Текст книги "Лекарь короля драконов (СИ)"

Автор книги: Александра Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Глава 18.3

Услышав о замужестве, я со стоном рухнула на лавку и закрыла лицо руками.

– Вы опять за своё, – простонала я, не зная смеяться мне или плакать.

– Мы о самом важном, девонька, – вдовушка Агата погладила меня по голове.

– Женатые девки по катакомбам не лазят, – ворчала баба Мира, наливая в кружку ароматный чай, – от драконов не бегают.

– Сначала противоядие, – выдавила я из себя.

Надо будет рассказать дамочкам, что я теперь беглянка и во дворце Эйдена меня ждет только тюрьма, но это потом. Честно говоря, запах еды сводил с ума и рот наполнялся слюной так, что можно захлебнуться.

– Говорила ж, залечит, – зашептала баба Мира, но Агата ткнула ее в бок.

– Да, да, надо спасти. Только ты на себя посмотри, Элличка! Грязная, уставшая, не ела небось, не спала…

– И вымыться надо, – подхватила баба Мира.

Я и без уговоров Агаты была готова на сон, ванную и ужин. Я не могла оторвать взгляда от стола. На нем стояли два огромных пирога. Один с золотистой корочкой, и от него веяло ароматом свежей выпечки и лесных ягод, а другой, румяный и слегка надтреснутый от жара печи, был наполнен мягким творогом с зеленью. Рядом на деревянной доске лежали ломтики свежего деревенского хлеба, по соседству стояла крынка с молоком.

– Где вы все это взяли? – спросила я, глотая слюну.

Но даже если бы они ответили – из преисподней, это ничего бы не изменило. Агата положила мне на тарелку первый кусок и я вгрызлась в него, и впервые за долгое время мой мозг отключился полностью. Никаких мыслей, только треск за ушами.

Дамочки суетились вокруг меня, одна расстилала постель, вторая налила кипятка в таз с водой и положила рядом стопку полотенец.

Сил сопротивляться не было. Мне и правда стоило как следует выспаться. Набив живот, я с трудом встала с лавки, стянула грязное платье, обтерлась полотенцами и рухнула, уснув еще до того, как голова коснулась подушки.

* * *

Проснулась я от теплого солнечного света, который мягко проникал сквозь шторы и заливал комнату золотом. У меня болели ноги, ломило спину, но самое главное – я выспалась.

Голова была легкой, мысли перестали скакать, как блохи. Можно приниматься за работу, только запах свежих блинов и сыра был уж очень соблазнительным. Узнавался стиль моих любимых дамочек: в любой неизвестной ситуации сводничай, не получается – корми, а потом возвращайся к первому пункту.

Словно в подтверждение на столе красовалась золотистая стопка блинов, три вида варенья, козий сыр, сметана. Будто снова оказалась в родном Могильнике.

Я перевела взгляд на окно и вскрикнула от радости. Вместо штор на веревке висели мои вещи. Любимая блузка, корсаж и клечатая зеленая юбка с множеством карманов. Дамочки привезли мои вещи! Вскочив с кровати, я распахнула ставни. На улице щебетали птици и переругивались дамочки. Мира ворчала что-то под нос, размешивая в деревянной бочке какую-то зеленую липкую массу, Агата пыталась скормить ослу морковь.

– Доброе утро! – крикнула я, открывая окно. – Спасибо за одежду, а лекарства и тетради привезли?

– Они у меня в заложниках, – заявила баба Мира, – Пока не приведешь себя в порядок и не поешь – не дам.

– Ладно-ладно, сдаюсь. Иду завтракать! – тихо рассмеялась я.

За завтраком мысли плавно сложились в чёткий план.

Во Фростхейм я не могу вернуться. Меня ждут там как преступницу, беглянку. Но я могу сделать противоядие и отправить во дворец, например, Агату – она уж найдет способ передать зелье Герхарду.

Самое важное – противоядие, которое нужно изготовить как можно скорее. Мои мысли вернулись к старым студенческим грядкам. Там всегда росли редкие растения для опытов и практик. Как я и предполагала, грядки прилично заросли сорняками, но сохранились.

В лавке отца сохранилась лаборатория, ей я и планировала воспользоваться. Главное быть осторожной, постараться проникнуть туда без лишних глаз. Наверняка там меня будут искать.

Я поставила чашку на стол и посмотрела на запястье, где всё ещё светилась метка обручения. Виктор…

Нужно наведаться к мастеру меток, кабинет которого был буквально на соседней улице, и поговорить с ним о татуировке обручения, он наносил ее и должен знать почему рисунок не меркнет, а становится ярче.

Глава 19.1

Я аккуратно разложила перед собой старую книгу по магическим зельям и свои записи, пытаясь составить полный список ингредиентов для противоядия. Всё должно быть по правилам, никаких вольностей – цена экспериментов может оказаться непомерно высокой. Сверяясь с записями, я медленно выписывала нужные компоненты на отдельный лист. Первыми в списке шли магически-активные кристаллы, которые должны усилить действие трав и сделать зелье магическим, чтобы бороться с ядом. Далее шли травы: синегорник, серебристый ползунчик, лунная трава. Всё это звучало знакомо.

Что-то наверняка осталось в моем чемоданчике с травами. Я поставила его на стол и раскрыла. Внутри были старые флаконы, засушенные травы и инструменты, которые я всегда носила с собой. Я так соскучилась по своим вещам, что на лице сама собой появилась улыбка. На дне чемодана, как я и думала, нашелся шёлковый мешочек. Когда я его раскрыла, в воздухе мелькнуло мягкое голубоватое свечение магических кристаллов. Нашла! Но хватит ли их? Должно.

Затем я наскребла по кармашкам немного синегорника, достаточно для первой части зелья. Но остальных трав у меня не было.

Вздохнув, я засучила рукава, перекинула через плечо свою любимую сумку и направилась к старым ученическим грядкам. Нужно было идти быстро, но я заставила себя двигаться медленно, чтобы не споткнуться и не упустить что-то важное. Я помнила, что серебристый ползунчик мы сажали на втором курсе. Это растение было обязательным для выращивания на занятиях по магической ботанике, и все студенты учились ухаживать за ним, создавая для него идеальные условия. Ползунчику, чтобы зацвести, требовалось всего, но "в меру": не слишком сухо и не слишком влажно, не слишком жарко и не холодно. Но мне повезло – для противоядия был нужен только корень, а не цветок. Корни у него как раз живучие!

Когда я подошла к заросшим студенческим грядкам, из груди невольно вырвался стон. Когда-то это место было ухоженным и живым, но теперь здесь царила запустение. Там, где раньше были аккуратные посадки, теперь росли сорняки и сухие стебли. Но всё-таки среди этой дикости я заметила ползунчик – его серебристые побеги тянулись вдоль земли. Осторожно, чтобы не повредить, я выкопала растение. Его корни были крепкими и длинными, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы вытащить их целыми. Удовлетворённо вздохнув, я положила их в сумку и направилась дальше.

Тропа вела к оранжерее, и сердце у меня сжалось при виде её руин. Когда-то это место было центром лекарской жизни, а теперь стояло в полном запустении. Крыша обвалилась, разбитые стёкла валялись под ногами, а сорняки захватили всё вокруг. Остатки горшков и растений – немые свидетели трагедии. Я осторожно пробиралась среди осколков, надеясь найти лунную траву, но поиски оказались безуспешными. Тогда я вспомнила про старое хранилище семян, которое находилось в углу оранжереи. Там могли остаться запасы.

Добравшись до ящиков, я начала перебирать мешочки с семенами. Спустя несколько минут я, наконец, нашла нужное. Вздохнув с облегчением, я положила мешочек в сумку и направилась обратно к сарайчику. Путь назад казался короче, я шла почти вприпрыжку, но, как только я добралась до места и глянула в тетради, надежды угасли. Семена оказались слишком старыми и непригодными для приготовления зелья. Придётся идти на рынок и искать свежие ингредиенты.

Я сказала о своих планах дамочкам, а Агата и Мира подозрительно охотно отпустили меня в город, я бы сказала даже сплавили.

Правда сил и желания разбираться с этим у меня не было. На всякий случай одолжив у вдовушки Агаты черный плащ с капюшоном, я сложила учебник и тетради рюкзак, ингредиенты по сумкам и направилась вниз по тропе. Путь до города я знала прекрасно, занимал он недолго. Так что к обеду я планировала уже быть на месте и посетить рынок перед закрытием.

Столица Долины словно и не знала разрухи после войны. Узкие улицы, когда-то погоревшие, вновь ожили. Даже там, где дома были разрушены и сожжены дотла, теперь стояли новые, крашеные фасады которых ярко блистали под солнцем. Казалось, что жизнь здесь течет своим обычным чередом – шумная, полная энергии и гомона. Трактиры переполнены, из окон доносился запах свежеиспеченного хлеба и жареного мяса, на перекрестках играли бродячие музыканты, а торговцы выкрикивали свои предложения. Когда-то мне нравилась эта городская суматоха, но сейчас я бы предпочла тишину Могильника или умиротворенный покой замка Эйдена.

Рынок, растянувшийся вдоль центральной улицы, был местом, где жизнь кипела особенно бурно. На каждом углу стояли прилавки, уставленные всевозможными товарами: от тканей до редких диковинок, привезённых из дальних краёв. Запахи смешивались в причудливом вихре: аромат свежесобранных трав, острых специй и свежеиспечённых лепёшек пробивался сквозь насыщенный воздух. Травники, стоящие за своими прилавками, охотно демонстрировали пучки засушенных растений, каждый хваля свои товары, расписывая их целебные свойства.

В центре рынка был небольшой закуток, где продавались магические травы. Здесь царил особый аромат – резкий, травяной, с нотками горькой полыни и мягкого можжевельника. Прилавки были уставлены крошечными мешочками с засушенными стеблями, листьями и цветами, большинство из которых могли бы заинтересовать только магов или лекарей.

Я медленно шла вдоль рядов, держась чуть поодаль от толпы, натянув капюшон поглубже. Какое счастье, что дамочки привезли все мои вещи. В многочисленных карманах нашлись серебряные монеты, медяки и даже один вексель.

Выбрав лучший пучок травы, я купила его и двинулась в сторону отцовской лавки. По пути, как и раньше, стоял небольшой особняк с вывеской «Символы. Знаки. Татуировки». Я посмотрела на запястье, набралась смелости и позвонила в колокольчик у двери.

Глава 19.2

Я ждала у двери, и, несмотря на все, что произошло, мои мысли снова унеслись в прошлое. Когда-то мы с Виктором стояли здесь, держась за руки, улыбаясь друг другу, полные надежды. Но впервые я отмахнулась от этих воспоминаний. Раньше я думала, что они – часть меня, что без них я потеряю что-то важное. Но нет. Вот я, стою на своих двоих, и земля под ногами не провалилась. Жизнь продолжалась.

Дверь открыла девушка – приятная брюнетка. Похоже она была моей ровестницей и казалась приветливой. Её карие глаза светились любопытством.

– Здравствуйте, вы ко мне? – спросила она, наклонив голову набок.

Я ответила улыбкой.

– К мастеру меток Дэгаю.

Она поджала губы, вздохнула и развела руками:

– Теперь я вместо него. Проходите, постараюсь вам помочь.

Я думала отказаться, но что я теряю? Возможно девушка сможет мне помочь. Перешагнув порог, я оказалась в просторной гостиной, которая заметно изменилась. Вместо бесчисленных блвгодарностей от богатеев и знати, на стенах под стеклами висели древние свитки с символами, а вместо шкафчика с наградами стоял стеллаж со старинными книгами. Мне начинала нравиться эта девушка.

На самом видном месте, на полке над камином стояла большая рама с лицензией на толкование меток и нанесение магических символов. Имя «Наина Толден» было выведено красивым золотым шрифтом.

– Вас зовут Наина Толден? – спросила я, указывая на документ.

– Верно, чем могу вам помочь?

Я немного смутилась, всё ещё не решаясь показать своё запястье. Как бы приятна ни была Наина, но я бы предпочла поговорить с тем, кто делал мне метку.

– А где мастер Дэгай? Неужели он… – начала я, неуверенно

Наина вздохнула, предвосхищая мой вопрос:

– Жив, – ответила Наина, предвосхищая мой вопрос, – но пускают к нему раз в неделю, в часы посещений.

– Он заболел? – моё сердце мгновенно забилось быстрее. В голове уже выстраивались сценарии, как я могла бы попасть к нему под предлогом лечения, узнать, что случилось.

– В тюрьме за мошенничество, – холодно добавила Наина, качая головой. – За деньги делал фальшивые метки, толковал их так, как было нужно тому, кто больше заплатит. Его подловили, когда он пытался нанести поддельную метку истинности одной девице. Его лишили лицензии, так что должность теперь моя..

Моя голова взорвалась мыслями. Моя метка… она поддельная? Может ли она быть фальшивой? Если так, то все мое прошлое – ложь? Зачем ему это? А если Виктор жив? Или все же мертв, что лучше? Как я вообще могу думать о чем-то подобном? Мне стало дурно, земля начала уходить из под ног.

Наина, заметив моё состояние, поспешила ко мне и мягко усадила на диван.

– Выпейте воды, – она протянула мне стакан.

Сделав несколько глотков, и немного успокоилась. Какая в сущности разница теперь? Даже если Виктор жив, я больше не хочу быть с ним. Не хочу шепота за спиной, измен, не хочу светской болтовни, его друзей, его заносчивых сестер. Я любила выдуманный образ и больше не собираюсь хоронить себя вместе с ним. Фантазии того не стоят. И пусть сейчас мне было больно, но эта боль другого сорта, когда вскрываешь гнойник и приходит облегчение.

– А что вы можете сказать мне об этом?

Я задрала рукав и показала Наине татуировку обручения, которая ярко светилась и немного пульсировала.

– Что бы это ни значило, так оно быть не должно, – покачала головой девушка, – думаю, нам следует подняться в кабинет и посмотреть на татуировку как следует.

Мы поднялись по винтовой лестнице, которая вела не на второй этаж, как я предполагала, а на чердак. Как только я переступила порог, меня захватило удивление. Комната была полностью переоборудована: над головой возвышался огромный витражный купол, украшенный серебряными кольцами, которые отмечали движение звезд. Свет, преломляясь через стекло, создавал завораживающие узоры на стенах. В центре помещения находилось что-то похожее на телескоп – огромное устройство, связанное с витражом тонкими серебряными нитями. Оно, казалось, двигалось само по себе, словно ловя свет далеких звезд.

Вокруг были расставлены стеллажи с кристаллами, которые мерцали и переливались всеми оттенками радуги. На полках стояли лупы, иглы и многочисленные магические приборы, функционал которых я не могла даже предположить.

– Я такого никогда не видела, – призналась я, не в силах отвести взгляд от удивительных механизмов.

Наина улыбнулась, заметив мой интерес, и с гордостью ответила: – Некоторые символы видны только при свете солнца, другим нужна луна или даже полнолуние. Есть знаки, которые раскрываются только под светом звезд или при свечении магических кристаллов. А иногда, – она наклонилась ко мне, – нужен полный мрак. Случаются и магически-активные родимые пятна – вот такие символы требуют особого подхода.

Я слушала её с заворожённым вниманием. Наина явно знала своё дело, и её слова звучали как магия. В какой-то момент она подошла к стеллажу и взяла с полки старую книгу, на которой золотыми буквами было выведено название – «Брачные татуировки: история и символизм». Взяв её в руки, она вдруг смутилась и добавила:

– Не подумайте, что я не знаю наизусть всё, что здесь написано. Просто мне всегда спокойнее сверяться с первоисточником.

Я улыбнулась в ответ, узнавая в Наине немного себя. Да, я тоже часто поступала так же. Наверное, мы могли бы стать хорошими подругами. У меня никогда не было настоящих подруг, и я слабо представляла, как это вообще возможно. Виктор отталкивал всех, кто был не из его круга, а в кругу Виктора не было никого, с кем я могла бы дружить. Мы с Ирмой были в неплохих отношениях, но чем это закончилось?

– Готовы к осмотру? – спросила Наина, прерывая мои мысли.

– Как никогда, – ответила я, сжимая запястье.

Глава 19.3

Наина усадила меня за стол, нацепила огромные очки с множеством линз и стала похожа на стрекозу. Внимательно склонившись над моей рукой, она провела пальцами по метке, проверяя, не шершавая ли она. Затем достала из футляра тонкую иглу и начала водить острием по линиям татуировки, при этом что-то бормоча себе под нос. Я попыталась задать вопрос, но Наина лишь отмахнулась, сосредоточенно продолжая работу, словно полностью погружённая в изучение символов.

Девушка достала из стола странные измерительные приборы, такие я раньше видела только у картографов. Она аккуратно начала измерять мою татуировку, проверяя расстояние между линиями и углы, затем делала быстрые пометки на листе бумаги. Я заглянула в её записи, прищурившись, пытаясь понять, что она там пишет, и ненароком потянулась рукой. Наина тут же шикнула на меня, и я тут же выпрямилась, стараясь больше не двигаться, сидя на стуле, как примерная ученица.

Наина сделала мне знак оставаться на месте, а затем подошла к стеллажу с книгами и вытащила массивный талмуд. Стол под ним жалобно скрипнул. Бережно долистав до нужной страницы, она сверила показатели своих записей. Я напряжённо вглядывалась в её лицо, пытаясь понять, нашла ли она что-то, но оно оставалось сосредоточенным и отстранённым.

Это оказалось только началом. Наина смотрела на линии татуировки через разные лупы, подносила магические кристаллы, замеряя их свечение. Потом она подошла к большой ручке на стене и, медленно вращая её, привела в движение гигантские ставни. Спустя минуту нас окутала кромешная темнота, но татуировка продолжала светиться.

– Ну как? – робко спросила я, пытаясь сдержать дрожь в голосе.

Наина вздохнула и, ориентируясь в своей лаборатории, как будто даже без света, усадила меня на стул. Затем подошла к столу и зажгла несколько свечей; их мягкий свет заполнил комнату, но не рассеял мою тревогу.

– У меня плохие новости, – медленно начала она, осторожно подбирая слова. – Думаю, вы смело можете обратиться в суд и предъявить Дэгаю ещё одно обвинение.

Я почувствовала, как земля снова уходит из-под ног.

– Татуировка недействительна? – выдохнула я, вцепившись в край стола, чтобы не упасть.

Наина взглянула на меня с грустью.

– Действительна. Только вряд ли вы соглашались на то, чтобы в краску подмешивали приворотные ингредиенты.

– Что?!

Я вскочила со стула так резко, что ударилась головой о магический микроскоп или как там называлась эта странная штуковина. Боли я не почувствовала – только ярость, которая будто кипела внутри.

– Приворотные ингредиенты?! – не сдержавшись, закричала я.

Наина вовремя успела подхватить штуковину, которая начала крениться от удара.

– Сядьте, прошу вас! – взмолилась она, но её голос не достигал моего разума.

– Сесть?! После того, что вы сказали?! – я задыхалась от гнева. – Вы уверены?

– К сожалению, да. И они довольно редкие, мощные…

Наина, похоже, полностью разделявшая мое возмущение, уже была занята тем, что протирала спиртом кожаную кушетку. Она сделала мне знак подождать, выкатила из-под стола большой сундук и раскрыла его.

Баночки, скляночки, травы, иглы. Все, как у меня, только не для лечения, а инструменты для татуировок.

– Что вы собираетесь делать, – спросила я, наблюдая за ее действиями, как за таинством.

– Собираюсь вас от нее избавить, вы же не против?

– Чертовски за! – выпалила я, чувствуя, что сейчас взорвусь.

– Выпейте пока воды.

Я молча подошла к графину, налила себе стакан, потом, не раздумывая, осушила весь графин целиком. Мне нужно было остыть. Иначе я окажусь за решёткой за убийство. А может, и за двойное.

Обернувшись к Наине, я еле сдерживала трясущиеся руки.

– А… мой жених? Он на самом деле жив?

Глава 19.4

Наина ненадолго замолчала, обдумывая мой вопрос. Казалось, она не спешила с ответом, возможно, подбирая слова. Но даже в этот момент её руки не останавливались – она с профессиональной тщательностью протёрла спиртом стол и выложила на него блестящие инструменты. Казалось, каждая деталь в её работе была отточена до мелочей.

Когда она закончила подготовку, то накрыла кресло свежей простыней и сделала мне знак присаживаться.

– Садитесь, – сказала она спокойно, но в её карих глазах мелькнуло что-то, чего я не смогла сразу понять. Возможно, это было сомнение или неуверенность, но Наина постаралась скрыть эмоции за профессиональной маской.

Я медленно опустилась на стул, чувствуя, как моё сердце всё ещё колотится от недавнего потрясения.

– Что с Виктором? – снова спросила я.

Наина вздохнула и, наконец, сказала:

– Я не могу дать вам точный ответ… Татуировка подтверждает, что связь есть. Но жива ли она, эта связь, или её просто поддерживают искусственно – это отдельный вопрос.

Наина протерла мою руку спиртом:

– Есть несколько вариантов. Например, жених может находиться в стазисе – это состояние, при котором человек вроде бы жив, но его жизненные процессы замедлены до минимума. Это часто используется в магических практиках, чтобы сохранить кого-то между жизнью и смертью. Есть вариант, что свечение связано с составом чернил, как мы уже знаем, тут подмешан приворот, мало ли что еще? Ещё… бывают проблемы с некромантами, – добавила она, чуть тише, – Я слышала, что они всегда одной ногой на том свете, так что связь с ними тоже может быть весьма… странной.

Услышав слово «некромант», я вздрогнула. Моя кожа покрылась мурашками, и желание расспрашивать дальше тут же испарилось.

Наина с глубоким вдохом приступила к работе, подготовив всё необходимое. Она открыла футляр, в котором аккуратно лежал небольшой магический шприц с тонкой иглой, переливающейся светом. На кончике иглы едва заметно светилась магическая субстанция, которая использовалась для выведения татуировок.

– Это будет не больно, – сказала Наина, пытаясь успокоить меня. – Но кое-что вы всё равно почувствуете.

Она сделала короткий укол в запястье. Я приготовилась к привычной боли, но вместо этого ощутила странное облегчение, словно что-то тяжёлое, давившее мне на сердце, начало медленно отступать. Я посмотрела на свою руку: светящаяся субстанция с татуировки начала медленно перетекать в шприц, словно живая, подчиняясь воле Наины.

– Видите? – спокойно проговорила она. – Рисунок сам уходит.

Действительно, рисунок обручения, который так долго сиял на моей коже, постепенно терял свою яркость. Линии, которые когда-то казались такими чёткими и вечными, теперь бледнели, будто кто-то стирал их с моей кожи. Вместо боли я чувствовала, как с каждым мигом моё тело освобождается от чего-то чужого и нежеланного. Это было почти как снятие тяжёлых цепей, которые годами тянули вниз.

– Я возьму чернила на анализ и через несколько дней сообщу результат.

Магический шприц наполнился светящейся субстанцией, а татуировка продолжала исчезать. Наина работала тихо и уверенно, проверяя каждый этап. Постепенно рисунок на моей коже почти исчез, но на его месте остались едва заметные шрамы – тонкие линии, которые слегка поблескивали при свете. Это был тонкий узор, почти незаметный, но он явно не мог пройти бесследно.

– Шрамы останутся, – тихо сказала Наина, наблюдая за моей реакцией. – Такие татуировки всегда оставляют след. Но со временем они станут ещё менее заметными.

Я посмотрела на свою руку, на эти тонкие линии, которые ещё недавно были символом моей обручённой жизни, но теперь казались лишь напоминанием о прошлом. Это было как физическое воплощение того, что и внутри меня что-то изменилось. Я больше не та Элиана, которая была связана с Виктором.

Я выдохнула, чувствуя, как наконец-то становлюсь свободной. Все эти годы, с момента нанесения татуировки, меня словно связывало невидимое бремя, но теперь оно исчезло. Я позволила себе расслабиться, закрыла глаза и попыталась насладиться этим чувством освобождения. Однако в следующий момент моё запястье пронзила резкая, неожиданная боль.

Я в ужасе посмотрела на свою руку, и сердце замерло. На коже, там, где ещё мгновение назад был лишь бледный след от татуировки, что-то начало проявляться. Символ, который я не знала и не могла объяснить, будто всплывал из глубины, как древний артефакт из воды. Линии проступали медленно, их очертания становились всё чётче, как будто поднимались из самой кожи, оживая на моих глазах.

Я широко раскрытыми глазами посмотрела на Наину, ожидая хоть какого-то объяснения. Но вместо того, чтобы испугаться или удивиться, она наблюдала за происходящим с каким-то странным азартом. Как зоолог смотрит в пасть редкому виду крокодила.

– Что это? – мой голос дрожал, я едва сдерживала панику.