Текст книги "Апокалипсис коллайдера (СИ)"

Автор книги: Алексей Чешков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Апокалипсис коллайдера

Алексей Чешков

Идет 2024 год….

Отечественный ускоритель ядерных частиц, по-строенный под Дубной, успешно работает уже не-сколько лет….

Между тем, всегда существовали ученые, журналисты и просто люди, высказывающиеся против запуска больших адронных коллайдеров. Считающих, что «сам метод коллайдерных экспериментов – это принципиальное изменение сути наблюдаемых объектов до их полной неадекватности природе» – Так говорили критики, пугающие неподкованный в квантовой физике народ различными теориями всемирного апокалипсиса и перед запуском ускорителя ЦЕРНа, и позже, при модернизации старого синхрофазотрона под Дубной….

Наука на грани прорыва! А вероятность возникновения экзотики, будь то черные дыры, странная материя, кротовые норы в пространстве или что-нибудь еще, давно бы вылезло наружу, дало о себе знать при запуске и эксплуатации уже существующих БАКов, если бы было возможным! – Так говорили антикритики….

Время рассудило обе стороны….

Глава I «Выходной»

Андрей прислонил велосипед к стене обшарпанного панельного дома и, взбежав по ступенькам крыльца, нажал на три кнопки домофона. Знакомый голос отозвался из динамика после третьего звонка:

– Да!

– Леха, я подъехал.

– Уже выхожу.

Дружба с Лехой завязалась у Андрея еще в первом классе, когда он, се-милетним мальчишкой переехал в Ухту с родителями. После привычной таеж-ной деревни, в которой родители проводили какие-то геологические исследо-вания, город показался Андрею невероятно огромным, слишком многолюдным и откровенно чужим. Привыкший к общению со взрослыми, Андрей зажался в угол и не понимая смотрел на беснующихся вокруг детей. Леха, видя застенчивость новенького, приведенного в школу уже четвертого сентября, подошел к Андрею и, взяв за руку, повел к последней парте в среднем ряду. Было это в пятнадцатом году. Так они и отучились за той партой десять лет. И в одиннадцатом классе сели бы за неё, да только не всем составом перешел в одиннадцатый их класс. Освободились места на первых партах и учителя настояли на том, чтобы учащиеся расселись ближе к доске.

Вслед за раздавшимся писком домофона, в приоткрытую дверь просу-нулось переднее колесо велосипеда, а затем, ворча, появился и хозяин древнего «урала».

– Вот никак я в толк не возьму, – завел старую песню Андрей, – чего ты новый велик не купишь? Анахронизм какой-то, ни гидроусилителя, ни пере-ключения скоростей, даже амортизаторов нет….

– А-а! – Отмахнулся Леха. – На этой технике еще дед катался, и мой сын поездить успеет. А твой гидроусилитель совместно с пачкой звездочек сдохнет через пару лет. Что не говори, а велосипеды в прошлом веке делать умели.

– Ну-ну. – Андрей взялся за руль своего «коня» и повел, следуя за другом через двор.

– Ты новости вчера вечером смотрел?

Андрей отрицательно замотал головой.

– Коллайдер под Дубной взорвался.

– И что?

– Ну, – Леха пожал плечами, – если тебе не интересно….

– Последние лет сто, если верить истории, все время катастрофы проис-ходят, не возникло же там радиационного загрязнения, и хорошо. – Андрей с сомнением посмотрел на друга. – Или возникло?

– Да, не! – Леха сморщился. – Аномалия там возникла. Издали все как обычно выглядит, а человек, если подходит, или машина, какая подъезжает, бах, и нету! Исчезают, в общем. И самое интересное, что если машина без людей будет, то и не пропадет никуда…. А сегодня в утреннем выпуске сказали, что подобные аномалии уже в нескольких местах возникли. Последняя, между прочим, была зарегистрирована в Котласе.

– Так это ж километров пятьсот, не меньше, – Андрей усмехнулся, – нам чего волноваться.

– Ну, – Леха снова пожал плечам, – не так и далеко в масштабах страны.

– Да не грузись ты, – Андрей забрался на седло, – на дворе последний сентябрь, связанный для нас со школой. Учебный год пролетит, и глазом морг-нуть не успеешь. А там институт, потом работа, пенсия, лови, в общем, прекрас-ный миг осеннего тепла, пока взрослая жизнь гайки не закрутила.

– Можно подумать, – выдохнул Леха, догоняя рванувшего с места Анд-рея, – я после восемнадцати на мир сквозь серую призму смотреть начну.

Прогнав на одном дыхании через Космонавтов, друзья немного сбавили темп в новом районе. Прокатившись неспешно по широкому тротуару мимо здания Северных магистральных нефтепроводов, парни промчались к лесопарковой зоне. Остановившись только на первых лужайках, откуда открывался вид на лесные склоны за рекой.

– Красиво! – Выдохнул Леха.

Андрей скосил на друга глаза:

– Вот о чем я и говорю. Скоро тебе не до любования этими пейзажами будет. Вон, к примеру, тех отдыхающих возьми, они же не любуются природой. Пришли, разожгли костер, жарят свои шашлыки, отдыхают от будних проблем. И ни куда им не вперлась эта красота. Они её просто не замечают.

– Я все равно с тобой не соглашусь. – Леха улыбнулся. – Чувство пре-красного не может просто исчезнуть.

– Да оно не исчезнет. – Андрей крутанул педали и медленно покатился по дорожке в сторону источника. – Его всего лишь накроет ширмой повседнев-ности….

Леха смотрел на пустую дорожку, по которой секунду назад катился велосипед с Андреем. Пространство лишь слегка колыхнулось, слизнув человека, остался только теплый прозрачный воздух бабьего лета на месте Андрея, не мешающий видеть пожелтевший лес, но отчего-то скрывший его друга. Моргая и отказываясь верить в увиденное, Леха все же отломил ветку от придорожного куста шиповника и бросил её в то место, где исчез велосипед с человеком. Ветка упала на дорожку и осталась лежать, как ни в чем не бывало.

– Ерунда какая-то. – Пробормотал Леха.

За спиной послышался легкий перебор маленьких лап. Мимо Алексея пробежала такса и, как и Андрей, исчезла во всколыхнувшемся пространстве.

– Ох…ть! – Раздался возглас за спиной парня. Обернувшись Леха, увидел остолбеневшего мужика. Вытянув вперед руку с зажатым отстегнутым повод-ком, мужик спросил:

– Что за нахрен? Куда моя собака делась?

– Ладно, собака, здесь только что человек пропал. – Леха заставил себя быть спокойным, наперекор скребущим в душе кошкам.

– А ну парень, гони за ментами. Я тут пока подежурю, пока еще кто-нибудь не сунулся.

– Чем полиция-то поможет? – Пробурчал Леха, поднимая с земли вело-сипед. – Тут МЧС надо вызывать, или ФСБ.

Мужик уставился на парня мутными глазами.

– Да поехал я, уже….

Переднее колесо велосипеда совершенно неожиданно уткнулось в трухлявый ствол упавшего дерева. Вылетев из седла и кувырнувшись через руль, Андрей с треском вошел в густой кустарник шиповника, оцарапав лицо и руки. Кряхтя, словно старый дед, и поминая собственную неуклюжесть, Андрей поднялся на ноги:

– Что-то меня в кусты за-не-сло…

Сплошные заросли шиповника, высотой по пояс, а местами и по грудь, покрывали свободную минуту назад лужайку. А раскрашенный в желтые и баг-ряные цвета лес, стал вдруг почти прозрачным, словно враз сдуло всю листву.

– Что-то я сильно ударился. – Андрей зажмурился и потряс головой. От-крыл глаза…, пейзаж не изменился.

– Леха!– Крик потонул в порывах ветра. Но, даже с поправками на силь-ный ветер, слух не мог уловить каких либо звуков близкого города. – Во блин!

Продравшись сквозь колючие ветки к велосипеду, Андрей с тоской ос-мотрел смявшийся обод. Решив, что тащить «коня» на себе, это не самый луч-ший вариант, юноша стал пробираться к лесу. Полузаросшая травой тропинка была на месте, хоть и стала еле различима. От скамеек не осталось и следа, и даже асфальт дорожного покрытия, на которое вышел Андрей, показался ему чересчур растрескавшимся и выветренным. Когда же юноша поднял взгляд на дома, то остолбенел. Рот открылся сам собой, и глаза выпучились, и лихора-дочно мечущиеся мысли, пытающегося объяснить произошедшее рассудка, стали тягучими.

Подернутые трещинами стены кирпичных девятиэтажек, черные про-валы окон, проржавевшие остовы автомобилей на стоянке, наносы песка, зем-ли и мусорных остатков по краям проезжей части. И гулкий отзвук ветра, гу-ляющего меж пустых домов.

Справившись с волной эмоционального шока, Андрей медленно прошел до смятой автобусной остановки. Крышу металлической конструкции придавило упавшей сверху железобетонной панелью. За остановкой, вдоль полуразрушенного дома номер шесть, пространство заросших газонов и тротуара было усыпано кусками бетона с торчащими штырями ржавой арматуры и целыми панелями, слетевшими с верхних этажей.

Взгляд зацепился за измятый листок бумаги, застрявший между круп-ными кусками бетона. С опаской поглядывая на разваливающийся дом, Андрей подобрал листок и вернулся на дорогу.

«Мир разбился! Точнее раздробился! Нет, не то, чтобы с ним произошло что-то типа тотального уничтожения, и наступил конец света в том смысле, в котором нам подавали со слов каких-нибудь прорицателей. Нет, что Вы! Просто появились его копии, пронизанные взаимопроникающими каналами, входами, точками доступа…

Множество и множество копий нашего мира!!! И кто Вам сказал, что эти копии такие же уютные и так же удобно подогнанные под существование человека с его нелепыми претензиями к окружающему пространству?! Правильно! Никто!

И можно было бы спорить на тему о предположении существования этих соединившихся с нашим миров и до взрыва коллайдера…. Но факты, полу-ченные мной в ходе наблюдений, говорят мне именно о возникших копиях, а не о существующих отдельно параллелях!»

Вот такие строки на обрывке пожелтевшего тетрадного листа. Не мно-го, не мало – мысль, выраженная посредством графитового карандашного стержня. И подпись: Марк.

Кто был этот Марк, Андрей не знал. Но наличие исписанного бумажного листка, гоняемого ветром по пыльному асфальту широкого безлюдного проспекта, наводило на мысль. А именно: Где-то должен быть человек. Тот, что исписал этот лист. Этот самый Марк. Вопрос: где?

 Андрей еще раз обвел пессимистическим взглядом пустые глазницы девятиэтажек, провалившийся купол собора и заставил себя идти к мосту, со-единяющему два проспекта: Зерюнова и Космонавтов.  Не веря открывающим-ся перед глазами картинам сильного запустения.

«Как будто город покинут уже лет сорок», пронеслось в голове Андрея. «А ведь мы только сегодня ехали здесь с Лехой на великах. Обычный был город. Странно! Странно! Странно!»

Сгущающийся сумрак заставил Андрея поднять глаза к небу. Быстро надвигающийся фронт тяжелых облаков закрыл небосвод за считанные секун-ды. В опустившейся серости сразу выделился слабый огонек. Припустив через мост, юноша бегом преодолел расстояние до длинного, еще сохранившего часть плиточной облицовки, дома. Срывая дыхание, обогнул здание слева, ру-гая в сердцах архитектора, возводящего подобные китайские стены, добежал до предполагаемого подъезда и рванул вверх, перепрыгивая через две ступени. Седьмой этаж: темнота в пустых дверных проемах. Восьмой и девятый – то же самое. Сплюнув, Андрей побежал обратно.

В следующем подъезде, на восьмом этаже обнаружилась дверь, покры-тая свисающими ошметками утепляющей обшивки. Андрей, сдерживая нахлы-нувшие эмоции, постучал. Не дождавшись ответа, толкнул. Скрипнув петлями, дверь отворилась.

– Кто-нибудь здесь есть? – Негромко спросил юноша, заходя внутрь. – Эй? Есть кто-нибудь?

Прикрыв за собой дверь, Андрей прошел через пустую прихожую, мимо заколоченного входа в комнату и закрытого санузла к слабо освещенной кухне. В переделанной под камин газовой плите догорают обломки деревянной мебели. Язычки красноватого пламени бросают дергающиеся отблески на облезлые стены и отражаются в залатанных стеклах окна, через которое на улицу выведен дымоход из проржавевшей железной трубы. Под окном, прислонившись спиной к лопнувшим чугунным батареям, сидит бородатый старик. Тощая ладонь прижата к рваным лохмотьям, закрывающим грудь. Остекленевший взгляд открытых глаз направлен на гостя. Бледная кожа обтягивает впалые скулы приоткрытого на последнем вдохе рта.

Андрей медленно подошел к старику и протянул руку к яремной вене. Пульс отсутствовал. Отпрянув, юноша развернулся и выскочил из квартиры.

Оказавшись на улице, прислонился к стене. Тяжелые тучи по-прежнему скрывали небо, не желая расставаться с накопленной влагой. Завывающий ве-тер, гонящий по двору пригоршни пыли, нагнал на одинокого человека тоску. Не в силах сдержаться, Андрей сполз вдоль стены на землю и разрыдался.

Когда приступ ощущения безысходности перешел в апатию и слезы высохли, дневная серость сменилась вечерними сумерками. Андрей просто сидел и отрешенно смотрел на пустой двор. Легкая одежда, в виде бридж и футболки, отлично подходящая для велосипедной прогулки теплым сентябрьским деньком, совершенно не годилась для быстро опускающейся температуры. Сообразив, наконец, что тело его нещадно содрогается дрожью от холода и зубы изображают из себя кастаньеты, Андрей заставил себя шевелиться. Вернувшись в знакомую квартиру на восьмом этаже, он раздул теплящиеся в импровизированном очаге угли и скидал туда остатки деревянных обломков, сваленных маленькой кучкой сбоку от бывшей газовой плиты. Затем выволок мертвеца за пределы своего нового жилища, оставив тело в соседней квартире, продуваемой насквозь через выломанные окна. Там же, нашел обломки мебели и другие куски дерева, сложенные в подобие поленницы, видимо заготовленные стариком при жизни. Провозившись до полной темноты, Андрей натаскал на кухню и в прихожую приличное количество дров  и забаррикадировал дверь толстым шестом, обнаруженным в прихожей. Успокоившись, осмотрел доставшееся в наследство имущество. Маленький стол на шатающихся ножках. В ящике стола старые очки со сломанной душкой и поцарапанными стеклами, пьезозажигатель, пустой спичечный коробок и моток тонкой медной проволоки. В углу облезлая и безумно грязная телогрейка, одеть её Андрей не рискнул бы при любых обстоятельствах. В разваливающемся шкафчике обнаружился обколовшийся эмалированный чайник, рваная верхонка, надтреснувшая пластиковая кружка, несколько пучков сушеной мяты и железная банка с сушеными же грибами. Между окном и столом, алюминиевая фляга с водой. Андрей принюхался, пахло довольно свежей водой. Взял из шкафа кружку. Зачерпнул. Попробовал. Достал чайник и, наполнив его водой, поставил в очаг. С нетерпением дождался булькающих звуков и заварил несколько стебельков мяты. Ароматный запах распространился по кухне.

Андрей налил в кружку чай и уселся на пол подле очага. Веселое потрескивание огня, приятное тепло и горячий напиток позволили Андрею на несколько минут отрешиться от внезапной смены реальности. Но, где-то внутри, засело чувство не отождествленной тревоги.

Подкинув в очередной раз дров, Андрей погрузился в дрему, улегшись прямо на полу. Легкий стук в дверь вывел юношу из сна. Не поняв сначала, что его разбудило и где он находится, Андрей недоуменно посмотрел на пламя очага, обвел взглядом кухню и вздрогнул от повторившегося стука. Сердце бешено заколотилось в груди. Стараясь не дышать и не шуметь, на цыпочках, юноша подошел к двери и прислушался. По ту сторону слышалось сиплое дыхание. Затем хриплый голос произнес:

– Иваныч, спишь что ли? Борисыч это, открывай!

Снова стук в дверь. Затем еще раз, более настойчивый.

– Может, помер? – Хриплый голос звучал так, как будто обращался к кому-то.

Кто-то ответил, но так тихо, что Андрей не расслышал.

– Ладно, спи! Я позже зайду.

По ступеням сошли как минимум две пары ног. Выждав минут два-дцать, Андрей прислонил ухо к двери. Ничего не услышав, убрал в сторону шест и, приподняв дверь, отворил её без скрипа. Медленно и беззвучно поднялся на девятый этаж. В полной темноте, практически на ощупь, начал обходить квартиры в поисках лоджии, выходящей на проспект. Отыскав такую, перегнулся через остатки выломанной рамы и ощупал внешнюю поверхность стены. Облицовка, как он и предполагал, давно обвалилась. Хотя, учитывая избранность обвалившегося участка, можно было предположить и то, что белые плитки скололи специально, и кто-то уже пользовался этой дорогой.

Отогнав от себя тревожные мысли, Андрей перелез через кирпичное ограждение лоджии и, аккуратно, медленно опуская ноги, зацепился кончика-ми кед за немного выступающий край перекрытия. Маленькими шажками при-близился вплотную к разделяющей стене. Перехватился левой рукой за ограж-дение соседней лоджии, затем переставил ногу и, перекинув вторую руку, пол-ностью перешел на соседнее перекрытие. Подтянулся, перенося вес тела за ог-раждение. Торчащая щепка больно оцарапала ногу, и Андрей стиснул зубы. Оказавшись внутри комнаты, юноша забился в дальний угол и немного успо-коился: теперь-то он был в другом подъезде. Однако, вскоре, донимающий хо-лод заставил подняться и ходить по комнате, шевелиться, приседать и приду-мывать другие упражнения, чтобы хоть как-то разогнать стынущую кровь.

Через какое-то время с улицы донеслись голоса. Андрей подошел к ок-ну. Через дорогу от грязелечебницы переходили три человека с фонариками. Еще один фонарик погас на крыльце физиотерапевтической поликлиники.

«Странно, что они меня раньше не заметили, когда я по дороге шел».

Андрей перебрался в другую квартиру, из окон которой хорошо про-сматривался двор. Обогнувшие дом люди приблизились к подъезду старика. Двое прошли внутрь и через пару минут вышли обратно.

– Свалил гад! – Донесся ослабленный расстоянием и ветром голос. – Уг-ли еще не затухли, недавно ушел.

– Останешься в квартире. Мало ли вернется. – Прозвучал другой голос.

Два фонарика двинулись в обратный путь, третий скрылся в подъезде.

Андрей сделал шаг от окна и ощутил, как чьи-то руки берут его шею в замок, а рот зажимает чужая ладонь.

– Тихо парень! – Раздался шепот над ухом. – Не нужно пищать. Порабо-таешь на меня и все окей будет.

Андрей расслабился и кивнул. Мужчина слегка ослабил захват, но шеи пленника не выпустил.

– Через несколько минут, ты спустишься вниз и через двор войдешь в тот подъезд. Будешь шумно подниматься, потом разговаривать с оставшимся в засаде. Отвлекать внимание будешь. А я тем временем, последую твоим недав-ним путем и нападу на него сзади. Понял меня?

– Зачем?

– Так надо парень. Сам виноват, нечего было соваться к старику. И не оправдывайся сейчас, время дорого. Нужно уйти отсюда до рассвета.

– Так я пошел?

Мужчина убрал захват и, развернув юношу, притянул к себе за ворот футболки:

– Не вздумай удрать парень!

Андрей отвернул лицо от тяжелого дыхания.

Мужчина усмехнулся:

– Что, не очень пахнет, да? Извиняй, парень, у нас тут зубную пасту ни-кто не производит. Привыкнешь! И запомни. Друзей лучше сразу заводить, правильных!

– Я пошел. – Тихо ответил Андрей, не выказав ни какой реакции на по-следние действия и высказывания мужчины.

– Ступай парень.

Одернув взмокшую футболку, юноша отыскал выход на лестничную клетку. Холодный уличный ветер тут же вернул Андрея в недавнее состояние. И трясясь от холода, поминая вслух лучшего друга молодежи, темноту, юноша стал подниматься к квартире старика.

Луч света больно резанул по глазам, где-то на шестом или седьмом этаже.

– Стой! – Раздался голос, что на улице докладывал о сбежавшем старике. –Куда прешь малец?

– Да, – Андрей изобразил изумление и стал оправдываться, нарочито громко и непрестанно клацая зубами, – я, если честно и сам не в курсе. Оказался в темном лесу, хотя до этого, секунду назад, утро было. Выбрел кое-как к городу. А тут такое…! На автобусной остановке панель от дома лежит. Автомобили какие-то раскуроченные. А в этом доме, свет в окошке. Я и рванул сюда. Думаю, может, объяснит мне кто, чего тут произошло-то?

– Ха-ха-ха! – Луч света заходил ходуном. – Давненько здесь новые лица не появлялись. А то я думаю, чего ты вырядился так. Вижу, придется тебя под свое крылышко взять, обогреть…. Не боись, я к мальцам нормально отношусь, если слушаю… хр-р-ррр….

Выпавший из руки человека фонарик бряцая, покатился вниз.

– Подбери. – Раздался тихий голос.

Андрей поднял фонарик и направил его на лежащее поперек лестницы тело, затем на держащего в руке окровавленный нож, мужчину. Мелкая щетина, сливающаяся с такой же короткой, почти отсутствующей стрижкой. Широкое лицо с глубоко посаженными глазами. Шелушащаяся кожа на обветренных губах. Серая болоньевая куртка на крепкосложенном торсе и защитного цвета поношенные брюки, заправленные в высокие кожаные ботинки.

– Рассмотрел? – Спросил мужчина, нагибаясь к убитому, обтирая нож и попутно обшаривая карманы. – Теперь, свет в пол и иди за мной.

Поднявшись на восьмой, мужчина кивнул на квартиру старика:

– Пойди, погрейся. Заодно возьми все, что может пригодиться. Я пока по сусекам поскребу, в соседней квартирке.

Андрей разворошил угли и набросал деревянных обломков поверх появившихся язычков огня. Взявшееся пламя, жадно обхватило сухое дерево, радуя Андрея волной тепла. Когда зубы перестали клацать, юноша расслышал редкое бряцанье деревяшек, доносящееся из соседней квартиры. Незнакомец что-то искал в куче дров. Вспомнив наказ мужчины, Андрей забрал из стола моток проволоки, пьезозажигатель и вынул линзы из очков. Затем, достал из шкафа пучки мяты и аккуратно засунул их в рваную верхонку, другой подходящей тары не обнаружилось. Вошедший мужчина окинул взглядом кухню:

– Кружку возьми. И флягу тоже, вещь дефицитная в наше время.

Андрей с сомнением посмотрел на мужчину.

Тот усмехнулся:

– Ничего, донесешь, если захочешь. К тому же, с ношей не так холодно будет. Все, пошли!

Андрей вылил остатки воды на пол и, ухватившись за единственную оставшуюся ручку, поднял флягу и пошел за мужчиной. На лестничной клетке алюминиевый бидон задел за перила, издав характерный металлический стук.

– Возьми двумя руками. – Тут же отозвался мужчина. – Не стоит шуметь понапрасну. И фонарик погаси.

Андрей убрал фонарик в карман, перехватил флягу и постарался не от-ставать от бесшумно спускающегося мужчины.

Небо заметно посветлело, хотя тяжелые облака все еще висели над го-родом. Мужчина свернул направо и, выйдя на берег Чибьюшки, перешел речку по узкому дощатому мостику к заросшему стадиону. Андрею пришлось поднять флягу над головой, чтобы не застрять между высокими ограждениями. Следуя вдоль берега, они миновали гаражи и короткую улочку с маленькими частными домиками, крыши которых провалились внутрь. Выйдя на загибающийся рукав Загородной, мужчина довел Андрея до поворота на улицу Горького. Затем, через дворы и сильно поредевший детский парк, они вышли к гаражам возле горзеленфонда. Большинство гаражных ворот оказались заложенными кирпичной кладкой. Появились надстройки с окнами. Над последним в ряду гаражом, из железной трубы поднимался дым. А возле сохранившихся металлических створок дежурили вооруженные автоматами люди.

– Изменилось тут у вас все. – Запыхавшись, выговорил Андрей, не забы-вая дрожать. – А почему не в здании? Почему в гаражах?

– Проще свое отопление поддерживать. – Обрезал мужчина.

Один из часовых, после обмена рукопожатиями с провожатым Андрея, спросил:

– Кого привел?

– Сам еще не знаю. – Отозвался провожатый, оборачиваясь к юноше. – Идем парень, знакомиться.

Трясущийся Андрей протиснулся в приоткрытые ворота. Новый знако-мый включил фонарик и повел юношу вправо, кивнув еще двум дежурным, за-севшим за бруствером из бетонных глыб. Проделанные в стенах смежных га-ражей двери, образовали длинный коридор. В некоторых гаражах, остальное пространство оказалось огороженным кирпичной кладкой, в других: вверх уходили лестницы, а вдоль стен размещались стеллажи и ящики. В предпо-следнем, освещенном тусклым светом толстых свечей, обнаружились два длинных стола со скамьями, а в последнем, из связанных коридором, размести-лась котельная и по совместительству кухня. Так как над вмонтированным в печь котлом расположилась чугунная плита, на которой сейчас стоял двадца-тилитровый котел с водой.

– Самое теплое место! – Провожатый указал на печь. – Сядь поближе, отогрейся. А я пока нашему старосте доложусь.

Андрей обвел взглядом кухню: охапка сваленных дров, десяток фляг, грубо сколоченный стеллаж с утварью, пара самодельных табуретов, стол, за которым сидит седой старик и посматривает на Андрея, за ним две узкие двери. В кухню вбежал мальчик лет девяти с глиняной крынкой в руках:

– Дед Паш, я за кипяточком.

Старик молча кивнул. Мальчик поставил свободный табурет к печи и, ловко взобравшись на него, зачерпнул из котла воды. Оттащил табурет на ме-сто и выбежал прочь, даже не взглянув на незнакомого юношу. Андрей обра-тился к старику:

– Вас Павел зовут?

Старик снова кивнул.

– А меня Андрей.

Еще один кивок.

– Куда можно флягу поставить?

– Так к остальным и поставь. – Отозвался дед.

Избавившись от алюминиевой ноши, Андрей взял табурет и сел возле печи. Пальцы рук и ног заныли, начиная отходить. Зубы перестали нещадно клацать, и юноша погрузился в умиротворенное состояние легкой дремы.

– Согрелся? – Раздался вопрос за спиной. – Тогда пошли.

Андрей встал и, убрав табуретку на место, поплелся за ночным знако-мым. Глаза упорно не желали раскрываться полностью, и он с трудом понимал куда идет. Оказавшись в одной из освещенных солнечным светом надстроек, Андрей все же отогнал от себя сон и с любопытством выглянул в окно. Тяжелые тучи бесследно растворились, так и не проронив ни капли дождя. За противоположным рядом гаражей высилось здание Ухтанефтегазгеологии с такими же как и везде выломанными окнами. И еще, чего-то не хватало…, не хватало здания, всю жизнь простоявшего то ли недостроенным, то ли полуразобранным. Насмотревшись на улицу, Андрей перенес внимание внутрь помещения. Две железные кровати с просевшими пружинами, ткаными одеялами и матрасниками, набитыми сеном. Самодельные полки, стол и два табурета, еще по тумбе возле каждой кровати. Практически в центре комнаты провал, с уходящей вниз лестницей. Ночной знакомый повесил куртку на вбитый в стену крюк и, оставшись в толстом вязаном свитере, уселся за стол. Оказывается, заходя на кухню за Андреем, он успел прихватить кипятка в знакомого вида крынку, и сейчас выразительно поглядывал на оттопыривающийся карман Андреевых бридж. Поняв суть взгляда, Андрей вытащил старую верхонку, в которую запихал пучки мяты и положил её на стол. Одобрительно кивнув, мужчина выудил один пучок и, убрав скрепляющую стебли проволоку, погрузил душистую траву в парящуюся крынку. Андрей отцепил от ремня кружку и вынул из карманов остальные вещи, взятые в квартире мертвого старика.

Мужчина поставил кружку Андрея рядом со своей и разлил заварив-шийся чай:

– Остальное вон в ту тумбу можешь убрать. Она теперь твоя.

Андрей с удивлением посмотрел на мужчину.

– Чего смотришь, как баран на новые ворота? – Усмехнулся мужчина. – Или тебя мое соседство не устраивает?

– Да, нет, почему…. Устраивает. – Андрей убрал лишние вещи со стола и сел на второй табурет, напротив мужчины. Взял свою кружку и отхлебнул чаю. – Спасибо Вам.

– Значит так. – Мужчина обхватил горячую кружку руками и сделал большой глоток. – Поясняю правила для новичка. В комнате должен быть по-рядок. Я не стану терпеть разбросанных вещей.

Андрей кивнул.

– Одежду свою, каждый сам стирает и воду для этих целей тоже сам приносит. Таз у нас один, так что в очередь надо заранее записываться, у деда. Ты его на кухне видел, он у нас и истопником, и кашеваром, и завскладом, так сказать. Сейчас, конечно, легче с этим, река-то рядом. На счет одежды…. Пара новых тканых комплектов у нас есть, потом посмотрим, какой-нибудь да по-дойдет тебе. Василису попросим свитер связать. С обувью сложнее, пока похо-дишь в своей.

Мужчина сделал очередной глоток и продолжил:

– Живем мы общиной, староста распределяет задания по графику. Каж-дый обязан эти задания выполнять, иначе не выжить. Естественно выходной раз в неделю у каждого бывает, только не в один и тот же день, а как получится. Есть и отдельные виды работ, которыми занимаются конкретные люди и постоянно. Например, Василиса вяжет и шьет на всю общину. А дед готовит обед и ужин, следит, чтобы кипяток всегда был, тепло поддерживает.

– А Вы? – Андрей посмотрел на мужчину.

– Я разведчик. – Собеседник Андрея ухмыльнулся. –Хожу везде, смотрю, с другими группировками общаюсь, приношу домой новости. Ну и, в отдельных случаях, выполняю роль детектива, появляются тут у нас иногда преступники. На другие работы, разведчиков ставят редко, всегда нужно куда-то сходить. Нас ноги кормят. Бывает, за водой отправят, или там с поля чего перетащить Зимой силки на зайцев ставим, это тоже наша с тобой работа. А в общем, сам все увидишь, да поймешь.

– Наша?

– Разведчиков обычно двое. – Мужчина допил чай и отставил кружку, притупив взор. – Егор минувшей зимой под лед провалился. Ну и помер потом от переохлаждения.

Андрей заглянул в лицо собеседника:

– Друзьями были, да?

– Да. – Кивнул мужчина. – По-другому в нашем деле нельзя. Ну да ладно, это прошлое дело, чего вспоминать. Староста согласился тебя ко мне приста-вить. Парень ты вроде смышленый, судя по твоим выходкам ночью. Хе-хе.

– От безысходности и страха еще и не так выкручиваться начнешь. – Невесело отозвался Андрей.

– Ладно. – Мужчина похлопал юношу по плечу. – Не грусти парень. Человек к новой жизни быстро привыкает. Тебя как по имени?

– Андрей.

– Я Вячеслав, для друзей Слава, и брось ты свои заморочки с уважитель-ным обращением. Между нами все по-простому должно быть, так и доверие выше.

– Угу. – Отозвался Андрей.

– Так какой сейчас год, Андрюха?

– Двадцать четвертый был вчера с утра.

– Хм. Почти все здесь с двадцать четвертого, только каждый свою длину перехода выбирал. Давно кстати в наше отражение людей не забрасывало. Я здесь лет десять или одиннадцать. Марк, утверждает, что уже четыре десятка зим отсчитал. Большинство из нас по семь-восемь лет здесь живет. Первые поселенцы, что вместе с Марком появились, наладили кое-какую инфраструктуру, мы, так сказать наследники, просто пытаемся поддерживать то, что сохранилось.

– Вы, ты сказал отражение?

– Это тебе лучше с Марком поговорить. Он все эти годы наблюдения ве-дет, расчеты свои делает. Целую теорию разработал о том, как вычислить по-явление переходов и, пройдя сквозь отражения, вернуться в исходную реаль-ность.

Андрей достал из кармана мятый тетрадный листок:

– Я его на Зерюнова нашел. Здесь подпись, Марк.

Вячеслав взял листок, пробежал глазами:

– Похоже, это из того дневника, что Иваныч на днях у Марка стянул. На-до вложить.

– Так ты этот дневник ночью искал?

– Да. И те парни из группировки Оглобли, похоже, что тоже.

– А этот Иваныч, сам умер?

– Ха. – В глазах Вячеслава появилась усмешка. – Год назад, этот старикан мне нож в спину всадил. Не знал поросенок, что я выжил. Решил, наверное, что перед ним призрак, вот сердечко и не выдержало. И только я собрался обшарить там все, как заявился ты, со своим, есть кто? Ну, я и ретировался в соседний подъезд, а дальше ты и сам знаешь, как дело было.