Текст книги "Центумвир (СИ)"

Автор книги: Александра Лимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Я не смогу рассказать об этом даже сильно смягчив и приукрасив. Илья слишком резко на это среагирует, ибо это уже третий случай, и может меня просто выпинуть с работы и запереть дома, а я сдохну в четырех стенах. После того, как я окунулась во всю эту дичь, я жить без нее не смогу, а эти моменты… они еще будут, просто надо реагировать соответственно ситуации – с тварями разговаривать на их языке, иначе нехер было в это лезть. А я уже давно внутри и мне это нравится. Это просто производственные моменты… Просто побочный эффект… Неизбежный… Нужно правильно на это реагировать и все…

Так я себя убеждала, вставая на ватные ноги и дрожащими руками поднимая звонивший телефон с разнесенным экраном. Ответила обеспокоенной Лесе, что уже подхожу, и на ходу вытирая слезы и глубоко вдыхая холодный и успокаивающий воздух, направилась к дому.

В лифте торопливо приводила испорченный рыданиями макияж в порядок и когда двери распахнулись, я направилась к хмурой Лесе, в ожидании стоящей у порога квартиры, то по мне очень сложно было предположить, что несколько минут назад меня зажимал в подворотне один тупорылый отброс общества, подосланный другим отбросом, страдающим от своей жадности и кичащийся связями и безнаказанностью. Недолго кичиться будет, я обязательно сегодня-завтра что-нибудь придумаю. Сука, Стрельников, ты как будто не знаешь меня совсем… Ебнутый, блять…

В квартире витал аромат только что приготовленной еды. Этот день решили отметить тихо, в очень узком кругу, по-домашнему.

Скинув пальто, прошла вслед за Лесей на кухню, где уже был накрыт стол. Болтали о чем-то поверхностном, отвлеченном, обо всем и сразу ни о чем. Я полностью взяла себя в руки, а вот она…

Леся была напряжена, я это видела. Она раздражала. Впрочем, как и всегда.

– Ален, жить можно не только так… – в возникшую и затянувшуюся паузу выдала она, напряженно глядя в стол.

– Го-о-осподи, Ле-е-есь, – простонала я, зажмуривая глаза и поставив локти на столешницу, закрыв лицо ладонями, взмолилась, – пожалуйста, не начинай!

– Зачем людей обманывать? – упрямо продолжила она.

Людей. Основная масса постоянной клиентуры букмекерских фирм это либо страдающие лудоманией в различной степени тяжести, иначе говоря игроманы, либо не очень умные личности. Второй класс больше. В целом, дурновкусие, невежество, жажда легкой наживы в конечном итоге формирует стадо – основу процветания бизнеса подобного рода, где продают хуевые возможности с красивыми словами. Потому что схавают, ибо на дворе век идиократии и охлократии, когда не так уж редок сценарий, где отдельные единицы богатеют на чужой жадности, скудоумии, ограниченности. И, на самом деле, этих единиц сложно осуждать.

Я отняла руки от лица и смотрела на хмурую Лесю. Мне хотелось закатить глаза и высказать ей простую, понятную и малоприятную вещь – правду, ибо в ее двадцать пять уже пора понимать в какой стране ты живешь и что вокруг тебя происходит. Сдержалась. Вместо этого плавно начала переводить намечающееся столкновение в формат нейтрально-филосовской беседы:

– Никто не принуждает этих людей распоряжаться своими финансами подобным образом, это выбор каждого человека и…

– И деньги они сами приносят, да-да, я постоянно это слышу. – Перебила она и недовольно сжала губы. – Ален, я говорю о другом.

Сука, только не про карму. Вот только не про то, что нам все это аукнется. Черт, Леся, я же только две недели как снова считаю тебя не дурой, не порть это!

И она меня немного удивила:

– Но есть же люди, которые не от хорошей жизни это делают. Когда на работу не берут, когда человек настолько загнан, что уже надежды ни на что, кроме как на случай нет, или когда человек азартен, зависим, это болезнь и он сам отказаться не может, закладывает последнее. Не от хорошей жизни, понимаешь? Не только потому, что человеку деньги девать некуда…

Неприятно удивила. Я холодно смотрела на ее ровный профиль, покачивая ногой под столом и скрестив на груди руки. Не выдержала. Гори сарай, хата и деревня – не смогла скрыть издевку в интонациях:

– Да, ламеры какие-нибудь, которые не посвящены в великое таинство, что в любом деле, где крутятся бабки с красивым лозунгом, что их можно срубить ничего не делая, достаточно только понадеяться на удачу, им непременно повезет и за один клик и вкачку своих кровных, поднимут заоблачные суммы. Не доходит до таких, что там, где серьезное бабло, есть и серьезные люди и если ты не понимаешь, что здесь происходит, то надо начинать постепенно и очень-очень осторожно, а не сразу вкидывать соточку кредитных рубасов под королевские коэффициенты двадцать четыре и выше, сразу на несколько событий и в уме считать выхлоп, капая слюной на дисплей, не понимая элементарного, что у букмекера есть целый отдел очень умных людей, которые сутками просчитывают вероятности и в жизнь не поставят высокий коэффициент на аутсайдера, если букмекерам неизвестны заранее результаты договорных матчей. Этим людям, за которых ты так беспокоишься, сидя в элитной трешке, под весом бриллиантов и в брендовой одежде, купленных на деньги «украденные» мной и Ильей у несчастных, совершенно не важно, что против них штат не в один десяток человек, скоординированно и устойчиво работающих в этом финансовом аду не первый год. Им, этим людям, за которых ты переживаешь, это не важно, они надеются на удачу. Или прогнозы. Только тоже не в состоянии дойти до мысли, что прогнозисты зачастую проплачены такими как мы. Да им и это тоже не важно, они не рассчитывают риски, они смотрят только на суммы, которые можно срубить. Если Фортуна улыбнется, ага. Вот на это надеясь и влетают в минусы. Берут кредиты, надеясь отыграться и влетают еще больше. Это не от хорошей жизни, ты права. Это от отсутствия мозга в организме. – Покивала я, глядя в ее рассерженное лицо и старательно загасив порыв еще добавить то, что те, кто с мозгом, умудряются делать махинации и ловить нас на этих махинациях, а потом засылают отбросов с угрозами, чтобы убедить, что их шантаж сильнее нашего. – На работу не берут, говоришь? Согласна, есть и такие. Они берут микрозаймы, берут нецелевые кредиты с залогом своей единственной недвижки, которую потом отметают банки у этих имбицилов. А имбицилы, которые не в состоянии подумать о том, что в мире не все устроено согласно их розовым представлениям, знаешь, что делают, вместо того чтобы промониторить рынок и вложить кредитное бабло в наиболее перспективное собственное дело, как, например, мы с Ильей? Знаешь, что они делают? Тащат его нам! Надеясь на халяву. Что, не работая, не въебывая, даже просто не думая и не анализируя, чисто случайно им выпадет лакомый кусок! Работать же не надо. Не надо мозги напрягать, когда эти люди, как ты говоришь, попадают в сложную ситуацию. Просто иди и погрязни в долгах, продай последние трусы, сделай ставку и да, сука! Ты на коне, другого же варианта не существует. Да, Лесь. Именно. Не от хорошей жизни они это делают. А от нежелания горбатиться и думать. Лучше въебать последнее бабло в сомнительную систему, а потом плакать, что лямы с неба не упали. Нет, мне и Илье не жаль таких. Потому что своей башкой надо думать, а не на бабки по лайту надеяться.

– Да вам никого не жаль, – резко произнесла она, вставая из-за стола и направляясь к окну. Отодвинула тюль и вгляделась в ночной сумрак.

Я прикрыла глаза, убеждая себя успокоиться. Мне нельзя с ней ругаться, даже если очень хочется. Нельзя вообще, несмотря на то, что она раздражает меня с самой первой минуты, как Илья познакомил меня с ней.

Наверняка, примерно с теми же мыслями, что нам нельзя ругаться, Леся пялилась в окно, потому что когда пару минут спустя она снова заговорила, тон ее был совершенно другим, и я поняла, к чему она затеяла этот разговор. Поняла и почувствовала липкий пот в ладонях.

– И вас не жалеют. Я не хочу продолжать эту тему, Ален, я понимаю, вот по Илье вижу, что мы к чему-то одному никогда не придем, вы от этого не откажитесь… только, – она судорожно выдохнула и тихо, нерешительно произнесла, – только здесь дело не только в том, что вы людей обманываете. Люди сейчас злые. И я боюсь…

Она затихла. Все мое остаточное недовольство будто одним нажатием выключили. Леся повела плечом, явно сдерживая рефлекторное желание поежиться и еще тише продолжила:

– Илья месяц назад задержался, телефон был отключен. – Она снова сделала незначительную паузу, а у меня в горле пересохло, когда я осознала, о чем именно сейчас пойдет речь. – Приехал домой. Я сначала думала, что он выпил. Нет. Сказал, что устал и пошел спать. Утром зашла в ванную, а он из душа… Ален, и синяки по всей спине, – она затихла, явно подавляя истерику. – Одежда грязная, со следом от подошвы на плече. А он врет, что его не били… Иногда спать не может, потому что очень нервничает и переживает сильно, хотя и старается это скрыть. Звонки эти страшные, он в лице меняется, хотя, почти не показывает… я же не дура, я понимаю, что есть люди, которые… ну ебнутые, в общем. Обыски эти бесконечные. Я за пять лет уже как отче наш выучила регламенты обыска, осмотра и допросов, что им можно делать, что нет, что проверять в протоколе, и что писать в нем, прежде чем подписаться, но меня это не пугает. Меня пугает только одно – когда он задерживается и не отвечает на звонки. Вот, понимаешь, нормальные бабы в таком случае думают что, мол, а вдруг он мне изменяет. Красивый, умный, харизматичный, при деньгах, все при нем. А я думаю только о том, что… пусть с ним ничего не случится.

И в который раз, глядя на нее, я понимаю, почему брат полюбил эту моралистку и мирится со всеми ее жирными тараканами живущими в такой безнадежной тьме запущенности понимания происходящего, что это сравнимо только с Северной Кореей, куда бог не заглядывает. И почему я приняла ее и буду принимать. Скривилась и отвела взгляд, слушая ее тихий голос и уговаривая себя не отдаваться эмоциям:

– У меня в такие моменты иногда хаос в голове, что пусть лучше в эту минуту он другую бабу трахает, да хоть пятерых, пусть лучше изменяет, чем его душат, или ножом, или… Пусть лучше изменяет, но с ним будет все нормально, он здоров. Жив. И никто его не… Пожалуйста, Ален, ты не подумай, что я ною, я знаю, что ты от меня не в восторге, как и я от тебя, но мы обе любим Илью… Я только поэтому… мне больше сказать некому.

Я сглотнула и прикрыла глаза. Да. Именно поэтому мы с ней и не вступаем в открытую конфронтацию, хотя неприятны друг другу неимоверно. Потому что мы обе очень любим Илью, и конфликтовать никогда не станем, ни в открытую, ни латентно. Он будет орать на обеих, двигать умные и правильные речи, но мы знаем, что ему будет больно, а причинять боль близкому человеку из-за своих эмоциональных вспышек, мы обе были не готовы.

– Лесь, – задумчиво позвала я и она едва заметно вздрогнула. Я постаралась сделать голос мягче, – ты не допускаешь мысли, что немного накручиваешь себя?

Она хмыкнула и не ответила. Я молчала. Осушила чашку с остывшим чаям, прикидывая, как бы снова вывести все на нейтралку, потому что больше делиться наболевшим она явно не станет и можно облегченно выдохнуть, но скоро придет Илья, а Леся совершает проколы в такие моменты и вызывает у него подозрения, что за время его отсутствия случился бой, а сегодня не тот день, чтобы он начал еще и об этом беспокоиться. Пока я составляла стратегию как быстро и качественно привести свою невестку к стабилизации, ключи щелкнули в замке входной двери и на порог вступил Илья.

– Где мой женский батальон? – со смехом в голосе позвал он. – Почему никто не падает мне в ноги и не восхваляет? У меня день рождения, раз год имею право, в конце-то концов! Ау, девочки!

Мы пошли к нему. Леся обнимала его чуть дольше положенного, я терпеливо паслась рядом.

– Так, поскольку я бессовестно опоздал на собственный праздник, то это тебе, – Илья сцапал букет красных роз с тумбы у входа и впихнул Лесе, – а это тебе, мелочь, – мне достались белые и объятие с вскользь поцелуем в щеку. – По дороге нарвал. Я прощен?

– Мы подумаем, – рассмеялась Леся, помогая ему снять верхнюю одежду.

– Только недолго. Где еда? Идемте, дамы, у меня еще одна потрясающая новость-предложение, нужно ваше согласие.

Сели за стол, недолгие отвлеченные разговоры, и моя очередь тоста.

– Тридцать три, возраст Христа, Илюш. – Гадко ухмыльнулась я, поднимая бокал с вином.

– А тебе в этом году предоставлено почетное членство в клубе двадцать семь, – парировал он, чокаясь своим бокалом с виски о мой фужер. – Прикинь, оба крякнем.

– Хватит шутить на такую тему, Еремеевы, – передернувшись, пробормотала Леся.

– Да ладно тебе, бука. – Рассмеялся Илья, притягивая к себе жену и взъерошивая ей волосы. – Зато сэкономишь. Нам обещана скидка на следующие похороны, так сказали в похоронном бюро. Идиоты.

Я согласно кивнула, вспоминая, как хоронили бабушку и как я отреагировала на эти слова о скидке. Хорошо, что Илья рядом был.

Леся угрюмо зыркнула на него исподлобья, сдув упавшую на глаза темную прядь, Илья улыбнулся ей, чмокнув в нос, но я видела, что улыбнулся натянуто. В воздухе повеяло намеком на ссору. Я этого невыносила. Потому что всегда была на стороне Ильи, даже если он был откровенно не прав. Но он мой брат, я всегда буду на его стороне, а своей позиции в их склоках не могла высказать, потому что я адекватный человек и это их семья, лезть в нее нельзя, несмотря на то, что Леся меня раздражала все больше и больше в такие моменты. Даже если она была права. Особенно если она была права. Поэтому торопливо перевела тему, опасаясь их семейной перепалки:

– Чего там с новостью-предложением?

– Ах, да. – Илья взял с тарелки кусочек болгарского перца и, чмокнув Лесю в нос, удовлетворенно произнес, – Леска, пакуй чемодан. – Выдержал паузу, с удовольствием глядя в ее озадаченные глаза и произнес, – как ты смотришь на то, что на днях поедем в столицу на недельку? Я там буду в запарах по открытию головного офиса, а ты, как приличная столичная цаца, шляться по бутикам и в свободное время присматривать гнездышко, где мы осядем, как только я утрясу все вопросы. – Наслаждаясь ее ошарашенным видом, повернул голову и посмотрел на меня с вытянутым лицом и отпавшей челюстью, – теперь тебе предложение, мелочь. Как насчет того, чтобы стать руководителем филиала здесь? Али с нами рванешь? Имей в виду, что в Москоу ты перебираешься в прежней роли моего самого работоспособного батрака, на котором я езжу чаще, чем на других. Только здесь твоя черная высокомерная душонка может разгуляться. Но в разумных пределах. Даже несмотря на то, что у нас теперь есть протекция. От всего и от всех.

Я, забыв дышать, жадно смотрела на хищно улыбнувшегося брата с алчным блеском в таких похожих глазах и, взбудоражено улыбаясь, пыталась поверить в сказанное.

Леся, переводя донельзя напряженный взгляд с моего восхищенного лица на Илью с плохо затертым торжеством, убито прикрыла глаза и сжала губы, стремясь скрыть то, как они горько дрогнули.

Глава 3

Сидя на совещании утром следующего дня, я в который раз с удовлетворением подтвердила свое заключение, что, в целом, наша конторка хоть и молода, но двигалась действительно неплохо, даже с учетом, что фирму мы продвигали за счет завышенных коэффициентов, что ни одному букмекеру не выгодно, но нам нужно было расширить клиентскую базу, а высокие коэфы привлекают игроков. Особенно новичков. Эти вообще кроме возможной прибыли ничего не видят.

Началась скучная инфа по приоритетам команд, черновой план составления коэффициентов на грядущую рабочую линию, потом отчет на нее же от аналитиков, собирающих статистику и эвристичестических аналитиков, вычисляющих вероятности по мнению игроков и профессиональных прогнозистов. Сделала себе пометку дать пинка нашему негласному штатному прогнозисту, в которого мы вбухали бабло, создали нужное реноме, а выхлопа с его прогнозов, которые нужны именно нам, чтобы управлять мнением когорты особенно лакомых клиентов, мало.

Потом отчет отделов по видам ставок, за которые они ответственны. Ординары, тоталы и форы, как и всегда стабильно в плюсе и большом отрыве от оставшихся двух вариантов, где играют с букмекером либо прожжённые бетеры, то бишь игроки, либо очень удачливые засранцы, и прихода у нас там меньше, хотя бабло крутится очень солидное. Прямо очень. Меня так и подмывало побыть змеем-искусителем и окончательно соблазнить осторожную Еву, то есть моего брата, на то, чтобы начать безбожно пиздить эти яблоки Эдема. Схем и возможностей слить жирные аккаунты – неисчисляемое количество. Но наша организация еще не настолько прокаченная, чтобы платить ЦУМИСу за то, чтобы тот делал вид, что ничем не может помочь игрокам, у которых букмекер слил счет. Да и эта официальная лицензия БК, которую мы выдрали с мясом (и за бешеные бабки), и которая типа защищает игроков от невыплат лицензированным букмекером (здесь стоит отметить, что нет, не защищает при должной сноровке конторки), тоже уплывет, если мы начнем сейчас вести бизнес так, как хотим, а не так, как требуют обстоятельства. В принципе, в том, что отберут лицензию нет ничего страшного, кроме того, что домен и сетевой адрес заблокируют и внесут в реестр Роскомнадзора.

Телефон, лежащий на моих бумагах завибрировал. Я сняла блокировку и, прочитав имя абонента, брезгливо поморщившись, открыла пришедшее сообщение.

Стрельников. Не к ночи будет помянут, что называется… Егор вежливо пригласил меня на обед в перерыв, недалеко от нашего офиса. Усмехнувшись, дала по смс согласие и уставилась в окно, почти не вслушиваясь в совещание, которое уже подходило к концу.

Когда оно завершилось, я пошла в кабинет Ильи вместе с ним и достала из сейфа привезенную мной сумку. Начала фасовать подаяния, которые, договаривающийся по телефону Илья, поедет отдавать всяким попрошайкам, которые без этого обряда коррупции не дали бы нам спокойно работать. Хотя, они и так не дают, если пара моих любимых истязателей, которым я желала максимально мучительной небесной кары, решали, что пора бы упрямых нас потрепать. Но отстегивали мы попрошайкам все равно исправно и много, именно для того, что когда Хану и Хорьку в очередной раз моча в голову ударит, нам делали нервы и подкидывали проблемы, но не так сильно, как положено в таких случаях. Маленький, но плюс. Астраханов и Хорек так и не догадались, каким чудом мы каждый раз выходим из воды. Не сухие, конечно, но выходим и все еще работаем и даже легально, хотя псов на нас спускают часто. Про наш ежеквартальный ритуал подаяний попрошайкам они не знали.

Выудив купюры из машинки для счета, перетянула пачку резинкой, сверилась со списком, и, обозначив на стикере кому именно сия хрустящая благодать должна быть подана, сунула листок под резинку. Кинула в сумку и подняла взгляд на брата, завершающего звонок и операющегося плечом о стену, недовольно поджав уголок губ, глядя на последнюю пачку, уложенную в сумку.

Я, сложив руки на подлокотники его кресла, откатилась от стола и, тоже глядя на сумку, правда грустно и с тоской, негромко спросила:

– Это точно в последний раз?

– Да. – Кивнул, слегка прищуриваясь. – Астраханова и Хорька полностью лишают возможности прессовать, но хрен знает… Все так красиво вырисовывается, что лучше перестраховаться и дать на лапу попрошайкам. Не верю я в сказки.

Я с печалью покивала, глядя как Илья одевает верхнюю одежду и идет к сумке.

– Кстати, чуть не забыл, – он остановился у стола и посмотрел на меня, – до обеда заедет человек Истомина, передашь ему все, что мы подготовили. – С края стола придвинул ко мне папки, где было то, что вчера захотели видеть эти люди. Благо штат был натренированный и все указания, розданные Ильей с утра, выполнили сразу. – И, Ален, прошу, будь вежлива. Мы с ними должны быть в нормальных отношениях.

Истомин. Ярослав Андреевич Истомин. Тот, от которого зависит реализация того, чего мы планировали достичь в лучшем случае через семь лет. Тот, который на определенных условиях позволит этого добиться за четыре с половиной месяца. Достичь этого и, возможно, еще того, о чем мы даже мечтать не смели. Легкое покалывание за грудиной в ответ на вспыхнувшее в разуме предвкушение, слегка ослабило натянутые нервы.

Я прыснула, с весельем глядя на брата, но он не шутил.

– Господи, Илюш, – подалась к столу, удрученно качая головой, – я же не настолько тупая, его люди будут от меня в восторге. Не первый год замужем, не подведу, не обижай меня такими предупреждениями.

– Мелочь, тут уровень другой. – Брат со значением повел бровью, – и надо еще осторожнее, чем с нашей любимой клиентурой высшего разряда, то бишь непрерывный онлайн режим пингвинов из «Мадакаскара» – улыбаемся, машем и периодически впопад киваем. И со всем соглашаемся, даже когда имеем другое мнение, но о последнем никто не должен знать.

– И долго дурных будем изображать? – прицокнула языком, лукаво глядя на усмехнувшегося Илью, взявшего сумку.

– Ты – постоянно. – С особым выражением глядя на меня, негромко и очень весомо произнес он. Я поперхнулась язвительным парированием, осознавая масштаб того, что за этой короткой фразой и понятливо кивнула. Брат долгие мгновения с нажимом смотрел в мои глаза, убедился, что да меня дошло, и направился к двери, бросив через плечо, – а там решим по обстановке.

***

Вскоре после того, как Илья уехал, ко мне прибежал его секретарь и сообщил, что пришел человек Истомина.

– Пригласи в конференц и подай кофе, чаи там всякие, чего он там пьет. Я через две минуты подойду, – напряженно велела я, быстро поднимаясь с места и откладывая телефон, где мне механически во второй раз сообщили, что Илья как абонент недоступен.

Секретарь умчался, а я, быстро выудив флешку из сумки, воткнула ее в ноут и отправила в печать данные по черной бухгалтерии, чувствуя учащенное сердцебиение и уговаривая принтер печатать побыстрее. Подхватила бумаги, забрала свято оберегаемую мной флешку и торопливо вышла из кабинета. Немного нервничала, направляясь к конференц-залу, но, как оказалось, зря.

В помещении был всего один человек. Молодой шатен обернулся на открывшуюся дверь и встал с кресла. Одет стильно, высокий и поджарый. Виски выбриты, каштановые волосы зачесаны назад, открывая высокий лоб. Глаза теплого орехового оттенка, с сеточкой морщин в уголках – часто лыбу давит. Что он не преминул подтвердить – вежливо улыбнулся, делая мне шаг навстречу.

– Извините, что так рано и без предупреждения, но мне необходимо ознакомиться с документацией сейчас. Потом день расписан по минутам. – Произнес он низким с легкой хрипотцой голосом и, протянув мне руку, представился, – Вадим.

– Алена, замдиректора и соучредитель, – пожала руку, мысленно ставя ему первый плюс за то, что задал тон неформальности, потому что ситуация складывается серьезная, с учетом перспектив нашего будущего и я действительно была напряжена. – Ничего страшного, мы все подготовили.

Села напротив него и подала бумаги. Те, что не увидит ни один проверяющий орган. Реальную статистику, схемы наших программистов, действительные прогнозы аналитиков, перечень рисков с четкими и не всегда законными вариантами, как их обходим и настоящую бухгалтерию.

– Здесь все, что вы запросили. – Сообщила я, протягивая ему документы.

Я пригубила кофе, заботливо оставленный для меня секретарем, стараясь не выдавать той напряженного ожидания, путающего мысли, потому что я видела, каким взглядом он пробегается по бухгалтерии. Он не только понимал, но ему явно нравилось то, что он видел. Замечательно, с самым сложным решено, теперь очередь для положительного впечатления и построения хороших взаимоотношений. Посмотрим, из чего он сшит.

Пока я прикидывала варианты латентных военных действий по незаметному завоеванию симпатий, Вадим сам мне подсказал с какой стороны к нему подлезть:

– Пока я просматриваю, вам не будет сложно кратко рассказать о деятельности фирмы для чайника? Я сталкиваюсь с этой сферой впервые и стыдно признавать, но мало что об этом знаю. Ночью пробежался по статьям в интернете, но, сами понимаете, не всей информации доверять можно…– он поднял на меня взгляд и обворожительно улыбнулся.

Да он сам в руки идет! Ну, что ж, коли так упрашивает приручить, то кто я такая, чтобы возражать? Открыть мой загон, у нас пополнение!

– На самом деле все не сложно. – Мило улыбнулась в ответ и, когда он посмотрел в бумаги, вперила в него его очень пристальный изучающий взгляд, быстро анализируя и прикидывая с чего половчее начать манипулирование этим мужским сердечком. – Ставки на спорт это заключение пари между человеком и букмекером на исход события. В век интернета совсем необязательно ходить по пунктам приема, как раньше, хотя в нашем городе мы открыли три, не все люди, как вы понимаете, привечают он-лайн ставки, ведь от лукавого это и прочее, – с иронией произнесла я. Он рассмеялся и бросил на меня одобрительный взгляд. Есть контакт. – Хотя восемьдесят процентов дохода идет именно от деятельности в сети. Есть сайт, на нем регистрируется пользователь, затем должен пройти идентификацию личности в ЦУМИС, это такая организация-посредник между беттером, то есть игроком, и букмекером. У нас с этой организацией договор, так положено легальным букмекерам. Так вот, когда пользователь прошел ЦУМИС он вносит депозит на свой игровой счет и делает ставку. Деньги сразу уходят в ЦУМИС и как только станет известен исход события, на которое заключено пари у беттера и букмекера, ЦУМИС переводит выигрыш победителю, букмекеру или бетеру, соответственно. Мы работаем по всем видам ставок, всего их пять, их суть рассказывать?

– Нет, об этом я как раз-таки прочел и в общих чертах понял, – он кивнул на отложенную папку от аналитиков. Пригубил кофе, расслабленнее усаживаясь в кресле, заинтересованно глядя на меня, – имею примерное представление о формировании коэффициентов, расчетам ставок и выплат. Одиночные, форы, тоталы не сложны, а вот экспрессы и стратегии… Занятные задачки на логику выходят.

– На логику? – одобрительно улыбнулась я, немного подаваясь вперед к столу и выпрямляя спину. Его взгляд почти не дернулся к груди. Еще не вечер, все равно будешь смотреть дорогой, и думать ровно о том, о чем мне надо.

– Именно. – Подтвердил он, глядя мне в глаза, – насколько я понял, делается сразу несколько ставок и если сыграют все, то выплаты выше за счет перемноженных коэффициентов, но и, соответственно, риск, что все ставки окажутся верными значительно ниже. Единственное, что нужно, и ваши специалисты с эти неплохо справляются, судя по результатам – хорошие расчеты и на основе статистики…

– Я вам больше скажу, наши специалисты не только статистику учитывают. – Доверительно сообщила я, – зачастую, роль играет еще состав команды, допустим, сильный игрок в другую сборную перешел, а вместо него такой себе пришел. Вероятность победы здесь меньше, соответственно мы выставим коэффициент такой себе, только чтобы маржа осталась. Маржа букмекера это заложенный в коэффициент процент, который в любом случае получит букмекер, именно поэтому с любого исхода мы имеем все равно плюс, пусть иногда маленький, а вот у игрока шансы исключительно пятьдесят на пятьдесят. А если быть откровенными, то с учетом того, как мы подгоняем нужные прогнозы от купленных прогнозистов, то соотнешение зачастую далеко не пятьдесят на пятьдесят. Так вот, помимо статистики, при формировании коэффициента учитываем не только состав команды, так же имеют значение судебные разбирательства, травмы и прочее. Даже прогноз погоды на день матча.

– Об этом я не подумал, – с деланной досадой признал он. – Не быть мне беттером, видимо.

– Поверьте, вы ничего не потеряете. – Пленительно рассмеялась я.

Вадим усмехнулся и на мгновение прикусил губу. В воздухе повис легкий намек на томление, который я подкрепила мягким жестом заправляющим прядь за ухо и взглядом из-под ресниц. В карих глазах Вадима отголосками пламени сверкнуло хищное удовлетворение. Так-так, какая горячая штучка, может, надолго в загоне ее не запирать? – одобрительно подумала я, глядя его как длинные пальцы быстро собирают бумаги. Вадим протянул их мне со словами:

– Вероятнее всего, сотрудничать мы с вами будем. Думаю, вы уже можете не нервничать.

– Это так заметно? – правдоподобно неловко улыбнулась, принимая бумаги.

– Совсем нет, – отрицательно повел головой, а когда я взяла протянутые документы, вскользь коснулся моих пальцев, будто действительно сделал это ненамеренно и сам этого не заметил.

Ай, молодца! Нахер нам расшаркиваться с флиртом взглядами, пойдем в атаку телесными контактами. Открывайте закон шире, вот этот вот туда пулей залетит, как бы не сшиб остальную мою скотинку. Может действительно объездить этого горячего скакуна вне очереди?.. Ибо мы с ним подружимся, определенно. И кое-кто извлечет из этого много выгоды, этот кое-кто не он, конечно, но тоже, скорее всего, плюсики будет иметь. Ладно уж, не такая я и жадная. Хотя… как стараться будет.

Вадим, тем временем, глотнув кофе и явно записав меня в список своих интересов и возможных побед (какая очаровательная наивность), добавил:

– Просто это логично. С учетом серьезности поступившего вам предложения и того, что в вашей фирме работают не глупые люди, раз доходы нарастают. И риск-менеджмент, – он указал взглядом на папку сверху, – подготовленный вами, Алена, показывает, что вы очень трезво осознаете удручающую действительность бизнеса в России. Выведено очень грамотно. Значит, и понимаете серьезность того, что сейчас происходит. Это не может не вогнать в напряжение разумного человека. – Отпил кофе и, отставив его, встал с кресла, взяв пальто перекинутое через спинку, – поэтому и прошу вас не волноваться. Я, разумеется, не все запомнил, но понимаю, что такую информацию не дают на руки людям с которыми еще не установлены доверительные отношения, однако, заверяю вас, что того, что я запомнил, Ярославу Андреевичу будет более чем достаточно, чтобы принять окончательно положительное решение, и, осмелюсь предположить, что в самое ближайшее время он распорядиться, чтобы мы, его штат, плотнее занялись вашей фирмой. И ее проблемами. – Надев пальто, повернулся к вставшей с кресла мне и негромко, серьезно добавил, – с учетом того, что я увидел, Ярослав Андреевич возможно даже будет готов пересмотреть некоторые аспекты выставленных вам условий, но в последнем я не уверен. Поэтому пусть пока Илья Васильевич не рискует начать обговаривать условия Ярослава Андреевича, но в перспективе это возможно.

– Спасибо, – произнесла я, благодарно глядя в его глаза. Моледец, мужик, я прямо не сомневаюсь, что мой впечатливший его образ крайне подсобит тому, что он начальству преподаст инфу в том свете, что выгоден мне и Илье.