Текст книги "Апокалипсис коллайдера (СИ)"

Автор книги: Алексей Чешков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

«Впрочем, кто из нас остался прежним?», – Задал себе мысленный во-прос Алексей, а вслух приказал бойцам забрать пулемет.

– Горец ученику, прием! Эй, есть кто живой?

– Я слушаю, Алексей, прием-прием, это Ямшан, что у тебя происходит? – Ямшан отвел рацию от уха. – Такое впечатление, что он меня не слышит. И голос какой-то взволнованный.

– Как бы нас самих Кондратий не хватил. – Промычал Лукич, держа под прицелом единственное окно маленького кабинетика, куда их загнали невиди-мые преследователи. – Черт меня сунул с вами идти, сидел бы сейчас возле того поезда и сухарики грыз. Небось, околодурок Бравого уже все запасы подмял.

– И чего ты такой злой? – С усмешкой на губах спросил Ямшан.

– Не о том думаете. – Взгляд Ивана Петровича блуждал следом за ма-леньким фиолетовым экранчиком сканера, рукоятку которого он же и удерживал двумя руками, плавно водя устройством вдоль выломанной оконной рамы. – Не видно никого.

– Может, попробуем? – Предложил Лукич.

– Что попробуем? Накормить собственными костьми невидимых монст-ров? – Лейтенант в очередной раз включил рацию. – Ученик горцу, прием.

– Я бы не стал так категорично заявлять о невидимости этих странных существ, все дело в способности их тел поглощать солнечный свет в большем его спектре, но ведь не целиком и полностью. Беда наших глаз в необычайной узости воспринимаемого спектра. – Зоопсихолог отключил сканер и отошел от окна. – Батарейки садятся, сбоить стал.

– Там же стандартный армейский элемент питания, как в автоматах, – удивился Лукич, – его такому прибору лет на пятнадцать должно хватить в ре-жиме непрерывной эксплуатации….

– Может аномальное поле, какое-нибудь? – Предположил Ямшан. – Вы-сасывает энергию….

Не договорив, лейтенант проверил заряд оружейных элементов:

– Лукич, у меня всего сорок процентов!

– И того меньше, пятнадцать. – Отозвался Лукич, расположившийся ближе к окну.

– Все дело в том беззвучном поле за окном, – догадался Иван Петрович, – я был возле самого окна, поэтому батарейки сели быстрее всех, даже на таком малопотребляющем энергию устройстве. Лукич примерно посередине, и у него осталось немного, а Вы господин лейтенант, дальше всех, поэтому у Вас и заряд больше.

– Самое нехорошее, что мы этих тварей даже не услышим, если они вдруг вздумают подобраться к окну. – Высказался Лукич.

Ямшан снова поднес к губам микрофон рации и запросил поочередно базу и горца. К неописуемой радости, горец, наконец-то отозвался:

– Сворачивай операцию Ямшан. – Протрещал динамик голосом Алексея. – У нас хорошая новость, мы вернули себе пулемет, но есть и плохая, пришлось убить своего.

– Что пришлось сделать? – Волосы на голове Ямшана зашевелились против воли, убийство своего в результате целенаправленного действия не входило ни в какие рамки возможного поведения, разве что…. – Кого?

– Григория.

– Вот те раз! – не удержался Лукич от комментария.

– Слушай сюда командир. – Переключил тему разговора Ямшан. – Пони-маю твою радость, но мы тут в полной…, ты понимаешь в чем. Докладываю об-становку, заперты невидимками на первом этаже техникума, единственный выход – окно. Во дворе поле беззвучия, по-другому не назовешь, все…

– Знаю, дальше. – Оборвал Борисов лишние объяснения.

– Быстро теряем заряд элементов, видимо из-за аномалии.

– Значит так! Никуда не выходить, удерживать окно, куда, кстати, оно выходит?

– Да на общагу эту странную и выходит.

– Сейчас мы к вам подоспеем. Прочешем пулеметом промежуток между зданиями, насколько я помню, Лукич говорил, что деревьев там нет?

– Так точно, они выкорчеваны.

– Окей. Действуем с Первомайской, следите за шквальным огнем, на случай разрядки элементов рации, по прекращении огня, выскакивайте и беги-те к дороге. Все ясно?

– Так точно.

– Постарайтесь выжить Ямшан.

– Приложим все усилия, Алексей.

– Лады.

Рация замолчала. Ямшан посмотрел на индикатор заряда:

– Как в воду глядел старлей.

Потянулись долгие минуты нервного ожидания в пустой, темной и хо-лодной комнатенке. От не перестающего крепчать мороза утепление брониро-ванного костюма уже не спасало. От обжигающего ледяного воздуха нос и пальцы рук потеряли чувствительность, «и как после этого драться?». В даль-нем углу вспыхнул короткий огонек подсветки индикатора, это лейтенант проверил остаток заряда в своем стволе. Правее хрипло дышит зоопсихолог, «у этого куртенка совсем аховая, и чего вырядился, ни дать ни взять столичный франт преклонного возраста». Лукич вернул взгляд на выделяющийся просвет окна, на мгновение ему показалось, что вне здания что-то происходит, как будто пространство за окном слегка сместилось. Шевельнулось общежитие, ненадолго потеряв четкость очертаний. Стянув перчатку, Лукич постарался размять скрючившиеся пальцы, «как на полюсе, блин!», те наотрез отказывались выполнять требующиеся операции. Кое-как оттянув защелку крепления, Лукич подцепил ногтями и вытянул трехгранный титановый штык-нож из специальных пазов, длинными плоскими дорожками приклеившихся к боковой поверхности подствольника. Закрепив тридцатисантиметровый клинок на автоматном стволе, и удовлетворенно хмыкнув, боец более уверенно взглянул на оконный проем и вовремя. Бесшумно всколыхнувшийся за окном воздух обрел звук, переместившись внутрь здания. Кислое дыхание обдало бойца неприятным дуновением. В углу выругался Ямшан, две минуты назад имеющая десять процентов заряда батарея приказала долго жить в самый неподходящий момент. Испуганно ойкнул Иван Петрович, так плотно прильнувший к осыпающейся штукатурке стены, словно старался просочиться сквозь кирпичную кладку.

Ориентируясь на звук дыхания не воспринимаемого зрением монстра, Лукич полоснул лезвием воздух, почувствовав, как невидимка уходит от опас-ного удара. И в тот же миг, барабанные перепонки гулко звенят от дребезжащего рева. В голове мутнеет, но Лукич собирает в кулак силу воли и делает обманный выпад, быстро меняет траекторию движение штыка и ощущает небольшое сопротивление разрезаемых тканей. Истошный визг содрогнул стены, вызвав пылепад с потолка. Лукич отпрянул назад, пропуская уплотненный воздух в сантиметре от лица и, ощущая, как ветер от движения иноформного существа колышет короткие волосы, снова всадил штык-нож в упругое тело невидимки. С другой стороны подоспел Ямшан, успевший к тому времени прицепить свой штык к стволу и так же вогнал трехгранный клинок в истошно вопящего монстра.

За окном вспыхнул яркий свет беззвучных плазменных минивзрывов, усеивающих желто-оранжевым огнем открытое пространство. Добив невидим-ку, бойцы схватили опешившего зоопсихолога под руки и, дождавшись пре-кращения пулеметного огня, выбрались наружу и побежали к обосновавшимся на дороге людям группы Борисова.

– А вот и виновники торжества! – Не скрывая радости, воскликнул Илья, завидев бегущих к дороге людей.

– Да! – Согласился Алексей. – Живы чертяги!

Два бойца, практически тащившие на себе зоопсихолога, преодолели пять шестых расстояния, разделяющего их с радостно машущими им с дороги людьми, как необъяснимая сила придавила их к земле неподъемным грузом, расплющив на мягкой, словно взрыхленной граблями земле.

На глазах находящихся за пределами аномально беззвучной зоны лю-дей, здание общежития подернулось рябью, потеряв очертания в расплывчатой дымке. Пространство выгнулось, сжалось, и завертелось, скручиваясь в гигантскую белесую спираль, втягивая в себя стелющийся над почвой туман. Ямшан, оказавшийся ближе остальных к пространственному вихрю, и не успевший закрепиться, взмыл в воздух. Тело бедолаги описало замысловатые круги и растворилось в выплеснувшемся из вихря туманном отростке.

Разряды плазмы, выходящие из ствола пулемета со сливающимися в сплошной треск хлопками, бесшумно вспухали огненными шарами на теле ус-коряющей свое вращение спирали. Сопротивляющийся потоку стремящегося к вихрю воздуха Лукич, из последних сил цеплялся озябшими пальцами за невы-сокие гребни подмороженной земли. Зоопсихолог, ухватившийся поначалу за плечи бойца, потихоньку сполз до основания бронированного торса, припод-нимая над землей то одну, то другую ногу.

– Засосет, как пить дать! – Взволнованно пробормотал профессор над ухом Борисова.

– Вижу. – Отозвался Алексей, продолжая разряжать батареи в сердце аномалии. – Вставайте за гашетку, док.

– Я?

– Не время пререкаться.

Профессор перехватил рукоятку управляющего джойстика и с удивле-нием обнаружил, что управлять данным оружием совсем не сложно.

Алексей, взяв бойцов, зацепился ногами за поваленные остатки забора и отправил свое тело навстречу вихрю, ощутив ускорение воздуха лишь на уровне груди. Цепляясь за ноги, а затем и за торс, по нему прополз Владимир. Ухватив ноги бойца, Борисов с трудом смог удержать его. После чего, к тянущему вперед усилию добавился вес Ильи и еще двух людей, до которых тот смог дотянуться. Первым опасную зону покинул Василий Петрович, последним вытянули Алексея. Сразу после того, как последний человек покинул опасную зону, вихрь прекратил наращивать обороты и распался на мгновенно растаявшие зерна. Пятиэтажка общежития вновь стояла во всей красе, сверкая льющимися через целехонькие оконные стекла потоками яркого света.

– Ну и ну! – Выдохнул Лукич. – Вот переделка, так переделка!

– Ямшана потеряли, – на лице Алексея заходили желваки, – не есть это хорошо.

– Прав был Володя, – горько усмехнулся Илья, – нас к такому не готови-ли!

Владимир косо взглянул на Илью и встал сбоку от переносного орудия, ожидая второго носильщика. Взявшись за вторую лямку, Алексей поручил Лу-кичу вести группу к лагерю.

– Минус двадцать восемь уже…, – не переставая клацать зубами, элек-тронщик вернулся к костру, – вся электроника от холода сдохла, только термометр и работает.

К жалким крохотным язычкам скудного пламени жались остальные члены группы Бравого.

– К псу мореному твой градусник! – Пробурчал Круглый, с недовольным видом растирающий побелевшие запястья. – Нахрена он такую температуру кажет?!

– Во, нормально, в градуснике дело, оказывается…. – Боря растер белые бесчувственные уши, морщась от колких неприятных и болезненных ощуще-ний, постарался вжаться в короткий поднятый воротник.

Петр беспрестанно дышал на посиневшие руки, издавая при этом лег-кий монотонный хрипоток.

– Рукавицы одень. – Посоветовал верзила.

– Толку-то.

– Бля буду, вымерзнем как мамонты, нахрен!

– Хватит трындеть! – Бравый стянул с головы вязаную шапку, немного склонил голову, вслушиваясь в далекие неясные звуки. Потом вскочил, отошел от потрескивающего костра.

– Чего там, командир? – Вяло поинтересовался Круглый.

– Гром как будто. – Антон вернулся к огню, продолжая подозрительно поглядывать на небо.

– Ничего не слышу. – Электронщик тоже поднял вверх глаза. – И не ви-жу.

– У тебя уши замерзли. – Съехидничал верзила, насмешливо прищурясь.

– Точно гром. – Петр перестал пыхтеть на руки. – Тихие такие перекаты.

Бравый кивнул, потом указал на внезапно образовавшееся в небе свет-лое пятно. Тут же весь черный, усыпанный светлячками немигающих звезд по-лог небосвода подернулся узорчатой дымкой, все равно, что по телеэкрану по-ползли помехи, неровной сеткой искажая изображение. После чего плавно про-являющиеся светлые пятна заполнили небо, быстро разрастаясь и бесследно растворяя черноту. Высоко стоящее солнце одарило пораженных произошед-шей метаморфозой людей потоком жарких лучей. Обледеневшие кусты начали париться, а с севера показалась стайка птиц.

Вздрогнув от внезапного треска ожившей рации, Бравый бросился к сваленной в кучу электронике. Отыскав устройство связи, выкрикнул:

– Я здесь, я здесь…, Алексей, ты где, что у вас?

– Уже все нормально, – отозвался голос Борисова, – идем к лагерю. Вы как?

– Без происшествий.

– Отлично…, у нас хуже.

По резко сменившемуся тону Алексея и так все было понятно, поэтому Антон задал короткий вопрос:

– Кто?

– Ямшан.

Бравый сжал зубы, погибший был его другом. В разговоре повисла пау-за, нарушил её Борисов:

– Антон, посмотри в направлении города.

– Что там? – Бравый заставил сознание переключиться, для скорби бу-дет еще время.

– Не видишь?

– Между нами лес.

– Ах, да. Скажи Боре, пусть включит вторую камеру, и все время снимает небо в направлении города, сами все увидите, скоро.

Антон окликнул электронщика, передал ему просьбу старшего лейте-нанта, затем спросил в микрофон рации:

– У тебя же была камера.

– Да мы снимаем, хочу, что б две записи было, что б наверняка повери-ли.

– Да, что там? – Не сдержался Бравый, весьма заинтригованный.

– Смотри….

Над кромкой загораживающего обзор города леса, появился горб, по-степенно увеличивающийся в высоту и длину. Поднявшись выше, серый объ-ект неподвижно завис, словно давая людям получше себя рассмотреть. Плав-ный обвод длинного эллипса просматривался четко. Серая матовая поверх-ность, равномерно окрашенная по всей длине, без бликов и теней, создавала впечатление плоского предмета. Этакий приклеенный к небу кусок картона, в тоже время что-то подсказывало: объект имеет объемную структуру. Нависев-шись вдосталь, неизвестный летательный аппарат плавно ушел вверх, раство-рившись в ярко-голубом небе.

Раздавшийся по соседству писк, переключил на себя внимание разгля-дывающих опустевший небосклон людей.

– Фиксирую формирование перехода. – Пояснил Боря сигнал датчика.

Глава X «Цена спасения»

Ожидание затягивалось. С тех пор, как Илья ушел на поиски канала, прошло три миграции, то есть полтора местных года, надежды не живут так долго…, или живут? Андрей прислушался к тому, что говорило ему сердце…, возможно, где-то там, в глубине, он все еще цеплялся за прогоняемую безжало-стным рассудком мысль о возвращении Ильи в составе спасательного отряда. Однако остервенелый и огрубевший рассудок, не желал признавать такой воз-можности, говоря о несбыточности детских фантазий. Тогда Андрей начинал внутренний спор, убеждая себя, что на тот момент уже не был ребенком, и что дал четко определенное обещание дождаться Илью здесь, что такой человек, как Илья не может обмануть и вообще нельзя быть таким пессимистом, и тут же рушил возводимые надежды, признавая их конструкцию абсурдно иллю-зорной. Случиться с бойцом могло что угодно…, пропал в местных джунглях, вернулся в исходную реальность и был арестован и замучен жестокими экспе-риментами, да мало что еще…. В этом случае начиналось учащенно биться сердце, не признавая дурного исхода. Это была вера…, вера в приход спасатель-ной группы, вот, что мешало холодному рассудку развеять теплящийся огонек надежды раз и навсегда….

И Андрей оставался здесь, в пределах землянки, никогда не отлучаясь слишком надолго и далеко, а отлучаясь, оставлял на прокопченном земляном полу нацарапанную надпись, что все еще жив и вернется в ближайшее время. Оставался после нелепой смерти Власа, две миграции назад, всего через полго-да после ухода Ильи и сразу после периода дождей. Ослабленный перенесенной лихорадкой, мужчина не удержался на склизком раскисшем берегу и, размахивая руками, съехал в воду….

Ни Андрей, ни Влад не поспели тогда на выручку…, водяные оказались намного проворнее, и это не мудрено – вода их стихия. Вдвоем, они долго стояли над окрашенной в красный цвет водой образовавшейся после дождей заводи, отказываясь верить в произошедшее….

Потом они часто обсуждали возможность присоединиться к деревен-ским, но всякий раз, Влад наотрез отказывался идти к убийцам своей матери. К тому времени Андрей уже научил Влада основам грамоты, и общаться с ним стало проще…, Андрей говорил, Влад чиркал колышком на полу…. Казалось, это было так давно….

Недавно Влада не стало…. Случилось это – этой весной, когда основные потоки цераподов прошли и в лесу появлялись редкие одиночные экземпляры отставших, как правило, больных, раненых и ослабленных. Они не боялись этих одиночек…. Два полуголых дикаря в примитивных одеяниях из листьев вьюнов с длинными кольями в руках придумали себе развлечение в виде охоты на одиночек…. Пацаны! Дети! Решили, что уже достаточно крепкие, сильные, выносливые и ловкие, чтобы забить отставшего от стада одиночку. Зачем? Мясо цераподов не годилось к употреблению в пищу из-за высокого содержания аммиака, причину, обусловившую эту физиологическую особенность ящеров, Андрей понять не мог, но это его и не заботило особо. А в тот день и подавно. Им обоим нужна была разрядка после длительных игр в прятки во время миграции. Тело требовало движения, да и разум изнывал от скуки, устав мусолить одни и те же темы бесконечных бесед, более походивших на монолог, ведь говорил только Андрей, следовательно, и рассказывать приходилось по большей части ему. Ничего более интересного в голову не приходило. Они детально, как им на тот момент казалось, продумали и обсудили план затеи и, подначивая друг друга фантазиями на тему: кто первый загонит свой кол в глаз ящера и каким образом он это сделает – принялись ждать.

Через два дня, заслышав неподалеку от землянки характерный рев, они, не сговариваясь, вскочили и, схватив самодельные копья, выскочили наружу и понеслись на голос ящера…. Дальше все вспоминалось словно в дыму. Ящер оказался не больным и ослабленным экземпляром, как предполагалось. Это был лорд, так они называли про себя огромных, с четырехэтажный дом, цераподов, обычно шествующих во главе миграционного потока и никогда не объявляющиеся на тропе позади основных групп. Этих действительно стоило опасаться…. С хорошим зрением, отличным обонянием и огромным телом с превосходными маневренными и скоростными характеристиками, лорды не могли служить объектом охоты двух одичавших людей. Однако, охота состоялась….  Первый и последний раз…. Правда с иным, не запланированным раскладом…, люди – жертва, церапод – охотник, в принципе, как и положено, но так обидно!

Не помогли Владу его беличьи способности…, не спасли густые ветви нижнего уровня…, а может, он специально привлек внимание ящера, чтобы дать возможность Андрею уйти…, и такой вариант не мог быть исключен. Только один момент той охоты запомнил Андрей слишком ярко…, момент, ко-гда крик заглушил хруст сминаемых огромными челюстями человеческих кос-тей и так же внезапно оборвался….

Пелена слез вновь заволокла взор…, все случилось слишком недавно и рана, от потери единственного живущего рядом человека, еще не начала зарастать, залечиваемая циничным доктором «Время».

Он опять лежал на своей циновке, поддавшись апатии, бесцельно уста-вившись в потолок и стараясь возродить в воспоминаниях светлые моменты жизни. Он почти не помнил детство, все более смутно припоминал отдельные фрагменты юности, подробнее всего остального восстанавливал картины со-вместных с Глебом приключений, развивая их в воображении и представляя, что было бы, если бы все пошло по-другому. Вспоминал Лешку и Илью, стара-тельно представляя в воображении их черты. И конечно мечтал вернуть Влада, ставшего близким другом, а в последнее время и вовсе единственным человеком, с которым он мог общаться.

Вынужденное одиночество просто доканывало, убивало, третировало и становилось невыносимым. Он никогда не причислял себя к людям, способным пойти на добровольное отшельничество. С каждым новым периодом бодрствования, Андрей все чаще и чаще думал о деревне людей, которую он никогда не видел, но хорошо помнил рассказ Ильи и более поздние пояснения Власа. И чем дальше, тем сложнее становилось почти затухшему огоньку веры утихомиривать клокочущий рассудок, требующий прекращения этого бессмысленного одиночества.

Последней каплей в чаше терпения стало появление на пороге примата. Постаревший облезлый самец, несколько минут стоял у входа и смотрел своими подслеповатыми глазами на подобравшегося, демонстрирующего готовность к драке человека. После чего, неопределенно клокотнув нечто неразборчивое на своем диковинном наречии, примат удалился из человеческого жилища. Успев хорошо разглядеть постарелого самца, Андрей узнал оставленный Ильей шрам.

В течение следующего ночного периода, визит примата не выходил из головы. Даже засыпая на короткие промежутки, Андрей видел облезлого самца, удивленно спрашивающего: «Ты все еще жив? О, я не расстраиваюсь, когда-нибудь я отомщу…, обгложу твои косточки!», а затем начинающего хохотать, безумно и долго, от чего Андрей неминуемо просыпался, покрывшись испариной.

Когда мысль о мести примата перешла в наваждение, Андрей не вы-держал, схватил кол и покинул землянку, не дожидаясь окончательного рас-света.

Шикарные кроны исполинских деревьев не позволили Андрею заме-тить зависший над лесом серый эллипс летательного аппарата.

И так, их осталось девять. Шесть человек – потери, из них двое москов-ских ученых, причем женщину придется считать пропавшей без вести. Слава небесам, в этот раз все прошли канал одновременно.

Джунгли поражали своей массивностью и в то же время малой разнооб-разностью растительности. Впрочем, представители местной фауны, также не блистали многочисленностью видов.

К облегчению Алексея, Илья сразу заявил, что место ему знакомо. Для него, проведшего в этом лесу около четырех месяцев, здесь были свои ориен-тиры, в частности, явно искусственно сложенные в спираль камни. Как оказа-лось, боец еще в прошлое посещение этого мира отметил про себя рукотвор-ность расположения булыжников, но не придал особого значения. Теперь же совершенно ясным становилось назначение данного сооружения – служить маяком, обозначающим точку перехода. В памяти сразу всплыл фрагмент Анд-реиного рассказа об использовании формирующегося время от времени канала неким Марком, должно быть и выложившим спираль из камней. Со слов Ильи, группа находилась сейчас где-то по центру миграционной тропы ящеров и, судя по отсутствию бредущих в строго определенном направлении хищных толп, им посчастливилось попасть сюда в период затишья. Вопрос состоял в том, как долго еще этот период продлиться.

Выяснив предполагаемое направление движения, группа двинулась в путь, предварительно закопав рядом с каменной спиралью автономный радио-маяк, рассчитанный на много лет работы, дабы всегда была возможность вер-нуться к истоку пути. Разумеется, они могли бы выяснить местоположение де-ревни и при помощи ос, однако, беспилотники нужны были для проведения детальной аэрофотосъемки и, учитывая состоявшееся уменьшение количества летательных аппаратов, их несоответствующее основной цели использование было не оправданным.

К реке они вышли на пару ночевок позже предполагаемого срока, измотанными, если не сказать измученными. Сорокаградусная жара вкупе с поднимающимися вверх испарениями делали путь трудным, особенно для ученых, у которых и возраст был уже не тот, и сноровка к длительным марш-броскам отсутствовала. Положение усугублялось еще и тем, что на себе приходилось тащить буквально все, кроме нижнего белья. В конце концов, они додумались соорудить несколько волокуш, точнее, додумался профессор, иначе так и сгибались бы под неподъемными коробами рюкзаков, к которым добавились бронекостюмы с их неуместным для здешнего климата утеплением.

Выход на берег ознаменовался дружными возгласами радости. Мучи-мые жаждой, запасы воды закончились около двух земных суток назад, люди кинулись к берегу словно обезумевшие, лишь помощь сохранивших выдержку Ильи и Лукича, позволила Борисову уберечь остатки личного состава от опро-метчивых действий. Даже Бравый, чуть-чуть не окунулся, затормозившись на самой кромке суши, встретившись с взглядом больших вертикальных зрачков. В том месте они провели часов двадцать, отдыха, отпиваясь свежей водой и отъедаясь листьями речной капусты.

Брод Андрей перешел в сгущающихся вечерних сумерках, а сооружение временного плетеного жилища закончил в полной темноте, стягивая стеблем прореху входа на ощупь. Укрытие, невесть какое, но от летучих мышей спасало, а большего и не требовалось. За проведенные в джунглях годы, Андрей научился постоять за себя и летучие мыши, единственные наводили на него нечто сродни ужасу. Слишком быстрые, слишком незаметные, слишком бесшумные и слишком хищные, все слишком и все через край, чтобы недооценивать.

Как следует, выспавшись во время очередного привала до наступления ночи, бойцы облачились в бронекостюмы и, окружив гражданских плотным кольцом, двинулись дальше, используя уже дважды отработанную тактику пе-редвижения. Свет шести фонарей отпугивал ночных летунов, а спустившихся вниз приматов прогоняли одиночными выстрелами.

Звук нескольких голосов вывел Андрея из дремы. За хлипкой стеной сплетенных стеблей промелькнули светлячки фонариков. Группа людей про-шла совсем рядом…, фонари…, разговоры на тему вариативности отражений….

«Боже! Это они!».

– Эй! – Андрей начал шарить в потьмах руками по стене стеблей, безна-дежно пытаясь найти конец того, что стягивал две части полога. – Эй! Подож-дите…, ребята-а! Я здесь! Эй!

Профессор, рассуждающий о своих теориях, умолк на полуслове, при-слушиваясь к окружающему гомону невидимых в темноте существ.

– Эй! – Снова донеслось из зарослей там, где группа прошла минуту на-зад.

– Не послышалось, что ль? – Пробормотал Лукич. – На человека больно похоже.

– Подождите. – Вновь раздался незнакомый голос.

– Точно чел, мужик вроде. – Прокомментировал Круглый.

– Глянем, что ль? Командир? – Спросил Лукич.

– Тихим шагом назад. – Алексей кивнул, оказавшемуся теперь в голове процессии Петру. – Двинули.

Кто-то барахтался в зарослях, периодически подавая голос.

– Эй, там. А ну утихомирься! – Гаркнул Круглый. – Не то жахну плазмой, мало не покажется.

«Неужели не они…, агрессивные какие-то. Во встрял, блин…»

– Не надо! – Андрей перестал прорываться через плетенку и прижался спиной к стволу. – Я тихий, мирный. Ребят, а вы кто?

Предательский голос осип до неузнаваемости, как всегда сработал за-кон подлости, и Андрей ничего не мог с этим поделать.

Три луча выхватили измятые листья на сплетенных стеблях вьюнов.

– Я так же делал, когда приходилось пересиживать ночь. – Шепнул Бо-рисову Илья.

Вверху послышался шорох и, направивший на толстую ветку луч фона-рика Круглый, выстрелил в крадущегося примата. Большая обезьяна даже вскрикнуть не успела, упав на землю с обгоревшей головой. Зато вспышка ярко осветила собравшихся на соседних ветвях приматов, бросившихся в ужасе врассыпную.

– Вы чего мужики? – Закричал из зарослей сипящее-хрипящий голос, но сообразив, что выстрел явно был не по его укрытию, спросил. – По кому стре-ляете?

– Не визжи, не по тебе! – Ухмыльнулся Круглый.

– Как зовут? – Спросил Илья, начавший подозревать в прячущемся в за-рослях человеке Власа, хоть голос и не был похож, но кто его знает, может с перепугу огрубел, о том, что это может быть Андрей, он даже не подумал.

– Андрей я. – Раздался ответ с нотками облегчения в голосе.

– Чушь. – Возмутился Илья. – Его голос я знаю.

– Илья! Я тоже твой голос знаю!

– Круглый. – Борисов движением головы указал на полог укрытия.

– Опять я. – Обнажив штык-нож, верзила подошел к хитросплетениям вьюна и распорол зеленый плетень одним длинным взмахом, затем помог вы-лезти на свет фонариков Андрею.

Алексей шагнул вперед, всматриваясь в мускулистого и загорелого не столько юношу, сколько молодого мужчину.

– Лешка. – Выдохнул Андрей, обнимая Борисова. – Спасибо тебе за по-мощь там. Тогда поблагодарить возможности не было.

– Да уж. – Алексей прижал друга к себе, отпрянул, взял за плечи. – Вот ведь время-то как тут у тебя летит. Возмужал, ничего не скажешь.

– Точнее, – встрял Старцев, – время в отражении Марка медленнее идет.

– А со мной поздороваться не хочешь? – Илья развел руки и шагнул к Андрею. – Дай-ка я тоже тебя обниму. Молодец, что выжил! А Влад где? Влас?

Андрей сник:

– Погибли, оба. Влас в реку свалился, год назад…. Тогда дожди как раз прошли, берег скользким стал, ну и не удержался.

– Зря мужик плавать, не научился. – Неуместно съязвил Круглый.

– Посмотрю я, как ты от водяного уплыть сможешь, когда я тебя…. – Илья не стал договаривать своей угрозы, поняв по виновато-притупленному взору верзилы, что тот раскаивается в необдуманных словах. – А Влад?

– Церапод…. – Только и смог выговорить Андрей, стараясь проглотить подступивший к горлу ком.

– У всех судьба своя. – Алексей сжал плечо друга и знаком приказал бойцам занять прежние позиции. – Пойдешь в центре, с учеными.

В процессе движения, не смотря на замечания зоопсихолога, ратующего за соблюдение максимально строгой секретности относительно информации посещенного накануне отражения, профессор, заручившись молчаливой поддержкой Борисова, вкратце поведал Андрею суть пережитого. После чего на Андрея посыпались комментарии бойцов, что привело Ивана Петровича в бешенство и вынудило заявить:

– Я непременно изложу данный факт в отчете! Господин старший лей-тенант, факт вопиющего несоблюдения подписки о неразглашении! Просто возмутительно!

Словно в подтверждение слов столичного ученого рядом с людьми пронеслась летучая мышь, со свистом рассекая воздух, вслед за чем в темноте раздался истошный визг захваченного примата.

– Не лезьте в бутылку, дружище. – Вступился за бойцов профессор. – Я затеял разговор, вот на меня свою писульку и строчите. Но учтите, я отмалчи-ваться тоже не стану.

– Хорошо-хорошо, – пошел на попятную зоопсихолог, – замнем инцидент.

После неприятной выходки столичного ученого, заставляющей заду-маться над излишним стремлением якобы гражданского лица соблюсти мак-симальную тайну, Алексей запретил любые разговоры на тему отражения Мар-ка в присутствии посторонних. Разъяснив, однако, зоопсихологу причины до-верия Андрею. Ученый предпочел отмолчаться, да и все остальные на разговор настроены уже не были, так что до очередного привала путь прошел в молчании.

В двух армейских палатках запросто могли поместиться восемь чело-век, но Борисов, как обычно, не рискнул оставлять в ночном охранении меньше четырех человек. Палатки поставили кучно, рядом с берегом. С двух сторон от минилагеря, на удалении под небольшим расходящимся углом организовали два костра, отбросивших светом пламени темноту леса на несколько метров. Охранение село спиной к палаткам, в тени, и внимательно следя за освещенными подступами к лагерю. Илья, Алексей, Лукич и Андрей, которому по случаю пытались вручить автомат Петра, но юноша отказался, мотивировав отрицательный ответ хорошим обращением с колом, мол, Влас и Влад кое-чему научили.

– Помнится, Влас про комаров говаривал. – Вспомнил невесть с чего Илья, когда основные новости и приключения были пересказаны и обсуждены чуть ли не повторно. – Размером с лошадь.

– Появятся, недолго осталось. – Отозвался Андрей, посмеиваясь над сравнением. – Еще два-три местных дня, может четыре, максимум пять, и на-ступит сезон дождей, примерно на местную неделю, вот сразу после дождей и повылезают.