Текст книги "Лекарь короля драконов (СИ)"

Автор книги: Александра Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 15.1

– Вообще-то, во всем виноват ты. Это ведь ты привел войска в Долину и сжег Академию. Мы с Виктором, – странно было произносить его имя вслух перед Эйденом, – Виктором де Шательро учились вместе. Он был на курс старше, на магическом факультете, я же училась на знахарном. В нашем роду не было магов, только Дар, который передается по-наследству.

Мы должны были пожениться как только я закончу учебу. Мне в наследство досталась большая лавка на правом берегу Ланарии, а родители Виктора собирались выкупить соседний особняк, чтобы мы могли открыть свое большое дело.

Я мечтала заниматься лечением, а Виктор изготовлением снадобий.

Я прикрыла глаза, позволяя воспоминаниям нахлынуть на меня. Я снова оказалась на правом берегу Ланарии в старой лавке родителей. Внутри все было покрыто слоем пыли, полки для снадобий пустовали, стекло на витрине потрескалось, на стене виднелись разводы от протекшей крыши.

Я шуршала старыми чертежами перед Виктором, пытаясь объяснить ему, как нужно перестроить лавку, чтобы было удобно и уютно.

Виктор смеялся, отмахиваясь от меня. Он считал, что самое главное – лаборатория, а покупатели придут, даже если все оставить как есть. Можно дохлую крысу повесить на входе – кому нужно снадобье, тот купит и так.

Все летние выходные я занималась уборкой, а Виктор работал над чем-то в Академии, вместе с профессором. Известия о войне застали меня в тот момент, когда я стояла на лестнице и снимала с потолка паутину.

Зажмурившись, я вспомнила тот день и свои мысли. Дура, я думала лишь о том, чтобы все успело закончиться до весны. Ведь весной свадьба.

Эйден кашлянул, привлекая мое внимание. Я опять терла запястье с татуировкой, забыв обо всем.

– Все наши мечты обратились в прах, когда вы объявили войну – Вальтере, государству людей.

– Вынужденная мера, они хотели заполучить силы, которые для людей не предназначены и неподвластны. Это опасно для баланса во всем мире, а драконы клялись его поддерживать.

– Ну и воевали бы с Вальтерой, но вы вторглись в Долину! У нас даже армии не было!

– Так, только тысяча-другая боевых магов, мелочь, конечно, – язвительно парировал Эйден.

– Мы мирные люди, мы сразу сдались!

– Сдались, не получив обещанную Вальтерой поддержку.

– Вы сожгли Академию, вместе с ее защитниками, учителями, профессорами, студентами!

– Вот так прямо и сожгли, выстроили всех я рядочек и подпалили по очереди! Между завтраком и обедом, без всякой причины, так, что ли?!

Эйден сердито смотрел на меня, его золотистые глаза были полны негодования, но мне было все равно. Наконец-то я могла открыто высказать ему все в лицо. Не в силах справиться с чувствами, я вскочила.

– Вы испугались, что теряете власть над людьми! Поэтому решили лишить их магии, поэтому отбираете Дары, потому что боитесь нас. Мой Виктор защищал нашу свободу, он защищал Академию, а ты его убил! Это ты во всем виноват! И не отворачивайся от меня! Не смей!

– Ты голая, – ответил Эйден, прикрывая глаза рукой.

Я резко прикрылась и плюхнулась обратно в воду.

В купелях снова повисла тишина. Я закусила губу, чтобы не расплакаться. Кажется, мои последние моральные силы ушли на крики и обвинения.

– Ты хотел знать, что случилось? Теперь ты знаешь, – всхлипнула я, – мой жених мертв, мне не получить мантию лекаря, не открыть свое дело. У меня остался только Дар, и я сбежала на болота.

Я хотел сказать еще что-нибудь, обязательно обидное, но пока подбирала слова, почувствовала руку Эйдена на своем плече.

– Мне жаль, что тебе пришлось пережить столько боли. Правда. А еще я тобой восхищен.

– Что? – я обернулась, пораженная его словами и встретила его взгляд.

Теплый, нежный, искренний.

– Я в твоих глазах такой подлец, а ты все равно меня спасаешь, – Эйден улыбнулся, и легким движением смахнул слезинку с моей щеки.

– Не могу иначе, – ответила я, – это мой долг.

– Знаю, а мой долг защищать людей от зла. Я услышал твою историю, Элиана. Послушай и мою.

Глава 15.2

Я неуверенно кивнула.

Эйден взял с бортика морскую губку, окунул ее в воду, отжал и начал намыливать. Легкий запах серы смешался с нотками дегтя.

– Наш мир – это круговорот сил в природе.

Эйден махнул рукой на снежные шапки гор, серебрящиеся в лунном свете.

– Это вечная мерзлота, под подушкой из снега лед, километры льда. Трещины такие глубокие, что дна не видно, и все будто светится изнутри. Все, что там лежит, хорошое или плохое – заперто навечно, если мы не вмешаемся. А вот рядом горячая купель. Пар поднимается в небо, а потом прольется где-нибудь дождем.

Я обернулась на Эйдена, дракон смотрел на звездное небо, капельку демонстративно, видимо, чтобы я не сомневалась – он не подглядывает.

– Круговорот воды в природе не тайна, – ответила я, чтобы привлечь его внимание.

Мне хотелось еще раз взглянуть в его глаза и понять, мы снова в ссоре или нет? Но Эйден лишь пожал плечами, продолжая взбивать пену.

– Мы не о воде сейчас, а о магии. Она точно такая же часть нашего мира. Если мы растопим ледяные шапки, то случиться потоп. Реки выйдут из берегов, сметут города, ледяная вода остудит теплое море, умрет много рыбы. Да, через столетие природа найдет баланс, горы обрастут ледниками, но это потом. Вальтера хотела разморозить запрещенную магию, мы предотвращаем катастрофу.

Эйден положил на мои плечи облако из мыльной пены. Я зажмурилась, представляя себе, как нежная губка коснется моей спины, как будет приятно, хорошо, волнующе. Но генерал-дракон, погруженный в свои мысли и рассказ взял меня за руку и начал ее драить. Сурово и по-мужски.

– А почему это вы решаете, что можно, а что нельзя? – я вырвала руку, пока Эйден не счистил мне кожу до костей.

Дракон, наконец, посмотрел на меня, правда во взгляде царила не нежность, а недоумение.

– А кто еще должен это решать, люди, что ли?

– А что не так с людьми? – я забрала у него губку и начала демонстративно мыться сама, – Тебе не кажется, что мы можем сами за себя решать. Долина и Вальтера прекрасно ладили между собой и без драконов.

Я окунула губку в воду и по водной глади расплылась пена, скрывая мое обнаженное тело. Над водой были только плечи и колени. Эйден забрал у меня губку, чтобы снова намылить.

– Вальтера прекрасно использовала Долину, как полигон для экспериментов. И Академия тому подтверждение. Нельзя верить вальтерианцам, они во всем ищут свою выгоду!

– Неправда! – возмутилась я, – Мой жених из знатного рода вальтеры, он был открытым, честным и смелым.

Эйден вернул мне губку хмыкнув. Похоже, любое упоминание Виктора его раздражало, ну и пусть. Мы же решили говорить прямо.

– Виктор де Шательро, сын одного из самых влиятельных людей Вальтеры был открытым и честным. Да это убило бы его раньше моего пламени.

– Да как ты смеешь говорить о нем плохо! – я не удержалась и вскочила из воды, готовая вцепиться в роскошные локоны Эйдена и вырвать их.

Татуировка на моем запястье полыхнула светом ярче обычного. Эйден ловко перехватил мое запястье, предотвращая удар или царапанье. Решить я все равно не успела.

– Знаешь, почему я прощаю тебе грубости? – прошипел Эйден, его зрачки снова сузились до драконьих, – Ты добрая и простодушная. Делаешь, как велит сердце, потом думаешь.

Эйден резко отпустил мою руку, я чуть не рухнула в воду.

– Я расскажу правду, даже если тебе будет больно от этого. Знание – это оружие, без него ты беззащитна.

С моего обнаженного тела медленно стекала пена, Эйден старательно держал взгляд на уровне моего носа. Я плюхнулась обратно в воду буркнув:

– Не обязательно было оскорблять Виктора.

– Не удержался, – вздохнул Эйден, – просто я не верю и никогда не поверю, что наследник Шательро, самого хитрого и опасного политика Вальтеры, встретил в Академии простую девушку и решил жениться по-любви и открыть лавку.

– Вообще-то, мы были знакомы до этого…

Глава 15.3

Я снова окунулась в воспоминания. Когда же я впервые увидела Виктора? Кажется, он был в моей жизни всегда. Гостеприимная Долина на все праздники звала к себе соседей. В Ланарию съезжались делегации из Вальтеры, Фростхейма, Океании и других государств. Семья де Шательро всегда останавливалась у нас.

У Виктора было две сестры, чуть старше его. Ужасные кокетки и модницы, на их фоне младший брат казался даже немного хмурым. Но это ни капли его не портило. Виктор был похож на всех сказочных принцев разом. Я боялась заговаривать с ним, краснела, сидя в углу.

С приездом де Шательро наша простенькая гостиная преображалась, становилось кусочком золотого дворца Вальтеры. Де Шательро умудрялись даже простую похлебку есть, как изысканное блюдо на каком-нибудь пиру. Они превращали мою жизнь в настоящий праздник.

Но когда мне исполнилось десять, семья Виктора неожиданно перестала приезжать. Отец сказал, что это из-за их больной тетушки. Я не расспрашивала, просто скучала, потом смирилась, потом стала забывать, пока однажды…

Воспоминание о том дне, когда мне исполнилось шестнадцать, всплыло в памяти с необычайной ясностью. Я проснулась рано, лучи утреннего солнца уже пробивались сквозь занавески, заполняя комнату мягким светом. Меня переполняло радостное волнение: сегодня был мой день рождения. Сразу после пробуждения я начала собираться, расчесывая свои непослушные волосы, которые никак не хотели ложиться ровно. Каждая прядь словно живая, и укротить их было настоящим испытанием.

Мама накануне закончила шить нарядное платье. Оно было нежного лавандового цвета, лёгкое и воздушное. Особой гордостью были карманы, которые она добавила по моей просьбе. Надев платье, я с удовольствием разгладила ткань, чувствуя, как оно мягко облегает тело. Но тут мои пальцы наткнулись на что-то внутри кармана. Это был маленький ключик. Откуда он там взялся?

Взглянув на него, я сразу вспомнила, что видела его раньше. Это был ключ от старинных часов, стоящих напротив лестницы. Мама с папой часто устраивали для меня такие игры, и я сразу догадалась, что это начало очередного поиска подарка. В душе все запело от радости, и я бросилась к часам, где дома было необыкновенно тихо, словно все притаились в ожидании.

Открыв часы, я обнаружила внутри не только следующий ключик, но и букетик ромашек с маленькой запиской. «Ромашки – это подсказка», – гласила она. Я задумалась и вспомнила, как вчера вечером мама ставила на стол вазу с полевыми цветами. Наверняка там стоит искать!

Я сбежала по лестнице, босая, с пылающими щеками от волнения. И тут, на полпути, я встретила взгляд Виктора. Он стоял у подножия лестницы, и я узнала его сразу, несмотря на то, что он сильно изменился за последнее время. Он стал выше, стройнее, и даже красивее, чем я его запомнила. Сердце пропустило удар, и я замерла, сжимая в руках ключик и букет ромашек.

Из кабинета вышли мой отец и отец Виктора. Оба выглядели предельно серьёзными. Отец Виктора был высоким мужчиной, с аристократическими чертами лица и проседью в волосах, аккуратно зачёсанных назад. Его тёмные глаза блестели решимостью. Он протягивал руку моему отцу, но тот лишь мельком взглянул на раскрытую ладонь.

Отец направился ко мне, его лицо было напряжённым, но в глазах светилась забота. Ничего не говоря, он положил мне руку на плечо и твёрдо повёл в сторону, подальше от кабинета.

Мы направились в небольшую комнату, где сушились растения для лекарств. Здесь всегда стоял особенный запах – смесь трав, цветов и кореньев. Обычно этот аромат приносил спокойствие и умиротворение, но сейчас я чувствовала, как воздух будто бы стал тяжелее. В этом укромном уголке, где я привыкла видеть его спокойным и собранным, отец впервые казался смущённым.

Он нервно откашлялся, явно подбирая слова, прежде чем, наконец, заговорить:

– Эли, знаю, это будет неожиданно для тебя, но я должен поговорить с тобой о твоем будущем…

– Я стану лекарем, как и ты, – заявила я, украдкой посматривая через щёлочку в дверях гостиной. Виктор стоял рядом со своим отцом и внимательно слушал его. Утреннее солнце, пробивавшееся сквозь шторы, золотило его светлые пряди, один непослушный локон на затылке выбился из стрижки и задорно торчал. Я невольно улыбнулась, глядя на это. Этот маленький изъян в его внешности доказывал, что Виктор не был чистым совершенством. Не видением, не картиной, а настоящим и живым человеком.

– Элиана, ты вообще слышишь, что я тебе говорю? – прервал мои мысли голос отца.

– Прости, папа, что ты сказал? – созналась я, покраснев от смущения.

Отец вздохнул, его голос стал немного мягче, но всё ещё оставался серьёзным.

– Виктор… Он просит твоей руки, – сказал он, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я моргнула, не сразу поняв, что это значит.

– Виктор? – переспросила я, стараясь осознать услышанное. – Но наши семьи давно дружат… Люди порядочные, но всё же, свадьба…

Слова крутились в моей голове, а я невольно вернулась мыслями в детство. Ощущение радости, праздника, каждый раз, когда наши семьи собирались вместе. Шумный дом, смех, объятия, шутки, тёплые взгляды – всё это составляло мой мир. Я бы хотела жить в этом гомоне и смехе, объединить наши семьи, любоваться родными людьми из своего тихого угла, чувствуя, как вокруг всегда есть тепло и поддержка.

Отец смотрел на меня с легкой улыбкой, понимая, что для меня это всё ещё неожиданно, но он знал, что это предложение может принести мне счастье. И пусть это случилось внезапно, я ощущала, что наши семьи всегда были связаны чем-то большим, чем просто дружба.

Из воспоминаний меня выдернул поток ледяной воды. Эйден, видимо, решил устроить мне контрастный душ. Терпение дракона явно заканчивалось, а я даже забыла, на чем мы остановились. Рассказала ли я что-нибудь или молчала все это время.

– Мой дед, а затем и мой отец были придворными лекарями Вальтеры. Наши с Виктором семьи были особенно дружны, после переезда в Долину они навещали нас.

– И вы влюбились.

– Ну, не совсем. Виктор сделал предложение, когда мне исполнилось шестнадцать.

– То есть он ухаживал за тобой с детства?

– Да нет же! Он сделал предложение, а потом уже ухаживал.

– То есть просто подошел к тебе с подарком на день рождения и между делом попросил руки?

– Вообще-то через своего отца. О таких же вещах договариваются родители, верно?

Эйден усмехнулся, набирая новый ковш ледяной воды.

– Даже не знаю, что сказать, – произнес он, а затем спросил: – Ты была в него влюблена?

– Конечно! Он же мой жених, – я по привычке потерла обручальную татуировку. Она была непривычно яркой.

– И, кстати об этом, – Эйден указал глазами на запястье, – ничего тебя не смущает?

Глава 15.4

Я посмотрела на татуировку обручения, которая светилась в лунном свете едва ли не ярче, чем в день нанесения.

– Это память о нем, я не хочу ее терять.

Эйден поморщился, как от зубной боли.

– Разве она не исчезает в день похорон? Это вроде бы часть ритуала!

– А было что хоронить?! От него осталась горстка пепла, благодаря тебе.

Эйден фыркнул и без предупреждения вылил мне на голову ковш холодной воды. Я вскрикнула, отплевываясь.

– Я не жгу людей без разбора! С чего ты взяла, что Виктор мертв.

– Эго сестра принесла мне пепел, мы вместе развеяли его над рекой, – ответила я, отнимая у Эйдена ковш.

– То есть ты просто поверила кому-то на слово. Светящаяся татуировка тебя не смущает? Мои слова ты игнорируешь?

– Виктор погиб! Если бы он был жив, он бы вернулся ко мне! Или хотя бы передал весточку! Виктор бы не бросил меня!

Эйден покачал головой, отворачиваясь.

– Феноменальная способность видеть в людях только хорошее. Не могу понять, я завидую тебе или ужасаюсь?

– Эйден, он бы меня не бросил! Поверь. А татуировка… мне сказали, что она светится потому, что я его до сих пор не отпустила. В моей душе он жив. Иногда мне кажется, что он вот-вот войдет в дверь. Я говорю с ним, он мне снится. Татуировка светится из-за меня. Понимаешь?

– Нам пора, – сухо сказал Эйден.

Я посмотрела на него и вздрогнула. Дракон выглядел мрачнее ночных гор, медовые глаза потемнели, стали цвета лесного ореха. И хоть со стороны он выглядел довольно спокойным, необычная резкость движений выдавала его раздражение.

Нужно было что-то сказать, но слова рассыпались, никак не складываясь в предложения. Да еще и татуировка предательски мерцала, что мне впервые захотелось ее стереть.

Эйден подал мне широкое выстиранное полотенце с бережно заштопанными дырами. Я осторожно взяла его, вылезла из купели вытираясь.

После горячей ванной горный воздух уже не казался ледяным, он был освежающе прохладным. Я вытянула вперед руку, любуясь паром, поднимающимся от кожи. Над головой уже светили яркие звезды, а рельеф гор скрыла темнота, остался только величественный контур шпилей.

– Поторопись, нам нужно вернуть тебя в камеру до обхода, – буркнул Эйден.

По спине пробежал холодок, стирая приятную негу после купания.

– Что?! Ты вернешь меня в темницу?!

– Конечно, – ответил генерал, не глядя протягивая мне одежду.

– За что?! Я же ни в чем не виновата.

– Знаю, – пожал плечами Эйден, – но не я отдавал приказ и не мне его отменять.

Я вырвала одежду из его рук и принялась спешно одеваться. И зачем я так разоткровенничалась с ним? Может быть, Эйден прав? Я вижу в людях только хорошее, и он не исключение. Вдруг наш разговор – это хитрый допрос. Буду пленницей до конца своих дней, как феникс Амброзий. Удобно. Тюремный портной, тюремный лекарь, осталось завести тюремного менестреля.

Я с трудом натянула на себя платье, но зашнуровать его не смогла. Я выворачивала руки и так и сяк, но шнуровка не поддавалась. Эйден со вздохом подошел ко мне, положил руки на плечи, провел горячими ладонями по спине и небрежно затянул корсет. От его прикосновений мне стало тепло, а к глазам снова подступили слезы. Ну почему все так сложно?

Эйден подал мне ботинки, я влезла в них и потопала вперед. Я планировала вернуться в темницу с высоко поднятой головой и на своих двоих. Мы молча шли обратно по пустым коридорам. Но с каждым шагом напряжение только росло. Никогда не думала, что тишина может быть такой громкой.

Похоже, даже охранники заметили, что что-то не так. Они вытянулись по струнке, переглянулись и ничего не сказали. Эйден обогнал меня уже у камеры, открыл передо мной решетку, будто этот жест можно было счесть вежливым. Ничего себе галантность, невиновную девушку провожать за решетку, так что я схватилась за прутья и демонстративно захлопнула дверь в камеру перед носом дракона.

Эйден вздохнул, собрался было уходить, но все же задержался, обернулся и произнес:

– Любовь нужно отпускать вместе с человеком, Элиана. Иначе в жизни не останется ничего, кроме боли. Я знаю о чем говорю, поверь.

Глава 15.5

Эйден ушел, прежде чем я нашлась что сказать. Что значили его слова? Может быть, он тоже кого-то потерял? Что я вообще о нем знаю? И с чего я решила, что у меня монополия на боль утраты? А если он до сих пор один потому что потерял кого-то и не может отпустить, как я Виктора? Почему-то эта мысль показалась мне особенно неприятной.

– Элиана, все хорошо?

Послышался из стены тихий голос Амброзия.

Что я могла на это ответить?

– Не знаю. Я надеялась, что мы поговорим и меня отпустят…

– Вас не выпустят отсюда, – в голосе Амброзия послышалась горечь, – Король горных драконов жестокий тиран.

– Эйден найдет способ, – я хваталась за последнюю коломенку.

– Если Эйден пойдет против отца, то его ждет та же участь! Думаете, он его пощадит?

Я вспомнила, с какой силой Таргос впился когтями в запястье Эйдена. А если из-за меня Эйден пострадает? Вдруг он решит заступиться за меня и король решит, что это измена?

– Что же делать, – прошептала я.

– Бежать.

Я осмотрелась. Куда бежать, как? Прутья у решетки в три пальца толщиной, а единственное крохотное окошко было под потолком, но даже если до него добраться, голова не пролезет. Обмануть охранников? Прикинуться мертвой?

– Как? Как бежать-то? – я со вздохом рухнула на постель, – нет, раз уж суждено погибнуть здесь, я приму это с достоинством.

Правда в свои слова я верила с трудом. Вспомнился стальной взгляд короля Таргоса, серые лица людей, лишившихся Дара, столб черного дыма на месте любимой Академии.

– Я вытащу вас отсюда, но вам придется навсегда покинуть Долину. Если вас поймают, то не пощадят ни вас, ни меня.

– Как?! Вы и себя-то освободить не в силах! – простонала я, закрывая лицо руками.

Несколько минут в камере царила тишина, мне даже показалось, что Амброзий обидел. Но вскоре голос феникса прозвучал снова, необычно твердо и уверенно.

– Обещай мне, что уйдешь и никогда не вернешься.

По спине пробежал холодок, и я села на постели. Не знаю почему, но на секунду я поверила в то, что Амброзий может вызволить меня. И в сердце вместо радости прокралась непонятная тревога.

– Я не могу просто так сбежать, мне нужно вылечить Эйдена!

– Король драконов найдет для наследника подходящего лекаря. Ведь ты не думаешь, что единственная, кто знает рецепт противоядия.

Вообще-то до этой минуты именно так я и считала, ведь книги о древних магических ядах, как и о противоядиях хранились в закрытой библиотеке, в которую мы пробирались тайком. С другой стороны, глупо думать, что кроме нас их никто не читал. А еще у книг наверняка есть копии, а может, они и сами копии. Я почувствовала себя дурой, будто вернулась обратно в Академию. Особенная Элиана, ха!

И взгляды Эйдена, его неожиданная нежность. Разве он дал мне повод думать, что между нами что-то, может, быть? Это мое глупое доверчивое сердце нашептывает мне то, что я хочу слышать.

Я громко сглотнула, но прошептала.

– Наверное, если я сбегу, будет лучше. А если поймают, то терять и так нечего.

– Клянешься молчать о том, кто тебе помог?

– Клянусь, – прошептала я и почувствовала, как защипало кончик языка.

Я запоздало вспомнила легенды о клятвах, которые даешь магическим существам. Они отпечатываются в самой ткани мироздания, и кто знает, что грозит за их нарушение. К сожалению, этому обучали на последнем курсе, на который я так и не попала.

Мне тут же захотелось взять свои слова обратно, но Амброзий не дал мне собраться с мыслями.

– В кармане твоего платья лежит зеркало. Возьми его.

Я вскочила с лежанки, провела пальцами по боковым швам и с удивлением обнаружила, что по бокам среди складок спрятался карман.

Голова буквально взорвалась вопросами. Как же так, меня же обыскивали! Откуда в платье зеркало? Зеркала же запрещены по всему замку! Какой ужас.

Я осторожно вынула крышку, на дне которой крепилось мутноватое зеркало. В его отражении я увидела свое искаженное страхом лицо. Кажется уже за одно это зеркальце меня могут казнить.

Тем временем по поверхности прошла рябь, и кто-то с обратной стороны зеркального портала протянул мне ключ.