Текст книги "Последний властелин (СИ)"

Автор книги: Александр Владимиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава пятая
Первое утро в поместье

Крик перешел в звон, который терзал и терзал Антония. Открыв глаза, он некоторое время никак не мог понять, что происходит.

«Где я? И кто так усиленно трезвонит?»

Он увидел, что сидит за письменным столом в красном кабинете. В окно активно пробивался солнечный свет. А звонок?.. Это наверняка слуги. Вчера они покинули дом, поскольку боятся здесь ночевать.

Звонки не прекращались, вслед за ними послышались крики:

– Господин Антоний!

Антоний быстро поднялся и направился к входной двери. Он шел и размышлял: «Почему я не в постели, а в красном кабинете?»

И тут он вспомнил все! Но ведь это… невозможно!

У входа стояли Иван Малкович и нескольких слуг. Управляющий поклонился:

– Мы вас не разбудили, господин Антоний?

– Честно?.. Разбудили.

– Простите, но мы договаривались вчера, что придем именно в это время…

– Вы правильно поступили, Малкович. Мне давно пора вставать.

– С сегодняшнего дня кто-то из слуг обязательно будет ночевать в доме. Если вы, конечно, пожелаете… Больше одного вас тут не оставят.

– Одного? – Антоний подумал об Агнет, о страшной черной птице и говорящих портретах. Малкович, который, естественно, был не в курсе ночных приключений хозяина, продолжал:

– Я сейчас распоряжусь насчет завтрака.

Слово «одного» не выходило из головы Антония. Агнет… Она должна быть здесь, в доме?!

Антоний прошел по всем этажам, заглядывая в каждую комнату и не обращая внимания на недоуменные взгляды Малковича и слуг. В своей спальне он обнаружил прибирающую комнату шуструю Руню.

Антоний подошел к окну. Утопавшее в зелени поместье, прячущийся за ним вековой лес казались самым тихим местом на свете. Какая взывающая о помощи девушка?! Какая птица?!

Бред!

«А если все-таки?..»

– Бред! – повторил Антоний вслух.

– Что вы сказали, хозяин? – удивилась Руня.

– Мне привиделся странный сон. Будто под окнами летает огромная птица и пытается проникнуть в мой дом…

Он не закончил, потому что графин, который держала Руня, вдруг выпал из ее рук и разбился.

– Ой, что я наделала!

– Ничего, ничего, – успокаивал ее Антоний.

– Хозяин, я случайно. Просто…

Он увидел страх в ее глазах. Он видел его еще вчера, когда она прислуживала за столом.

– Руня?..

– Да, господин?

– Ты чего-то или кого-то боишься!

– Нет…

– Скажи, кто тебя обидел?

– Никто…

– Ты должна быть честной со мной.

– Я всегда честная… Мне пора на кухню.

– Хорошо.

Руня коснулась ручки двери и вдруг остановилась:

– Господин Антоний, – тихо произнесла служанка. – Насчет той птицы… Она существует. Существует!..

Руня не закончила и выбежала из комнаты. У Антония продолжало звучать в голове:

«Она существует. Существует!..»

Или он и все остальные сошли с ума, или тут происходит что-то странное, необъяснимое.

Антоний вновь подумал об Агнет. Она должна знать многое. «Она действительно была у меня этой ночью?»

Он набрал номер ее сотового. Женский голос ответил: «Абонент временно не доступен…» Тогда он позвонил в контору. Секретарь сообщила, что госпожа Агнет Марви несколько дней будет отсутствовать. На настойчивые расспросы Антония добавила: «У нее какие-то семейные проблемы».

Семейные проблемы!.. Итак, где же ему искать Агнет?

После завтрака Антоний предложил Малковичу обсудить дела поместья.

– Сделаем это в красном кабинете, – сказал Антоний. – Пусть отныне он будет и моим кабинетом.

Управляющий подробно рассказал о проблемах поместья. Некоторые вещи Антоний уже знал от старого Попилиса, а потом от Агнет. Но многое он услышал впервые.

– За последний год, господин Антоний, мы потеряли десять лучших работников: в том числе прекрасного садовника Пирса. Его уникальные розы приносили нам неплохой доход.

– А что с ним?

– Уехал то ли в Литту, то ли в Риджер, то ли в какой-то другой город.

– Его не устраивала оплата?

– Дело не в этом. Я уже говорил о той атмосфере, что сложилась у нас в последнее время…

– А вы, Малкович, что думаете обо всем этом?

Управляющий удивленно посмотрел на Антония:

– Я?

– У вас случилось несколько странных (как все говорят!) смертей. Во-первых, лесничий… Кажется, его звали Том?

– Том Линд.

– Он ведь утонул в болоте?

И вновь в глазах управляющего – удивление. Антоний упредил его вопрос:

– Слухи распространяются быстро.

– Да, он погиб именно так.

– В чем «загадочность» его смерти?

Старик Фома уже рассказывал эту историю, но теперь Антоний хотел услышать ее от Малковича.

– Видите ли… Том работал лесничим лет тридцать, знал каждую тропинку в лесу, каждое дерево, каждый куст. Он бы никогда не свернул в те места, где находятся болота. Он и сам многих предупреждал быть осторожней.

– Но почему-то он свернул туда?

– Болтают разное. Но верить всякой чепухе…

– Расскажите, Малкович, я настаиваю.

– Только со слов его родных… Якобы Том говорил им о том, что в нашем лесу летает необычная птица – огромная, черная. Будто бы он ее видел как раз в районе болот. Том очень хотел ее выследить.

«Опять эта птица!»

– А что случилось с женой священника? Что толкнуло ее на один из тягчайших грехов – самоубийство?

– Всех подробностей я не знаю, но буквально за месяц до трагической гибели ее осматривал врач-психиатр. Ее мучили кошмары.

– Они случайно не связаны с птицей?

Управляющий заколебался с ответом.

– Малкович, мне нужна правда.

– Да, ей тоже везде виделась та проклятая птица.

Антоний поднялся, прошелся по кабинету, на всякий случай посмотрел в окно, он вдруг подумал, что… птица недалеко, что она следит за ним.

– У вас был еще какой-то охотник, который случайно нажал на курок…

Губы Малковича задрожали, он опустил голову:

– Это мой двоюродный брат, господин Антоний. Нелепость, ужасная нелепость…

– Простите… А он вам не рассказывал про птицу?..

– Нет.

«Лжет! – решил про себя Антоний. – Только почему?»

– Малкович, вы меня обманываете.

– Господин Антоний…

– Я хочу понять причину подобного вашего поведения.

– Дело в том… – замялся управляющий.

– Говорите же!

– Я боюсь, что вы решите продать поместье. И я тогда лишусь работы.

– Даю вам слово: я не собираюсь продавать имение. Я лишь хочу во всем разобраться. Что вам говорил брат?

– Будто бы он тоже видел эту птицу в нашем лесу и… собирался устроить на нее охоту.

– Вы сообщили об этом в полицию?

– Да.

– И каковы ее выводы?

– Несчастный случай. Как и с Томом, и с женой священника.

Антоний некоторое время молчал, обдумывая следующий вопрос.

– А ваше мнение: существует таинственная птица?

– Я ее не видел. Мне кажется, что слухи рождают слухи. Люди болтают разное. Иногда несут ну такой вздор! Кто-то у нас в селении якобы видел своих умерших родственников… Чушь! Но, главное, люди постоянно пугают друг друга: то каким-то Черным Монахом, то птицей. Одни говорят: она похожа на грифа, другие – на орла…

– А если птица – не вымысел? Ведь существуют разные загадочные истории и о чудовище из озера Лох-Несс, и о бермудском треугольнике, и о других удивительных вещах. Многие из них имеют под собой реальную почву.

– Птица, приносящая несчастье, – управляющий с сомнением покачал головой. Он оказался на редкость «стойким материалистом»!

– Я вас также хотел спросить про черную башню, – сказал Антоний.

– Еще одно место, с которым связаны нелепые вымыслы! На самом деле – там обычное, полуразрушенное, почерневшее от старости здание; оно находится в Сорном Лесу.

– В Сорном Лесу?

– Это дикий участок нашего леса. Там почему-то нет ни ягод, ни грибов; земля плохая, одни лишь кустарники, трава, чертополох. И деревья какие-то уродливые. Все заросло, даже нормальной тропинки не найдешь. Около Сорного Леса много болот, как раз в одном из них и утонул лесничий Том.

– А черная башня? – нетерпеливо повторил Антоний. – Что за вымыслы связаны с ней?

– Вообще-то на ее месте давным-давно был склеп.

– Чей склеп? – сразу поинтересовался Антоний.

Управляющий развел руками:

– Не знаю.

– Продолжайте.

– Так вот, господин Антоний, сплетники утверждают, будто та башня и есть обитель Черного Монаха.

Малкович прервался, вызвав раздражение Антония («Каждое слово приходится вытаскивать клещами!»)

– Откуда такое предположение?

И снова в ответ – выражающие недовольство фразы о нелепых суевериях местных жителей. Либо Малкович действительно ни во что подобное не верил, либо… что-то скрывал?

Дальнейший разговор с управляющим на эти темы пока не имел смысла.

– Вот тут, господин Антоний, все отчеты о состоянии дел в поместье, – Малкович протянул большую черную папку.

– Вы ведь мне уже все подробно рассказали.

Брови управляющего удивленно взметнулись вверх:

– Разве вам не интересны мои записи?

– Интересны. – Антоний понял, что попал впросак. Управляющий не должен знать, сколь несведущ владелец поместья в хозяйственных делах.

– Обратите внимание вот на эти показатели… – Теперь Малкович говорил много. Казалось, он был рад уйти от неприятных для него разговоров о таинственных убийствах, Черном Монахе, птице.

– Я встречал все это раньше в отчетах поверенного в моих делах.

– Безусловно, – ответил управляющий. – Я постоянно передавал все данные покойному господину Попилису. Царство ему Небесное!

– Жаль старика, – вздохнул Антоний. – Чудесный был человек.

– Таких нынче не встретишь!

– Сейчас фирма предложила мне другого поверенного – Агнет Марви.

– Да, да.

– Вы с ней знакомы?

– Нет. Только несколько раз разговаривали по телефону.

– Ваше мнение о ней?

– Судя по всему, женщина деловая. Я послал ей свой план перестройки наших ферм. Вот здесь, на пятой странице мои предложения.

– Хорошо, Малкович, постараюсь разобраться. И еще: остались какие-нибудь записки моей матери, родственников, предков? Я тут уже кое-что нашел в ящике стола…

– Господин Антоний, все письма, документы – в полной сохранности. Ваша матушка Таис спрятала их в специальном сейфе. Почему какая-то их часть оказалась здесь?.. Возможно, госпожа Таис брала их, перечитывала?.. Если желаете, пройдемте со мной к сейфу. Или я вам все принесу сюда?

– Спасибо, Малкович.

…Антоний пробежал глазами экономические выкладки своего управляющего и отложил папку. Гораздо больше его интересовали материалы семьи. Что же хранила его мать?

Многие листы пожелтели от времени, часто это были какие-то обрывки, так что полный текст прочитать невозможно. Вот письма, написанные явно мужской рукой со словами, ранившими, как удар кинжала. А вот женское письмо с просьбой об отсрочке платежа, некоторые строчки разъедены водой… скорее, политы слезами! Некоторые бумаги зашифрованы так, что невозможно даже понять, о чем идет речь… Что там дальше? Расписка на полученную крупную сумму, опять расписка… Сколько же этих расписок!.. Вырезка из газеты: в заметке речь шла об убитой около монастыря молодой женщине… И снова письмо! О, да тут Властелины обвиняются в крупном мошенничестве.

Значит, все эти документы касаются рода Властелинов?

Антоний настолько удивился, что не сразу обратил внимание на Малковича, который опять появился в кабинете:

– От меня еще что-то требуется?

– Нет, благодарю… Один вопрос: почему моя мать привезла столько материалов, связанных с жизнью Властелинов?

– Тут некоторое время перед самой своей смертью жил ваш дед – Ниэгро. Последний, кто носил фамилию Властелин. Может, когда она перевезла его сюда больного, разбитого, то заодно захватила и его «наследство» – эти старые документы? Как реликвию?..

– Возможно, – пробормотал Антоний.

Управляющий ушел, а Антоний продолжал копаться в ворохе старых бумаг. Снова расписки, слезные письма об отсрочке выплаты долга, угрозы. Как сложно разобраться! Истории людей, их проблемы, страсти превратились в поросшую годами пыль. А ведь в свое время этим людям наверняка казалось, что на их бедах или радостях замкнулся весь мир.

А это что?.. Старый фолиант в кожаном переплете. Антоний открыл его и уже на первой странице прочел:

«ИСТОРИЯ РОДА ВЛАСТЕЛИНОВ».

Подготовил г-н Л. М.

Вот это да!.. Но, к сожалению, радость его была недолгой. Уцелело всего несколько страниц. «Что ж, – решил Антоний, – ознакомимся с тем, что осталось».

Он сразу понял, что речь идет об основателе рода Властелинов Грае Торредо. Он помнил, как «расстался» со своим предком на большой темной дороге. И вот теперь он с ним «встретился» вновь.

«Господин Грай Торредо и его слуга Рукк пришли в небольшой, утопающий в зелени городок Монхем, у границ которого остановилась бушевавшая тогда война. Господин Торредо был рисковым и решительным человеком. Видимо, в дороге ему удалось выменять кое-какие ценности, продав которые, он приобрел себе большой особняк. Он быстро завел знакомства с нужными людьми и пустил деньги в оборот. У него оказалась удивительная деловая хватка, деньги закрутились, принося ему солидные проценты. Богатство явно благоволило господину Граю Торредо, впрочем, деньги всегда благоволят смелым, отважным, рисковым людям.

Богатство принесло господину Граю Торредо власть, его слово стало решающим во многих вопросах жизни Монхема, его уважали, с ними считались влиятельные отцы города. Многие удивлялись такому опыту и знанию жизни у совсем молодого человека. Враги ждали, что он оступиться, однако господин Грай Торредо поднимался выше и выше: он открывал банки, скупал недвижимость. Из Монхема он переехал в огромный Ария-Салем, где возникла целая империя Грая Торредо.

Однажды во время разговора кто-то полушутя, полусерьезно назвал его Властелином. Потом его стали так называть чаще и чаще. Дошло до того, что «Властелин» прибавили к «Торредо». Получилось Торредо-Властелин. Со временем фамилия «Торредо» забылась, уступив место более звучной и солидной – Властелин.

Красавца и богача Грая Властелина всегда окружали обольстительные женщины, но женился он на самой богатой и красивой – Греете фон Зепп, баронессе, дочери одного из наиболее влиятельных аристократических родов Европы. У молодой пары родился сын, удивительно похожий на отца. Впоследствии сын удачно продолжил начатое отцом дело. Но, чтобы вести разговор о сыне Грая, отметим удивительную вещь: в семействе Властелинов всегда рождались мальчики, рождались в единственном числе. И каждый новый Властелин как две капли воды походил на своего отца.

Итак, сына Грая, второго Властелина звали…»

На этом рукопись обрывается.

Антоний, который по мановению неведомых сил увидел истинную историю Грая, мог лишь представить, что в действительности скрывается за этими скупыми хвалебными строчками. Как Грай ломает бывшего маленького друга Рукка, и тот покорно принимает новую роль слуги, как «работают» деньги Фокса, помогая вести дела, самым беспощадным и жестоким образом, как Грай давит конкурентов, не оставляя им ни одного шанса выжить и, не испытывая при этом ни малейшего угрызения совести. Как традиционные понятия о добре и зле растворяются в душе первого Властелина, точно крохотная капля в потоке ливня.

«У него родился сын, как две капли воды похожий на отца, такое бывает, но… У Властелинов рождались ТОЛЬКО МАЛЬЧИКИ и все КАК ДВЕ КАПЛИ ВОДЫ ПОХОЖИЕ НА СВОИХ ОТЦОВ. Причем после рождения наследника детей больше не было. Почему?!

Единственное исключение – моя мать Таис. Правда, и у нее – ни брата, ни сестры; она тоже – копия отца, моего деда Ниэгро, однако, начиная с нее, в роду Властелинов впервые родилась девочка».

Антоний вновь перечитал сохранившиеся скупые строчки истории рода, написанные неким господином Л. М. «…Его уважали! И все без исключения удивлялись такому опыту и знанию жизни у совсем молодого человека…» Есть ли в этом заказном материале хотя бы доля правды?

В голове Антония как будто зазвучал знакомый голос Агнет: «У любого представителя рода Властелинов были свои тайны, узнав о которых многие бы отшатнулись от членов могущественной династии и никогда не подали бы им руки. Однако пороки в их семействе тщательно скрывались от чужих глаз».

– Агнет, где ты?!

В тишине комнаты она повторила то, что однажды он уже слышал: «Я лишь помогу тебе сделать первый шаг, чтобы во всем РАЗОБРАТЬСЯ. Но дальше ты сам пойдешь, Антоний. Ты должен не только РАЗОБРАТЬСЯ, но и ПРИНЯТЬ верное решение».

Антонию упорно казалось, что между родом Властелинов и таинственными событиями на Голубом Озере есть некая взаимосвязь. Как найти ее?

Антоний погрузился в Интернет, пытаясь выловить хоть какие-то данные о семействе Властелинов. Но «откопать» удалось все те же несколько знакомых сухих строчек. Первым, кто назвал себя Властелином, был Грай Торредо, заложивший двести лет назад основы могущественной финансовой империи. Его сыновья продолжили дело, организовав сеть банков, страховых компаний, игорных заведений. Далее перечислялись имена сына, внука, правнука Грая – Ортеги, Роберта, Даниэля и так далее, и вклад каждого в развитие империи Властелинов. Обрывается династия на Ниэгро Властелине, которому сначала необычайно везло в делах, но потом начался один крах за другим, точно некое проклятье висело именно над этим человеком. Сначала разорились несколько его казино, затем рухнули филиалы компании, упали в цене акции основных структур. Все попытки спасти империю успехом не увенчались. Умер Ниэгро в безвестности и уединении на вилле своей дочери. Исходя из протокола полиции, с его смертью связана какая-то темная история.

«Темная история?.. – Антоний ощутил, как по телу пробежал озноб. – Но что за история? Убийство? Несчастный случай?»

К сожалению, больше ничего в Интернете о смерти Ниэгро он не нашел.

В раздумьях Антоний покинул кабинет. Он увидел озабоченного Малковича, отдававшего распоряжения слугам. Управляющий тут же подошел к Антонию:

– И что вы думаете, господин Антоний?

– Слишком много всего непонятного, Малкович.

– Почему? По-моему, яснее ясного. Перестроив таким образом фермы…

– Я не о том!.. Вы ведь знали Ниэгро Властелина?

– Когда госпожа Таис привезла его, я уже работал в поместье.

– Что он был за человек?

Управляющий дал понять, что не в его правилах обсуждать хозяев нынешних или бывших.

– Малкович, мне НУЖНА ваша помощь! – серьезно сказал Антоний.

– Господин Ниэгро был болен.

– Чем?

– Простите, я ведь не врач.

– Почему он умер?

– Все мы смертны, господин Антоний. Ваш дедушка был уже стар.

– Он не был очень старым.

Малкович развел руками:

– Умирают и молодые.

– С его смертью связана какая-то темная история.

Управляющий вдруг с облегчением выдохнул:

– В это время меня в поместье не было. Госпожа Таис, царство ей небесное, отправила меня учиться на экономические курсы, благодаря ее заботам я получил диплом. С отличием, господин Антоний.

– Хорошо, хорошо. Вернемся к Ниэгро.

– Так ведь я же говорю: меня тут было и каких-либо подробностей не знаю.

«Ничего не знаю! Ничего не видел!» – раздраженно подумал Антоний. Однако сдаваться не собирался.

– Были свидетели его смерти? Слуги, например? Может, кто-нибудь из них еще работает в поместье?

Малкович немного подумал и ответил:

– Это случилось очень давно. Дай Бог памяти… восемнадцать лет назад! Сейчас здесь все работники новые. Кроме меня, конечно… Я помню, что при господине Ниэгро постоянно находились медсестра и два санитара.

– Где мне найти их?

– Не знаю, – произнес Малкович свою традиционную фразу. – Госпожа Таис привезла их из города.

– Их имена? Фамилии?

– Мы мало общались. Медсестру, по-моему, звали Роксана, санитаров – Петер и… Нет, не вспомню второго.

– Не густо! – пробормотал Антоний. – А полиция?!.. Она проводила расследование?

– Да. Но закрыла его после того, как допросила вашу матушку, которая и являлась главным свидетелем.

– К сожалению, мама уже ничего рассказать не сможет.

– Жалко госпожу Таис. Умереть совсем молодой…

– А кто вел то дело? – перебил Антоний.

– Капитан Пабло Пруэль. Тогда он был еще в чине лейтенанта.

– С ним можно связаться.

– Это несложно! Он живет недалеко от Голубого Озера, в начале деревни. Большой серый дом. Двадцать минут ходьбы, и вы у него.

– Он, наверное, на работе?

– Пруэль пять лет на пенсии. Я могу тотчас позвонить ему и договориться о встрече.

– Очень хорошо.

Малкович позвонил Пруэлю и попросил его переговорить с Антонием.

– Если вы не против, Пабло готов встретиться прямо сейчас. Он ждет вас.

Антоний вышел за пределы поместья. День сменял утро; природа напоминала восхитительную красавицу, только что перешагнувшую порог юности, но сохранившую в душе всю свойственную этому периоду человеческой жизни чистоту и наивность. Воздух был прозрачен, как горный хрусталь, зелень деревьев и кустарников, переливавшаяся под лучами солнца, казалась изумрудной. Проселочная дорога вывела Антония к Голубому Озеру. Справа виднелись дома, там начиналось большое селение. А вот и серое здание, о котором говорил Малкович.