковый. На обратном скате пара блиндажей, плюс ещё четыре ручных пулемёта, итого семь на взвод. У меня в ротах по шесть ручных да ещё разных систем. В пульроте тоже шесть «максимов», на этом и вся огневая мощь. Ладно, хоть народу подкинули, получилось по сотне на роту. Сегодня ещё две сорокапятки на нас работают, плюс вы. – Рассуждает комбат, стоя за деревом и наблюдая в бинокль. Пушки я решил напротив фланговых дзотов расположить, не разобьют, так напугают. А вот что с центральным делать? Нейтралка хоть и узкая, но и трехсот метров за глаза хватит, чтобы роту на ноль помножить. Хорошо ещё мин ставить мы немцам не даём, а то совсем бы кисло пришлось.

– Можно попробовать ослепить. – Сунулся я с инициативой.

– Это как?

– Выдвинуть один миномёт поближе, и стрелять прямо по дзоту, подавить не подавим, но земля, камни, осколки в амбразуру, нервировать будут здорово, прицельно стрелять уже не получится. Только для этого пристрелка нужна, и желательно засветло.

– А не вспугнём, сколько мин надо?

– Три. – Это уже Гервас, решил угадать мелодию.

– И батареей пристреляться. – А это ротный.

– Будь по-вашему, думаю небольшой огневой налёт гансам понравится.

Инициатива имеет инициатора, взводный пошёл выбирать огневую, ротный остался на НП, а я побежал за миномётом.

– Миномёт на вьюки! – Даю я команду своим, добежав до огневой. В отделении вместе со мной шестеро: я – наводчик; Фёдор – заряжающий; пермяк Макаров – снарядный; два подносчика – Гусев и Лебедев; плюс один повозочный – красноармеец Рафиков. Повозки с лошадью правда нет, так что будет вместо носильщика. Разобрали миномёт на три части, похватали боеприпасы и вперёд на север. Трое тащат вьюки с миномётом и по одному лотку, остальные по четыре лотка с тремя минами. В общей сложности мы утащили треть боекомплекта, «ограбив» остальные расчёты, но нам нужнее, им к вечеру довезут. Прихватили также и шанцевый инструмент, копать, скорее всего придётся, хотя бы окоп для стрельбы из миномёта с колена.

Огневую оборудовали на опушке, прямо напротив дзота. До цели 400 – 450 метров, так что стрелять будем на втором заряде. Пока готовили позицию, лейтенант уже всё рассчитал, и ждал только когда установим миномёт. С ротным договорились, что сначала стреляем мы, а потом начинает пристрелку он. Так и получилось, Гервас «угадал мелодию» с трёх мин, а потом и ротный присоединился, пристреляв сначала один миномёт, и выставив по основному параллельный веер, пристрелял каждый ствол в роте. Получился своего рода беспокоящий огонь, как будто стреляет один миномёт. Фрицы, скорее всего и не поняли, что это было, но по окопам наших пехотинцев пулемётами прошлись. Молодец ротный, я бы так не смог, да и в дзот бы я попал явно не с трёх мин. Отклонение по высоте, дальности, углу цели, да даже направление ветра, всё надо учитывать и считать. Зато как наводчик, я могу спать спокойно, за отделенного у меня командир взвода, только правильно выполняй команды и стреляй.

Всю подготовку к предстоящей операции, закончили с последними лучами заходящего солнца. Оставалось только вставить дополнительные заряды в стабилизаторы мин, но это можно сделать и в темноте. Жалко, что не удалось повидать этого «гада главврача», я имею ввиду старшину, но ничего, земля круглая, авось и подкатится. Может, конечно, этот и является исключением из правил, но для любого солдата старшина уже по определению – нехороший человек, особенно на передовой. Командиры, от отделённого до ротного, в бою находятся в одном окопе с тобой, а старшина где-то там, – в тылу. И не важно, что до этого тыла, порой всего полкилометра, пули над головой не свистят – значит тыл. Да и поменять испорченное обмундирование – проблема. Срок носки не истёк⁈ Так что иди на хутор, там починишь. Хотя бойцы нашей минроты уже щеголяли в ватных штанах, фуфайках и валенках, да и в пилотках я никого не видел, поэтому определённые выводы уже можно было сделать.

Глава 2

Взводный пошёл на позиции роты, вместе с ним отправили и Рафикова с одним из подносчиков, боекомплект нужно довести до полного, да и ужин кто-то должен принести. Обед я прощёлкал, а завтрак давно уже переварился. Да и остальные бойцы после работы на свежем воздухе, проголодались. Ветер стих, но вечером подморозило, так что кроме голода, я ещё страдал и от холода. Можно конечно оборудовать запасную позицию, а заодно и согреться, но искать подходящее место было в лом, тем более мы здесь ненадолго. Расчёт также действовал слаженно, команды не путал, так что гонять лишний раз людей смысла не было.

Лейтенант Гервас вместе с носильщиками вернулся через час, принесли боеприпасы и два котелка с кашей. Ложки у каждого бойца были с собой, поэтому разбившись на пары, быстренько поели и приготовились отдохнуть.

– Вот что сержант, пока старшина не уехал, сгоняй в расположение и получи зимнюю форму одежды, а также оружие если есть. А я пока подежурю. – Сказал мне взводный. – Возьми с собой одного из подносчиков, а то мин подвезли достаточно, заберёте на обратном пути.

Прихватив с собой Васю Гусева, и взяв пару вьюков для переноски лотков, на «крыльях любви», лечу на свиданку.

– Ну, где он? Показывай.

– А вон его землянка, – машет рукой Вася, – я провожу.

– Товарищ старшина, разрешите обратиться. Сержант Доможиров. – Отдав воинское приветствие, рапортую я. Не начинать же знакомство со слов. – Эй ты, иди сюда, форму давай.

– Обращайтесь. Товарищ сержант. Сразу видно, человек в кадрах служил. Не то что вы, молодёжь. – Успевает старшина попенять Васе.

– После излечения прибыл в роту, назначен командиром отделения в первый взвод.

– Ну, раз назначен, это хорошо. А от меня то, что нужно?

– Оружие и зимнее обмундирование. – Стараюсь быть кратким.

– Насчёт обмундирования я погляжу, а вот оружия у меня нет. Вот здесь распишись, и пилотку с сапогами снимай. – Сапоги было жалко, но ничего не поделаешь, зима длинная и валенки нужней. Переобувшись прямо в каптёрке старшины, надеваю шапку и, получив тюк с тёплой одеждой и трёхпалые рукавицы, топаю в свою отделенную землянку. Естественно поблагодарив человека, пока на словах, а потом посмотрим.

Пока Васёк бегал попить кипяточку к соседнему расчёту, я переоделся. Надел стёганые ватные штаны, подбушлатник, и перепоясался новой «офицерской» портупеей с ТТ. Наводчику положен пистолет, а где он его взял, никого не должно волновать. Если что, буду ссылаться на старшину, а ему скажу, что ранешний командир подарил, когда его в госпиталь отправляли. А то, что у Ваньки был наган идите все в баню, и далее по смыслу… Вальтер так и остался в наплечной кобуре, только теперь вместо шинели, поверх надет бушлат, и доставать пистолет гораздо удобней. Ну, а после того, как он мне спас жизнь, то как говорил кот Матроскин, – «я со своею Муркой ни за что не расстанусь». Да и подарок это Серёги Филатова, где его сейчас носит… Всё, теперь можно и на снегу спать, оставалось только пришить лычки, но поспать можно и без них. Тем более командирская портупея и кобура с пистолетом, говорили за себя больше, чем сержантские треугольники. Да и ватная куртка мне досталась образца 35-го года, а не новомодная простроченная фуфайка. «Начистив» валенки до блеска, выхожу в люди.

Сидящие у костерка красноармейцы, завидев человека в командирской форме, интуитивно встают и принимают стойку смирно. Знают меня ещё не все, да и лица толком в темноте не разглядеть. Подаю команду. – Вольно! – И подхожу ближе.

– Товарищ сержант?!?! – Интонация в голосе Гусева из вопросительной, переходит в утвердительную и наоборот.

– А ты думал кто? – Вася пожимает плечами.

– Начальство. Из полка, или дивизии.

– Ну, и кто нальёт старшему начальнику кипятка? Что хоть пьёте-то?

– Да что привезли, то и пьём. Вот, пожалуйста. – Протягивает мне котелок один из бойцов.

– И что это за гадость? – Сделав пару глотков и сплюнув горьковатую жидкость, спрашиваю я.

– Витаминный напиток – «эликсир сосновый», это мы ещё разбавили, а так да, гадость, но лечебная. – Поясняет тот же боец.

– А что, наркомовских не наливали?

– Сегодня нет, ждут чего-то.

– Ясно. Ну ладно, наслаждайтесь эликсиром, пошли мы.

На пункте боепитания забираем восемь лотков с минами и выдвигаемся на позиции. Хорошо, что идти недалеко, всего полкилометра, а то эти полста кило, втрамбовали бы меня в землю. А Васёк привычный, прёт, что твой трактор. Ну, так на то он и подносчик. Придя на место, разгрузились, отпустили двух оставшихся отморозков, или замерзайцев погреться и попить чайку, а сами завалились спать. До начала атаки оставалось ещё два часа времени, так что хоть по полчаса на каждый глазок, а отдохнуть надо, а то ночка предстоит весёлая.

На передке всё было как обычно, немцы пускали осветительные ракеты, и постреливали в нашу сторону из дежурных пулемётов. Наши пехотинцы ракет не пускали, но в ответку стреляли, давая фрицам понять, что не всё коту масленица, может и лесник прийти. Ветер стих окончательно, зато пошёл снег, «лёгкий и на лепестки похожий». Ну, что ж, значит окропим снежок красненьким. За полчаса до начала операции, взводный подаёт команду. – К бою! – Мы и так уже на ногах, но команда заставляет взбодриться. Занимаем места у орудия, и ждём ракету красного дыма со стороны КНП. Это общий сигнал, как к открытию огня, так и к атаке.

Как всегда когда чего-то ждёшь, писец подкрадывается неожиданно. Правда сначала взлетела зелёная ракета, началась ружейно-пулемётная стрельба, и буквально сразу же красная. Открываем огонь, и началось: взрывы мин, очереди пулемётов, выстрелы сорокапяток, и мощное – «Ра-а».

Над высотой взлетели осветительные ракеты, как немецкие на парашютах, так и наши. Так что после серии из четырёх мин, лейтенант командует. – Стой. – И подправив установку прицела, выпускаем ещё четыре снаряда. Потом корректируем угломер, и ещё восемь.

– Стой. Заряжающий, доложить о расходе мин и зарядов. – В очередной раз командует взводный.

– Что там? Товарищ лейтенант. – Спрашиваю я.

– Махра в пятидесяти шагах от цели. Стрелять нельзя, своих накроем. – Примерно через минуту, над высотой взлетают две зелёных ракеты. Общая команда прекратить огонь. Всё, пехота на высоте, и теперь фрицам каюк. Живые могут позавидовать мёртвым. И не важно, у кого теперь больше пулемётов. Главное это наличие штыков и гранат. Зачистив траншею на высотке, рота рванула в деревню, где уже разгорался ночной бой, – бессмысленный и беспощадный.

– Оправиться. – Следует новая команда. Отхожу немного в сторону, и пытаюсь наблюдать за полем боя. Бесполезно, даже стоя в полный рост ничего кроме высотки не видно.

Не успели мы толком перекурить, как прибегает взмыленный посыльный и передаёт приказ ротного. «Выдвинуться на высоту и занять там позицию для стрельбы». Гервас командует.

– Отбой. – Надеваю дульный чехол. Снимаю прицел, и укладываю его в ящик. Снимаю ствол миномёта со стойки и с опорной плиты. Готовлю вьюк ствола и ящик с прицелом к переноске. Остальные номера расчёта занимаются своими обязанностями. Передвигаться теперь придётся по полю недавнего боя, поэтому нагружаемся без фанатизма. Руки должны быть свободны, чтобы держать оружие. Так что несём только вьюки с частями миномёта и боеприпасами. Нам повезло, на вооружении роты 82-мм батальонные миномёты образца 1937 года, они легче. У кого есть пистолеты и карабины, приводят их к бою, остальные вооружаются кирками, лопатами и ломами.

– На вьюки. За мной бегом марш. – Новые команды. И мы змейкой, короткими перебежками бежим за командиром, смотря под ноги, и стараясь ни на кого не наступить. Лежащих, у подножия высоты на удивление мало, санитары уже работают, так что дай бог, чтобы все потери были санитарными. В смысле ранеными, а не убитыми. Хотя вряд ли. Через пару минут мы добежали до немецкой траншеи, и залегли за бруствером с нашей стороны. В траншею спускаться не стали, мало ли, остались недобитки и решат погеройствовать перед смертью. Освобождаюсь от вьюка со стволом, который к концу пробежки стал весить тонну.

– Проверить бы надо, – смотрит на меня Гервас.

– Раз надо, проверим. Федя, за мной.

Вдвоём с дядей Фёдором перекатываемся за бруствер, и осматриваем траншею поблизости. Рядом никого, поворачиваем сначала налево и идём от дзота. Я впереди, он прикрывает. Стали попадаться первые трупы гансов, кстати немного. Хотя сорок или сколько там во взводе зольдат, почти на километр траншеи это маловато, но при семи единых пулемётах, три из которых на станке? Смахнут батальон как Фома поленом. Да и не факт, что весь взвод положили на этой позиции. Самые продуманные могли убежать, да не могли, а убежали. Вот он, красавец. МГ-34 лежит на бруствере, а рядом ни живых, ни мёртвых. Убежали. Э нет, не красавец. Ствол погнут, кожух смят, прямое попадание в пулемёт. Печалька. Какой-то из наших расчётов сработал, не часто, но бывает. Можно сказать случайное попадание – лотерея.

– Федя, глянь, что там в нише.

– Короб с патронами. Берём?

– А як же. Конечно, берём. – Разворачиваемся и идём в обратную сторону.

– Ну, как там? – спрашивает взводный, когда доходим до своих.

– Спокойно всё. Как на кладбище.

– А это что?

– Трофеи. Кстати, там пара жмуров с винтовками, можно наших вооружить. – Показываю я рукой направление. – А мы пойдём, дзот осмотрим. Там позицию и выберем.

– Хорошо. А мы пока миномёт соберём.

Идём по траншее. Тут уже наш боец, лежит рядом с фрицем, оба мертвы. Перешагиваем через трупы и следуем дальше. А вот и дерево-земляная огневая точка. От основной траншеи, короткий ход сообщения ведёт к дзоту, который выдвинут немного вперёд. Ещё один наш, прямо у входа. Ну его нафиг, пока не полезем. Прошли ещё дальше, осмотрели периметр, вроде чисто. Придётся лезть. Использую свой старый трюк. Снимаю гранату с мёртвого бойца и, не выдёргивая чеку, закидываю в помещение с криком. – Гранатен!!! – Тишина, что ж, граната вошла, попробую теперь сам. Темно блин, как у негра в желудочно-кишечном тракте. Хоть я там и не был, но воняет тут не слабо.

– Держи, командир. – Федя что-то суёт мне в руку. Фонарик.

– Где взял? – Нет ответа. Да и не важно. Фонарик-жучок в левую, пистолет в правую руку, присаживаюсь и свечу внутрь, готовясь отпрыгнуть при малейшем шевелении из дзота. Да-а. Тут правки уже не требуется. Махра постаралась. Как минимум две, а может быть и три гранаты закинули через амбразуру. Видимо один из наших сунулся и получил пулю. Остальные решили не рисковать, так что контроль тут не требовался. Три искромсанных осколками тела валялись в луже крови и собственных испражнений. Пехотинцы, походя освободили их от пистолетов и пошли дальше. Можно было осмотреть пулемёт, но если честно я побрезговал. Будь я хотя бы в сапогах, ещё куда не шло, но ступать в эту субстанцию в валенках⁉ Бр-р. Вымоченные в воде, ещё можно просушить, а вымоченные в дерьме… Свою задачу мы выполнили, так что возвращаемся за миномётом.

– Что там?

– Фарш. – Отвечаю я на вопрос командира. – Идём?

– Нет. Я тут осмотрелся. Миномёт установим вон в той воронке, боекомплект прямо в траншее, там и укроемся, если обстрел или бомбёжка. Да и на случай контратаки, можно из винтовок отстреляться, личное оружие теперь у всех, Рафиков постарался.

– Понял. – Выравниваем дно воронки и, установив миномёт, готовим его к стрельбе, а подносчиков отправляем за остальным боекомплектом.

Тем временем батальон уже воевал в деревне, отжимая противника к западу и в той стороне раздавались только очереди ручных пулемётов и винтовочные выстрелы. Фрицы сопротивлялись упорно, и бежать на тот берег даже не собирались. Тем более лёд на реке ещё толком не встал, и даже вес человека не держал, а посередине течения льда вообще не было. Разобравшись с «орудием производства», осматриваюсь вокруг. Хоть и ночь, но кругом снег, да и осветительные ракеты нет-нет, да взлетают в воздух, особенно на той стороне реки. С взгорка на котором мы обосновались, видно как Слизнево, так и Покровку за Нарой. А особенно хорошо просматривается оборонительная линия стрелковых батальонов по опушке, и если бы не лес, то и весь наш полк был бы как на ладони.